"Симфонический музыкальный апокалипсис" Алемдара Караманова

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Симфонический музыкальный апокалипсис» Алемдара Караманова

Елена Викторовна Клочкова

В данной статье представлен анализ цикла Алемдара Караманова из шести симфоний «Бысть» по Апокалипсису, базирующийся на принципах влияния разных видов искусств и их пересечении в пространстве музыкального произведения. Для определения принципов влияния данных параметров на музыкальный текст сочинения, автор статьи обращается, прежде всего, к композиторскому комментарию, полученному во время личных бесед и открывающему подлинный смысл концепции данного цикла, содержания и программы, связанной не только с текстом Откровения, но и другими литературными и визуальными источниками, на которые указывал Караманов. Выдвигается гипотеза, что симфонический цикл Караманова «Бысть» по Апокалипсису принадлежит к тем сочинениям, которые воплощают не только содержательный, но и структурный уровень литературного текста Апокалипсиса. Именно поэтому проблематика «взаимодействия искусств» в рассматриваемом опусе становится достаточно актуальной и обеспечивает более полное понимание концепции данного сочинения, особенностей музыкального текста, в котором за счет влияния принципов разных искусств значительно расширяется зона музыкальной содержательности.

Ключевые слова: Алемдар Караманов, Апокалипсис, видение, композиторский комментарий, визуальные образы.

Abstract

Elena V. Klochkova “SYMPHONIC MUSICAL APOCALYPSE” BY ALEMDAR KARAMANOV

This article presents an analysis of Alemdar Karamanov's cycle of six symphonies “Byst” based on the Apocalypse, based on the principles of the influence of different types of art and their intersection in the space of a musical work. To determine the principles of the influence of these parameters on the musical text of the composition, the author of the article refers, first of all, to the composer's commentary received during personal conversations and revealing the true meaning of the concept of this cycle, content and program, associated not only with the text of Revelation, but also with other literary and visual sources pointed out by Karamanov. A hypothesis is put forward that Karamanov's symphonic cycle “Byst” on the Apocalypse belongs to those works that embody not only the content, but also the structural level of the literary text of the Apocalypse. That is why the issue of “interaction of the arts” in the opus under consideration becomes quite relevant and provides a more complete understanding of the concept of this composition, the features of the musical text, in which, due to the influence of the principles of different arts, the zone of musical content is significantly expanded.

Keywords: Alemdar Karamanov; Apocalypse; vision; composer's commentary; visual images

Цикл Алемдара Караманова из шести симфоний «Бысть» по Апокалипсису явился произведением, в котором на одном пространстве пересекаются и взаимодействуют принципы разных видов искусств. Это пересечение связано прежде всего со спецификой литературного текста Откровения Святого Иоанна Богослова, порождающего бесчисленное количество толкований и интерпретаций, и его индивидуальным прочтением композитором - религиознофилософским мыслителем и человеком, обладающим собственным мистическим опытом. Данные особенности личности Караманова превратили авторское прочтение религиозного текста в уникальный процесс перевоплощения и осмысления. Он вылился в своеобразное толкование, в некий апокриф, причём, как музыкальный, так и литературный, переданный в композиторских комментариях и программах.

Авторские программы симфоний цикла «Бысть», подробно рассказанные Карамановым во время наших встреч и бесед, состоявшихся в Симферополе в 1999, 2001 и 2003 годах, опубликованы в книге «Библейские симфонии Алемдара Караманова» [2]. Композитор уделял огромное внимание передаче подлинного содержания симфоний, подробному разъяснению образов, событий, картин, хотя и не зафиксировал литературные программы в партитурах, ограничившись лишь названиями цикла и каждой симфонии. Хорошо известны слова Караманова, неоднократно произносимые им при встречах с музыковедами, корреспондентами и в наших личных беседах: «Для того чтобы знать и понимать мою музыку, надо изучать Священное Писание, так как она находится с ним в непосредственной связи»¹.

Религиозное творчество Караманова - это уникальное явление с точки зрения абстрагирования от насущных проблем жизни, погружения в мир вневременных истин, осмысленных глубоко верующим человеком. «Именно в музыке проявилось, прежде всего, моё мировоззрение, моя вера», - говорил композитор.

В 1980 году Караманов, проживая в Крыму, в родном Симферополе, завершил третий симфонический цикл на религиозные темы - «Бысть» по Апокалипсису. Первый цикл, состоящий из десяти частей, четырёх симфоний, закончен в 1966 году, был написан по четырём Евангелиям и носит название на церковнославянском языке «Совершишася»². В названии второго цикла, состоящего из двух симфоний, используется фраза из латинского канонического текста Мессы - «In amorem at vivificantem» («И во любовь животворящую»), он был завершён в 1974 году³. Третий симфонический цикл из шести одночастных симфоний получил название «Бысть», что с церковнославянского означает «Совершилось»⁴. Это сочинение, написанное по Откровению Святого Иоанна Богослова, представляет собой масштабный макроцикл, звучащий при целостном исполнении более трёх часов. Караманов называл его «симфоническим музыкальным Апокалипсисом».

Названные симфонические циклы помогают представить глубину значения и силу влияния религиозных текстов на музыкальное мышление композитора, особую вовлечённость в единственно важную для него тему, связанную с религиозным осмыслением мира, поиском истинности бытия, размышлениями на религиознофилософские и эстетические темы⁵.

Первый и третий симфонические циклы Караманова, написанные по Евангелиям и по Апокалипсису, в концептуальном плане являются неразрывным целым. Хорошо известно, что конечный смысл Евангелия раскрывается Апокалипсисом - прежде всего в описании Страшного суда и Вечного Царствия Божьего. Караманов, осмысляя текст Апокалипса именно с христианской точки зрения, наиболее ценным считал то, что идея уничтожения мира и гибели совсем не является самоцелью, остановкой, финальной точкой всего бытия. Его мысли совпадали со многими богословскими идеями относительно того, что «христианское эсхатологическое учение содержит в себе главную идею - идею духовного обновления, Преображения мира, воссоздания образа „обоженного человека", восстановления разорванных связей со Всевышним Творцом» [7, 246].

Композитор на протяжении долгих лет тщательно изучал тексты разных религий. В его памяти, уникальной по своей природе, сохранялись практически наизусть солидные фрагменты из Библии, святоотеческой литературы, Корана, Упанишад, Бхагават Гиты и других религиозных источников. В своих беседах он постоянно цитировал фрагменты этих текстов, анализировал их, сопоставлял, проводил различные параллели. В конце жизни даже считал себя в большей степени религиозным мыслителем, нежели композитором. Всё это, безусловно, нашло отражение в его творчестве.

При анализе концепций симфоний цикла «Бысть» невозможно обойтись без изучения именно тех источников, на которые указывал автор. Композитор свидетельствовал, что в процессе создания симфонического цикла, на протяжении четырех с лишним лет, он непрерывно читал не только Откровение Святого Иоанна Богослова, но и труды Святых Отцов, Толкование на Апокалипсис Святого Андрея, архиепископа Кесарийского и книгу Николая Морозова «Откровение в грозе и буре»: «Я изучал много материалов, посвящённых этому документу. Бесценную услугу мне оказала книга „Откровение в грозе и буре“ нашего русского революционера и философа Морозова. Это замечательная книга с трактовкой Апокалипсиса, и самое главное - в ней приведена жизнь святителя Иоанна Златоуста» [6, 325].

Жизнь Святителя Иоанна Златоуста, его образ и значение в мировой истории интересовали Алемдара Сабитовича на протяжении длительного времени. В 2000-х годах им было создано либретто оперы «Иоанн Хризостом». Композитор до конца своих дней не переставал изучать документы, связанные с деятельностью Иоанна Златоуста и сделал много музыкальных набросков к своей опере. К сожалению, замысел так и остался незавершённым.

В связи с вышеприведённым высказыванием композитора требуется небольшое пояснение, касающееся книги Николая Морозова. Она представляет собой «Апокалипсис с астрономической точки зрения» (как было названо первое публичное выступление Морозова на эту тему, в 1906 году). Содержание книги сводится к тому, что символы Откровения Морозов отождествил с небесными явлениями, например, коней - с планетами, всадников - с созвездиями. Николай Александрович вычислил, что описанное в Апокалипсисе расположение планет, можно было наблюдать с острова Патмос только в ночь на 30 сентября 395 года. Из этого следовало, что Апокалипсис был создан в четвёртом веке, а не в первом, и его автором являлся не Евангелист Иоанн, а знаменитый проповедник Иоанн Златоуст. Как известно, данная теория была полностью опровергнута профессиональными историками, философами и богословами. Для Караманова, однако, она явилась мощным импульсом, пробуждающим собственную творческую фантазию в осмыслении Апокалипсиса, порождая оригинальные визуальные художественные образы, воплощающиеся в образы музыкальные.

Большое внимание в книге «Откровение в грозе и буре» отведено наблюдениям за небом и разными небесными явлениями, особенно происходящими во время грозы: «Кое-что о типических формах, принимаемых облаками во время осенних гроз» - название одной из глав книги [3,17]. Автор сопоставляет формы движущихся, появляющихся, исчезающих, принимающих разные экзотические очертания облаков с образами, описанными в Апокалипсисе: «...скажу прямо, весь он представляет сплошную смесь астрологических соображений с чрезвычайно поэтическими описаниями движений и форм различных туч, которые видел автор в грозе, разразившейся 30-го сентября 395 г. над островом Патмос в греческом Архипелаге» [3,17]. Именно данное явление, как возможно предположить, имело очень последовательную реализацию в воображении Караманова. Композитор перевоплощал читаемый текст в визуальные образы, связанные с различными небесными и земными явлениями. Поэтому сам принцип сопоставления видимых на небе образов, складывающихся из движения туч, описанных в книге Морозова, имел непосредственную связь с возникновением зрительных образов Караманова. Сначала композитор изучал, анализировал тексты, связанные с Апокалипсисом, затем в его воображении появлялись визуальные образы, складывающиеся в его личные видения.

Остановимся более подробно на первых двух выявленных этапах, которые непосредственно повлияли на музыку создаваемых сочинений.

Первый этап взаимодействия музыкального текста симфоний с другими видами искусства, в частности, с литературой, основан на постижении композитором нескольких текстов, связанных с Апокалипсисом, из которых складывались авторские программы симфоний цикла «Бысть». Они имеют ценность как авторский литературный источник, способствующий постижению подлинного смысла и содержания музыки. Довольно часто Караманов не только цитирует, но и интерпретирует фрагменты Апокалипсиса. Можно сказать, что к религиозным текстам, выбранным для программ симфоний, Караманов в большинстве случаев подходил как толкователь, создавая своеобразный апокриф.

Композитор зачастую свободно интерпретировал религиозный источник, не соблюдая точную последовательность событий, пропуская одни сюжетные мотивы, расширяя другие и предлагая собственные, показывая, что он переосмысливает прочитанные тексты, прежде всего, как исследователь и как мыслитель. Караманов говорил, что во многих эпизодах его музыки «идёт расширенное воспроизведение религиозного текста».

Программа большинства эпизодов симфоний «Бысть» насыщается образами, которые отсутствуют в Апокалипсисе: яркие, захватывающие характеристики - плоды воображения Караманова и его особенность зрительно представлять и воссоздавать литературные образы. Приведём пример из программы Пятой симфонии цикла «Бысть»: «Демон показывает страшное мучение тех, кто находится в аду. Он ввергает одного из воюющих в ад, в кипящий, расплавленный металл, головой вниз три раза. Доносится крик ввергнутого в ад».

Причина такого активного творческого переосмысления образов, описанных в тексте, вероятно, кроется и в том, что Апокалипсис как религиозный источник проникнут сплошными «таинственными символами», «содержание Апокалипсиса, - как пишет один из толкователей, - пророческое, изложенное в символических образах и картинах» [4, 3]. Композиторские пояснения содержания симфоний цикла раскрывают не только художественный образ, но и принцип рождения того или иного видения-образа. Становится очевидным, что Караманов прежде всего видел тот или иной образ своим внутренним зрением: картины и образы визуализировались в его сознании, поэтому и получали впоследствии такие яркие, изобилующие подробностями словесные и музыкальные характеристики. Механизм рождения музыкального образа разворачивался от интерпретации словесного текста Апокалипсиса к рождению собственных визуальных образов-картин, воссоздающих индивидуальные композиторские видения. музыкальный композитор хореография

Данное преображение возможно выделить во второй этап взаимодействия музыки симфонического цикла с другими видами искусства, в частности, с визуальными искусствами. Продолжим примеры, ярко подтверждающие сказанное о том, что композитор мыслил, прежде всего, визуальными образами, зачастую сверхъестественно-невероятными. В программе Четвёртой симфонии цикла «Град велий» находим следующие пояснения: «ниспадение в бездны наркотических наслаждений, Дьявол едет, здесь он изображён двурогим чёртом на бричке, пляска Дьявола на одной ноге». В программе Пятой симфонии «Бысть» основным явилось «разрушение живого Вавилона». Ка- раманов пояснял этот сюжетный мотив так: «В Апокалипсисе сказано: „Пал, пал Вавилон, град великий" - всё! А я сделал громадное полотно, показывающее развитие, действенное начало этого разрушения». Программа изобилует такими завораживающе-интригующими подробностями, как «тема рогов зверя-сатаны», «псы идут по следам воинов и лижут кровь убитых», «идут римские когорты-черепахи, прикрывшиеся щитами, из ада исходит вопль блудницы, слышен её голос». Фактически всё, о чём в данном случае говорит композитор, представляет собой некие варианты движущихся визуальных объектов-форм, кинематографических кадров картин, складывающихся в своеобразные видения. В музыке Караманова возникает эффект «чувственного зрения», зрительно видимых картин и образов.

Композитор видел своим внутренним зрением движущиеся образы-картины, которые сравнивал с балетами, называя их «великими балетами»: «Содержание здесь сплошь балетное. Балет хорошо может представить все образы. Балет может поднять эти символы на очень высоком уровне. Я думал сделать в балете всю эту вещь. Каждую секунду музыка что-то „говорит*¹ из Апокалипсиса. Но есть и такие вещи, которые мы не читали в Апокалипсисе, симфонизмом можно сказать намного больше, чем словами».

Ключевым при анализе цикла «Бысть», на наш взгляд, становится именно понятие видения. Оно требует некоторого пояснения относительно понимания смысла данного явления в тексте Апокалипсиса и в системе музыкального мышления композитора.

Как известно, Апокалипсису присуща особая форма изложения, которую исследователи определяют как форму видений. Это поясняют многие толкователи и, в частности, Андрей Кесарийский: «Апокалипсис есть такое откровение сокрытых тайн, бывающее тогда, когда владычественное в душе озаряется Божественным осиянием или через Божественное видение во сне, или в бодрственном состоянии» [1,21]. Форма сообщения откровения не форма пророчества, но «форма видений и символов, доступных прежде всего чувственному зрению» [4, 28]. Книга представляет собой не одно, а множество различных видений, в ней есть своё внутреннее членение, не всегда совпадающее с делением на главы. Для нас важен факт этого деления, так как именно данный структурный принцип повлиял на строение анализируемого симфонического произведения. Кара- манов говорил: «Весь текст Апокалипсиса был разделён мною на определённые главы, узлы». Каждая симфония цикла воплощает какую-то группу видений, что частично отражает её программное название:

1. «Любящу ны»

2. «Кровию агнчею»

3. «Блажени мертвии»

4. «Град велий»

5. «Бысть»

6. «Аз Иисус»

В содержательном плане цикл симфоний «Бысть» охватывает весь Апокалипсис. Композитор высказывал некоторые парадоксальные мысли относительно формы своего сочинения, например: в его симфониях «нет никакой формы, кроме содержания»; он «читает свои симфонии как книги». Композиционные, структурные закономерности играют в симфониях значительную роль, но в общем плане они подчинены «книжно-событийному» содержанию и принципу визуально движущихся кинематографических картин-образов, видений. Из них складывается «драматургия видений», характеризующаяся свободной сменой разделов, импровизационной логикой их развития, различным типом контрастов.

При анализе цикла «Бысть» как целостного произведения, состоящего из шести симфоний, было замечено ещё одно свойство, касающееся воплощения не только содержательного, но и структурного уровня литературного текста Апокалипсиса. Принцип композиции симфоний подчинён общему принципу построения, господствующему во всём Откровении Святого Иоанна Богослова. Исследователи пишут следующее: «...книга повторяет одно и то же так многоразлично, что кажется, будто она говорит все иное и иное, между тем как при исследовании обнаруживается, что говорится иначе и иначе то же самое» [4, 23]. Этот принцип распространяется и на строение цикла «Бысть», так как, по существу, во всех шести его симфониях звучит ведущий мотив Откровения - борьба Добра и Зла, но каждый раз со своим сюжетом, вносящим в этот мотив разные оттенки и дополнения. В каждой симфонии, как и в разных циклах видений Апокалипсиса, разыгрывается одна и та же драма: наступление тёмных сил, их временное торжество и последующее крушение.

Подведём некоторые итоги. Цикл из шести симфоний «Бысть» по Апокалипсису является сочинением, которое воплотило содержательный уровень литературного текста, обогащённый собственными композиторскими визуальными образами, складывающимися в видения. На схеме изображён принцип взаимодействия литературного текста Апокалипсиса (проявляющийся в образах и форме) и рождение собственных авторских видений, воплощение их в музыке цикла:

Композиторские видения приобрели облик ритмизованных движущихся сцен, сопоставимых с хореографией балета, а также с кинематографическим искусством, где кадры объединяются по принципу монтажа. Таким образом, возможно говорить о сочетании разных «медиа» в пространстве единого музыкального произведения, что даёт основания считать симфонический цикл Караманова «интермедиальным» сочинением. Т. В. Цареградская отмечает в одной из своих статей, что «интермедиальность» унаследовала проблематику давно известного и широко обсуждаемого концепта «взаимодействия искусств» [5, 8]. Трансформации визуального в музыкальные формы осуществились у Караманова через собственные видения, которые нашли воплощение в литературных программах симфоний цикла, определив музыкальные образы, тип тематизма, символику гармонического языка и драматургию симфоний. Сочинение воплотило не только содержательный уровень Апокалипсиса, но и структурный, вылившись в создание симфоний, которые вполне могут быть определены как симфониивидения.

Примечания

1. Здесь и далее по тексту - из бесед композитора с автором статьи в ноябре 1999 г., в мае и ноябре 2001 г., в ноябре 2003 г. в Симферополе. Из личного архива Е. В. Клочковой.

2. Симфонии № 11, 12, 13, 14 (в общем списке симфоний А. Караманова).

3. Симфонии № 15 и 16 (в общем списке симфоний А. Караманова).

4. Симфонии с № 18 по 23 (в общем списке симфоний А. Караманова).

5. Помимо перечисленных симфонических произведений Караманова, созданных на религиозные темы, им написаны «Stabat Mater», Реквием, Месса (существует в дирекционе), Третий фортепианный концерт «Ave Maria» и др.

Литература

1. Андрей Кессарийский (архиеп. Кесарии Каппадокийской). Толкование на Апокалипсис святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова: в 24 словах и 72 главах / пер. с греч. В. Юрьева. Москва: Сибир. Благозвонница, 2018. 347 с.

2. Клочкова Е. В. Библейские симфонии Алемдара Караманова. Москва: Классика-XXI, 2010. 228 с.

3. Морозов Н. А. История возникновения Апокалипсиса. Откровение в грозе и буре: репр. 1907 г. Москва: АОН, 1991. 304 с.

4. Орлов Н. Д. Апокалипсис Святого Иоанна Богослова: Опыт толкования свящ. Николая Орлова. Санкт-Петербург: Воскресение, 1999. 578 с.

5. Цареградская Т. В. Музыкальный экфрасис и перспективы интермедиального исследования // Проблемы музыкальной науки. 2020. № 3. С. 7-16. DOI 10.33779/2587-6341.2020.3.007-016.

6. Шаповалова О. В. Новое имя - композитор Алемдар Караманов. Программа «Музыка и музыканты», Radio Moscow World Service, 1989 // Алемдар Караманов. Музыка, жизнь, судьба: Воспоминания, статьи, беседы, исследования, радиопередачи. Москва: Издат. дом «Классика-XXI», 2005. С. 322-327.

7. Шунков А. В., Аристарх (митр. Кемеровский и Прокопьевский (Смирнов В. А.)). Эсхатологические основы и истоки русской культуры // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. 2020. № 53. С. 245-254. DOI 10.31773/2078-1768-2020-53-245-253.

References

1. Andreas of Caesarea. Tolkovanie na Apokalipsis svyatogo Apostola i Evangelista Ioanna Bogoslova: v 24 slovakh i 72 glavakh [Interpretation of the Apocalypse of the Holy Apostle and Evangelist John the Theologian: In 24 words and 72 chapters], Moscow, Sibirskaya Blagozvonnitsa, 2018, 347 p. (in Russ.).

2. Klochkova E. V. Bibleyskie simfonii Alemdara Karamanova [Biblical symphonies by Alemdar Karamanov], Moscow, Klassika-XXI, 2010, 228 p. (in Russ.).

3. Morozov N. A. Istoriya vozniknoveniya Apokalipsisa. Otkrovenie vgroze i bure [History of the Apocalypse. Revelation in thunder and storm], repr., Moscow, AON, 1991, 304 p. (in Russ.).

4. Orlov N. D. Apokalipsis Svyatogo Ioanna Bogoslova: Opyt tolkovaniya svyashch. Nikolaya Orlova [Apocalypse of St. John the Divine. Experience of Orthodox interpretation], St. Petersburg, Voskresenie, 1999, 578 p. (in Russ.).

5. Tsaregradskaya T. V. Musical Ekphrasis and the Prospects of Intermedial Research, Music Scholarship, 2020, no. 3, pp. 7-16. DOI 10.33779/2587-6341.2020.3.007-016. (in Russ.).

6. Shapovalova O. V. Novoe imya - kompozitor Alemdar Karamanov. Programma «Muzyka i muzykanty», Radio Moscow World Service, 1989 [New name - composer Alemdar Karamanov. Program «Music and Musicians», Radio Moscow World Service, 1989], Alemdar Karamanov. Muzyka, zhizn', sud'ba: Vospominaniya, stat'i, besedy, issledovaniya, radioperedachi, Moscow, Izdatel'skiy dom «Klassika-XXI», 2005, pp. 322-327. (in Russ.).

7. Shunkov A. V., Aristarkh (Metropolitan of Kemerovo and Prokopiev (Smirnov V. A.)). Eschatological Bases and Origins of Russian Culture, Bulletin of Kemerovo State University of Culture and Arts, 2020, no. 53, pp. 245-254. DOI 10.31773/2078-1768-2020-53-245-253. (in Russ.).

Размещено на Allbest.ru