Гений Н.А. Римского-Корсакова в русской музыкальной культуре (к 175-летию композитора)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Гений Н.А. Римского-Корсакова в русской музыкальной культуре (к 175-летию композитора)

Аннотация

Статья посвящена творческому наследию Н. А. Римского-Корсакова. Рассматриваются вопросы его стилевого цветомузыкального письма, педагогической и литературной деятельности.

Ключевые слова: творческое наследие Н. А. Римского-Корсакова, «звуковая живопись».

Ни его талант, ни его энергия, ни беспредельное доброжелательство к ученикам и товарищам никогда не слабели. Славная жизнь и глубоко национальная деятельность такого человека должны составлять нашу гордость и радость. ... много ли можно указать во всей истории музыки таких высоких натур, таких великих художников и таких необычайных людей, как Римский-Корсаков?

В. Стасов

Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844-1908) занимает особое место в русской музыкальной культуре. Весь многолетний путь Римского-Корсакова был ознаменован исключительной активностью, целенаправленностью творческой мысли и большой многогранностью сфер деятельности. Наследие композитора очень велико, охватывает практически все жанры: оперы (15); симфонические произведения (три симфонии, «Увертюра на русские темы», музыкальная картина «Садко», симфоническая сюита «Антар», фантазия на сербские темы, «Испанское каприччио», «Шехеразада», концерт для фортепиано с оркестром и др.); камерно-инструментальные произведения (струнный квартет, секстет, квинтет, пьесы для фортепиано); вокально-инструментальные (три кантаты, хоры); камерно-вокальные сочинения (79 романсов, дуэты и трио).

Автор многих оперных, симфонических и камерных сочинений, получивших мировое признание, Римский-Корсаков одновременно вошел в историю и как мастер-педагог, воспитавший не одно поколение музыкантов различных национальностей. Его учениками были А. К. Глазунов и А. К. Лядов, Н. В. Лысенко и М. Баланчивадзе, Я. Витол и А. А. Спендиаров. У Н. А. Римского-Корсакова учились многие из виднейших русских композиторов. Педагогическая работа Римского-Корсакова была связана с различными музыкальными учреждениями: Бесплатной музыкальной школой, Придворной певческой капеллой и особенно с Петербургской консерваторией, ныне носящей его имя. Его ученик А. В. Ос- совский пишет: «В силу своего авторитета он оказывал (хотя сам и не думал о том) влияние на весь ход дел консерватории. Николай Андреевич ввел прогрессивные методы преподавания, ввел в состав консерватории таких своих учеников, как А. К. Лядов, А. К. Глазунов, Н. А. Соколов, Ф. М. Блуменфельд и другие. Это произвело решающее воздействие на консерваторию» [1, с. 55].

Велико значение Римского-Корсакова как собирателя народных песен и пропагандиста русского народного творчества. Им составлены и гармонизированы два сборника русских народных песен («100 русских народных песен» и «40 народных песен, собранных Т. И. Филипповым и гармонизованных Н. А. Римским-Корсаковым»), ставших, наряду с балакиревскими сборниками, истоком музыкальных тем для многих поколений композиторов.

В круг творческой деятельности Римского-Корсакова входило и исполнительство. Он выступал как дирижер в концертах Русского музыкального общества, Бесплатной музыкальной школы, в концертах за рубежом. Дирижировал и рядом оперных спектаклей.

Очень ценно литературное наследие Н. А. Римского-Корсакова. Прежде всего это «Летопись моей музыкальной жизни», освещающая творческий путь самого композитора, его эстетические убеждения, их эволюцию и многие факты музыкальной жизни его времени, записанная композитором в 1876-1906 гг. В конце 1860-х гг. Н. А. Римский-Корсаков, наряду с Ц. А. Кюи, выступал как критик-публицист, отстаивающий творческие позиции молодой «Могучей кучки» в области оперной эстетики (статьи об операх «Вильям Ратклиф» Ц. А. Кюи, «Нижегородцы» Э. Ф. Направника).

Велико значение созданных Римским-Корсаковым статей по вопросам музыкальной педагогики, раскрывающих его как талантливого и широко понимающего задачи музыкального воспитания и образования музыканта, непрестанно эволюционирующего в своих учебно-воспитательных принципах. С этой же областью связаны его учебник гармонии (второй вариант назван «Практический учебник гармонии») и книга «Основы оркестровки», положившие начало теоретической школе Римского-Корсакова, оказавшей огромное влияние на судьбы музыкальной науки и образования в России.

Особой областью деятельности Римского-Корсакова явилась его работа в качестве редактора произведений других авторов. Так, Римский-Корсаков подготовил к изданию «Каменного гостя» А. С. Даргомыжского, «Бориса Годунова» и «Хованщину» М. П. Мусоргского, а вместе с А. К. Глазуновым - оперу «Князь Игорь» А. П. Бородина и его же Вторую симфонию. Н. А. Римский-Корсаков занимался этим, глубоко осознавая свой товарищеский долг перед рано ушедшими из жизни друзьями, и отдавал этой работе много сил.

И все это Римский-Корсаков выполнял параллельно интенсивной личной композиторской работе. К концу 1880-х гг. им были созданы такие шедевры, как «Испанское каприччио», «Шахерезада», а оперное творчество на рубеже 1890-х гг. вступило в новый этап исканий.

Казалось бы, все сделанное Н. А. Римским-Корсаковым просто невозможно в пределах одной человеческой жизни. Но здесь выступает одна из отличительных черт его творческой личности - исключительная работоспособность и дисциплина труда, что вызывало буквально преклонение перед ним всех его друзей. Б. В. Асафьев в одной из своих работ о Римском-Корсакове сформулировал это качество композитора следующими словами: «Римский-Корсаков - пример человека организованнейшей дисциплины жизни как труда. Без этого свойства вряд ли бы ему удалось так обстоятельно и совершенно проявить свой композиторский талант» [2, с. 45].

В год 25-летия музыкальной деятельности Римского-Корсакова В. В. Стасов писал ему: «Никто больше Вашего не предан своему делу, никто больше Вашего не сидит вечно на своей университетской скамье. Как я ни посмотрю, Вы никогда не перестаете учиться...» (письмо от 19 апреля 1870 г.). Об исключительной целеустремленности Римского- Корсакова в своей работе пишет и П. И. Чайковский: «Знаете ли, что я просто преклоняюсь и благоговею перед вашей благородной артистическою скромностью и изумительно сильным характером! Все эти бесчисленные контрапункты, которые Вы проделали, эти 60 фуг и множество других музыкальных хитростей - все это такой подвиг для человека, уже 8 лет назад написавшего «Садко», что мне хотелось бы прокричать о нем целому миру. Я прихожу в изумление и не знаю, как выразить мое бесконечное уважение к Вашей артистической личности» (письмо от 10 сентября 1875 г.). Так оценивают Римского- Корсакова и все его ученики. Римский-Корсаков пользовался огромным авторитетом, а его имя олицетворялось с «совестью русской музыки» того времени.

Как и другие композиторы «Могучей кучки», Н. А. Римский-Корсаков был ярко национальным художником, глубоко воспринявшим традиции М. И. Глинки. В своем творчестве он опирался прежде всего на русскую народную песенность, но при этом был чуток к национальному и других народов, в чем был близок своим соратникам по Балакиревскому кружку и отражал общую направленность русского искусства второй половины XIX в. Индивидуальное преломление различных истоков в творчестве обусловило и стиль композитора.

Для Римского-Корсакова при воплощении жизненных явлений характерно одновременное «видение» и «слышание» образного содержания своих творений. Эта черта стиля композитора охарактеризована в нашем музыкознании Б. В. Асафьевым: «Звукоизобра- зительность, так органически свойственная Римскому-Корсакову и с которой так органически связан его изумительный оркестр, доводится им до такой степени пластичности и осязательности, что иногда вызывает полное слияние слышимого и видимого, звукопись живописно-иллюзорную. Притом в ней большое значение имеют не только изобразительные качества тембров, но также изобразительность движения, ритмов» [3, с. 80]. О своеобразии стиля Римского-Корсакова говорит и следующее определение Асафьева: «Перезаконом музыкальной эстетики Римского-Корсакова была звукопластика: обозримость целого и точность каждой детали музыки, целесообразность и мера художественных средств.» [3, с. 51].

Вся музыка композитора свидетельствует об органическом синтезе в ней эмоционального начала и интеллекта. Мы слышим в его произведениях и сердечное тепло, искренность эмоционального высказывания, которое никогда не переходит в «сверхэкспрессию», всегда находится в состоянии уравновешенности с общей гармонической ясностью образа, с четкостью изложения и в деталях, и в целом, притом расцвеченное богатством красочного варьирования музыкальной мысли.

Н.А. Римский-Корсаков принадлежит к числу тех художников, которые всегда стремились глубоко осмыслить процесс своего творчества, найти в ней объективные основы, объективную логику. И не случайно в начале 1890-х гг., когда композитор был уже сложившимся мастером, у него появилось желание написать специальную книгу по вопросам музыкальной эстетики.

«Римского-Корсакова как мыслящего, передового музыканта мучил вопрос о наличии объективных, стоящих выше авторского каприза законов строения музыкальной речи... в таких законах он мечтал найти верный критерий для того, чтобы “сознательно распознавать уродливое и безграмотное от действительно своеобразного и оригинального”. Римский-Корсаков был убежден, что такие законы существуют, хотя определить их до конца, с полной ясностью и затруднялся» [4, с. 8-9]. В. А. Цуккерман в книге «Музыкальнотеоретические очерки и этюды» называет круг проблем, которые в первую очередь привлекали внимание Римского-Корсакова. Он подразделяет их на две группы: первая связана с проблемой музыкального мышления, вторая - с соотношением народного и профессионального музыкального творчества. Внутренним же стимулом для композитора в обращении к этим проблемам была, с одной стороны, глубокая убежденность в правомочности и необходимости прогресса в искусстве, а следовательно, и в музыкальном языке, с другой же - опасения о будущем музыкального искусства, вызываемые некоторыми признаками декаданса в современной ему музыке.

Задуманную книгу по вопросам музыкальной эстетики Римскому-Корсакову написать не удалось. Отдельные сохранившиеся фрагменты ее вошли во второй том полного собрания его сочинений (Римский-Корсаков, Н. А. Полное собрание сочинений. Литературные произведения и переписка / Н. А. Корсакова. - Москва, 1963. - Т. 5. - 332 с.).

С эстетико-теоретическим кругом вопросов связан также его аналитический этюд о своей опере «Снегурочка» (также полностью не завершенный). К тому же периоду относится его работа «Вагнер», которой он дал подзаголовок: «Совокупное произведение двух искусств, или Музыкальная драма» [5, с. 30]. В ней он раскрыл свои взгляды на реформу Вагнера, охарактеризовал отдельные элементы его музыкального языка (гармонию, ритм, мелодию, принципы развития). Хотя Римский-Корсаков не создал специального труда по музыкальному анализу, во многих письмах, в «Летописи моей музыкальной жизни», в беседах с учениками он неоднократно касался этого вопроса. Его исходные позиции кратко можно свести к следующим требованиям: единство технического и эстетического подхода к рассмотрению музыкального сочинения; понимание того, что музыкальное искусство материально в своей основе; умение слышать музыку. Неоднократно в связи с этим Римский-Корсаков высказывает и свои суждения о важности развития внутреннего слуха у музыканта. И характерно, что в 1901 г. он написал специальную статью «О слуховых заблуждениях», взяв к ней в качестве эпиграфа слова: «Имеющие уши да услышат».

Из работ же Н. А. Римского-Корсакова, посвященных вопросам музыкального воспитания и образования, следует особо отметить его статьи: «Теория композиции» (1886) и «О музыкальном образовании» (1892).

Как оперный композитор Римский-Корсаков исключительно многогранен. Истори- ком-летописцем выступает он в своей опере «Псковитянка», сказочником и лириком - в «Снегурочке» и в «Майской ночи», чутко воспринимающим особенности быта народа - во многих сценах своих оперных и симфонических произведений. Талантливейший музыкант-пейзажист, создавший незабываемые музыкальные образы природы, - таким раскрывается перед нами облик Римского-Корсакова-художника в его симфонической картине «Садко», в музыке «Шехерезада», во многих инструментальных эпизодах опер (например, образы моря в «Сказке о Царе Салтане...» или «Похвала пустыне» в «Китеже»).

Образ русского народа композитором раскрывается в первую очередь как образ художника - творца чудесных песен, сказок, как создателя прекрасных художественных ценностей искусства. Притом часто его герои-музыканты или сказители выступают в качестве носителей высокого этноса, гуманизма. Так, песни Леля вызывают у сказочной Снегурочки интерес к людям; под воздействием искусства гусляра Садко Волхова превращается в реальную женщину, любящую искренне, сердечно поющую свою прощальную «Колыбельную»; сказки волшебной сказительницы Шехерезады смягчают сердце неумолимого, жестокого царя Шахриара. Все это воплощено Римским-Корсаковым с большой душевной чуткостью и высочайшим музыкальным мастерством.

Весь творческий путь музыканта Н. А. Римский-Корсаков прошел с сознанием необходимости постоянно искать новую тематику, новые выразительные средства. «В каждой новой вещи я ищу сделать что-нибудь новое для меня», - читаем в одном из его писем к С. Н. Кругликову. И интересно для характеристики его индивидуальности следующее высказывание из того же письма: «С одной стороны, меня толкает на это мысль, что таким образом дольше сохранится свежесть и интерес, с другой - побуждает к этому самолюбие, которому хочется, чтобы если не все, то многие стороны, приемы, настроения, стили и т.д. были доступны. Не хочется заключать себя в пределы, предначертанные Стасовым, Цезарем, Балакиревым и другими. Даргомыжский - речитатив, Мусоргский - народ, Корсаков - фантастика, Кюи - за сердце хватающая драма, Бородин - богатырская сила и т.д. Неужели так уж этому и покориться, так уж этому и следовать? Да ведь это наскучит! В душе я большой эклектик. Ищешь разнообразия, а тем не менее замечаешь, что не избежишь каких-то замкнутых кругов; но эти круги не те, которые чертятся Стасовым, Цезарем, Балакиревым» [6, с. 27]. Это письмо было написано композитором уже в поздний период творчества, однако знакомство с ним помогает лучше понять весь его творческий путь, отличающийся необычным многообразием тем, выразительных средств, поисков нового при ясном понимании общих закономерностей музыкального искусства, его специфики.

Общеизвестно, что Н. А. Римский-Корсаков обладал цветным слухом. У композитора возникали конкретно-цветовые ощущения от тональностей, аккордов, звуков, тембров. Различные уменьшенные септаккорды, увеличенные трезвучия, секундаккорды и тому подобные созвучия вызывают ассоциации сложных сочетаний цветов. Именно поэтому сочинения Н. А. Римского-Корсакова музыковеды часто именуют «звуковой живописью». Такое определение связано с дивной изобразительностью музыки композитора. В своих операх и симфонических композициях Н. А. Римский-Корсаков заключал музыкальные образы в строго определенных цветовых тональностях. Так, в опере «Садко» лейттемы моря написаны в двух сине-голубых тональностях - ми мажоре и ми бемоль мажоре. Описывая это явление в «Летописи моей музыкальной жизни», Н. А. Римский-Корсаков всегда подчеркивал значимость своего замысла: звучащие лейтмотивы в сочетании с оттенками синего цвета в декорациях на сцене, психологически воздействуя на слушателя, способствуют лучшему восприятию, а значит, и запоминанию музыкальных образов.

Многолетнюю творческую деятельность Римского-Корсакова можно разделить на несколько периодов. Первый (1865-1872) - от Первой симфонии до «Псковитянки» включительно. В течение его были созданы также «Увертюра на русские темы»», «Фантазия на сербские темы», музыкальная картина «Садко». В симфонической картине «Садко» наиболее ярко проявились черты, ставшие типичными для его дальнейшего творчества. Это картинно-повествовательная манера изложения, вариантное развитие тема- тизма, красочность гармонических сопоставлений. Именно здесь впервые прозвучала последовательность тон, полутон, тон, полутон, получившая название «Гаммы Римского- Корсакова». В этот же период им было создано много романсов (ор. 2-4, 7, 8), в том числе широко известные «Пленившись розой, соловей», «На холмах Грузии» (оба романса написаны в 1866 г.), «Мой голос для тебя и ласковый, и томный» (1867 г.). В их интонационном строе отразился самый ранний слуховой опыт Римского-Корсакова детских лет жизни в Тихвине и, безусловно, то, что вошло в сознание молодого композитора от музыки, звучавшей на собраниях Балакиревского кружка.

С начала 1870-х гг. начинается следующий период творчества Римского-Корсакова, ознаменованный приглашением Римского-Корсакова в 1871 г. в Петербургскую консерваторию. Это, несомненно, означало большую победу творческого направления, представляемого в русской музыке «Могучей кучкой».

С приходом Римского-Корсакова в консерваторию влилась новая струя, усилилось внимание к русской музыке, в том числе к творчеству молодых композиторов. Сам же Римский-Корсаков, осознав недостаточность своей профессиональной подготовленности, стал, как он рассказывает в «Летописи», не только педагогом консерватории, но и самым примерным ее учеником. Следующие за этим годы он настойчиво и целеустремленно занимается теорией музыки, гармонией, полифонией. Наряду с этим он увлекается изучением народного творчества, много времени отдает подготовке и изданию партитур Глинки.

Итогом созданных для себя «университетов» является новая опера «Майская ночь» (по повести Н. В. Гоголя), с которой композитор выступил в 1878 г. Это был резкий поворот в тематике творчества: от исторического сюжета в «Псковитянке» к миру фантастики и лирики и одновременно к началу создания ряда фантастических опер, в которых, по словам композитора, «поклонение солнцу и солнечным богам проведено и непосредственно... или косвенно». С этих пор солнце, как символ света, жизни, стало очень характерным для драматургических концепций Н. А. Римского-Корсакова. Повесть Гоголя была пронизана песенностью, что давало композитору широкую возможность создания народного характера в музыке.

Богата повесть Гоголя и чуткими описаниями природы, что тоже было близко дарованию Римского-Корсакова. В отдельных сценах оперы (сцены со свояченицей, с Головой) композитору очень удались образы комических персонажей. Но особенно ярко раскрылась в музыке этой оперы лирическая сторона дарования композитора, что сказалось в теплом, сердечном воплощении любви Ганы и Левко. «Майская ночь» положила начало характерным чертам последующего творчества Римского- Корсакова: влечению к образам народно-сказочной фантастики, обрядовым игровым сценам, живописным зарисовкам природы.

Библиографический список

творческий наследие композитор

1. Оссовский, В. А. Избранные статьи, воспоминания / В. А. Оссовский. - Ленинград : Искусство, 1961. - 120 с.

2. Асафьев, Б. В. Избранные статьи о музыкальном просвещении и образовании / Б. В. Асафьев. - Ленинград : Музыка. Ленинград. отд-ние, 1973. - 144 с.

3. Асафьев, Б. В. Композиторы «Могучей кучки» // Избранные труды / Б. В. Асафьев. - Москва : Музыка, 1954. - Т. 3. - 229 с.

4. Цуккерман, В. А. Музыкально-теоретические очерки и этюды. Вып. 2: О музыкальной речи Н. А. Римского-Корсакова / В. А. Цуккерман. - Москва : Музыка, 1975. - С. 8-9.

5. Римский-Корсаков, Н. А. Н. А. Римский-Корсаков и музыкальное образование: статьи и материалы / Н. А. Римский-Корсаков. - Ленинград : Искусство, 1953. - 180 с.

6. Римский-Корсаков, Н. А. Полное собрание сочинений: Литературные произведения и переписка. - Москва, 1963. - Т. 5. - 332 с.

Размещено на Allbest.ru