Традиционная календарная обрядность русских Прикамья в конце XIX – середине XX вв. (региональный аспект праздничной культуры)

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

07.00.07 - Этнография, этнология и антропология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Традиционная календарная обрядность русских Прикамья в конце XIX - середине XX вв. (региональный аспект праздничной культуры)

Черных Александр Васильевич

Екатеринбург 2008

Работа выполнена в Отделе археологии и этнографии Института истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук

Научный консультант: доктор исторических наук, член-корреспондент РАН, профессор А.В. Головнев

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, Островский Александр Борисович (ФГУК «Российский этнографический музей»);

доктор исторических наук, Фурсова Елена Федоровна (Институт археологии и этнографии СО РАН);

доктор исторических наук, Щеглова Татьяна Кирилловна (ГОУ ВПО «Барнаульский государственный педагогический университет»).

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет»

Защита состоится 10 июня 2008 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 003.006.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук по адресу: 630090 г. Новосибирск, проспект Академика Лаврентьева, 17.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук

Автореферат разослан «____» _________________________ 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук С.В. Маркин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность исследования

Исследование посвящено календарным праздникам и обрядам русского населения Пермского края в конце ХIХ - середине ХХ в. Несмотря на то, что тематика календарных праздников и обрядов русских отражена в многочисленных публикациях, интерес к ней по-прежнему не ослабевает. Причину этого следует искать в самом феномене народного календаря, который, по мнению исследователей, составляет ядро всей традиционной культуры, позволяет глубже понимать разносторонние грани народного мировосприятия. По справедливому заключению А.Я. Гуревича, немного найдется таких показателей культуры, которые в той же степени характеризовали бы ее сущность, как понимание времени.

Органическая взаимосвязь основных комплексов народного календаря с другими элементами традиционной культуры позволяет исследователям считать календарную обрядность «энциклопедией народного знания о мире»; она вмещает целый ряд комплексов, в которых отражена хозяйственная, бытовая, фольклорная, мифопоэтическая и этнолингвистическая традиция народа.

Повышенное внимание к традиционной народной культуре, в том числе к календарным праздникам и обрядам, в настоящее время обусловлено возросшим интересом общества к историческому и этнокультурному наследию. Востребованность научных исследований этнокультурной тематики на разных уровнях заключается в необходимости осмысления особенностей и закономерностей развития культуры, возможностей использования наследия в современном этнокультурном контексте. В этом аспекте научная актуальность работы обусловлена современным общественным интересом. Сохранение и актуализация этнокультурного наследия народов Пермского края в настоящее время ставится как одна из приоритетных задач национальной политики региона.

Исследования региональных вариантов культуры вызывает в последние годы все больший интерес. В процессе расселения русского этноса на огромных пространствах Евразии его культура приобретала локальные особенности, отражающие сложный многофакторный процесс адаптации. На уровне региональных сообществ сложились оригинальные культурные модели.

Изучение календарных праздников и обрядов автором было предпринято на материале культуры русских Пермского Прикамья. Традиции Прикамья складывались в ходе переселенческого движения. Первоначально русскими в регионе осваивались территории Верхнего Прикамья, где уже в конце ХV - начале ХVI вв. складывается очаг старожильческого населения. Поток переселенцев в этот период шел в Прикамье из районов Русского Севера. В освоении южных районов, наряду с выходцами из Русского Севера, принимали участие переселенцы с Вятки, нижней Камы и Поволжья.

С середины ХVII в. Прикамье приняло миграционную волну, связанную с расколом Русской православной церкви (по числу старообрядцев Пермская губерния в ХIХ в. занимала одно из первых мест в России). Становление горной промышленности в Прикамье в ХVIII в., как и на всем Урале, также повлияло на этнокультурные процессы в крае. Формирование русского населения в последующие периоды происходило в основном за счет внутренних миграций. В ХIХ в. активно осваивались самые южные районы Прикамья, в этом процессе принимали участие выходцы как из Пермской, так и из Вятской губернии, а также из Казанской, Костромской, Нижегородской и Курской губерний.

Сходство хозяйственных занятий, единство природно-климатического ландшафта, близость демографических и экономических параметров и проч. обусловили сближение разных переселенческих компонентов. На основе их синтеза формировался неповторимый облик русской культуры различных районов Прикамья. Ее изучение имеет большое значение для понимания процессов распространения и развития русской традиционной культуры в контексте этнических и историко-культурных связей региона с Русским Севером, Приуральем, Поволжьем и Сибирью.

Таким образом, исследование календарных праздников и обрядов русского населения Прикамья актуально в нескольких аспектах: для решения задач изучения и реконструкции традиционной культуры восточнославянских народов в целом; для исследования ряда аспектов региональной этнографии; для реализации прикладных задач современного этнокультурного и этносоциального развития региона.

Степень научной разработанности темы

Интерес к русской праздничной культуре Прикамья впервые проявился в первой половине ХIХ в. В работах историков Н.С. Попова, В.Н. Берха содержались описания некоторых праздников и обрядовых циклов. Новый этап в изучении темы начинается с середины ХIХ в., он характеризуется целенаправленным сбором материалов по народному календарю. В этот период появляются первые систематические и аналитические работы Н. Корнаухова, С. Буевского, Д.А. Петухова.

Среди сочинений второй половины ХIХ в. выделяются: статья Н.Л. Скалозубова «Народный календарь…» (1893) - это одна из самых полных работ по календарным традициям Среднего Урала, в которой представлен весь календарный год крестьянина-земледельца Пермской губернии; статья Ф.А. Теплоухова «Народное празднество «Три елочки …» (1892), в которой детально рассматриваются обряды Троицкого Заговенья и Радуницы и впервые на пермском материале ставится проблема взаимодействия русского и финно-угорского населения; статья Я.Г. Безрукова «Завивание венков и снаряжение березки на Троицкой неделе…» (1895), характеризующая обряды, приуроченные к Троицкой неделе.

В целом в дореволюционное время в российской этнографии была заложена источниковая база, ставшая основой для дальнейших научных исследований, и впервые поставлены проблемы своеобразия пермских традиций народного календаря. В первой половине ХХ в. изучение календарных праздников и обрядов русских Прикамья не активизировалось.

Вновь обращение к тематике календарных праздников характерно для 1950-х гг., когда появились обобщающие работы по русскому календарю. В это же время активно ведутся экспедиционные исследования, в том числе и в Прикамье. Однако внимание исследователей, в те годы работавших в Пермской области, в большей степени уделялось изучению проблем материальной культуры. Работы по календарной традиции русских Прикамья появляются в 1970-е гг. Календарные праздники и обряды старообрядческого населения Верхокамья освещены в статье С.Е. Никитиной - проанализированы празднично-обрядовые циклы и впервые на пермском материале поставлена проблема конфессиональных особенностей и их влияния на бытование обрядности.

Новый этап в изучении календарных праздников и обрядов русского населения Прикамья начинается с 1990-х гг. и продолжается до настоящего времени. Этот период ознаменовался резким подъемом интереса к традиционной культуре народов Прикамья. К этому времени относится наибольшее число публикаций, посвященных народному календарю. Особенностью современных подходов к его изучению стало появление комплексных работ, соединяющих анализ этнографических, лингвистических и фольклорных материалов.

Всесторонне исследуются локальные традиции, что находит отражение в публикациях Г.Н. Чагина, О.Л. Кутьева, И.А. Подюкова. Другое направление современных исследований связано с появлением обобщающих работ по народному календарю русского населения Прикамья и Среднего Урала. Впервые целостное и системное представление о народном календаре русских Среднего Урала, о содержании его основных праздничных и обрядовых циклов дает Г.Н. Чагин. Символика календарных праздников, терминология народного календаря, отражение архаичных мифологических представлений исследованы на этнолингвистическом материале в монографии И.А. Подюкова. Итоги исследований автора настоящей работы также были отражены в серии публикаций.

Имеющиеся труды содержат богатый источниковый материал, в них намечены основные особенности структуры народного календаря региона и описаны отдельные обрядовые комплексы. В то же время результаты историографического обзора по календарной обрядности русских Пермского Прикамья свидетельствуют о неразработанности многих аспектов проблемы. Не показано своеобразие региональных, конфессиональных, социальных и проч. групп русского населения по их отношению к календарной традиции; не в полной мере раскрыта пермская специфика народного календаря в сравнении с другими русскими регионами. Отсутствуют карты и ареальные описания народного календаря Прикамья. До настоящего времени нет обобщающей комплексной характеристики календарных праздников и обрядов русских Прикамья, которая бы соединяла календарную традицию, хозяйственную и семейную (свадебную, поминальную) обрядность.

Объектом данного исследования избрано русское население Пермского Прикамья. Основную часть населения Прикамья составляет русское старожильческое население. В едином массиве русских Прикамья по особенностям традиционной культуры выделяются несколько этнографических зон (районов) и соответственно групп русского населения. Географически в Пермском Прикамье выделяют северо-восточную и северо-западную зоны; ряд особенностей присущ русским традициям Обвинского поречья и Верхокамья, Чусовского и Сылвенско-Иренского поречья. Специфическую этнографическую группу составляют русские юго-западного Прикамья. Мозаичностью отличаются русские традиции самых южных районов Пермского края. К отдельной группе русского населения Пермского края можно отнести жителей уральских горных заводов - «заводских». В отдельную историко-этнографическую группу русских выделено старообрядческое население региона, представленное в Прикамье рядом согласий.

Предметом исследования является один из комплексов традиционной русской культуры - календарные праздники и обряды. Предмет изучения рассматривается в широком контексте, под «календарными» понимается значительная часть проявлений традиционной культуры, включающая не только ритуальные действия, но и фольклорные тексты, мифологические представления, терминологию и фразеологию. Такой подход к предмету исследования обусловлен представлением о календарной обрядности как целостной системе, неразрывно связанной с другими компонентами мировоззренческих представлений о мире и человеке.

Цели и задачи исследования

Целью настоящей работы является реконструкция комплекса календарных праздников и обрядов русского населения Пермского края, выявление внутренней структуры и содержания в системе традиционной культуры, выделение региональной специфики в период конца ХIХ - середины ХХ в.

Для достижения поставленной цели были сформулированы основные задачи: календарный обрядность прикамье ритуальный

1. Рассмотреть категорию времени в системе традиционного мировоззрения.

2. Определить специфику отдельных празднично-обрядовых комплексов, их место, значение и роль в календарной обрядности.

3. Выявить функции, семантику и специфику ритуальных форм в содержании празднично-обрядовых циклов.

4. Определить связь культурных форм народного календаря с другими элементами традиционных мировоззренческих представлений.

5. Выявить региональные и локальные особенности календарной обрядности русских с учетом влияния природно-климатических, хозяйственных, исторических, социальных факторов, иноэтнического окружения.

Территориальные рамки исследования определены естественным географическим и историческим районированием Среднего Урала и охватывают территорию его западной части - Пермского Прикамья в административных границах современного Пермского края. В ХIХ - начале ХХ в. эта территория относилась в основном к западной части Пермской губернии и включала уезды: Красноуфимский, Кунгурский, Осинский, Оханский, Пермский, Соликамский и Чердынский. Особенности географического положения во многом определили судьбы традиционной культуры русских региона. Именно эта территория находилась на магистральном пути из северных и центральных районов России в Сибирь. Прикамье было исторически тесно связано с Русским Севером, Поволжьем и Приуральем, Вятским краем.

Разнообразные характеристики Пермского края - географическая специфика, обособленность от соседних регионов, единство хозяйственных занятий, исторические, демографические, конфессиональные и проч. особенности, позволяют рассматривать его как особую этноэкологическую и этнокультурную зону, для которой характерно единство традиционной русской культуры при разнообразии локальных вариантов.

Хронологические рамки исследования охватывают период с конца ХIХ - до середины ХХ в. Это период активного бытования календарной обрядности как целостного комплекса в системе традиционной культуры. Исследование именно этого периода обеспечено репрезентативной источниковой базой, что и позволяет в полной мере провести реконструкцию явлений народного календаря согласно цели и задач исследования.

Методика и методология исследования

Традиционный народный календарь русских, с учетом региональных традиций, - явление сложное и многоаспектное. Его интерпретация возможна в рамках различных методологических приемов. Основные концептуальные подходы исследования:

- Комплексный подход - календарные праздники и обряды русских Прикамья рассматриваются как целостная система, в совокупности всех ее проявлений. Значительное внимание уделено не только материалам, раскрывающим содержание праздников, обычаев и обрядов, но и терминологии, фразеологии, мифологическим представлениям, фольклорным текстам, т.е. практически всем проявлениям традиционной культуры, так или иначе соотносимым с календарной обрядностью.

Обращение к методологии нескольких научных дисциплин обусловлено самим предметом исследования, интерпретация которого в рамках этнографического исследования невозможна без анализа терминологического и лексического материала, фольклорных текстов. Только в этом случае достигается определенная целостность в изучении календарной обрядности. Использование в работе значительного числа лингвистического материала обусловлено тем, что терминология календарной обрядности является выражением культурной семантики того или иного обряда или праздника.

- Контекстуальный подход - календарная обрядность исследуется как составной компонент традиционной культуры, что диктует необходимость обращения к народному мировоззрению, к космологии, хозяйственным, семейным и бытовым традициям. Такой подход позволяет прояснить семантику анализируемых явлений в контексте народной культуры.

Представления о времени, структура, содержание и семантика праздников и празднично-обрядовых циклов соотносятся с основными представлениями о том или ином сезоне или периоде года. Рассматривать обрядовую наполняемость каждого праздника целесообразно только в контексте обрядности всего периода. Условность календарной приуроченности и подвижность многих ритуалов в течение сезона являются главными причинами существенной вариативности локальных традиций. В структуре народного календаря та или иная праздничная или другая почитаемая дата становится «узловым пунктом», собирающим вокруг себя значительное число обычаев.

- Сравнительный подход - в исследовании предпринят анализ одного из региональных вариантов календарной обрядности, представляющей составную часть русской и восточнославянской традиционной культуры. В локальных вариантах выявляется универсальный комплекс мировоззренческих представлений, культурных форм и его варианты. Региональный и локальные комплексы календарной обрядности русских Пермского Прикамья соотносятся с особенностями этнокультурного ландшафта региона.

Сравнительный анализ позволяет выявить: механизмы трансляции этнокультурных традиций, степень сохранения универсальных и проявления специфических черт этнической культуры, степень подвижности и вариативности инноваций. В конечном итоге этот подход позволяет оценить адаптационный потенциал этноса в условиях формирования и функционирования регионального культурного комплекса.

Существенными для нашего исследования представляются и следующие методологические позиции:

- Календарные праздники и обряды анализируются по основным сезонам (весна, лето, осень, зима), деление на которые связано как с природно-фенологическими изменениями, мифологически осмысленными в народном мировоззрении, так и с основными хозяйственными циклами. В главах работы праздники и почитаемые дни даны не столько в хронологической последовательности, сколько в контексте доминирующих в данном сезоне культурных концептов. Эти основные концепты, связанные с тем или иным сезоном, как правило, не приурочены к одному празднику или праздничному циклу, а являются для времени года сквозными (в летнем цикле отдельные разделы посвящены сенокосной обрядности, «грозным» праздникам, запретам и предписаниям на первые плоды).

- Значимым явилось и пристальное внимание к локальным вариантам тех или иных проявлений календарной обрядности. Духовная культура, по определению В.А. Лапина, представляется как «система локальных традиций» (1995), что можно отнести и к другим проявлениям традиционной культуры. В свою очередь локальная традиция является сложным историко-культурным феноменом, сформировавшимся под воздействием множества разнообразных факторов.

В основу анализа собранного материала были положены приемы, используемые в исследованиях традиционной культуры. Определяющими явились положения историко-этнографических исследований В. И. Чичерова, В. К. Соколовой, М. М. Громыко, Т.А. Бернштам, И. Ю. Винокуровой, Е. В. Поповой. Важными в методологическом отношении в рамках этого направления явились исследования, характеризующие локальные и региональные традиции русских других регионов (Ф.Ф. Болонев, Е.Ф. Фурсова, Г.В. Любимова, Т.Н. Золотова и др.).

Методологические подходы этнолингвистических исследований славянской духовной культуры разработанные в трудах академика Н.И. Толстого, позволяют вскрыть истоки календарных традиций, механизмы их функционирования на фоне славянской обрядности в целом. Традиционная духовная культура представляется как органический синтез словесных форм, фольклорных текстов, обрядовых действий и представлений, на основе комплексного исследования которых возможна реконструкции архаичной картины мира и мифопоэтических ее основ. Наиболее полно исследование весенне-летней календарной обрядности славянских народов в рамках этнолингвистического подхода было предпринято Т.А.Агапкиной (2002). Подходы, предложенные исследователем, оказали существенное влияние при подготовке нашей работы.

Широкое применение в работе нашли структурно-функциональные и структурно-типологические подходы, предложенные Б. Малиновским, В.Я. Проппом, П.Е. Богатыревым. Наиболее близким нам представляется подходы В.Я. Проппа, который прослеживает повторяющиеся элементы праздников на материалах годового цикла, выявляя их семантику.

Большое значение для диссертации имели исследования, посвященные анализу мифологической картины мира русских на основе семиотического похода. Это работы Д.К. Зеленина, В.В. Иванова, В. Н. Топорова, Т. В. Цивьян, А. Я. Гуревича, Е. М. Мелетинского, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского, А.К. Байбурина. Опираясь на методологию исследований в этом направлении, возможно рассматривать народный календарь русских Прикамья в контексте традиционной картины мира, а также реконструировать некоторые архаичные пласты верований, которые сохранились в более поздних обрядовых формах во взаимосвязи с другими комплексами.

В целом данное исследование построено на использовании общенаучных методов анализа, синтеза, аналогии, систематизации и классификации, а также на принципах историзма, объективности, конкретности, интеграции различных видов источникового материала.

В то же время предмет исследования, его цели и задачи обусловили использование специальных методов. Для сбора эмпирического материала применялись приемы полевого этнографического исследования. Основными для систематизации и анализа материалов служат сравнительно-типологический и сравнительно-исторический методы этнографического исследования.

Метод типологического анализа позволил обобщить обширный и разнообразный эмпирический материал, выделить основные типологические элементы в структуре каждого праздничного и обрядового цикла (как на синхронном, так и на диахронном уровнях), выявить универсальные и уникальные варианты форм обрядности, общие и локальные ее проявления. Частным методом в рамках сравнительно-типологического подхода следует назвать метод картографирования и выявления ареалов распространения основных обрядовых форм и народной терминологии.

Сравнительно-исторический метод необходим был для анализа явления в его развитии, во взаимосвязи с другими составляющими традиционной культуры, в контексте формирования этнокультурного ландшафта региона, во взаимосвязи с этническими культурами финно-угорских и тюркских народов Прикамья, при учете социальных и конфессиональных особенностей отдельных территорий и групп русского населения края.

Использование современной методологии и методик в изучении регионального варианта народного календаря русских Прикамья является гарантией в достижении цели исследования.

Источниковая база исследования многообразна. Корпус источников включает: полевые материалы, архивные собрания, музейные коллекции, опубликованные источники, фольклорные своды и словари.

Полевые материалы. Основной источниковой базой настоящей работы стали авторские полевые этнографические материалы. Экспедиционные исследования 1992 - 2007-х гг. позволили собрать обширный материал, раскрывающий основные комплексы календарной обрядности русских Прикамья. За период с 1992 по 2007 г. автор принимал участие (и являлся руководителем) более 50 экспедиционных выездов на территории значительной части Пермской области и Коми-Пермяцкого округа. Полевыми исследованиями были охвачены основные ареалы проживания русского населения в крае, всего 25 административных районов из 34 сельских администрации, а также 6 районов сопредельных территорий Кировской и Свердловской областей, Республик Татарстан и Марий Эл.

В ходе многолетней полевой работы изучалось: как старожильческое население, так и поздние переселенцы; сельские жители и горожане, потомки помещичьих и государственных крестьян, частновладельческого и казенного заводского населения. Исследовались различные конфессиональные группы: православные и старообрядцы (поморские, белокриницкие, беглопоповские, часовенные, бегуны, или странники).

Особое внимание уделялось полевой работе в зонах активных межэтнических контактов, где русское население проживало по соседству с коми-пермяками, татарами, башкирами, удмуртами, марийцами. Сбор полевого материала по календарной обрядности осуществлялся по специально разработанной авторской программе. Собранная информация отражала состояние традиции с конца ХIХ - первой половины ХХ в.

Основным при сборе информации был метод интервью. Методом непосредственного наблюдения фиксировались бытующие в настоящее время праздничные и обрядовые комплексы. Проводилась также видео- и фотофиксация календарных праздников и обрядов, предметов материальной культуры, задействованных в ходе подготовки и проведения праздника, в ритуальных действиях. Достоверность полученных в ходе полевых исследований материалов была обеспечена их массовостью, повторяемостью, множественностью вариантов, отражающих осмысление явления разными носителями традиции, взаимодополняемостью и взаимопроверяемостью полевых материалов другими видами источников.

Собранный полевой материал позволяет в полной мере провести реконструкцию календарной обрядности как в целом на территории Прикамья, так и в отдельных локальных сообществах, выявить ареалы распространения того или иного явления. Значимость именно полевых источников определяется тем, что все другие источники, даже в совокупности, не позволяют составить целостного представления о народном календаре русского населения региона. В то же время полевые материалы, собранные в конце ХХ - начале ХХI в., когда календарная традиция переживала период угасания, обусловили необходимость использования для реконструкций источников более раннего периода - конца ХIХ - начала ХХ в., как опубликованных, так и материалов из архивных и музейных собраний.

Архивные собрания. В ходе исследования использовался корпус источников, хранящихся в районных, областных и российских архивах, музейных и рукописных собраниях. Использование архивных источников позволило восстановить особенности бытования ряда обрядовых комплексов с середины ХIХ - до начала ХХ вв.

Самые ранние источники, датируемые серединой - второй половиной ХIХ в., содержатся в архиве Русского географического общества (г. Санкт-Петербург). Этнографические материалы, датируемые второй половиной ХIХ - началом ХХ вв., были получены из фондов Государственного архива Пермской области и музейных собраний. Архивные материалы позволили не только увеличить объем собственных полевых материалов, но и расширить географические рамки исследования, активно используя полученный материал для сравнительного и типологического анализа.

Были изучены и привлечены для исследования рукописные фольклорно-этнографические материалы из фондов лаборатории «Фольклор Прикамья» (при кафедре русского языка и литературы) Пермского государственного университета, Центра этнолингвистики (при кафедре общего языкознания) Пермского государственного педагогического университета.

В ходе работы были изучены коллекции Российского этнографического музея, Пермского областного краеведческого музея, муниципальных краеведческих музеев Пермской области.

Опубликованные источники по исследуемой тематике немногочисленны. Основная часть публикаций по народному календарю приходится на вторую половину ХIХ - начало ХХ в. Большая часть работ этого периода опубликована в местной периодической печати. Отдельные сведения о народном календаре имеются в очерках, записках путешественников, географических словарях. Несмотря на то, что тематика календарных праздников и обрядов представлена в опубликованных источниках фрагментарно, они представляют особую значимость для уточнения описаний, собранных в более поздний период. Опубликованные источники существенно дополняют имеющиеся полевые и архивные материалы.

Таким образом, для подготовки исследования был выявлен и использовался обширный корпус источников. Собранный полевой, архивный и частью опубликованный материал репрезентативен для раскрытия темы, дает коррелируемую достоверную информацию и позволяет всесторонне осветить особенности календарных праздников и обрядов русского населения Пермского Прикамья в заданных хронологических рамках, провести необходимую реконструкцию и анализ для решения поставленных цели и задач исследования.

Научная новизна исследования

Диссертация является первым комплексным этнографическим исследованием календарной обрядности русского населения Прикамья. В научный оборот вводится обширный, ранее неопубликованный материал, полученный в ходе многолетних полевых исследований в Пермском крае и сопредельных территориях, а также в результате архивных изысканий. Впервые на пермском материале подробно рассмотрены: особенности представлений о времени; структура и семантика народного календаря в широком контексте русской традиционной культуры Прикамья в региональном, ареальном и локальном аспекте. В работе выдвигаются новые подходы к анализу структуры календарной обрядности, выявляется специфика региональной традиции, особенности функционирования календарной обрядности в разных региональных, локальных, социальных и конфессиональных группах русского населения Пермского края.

Путем сравнения исходных и переселенческих традиций выявляются особенности и анализируются механизмы адаптации календарной обрядности, степень ее сохранения и эволюции. В диссертации впервые применен комплексный подход для исследования проблем календарных праздников и обрядов с привлечением исторических, этнографических и фольклорных источников. Календарь русских Прикамья впервые проанализирован в связи с историей заселения региона и межэтническими взаимоотношениями.

Научно-практическая значимость работы определяется тем, что в исследовании решена проблема реконструкции календарной обрядности русского населения Прикамья. Ее основные положения, выводы и методологические подходы могут быть использованы при анализе широкого круга явлений традиционной культуры, для решения ряда конкретных этнографических и общих культурологических проблем.

Научная значимость исследования заключается в осмыслении основных закономерностей развития традиционной культуры этноса в целом, а также ее региональных и локальных вариантов. Материалы и выводы исследования могут быть использованы для анализа традиционной культуры русских Урала, Сибири, Поволжья, Русского Севера и для изучения календарной обрядности других народов.

Кроме того, материалы и выводы, представленные в диссертации, могут найти применение при подготовке лекционных курсов и учебников по этнографии и фольклористике; могут использоваться в практической работе учреждений образования и культуры.

Подобный опыт уже существует в образовательных, музейных и культурных учреждениях Пермского края. Материалы настоящей работы были положены в основу специализированных курсов для студентов историко-политологического и географического факультетов Пермского государственного университета, исторического и филологического факультетов Пермского государственного педагогического университета. Они были апробированы на курсах повышения квалификации и в методических разработках Центра этнопедагогики Пермского краевого института повышения квалификации работников образования. Авторские материалы использовались в ходе экспериментальной работы по освоению опыта народной культуры в средних образовательных учреждениях Пермского края.

Данные, положенные в основу диссертации, привлекались при организации выставок и экспозиций Пермского областного краеведческого музея и его филиала - архитектурно-этнографического музея «Хохловка».

Апробация исследования

Основные положения и результаты исследования были представлены и обсуждались на международных и всероссийских научных конференциях в Москве (1999, 2000, 2007), Санкт-Петербурге (2005, 2006, 2007), Сыктывкаре (2000), Екатеринбурге (2005, 2006, 2007), Омске (2003), Ижевске (2000, 2005, 2007), Саранске (2007), Уфе (2006, 2007), Перми (2000, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007), Кудымкаре (2005).

Основные положения диссертации опубликованы в монографиях, ведущих рецензируемых российских научных изданиях, материалах международных, всероссийских и региональных конференций. По теме диссертации опубликовано 56 работ с общим объемом авторского вклада 138,8 п.л., в том числе 5 авторских и 5 коллективных монографий.

Структура диссертационного исследования

Исследование состоит из введения, шести глав, заключения, списка использованных источников и литературы, указателя экспедиционных маршрутов автора 1992-2007 гг. В приложении помещены: программа сбора материала по календарной обрядности русских Прикамья, список основных информаторов (более 600 имен), карты ареалов бытования обрядовых комплексов и терминологии, подборка фотографий.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обоснованы актуальность, степень научной разработанности проблемы и ее научная новизна, сформулированы цели и задачи, предмет и объект исследования, территориальные и хронологические рамки, методологическая основа диссертации, проанализирован комплекс используемых источников.

Первая глава - «Представления о времени в традиционном мировоззрении русских Прикамья» - раскрывает комплекс представлений, связанных с особенностями восприятия времени. Для каждого отрезка времени (сутки, недели, месяцы, годы) исследуются обозначающие их народные хрононимы; анализируется структура временного отрезка, а также мифологические и обыденные особенности его восприятия.

Предметом исследования является символизм календарных обрядов. При этом в работе излагаются теоретические подходы к проблеме определения символа, его функций в традиционной культуре. Акцентируется: множественность, вариативность и полисемантичность символа в контексте обряда, различные формы использования символа в ритуале - от обрядового изготовления и манипуляций с ним до словесного указания на символический объект. Характеризуются основные группы символов, задействованных в календарной обрядности: числовые и цветовые, зооморфные, орнитоморфные, растительные, символы из мира природы и космоса, бытовой и производственной сферы.

Проведенный анализ позволяет утверждать, что народный календарь характеризуется синтезом разновременных и разноплановых представлений, включая: представления о структуре суточного и годового времени, систему его счета, фенологический календарь, метеорологические и астрономические наблюдения, сельскохозяйственный опыт и представления о жизненном пути человека.

В ходе изучении русских традиций Прикамья была выявлена сложность и развернутость народного календаря. Она видится в иерархии и соподчиненности годового, месячного, недельного и суточного циклов, во множественности оценок времени, разнообразных символах, задействованных в календарной обрядности, в тесном взаимодействия со всеми компонентами традиционной картины мира в бытовании множества хрононимов. Традиционный календарь отличался оценочными характеристиками времени (включая представления о «благоприятных» и «неблагоприятных», «мужских» и «женских» периодах, буднях и праздниках и т.д.). Они были призваны освоить, упорядочить течение времени, ввести в его ход «культурный» ритм.

В конце ХIХ - первой половине ХХ в. народный календарь русских Прикамья базировался на разнообразных системах счета времени, учитывавших солнечный и лунный, хозяйственный и фенологический, церковный и гражданский календари, основанных на юлианском и григорианском календарях. Он представлял собой многослойный комплекс часто разрозненных, противоречивых и взаимоисключающих элементов. Сложно говорить о стройной схеме представлений о времени, она очень вариативна на локальном и региональном уровнях; в ней используются разные точки отсчета, разные символы, разные мифологические статусы одного и того же периода времени.

Множественность критериев для оценки времени, активное взаимодействие церковного и народного календаря, книжной и устной традиции определили многообразие календарных представлений, гибкость календарной системы, которая в каждой конкретной ситуации прибегала к использованию наиболее подходящего компонента. Большое разнообразие в праздничный календарь и структуру суточного и годового времени вносили различия в отсчете праздничного и непраздничного времени. Гибкость народного календаря, основанная на множественности критериев, возможность его приспособления к различным природно-климатическим, хозяйственным, социальным и другим особенностям явились одной из причин устойчивости представлений о времени у русских на всей территории проживания этноса и, во многом, причиной того значительного влияния, которое оказала русская календарная традиция на соседние народы.

Во второй главе «Весенний период народного календаря» анализируется комплекс весенней обрядности русских Прикамья. Весенний цикл праздников и обрядов один из самых развернутых. Многочисленность праздников, их богатая символика, насыщенный комплекс представлений - все это обусловлено важностью данного периода в народном земледельческом календаре. Весна осмысливается как время обновления природы, начало нового природного и хозяйственного циклов. Наиболее значимые комплексы обрядности весны группируются вокруг христианских праздников Пасхи и Троицы. Именно они маркировали порубежное время - переход от зимы к весне, от весны к лету. Основные элементы весенней обрядности связаны с символикой новой жизни и плодородия.

Первый раздел главы посвящен обрядности пасхального цикла. Отнесенность к началу нового природного и хозяйственного цикла определяет одну из особенностей пасхальных праздников - именно это время сохраняло прогностическое значение для всего года. С большинством праздников пасхального цикла также связывался комплекс апотропейных и очистительных ритуалов, прежде всего связанный с Великим четвергом.

В комплексах обрядности Вербного воскресенья и Великого четверга, Пасхи устанавливается восприятие пасхального времени как сакрального, когда могли изменяться пространственные характеристики и границы, появлялась возможность контактов с иным миром («всю Пасхальную неделю райские ворота открыты»). Пасхальное время, как и любой другой переходный календарный отрезок, наделялось также символикой опасного: «Страшная» неделя перед Пасхой, запреты заходить в ночь на Пасху в хозяйственные постройки, охранительные обычаи «закрещивать» и окроплять жилые постройки в ночь на праздник.

С Пасхой связывался целый комплекс очистительных обрядов. Разнообразными в Прикамье были формы «встречи Христа», соотносимые с церковными службами, обычаи «гаркать Христа» перед божницей или в печную трубу. Наибольшей сакральностью наделялось время первого произнесения пасхального приветствия, выступающее началом отсчета нового времени. Именно к этому моменту приурочивался целый комплекс ритуалов с прогностической символикой.

В разделе рассматривается также комплекс представлений и ритуалов с пасхальными яйцами, распространение в регионе игр с яйцами. Отдельный сюжет посвящен исследованию атрибутов, используемых для украшения жилища и божницы (соломенные фонарики, птички, «голуби», «мизгири», паутины, ветки пихты). Анализируется структура, формы и особенности качаний на качелях, другие игры и развлечения молодежи, их символика в контексте пасхальной обрядности и традиционного мировоззрения.

Второй раздел главы посвящен праздникам троицкого цикла, завершающим весенний период. В нем рассмотрены обрядовые комплексы Вознесения, Семика, Троицы, Заговенья. Исследуется структура и символика основных обрядовых форм праздника: действий с березкой, игр с яйцами, троицкого ряженья. Особое внимание уделено анализу вариативности троицкой символики, береза - не единственный символ праздника, распространено обрядовое использование калины и черемухи, троицкой травы.

В локальных традициях известны и разнообразные варианты «троицкой березки». Вместо деревца используются лишь украшенные березовые ветви. Cимволом праздника была «березка», сделанная из палок и одетая в сарафаны и запоны. Отмечены и другие антропоморфные символы - «березкой» называли девушку, украшенную березовыми ветками и венками, куклу из березовых веток.

Обширный материал по локальным традициям позволяет достаточно полно представить и ареалы распространения вариантов троицкой обрядности в Прикамье. Выявленные ареалы свидетельствуют о разном обрядовом наполнении праздника - от полного отсутствия действий с березкой на Троицу до сложных обрядовых действий. Для Прикамья характерно бытование двух основных комплексов троицкой обрядности - северного и южного. В северном были не известны гадания с венками на Троицу; обрядовые действия сводились к установлению березок у домов, в некоторых районах - к украшению березки. В южном были развиты ритуалы завивания венков на Семик, или Троицу, и гадания с ними, повсеместно было известно украшение березки.

Известный автор В.К. Соколова выявила три комплекса троицкой обрядности у русских: основной центрально-поволжско-сибирский, южнорусский и северный. Пермское Прикамье в этой классификации занимает пограничное положение: если троицкая обрядность Северного Прикамья тяготеет к северному, то в Южном Прикамье наблюдаются черты центрально-поволжско-сибирской традиции.

При исследовании обрядности Троицкого Заговенья, известного под названиями: Троицкое Заговенье, Маленькая, Вторая Троица, Петровское, Вешное, Великое, Веселое, Гульное, Цветковое, Крапивное, Пиканное, Дикое, Дурное Заговенье, Ржавчинка, Токмач, Чупрай, «Олень золотые рога», Соловая Кобылка, Проводы весны, - выявляется сложный и многокомпонентный характер праздника, разные по происхождению источники ее формирования.

Некоторые элементы праздника Заговенья связаны с весенней символикой - обычаи катать яйца, играть в хороводах известны для всего периода от Пасхи до Заговенья. Переходное положение праздника на границе весны и лета и отсутствие собственной обрядности были причиной приуроченности к этому дню обрядов троицких, купальских и петровских. С комплексом обрядности Заговенья их роднит «развивание венков», «снаряжение березки». Праздник включил в себя множество разных обрядовых элементов, при этом каждый локальный комплекс имел свои особенности, что явилось причиной высокой вариативности обрядности Заговенья в Пермском Прикамье.

В связи с праздничной обрядностью в разделе о сезонных изменениях в природе анализируются представления, связанные с таянием снега, ледоходом, наступлением теплой погоды. Так, наступление летнего тепла связывали с праздником Вознесения, в южных районах - с Семиком («Покойники загребутся, скалозубы соберутся, и тепло будет»).

Увеличение продолжительности светового дня также соотносилось с календарными датами весны. Запрет «зажигать свет» в домах с Благовещенья распространяется на все время до Ильина дня. Весна вносила изменения в суточный распорядок: с Благовещенья переставали сумерничать, запрещался дневной сон.

Проводы реки, большой воды были связаны с завершением зимы, которую и олицетворяет лед. Проводы реки имели общие черты с другими весенними обрядами и также были связаны с символикой очищения.

Особо отмечалось в календарных приметах появление первой растительности. Приметой наступления весны, пробуждения земли, вегетации растений, начала хозяйственных работ считается первый гром. Целый комплекс примет о первом громе был связан с символикой «первого», «начального», они сохраняли свое прогностическое значение на весь годовой цикл.

Необходимость активного наблюдения за природными процессами именно в весенний период обуславливалась началом нового природного цикла и возобновлением хозяйственной деятельности. В народном календаре русских Пермского края так или иначе отразились и были осмыслены все весенние фенологические изменения.

Пробуждение природы связывалось и с появлением насекомых и прилетом птиц. Выявлению ареалов распространения и анализу ритуалов встречи птиц посвящен четвертый раздел главы. Одной из форм обрядовой встречи птиц в Прикамье было приготовление орнитоморфных хлебцов - «жаворонков». Выпекание «жаворонков» «на Сороки» имело в регионе два ареала распространения. «Северный» ареал ограничивается территорией Чердынского района. Особенностью бытования «жаворонков» в этом ареале являлось отсутствие каких-либо ритуальных действий и фольклорных текстов, связанных с ними. Типологически чердынские «жаворонки» были близки обычаям приготовления обрядового печенья на Севере России и в Верхнем Поволжье. «Южный» ареал бытования «жаворонков» ограничен несколькими деревнями в Куединском районе. Основным обрядовым действием, совершаемым с «жаворонками» в этой традиции, было подбрасывание их вверх и произнесение закличек. «Жаворонки» в этом ареале типологически восходят к традициях русских Поволжья.

Характерными для Прикамья были обряды встречи плишки/трясогузки (встретенье плишки, кашке-плишке, плишка, похороны плишки), ареал бытования которых ограничивался северо-восточной территорией Пермского края. Сроки проведения «плишки» варьировались в период от Пасхи до Троицы. Местом проведения обряда повсеместно избирались высокие места - горы и холмы, камни-скалы. Обрядовая наполняемость имела существенные локальные особенности (обрядовая трапеза с приглашением на нее душ предков, качание на качелях, игры и хороводы, изготовление орнитоморфного чучела, угощение птиц и т.д.). В этих действиях прочитывается связь с представлениями о прилете птиц, о встрече весны, ритуалы направлены на обеспечение благополучия и урожайности в будущем году, связаны с поминальной обрядностью.

Отдельный раздел посвящен календарным датам и ритуалам, связанным с весенними полевыми работами. Начало аграрных работ обусловило значительное число примет и поверий, связанных с пахотой и севом. Календарные даты начала и завершения тех или иных работ являлись контрольными ориентирами при выборе наиболее благоприятных сроков. Гибкость системы хозяйственного календаря достигалась оптимальным сочетанием и использованием календарных сроков и погодных примет, что позволяло варьировать сроки в зависимости от погодных условий. В приметах, поверьях, запретах, обрядовых действиях мы наблюдаем органическую связь трудовых традиций земледелия с комплексом мифологических представлений. В Прикамье развернутыми были представления о сроках весенней пахоты под яровые, о начале сева; в то же время ритуалы начала пахоты и сева развиты слабо. Большее их число связано с завершением посевных работ. После проведения сева устраивали молебен с обходом полей. Другой обрядовой формой следует считать коллективный праздник завершения весенних полевых работ - отсевки, обсевки.

В разделе о весеннем комплексе животноводческих обрядов рассматриваются очистительные, апотропейные и продуцирующие ритуалы с домашним скотом, приуроченные к Вербному воскресенью, Великому четвергу, Благовещенью, Егорьеву дню: приготовление обрядовых хлебцов (каравашков, алябушков, просфор) для первого выгона, обычаи «гонять волков» с целью защитить скот от зверей в пастбищный период, ритуалы, обеспечивающие «вод» и плодовитость, возвращение скота с пастбища.

Обряды первого выгона на пастбище ограничивались ритуалами выгона скота из хлева и усадьбы, что обусловлено сложившейся системой выпаса: скот выпасался без пастуха на огороженном выгоне или на неогороженных лесных поскотинах. Сроки начала пастьбы связывались исключительно с погодными условиями, только в северных районах Прикамья первый выгон старались приурочить к Егорьеву дню. В этих районах бытовали представления о Егории Храбром как покровителе и защитнике скота.

Комплекс представлений, связываемых с пастухом и пастушеским промыслом, как и пастушеская обрядность первого выгона скота, в Прикамье оказались не развиты. Зафиксированы лишь отдельные элементы обрядов пастушеского комплекса в северных районах Прикамья. Весенний комплекс животноводческих обрядов был самым развернутым в годовом цикле. Приуроченность к первому выгону и предшествующему ему периоду многочисленных апотропейных и продуцирующих обрядовых действий была обоснована стремлением обеспечить благополучие и сохранность скота в течение всего пастбищного сезона.

В разделе о поминальных обычаях исследуются обрядовые комплексы двух поминальных циклов - пасхального (Радуница) и троицкого. Особенностью региона является отсутствие поминальных пасхальных обычаев. Для троицкого периода анализируется специфический комплекс представлений о «заложных» покойниках, отмечается условность дат поминовения. Семиком, Семиками в Прикамье могли называть любой день поминовения умерших в период от Вознесения до Троицы, поминальными днями также считались Духов день и Заговенье. Доказывается, что Радуница соотносится с представлениями о выходе умерших предков, с чем связан обычай топить для них баню, проводить поминальный обед, совершать поминовение дома. Поминальная обрядность Радуницы разворачивается как «встреча» умерших, в то время как обрядность троицкого периода разворачивается как проводы душ умерших предков. В отличие от пасхального времени с троицким связываются представления об уходе предков: считали, что «в Семик покойники загребаются», «После Семика они подаяния не видят». Поминовение умерших в Семик и на Троицу, в отличие от пасхального, чаще всего проходило не дома, а на кладбище.

Третья глава «Летний период народного календаря» раскрывает особенности одного из самых непродолжительных сезонов года, от Троицкого Заговенья до Ильина дня. Разделение летнего периода на два временных отрезка - от Троицкого Заговенья до Иванова / Петрова дня и от Петрова до Ильина дня - обусловлено не только особенностями хозяйственных занятий, но и мифологическим осмыслением: период от Троицкого Заговенья до Петрова дня определяется как цветение трав и хлебов; время от Петрова до Ильина дня характеризовалось почитанием «грозных» праздников.

В первом разделе главы подробно рассмотрены основные праздничные дни лета - Иванов, Петров и Ильин дни. Уже терминология праздника Иванов день (Иван Креститель, Иван Святник, Иван Росник, Иван Купальник, Иван Купала, Иван Утопленник, Иван летний, Иван Ягодобор, Иван Капустник, Иван Травник, Иван Цветник) указывает на разнообразный и вариативный комплекс его обрядности. С поверьями о целительных и магических свойствах ивановской росы был связан наиболее многочисленный комплекс обрядовых действий Иванова дня. В их основе - представления об очистительных свойствах воды, о ее целебности в Иванов день. В других случаях все действия с водой запрещались - Иванов день был временем активизации водных демонических персонажей. Амбивалентность представлений о святости и одновременно демоничности водной стихии в целом лежит в основе ритуалов многих праздников. Веники, приготовленные на Иванов день, наделялись особыми целительными и очистительными свойствами. В Северном Прикамье с ивановскими вениками (реже венками) совершались гадания. Важное место занимал праздник и в хозяйственном цикле летних работ. Иван Капустник отвечал за произрастание «круглых» овощей, имеющих «голову», в первую очередь капусты, а также лука и репы. Все праздники почитания святого содержали действия с этими овощами или запреты на их употребление. К Иванову дню приурочивали посадку репы. «На Иванов день загребали капусту, выгребали лук». Время, совпадающее с Ивановым днем, считалось сакральным. По народным воззрениям именно в этот день «открывается небо и земля», «золото из земли выходит». Растения, природные явления приобретали чудесные свойства, с Ивановым днем соотносились представления о цветении папоротника, мужского цветка конопли, травы купальницы.