Декабристы на Кубани

Размещено на http://www.allbest.ru/

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №12

ГОРОДСКАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «ШАГ В БУДУЩЕЕ»

«Декабристы на Кубани»

Работу выполнила:

ученица 8В класса МОУСОШ №12

Кульчинская Екатерина Павловна

Научный руководитель:

учитель русского языка и литературы

Черкасова Людмила Равильевна

с. Дивноморское, 2008 год

Аннотация

Восстание на Сенатской площади в 1825 году и дальнейшая судьба декабристов теснейшим образом связаны с политической жизнью Кубани. Многие из участников этого восстания волею судьбы и царя попали на Кавказ. Как сложилась их жизнь на Кубани? Ответом на этот вопрос является данная работа.

Главной целью данной работы является создание яркого целостного образа декабристов, воспитание интереса и уважения к выдающимся личностям прибывавшим на Кубани и оценивание вклада декабристов в развитие Кубани и Черноморья.

В работе использованы материалы о личностях декабристов, об их творчестве и судьбе.

Введение

Много ли мы знаем о декабристах? Что знаем? Сколько их было? Скольких можем назвать пофамильно? Знакомы ли с их биографиями в том объеме, чтобы судить о личности? Историки-декабристоведы, конечно, знают о них всё или почти всё. Ну а мы, непрофессионалы? Знаем... но мало. В лучшем случае назовем цифры осужденных к смертной казни и отправленных на каторжные работы в Сибирь, припомним имена самых отважных первенцев русской свободы, расскажем поподробнее о жизни тех из них, которым «посчастливилось» стать героями исторических романов, кинофильмов, монографий...

Между тем этот пласт нашей истории поразительно интересен. Интересна сама по себе каждая биография из обширной когорты отважных сынов России.

Существует «Алфавит членам бывших злоумышленных тайных обществ и лицам, прикосновенным к делу», составленный в 1827 году правителем дел Следственной Комиссии А. Д. Боровковым. В «Алфавит» включено 579 человек -- в основном люди военные, гвардейские офицеры. Из названного числа в итоге процесса вышли совершенно чистыми от всяких подозрений 290 человек, хотя среди них были и члены тайных обществ. Из остальных 289 человек особо виновными признаны 131 (пятеро казнены, 111 сосланы на каторгу, на поселение, на житье в Сибирь, 15 разжалованы в солдаты), 124 человека переведены без лишения чинов в другие полки или места службы, отданы под надзор полиции, 34 -- умерли до или во время следствия, высланы за границу.

О пребывании на Кубани «первенцев русской свободы»

Почти каждый из осужденных -- личность, известная в России своей громкой аристократической фамилией. Многие связаны меж собой родством. Едва ли не каждого из них лично знал император Александр I, а затем и новый -- Николай I. Но главная известность их освещена победой над Наполеоном. И каждый после 14 декабря отмечен жестокой царской местью...

«У них отняли все: звание, имущество, Отечество, здоровье, свободу, но не могли отнять у них любовь народную»,-- писал в Сибири самый непокорный из них -- Михаил Лунин.

Если у декабриста, да еще в ту пору, были основания говорить о народной любви, то в наши дни этих оснований неизмеримо больше. В разных городах и местечках существуют музеи или комнаты декабристов, сооружены им памятники, разыскиваются и бережно сохраняются их письма и личные вещи, все возрастает поток публикаций о них.

В наши дни заметного возрождения и оживления краеведения не остается в забвении и тема о декабристах. Жизнь и деятельность их связаны не только с Петербургом и Москвой, а отбывание наказания -- с Сибирью. В биографии первенцев свободы органически вплетаются тысячи других географических точек нашего Отечества. Периферийное краеведение проявляет в этом деле немало инициативы, и все же интерес людей, особенно молодых, удовлетворяется, мягко говоря, слабовато. В последнее время ощущается тяга не только к историческим событиям, но и к биографиям. И вот тут больше всего белых пятен.

С Кубанью связаны имена более двух десятков декабристов, которым после каторги в Сибири и других местах было разрешено по их ходатайствам участвовать в Кавказской войне рядовыми. Среди них бывшие полковники, офицеры в других званиях, прославленные герои двенадцатого года, люди высочайшей культуры и образованности, «таланты во всех рядах», по определению Александра Герцена.

Часть репрессированных декабристов в разное время отбывала ссылку в войсках Отдельного Кавказского корпуса, в том числе и в Черномории. Перевод декабристов из Сибири на Кавказ осуществлялся разновременно в течение двух десятков лет. Вступивший на престол после расправы над первенцами свободы император Николай I стремился разобщить первых российских революционеров, сломить их морально и не дать развиться "духу сообщества".

В числе первых появился на Кубани Дмитрий Александрович Арцыбашев (1803-1831 гг.), бывший корнет лейб-гвардии Кавалергардского полка, член петербургской ячейки Южного общества (1825 г.) и участник Северного общества. Воспитание он получил сначала дома, а затем в Московском университетском пансионе, где слушал лекции профессоров Московского университета. Через пять дней после поражения восстания он был арестован на своей квартире в Петербурге, содержался на городском карауле, потом в нарвской тюрьме и, наконец, в Петропавловской крепости. Высочайшим повелением от 11 нюня 1826 г., продержав еще один месяц в крепости, Арцыбашева отправили тем же чином в Таманский гарнизонный полк, где он служил вплоть до 1828 г. После этого Арцыбашева в чине подпоручика направили в Нашебургский пехотный полк, действовавший на Кавказе. В его составе декабрист участвует в русско-персидской (1826-1828 гг.) и русско-турецкой войне (1828-1829 гг.), в частности при взятии Анапы, Баязета и Эрзерума. Он - автор военно-исторических записок, в том числе по истории Черноморского казачьего войска, к сожалению, не сохранившихся. Умер 11 ноября от тропической лихорадки. По ходатайству офицеров Нашебургского полка похоронен на войсковом Всесвятском кладбище в Екатеринодаре, где через год они же установили надгробие с надписью: "Здесь покоится корнет Кавалергардского полка Дмитрий Александрович Арцыбашев. (Далее неверно указывается время рождения декабриста -22 августа 1796 г. и дата смерти.) Мир праху твоему, боевой товарищ". Его могила, но без указанной надписи, сохранилась.

Примерно в то же время появляется на Кавказе другой участник движения декабристов, член Южного общества (1823 г.) подпоручик 17-го егерского полка Вадковский Александр Федорович (родился около 1801 г.). Образование он получил сначала в Московском университетском пансионе, а затем в училище святого Петра в Петербурге и у аббата Лемри, занимался с преподавателями Пажеского корпуса. Высочайшим повелением от 15 июня 1826 г. он, будучи продержан еще четыре месяца в Петропавловской крепости, был выписан в Моздокский гарнизон с приказанием начальству ежемесячно доносить царю о его поведении. Летом следующего года переводится в Таманский гарнизонный полк, участвует в русско-турецкой войне 1828-

1829гг., в частности в штурме Анапы, после чего покидает Кубань: служит в Севастопольском пехотном полку, а в августе 1830г. увольняется из армии по состоянию здоровья, но не освобождаясь от строго секретного надзора.

1 сентября 1826 г. был переведен на Кавказ состоять при генерале от инфантерии И.Ф.Паскевиче "прикосновенный" к декабристам капитан Гвардейского генерального штаба Вольховский (Вальховский) Владимир Дмитриевич (1798 г. - 07.03.1841г.). Воспитание он получил в Московском университетском пансионе, откуда как отличный ученик в 1811 г. переведен в Царскосельский лицей. Лицеист первого выпуска, окончивший это элитное учебное заведение с золотой медалью, Вольховский являлся членом преддекабристской организации "Священная артель", Союза спасения (с лета 1817 г.) и Союза благоденствия, в 1823 г. участвовал в совещаниях у И.И.Пущина и других членов тайного общества. Однако благодаря отзыву начальника Главного штаба И.И.Дибича все это оставлено без последствий. Будучи на Кавказе, Вольховский участвует в русско-персидской войне 1826-1828 гг., командируется в Тегеран за контрибуцией. Участник русско-турецкой войны 1828-1829 гг. Летом 1829 г. близ Карса он встретился с А.С. Пушкиным, увидевшим Вольховского "запыленного с ног до головы, обросшего бородой, изнуренного заботами". С 1832 по 1837 г. - начальник штаба Отдельного Кавказского корпуса. По делам службы неоднократно бывал в Екатеринодаре. В июне 1837 г. руководил десантом русских войск по занятию мыса Адлер, во время которого был убит А.А. Бестужев-Марлинский.

В 1829 г. на Кавказ стали направляться декабристы, уже отбывшие часть наказания в Сибири: В.М. Голицын, А.А. Бестужев-Марлинский и В.С. Толстой.

Самым известным из них являлся, конечно, штабс-капитан лейб-гвардии Драгунского полка Александр Александрович Бестужев (литературный псевдоним Марлинский (23.10.1797 г. - 7.6.1837 г.), член Северного общества (1824 г.), активный участник восстания на Сенатской площади, прозаик, критик, поэт, С 1818 г. он стал печататься в журналах, сделавшись деятельным сотрудником "Сына отечества", "Соревнователя просвещения и благотворения", "Северного архива", "Невского зрителя" и др. В 1823-1825 гг. вместе с К.Ф. Рылеевым издавал альманах "Полярная звезда", являлся действительным членом Вольного общества любителей российской словесности (15.10.1820 г.), членом Вольного общества любителей словесности, наук и художеств (Петербург).

В это время (декабрь 1824 или январь 1825 г.) он пишет много острых стихов. В одном из них, обращаясь к солдатам, Бестужев вопрошает:

Разве нет у них рук,

Чтоб избавиться от мук?

Разве нет штыков

На князьков-сопляков?

Разве нет свища

На тирана-подлеца?

За участие в восстании 14 декабря 1825 г. был осужден по I разряду и по конфирмации 10 июля 1826 г. приговорен к каторжным работам на двадцать лет, срок сокращен до 15 лет (22 августа 1826 г.). Наказание отбывал в Якутске. В феврале 1829 г. начал добиваться перевода в действующие полки Кавказского корпуса. Ходатайство было удовлетворено Николаем I, в апреле того же года А.А. Бестужев был определен рядовым на Кавказ, но с выслугой, и в середине августа прибыл в Тбилиси, где главнокомандующий русскими войсками граф И.Ф.Паскевич уже получил секретное предписание от военного министра А.И.Чернышева о том, чтобы "государственного преступника" Александра Бестужева не представляли к повышению за отличия, а лишь сообщали о них императору. "Бестужева, - писал в ответ на ходатайство командования корпуса о смягчении участи писателя Николай I, - следует посылать не туда, где он может быть полезнее, а туда, где он может быть безвреднее".

После продолжительного пребывания в Тбилиси Бестужева переводят в Дербент, где он участвует в походах против горцев, высоко отзываясь в своих письмах о своих противниках: "Горцы достойные дети Кавказа... Это не персияне, не турки. Сами бесы не могли бы драться отважнее, стрелять цельнее. Нам дороги стали так называемые победы".

В августе 1834 г. Бестужев командируется в отряд одного из популярных на Кавказе генералов А.А.Вельяминова, направлявшегося в Закубанье.

В конце ноября, после окончания "истинно-замечательного и трудного похода сквозь неприступные ущелья, через хребты до Черного моря", А.А.Бестужев возвращается в Ставрополь, откуда пишет письмо К.А.Полевому, в котором делится своими впечатлениями о закубанском походе: "Я перестал верить, чтобы свинец мог коснуться меня, и свист пуль для меня стал то же, что свист ветра, даже менее, потому что от ветра я иногда отворачиваю лицо, а пули не производят никакого впечатления... В политическом отношении начальники довольны мною, а я начальниками. Я всегда служил так, что не имел нужды в снисхождении, для изобретения похвал своей храбрости, но здесь я имел более случаев оказать ее".

Несколько иные впечатления вынес А.А.Бестужев от участия в закубанском походе под начальством командующего Кубанской линией полковника Г.Х.Засса, личности противоречивой и неоднозначно оцениваемой современниками и историками Кавказской войны.: «Сравнивая прежний свой военный опыт с нынешним, полученным под командованием полковника Г.Х.Засса, он не без легкой иронии писал своему брату Павлу: "До сих пор я учился воевать, а теперь выучился и разбойничать".Конечно, эта была не та война, на которую он хотел попасть, будучи в Сибири, и намереваясь восстановить офицерское звание, а вместе с ним и дворянство. Но правила военных "игр" на Кавказе "писались" не декабристами. Они вынуждены были принижать их и служить так, как того требовали высшие началышки и объективные обстоятельства, в которые волею судьбы они попали.

После окончания зассовских походов в Закубанье состояние, здоровья А.А.Бестужева резко ухудшилось. Поэтому в середине мая 1835 г., находясь уже в Екатеринодаре, он обращается с просьбой к генералу Вельяминову разрешить ему лечение на Кавказских Минеральных Водах, так как "в удушливой болотной атмосфере погибель моя неизбежна". Получив соответствующее разрешение на поездку в Пятигорск от благоволившего декабристам Вельяминова, Бестужев поселился там вместе с доктором Майером, непосредственно занявшимся лечением ссыльного революционера.

Однако, как говорится, беда никогда не приходит одна: если уж она пришла - открывай ворота. В то время, когда Бестужев мучился в Екатеринодаре сердечными припадками, виною которых было "раздражение не кровеносной, но нервной системы", над ним нависла новая угроза со стороны шефа жандармов графа Бенкендорфа, обратившегося к находившемуся в то время в Петербурге командиру Отдельного Кавказского корпуса барону Розену со специальным отношением такого содержания: "Государь император, получив достойным образом сведения о неблагонамеренном расположении находящегося на службе во вверенном вам Отдельном Кавказском корпусе государственного преступника Бестужева... изъявил свою волю, дабы вы, по возвращении в управляемый вами край, приказали внезапным образом осмотреть все его вещи и бумаги и о последующем уведомить меня для доклада Е.И.В."

С Кубанью связано также имя поэта, драматурга, литературного критика, академика, декабриста, полковника лейб-гвардии Преображенского полка Катенина Павла Александровича (11.12.1792 г. - 23.5.1853 г.), именно на кубанской земле создавшего поэму "Инвалид Горев". Он родился в семье генерал-лейтенанта А.Ф.Катенина. Получил хорошее домашнее образование: уже в четырнадцатилетнем возрасте превосходно владел французским, немецким, итальянским и латинским языками, хорошо понимал английский и греческий, интересовался разными областями знаний, включая высшую математику.

Участник Отечественной войны 1812 г. (Бородино) и заграничных походов (Люцен, Бауцен, Кульм, Лейпциг, Париж). Полковник с 5 июля 1820 г. неожиданно для многих уволенный в отставку через два месяца после получения высокого чина. Два года спустя сослан в свое родовое имение с запрещением въезда в обе столицы. Истинная причина отставки и последующей ссылки усматривается из донесения агента 3-го Отделения, в котором полковник Катенин характеризуется как "оракул Преображенского полка, регулятор полкового мнения и действий молодых офицеров" и считается вредным своим влиянием на окружающих, распространяющим вольтерьянство.

Надо сказать, что подозрения властей относительно политической благонадежности П.А.Катенина были небезосновательны, так как он с 1816 г. являлся членом Союза спасения, а в 1817-1818 гг. был одним из организаторов Военного общества ("первенствующим членом"). Свое отношение к самодержавной власти он выразил в таких стихах, имевших широкое распространение среди декабристов:

Отечество наше страдает

Под игом твоим, о злодей!

Коль нас деспотизм угнетает,

То свергнем мы трон и царей...

В январе 1833 г. П.А. Катенин одновременно с А.С.Пушкиным был избран действительным членом Российской Академии наук, однако в августа того же года по личному распоряжению императора Николая I его отправляют в "теплую ссылку" на Кавказ'-"в Эриванский карабинерный полк, затем в Тифлис и Ставрополь: Здесь он мечтает "из скучного города Ставрополя отправиться на черкесские сабли". Такая возможность не заставила себя долго ждать. Катенин был определен в отряд генерала А1 А.Вельяминова, отправлявшегося в землю абадзехов, шапсугов и натухайцев. О своем участии в военной экспедиции в Закубанье Катенин так писал Н.И.Бахтину: "Кое-как купил я наскоро лошадей в телегу и пр., пр. и 11-го числа сентября. Обоз свой направил, сам пустился 15-го, так что 17-го вместе поспели в Екатеринодар, а на другой день сюда, за 60 верст ниже по Кубани..." Данное письмо Катенин отправил из Ольгинекого укрепления 29 сентября 1835 г., когда отряд А.А.Вельяминова уже ушёл в сторону Геленджика. Он стал дожидаться его возвращения, Живя в квартире самого генерала с двумя со¬провождавшими: его солдатами. Случилось так, что в Ольгинском укреплении П.А.Катенин пробыл более месяца и, по собственному признанию, "не совсем без дела". Здесь он написал Давно задуманную поэму об отставном солдате под названием "ИнвалИд1 Горев". Оказавшись в Екатеринодаре, Катенин провёл здесь около двух: месяцев и только в январе 1836 г. добрался до Ставрополя! 24 июля 1837 г. поэт был назначен комендантом крепости Кизляр.

Свой последний приют нашел на Кубани потомок древнего княжеского рода блестящий офицер (корнет лейб-гвардии конного полка), отказавшийся от всех благ, которые давало ему его положение, во имя борьбы с царизмом, за процветание России, Александр Иванович Одоевский (1802 г. - 1839 г.). В число членов Северного общества он был привлечен А.А. Бестужевым и "скоро по пылкости своей сошелся с Рылеевым", став одним из самых "воодушевленных членов" общества. Одоевский принял активное участие в восстании на Сенатской площади: один из первых прибыл к месту событий, командуя взводом в стрелковой цепи восставшего лейб-гвардии Московского полка. Вместе с Коновницыным Одоевский был послан А. Бестужевым в казармы лейб-гвардии гренадерского полка гонцом с площади от восставших и призвал солдат присоединиться к ним, что ему и удалось осуществить. Поведение А.И .Одоевского было таково, что один из солдат подбежал к нему и поцеловал его.

После поражения восстания 14 декабря 1825 г. Одоевский пытался скрыться, но затем вернулся в Петербург, был арестован и доставлен во дворец. "Пройдя через ряд комнат дворца совершенно обруганный", Одоевский был подвергнут издевательскому допросу в присутствии Николая I. "Я был свидетелем таких возмутительных сцен, - писал М.А.Бестужев об этих допросах, - что я невольно себя спрашивал: неужели это люди? Блестящая толпа гвардейцев превращалась в наглую дворню буяна-хозяина и в подражание ему... и ему в угоду безнаказанно глумилась над своими собратьями по мундиру. Тут я увидел, как тлетворен воздух дворцов... Я тут увидел, как самые священные связи дружбы, любви и даже родства служили только поводом, чтоб рельефнее выказать свою душевную низость и лакейскую преданность..."

Как активный участник революционного движения ("участвовал в умысле бунта... лично действовал в мятеже с пистолетом в руках") А.И. Одоевский был осужден по IV разряду на пятнадцать лет каторжных работ, после конфирмации приговора срок был установлен в восемь лет с последующим поселением в Сибири. Вместе с братьями А.П. и П.П. Беляевыми и М.М. Нарышкиным Одоевского отправили в оковах в Читу, в каторжную тюрьму, наполненную собратьями по восстанию на Сенатской площади.

Участь ссыльного поэта пытался облегчить его друг и единомышленник А.С. Грибоедов. Еще в 1828 г., находясь в зените своей дипломатической карьеры по случаю удачно заключенного Туркманчайского мирного договора между Россией и Ираном, он счел своим гражданским долгом во время личной аудиенции с Николаем I ходатайствовать о смягчении участи декабристов, в том числе и Одоевского. Именно об этом разговоре автора "Горе от ума" с российским императором писал Петр Бестужев: "Благородность и возвышенность его характера обнаружились вполне, когда он дерзнул говорить государю в пользу людей, при одном имени которых бледнел оскорбленный властелин". Самодержец всероссийский, конечно же, оставил ходатайство Грибоедова без внимания.

За два месяца до своей трагической гибели А.С. Грибоедов предпринимает новую попытку облегчения участи декабриста, добиваясь перевода его на Кавказ в действующую армию. На сей раз он действует через командира Отдельного Кавказского корпуса графа И.Ф.Паскевича. Свое письмо он заключает трогательною просьбою, которую отделяет подчеркнутой надписью "главное": "Помогите, выручите несчастного Александра Одоевского. Вспомните, на какую высокую степень поставил вас господь Бог... Тот самый, для которого избавление одного несчастного от гибели гораздо важнее грома побед, штурмов и всей нашей человеческой тревоги..."

Трудно сказать, как конкретно откликнулся граф Паскевич на хлопоты Грибоедова. Возможно, к делу облегчения участи опального поэта были "подключены" и другие люди. Во всяком случае, в ноябре 1832 г., по случаю рождения у императора сына Михаила, А. Одоевскому и ряду других первенцев свободы каторга была отменена и Одоевский "был обращен на поселение" в Иркутской губернии.

Однако Одоевский не оставляет мысли о переводе его на Кавказ в действующую армию. В мае 1837 г. он обращается к Бенкендорфу с соответствующей просьбой, которая очень скоро (20 июня) была уважена Николаем I, написавшим на его прошении резолюцию: "Рядовым в Кавказский корпус". Одновременно с ним переводились в ряды Кавказского корпуса М.А.Назимов, В.НЛихарев, Н.ИЛорер, А.И.Черкасов и М.М.Нарышкин.

Находясь в Сибири, А.И.Одоевский сумел передать настроения ссыльных товарищей по восстанию на Сенатской площади в стихах, которые перелагались на музыку композиторами-декабристами и пелись во время работ и отдыха. Здесь он высек из сердца и бросил людям ставшей знаменитой и бессмертной фразу: "Из искры возгорится пламя" (ответ на послание в Сибирь А.С.Пушкина "Струн вещих пламенные звуки"). Эту фразу В.И.Ульянов (Ленин) взял в качестве эпиграфа к первой российской социал-демократической газете "Искра".

После встречи в Казани со своим отцом, специально дожидавшимся сына, А. Одоевский вместе с товарищами по сибирской ссылке двинулся в сторону Ставрополя, куда прибыл в октябре 1837 г. С этими местами связано одно из стихотворений поэта "Куда несетесь вы, крылатые станицы". Наполненное грустного предчувствия о скорой кончине, оно заканчивалось словами:

Пора отдать себя и смерти и забвенью!

Не тем ли после бурь нам будет смерть красна,

Что нас не севера угрюмая сосна,

А южный кипарис своей покроет тенью?

Друг А.И.Герцена и Г.П.Огарева Н.М.Сатин, отбывавший ссылку на Кавказе, оставил воспоминания, в которых имеется сюжет, раскрывающий момент прибытия Одоевского вместе со своими товарищами в Ставрополь. "Несмотря на 12 лет Сибири, - пишет мемуарист, - все они сохранили много жизни, много либерализма... но из всех веселостью, открытой физиономией и игривым умом отличался А.И.Одоевский. Это был действительно "мой милый Саша", как его прозвал Лермонтов. Ему было 34 года, но он казался гораздо моложе, несмотря на то что был лысый. Улыбка, не сходившая почти с его губ, придавала лицу его этот вид юности".

Здесь, в Ставрополе, вновь прибывшие на Кавказ декабристы встретились с другими участниками движения: В.М.Голицыным, С.И.Кривцовым, а также с М.ЮЛермонтовым, с которым у Одоевского установились очень теплые дружеские отношения.

Через некоторое время после посещения Ставрополя Николаем I (17-18 октября) декабристы были приняты командующим войсками на Кавказской линии и в Черномории генералом А.А.Вельяминовым, сочувственно относившимся к опальным революционерам. "Ежели у нас начнутся экспедиции на правом фланге, я пошлю вас туда, ежели на левом, я переведу вас в действующие отряды, а потом наше дело будет постараться освободить вас как можно скорее от вашего незавидного положения".

Служивший под началом Вельяминова бывший начальник его штаба Г.И.Филипсон также отмечал, что командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории "не боялся декабристов, которых много ему в войска прислали. Он обращался с ними учтиво, ласково и не делал никакого различия между ними и офицерами. Многие бывали у него в солдатских шинелях..." И это не удивительно, поскольку, по свидетельству одного из участников движения 14 декабря 1825 г., Вельяминов относился к числу тех людей, которые "не сварили в желудке самодержавие и деспотизм". Можно с большой долей уверенности предположить, что такое отношение Вельяминова к "первенцам свободы" было одной из главных причин, почему декабристы стремились на Кавказ, под его непосредственное начальство, где, как считал один из родственников декабристов, "служба гораздо легче и обхождение снисходительнее и деликатнее".

На этом же приеме многоопытный не только в военных баталиях, но и в повседневной жизни генерал Вельяминов предупредил участников восстания на Сенатской площади буквально следующими словами: "Помните, господа, что на Кавказе есть много людей в черных и красных воротниках, которые следят за вами и за нами".

На следующий день после приема у Вельяминова ссыльных вызвали в штаб и объявили им новые места их службы, исходя из желания императора, повелевшего разместить декабристов по разным воинским частям. Большинство из них попало в пехоту: Н.И.Лорер и А.И.Черкасов в разные роты Тенгинского пехотного полка, квартировавшего в Ивановском селении недалеко от Екатеринодара; М.М.Нарышкин был отправлен в Навагинский полк, дислоцировавшийся в Прочном Окопе, а М.А.Назимов дальше - в Кабардинский полк. Что касается А.И.Одоевского, то он попал в кавалерию: в 44-й Нижегородский драгунский полк, в котором вынужденно служил и М.Ю.Лермонтов. 23 или 24 октября друзья покинули Ставрополь и направились по месту назначения на службу.

Однако друзья не долго находились вместе: 25 ноября 1837 г. Одоевский и другие нижегородцы тепло расстались с М.Ю.Лермонтовым, "по высочайшему повелению" уезжавшим в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, квартировавший в Новгороде.

Служа в 44-м Нижегородском драгунском полку, Одоевский во всем блеске увидел удальство линейных казаков, их ловкость на коне, поднятие монет на всем скаку. По свидетельству декабриста Н.Р.Цебрикова, Одоевский захотел непременно достигнуть того же, беспрестанно упражнялся и, конечно, не один раз падал с лошади.

Находясь в Тифлисе, Одоевский часто ходил "на могилу своего Грибоедова", воспев его память и Грузию стихами.

Лето 1838 г. А.И.Одоевский проводит на излечении в Пятигорске и Железноводске, общаясь в кругу многих соратников по Сенатской площади: А.Е.Розеном, В.М.Голицыным, С.И.Кривцовым, М.М.Нарышкиным и Н.Р.Цебриковым. Подружился он и с доктором Майером, с которым познакомился еще по приезде в Ставрополь. Через посредство Майера произошло историческое знакомство Н.П.Огарева, друга и соратника А.И.Герцена, с декабристами. Наибольшее впечатление произвел на Огарева А.И.Одоевский, который, по его мнению, "был, без сомнения, самый замечательный из декабристов, бывших в то время на Кавказе". "Лермонтов, - отмечал в своей статье "Кавказские воды" Огарев, - списал его с натуры. Да, "этот... блеск лазурных глаз, и звонкий детский смех, и речь живую" не забудет никто из знавших его. В этих глазах выражалось спокойствие, скорбь не о своих страданиях, а о страданиях человека, в них выражалось милосердие. Может быть, эта сторона, самая поэтическая сторона христианства, всего более увлекала Одоевского... Он носил свою солдатскую шинель с тем же спокойствием, с каким выносил каторгу и Сибирь - с тою же любовью к товарищам, с тою же преданностью своей истине, с тем же равнодушием к своему страданию. Может быть, он даже любил свое страдание".

Получив сведения о том, что начальник Черноморской береговой линии генерал Н.Н.Раевский-младший готовится к военной экспедиции на Черноморское побережье Кавказа, Одоевский попросился в его отряд. Местом сбора этого отряда стала Тамань. Проследовав через Ставрополь, Прочный Окоп, Екатеринодар, селение Ивановское и Темрюк, Одоевский прибыл в распоряжение отряда. В Тамани он встретился со своими друзьями- декабристами Н.ИЛорером, А.И.Черкасовым, М.М.Нарышкиным, В.Н.Лихаревым, К.Г.Игельстромом, М.А.Назимовым.

По свидетельству Н.И.Лорера, Одоевский имел собственную палатку - обычное явление в войсках Отдельного Кавказского корпуса в то время. Декабристы в этом отношении не были исключением. Такие палатки простые солдаты называли "дворянскими". Одоевский предложил Лореру переселиться из своей землянки в его палатку. Бывшие участники событий на Сенатской площади не отказались отпраздновать свою встречу. Присутствовал на ней и брат великого русского поэта А.С.Пушкина Лев Пушкин, прочитавший здесь наизусть поэму своего старшего брата "Цыгане".

Окончив сборы, действующие войска отряда генерала Н.Н.Раевского были посажены на суда Черноморской эскадры и 3 мая 1839 г. после короткого боя высадились в устье р.Шахе в долине Субаши, сразу же приступив к строительству Головинского укрепления, отстоявшего в 90 саженях от берега моря.

Здесь А.И.Одоевский получил тяжелое известие о смерти своего отца. Он глубоко переживал эту утрату.

Как вспоминает Н.И Лорер, под впечатлением известия о смерти отца А.И.Одоевский сильно изменился и душевно, и физически. Все свободное время он проводил безвыходно в своей палатке. Не стало слышно привычного для окружающих его звонкого смеха, грусть и печаль заполонили его душу.

После окончания строительных работ генерал Раевский предложил декабристам выехать в Тамань и Керчь на отдых. Одоевский отказался. "В день нашего отъезда, - пишет в своих воспоминаниях Н.ИЛорер, - он проводил нас на берег и на наши просьбы ехать с нами упорствовал до последней минуты. - "Я остаюсь здесь как искупительная жертва", - были его последние слова на берегу". Что подразумевал Одоевский под последними словами? Скорее всего он переживал за то, что его трагическая судьба была одной из причин преждевременной смерти отца.

Желая хоть на какое-то время отдалить минуту расставания, поэт сел в лодку с уплывающими товарищами-декабристами и проследовал с ними до парохода. Там он несколько оживился, шутил и смеялся. "Ведь еще успеют привезти твои вещи, едем вместе", - уговаривал его Лорер. "Нет, любезнейший друг, я остаюсь!" С этими словами лодка с Одоевским отчалила от парохода.

декабрист кубань политический восстание

Заключение

Великие люди, великие сыны России выполняли свой долг, невзирая на трудности, с которыми им пришлось столкнуться. Находясь на Кубани, все они оставили свой след, существенный вклад в развитие нашего края.

Литература

1. «Декабристы» М., «Наука», 1988 г. (справочник)

2. «Декабристы на Кубани», Агапова Т.И., Серова М.И., Краснодар, 1975 г.

3. «Декабристы на Кавказе», Недосекин В.И., Краснодар 1975 г.

4. «Гармонический аккорд» Кавказа», Трехбатов Б.А., Краснодар, 1997 г.

Размещено на Allbest.ru