Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В МОНГОЛЬСКОМ РЕГИОНЕ В ИССЛЕДОВАНИЯХ СОВРЕМЕННЫХ ПОЛЬСКИХ ЭТНОЛОГОВ

Хеубшман Ариадна Сергеевна

Бурятский государственный университет

Статья посвящена современным исследованиям польских этнологов в монгольском регионе. С середины 80-х гг. XX века Монголия вступила в стадию исторических перемен во всех сферах общественно-политической и экономической жизни общества. Современные польские этнологи изучают монгольский мир в целом, не разделяя Монголию, Бурятию и Внутреннюю Монголию КНР. В статье рассмотрены основные темы их исследований и научные выводы.

Ключевые слова и фразы: Монголия; Бурятия; Сибирь; польские этнологи; национальное возрождение.

монголия исторический польский этнолог

The article is devoted to the modern researches of Polish ethnologists in the Mongolian region. Since the middle of the 80s of the XX century Mongolia has entered into the stage of historical changes in all the spheres of the socio-political and economic life of the society. Modern Polish ethnologists study the Mongolian world as a whole, without dividing it into Mongolia, Buryatia and Inner Mongolia of the People's Republic of China. The author considers the main topics of their researches and scientific conclusions.

Key words and phrases: Mongolia; Buryatia; Siberia; Polish ethnologists; national revival.

С середины 80-х гг. XX века в ходе демократической революции Монголия вступила в стадию исторических перемен во всех сферах общественно-политической и экономической жизни общества. Смена модели развития монгольского государства, от построения основ социализма к новой, неведомой для монголов и мирового сообщества модели, привела к существенной эволюции в духовной сфере общества. Эти процессы характеризовались и характеризуются возрождением традиционных религий - буддизма и шаманизма. В Монголии резко возродился культ Чингис-хана, начался процесс реномадизации монгольского общества.

Эти быстротекущие социально-политические, духовные, научные изменения в Монголии по-новому поставили проблемы изучения Монголии в трудах зарубежных и в том числе польских ученых.

После 1989 г. польские монголоведы стали изучать монгольский мир в целом, не разделяя Монголию, Бурятию, Внутреннюю Монголию КНР, а рассматривали монгольский этнос как единый народ.

Этнологические исследования польских учёных занимают ведущее место в польском востоковедении и монголоведении. Несколько экспедиций польских этнологов в конце 1990-х гг. - начале 2000-х гг. исследовали территорию Северной Монголии, Дархатской котловины, которые раньше назывались Урянхайским краем и являлись территорией раздора между Россией и Китаем. Экспедиции проводились в рамках проекта «Изолированная община в условиях экономической и культурной открытости. Цаатаны северной Монголии - этнологические спасательные исследования». Монография «Оленеводы монгольской тайги» под редакцией Ежи Василевского 2008 г. является результатом этих исследований [7]. Польскими этнологами были изучены район Северной Монголии, бассейн Дархатской котловины, которые раньше носили название Урянхайского края и были спорной территорией между Россией и Китаем. Эту часть тайги населяет племя цаатанов - «людей оленя». Они являются горными оленеводами немонгольского происхождения. Их собственный язык, относящийся к тюркским языкам, подлежит забвению. Они живут не в юртах, а в шалашах-палатках, напоминающих индейские типии. Цаатаны сохранили архаичный шаманизм в его древней форме. Исследования варшавских этнологов были запланированы как спасательные исследования, имеющие своей целью регистрирование погибающей культуры. Это связано с тем, что оленеводы переходят на полуоседлый, скотоводческий образ жизни, а оставшиеся в тайге животноводы борются с вымиранием стад (в результате инбридинга, т.е. скрещивания близкородственных форм в пределах одной популяции организмов) и алкоголизмом. Цаатанская культура начинает ограничиваться фольклорными представлениями для туристов, в то время как большинство членов общины принимают монгольскую модель культуры и хозяйствования.

Переводчиком и участником выше описанного проекта стала монгольская исследовательница политической культуры Оюунгэрэл Тангад. После окончания проекта она стала обладателем гранта Министерства науки и высшего образования республики Польша на тему «Ландшафт как источник идентичности жителей Монголии». В результате этих исследований была издана ее монография «Наследие Чингис-хана. Демократия по-монгольски» [6]. В своей научной работе Оюунгэрэл Тангад рассмотрела возможности развития демократических идей и институтов в посткоммунистической Монголии.

После того как раздел мира на два лагеря прекратился, идеи панмонголистов начала XX в. о единстве монгольского мира и монголосфере снова стали актуальными. Так, после распада СССР представители польской этнографии и культурной антропологии возобновили этот подход, получив доступ к исследованиям в Бурятии и Калмыкии - важных регионах монгольского мира.

Бурятия также является особым регионом для поляков, как часть Сибири, куда в XIX в. ссылали представителей польской интеллигенции и духовенства. Их работы, написанные в годы ссылки, до сих пор оказывают влияние на нынешних исследователей. Исторический опыт существования в рамках большого государства и естественное стремление к автономии и сохранению специфических черт своей культуры объединяют поляков с бурятами. Возможно, поэтому польских исследователей отличает более эмоциональный подход к изучению истории и культуры бурят по сравнению с другими западными исследователями.

Первыми польскими учеными, решившимися на полевые исследования в Бурятии после 1991 г., стали Ева Новицкая и Роберт Вышиньский. Е. Новицкая является профессором и заведующей кафедрой социальной антропологии в Варшавском Университете. В сферу её научных интересов входят национальные и этнические меньшинства в Европе и Польше, миграционные процессы, коренные и малые народы Сибири и Европы. Р. Вышиньский является сотрудником Института Социологии Варшавского Университета. Главной областью его исследований являются этнонациональные процессы на постсоветском пространстве, а также история и современное положение поляков в Сибири и Казахстане.

В 1996 г. на основе проведённых этими учёными исследований была опубликована их совместная монография «Ламы и секретари. Уровни социальных связей в современной Бурятии» [5]. До этой публикации в Польше в течение многих лет не было издано ни одной этнологической монографии о бурятах. История бурят, по мнению авторов, может послужить примером процессов, происходивших с автономными народностями в царской России и продолжавшихся после Октябрьской революции 1917 г. Буряты на момент исследований находились в процессе строительства современной бурятской нации в очень сложных условиях. Исследователи использовали методы опроса, анкетирования и собственных наблюдений. Задачей, поставленной в работе, был ответ на вопрос, что значит сегодня быть бурятом в глазах самих бурят. Вокруг каких ценностей сосредоточена современная «бурятскость», так глубоко затронутая восточными и западными культурными влияниями, а также последующими этапами коммунистической революции.

В 2000 г. в Кракове вышел сборник статей под редакцией Е. Новицкой «Большая Сибирь малых народов» [9]. Данная работа представляет собой обзор самых важных польских этнологических работ, посвященных Сибири, основанных на полевых исследованиях, проводившихся в 90-х гг. XX в. Все работы выдержаны в одном ключе - этнического возрождения и нациестроительных процессов. По мнению авторов, исследование этнической идентичности осуждалось в Советском союзе как проявление идеализма буржуазной науки и разжигание национальной вражды. Политические перемены дали возможность польским ученым выбрать данную тематику для этнографических исследований в регионе.

По мнению польских этнологов, власти СССР стремились к полной ассимиляции и аккультурации автохтонных народов. Их должны были изменить на «советский народ» - чётко рассматриваемый авторами как некая «анти-ценность», «анти-идентичность». То, что по отношению к другим многоэтническим странам описывается как естественный процесс (например, в США), по отношению к России резко осуждается.

Например, статья З. Морохоевой и С. Запасника «Проблемы возрождения бурятской культуры и особенности истории бурят» рассматривает условия бурятского канона национальной культуры [4]. Авторы рассматривают процесс формирования административных родов в XIX в., а также советские попытки сделать бурятскую культуру однородной и советизировать ее. Много внимания также было уделено негативному для этнической консолидации влиянию разделения бурятской республики в 1937 г. Морохоева и Запасник приходят к выводу, что в СССР был создан идеализированный образ кочевой, родовой и эгалитарной бурятской культуры, который должен был свидетельствовать о дореволюционной отсталости бурят. Попытка возрождения культуры наподобие этого образа могла стать препятствием в адаптации сегодняшнего бурятского общества к условиям свободного рынка [Ibidem, s. 23-24].

Темой религии и этнических процессов в постсоветский период занимаются этнологи из Познаньской этнологической школы. Системы верований бурят в постсоветский период описала В. Беляева. Этнолог из Щецинского университета Вероника Беляева в своих трудах, основанных на тщательно подобранном этнографическом материале, создала образ гибридной бурятской культуры, обладающей небывалым соединением шаманистских, буддийских, православных и советских элементов с современной поп-культурой [2]. Научные выводы были сделаны ею на основании исследований, проведенных в Тункинском районе республики Бурятия.

Этнические процессы в современной Монголии и Бурятии были подданы анализу в работах сотрудника Института Этнологии и Культурной Антропологии Университета им. Адама Мицкевича в Познани Збигнева Шмыта. Его статья «Нация и этничность в Монголии» [8] посвящена концепциям этничности и нации, которые создавались в Монголии с момента обретения независимости до сегодняшнего дня. С этой целью были проанализированы панмонгольский, социалистический и постсоциалистический этнонациональные дискурсы. Особое внимание было обращено на практику включения и исключения приграничных групп (таких как буряты, баргуты, тувинцы, а также монголоязычные группы, живущие только в России и Китае) из категории нации. Автор рассмотрел влияние нынешней этнической политики в Монголии на этот процесс. Попытки конструирования национальной идентичности одновременно на имперской традиции периода Чингис-хана и на гражданском национализме, по мнению автора, ведут к идентификационной запутанности. В результате представители монголоязычных групп, которые живут за границами Монголии, считаются амбивалентными и воспринимаются иногда как «мы», иногда как «чужие». Збигнев Шмыт также изучает социальные и культурные процессы современных бурят в России и Китае. В 2013 г. в Иркутске вышла его книга «“Модерн номадс”: антропологические очерки современных бурятских миграций в России» [1].

Сотрудник восточного факультета Университета им. А. Мицкевича в познании Иван Пешков рассматривает в своих работах процессы культурной метизации групп старожилов Забайкалья - гуранов, - а также русские и эвенкийские общины во Внутренней Монголии. И. Пешков также интересуется т.н. антропологией пограничья, т.е. проблемами влияния границы на историческую память, экономику, групповую идентичность фронтирных обществ. Следующей важной темой, изучаемой Пешковым, являются социально-экономические последствия посткоммунистической трансформации во Внутренней Азии.

Заинтересованность социальными и культурными изменениями, которые переживают сегодняшние россияне, огромно, и специалисты осознают многообразие проблем этнических меньшинств бывшего СССР, а особенно далёкой Сибири.

По вышеперечисленным примерам видно, что в польской этнологии в 90-х гг. возник круг вопросов, связанных с процессами этнической активизации сибирских народов и монголов. В сравнении с советским периодом можно увидеть кардинальную разницу в оценке влияния советской модернизации на монголоязычные народы. В их оценке это был, прежде всего, насильственный процесс, направленный на уничтожение местной культуры. Их интересы поэтому сосредоточились на попытках воссоздания на руинах Советского Союза этнической культуры. Также изменилось главное поле научных изысканий. Монголия продолжает оставаться предметом изучения, но основное внимание этнологов переместилось в Восточную Сибирь, травматическое место для общественного сознания поляков, место ссылки и депортации. Эмоциональный подход к полю и предмету исследования сказался на работах большинства польских этнологов, но всё-таки эти работы следует воспринимать как новую точку зрения, которая расширяет горизонты общенаучного знания.

Список литературы

1. Шмыт З. «Модерн номадс»: антропологические очерки современных бурятских миграций в России. Иркутск: Оттиск, 2013. 192 с.

2. Belyaeva V. Szamani i lamowie w sercu Sajanуw. Wspуіczesny system wierzeniowy Buriatуw Doliny Tunkijskiej. Wrocіaw - Poznaс: Polskie Towarzystwo Ludoznawcze, 2009. 296 s.

3. Dudek A. Historia Polityczna Polski 1989-2012. Krakуw: Wydawnictwo Znak, 2013. 672 s.

4. Morochojewa Z., Zapaњnik S. Problemy odrodzenia Buriackiej kultury a osobliwoњci historii Buriatуw // Wielka Syberia maіych narodуw / red. E. Nowicka. Krakуw: Nomos, 2000. S. 23-24.

5. Nowicka E., Wyszyсski R. Lamowie i sekretarze. Warszawa: Wydziaі Filozofii i Socjologii Uniwersytetu Warszawskiego, 1996. 200 _s.

6. Oyungerel T. Scheda po Czyngis Chanie. Demokracja po mongolsku. Warszawa: Wydawnictwo TRIO, 2013. 254 s.

7. Pasterze reniferуw mongolskiej tajgi / red. J. Wasilewski. Warszawa: Wydawnictwo DiG i IEiAK UW, 2008. 274 s.

8. Szmyt Z. Buriaci w Mongolii. Dylematy toїsamoњci etnicznej i narodowej // Lud. 2007. T. 91. S. 155-168.

9. Wielka Syberia maіych narodуw / red. E. Nowicka. Krakуw: Nomos, 2000. 200 s.

Размещено на Allbest.ru