Нижегородские музыкальные хроники начала ХХ века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нижегородские музыкальные хроники начала ХХ века

Нижний Новгород с момента основания прошел этапы становления от города-крепости до города торгового, сердцем которого стала ярмарка, сделавшая его известным во всем мире.

Но не только материальными ценностями жил этот славный город на Волге. Всегда находились люди, которые тянулись к искусству, к духовности, пытались сделать свою жизнь и жизнь окружающих интереснее, поэтичней. Именно благодаря таким «неспокойным» натурам Нижний Новгород из провинциального торгового города начала ХХ века превратился в культурный центр Поволжья. А между тем имена людей, стоявших у истоков развития профессиональной культурной жизни города, забываются. Забываются незаслуженно, и это необходимо исправить, тем более что есть такая возможность благодаря материалам и архивам, хранящимся в Нижегородской библиотеке им. Ленина.

Так, там сохранилась подборка журнала «Нижегородские музыкальные новости»¹, издававшегося в городе в течение трех лет - с 1909 по 1912 год. Для Нижнего Новгорода появление журнала «Нижегородские музыкальные новости», ставившего задачу освещать прежде всего культурные события, было явлением в своем роде уникальным. Другие издания, как правило, сообщали новости, затрагивавшие проблемы сельского хозяйства, банковского дела. В некоторых из них, например, в «Нижегородском листке» и «Волгаре», были отведены лишь небольшие рубрики для новостей культуры.

Кто же рискнул выпустить журнал, ориентированный на сферу искусства?

«Нижегородские музыкальные новости» - детище одного человека: Владимира Васильевича Дианина, личности неординарной. Он сочетал финансовую, математическую и изобретательскую деятельность с занятиями композицией. Будучи неплохим пианистом, Дианин предпочитал играть на фисгармонии. В свое время он был вынужден прервать обучение в Петербургской консерватории в связи со смертью отца и стал гражданским служащим.

В 1898 году Дианин переехал в Нижний Новгород, где поступил на службу в губернское акцизное управление. Судьба была благосклонна к начинающему чиновнику. Женитьба на В.Н. Кемарской² (владелице дома и капитала) способствовала претворению творческих и финансовых проектов. Дианин стал активно заниматься и музыкально-общественной деятельностью.

Так, в 1908 году на средства жены была открыта музыкальная фирма «Аккорд», занимавшаяся торговлей музыкальными инструментами, изданием новых музыкальных произведений, записью музыкальных новинок на граммофонные ленты и пластинки. Годом позже начался выпуск журнала «Нижегородские музыкальные новости».

Дианин сам писал статьи об искусстве, рассказы, фельетоны, пояснения и программы к своим произведениям. Публиковал свои стихи и стихи нижегородских авторов, которым сочувствовал. Как правило, это были вирши графоманов, написанные в духе того времени. Остроты в благодушный и возвышенный тон «Нижегородских музыкальных новостей» добавляла полемика в стихах и прозе с «Нижегородским листком» и «Волгарем». Музыкальная эрудиция позволяла Дианину не допускать невежественных суждений. Он умел найти сильные стороны в интерпретации и аргументированно делал замечания.

В большинстве выпусков журнала «Нижегородские музыкальные новости» давалась обязательная информация, знакомившая читателей с концертами артистов, выступавших от фирмы «Аккорд». Это были как знаменитости с мировым именем - С.А. Кусевицкий, А.Н. Скрябин, Л.В. Собинов, Р.Ф. Нордштремль, сестры Любошиц, так и артисты, чья деятельность вызывала горячие споры, - А.Д. Вяльцева, Н.В. Плевицкая, В.В. (Варя) Панина, М.А. Каринская.

Время от времени журнал информировал о концертах нижегородских музыкантов. Это были представители НОИРМО³: певцы, коллективы музыкантов-любителей, а также воспитанники частной музыкальной школы Василия Михайловича Цареградского.

Имя В.М. Цареградского имеет огромное значение для развития музыкальной культуры Нижнего Новгорода. Воспитанник Балакирева, Цареградский отрыл в 1903 году частную музыкальную школу. Школа находилась на самообеспечении и не поддерживалась государственным финансированием. В ней преподавались только пение и игра на фортепиано: соло, в 4, в 6 и даже в 8 рук⁴. Надо отметить, что такой род музицирования был в то время очень популярен, так как давал возможность знакомить публику с симфоническими полотнами. Кроме того, у учащихся развивался навык чтения с листа. А сколь увлекательно и полезно было это занятие. Ведь «знать музыку руками», пропустить ее через себя, непосредственно участвуя в исполнении, гораздо ценнее, чем просто прослушать симфоническую версию.

Кроме того, Дианин активно «продвигал» таких исполнительниц, как Плевицкая, Панина, Каринская. Ему приходилось отстаивать свою позицию, потому что журналисты из «Нижегородского листка» и «Волгаря» были противоположного мнения об эстетической составляющей творческой деятельности артистов подобного направления. Дианин вместе с другими нижегородскими слушателями поддавался гипнотическому воздействию этих артисток и испытывал настоящее потрясение от их способности погружаться в образ. Он с пылкостью Дон Кихота защищал своих Дульциней, за что неоднократно подвергался и критике, и насмешкам со стороны коллег по цеху. Из-за этих певиц, особенно Плевицкой, разгорелась настоящая борьба между «Нижегородским листком» и «Нижегородскими музыкальными новостями».

Дианин активно распространял билеты на их концерты, давал хорошую рекламу, отслеживал успехи. Как очередной аргумент в защиту таланта Плевицкой, в «Нижегородских музыкальных новостях» появилось сообщение о том, что «Ф.И. Шаляпин пришел в восторг от своеобразной и художественной передачи русских песен Н.В. Плевицкой и принял живейшее участие в расширении ее репертуара» [2, с. 6]. Шаляпин подарил ей одну из своих песен, которую певица включила в свой репертуар.

Ответом «Нижегородского листка» на очередную похвалу Плевицкой был отзыв известного музыканта и музыкального критика Юлия Дмитриевича Энгеля [3, с. 3], перепечатанный из «Русских ведомостей». При всей колкости высказываний Энгеля, который называет манеру Плевицкой «quasi-русской», а манеру Вяльцевой - «quasi-цыганской», они не противоречат взглядам Дианина. Энгель справедливо отмечает, что их «искусство маленькое, первобытное, подчас вульгарно-грубое, прямо отталкивающее («Ухарь-купец» - конек г-жи Плевицкой), подчас бутафорски-пустое («Хаз-булат» - якобы кавказская песня), но подчас и непосредственно свежее, привлекательно свежее, примыкающее к лучшим заветам кольцовско-алябьевской песни («Наша улица»)».

Если заглянуть более чем на полвека вперед и обратиться к книге «Оперная и концертная деятельность в Нижнем Новгороде - городе Горьком», то там выступления А.Д. Вяльцевой и Н.В. Плевицкой названы «особой страницей», так как «…эти певицы были наделены редкостным даром вживания в образ, проникновения в самые сокровенные чувства людей. Их исполнительская манера, соединявшая простоту и экстатичность, нередко вызывала искренние слезы слушателей» [4, с. 211-212]. Время все расставляет по своим местам, и в данном случае восторг Дианина, которым он спешил поделиться с публикой, оказался оправдан. Именно в этот период начала зарождаться нижегородская музыкальная журналистика. Чего только стоят споры в стихах с оппонентами из «Нижегородского листка» и «Волгаря»!⁵

А спорили господа Дианин, «В.Б.» и «Садко» довольно много. Исследователь музыкальной жизни Нижнего Новгорода В.А. Коллар находит в этих обменах «любезностями» «оттенок бульварно-скандального органа» [5, с. 90]. Однако нельзя не отметить изобретательность и остроумие каждой из сторон. «Противников» Дианина никак нельзя назвать недостойными. По их рецензиям видно, что они разбирались в музыке, владели словом. В их отзывах находилось место и похвале, и сомнению, и анализу, и критике. К сожалению, настоящие имена корреспондентов Садко и В.Б. не известны.

Позиция оппонентов В. Дианина заключена в следующей цитате Садко: «Когда только артисты станут понимать, что не в них главный интерес (за исключением уж очень больших художников), не в интерпретаторах, а в композиторах, в авторах, в творцах!.» [6, с. 3].

Из этих слов становится понятна причина серьезного разногласия между корреспондентами Садко, В.Б. и Дианиным. Для Садко и В.Б. вопрос репертуара был первостепенен. Серьезный артист не имел права на пошлый репертуар. Он был обязан просвещать публику, облагораживать вкус слушателей. Дианин же считал, что главнее артистическое дарование исполнителя - его «божий дар».

Интересен еще один факт биографии Владимира Васильевича Дианина. Его благоговейное отношение к творчеству Александра Порфирьевича Бородина не случайно. Дианин лично знал композитора. Между семьями Дианиных и Бородиных было тесное дружеское общение. Дядя В.В. Дианина - Александр Павлович Дианин, химик по профессии, являлся ближайшим сотрудником и помощником А.П. Бородина в академии.

Действительно, круг, в котором прошло детство Володи Дианина, был щедр на личности. Строчки, давшие небольшие штрихи к портретам известных композиторов, описание культурной среды, в которой вырос Владимир Васильевич, - все это является одним из звеньев в пестрой мозаике Истории русской музыки. «…Помню Блуменфельда, самостоятельно исполняющего пьесы на рояле, но в большинстве случаев аккомпанирующего пению; помню Балакирева, его блестящую, подавляющую игру на прекрасном рояле Бородина, после которой однажды, к общему изумлению присутствовавших, рояль слегка отодвинулся назад по гладкому паркету, задев нотную этажерку; помню вечно сонного и вечно сидящего неподвижно на одном и том же месте композитора Лядова, артистку Большого театра Веревкину, баса того же театра Карякина, создавшего впоследствии такой яркий тип хана Кончака в несравненной опере Бородина «Князь Игорь» при постановке на Мариинской сцене в 1890 году… Но ярче всех передо мной стоит образ А.П. Бородина, постоянно суетящегося, сопящего (он был довольно полный), зажигающего свечи, восторгающегося, подыгрывающего аккомпаниатору на своей ѕ виолончели⁶. Н.А. Римский-Корсаков тоже очень рельефно запечатлелся в моей памяти. Его добродушное лицо, с большими продолговатыми очками, долговязая и довольно неуклюжая для бывшего военного фигура, слегка наклоняющаяся ко мне, все это живо стоит перед моими глазами. Н.А. казался мне каким-то сверхъестественным существом, и в его обществе я чувствовал (даже и впоследствии в юношеские годы) жуткое ощущение страха, как при чтении страшной сказки» [7, с. 1-2].

Таковы были впечатления детства и юности, в которых ключевую роль играла атмосфера погруженности в мир искусства. Не завершив музыкального образования, став титулярным советником, Дианин продолжал оставаться страстным меломаном. И его музыкально-критическая деятельность подтверждает это. Он как мог пытался изменить положение вещей. Его искренне волновало «отсутствие постоянной оперы, постоянного симфонического оркестра, отсутствие крупных музыкальных сил как в среде профессиональных музыкантов, так и в среде дилетантов». Своими мыслями поделился в интервью, опубликованном в одном из петербургских журналов [8]. И позже опубликовал фрагменты этого интервью в своей газете. Но особого резонанса подобная критика музыкального образования и культуры в Нижнем Новгороде не имела.

В последнем выпуске «Нижегородских музыкальных новостей» он как бы подводит итоги своей деятельности: «Но я сплошь и рядом, не на полминуты, а на пятилетия опаздываю…», «А жизнь мчится вперед, время уходит и я… я остаюсь один в своем болотце. И один исход остается: уйти… Но осуществимо ли это? Я связан с Нижним Новгородом крепкими цепями. Для того чтобы их разорвать, нужно разрушить многое, а для этого необходимо иметь очень большие материальные средства или хороший казенный «бутерброд» во рту. Следовательно, это неосуществимо и я должен засохнуть, превратиться постепенно в нижегородскую музыкальную мумию, если уже не превратился в таковую» [9, с. 4].

Грустные строчки последнего выпуска подытоживают этот небольшой экскурс в музыкальное прошлое Нижнего Новгорода. «Нижегородские музыкальные новости» были попыткой, пусть не во всем совершенной, создания журнала, берущего за основу только сферу искусства. Теперь, по прошествии ста лет, можно сказать, что и «композитор из «Аккорда»», и его «противники» Садко и В.Б. делали нужное дело. Они развивали вкус публики, отслеживали музыкальные события, призывали посещать концерты. Благодаря им произошло зарождение музыкальной журналистики в провинции. Преданность музыкальному искусству, искренняя увлеченность своей деятельностью вызывают чувство глубокого уважения. Благодаря таким неспокойным людям продолжает развиваться культурная жизнь Нижнего Новгорода.

Литература

журнал нижегородский музыкальный

1. Нижегородские музыкальные новости. 18 июня 1910. №15.

2. Нижегородский листок. 25 апреля 1910. №110.

3. Беляков Б.Н., Блинова В.Г., Бордюг Н.Д. Оперная и концертная деятельность в Нижнем Новгороде - городе Горьком. Горький, 1980.

4. Коллар В.А. Музыкальная жизнь Нижнего Новгорода - города Горького. Горький: ВВКИ, 1976.

5. Нижегородский листок. 27 апреля 1910. №112.

6. Нижегородские музыкальные новости. 28 октября 1909. №8. Приложение к журналу.

7. Художественно-педагогический журнал. СПб., 29 марта 1910. №6.

8. Нижегородские музыкальные новости. 20 мая 1912. №27.

Размещено на Allbest.ru