Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Негосударственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Региональный открытый социальный институт»

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по дисциплине «Краеведение»

На тему «Советское краеведение в 20-х годах: золотое десятилетие»

2 вариант

Выполнил студент:

3 курса, гр.: С3, ф-та:

Гуманитарного Толчеев О.В.

Липецк - 2015

Содержание

• Введение
• 1. Советское краеведение в 20х годах «золотое десятилетие»
• 2. Причины окончания «золотого века» краеведения
• Заключение
• Список используемой литературы

Введение

Понятие «краеведение» сформировалось в отечественной науке к началу 20-х гг. XX века в связи с широким развитием инициативы и самостоятельности на местах и возникновением обществ изучения местного края. Тогда же были сформулированы основные положения о предмете, целях и методах краеведения, сохранившие значение до наших дней.

Краеведение - это изучение того или иного региона (города, села, района, области и вообще территории, которая может объединяться понятием «край» местными силами. В научной литературе 1920-х гг. выделяется, как правило, два основных аспекта краеведения: историко-культурный и естественно-географический, что по современной терминологии объединяется понятием «историческое краеведение» и «географическое краеведение».

Изучение истории развития краеведческого движения в последнее время занимает все больше места в трудах исследователей. Изучение локальной истории является важным элементом отечественной и мировой истории. Актуализация проблемы истории краеведения во многом определяется современной ситуацией в исторической науке, в которой наблюдается тенденция к развитию регионалистики, изучению эволюции и формированию научной деятельности в регионах.

После Октябрьской революции начался новый этап развития краеведения, характеризовавшийся его широким признанием и размахом. Причины: 1) изменились общественные условия краеведческого движения; 2) перед краеведением возникли новые задачи.

Краеведческое движение в первое послереволюционное десятилетие стало заметным явлением культурной, общественной жизни нашей страны. Его историографическое исследование только начинается. Вышедшие в свет за последние годы книги о «золотой десятилетке» советского краеведения выполнены в основном по печатным и архивным материалам центральных органов этого движения, рассматривают главным образом их занятия с документальными памятниками [1]. Вклад первых советских краеведов в археологию, их участие в разработке - поиске, охране, публикации памятников материальной культуры остается недостаточно ясным. Рассмотрение данного вопроса по отдельным регионам - необходимый подход к его решению.

Цель работы: анализ советского краеведения в 20х годах.

Задачи работы:

- дать общую характеристику советского краеведения в 20х годах;

- изучить причины окончания «золотого века» краеведения.

1. Советское краеведение в 20х годах «золотое десятилетие»

До революции попытки ввести какие-либо нормы по охране памятников наталкивались на право частной собственности. Лишь Строительный устав запрещал снос зданий, возведенных до XVIII в., или ремонт, ведущий к их искажению. Инструкции Археологической комиссии запрещали самовольные раскопки, но они часто не выполнялись. Под давлением передовой общественности в начале XX в. в столице и некоторых губерниях были образованы Общества защиты и сохранения памятников искусства и старины. Перед первой мировой войной правительство приступило к подготовке специального закона об охране памятников, но эта работа была свернута с началом войны.

Несмотря на трудности гражданской войны, Советское правительство принимает ряд мер по защите исторических памятников. 

С 1918 г. начинают создаваться организационные основы охраны памятников. Забота об охране памятников была возложена на Наркомат просвещения. Особенно активно действовали Петроградская коллегия по делам музеев и охраны памятников искусства и старины при Наркомате просвещения и Комиссия по охране памятников искусства и старины при Моссовете. В августе 1918 г. эти органы были преобразованы во Всероссийскую коллегию по делам музеев и охраны памятников искусства и старины при Наркомате просвещения[2, с.34].

В декабре 1917 г. был создан Комиссариат исторических имуществ (с 12 апреля 1918 г. он стал называться Наркоматом художественно-исторических имуществ). Он имел специальную Коллегию по охране памятников. Позднее этот Наркомат был слит с Наркоматом просвещения. К началу 1922 г. в Наркомпросе было создано Главное управление научными, художественными и музейными учреждениями Академического центра (Главнаука) с Отделом по делам музеев и охраны памятников. В его ведении были Российская академия истории материальной культуры (ныне Институт археологии АН СССР), Центральные государственные реставрационные мастерские, Центральное бюро краеведения, Музейно-экскурсионные институты в Москве и Петрограде и все музеи. При губернских (областных) отделах народного образования были созданы Комитеты по делам музеев и охраны памятников искусства и старины, народного быта и природы с широкими правами. Так впервые в истории была создана стройная государственная система охраны и изучения памятников истории и культуры.

Кроме того, был принят ряд законов об охране конкретных памятников на местах, в том числе и письменных памятников. 1 июля 1918 г. В. И. Лениным был подписан декрет «О реорганизации и централизации архивного дела», 17 июля 1918 года - «Об охране библиотек и книгохранилищ», 19 декабря 1918 г. - «Об охране научных ценностей» и др.

В сентябре 1918 г. был принят декрет «О запрещении вывоза за границу предметов искусства и старины», а 5 октября 1918 г.- «О реорганизации, приеме на учет и охранение памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений».

В декрете говорилось:

«1. Произвести первую государственную регистрацию всех монументальных и вещественных памятников искусства и старины, как в виде целых собраний, так и отдельных предметов, в чьем бы обладании они не находились... 3. Никакое отчуждение или переход из одного частного или общественного владения в иное, а также перемещение, ремонт, поправка принятых на учет... памятников... и отдельных предметов искусства и старины не могут быть произведены без разрешения Коллегии по делам музеев и охране памятников искусства и старины в Петербурге и Москве».

В течение 5 лет на учет было принято 2350 отдельных памятников и 520 усадеб. В 1920 г. были объявлены государственным музеем Троице-Сергиева лавра (г. Загорск), дом Л. Н. Толстого в Москве, и в 1922 г. создан Пушкинский заповедник.

В эти годы, наконец, появился общероссийский научно-методический центр краеведческой работы - Центральное бюро краеведения (ЦБК) при Академии наук. Оно было создано в 1921 году на первой Всероссийской краеведческой конференции. Членами ЦБК стали известные ученые того времени: Д.Н.Анучин, Н.Я. Марр, А.Е.Ферсман, П.Г.Смидович и др. Среди первых организаторов советского краеведения были и педагоги А.П. Пинкевич и С.Т. Шацкий.

ЦБК имело на местах свои отделения, областные бюро краеведения. Регулярно издавались краеведческие журналы и сборники. В середине 20-х годов 250 краеведческих организаций имели свои издания[7, с.88]. 

Многие сегодняшние краеведы называют этот период «Золотым десятилетием советского краеведения». Но есть среди краеведов по этому поводу и сомнения. Так Г.Ф.Гудков и З.И.Гудкова утверждают, что нельзя так называть десятилетие, в котором были закрыты журналы «Русский архив», «Русская старина'« и «Исторический вестник», прекращена деятельность ученых архивных комиссий, многих научных обществ, прекратилось издание «Адрес-календарей» и другого справочного материала по губерниям. А главное, по мнению Г.Ф. и З.И.Гудковых, красный террор, который свирепствовал в это десятилетие по всей стране, не давал возможности полного изучения края и прежде всего истории семей, населявших определенный регион.

Мнения диаметральные. Действительно, после 1917 года задачи краеведения значительно изменились. На первое место было выдвинуто изучение местными силами трудовой деятельности населения края на предмет наилучшего использования всех производительных сил края в интересах его благосостояния и всей страны в целом.

Во главу угла поставили изучение производительных сил. И это можно понять. Экономика страны, как уже говорилось, была развалена. И потом, не надо доказывать, что трудовая деятельность - основа основ. Другое дело, что это направление стало развиваться интенсивно в ущерб остальным. Это понимали и многие тогдашние краеведы. Так, против попыток повернуть краеведение в сторону изучения только производства выступил И.М. Гревс (1860-1941), - известный русский ученый, пионер экскурсионного движения в дореволюционной России, а после Октября 1917 года один из самых деятельных участников организации краеведческого движения. Он считал, что главной задачей краеведов является «целекупное'« познание края, создание цельного портрета края, включающего не только естественно-производительные силы и современность, но и всю культуру человека «как самую главную и самую значительную естественную производительную силу», историю края, историю общества. Г.Ф. и З.И.Гудковы правы - были издержки и даже очень большие. Но вместе с тем нельзя не замечать и успехи, о которых уже говорилось и которые во многом определяли развитие краеведения.

С 1923 г. начал выходить журнал «Краеведение», а с 1925 г. - «Известия ЦБК». В 1930 г. они были объединены в журнал «Советское краеведение» (выходил до 1936 г.). Краеведческие журналы и сборники издавались и на местах (Воронеж, Тверь, Вологда, Ростов, Тула и др.). Большую помощь краеведам оказывали созданные в 20-х гг. во многих городах комиссии для собирания и изучения материалов по истории революции и РКП (б) (Истпарты).

В 1930 г. краеведение было введено в программы вузов. В 1931 г. создается Общество краеведов-марксистов. В Постановлении ЦК ВКП(б) от 25 августа 1932 г. говорилось: «Признать необходимым в учебные программы... истории... ввести... и элементы краеведения СССР».

Растет число краеведческих организаций. Если до Великой Октябрьской социалистической революции в России было 160 краеведческих обществ, насчитывавших около 15 тыс. членов, то к концу 1922 г. в стране было 516 краеведческих организаций, в том числе 285 музеев. В 1927 г. было уже 1765 краеведческих обществ, 560 музеев, 64 краеведческие исследовательские станции.

Общим недостатком краеведения в 20-30-е гг. было то, что ЦБК и его органы на местах стремились заниматься сразу всем краеведением, не деля его на географическое, историческое и т. п.

В тридцатых годах начался разгром краеведения. Как государственного, так и общественного. Заниматься краеведением в нашей стране стало опасно. Краеведов в эти годы обвиняли во многих гpexax. Их обвинили в попытке организации заговора против Советской власти вместе с академиками-историками С.Ф.Платоновым и Е.В.Тарле, в связях с учеными-экономистами Л.В. Чаяновым и Н.Д.Кондратьевым, объявленными врагами народа, и т.д. Появились работы, в которых совершенно по-новому оценивалось краеведение, как в дореволюционное, так и в советское время.

Так, например, в работе Столетова «Введение в советское краеведение» утверждается, что краеведение в дореволюционной России было по существу антинародным, что деятельность «Вольного экономического общества» была реакционной, что краеведы 20-х годов «смазывали буржуазный характер краеведения», что дореволюционное краеведение - это краеведение кулацкое, а в советское время в краеведческих организациях ''окопались» остатки господствующих классов. Оказывается, в этих организациях сплотились наиболее черносотенные, реакционные элементы. Отсюда, по мнению автора, у краеведения 20-х годов было «махровошовинистическое, империалистическое лицо».

Закрывались краеведческие издания[5, с.58].

Так, например, решением Башкирского обкома партии от 5 апреля 1932 г., в котором утверждалось, что в статьях ряда журналов, в том числе и в журнале «Краеведение», установлен ряд извращений политики партии троцкистского и нравооппортунистического характера. Из чего следует, что «Краеведение» - журнал аполитичный, который не осветил ни одного конкретного вопроса строительства, довольствовался описанием бытовых черт «башкирского» народа, издание этого журнала было прекращено.

Такие тяжкие обвинения объясняются тем, что краеведческое движение в 30-е г. перестало вписываться в официальную идеологию и политику. Краеведение - это движение с демократическими традициями, движение, дающее знания населению без «руководящих указаний» и минуя официальные каналы. Краеведы всегда были за разнообразие форм хозяйства и не соглашались с унификацией экономики, были за развитие культуры всех народов, населяющих СССР, не соглашались с разрушением памятников истории и культуры, были за сохранение взаимосвязи истории СССР и истории России и не соглашались с утерей населением СССР своих корней, соглашались с идеологизацией всей культурной жизни в стране. Факты, добываемые краеведами, уже никак не подходили для официальной истории. В целом краеведы стали, как говорят сегодня, инакомыслящими. Они не устраивали тот режим, который утвердился в 30-е годы в СССР. Отсюда обвинения, отсюда гонения и репрессии многих краеведов. В 1937 г. было ликвидировано ЦБК, его центральные издания и областные бюро ЦБК.

Краеведение в стране практически остановилось. Была утрачена самая сильная его сторона - массовость. Изучение края стало уделом узкого круга лиц - работников архивов и музеев. Наркомпрос РСФСР, которому после ликвидации ЦБК было передано руководство краеведением, пытаясь спасти положение, 25 апреля 1938 г рассылает письмо «О постановке и организации краеведческой работы». В нем говорится о необходимости продолжать работу по изучению края в школах, вузах, культпросвет учреждениях, производственных коллективах под научно-методическим руководством местных краеведческих музеев. Но слишком большие были потери, и нужно было время, чтобы оправиться от этих потерь.

Но самое интересное, что вина за разгром общественного краеведения была возложена на Наркомпрос РСФСР и на местные органы власти. 25 мая 1940 г. в «Правде» была опубликована статья «Внимание - краеведению», в которой говорится следующее: «Познать свой край, свой район, его историю, его богатства: знать, что таится в недрах родной земли, познать природу, и не только познать, а научиться лучше использовать ее на благо человеку, на благо социалистическому обществу, - какое благородное и благодарное занятие, какой могучий источник знаний, прекрасное средство воспитания в молодежи наблюдательности, находчивости, инициативы... Имя этому краеведение.

краеведение власть советский

2. Причины окончания «золотого века» краеведения

Причины трагедии, произошедшей с краеведами после Октября, трактуются новейшими историографами недостаточно, на мой взгляд, определенно. В поднакопившейся на эту тему литературе складывается мнение, будто советская власть расправилась с ними походя, без особого повода - кто только не подворачивался под «красное колесо» большевистского террора!? Есть и такая точка зрения, которая предлагает видеть в краеведческих кружках очажки явной или потенциальной оппозиции сталинизму: «Работа сотен и тысяч энтузиастов, разбросанных по всем уголкам огромной страны, не поддавалась контролю тоталитарной системы - трудно было рассчитывать на то, что эти люди, преимущественно представители дореволюционной интеллигенции, примут установки на идеологизацию краеведения» [3]; «краеведческое движение 1920-х гг. слишком отлично было от утвердившегося стиля командно-административной системы… Сталина и его подручных…»[4].

Доля истины в подобных констатациях содержится. Примером чего могут служить некоторые разногласия, случавшиеся между старыми, дореволюционной закалки, и новыми, сугубо советской выделки, краеведами в Курске. Показателен конфликт Г.И. Булгакова с заслуженной большевичкой П.И. Шавердо. Краеведы поручили ей было составить доклад о 1905 годе, «по документам архива с дополнением личных воспоминаний, как активной участницы в работе того времени». Она больше месяца, по собственному определению, «рылась в архиве» и доклад подготовила. Однако в назначенное для выступления время ее ждал афронт. Явившимся на место собрания, в школу, где преподавал Булгаков, докладчице и приглашенным ею слушателям сторожиха заявила: «Георгий Ильич сказал, что собрания не будет»[1, с.45]. Оскорбленная краеведка с революционным стажем подала заявление о выходе из Общества.

Вряд ли можно счесть этот эпизод случайным недоразумением. В нем явственно просматривается нежелание Г.И. Булгакова и некоторых его единомышленников среди опытных краеведов заниматься событиями Новейшей истории, да еще в односторонне-партийном освещении.

Но при всём том, никакой, по-моему, ниши для явной или скрытой политической оппозиции, тем более контрреволюции краеведческое движение представлять не собиралось, да и не могло. Как это вполне, надеюсь, ясно по вышеизложенным курским материалам, и старые, и тем более молодые краеведы 20-х гг. изо всех сил старались следовать генеральной линии ВКП(б) на своих участках общественной работы. Одни действительно верили рабоче-крестьянскому государству. У других оставалась слишком свежа в памяти смертоносная практика ЧК и белогвардейской контрразведки, по очереди умещавших тот же Курск трупами правых и виноватых перед ними. Неразгаданный на свою беду краеведами парадокс их положения заключался в том, что главную опасность для властей они представляли отнюдь не как саботажники, а именно в качестве добросовестных, объективных и энергичных исследователей прошлого и особенно настоящего своего родного края.

Куда ни шло, если речь шла о массовом разрушении археологических объектов. Хотя едва ли местным властям приятно было в 1930 г. получать циркуляры, подобные следующему: «В связи с катастрофическим положением в деле охраны и учета памятников культуры по ЦЧО, Облбюро краеведения, - идя навстречу намеченным ГАИМК работам, считает необходимым теперь же поставить на контроль как местонахождения памятников культуры, так и районы тракторных запашек и наиболее крупных строительных и земляных работ»[1, с.16]. Или такую директиву: «Вследствие того, что социалистическое переустройство деревни принимает широкий размах и быстрый темп и что в скором времени можно ожидать полного уничтожения культуры старой деревни, является необходимостью особенно характерные признаки ее запечатлеть фотографией» [1, с.17]. В пору сплошной коллективизации, форсированной индустриализации от подобных бумажек просто отмахивались. В результате, между прочим, служба археологического надзора отсутствует в Курской области по сию пору. Коммунисты так и не удосужились ее создать, и у новой администрации на рубежах XX-XXI вв. руки до каких-то памятников старины опять-таки в подавляющем большинстве случаев не доходят. Инспекция по охране памятников истории и культуры в составе комитета культуры областной администрации сейчас существует, но почти исключительно номинально.

Это уже традиция - печальная, но солидного стажа, коему уже под сто лет.

В 20-е же гг. большевистские власти имели неосторожность поручать краеведам и куда более злободневные мероприятия, чем раскопки каких-то курганов или городищ. Скажем, «периодическое, планомерное наблюдение за состоянием посевов»; «определение размеров практических норм личного, кормового и хозяйственного потребления» разных продуктов на селе; «бюджет основных групп трудового населения» города и т. п. вопросы актуальной статистики. Такие данные собирались в КГОК через учителей и школьников и передавались в органы госстатистики.

Поначалу, со второй половины 20-х гг. цифры «показывают на наличие в результате хозяйствования не только достаточных запасов, но даже и свободных к продаже излишков в близких к действительности количествах» [5, с.8]. А уже в «год великого перелома» «близкие к действительности» сведения «урожайной» статистики стали особенно опасны для официальных надзирателей за краеведами. Тогда в учетном «Листке о питании сельского населения» вместо молока, хлеба и сала пришлось бы писать воду, кору и глину, а то и человечину, как в самых страшных эпицентрах голода. Ненужным свидетелем подобных эксцессов могли оказаться археолог, этнограф, биолог, географ, каждое лето лезущие в поле со своими фотоаппаратами и блокнотами.

А кроме экстраординарных коллизий вроде голода да массовых репрессий на совести советской власти оставалась груда застарелых общественных проблем, вроде пресловутой жилищной. Всесоюзные переписи населения 1923 и 1926 гг. показали по Курской области, что «ни один город губернии не обеспечен жилой площадью по норме в 10,0 кв. м. на каждого жителя… Это тот минимум требований гигиены, без которого здоровье человека находится в опасности… Преобладают квартиры сырые, с низкими потолками, недостаточным освещением, давно неремонтированные и слишком загрязненные. Такие антисанитарные и антигигиенические жилища развивают болезни и повышают смертность населения, ослабляют жизнедеятельность и являются громадным препятствием культурному и интеллектуальному развитию человека» [7, с.119], - делали вывод краеведы-гуманисты.

Показательно, что массовый террор в отношении гражданского населения был возобновлен большевиками именно начиная с ученых-гуманитариев и краеведов (если не считать прежних противников партии Ленина - эсеров и т. п. действительно «политических»). Предстоящим в Стране Советов событиям не нужны были историки, бытописатели, вообще фиксаторы. А краеведы могли ими стать. Так что сначала убрали полунезависимых статистиков новых волн террора, вызванного катастрофическим для большевистских властей расхождением их лозунгов и реальных последствий претворения таковых в жизнь. Уничтожение краеведов и их организаций - один из первых, мало кем распознанных симптомов краха коммунистической утопии в России.

Такими, примерно, видятся мотивы, по которым власти решили не только свернуть краеведческое движение, но и внести многих его представителей в проскрипционные списки. Более детальный и углубленный анализ политического и идеологического контекста развития и гибели советского краеведения содержится в работах А.А. Формозова и С.О. Шмидта [2, с.50].

Заключение

По разным данным, на 1917 г. в стране насчитывалось от 155 до 246 краеведческих организаций. К 1926 г. существовало 1405 краеведческих учреждений, а к маю 1930 г. - уже порядка 2300. Из числа последних действовало около 1000 обществ и кружков и около 400 краеведческих музеев. Динамика краеведческого актива представляется следующим образом: в 1927 г., по данным переписи ЦБК, в краеведческих организациях состояло около 40 тыс. человек, а к 1930 г. эта цифра увеличилась до 70 тысяч. Переписи краеведов в начале рассматриваемого периода не проводилось

Начало 1920-х гг. характеризуется развитием краеведческого движения, которое признавалось одним «из характернейших явлений советской России». В эти годы, получившие среди современных исследователей название «золотого десятилетия» советского краеведения, происходит существенное увеличение количества организаций по изучению местного края в стране.

Прежде всего, наряду с изучением родного края, остро встала проблема сохранения историко-культурного наследия в сложнейшей обстановке Гражданской войны, иностранной интервенции и преодоления их трагических последствий. В решении государственной задачи спасения культурных ценностей, развития музейного, архивного, библиотечного дела велика была заслуга именно краеведов с их знаниями и опытом. Вторая задача, привлекшая внимание к краеведению, - жизненная необходимость вывести страну из разрухи, восстановить ее экономику.

Для этого следовало использовать все местные ресурсы, исследованием которых всегда занимались краеведы. Такая их деятельность оказалась особенно востребованной для хозяйственного развития Советской России. Все это объясняет широкое развитие краеведения как общественного движения, получившего серьезную государственную поддержку. Повсюду на предприятиях и в организациях создавались краеведческие кружки, которые объединялись в местные (городские, областные) общества краеведения. Для координации и научно-методического руководства их деятельностью в 1922 г. при АН СССР было создано Центральное бюро краеведения (ЦБК). Оно издавало журнал «Краеведение» (с 1930 г. - «Советское краеведение). Много краеведческой литературы выпускалось на местах. Краеведение было включено в школьные программы, преподавалось в педагогических вузах. В стране проводились многочисленные краеведческие конференции - всесоюзные, всероссийские, региональные. В результате к 1929 г. количество краеведческих организаций увеличилось более чем в восемь раз, достигнув почти 2 тысяч. Они собирали сведения о природных ресурсах, охраняли памятники истории и культуры, изучали народное творчество, быт, хозяйственную деятельность населения, совместно с музеями вели просветительскую работу и т.д. В 20-е годы краеведение заняло важное место в научной и общественной жизни страны, а этот период называют «золотым десятилетием» краеведения.

Список используемой литературы

1. Веселовский Б. Б. Краеведческая работа организаций в РСФСР к 1930 г. //Краеведная работа в РСФСР. М., 1930.

2. Флейман Е. А. Краеведение. Кострома, 2015.

3. Юньев И. С. Возродить массовое краеведение// Коммунист. 1960. №3. С. 157;

4. Закс А. Б. Всероссийский музейный съезд // Вопросы истории. 1980. № 12. С. 164;

5. Шмидт С. О. «Золотое десятилетие» советского краеведения //Отечество. Краеведческий альманах. 2010. № 1.

6. Ольденбург С. Ф. Десять лет нашей науки (1917 - 1927) //Плановое хозяйство. 1927. № 1 I. С. 152.

7. Миронов Н.П., Кононов Ю.Ф., Разгон А.М. и др. Историческое краеведение (основные источники изучения истории родного края). - М., Изд-во «Просвещение», 2014. - 320 с.

Размещено на Allbest.ru