Ритм в системе постоянных и переменных величин татарских традиционных напевов

Размещено на http://www.allbest.ru

Ритм в системе постоянных и переменных величин татарских традиционных напевов

Е. М. Смирнова

Характеристика временных и ладомелодических форм, определяющих особенности традиционного интонирования, не может считаться сколько-нибудь полной без выяснения их соотношения с точки зрения стабильности и мобильности. Последнее тем более важно, что позволяет приблизиться к пониманию проблемы фольклорного варьирования проблемы, в современной этномузыкологии являющейся одной из центральных. В настоящей статье рассматривается система стабильных и мобильных элементов татарских народных напевов; ее задача уточнить степень переменности их ритмического параметра относительно параметра мелодического. Заметим, что ни по отношению к квантитативным фольклорным традициям вообще (одна из которых представлена в татарской музыкально-поэтической культуре), ни по отношению к татарскому фольклору в частности такого рода связи до сих пор не рассматривались.

Поставленная задача предполагает сравнение вариантов напева; из возможных видов вариантности выделим вариантность диалектно-стилевую. Возможность данного подхода определяется широкой расселенностью татар Волго-Уралья, раздвигающей рамки их этнокультурного пространства далеко за пределы основных районов проживания. Так, в частности, начиная с XVII в. татары, населяющие ВолгоУральскую историко-этнографическую область, начали активно переселяться на восток, в Западную Сибирь, что не могло не создать условия для их этнокультурного взаимодействия с коренным тюркоязычным населением (сибирскими татарами). Именно сравнение напевов казанских татар Волго-Уралья с их вариантами, бытующими у татар Сибири (традиция последних представлена фольклором татар Тюменской области), будет служить основой последующего изложения.

Одной из популярных лирических песен казанских татар является песня «ЗилэйлYк». В ее основе лежит многослоговой напев, распеваемый на разные поэтические тексты, в том числе и на замечательные стихи Г. Тукая. В изданиях татарского музыкально-поэтического фольклора песня публиковалась не раз; ее варианты представлены и среди расшифровок автора: шесть записаны в селе Татарская Каргала Сакмарского района Оренбургской области3, четыре в селах Тюменской области4.

Сравнение зафиксированных вариантов делает очевидным высокую степень устойчивости их интонационных составляющих и ритмических, и звуковысотных. Ритмическую канву напева составляет типовая для озын квй 10-9-слоговая долготная последовательность, образованная повторением стопы 1:2, в кадансах четных строк стопа трансформируется усечением, третья строка в большинстве случаев расширена за счет добавления вставного слова обращения «Зилэйк». Долготные расхождения вариантов не выходят за рамки допустимых в озын квй «зонных» колебаний стопных долгот. Высокой степенью устойчивости обладают и ладомелодические параметры напева: во всех случаях он разворачивается на основе одного ангемитонного звукоряда (звукоряда g), сохраняя при этом один и тот же мелодический контур. ритм татарский напев песня

Интонационное воплощение последнего, однако, в разнорегиональных образцах оказывается различным. Сравним варианты, представленные в примерах 1, 2. Напев, зафиксированный в Татарской Каргале (добавим и все другие напевы, имеющие волго-уральскую «прописку»), отличается удивительной пластичностью: мелодия плавно движется по тонам звукоряда, ее попевки по объему редко превышают терцию, кварту, ходы шага на соседнюю ступень. Расширение звукового диапазона происходит постепенно: вначале «осваивается» пространство между основным тоном лада и тонами, расположенными через ступень от него (см. 1-ю полустроку 1-й строки), затем восходящий мелодический разбег достигает квинты, к которой «осторожно» присоединяется секстовый тон (он добавляется слогораспевом, вначале кратким касанием, потом берется уже более определенно, см. 2-ю полустроку 1-й строки), и лишь затем охватывается нижнее поле мелодического амбитуса (см. 1-ю полустроку 2-й строки).

В тюменском варианте напева дело обстоит иначе. Его интонации размашисты и угловаты; внимание на себя обращает уже исходный мелодический оборот: основанный на прямолинейном движении, он представляет собой ход по звукам трезвучия, едва замаскированного «проходящей» II ступенью. Аналогичный ход по звукам, складывающимся в аккордовую конструкцию, встречается в напеве еще раз (см. 3-ю строку, перед словом «ЗилэйлYк»); теперь это ход от октавного ладового тона вниз, по звукам секстаккорда. Диалектно отмеченной оказываются и быстрота охвата мелодического диапазона, уже к 3-й слогоноте достигающего квинты, и широкие мелодические ходы на квинту, септиму. В целом звуковысотный контур напева в тюменском варианте выявляется гораздо более схематично, прямолинейно по сравнению с вариантом волго-уральским; это создает безошибочно узнаваемый колорит сибирского звучания.

Пример 1

«Зилэйлук»

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Лирическая песня «Мэдинэкэй» у казанских татар популярна не менее, чем «Зилэйлук», и столь же показательна с точки зрения диалектной специфики; нотированные образцы в полной мере дают возможность составить о ней представление8. Популярна песня и у татар Тюменской области9. Все известные варианты песни имеют разные поэтические тексты, объединенные общим характером лирического содержания и участием одной и той же припевной строки («Мэдинэкэй, гелкэй, бедрэ чэч»). С точки зрения интонационного соотношения образцов ситуация складывается аналогично рассмотренной выше. Различий в слогоритмическом строении (его определяет типовой для казанско-татарских озын квй многослоговой метр) варианты напева не имеют. Однотипны они и по другим характеристикам ладовым, композиционным, отчасти мелодическим, сохраняющим общие контуры звуковысотной линии. И так же точно интонационная реализация последней допускает, казалось бы, не столь уж значительные расхождения, которых оказывается достаточно для того, чтобы этнотерриториальные варианты напева оказались диалектно «отмеченными». Сопоставим аналогичные сегменты волго-уральского и тюменского образцов (см. примеры 3, 4).

Размещено на http://www.allbest.ru

Пример 4

«Мэдинэкэй»

Размещено на http://www.allbest.ru

Интерес представляет нисходящий скачок на квинту, появляющийся в мелодии сибирского варианта (см. слогораспев последнего слога в слове «гешньщ»); в волгоуральском варианте такой скачок отсутствует.

1-я полустрока 2-й строки. Ее звуковысотное строение определяется движением от секстового тона е, окруженного прилегающими звуками, вниз, к ладовому устою g. В волго-уральском варианте мелодическое движение связывает соседние ступени; в тюменском варианте, опять-таки, не обошлось без скачков см. ходы на кварту и сексту, возникающие в момент распева слова «Мэдинэкэй».

На этом следует остановиться: продолжение анализа этнотерриториальных вариантов напева «Мэдинэкэй» (равно как и вариантов других напевов) грозит описанием уже знакомых интонационных ситуаций.

Думается, сказанного достаточно для обоснования выводов относительно роли ритма в формировании инвариантных параметров татарских напевов. Существует, однако, еще один подход к проблеме подход, инспирированный спецификой квантитативного мышления. Он определяется существованием характерного для квантитативной системы феномена т. н. частичной контрафактуры возможности бытования одной долготной формы с разными мелодиями, и, напротив, распевания одной мелодии на основе различных долготных форм. В каком виде представлены в фольклоре сибирских татар метры татар Волго-Уралья? Существуют ли они, как во всех рассмотренных случаях, только в неразрывной связи с определенным напевом, в виде компонента целостного, популярного в татарской среде образца, или способны функционировать как слогоритмическая конструкция, вступающая в контакт с мелодиями не просто разными, но отмеченными этнотерриториальной спецификой?

Последнее в качестве доказательства морфологической значимости ритма послужило бы аргументом особым. И действительно, такой аргумент существует; при этом он настолько очевиден, что его обоснование не требует специальных аналитических изысканий. Приведем долготные схемы ряда этнически характерных тюменских напевов все они строятся в соответствии с нормами, знакомыми по напевам татар Волго-Уралья:

Таблица 1

Иная форма проявления принципа частичной контрафактуры, когда «партнером» одной и той же мелодии становятся различные слогоритмические формы, для традиции тюменских татар оказывается столь же характерной. Рассмотрим баиты «Талыман бэете», «Гэйшэ бэете» и читаемый нараспев фрагмент книги «Мэулет». Записанные в Тюменской области, они исполняются на широко известный напев под названием «Тэфтилэу». В существующих изданиях татарского музыкальнопоэтического фольклора представлен целый ряд его вариантов, зафиксированных как на территории Волго-Уралья, так и в Сибири. Их ладовое строение одинаково оно определяется общей звукорядной основой (g). В мелодическом отношении (и это уже ожидаемо) между вариантами, бытующими в разных регионах, обнаруживаются «разночтения». Последние укладываются в ставшую привычной схему: попадая в среду сибирских татар, волго-уральский «оригинал» насыщается характерными мелодическими ходами; описывать их мы не будем (после всего сказанного в этом нет необходимости). Не унифицированной оказывается долготная организация образцов; это в равной степени касается вариантов как волго-уральских, так и сибирских (см.: табл. 2, соответственно № 1-3, 4-6):

Таблица 2

Важно при этом, что все долготные формы напева, независимо от места его фиксации, укладываются в метрические стандарты традиции татар Волго-Уралья; это значит, что смена напевом слогоритмической формы в данном случае не означает нестабильности его временного параметра она является лишь проявлением квантитативной логики организации.

Дальнейшее рассмотрение проблемы могло бы привести к результатам, представляющим морфологическую иерархию элементов татарских напевов более детализированно. Однако уже сейчас ясно, что степень устойчивости их долготных форм квантитативных метров много превышает аналогичные свойства форм мелодических: ритм всегда оказывается среди инвариантных параметров традиционных музыкально-поэтических образцов параметров, изменениям не подверженным и тем самым стабилизирующим музыкальную структуру целого.

Литература

Смирнова, Е. Ритмический строй музыкально-поэтического фольклора татар-мусульман Волго-Уралья / Е. Смирнова. Казань, 2008.

См.: Восемь татарско-башкирских песен (мелодии, текст и перевод) / нотная транскрипция М. Берг. Казань, 1923. С. 5; Ключарев, А. Татар халык ж;ырлары / А. Ключарев. Казан, 1986. [Китап II, 1955]. С. 62; Музафаров, М. Татарские народные песни / М. Музафаров. М., 1964. С. 5; Vikar, L. Tatar folksongs / L. Vikar, G. Bereczki. Budapest, 1999. С. 388-391.

См.: Песни Татарской Каргалы / сост., общ. ред., вступит. ст. и коммент. Е. Смирновой. Казань, 2007. С. 46а, 46б, 48а-48в, 49.

См.: Песни тюменских татар / сост. Ф. Ахметова-Урманче, Е. Смирнова. Ч. I. Казань, в печати. С. 43; Песни тюменских татар / сост. Е. Смирнова. Ч. II. Казань, в печати. С. 33а-33в.

Употребление терминов «трезвучие», «секстаккорд», «квартсекстаккорд» здесь и далее используется исключительно в структурно-интервальном значении: появление в мелодической линии аккордовых контуров не нарушает монодической природы напевов и ни в коей мере не привносит в них гармоническую логику.

Песни Татарской Каргалы. С. 46а.

Песни тюменских татар ... Ч. II. С. 33 а.

См.: Ключарев, А. Татар халык ж;ырлары...С. 66; Нигъмэтж;анов, М. Татар халык ж;ырлары / М. Нигъмэтж;анов. Казан, 1976. С. 77.

См.: Песни тюменских татар ... Ч. I. С. 42.

Нигъмэтж;анов, М. Татар халык ж;ырлары... С. 77.

Песни тюменских татар . Ч. I. С. 42.

Термин Х. ван дер Верфа, см.: Werf, van der H. The Chansons of Troubadours and Trouveres; A study of the melodies and their relation to the poems / Н. van der Werf. Utrecht, 1972.

13 Песни тюменских татар . Ч. I. С. 21.

Песни тюменских татар ... Ч. II. С. 16.

Песни тюменских татар . Ч. II. С. 6а.

Песни тюменских татар . Ч. II. С. 29.

17 См.: Песни тюменских татар ... Ч. I. С. 28; Песни тюменских татар ... Ч. II. С. 13, 14.

См.: Исхакова-Вамба, Р. Татарские народные песни / Р. Исхакова-Вамба. М., 1981. С. 90, 95; Музафаров, М. Татарские народные песни ... С. 4; Нигмедзянов, М. Татарские народные песни / М. Нигмедзянов. Казань, 1984. С. 120; Нигъмэтж;анов, М. Татар халык ж;ырлары... С. 83.

Исхакова-Вамба, Р. Татарские народные песни. С. 90.

Исхакова-Вамба, Р. Татарские народные песни. С. 95.

21 Нигъмэтж;анов, М. Татар халык ж;ырлары... С. 83.

Размещено на Allbest.ru