Клод Мак-Кей и Ленгстон Хьюз -- пожалуй, самые значимые фигуры в литературе «Гарлемского ренессанса». Оба ехали в СССР, желая на своём опыте познать жизнь, о которой столько слышали, читали и мечтали в Америке. Временная разница между визитами афроамериканских писателей составила десять лет, поэтому любопытно сравнить их мнения о жизни в СССР. Мак-Кей отправился в Москву на IV Конгресс Коминтерна в качестве беспартийного делегата, в связи с чем произошёл небольшой скандал, о чём будет сказано ниже. Хьюз поехал в Советскую Россию с целью участия в кинематографическом проекте, который будет подробно описан в следующем разделе данной главы.

На литературное творчество Клода Мак-Кея большое влияние оказали русские писатели: Достоевский, Толстой, Чехов, Тургенев. После революции родина выдающихся мастеров пера ещё больше заинтересовала молодого афроамериканского интеллектуала. Известный американский журналист социалистического толка, Джон Рид, ещё в 1919 г. предлагал Мак-Кею отправиться в Советскую Россию.Tillery T. Claude McKay: A Black Poet's Srruggle for Identity. - Amherst, 1992. - P. 63. После публикации в том же году знаменитого стихотворения «Если мы должны умереть» («If We Must Die») Мак-Кей стал одним из наиболее выдающихся представителей негритянского радикализма, но, не смотря на это, тогда предложение о поездке в Россию он отклонил, поскольку чувствовал себя недостаточно компетентным, чтобы говорить о «негритянском вопросе». Тем не менее, тремя годами позже в качестве беспартийного неофициального делегата от США он отправился на IV Конгресс Коминтерна и выступил там с речью.

IV Конгресс должен был открыться 5 ноября 1922 г. Предполагалось, что мероприятие, продолжавшееся в течение месяца, объединит левых радикалов со всего мира. Там и был обозначен «негритянский вопрос» для всего мирового сообщества коммунистов, в результате чего был признан неотъемлемой частью проблемы освобождения рабочего класса всего мира.

Из Нью-Йорка поэт выехал на корабле 20 сентября 1922 г. Добравшись до Англии, в одном из литературных салонов Лондона, где собирались радикально настроенные поэты и писатели, Мак-Кей хотел заручиться финансовой поддержкой для того, чтобы окупилась его поездка в Москву, но ему это не особо удалось. До Петрограда ему пришлось добираться через Балтийское море на старом судне, доставлявшем картофель в Россию. Чтобы не платить за проезд, он устроился там на работу кочегаром. Все его лондонские приятели, как оказалось, которых он встретил на этом судне, также ехали на IV Конгресс Коминтерна.Gosciak J. Most Wanted: Claude McKay and the “Black Specter” of African American poetry in the 1920s. // Modernism on file. Color lines and race differences. - New York, 2008. - P. 80.

В своём выступлении на Конгрессе Мак-Кей говорил: «Моя раса <...> это труженики <...>, которые являются наиболее угнетаемой частью мирового рабочего класса. <...> Будучи негром, я чувствую, что представители угнетенных народов должны приехать в Москву, чтобы научиться вести борьбу против своих эксплуататоров, негры тоже будут приезжать в Москву за этим».McKay C. Speech to the 4th Congress of the Comintern, Nov. 1922 // International Press Correspondence, 1923. - Vol. 3. - P. 16-17.

Один из самых видных идеологов Коммунистического интернационала, Л. Троцкий, писал негритянскому поэту: «Воспитание чёрных пропагандистов есть неотложнейшая и крайне важная революционная задача настоящего времени»Мак-Кей К. Негры в Америке. - М., Петроград., 1923. - С. 17., с чем Маккей в то время был полностью согласен. Но в недалеком будущем его взгляды кардинально изменятся по отношению к новообразованному государству и коммунизму.

Поначалу поэт действительно был окрылён идеями Советского государства, что отразилось в его стихотворениях, таких как: «Русский Собор» («Russian Cathedral», 1925), где с восторгом описывается красота Исаакиевского Собора, не менее романтичные произведения «Петроград: Майский день, 1923» (Petrograd: May Day, 1923), «Москва» («Moscow», 1922), «К ''святой'' России» («To 'Holy' Russia», 1920), в которых поэт выражает своё восхищение революционным духом новой России. Но вот, например, в поэме «Цикл» 1943 г. в стихотворениях под номерами 12 и 13 чувствуется уже совсем другое настроение (Ориг. текст -- см. Приложение 2):

И вот, я коммунистами забыт,

То, что писал я, предано цензуре.

И имя вписано в их "мрачный лист".

Прощай, свободная литература.

Пытаясь на земле Советский рай создать,

Народ готов изгнать с какой-то дикой страстью

Того, кто может в ногу не шагать,

Как Троцкий, смеющий не соглашаться с властью.

Они, страдая, строят коммунизм,

Где Сталин выше бога и свободы,

Ему они отдать готовы жизнь!

Как заблуждался я по поводу (советского) народа!

А братья-негры их готовы поддержать,

Они, (как русские), мечтают о всемирном братстве,

Но смелости не хватит им восстать,

Чтоб окончательно разбить "оковы рабства".Адаптированный перевод Брызгаловой Е. Л.

Во время пребывания Мак-Кея в СССР были опубликованы две его работы на русском языке -- «Негры в Америке» и сборник рассказов под названием «Судом Линча». При жизни автора ни та, ни другая работа не была опубликована на английском -- оригиналы оказались утеряны. В переведённом виде с русского варианта книги опубликовали лишь в конце 1970-х гг.Zumoff J. A. Mulattoes, Reds, and the Fight for Black Liberation in Claude McKay's “Trial by Lyncing” and “Negroes in America” // Journal of West Indian Literature. 2011. Vol. 19. №1. - P. 22. Нужно отметить ещё один факт; несмотря на то, что Мак-Кей никогда не состоял в Компартии, во всех советских энциклопедиях писали, что он стал её членом накануне отъезда в России, в 1921 г. Например, в приложении к изданию книги «Негры в Америке» опубликовано письмо от председателя американской делегации на IV Конгрессе Коминтерна, Дж. Карра, редактору «Большевика», печатного органа IV Конгресса, и оно следующего содержания:

«Уважаемый товарищ!

В номере вашей газеты за прошлое воскресенье в отчёте о речи тов. Мак-Кэя перед Конгрессом вкралась ошибка. Слова «хотя и не коммунист» должны быть выброшены. Они, по-видимому, вкрались вследствие неправильного понимания заявления, что тов. Мак-Кэй является членом не Коммунистической партии, а «Уоркерс Парти», и что он говорит от имени «Братства Африканской Крови».

Прошу напечатать об этом в ближайшем номере газеты».Мак-Кэй К. Негры в Америке. М.-Пг., 1923. - С. 3.

В приложении №2 значится статья Мак-Кея, напечатанная в «Большевике» от 3 декабря 1922 г., в которой он якобы опровергает своё заявление, сделанное ранее, о том, что он не является коммунистом. «На самом же деле я -- коммунист, и моя просьба перевести меня из нелегальной партии Соединённых Штатов в легальную была продиктована чисто практическими соображениями».Там же. - С. 137. Нужно сказать, беспартийность волновала американских чиновников больше, нежели принадлежность к какой-либо партии. Уильям Бёрнс, директор Бюро расследований обратил внимание на Мак-Кея уже в июле 1922 г. и продолжал тщательно следить за его деятельностью.

В предисловии к её русскоязычному изданию также есть пометка о том, что поэт «состоит членом американской рабочей партии «Workers Party», примыкающей к Коминтерну, и развивает коммунистическую пропаганду среди негров»Мак-Кэй К. Судом Линча. - М., 1925. - С. 5..

Работа «Негры в Америке» представляет собой комплексное исследование в области «негритянского вопроса», создать которое поэту поручил Л. Троцкий. Оно содержит исторический очерк о положении афроамериканцев со времён отмены рабства до современного автору периода 1920-х гг., анализ общественно-политической негритянской мысли, социально-экономических условий в США с той точки зрения, какое место отводится в капиталистической системе американским неграм, и каковы перспективы изменения их положения, также рассматривается неотъемлемый вклад афроамериканцев в культуру не только США, но и всего мира.

К началу 1920-х гг. Мак-Кей обрисовывает проблему, связанную с «негритянским вопросом» таким образом: «хорошо поставленная пропаганда американской буржуазии, направленная против негритянских рабочих, имеет большой успех. На юге негров безо всякого разбора эксплуатирует и подавляет олигархия, и линчует белый пролетариат. На севере их эксплуатирует и подвергает остракизму плутократия, и бойкотирует белый пролетариат».Мак-Кэй К. Негры в Америке. - М.-Пг., 1923. - С. 125. В итоге, писатель приходит к такому выводу: «Я считаю своим долгом сказать как можно большему количеству негров, чтобы они обращались за разрешением своего вопроса к III Интернационалу, ибо местные и национальные меры являются отжившими методами, применяемыми эксплуататорской буржуазией».Там же. - С. 14.

Тираж книги «Негры в Америке» составил всего 5000 экземпляров. Это говорит о том, что книга был рассчитана на очень узкий круг читателей, возможно, главным образом, именно на представителей госструктуры.

Вторая работа Мак-Кея -- это небольшая брошюра, представляющая собой собрание из трёх коротких художественных рассказов: «Судом Линча», «Мулатка» и «Возвращение солдата», в которых поднимаются проблемы линчевания негров -- феномен, который автор характеризует как «освящённый традицией южный обычай суда над неграми»,Мак-Кэй К. Судом Линча. - М., 1925. - С. 27. -- различия жизненного уклада на Юге и Севере США, и описывается традиционное отношение белых американцев к неграм, которое можно выразить в двух предложениях: «Когда белый совершает ошибочный шаг, ему всегда нужно снисхождение. <...>А у негра нет права на ошибку».Там же. - С. 19.Тираж брошюры составил 50000 экземпляров, что, в принципе, неплохо для иностранной литературы того времени; То есть эта работа, по сравнению с первой, была рассчитана на более широкий круг читателей, где в художественной форме доступно и понятно описывалось существование американских негров на Юге США.

Мак-Кей был переменчив в своих взглядах. Достаточно быстро он разочаровался в коммунизме. Редактор полного собрания стихов Мак-Кея У. Максвелл называет его «первым левым анти-сталинистом»McKay C. Complete Poems. / Ed. by W. J. Maxwell. - Chicago, 2004. - P. 346.. Но пылким антикоммунистом он стал уже после подписания пакта Молотова-Риббентропа. Публиковал нелестные стихи о России. С тех пор в СССР его имя было забыто. Если в ранние 1920-е намеревался уехать и не возвращаться в США до тех пор, пока капиталистический строй не будет упразднен, то в 1940 г. он окончательно перебрался в США, решил сменить британское гражданство (поскольку являлся уроженцем Ямайки) на американское и стать католиком. С 1944 г. начал работать в качестве советника католического священника Бернарда Шейла по делам афроамериканцев, а также советского коммунизма. В 1946 г. вышла статья Мак-Кея в журнале «Эбони» под названием «Почему я стал католиком», в которой отмечалось, что только католическая церковь римского образца -- единственная сила, способная удержать распространение атеизма и коммунистической идеологии, что крайне разрушительно действует на общество.Goldweber D. Home at Last. The Pilgrimage of Claude McKay. // Commonweal. Sept. 10, 1999. P. 12.

Кроме Мак-Кея на IV Конгрессе Коммунистического Интернационала выступал ещё один представитель негритянской расы, Отто Хьюисвауд (Otto Huiswoud, фигурирует как J. Billings), который, в отличие от Мак-Кея, являлся официальным делегатом от Компартии США. Кроме того, историками он признан первым чернокожим, вступившим в её рядыSolomon M., The Cry Was Unity: Communists and African Americans, 1917-1936. - P. 11. В своей речи он отметил, что ярлык принадлежности к негритянской расе не позволял афроамериканцам в полной мере быть вовлечёнными в рабочее движение, вступать в профсоюзы. В связи с этим обстоятельством был выдвинут тезис о необходимости объединить всех трудящихся негритянской расы, а также организации, созданные негритянскими лидерами, ведущие активную деятельность как в США, так и на африканском континенте, с целью борьбы против империализма, колониализма и капитализма. Хьюисвауд от лица Компартии США предложил создать для достижения вышеупомянутой цели Негритянское бюро (Negro Bureau) в составе Исполнительного Комитета Коминтерна, а также провести конференцию или конгресс специально по негритянскому вопросу с участием, прежде всего, именно темнокожих активистов (to hold a Negro conference or congress in Moscow).Speeches to the 4th World Congress of the Comintern on the Negro Question by Otto Huiswoud and Claude MacKay // Bulletin of the IV Congress of the Communist International, No. 22 (Dec. 2, 1922). P. 20.

Речи представителей афроамериканской интеллигенции произвели большее впечатление на деятелей Коминтерна, нежели на американских коммунистов.Zumoff J. A. Mulattoes, Reds, and the Fight for Black Liberation in Claude McKay's “Trial by Lynching” and “Negroes in America” // Journal of West Indian Literature. Kingston, 2011. -- Vol. 19. №1. - P. 24. В Советском Союзе начало разворачиваться движение в поддержку негритянского вопроса, который стал ещё одним средством распространения коммунизма.

В 2009 г. на тот момент ещё студент докторантуры Жан-Кристоф Клотье из Колумбийского университета во время архивной стажировки случайно обнаружил неизвестный ранее роман Мак-Кея «Друг с большими зубами: роман о любовной интриге между коммунистами и бедной чёрной овечкой из Гарлема» (ориг.: «Amiable With Big Teeth: A Novel of the Love Affair Between the Communists and the Poor Black Sheep of Harlem»), написанный примерно в 1940 г. Два с половиной года Клотье со своим научным руководителем собирали доказательства того, что произведение является подлинником -- в конечном итоге, оказалось, что так и есть. Но пока что роман так и не был опубликован. В 1940-е гг. проза Мак-Кея не очень хорошо продавалась, а руководство издательства E. P. Dutton, с которым, по свидетельствам учёных, Мак-Кей заключил контракт о публикации, возможно, просто побоялось провала. На наш взгляд, книга представляет собой большой интерес в контексте отношений между афроамериканцами и Советским Союзом и в дальнейшем может быть использована автором данной диссертации для дальнейшего исследования.

Спустя десять лет после визита Мак-Кея в СССР приехал другой афроамериканский писатель -- Ленгстон Хьюз, наиболее известный читателю как родоначальник джазовой поэзии. Его пригласили с целью участия в кинематографическом проекте «Чёрное и белое», который, в итоге, так и не был реализован. Ещё более полугода после того, как официально объявили о прекращении съёмок фильма, Ленгстон провёл в СССР (в автобиографии точно не указаны даты отъезда и прибытия в Америку). Осенью 1932 г. он отправился путешествовать по советским республикам Средней Азии (провёл там около шести месяцев).

Период, проведённый в СССР, безусловно, отразился на содержании произведений. Трудно сказать точно, сколько стихотворений было написано в тот период, но почти все они были посвящены революционной тематике. Вот названия некоторых из них: «Революция» («Revolution»), «Ленин» («Lenin»), «Баллада о Ленине» («Ballad of Lenin») «Здравствуй, революция!» («Good morning, Revolution!), «То же самое» («The Same»), «Даёшь революцию» («Let's Go Revolution»), «Белый Человек» («White Man») и другие.

Среди них есть и стихотворение с явно атеистическим названием -- «Прощай, Христос!» («Goodbye, Christ») которое было опубликовано в ноябре 1932 г. в «Негритянском рабочем». В нём говорится о том, что Иисус и Библия - всего лишь выдумки, и они больше не нужны; у людей теперь новые идолы - Карл Маркс, Владимир Ленин, Иосиф Сталин. Хотя сам Хьюз не намеревался создавать антихристианское произведение, каким многие, по словам поэта, его неверно понимали. Он хотел написать что-то просто сатирическое, ироничное. Это стихотворение было адресовано тем, кто неправильно используют религию - в мирских целяхHughes L. My adventures as a social poet // Phylon (1940-1956), New York, 1941. Vol. 8, №3. - P. 210.. В своих стихах на религиозные темы Хьюз высмеивает Бога, Иисуса Христа. Например, в стихотворении «Христос в Алабаме» (Christ in Alabama), впервые опубликованном ещё в 1931 г., он называет его «святейшим ублюдком» (Most holy bastard). Религиозное чувство Хьюза не было столь сильным как у афроамериканцев, проживавших в южных штатах Америки. Лишь к концу жизнь он понял, какое значение имеет духовная музыка госпел для негритянской общины, что отразилось, например, в его пьесе «Чёрное Рождество» («Black Nativity»), по мотивам которой в 2013 г. был снят одноимённый художественный фильм.Фильм-мюзикл вышел в ноябре 2013 г. «Black Nativity» (режиссёр -- К. Леммонс) по одноимённой пьесе Л. Хьюза, написанной в 1961 г.

Хьюз писал, что в Советском Союзе «за одно издание стихов в переводе я получил денег гораздо больше, чем за многочисленные публикации в различных американских журналах. За издание на узбекском языке, о котором большинство американцев никогда и не слышали (даже я до своего приезда сюда), мне заплатили достаточно, чтоб прожить целый год, ни в чём не нуждаясь»Good Morning Revolution.... - New York, 1973. - P. 72..

Больше всего писателя поразила жизнь в многонациональных республиках Средней Азии. Именно поэтому он экстраполировал идею советского интернационализма на Южные штаты Америки.

Государственное издательство Узбекской Республики опубликовало около пятидесяти стихотворений поэта на узбекском языке в переведе Санджара Сиддика (Sanjar Siddiq). Позднее в Узбекистане был введен запрет на прямой перевод с английского языка. Отменен этот запрет был только в 1970-е гг. Первые тридцать стихотворений были из сборника 1926 г. «Усталый блюз» («The Weary Blues»), остальные двадцать были разбиты на два раздела: «Негритянские труженики» и «За революцию». Десять из них были взяты из журналов «Crises», «Opportunity» и «New Masses», три другие появились в этих журналах несколько позже, ещё шесть хранятся в библиотеке редкой книги Йельского Университета (Beinecke Rare Book and Manuscript Library). Однако оригинальные тексты ещё шести стихотворений были утеряны. Сохранился только перевод на узбекском языке. Стихи, переведённые на узбекский, были по-новому интерпретированы Мухаббат Бакаевой, филологом из Университета Бухары, совместно с поэтом Кевином Янгом в 2002 г. Они попытались примерно воспроизвести произведения так, как они были написаны Хьюзом. Мы, в свою очередь, попробовали осуществить перевод этих стихов на русский язык: «Мэйсон-Диксон Лайн», «Негр - о войне», «Октябрь», «После войны», «Баллада сапожного чистильщика», «Слушайте», «Неверующим» (см. Приложения 3.1; 3.2; 3.3).

В 1934 г. появилась книга «Негр смотрит на советскую Среднюю Азию» (A Negro Looks at Soviet Central Asia). На русский язык был переведён лишь небольшой отрывок из неё и опубликован в журнале «Иностранная литература». В целом, в произведении остро противопоставляется американский Юг советскому Югу, то есть республикам Средней Азии «под красным флагом»Арустамова А. А. Образы России и Америки на страницах журнала «Земля Колумба» // Вестник Пермского университета. Пермь, 2013. Вып. 3 (23). С.154..

Поездки Хьюза по советской стране позволили ему увидеть реальное воплощение своей мечты о свободе, дружбе и равенстве людей. Это путешествие, длившееся около года, открыло Ленгстону новый мир, который он запечатлел в своих произведениях. Конечно, как он позже напишет: «Советский Союз не рай на земле. У него есть свои недостатки», но факт того, что жизнь без расизма и дискриминации возможна, был для него удивительным. Именно революция, которую он станет воспевать на протяжении нескольких лет, привела к такому социальному равенству в стране. Это то, чего он хотел для своей страны, это было тем, что, по его мнению, могло освободить афроамериканскую нацию и сплотить всё американское общество на основе новой идеологии.

После того, как писатель вернулся в США, связь с Союзом не оборвалась. Он переписывался с редакторами журнала «Интернациональная литература» (С. Динамовым, Т. Рокотовым) и членами Союза Писателей СССР (М. Аплетиным, А. Фадеевым).РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 11. Д. 108; Оп. 14. Д. 1123, 1157; РГАЛИ. Ф. 1397. Оп. 1. Д. 957. Интересно, что писем, адресованных Ленгстону от представителей страны Советов гораздо больше, нежели от самого Ленгстона. Культурная элита СССР, в свою очередь, стремилась сохранить связь с американским писателем, намеренно держа Хьюза в курсе тех событий, которые происходили в Советской стране, чтобы используя его бойкое перо и авторитет, расширить круг лиц, интересующихся жизнью советского народа.

Мы рассмотрели два похожих случая визита афроамериканских писателей в Советский Союз с временной разницей в десять лет. Первый пример представляет собой негативный опыт, второй -- весьма положительный, несмотря на то, что Хьюз, как и многие американцы, симпатизировавшие коммунистическим идеям, не раз вызывался на допросы в период маккартизма, в следствие которых ему пришлось подкорректировать в дальнейшем направленность своего творчества -- его поэзия перестроилась на незамысловатый, романтичный лад. В случае же с Клодом Мак-Кеем не до конца понятны причины кардинальных перемен во взглядах писателя относительно Советской России.

2.2 Искусство как способ взаимодействия идеологии «Нового Негра» и советского социализма

Коммунисты отмечали революционную традицию в афроамериканской музыке. Теоретики считали, что спиричуэлы являлись наиболее выразительной музыкальной формой протеста, которая отражала классовое сознание чёрных американцев,Kelley R. G. “Comrades, praise Lawd for Lenin and them: Ideology and Culture among Black Communists in Alabama, 1930-1935. // Science&Society, Vol. 52. No. 1, Spring 1988. - P. 74. несмотря на то, что их песни были всё-таки религиозными по тематике. Эта форма искусства являлась выражением революционного духа угнетённого народа. Например, один из наиболее популярных гимнов того времени «Дай мне почувствовать ту старую религию» (Give Me That Old Time Religion) был переделан на революционный манер, и его новое название звучало таким образом: «Дай мне почувствовать тот старый коммунистический дух» (Give Me That Old Communist Spirit).

Искусство в Советском Союзе являлось средством пропаганды. Продукты кинематографической деятельности, художественные произведения, поэзия и публицистика -- всё подвергалось жёсткой цензуре со стороны властей и только потом становилось объектом общенародного восприятия. В данном разделе рассмотрим несколько значимых примеров того, как и зачем фабриковались продукты массовой культуры Советского Союза, связанные именно с «негритянским вопросом»; почему одни проекты были реализованы, а другие отложены в долгий ящик, и какие последствия они возымели.

Американским неграм, постоянно испытывавшим в своей стране тяготы расовой дискриминации, советская идеология, провозглашавшая всеобщее равенство, казалась чрезвычайно привлекательной. «Мы все знали, что один из основных принципов Советского государства - отказ от идеи расового неравенства»Good Morning, Revolution: Uncollected Social Protest Writings by Langston Hughes / ed. By F. Berry. Westport, 1973. - New York, 1973. - P. 71., - писал в своих мемуарах Ленгстон Хьюз. В этом заключался ответ на вопрос, почему многие цветные хотели побывать в Москве. Если в Чикаго, Кливленде, Нью-Йорке неграм следовало сторониться многих публичных мест, в Москве двери везде были открыты для всех.

Через радикальные организации, такие как Клубы Джона Рида (John Reed Clubs) или Вэнгард Клаб (Vanguard Club), иногда при поддержке советского правительства в Страну Советов приезжали писатели, актёры, певцы. Многие оставались. Вообще, пожалуй, знакомство русского народа с афро-американцами началось с негритянских артистов. Ввиду этого, следует упомянуть актёра Айру Олдриджа (Ira Frederick Aldridge), который ещё в середине ХIХ в. выступал перед русскими крестьянами; В 1904-1905 гг. в Москве и Санкт-Петербурге успешно проходили гастроли женского ансамбля Луизианских стражниц-амазонок (Louisiana Amazon Guards); две участницы из которого после выступлений решили остаться жить в России; танцовщица Айда Форсайн (Ida Forsyne) в 1911 г. познакомила московских жителей таким видом негритянского танца, как кекуок, исполняемого под аккомпанемент гитара, банджо или мандолины; оркестр Лиланда и Дрейтона (Band of Leland and Drayton) считается первой джазовой группой, приехавшей с гастролями в СССР. Нельзя не сказать и о попытках съёмок советских фильмов о жизни негров в США.

В начале 1930-х гг. Луиза Томпсон (Паттерсон) (Louise Thompson (Patterson), 1901-1999), стенографистка Л. Хьюза, осуществлявшая связь между представителями культуры Гарлема и политиками Коммунистического Народного фронта, и скульптор Аугуста Савэйдж (Augusta Savage) создали в Гарлеме радикальную организацию «Вэнгард клуб» (The Vanguard Club), члены которой сумели установить дружественные связи со страной Советов. По инициативе одного из лидеров компартии США, афроамериканца Джеймса Форда, Луизе было поручено возглавить специальную миссию в СССР. В июне 1932 г. туда отправились двадцать три афроамериканца с целью создать художественный фильм «Чёрное и белое» (Black and White) об эксплуатации негритянского народа в Америке. Намечался крупномасштабный кинопроект. Финансировала его компания Межрабпомфильм. Режиссёром стал немец Карл Юнгханс (Carl Junghans), который не знал толком ни русского, ни английского, и общаться с труппой ему приходилось через переводчика. Следует заметить, что он никогда не был в Штатах так же, как и сценарист фильма.Hughes L. I Wonder as I Wander. - New York, 1956. - P. 97. Для помощи в работе над сценарием в качестве консультанта и поехал в творческую командировку Л. Хьюз. Все члены делегации были молодыми интеллектуалами, недавно окончившими колледжи, жаждущими увидеть Европу и познакомиться с феноменом ХХ в. - Советским Союзом.

Участникам проекта платили по 400 рублей в месяц. Помимо этого, их снабжали необходимой литературой, оплачивали проживание и переезды. В переполненных трамваях им уступали места, на различных приёмах, на заводах, в музеях и школах, - везде они были почётными гостями. Чернокожим американцем, всю жизнь испытывавшим дискриминацию, такое обращение казалось шокирующим. «В один момент я поймал себя на мысли, что забыл, что русские - белые. Они все были чертовски вежливыми и порядочными»,Good Morning, Revolution… New York, 1973. - P. 71. - вспоминал Хьюз.

Среди членов группы было лишь два человека, чья работа была связана с театром - актёры Вейланд Родд и Сильвия Гарнер. Предполагалось, что съёмки пройдут в Одессе, но, не успев начаться, уже в августе 1932 г. они были официально отменены самой кинокомпанией. В американской прессе по этому поводу разразился скандал.

В ноябре 1932 г. компания Межрабпомфильм выпустила лишь короткометражный мультипликационный фильм под таким же названием, по мотивам стихотворения Маяковского «Блэк энд Уайт», которое было написано поэтом ещё в 1925 г. Работа режиссёра И. П. Иванова-Вано стала одним из первых звуковых советских мультфильмов.

В июле 1933 г. Хьюз следующим образом обрисовал ситуацию, в связи с отменой съёмок: «Если в Голливуде всегда заботятся о том, насколько фильм станет кассовым, то в Москве всё наоборот: главная цель - создать социально-значимый фильм. <…> Лучшие представители советской киноиндустрии посчитали, что сценарий к фильму слаб и не обоснован; что выход этой картины вряд ли поспособствует улучшению жизни угнетённых негров в США и едва ли просветит советскую аудиторию»Hughes L. I Wonder as I Wander. - New York, 1956. - P. 96..

Во второй части своей автобиографии о первоначальном сценарии к фильму, написанному каким-то «известным русским писателем», имя которого нигде не встречается, Хьюз пишет следующее: «Сначала я был в изумлении от того, что я прочитал. Потом я смеялся до слёз. <...> Потому что автор практически не имел никакого представления о том, что писал, и в результате получилась жалкая сборная солянка хороших намерений и неверных фактов»Ibid. - P. 76.. На следующий день Хьюз отправился к представителям Межрабпом-фильма сказать о том, что сценарий абсурдный, на что ему ответили: «Он был одобрен Коминтерном». В непригодности сценария Хьюзу убедить представителей кинокомпании было нелегко. В общих чертах описание самого сценария таково: действие должно было проходить в Бирмингеме, штат Алабама. Герои фильма -- рабочие-негры. Мужчины -- кочегары на сталелитейном заводе, женщины -- прислуга в богатых домах. Центральную роль играет белый человек, который организует труд рабочих (кто-то вроде директора по информационным технологиям -- CIO), который стремился объединить и чёрных, и белых рабочих в единое братство. Злодеями выступали белые директора и владельцы заводов, капиталисты с Севера, которые стремились белых бедных рабочих-южан обратить против негров. «В целом картина выглядела достаточно правдоподобно, но что касается деталей -- всё было перепутано»Ibid. - P. 78.. Например то, как директор завода пытался соблазнить симпатичную негритянку, которая работала у него в доме прислугой: когда заиграла музыка, он подошёл к цветной девочке, нёсшей поднос с напитками, и мягко сказал: «Дорогая, поставь свой поднос, пойдём потанцуем». «Никогда такого не могло произойти в Алабаме, даже в нашу демократическую эру интеграции»Ibid. - P. 79., - писал Хьюз.

Единственно хорошей во всём сценарии, по словам писателя, была подборка песен. Режиссёр дал распоряжение о том, чтобы начать репетировать хотя бы эти песни, как тут же выяснилось, что из всех двадцати трёх человек слухом и голосом, как ни странно, обладала лишь одна девушка -- Сильвия Гарнер (Sylvia Garner). В последствии она стала звездой на Московском радио, исполнявшей народные негритянские песни. Только была одна проблема: почти все песни были о Боге, поэтому по просьбе работников радио, ей приходилось заменять слова «Господь», «Всевышний», «Иисус» (“God”, “Lord”, “Jesus”) на любые другие, которые могли придти ей в голову -- мало кто из слушателей Советского Союза в то время понимал английский язык. гарлемский ренессанс афроамериканец социализм

Таким образом, анализируя текст автобиографии Хьюза, впервые опубликованной в 1956 г., можно выделить следующие причины отмены съёмок, которые кажутся вполне объективными: абсурдность сценария, нуждавшегося в полной переработке, а не корректировке; непрофессионализм приехавших «актёров», которые никогда не выступали на сцене и не сталкивались лицом к лицу с кинокамерой; не владевший иностранными языками, неопытный режиссёр, полная дезорганизация съёмочной группы.

Э. А. Иванян в своей монографии о российско-американских культурных связях, касательно отмены съёмок фильма, высказывает предположение о том, что американским противникам создания фильма удалось убедить советское руководство в том, что накануне дипломатического признания доводить до ума проект было ни к чему, более того, он мог бы навредить только, казалось бы, наладившимся отношениям между государствами. В процессе личной переписки Л. М. Кагановича с И. В. Сталиным было принято решение отказаться от реализации проекта.Иванян Э. А. Когда говорят музы. История российско-американских культурных связей. М., 2007. С. 256.

По свидетельствам Хьюза, некоторые члены делегации не желали покидать Гранд-Отель в СССР и возвращаться в Гарлем. Несмотря на то, что советское правительство полностью возместило их затраты, они заявляли, что чёрную расу всего мира предал СталинHughes Hughes L. I Wonder as I Wander. - New York, 1956. - P. 95.. Тем не менее, всем был предоставлен выбор: сразу вернуться в Америку, провести некоторое время, совершая экскурсии по союзным республикам или же получить постоянное место жительства, устроившись на работу в СССР. Семь афроамериканцев решили остаться: Ллойд Паттерсон (Lloyd Walton Patterson - отец того самого негритёнка Джима из советского кинофильма «Цирк») женился на художнице, которая работала на Московской киностудии, Дороти Уэст (Dorothy West) продолжала писательскую деятельность, Милдред Джонс (Mildred Jones) пробовалась на роли в кино, Вейланд Родд (Wayland Rudd, его сын впоследствии стал достаточно известным российским певцом и мужем Ирины Понаровской) учился вокалу, фехтованию и танцевальному искусству, также он принял участие в пьесе Мейерхольда. Алан МакКензи (Alan McKenzie) остался работать на Межрабпомфильме (он был единственным из группы двадцати трёх афроаммериканцев членом Коммунистической партии США), а Гомер Смит (Homer Smith) стал советником в Почтовом Министерстве Hughes L. I Wonder as I Wander. - New York, 1956. - P. 103.. В итоге, четверо из этой группы всё-таки позже вернулись в США. Ленгстон Хьюз какое-то время вёл с ними переписку, но после своего отъезда из СССР никого из членов киногруппы никогда больше не видел.

Сам факт попытки реализовать проект фильма «Чёрное и белое» подтвердил действие принципа интернационализма, декларировавшегося советским государством. Даже установившийся тоталитарный режим нуждался в демонстрации пролетарского интернационализма. Возможно, предполагалось, что данный проект мог стать своеобразной политической рекламной акцией жизни при социализме, но в этом смысле он провалился: сообщение о том, что фильм не будет снят, имело широкий резонанс в международной прессе -- это был повод обвинить советское руководство в предательстве негритянской расы и нарушении интернациональной политики, чем активно занимались, прежде всего, американские журналисты. С другой стороны, этот проект дал уникальную возможность некоторым молодым образованным афроамериканцам увидеть реальную жизнь в Советском Союзе, а для многих негров Америки это было заветной мечтой.

Ещё один пример -- не воплощённый в жизнь замысел известного советского кинорежиссёра Сергея Эйзенштейна снять художественный фильм под названием «Чёрное величество» по книге американского беллетриста Д. Вандеркука, повествующей о Гаитянской революции 1791-1803 гг. и о трагедии короля Кристофа, который из национального вождя превратился в безжалостного диктатора. Предполагалось, что роль короля в фильме сыграет советский актёр еврейского происхождения Соломон Михоэлс, а на роль Дессалина, сподвижника и друга Туссена Лувертюра, который и являлся лидером повстанцев на Гаити, пригласят Поля Робсона. Робсон действительно первый раз в СССР приехал в 1934 г. именно с целью сниматься в этом фильмеЗимянин В. Поль Робсон. - М., 1985. - С. 99.. Наверняка, у Эйзенштейна возникали параллели между главным героем книги американского писателя и И. В. Сталиным Зимянин В. Поль Робсон. - М., 1985. - С. 81. -- по этой причине, возможно, от реализации данного проекта следовало отказаться. С. Эйзенштейн, как известно, был представителем государственных структур -- в 1932 г. он стал заведующим кафедрой режиссуры Государственного института кинематографии, то есть его деятельность всегда находилась под контролем советской власти; но благодаря своей международной известности, он мог быть своеобразным «инструментом» в привлечении агентов влияния в сферу культуры.

Что же касается взглядов П. Робсона, который впоследствии не единожды посещал Советский Союз с гастролями и был там чуть ли не самым желанным гостем, он действительно верил в то, что «социализм -- это судьба человечества»; советский народ был для него источником вдохновения. Робсон не раз заявлял, что «любая война против Советского Союза -- это фашистская война»Там же. 1:05:53-1:06:03. Он искренне надеялся, что социалистическая идеология сможет оказать положительное влияние на идеологию Штатов. Многие считали певца игрушкой советской пропаганды; во время Маккартизма он был одним из наиболее преследуемых общественных деятелей. В 1950 г. президент Г. Трумэн подписал правительственный указ о запрете Робсону выезжать за пределы континентальной части США. Было также запрещено предоставлять певцу частные и общественные концертные залы для выступлений и СМИ. Многие упрекали Робсона за то, что он превращал сцену в платформу для политических заявлений.Baldwin K. Beyond the Color Line and the Iron Curtain. - Durham, 2002. - P. 204. Но во время «холодной войны», будучи публичным человеком, имеющим популярность в разных странах мира, который исполнял песни на разных языках, различного содержания, ему суждено было оказаться в такой ситуации, и он не намерен был делать выбор между гражданской активностью и сценическим творчеством. Борьба за свободу посредством искусства была его миссией на протяжении всей жизни. Можно сказать, что Робсон и стал воплощением образа «Нового Негра», которой был основой идеологии «Гарлемского ренессанса». Робсон приезжал в Россию с концертами, как минимум, семь раз. В его репертуар входили как негритянские рабочие песни, спиричуэлы, джазовые композиции, так и русские народные, которые он также исполнял перед американской аудиторией.

Несмотря на то, что все негритянские певцы, приезжавшие в СССР с концертами (М. Андерсон, Р. Хэйес), были проинформированы о том, что исполнение композиций религиозного содержания в Советском государстве не допускалось, они всё равно включали их в программу, убеждённые в том, что практически никто из русских толком не знает английского языка. Ни разу по этому поводу недоразумений не возникало, поскольку приезжие артисты были иностранцами, а советская власть стремилась показать своё государство с лучшей стороны. Нужно отметить ещё и то, что в 20-е 30-е гг. ХХ в. нельзя было вывозить рубли заграницу, а, тем более, обменять их на другую валюту. В своей автобиографии оперная певица Мариан Андерсон пишет: «К моменту отъезда из России у меня оставалось примерно пять тысяч рублей, которые я обязана была задекларировать. На границе было принято решение положить их в банк, и я получила бумажку, подтверждающую, что у меня есть счёт в русском банке. Эти деньги всё ещё лежат там, но я сомневаюсь, что смогу найти бумагу, доказывающую это».Anderson M. My Lord, What a Morning: An Autobiography. - New York, 1956. - P. 182. Таким образом, можно сказать, что деятели искусства приезжали с гастролями в Советскую Россию, руководствуясь больше просто любопытством к жизни в социалистическом обществе, чем желанием заработать.

Враждебность по отношению к США, продиктованная «холодной войной», снова побуждала СССР обращаться к клевете по поводу расового вопроса в Америке. В рамках проведения антиамериканской пропаганды была поставлена пьеса американских авторов Д. Гоу и А. Д'Юссо «Глубокие корни», которая показывалась в крупнейших театрах страны, таких как Театр им. Вахтангова и Театр им. Станиславского. В 1947 г. вышел фильм «Миклухо-Маклай», в последствии ставший классикой советского кинематографа. В съёмках, проходивших в Одессе, приняли участие чуть ли не все темнокожие, находившиеся тогда в Советском Союзе. Одну из главных ролей сыграл уже упомянутый нами ранее инженер-станочник Р. Робинон; съёмки также и не обошлись без участия «штатного» негра советского кино -- Вэйланда Родда старшего.

В свою очередь, чтобы противодействовать критике, касающейся расовой проблемы в Америке, американское правительство нередко спонсировало туры негритянских артистов и даже спортсменов. Например, боксер Джо Льюис, баскетбольная команда «Гарлемские путешественники», певица Мариан Андерсон и другие исполняли роль послов доброй воли США. Всем известный музыкант и певец Луи Армстронг в 1957 г. также должен был отправиться в СССР с концертами, но в последний момент отказался, не желая быть игрушкой в руках правительства.

Советско-афроамериканские связи заметно разнообразили культуру СССР. С одной стороны, она стала более привлекательной для иностранцев ввиду своей интернациональной направленности, но, с другой, насквозь проникнутая пропагандой, она казалась весьма ограниченной по сюжетам и формам. Политолог Филимонов Г. Ю. подчёркивает, что одной из главных причин победы США в «холодной войне» было доминирование и привлекательность Америки на уровне поп-культуры. Советская система была разрушена изнутри при помощи инструментов американской «мягкой силы».Филимонов Г. Ю. «Мягкая сила» культурной дипломатии США. - М., 2010. - С. 192. На наш взгляд, эта концепция «мягкой силы», ставшая основой культурной дипломатии США после Второй мировой войны -- ничто иное, как результат переосмысления пропагандистской политики Советского Союза.

3. Идеология «Гарлемского ренессанса» в рамках советско-американских отношений

3.1 «Негритянский вопрос» как связующая нить между СССР и США

Клод Мак-Кей утверждал: «Подойти к самой сути негритянского вопроса для коммунистов означает навлечь на себя бешеный гнев американского общественного мнения как Севера, так и Юга».Мак-Кэй К. Негры в Америке. - М., 1923. - C. 135. Тем не менее, с 1922 г. эта проблема волновала их всё больше и больше. Более того, профессор Р. Килли писал, что «чернокожие превратили [Коммунистическую] партию в институт, который отражал их культуру и идеологию».Kelley R. G. “Comrades, praise Lawd for Lenin and them: Ideology and Culture among Black Communists in Alabama, 1930-1935. // Science&Society, Vol. 52. No. 1, Spring 1988. - P. 77.

Примерно две сотни афроамериканцев с 1922 по 1936 гг. приезжали в Советский Союз в надежде найти там лучшую жизнь. Всех их можно разделить на три группы. Во-первых, молодые коммунисты, стремившиеся построить карьеру в дипломатической службе, которые приезжали в СССР изучать марксизм-ленинизм и механизм организации революций. Вторая группа -- это деятели культуры, а именно -- беспартийные, как правило, интеллектуалы и артисты; И ещё одна группа -- это технические специалисты, которые приезжали работать по контракту (Р. Робинсон, Д. Тайнз, О. Голден, Д. Саттон). В то время эмигрировавшему в Страну Советов афроамериканцу несложно было устроиться на хорошо оплачиваемую работу. Советское правительство нанимало рабочих США якобы для улучшения производства в Советском Союзе. Во время Великой депрессии это оказывалось весьма кстати, и рабочие соглашались, совершенно не догадываясь, что их, а чернокожих специалистов особенно, власти молодого социалистического государства планировали использовать как эффективный инструмент советской пропаганды.

Афроамериканцы отправлялись в Советский Союз, чтобы найти ответ на главный вопрос -- какова жизнь в социальном равенстве, и каким образом это социальное равенство могло быть построено в США. Они стремились заручиться поддержкой со стороны других народов, их задачей было исследование новообразованного государства, его идеологии и анализ того, насколько реалии Советского Союза могли соответствовать жизни в Америке с точки зрения именно «негритянского вопроса»; какова методология для создания лучших условий существования всех народов и национальных меньшинств, проживающих на территории одного государства. Некоторые просто бежали от расизма, окрылённые мечтой о жизни в мире, где нет сегрегации и угнетения. Также в Советском Союзе им предоставлялась возможность получить высшее образование и хорошую профессию, о чём в Соединённых Штатах им приходилось лишь только мечтать. Тех, кто оставался в СССР, можно назвать наследниками «Гарлемского ренессанса» -- они стали родоначальниками диаспоры русских афроамериканцев. Но были и те, кто не желал оставаться в России или других советских социалистических республиках -- они стремились изменить жизнь в своей родной стране, используя опыт, полученный в Советской России.

В свою очередь, СССР намеренно стремился создать идеализированный образ новообразованного государства для иностранцев, в особенности для представителей «не до конца прозревшей розовой интеллигенции». Делалось это с целью пропаганды советской идеологии и создания антифашистского фронта культуры. Как бы это наивно не звучало, но советское руководство также надеялось, что благосклонность со стороны представителей интеллигенции угнетённых слоёв общества поможет добиться признания других стран. Например, случай с У. Дюбуа: трое русских как-то утром в 1926 г., придя в кабинет к учёному, заявили, что хотят заручиться его поддержкой, чтобы помочь СССР добиться дипломатического признания со стороны американского правительства. Нелепый случай, который демонстрирует непонимание социальных реалий в Америке со стороны советских граждан. Дубойс не имел никакого влияния на правительство, ибо будучи цветным, считался «гражданином второго сорта» Иванов Р. Дюбуа. - М. 1968. - С. 197..

Первый афроамериканец, ставший доктором наук, четыре раза приезжал в СССР -- в 1926, в 1936, в 1949 и 1958-1959 гг. -- и до конца своих дней воспевал это государство и его идеологию в своих статьях, книгах и публичных выступлениях.

Интересную мысль учёный высказал в статье, опубликованной в февральском номере журнала «Крайзис» за 1927 г. Суть её заключается в том, что главную роль в процессе создания новой, Советской России отводилась психологической составляющей, которая основывалась на убеждении, что «физический труд необходим <...>, и люди, которые делают тяжёлую физическую работу, должны определять, каким образом будет распределяться национальный доход». Du Bois W. E. B. Judging Russia. // Crisis. Feb. 1927. - P. 189. Дубойс указывает на то, что достижение ментального уровня советского рабочего -- это залог прогресса всего человечества. Заканчивает он статью весьма любопытно, ставя читателя перед вопросом: «возможно ли поставить в центр современной власти и культуры не миллионера, а рабочего? Если да, то Русская революция охватит весь мир».Haywood H. Black Bolshevik...- P. 191. На наш взгляд, с учёным стоит согласиться насчёт того, что СССР был действительно больше психологическим экспериментом, а не социально-экономическим, как чаще полагают. В 1961 г. в возрасте 93-х лет учёный принял решение вступить в Компартию. Благодаря инициативе Дубойса был создан в 1959 г. Институт Африки РАН.

Институты власти СССР были заинтересованы в идеологическом образовании представителей других народов как в одном из наиболее эффективных способов реализации культурной политики государства. Так в 1921 г. открылось учебное заведение Коминтерна для подготовки революционных кадров азиатских национальностей -- Коммунистический Университет Трудящихся Востока (КУТВ). Интересно, что первоначально в КУТВ афроамериканцы не допускались -- они считались выходцами из капиталистического мира. Но в 1924 г. университет открыл двери для пяти афроамериканских студентовRussian-American links: African-Americans and Russia / Ed. by Y.P. Tretyakov, E.M. Apenko. - St. Petersburg, 2009. - P. 102. (в то время как в США, наоборот, был принят закон, ограничивавший иммиграцию). Отъезд американской делегации, в составе которой были будущие чернокожие студенты КУТВ, был освещён в газете "The NY Times", в которой говорилось о том, что Ловетт Форт-Уайтман, возглавлявший в Компартии США комитет по работе с афро-американсканцами, отправил десять человек в СССР изучать большевизм и строить карьеру в области дипломатической службы в интересах коммунистов. Авторы статьи призывали к борьбе против такой подрывной деятельности.Haywood H. Black Bolshevik... - P. 148. Так в Советскую Россию стали приезжать учиться. В мае 1926 г. в Москве открылось ещё одно учебное заведение -- Международная ленинская школа. Туда попадали наиболее перспективные, по мнению Коминтерна, студенты, и МЛШ считалась выше по статусу, чем КУТВ. Первым чёрнокожим, поступившим в это учреждение, был Гарри Хэйвуд,Ibid. - P. 198. который вслед за своим старшим братом Отто Холлом, став членом Компартии США, в 1925 г. приехал учиться в Москву; несколько месяцев поучившись в КУТВ, был переведён в МЛШ. В сумме Хэйвуд провёл в России 4,5 года, затем вернулся в Америку и продолжил работу в Компартии США до тех пор, пока не был исключён из нее в конце 1950-х гг., поскольку придерживался антиревизионистской, то есть сталинистской позиции. После обнародования секретного доклада Хрущёва о развенчании культа личности Сталина в 1956 г. для исключения из числа коммунистов США этого факта была достаточно. Всю свою жизнь Хэйвуд был сторонником политической линии, выработанной во время пребывания в России. Можно сказать, что Гарри Хэйвуд оказался воплощением успеха политико-идеологического проекта образовательной программы СССР для иностранцев. «Чёрный большевик» Прим.: по названию автобиографии Г. Хэйвуда. изложил свои взгляды в исследовании «Освобождение негров», которое было впервые напечатано в 1948 г., а в последствии переведено на другие языки, в том числе и на русский. Хэйвуд был приверженцем теории, в соответствии с которой негритянское население, сконцентрированное на территории «Чёрного пояса», расположенного на Юге США, полумесяцем протянувшегося от Техаса до Вирджинии (См. Приложение 4), охарактеризовано как угнетённая нация, имеющая право на самоопределение вплоть до отделения. По его мнению, именно «в положении негров Чёрного пояса надо искать объяснение экономического, социального и культурного неравенства миллионов негров Америки». Хейвуд Г. Освобождение негров. - М., 1950. - С. 39. В своём труде Хэйвуд также называет социализм «высшей формой демократии», единственно способной разрешить негритянский аграрный и национальный вопросы. Там же. - С. 280.

На VI конгрессе Коминтерна, состоявшемся в июле 1928 г. во многом благодаря Хэйвуду и его товарищам-сокурсникам, темнокожим студентам, которые помогли выработать резолюции по негритянскому вопросу, данная проблема признавалась одной из наиболее существенных. В стенографическом отчёте говорилось следующее: «Одна из важнейших задач компартии заключается в борьбе за полное, фактическое равноправие негров, за отмену всякого расового, социального и политического неравенства. <...> На территориях Юга [США], где живут компактные негритянские массы, необходимо выдвигать лозунг права самоопределения негров. <...> Негритянские коммунисты должны разъяснять негритянским рабочим и крестьянам, что только тесный союз их с белым пролетариатом и совместная борьба их против американской буржуазии могут дать им освобождение от варварской эксплуатации» Стенографический отчёт VI Конгресса Коминтерна. Выпуск 6. М.: Государственное изд-во, 1929. - С. 156..

По свидетельствам Хейвуда, как раз в 1928 г. наступил исторический переворот в научном понимании негритянского вопроса и в Америке. Поскольку именно тогда Компартия США «приняла программу, в которой негритянская проблема чётко определялась как вопрос об угнетаемой нации, страдающей от особо тяжёлой формы угнетения».Хейвуд Г. Освобождение негров. - М., 1950. - С. 266.