Традиционный этикет тюркоязычных народов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Традиционная культура поведения татар, башкир, ногайцев при всём различии её локальных вариантов демонстрирует много общих черт. Эта общность вполне понятна -- все эти народы очень близки по языку (тюркские языки кыпчакской группы), все они исповедуют ислам суннитского толка, все они в сравнительно недавнем прошлом были кочевниками-скотоводами и, наконец, на протяжении веков их история протекала в едином социокультурном пространстве, именуемом в старинных документах Дешт-и-Кыпчак (Кыпчакская Степь), простирающемся от Западносибирских равнин до Приазовья и от лесов правобережья Волги до оазисов Средней Азии. Органичной частью этого культурного пространства являются казахи, которые хоть и не входят в число так называемых "титульных наций" Российской Федерации, но в большом количестве (более 600 тысяч) проживают в Волгоградской, Астраханской, Оренбургской, Омской областях и других регионах России.

Родство этих народов настолько близко, что до сих пор этническую границу между ними установить порой нелегко. К примеру, некоторые группы астраханских татар помнят принадлежность своих предков к ногайским родам, а их язык ближе к ногайскому, чем к литературному татарскому. Такие группы по культуре очень близки с казанскими татарами, так как живут издавна бок о бок с ними, южные же гораздо ближе к ногайцам и казахам.

Этикет семейной жизни

традиционный культура этикет тюрский

Культура общения в пределах семьи и родства этой группы народов определяется, прежде всего, оппозицией "мужское -- женское", которая проявляется практически в любом виде поведения и отражена в традиционной топографии жилища.

Как и у народов Северного Кавказа, о которых я рассказывал в предыдущем номере "Татарского мира" (См. Алексей Никишенков. "Золото умеют ценить там, где его добывают". -- "ТМ", № 17-18, стр. 12-13), у татар и северных башкир жилой дом чётко делился на две половины -- мужскую и женскую. Иногда это два отдельных дома либо два помещения в одном доме, а если жилище однокамерное, то оно разделялось лёгкой перегородкой или занавеской. Женская половина -- "чёрный дом" (кара эй) с печью для приготовления пищи и местом для женских работ, вход сюда посторонним мужчинам категорически запрещён. Мужская половина -- "белый дом" (ак эй), здесь место хозяина и взрослых мужчин семьи. Белый дом иногда именуется "кунак эй" (дом для гостей), так как именно здесь принимают пришедших в дом мужчин, в нём вдоль передней стены, противоположной от входа, устроены нары (сэке), центральная часть которых является почётной (тор).

У южных башкир, ногайцев, казахов, которые ещё в начале ХХ века вели кочевой и полукочевой образ жизни, юрта также делилась на две половины линией, идущей от входа через центр с очагом к противоположной от него стене, где располагался тор -- почётное место. Половина, расположенная справа от сидящего на торе, была мужской, а слева -- женской. Иногда (но не обязательно) половинки отделялись занавеской.

Общим правилом поведения было такое: мужчины без особой нужды не заходят на женскую половину, а женщины -- на мужскую. В прошлом высокая мебель отсутствовала, и сидели на коврах или кошмах. Позы для сидения были мужскими и женскими: мужчины сидели "по-турецки", поджав обе ноги под себя, женщины -- подогнув под себя одну ногу, а другую поставив на ступню и прижав коленку к груди. Сидеть по-другому считалось неприличным.

В прошлом женщины по нормам шариата и адата были обязаны соблюдать ряд ограничительных правил поведения: у состоятельных татар существовали элементы затворничества женщин, которые не имели права покидать дом без сопровождения, закрывали лицо (у кочевников ничего этого не было), у всех народов данной группы женщины не допускались к общей трапезе с мужчинами и даже "никах той" (обряд мусульманского бракосочетания) по правилам шариата производился в отсутствие невесты. Женщины в семье соблюдали "правила избегания" по отношению к старшим родственникам мужа, не имели права называть их по имени, появляться перед ними без головного убора, с открытым лицом и обнажёнными ногами, говорить, не будучи спрошенными.

Культура общения в кругу родственников жёстко определялась системой терминов родства. Старшинство в этой системе было доведено до уровня культа, который был тем выразительнее, чем более высокий ранг поколенно-возрастной иерархии занимал человек. Высший ранг -- поколение дедов, по отношению к которым обычай предписывал почитание и безоговорочное послушание. Сдержанность и мягкость предписывались по отношению к тем, кого человек именовал внуками и детьми. Необходимо отметить, что эти модели поведения относились не только к кровным родственникам, но и ко всем, кто по возрасту относился к этим поколениям.

Вольно можно было вести себя только по отношению к кровным родственникам своего поколения, но старшие братья и сёстры в этикетном смысле приравнивались к родителям.

Младшие невестки в доме мужа (как практически у всех народов России) были особенно опутаны этикетными запретами. Они не могли не только называть старшую родню мужа по именам, но и произносить слова, звучание которых напоминало бы эти имена. (Чтобы выйти из этого положения, должны были подбираться иносказательные обороты для именования вещей).

Примечательный случай приводил известный тюрколог, академик Петербургской Академии наук В.В.Радлов (1837-1918), изучавший казахов в XIX веке: "…если старшего родственника зовут Каспыр Бай (букв. Волк-господин)), то она (невестка -- А.Н.) называет волка по-татарски бору или улуама (воющий). Если его имя Койши (овечий пастух), то овцу она назовёт манграма (блеющая). Если его зовут Кожа, что звучит похоже на слово козы (ягнёнок), то ягнят она называет манграманынг баласы (детёныши блеющей). Этот обычай нередко даёт повод для самых комических сцен… Молодая женщина из-за имён своих деверей не должна была произносить слова: волк, ягнёнок, вода, камыш. Однажды она, к ужасу своему, увидела, что по ту сторону водоёма волк потащил сквозь камыш ягнёнка. Тогда она закричала своему мужу, находившемуся недалеко от юрты: "Посмотри туда, воющий по ту сторону блеющей несёт детёныша блеющей через шумящие!" (Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника. М., 1989. С 310).

Впрочем, в общих правилах порой были примечательные исключения. Так, у башкир существовали особые отношения между мужчиной и некоторыми категориями невесток -- жёнами младших братьев отца и жёнами его собственных старших братьев, которые для него были энге. Эти отношения характеризовались свободой общения, двусмысленными шутками, а порой и слегка прикрытой интимной близостью. Всё объясняется обычаем левирата, по которому в случае смерти своего дяди или старшего брата человек мог жениться на их вдовах. По этому поводу существуют пословицы: "Полумуж, в отсутствие мужа -- полный муж" и многочисленные романтические сюжеты фольклора о приключениях этих категорий свойственников (См. Бикбулатов Н.В. Башкирская система родства. М., 1981. С.89).

Этикетные особенности бракосочетания у тюркских народов зависели от формы брака -- по предварительному (порой колыбельному) сговору, по сватовству за калым, способом отработки за невесту у тестя или умыканием невесты. Умыкание девушки в прошлом не считалось зазорным, это рассматривалось в качестве проявления мужской доблести, так же как и угон скота (баранта) у другого рода. Калым, однако, выплачивали и в этом случае для того, чтобы брак был полностью законным. Причём размер его превышал обычную норму, так как включал (у татар, например) деньги за девичий позор (См.: Козлова К.И. Этнография народов Поволжья. С.115).

Брак по сговору и сватовству обычно подразумевал серию этикетных поступков. У башкир жених при сватовстве дарил матери девушки лисью шубу "за молоко", а на малой, то есть предварительной, свадьбе одаривал всех её родственников. После этого жених мог посещать свою невесту в её доме официально до тех пор, пока не будет полностью выплачен калым, что порой продолжалось год и более и нередко за это время невеста рожала ребёнка. После уплаты калыма устраивалась окончательная свадьба и мусульманский обряд бракосочетания никах той.

Официальному сватовству и свадьбе предшествовали разнообразные игровые демонстрации брачных намерений. Они, как правило, были ритуальными и происходили в особых ситуациях, так как исламские предписания и обычаи ограничивали свободное общение юношей и девушек. У ногайцев одной из форм подобной демонстрации было изготовление девушкой во время сабантуя специального блюда козы борк (шапка из орехов) и вручение его тому, кто был мил ей.

Наибольшей свободой, пожалуй, пользовалась в добрачный период молодёжь у южных башкир и особенно у казахов. У казахов в прошлом были распространены формы совместного досуга, подобные русским вечёркам, когда зимой юноши и девушки собирались в какой-либо юрте для игр. Наиболее распространёнными были игры в кости. Вот некоторые из них: юноши и девушки усаживаются в кружок. Девушке кладут в подол маленькую косточку, а каждй юноша становится перед ней на колени, раскидывает руки в стороны и наклоняет корпус вперёд, пока ртом не поднимет кость с колен девушки… Когда все юноши попытали счастья, один из них берёт косточку в рот, и тогда все девушки подходят к нему и стараются также зубами схватить косточку, пока юноша не закрыл её губами. Если девушке это не удаётся, она в наказание должна поцеловать юношу (Радлов В.В. Из Сибири. С.320).

Довольно широко среди тюрков был распространён обычай конных состязаний между юношами и девушками, в ходе которых юноши должны были догнать и обнять свою избранницу, а последняя могла отбиваться плетью. Нет нужды говорить, что исход этой борьбы во многом зависел от девушек, которые всегда могли постараться "проиграть", положив тем самым начало процессу бракосочетания.

Этикет общественной жизни

Этикет общественной жизни всегда включает в себя некие принципы общения.

Приветствия у всех тюркоязычных народов европейской части России можно разделить на несколько типов, соответствующих разным ситуациям. Общее для всех народов с исламскими традициями арабское приветствие "Аассалам алейкем! Алейкем ассалам" (тат. :<>iЭссэлэм галейкем! Вэгалейкем эссэлэм!) распространено и сейчас, но чаще всего практикуется старшим поколением и, как правило, без рукопожатия. В официальной обстановке у татар и башкир чаще всего используются формулы исэнмесез, хэерлэ, кич, хэерлэ иртэ, не требующие рукопожатия и подчёркивающие некоторую этикетную дистанцию между общающимися. Эти "формулы", а также фразы нихэл, саумысыз могут сопровождаться рукопожатиями, и тогда это будет знаком более фамильярных, этикетно сниженных отношений. Рукопожатие двумя руками всегда означает проявление особого расположения и радушия.

Беседовать стоя по правилам хорошего тона не принято. Во время беседы сидя -- раньше на кошме, теперь на стульях -- не положено разваливаться, закидывать ногу на ногу, оживлённо жестикулировать, в особенности допускать запрещённые обычаем жесты -- например, указывать пальцем на человека и т.п. Вообще стиль поведения татар, башкир, ногайцев, казахов русскими воспринимается как несколько излишне церемонный. Эту сдержанность некоторые наблюдатели склонны отнести на счёт влияния ислама, с чем следует отчасти согласиться, хотя эта особенность характерна вообще для кочевников, и не испытавших влияния норм мусульманской этики, осуждающей всякую внешне выраженную эмоциональную активность человека.

Сдержанность в общении как бы компенсируется жестами, не несущими определённой информации и допускаемыми этикетом в некоторых случаях, -- поглаживание бороды, перебирание чёток или его имитация. Этот неинформативный язык жестов дополняется порой неинформативными разговорами о погоде, об общих знакомых и т.д. (фатическая речь) в начале каждой беседы. Они служат знаком вежливости и обязательны по правилам этикета. Завершение беседы -- обязательные взаимные просьбы не осудить за возможные промахи и отступления от правил хорошего тона.

Влияние ислама на этикет весьма существенно, так как эта религия придаёт большое значение внешне выраженным актам поведения, предписывая регулярное совершение одних поступков и запрещая другие. Не случайно один из наиболее авторитетных в южнорусских степях мусульманских мыслителей Махмуд Кашгари (XI век) создал своеобразный кодекс приличий для приверженцев ислама "Адаб-уль-Салихын" ("Приличия благочестивых").

Наибольшее влияние ислам оказал на культуру поведенческой ориентации во времени. Мусульманам полагается молиться пять раз в день -- на утренней заре, в полдень, вечером до заката солнца, при заходе солнца и после захода солнца. Перед каждой молитвой человек обязан совершить ритуальное омовение -- тахара.

Годовой цикл также отмечен мусульманскими праздниками, каждый из которых диктует определённые нормы поведения: лейлят аль-каур -- торжественное проведение последних дней месячного поста, отмеченного особо строгими правилами воздержания; уразы-байрам -- праздник завершения поста, отмеченный весельем, хождением в гости, раздачей подарков; курбан-байрам -- день жертвоприношения с общественными пиршествами; мавлюд -- день рождения Пророка Мухаммада и другие праздники. Помимо этих праздников мусульманам предписывается отмечать особыми действиями пятницу (джума), подобно тому, как отмечают воскресенье христиане, субботу -- иудеи.

В действительности полное и скрупулёзное выполнение всех мусульманских предписаний характерно лишь для небольшого числа особо религиозных людей. Не у всех народов рассматриваемой группы ислам имеет одинаковое значение в повседневной жизни. В наибольшей степени он проник в быт народа у казанских татар, а также у некоторых групп ногайцев, близких к Дагестану, известному центру миссионерской деятельности, откуда ислам распространялся по Северному Кавказу и прилегающим к нему степям.

Казахи, южные башкиры и восточные группы ногайцев приняли ислам поздно, и он воспринимался населением порой весьма своеобразно. Так, у казахов ещё в XIX веке учителями ислама были главным образом казанские и тобольские татары, которых состоятельные кочевники приглашали в свои стойбища для обучения детей.

В.В.Радлов отмечал, что "мусульмане, живущие рядом с киргизами (казахами, в дореволюционной литературе казахов именовали киргизами или киргиз-кайсаками -- А.Н.), упрекают их в пренебрежении многими законами шариата, в незнании догматов веры и часто называют их кафирами (неверными). Действительно, у них сохранились некоторые языческие обычаи, которые внушают ужас правоверным мусульманам. Так, почти все молодые люди не читают в течение дня молитвы… Омовением часто пренебрегают вполне намеренно, так как у киргизов есть такое суеверное представление, что человек, часто умываясь, приносит этим вред молодому скоту… Хотя скот забивают по мусульманскому обряду, однако следуют этому обряду не слишком строго. Если падёт лошадь, бедный киргиз часто совершает церемонию её умерщвления много времени спустя после её смерти, убеждая себя, что животное было ещё живым, и ест мясо павшего животного… Кроме того, вопреки требованиям мусульманского обряда, у животного не выбивают зубы, так как считается, что это причинило бы вред молодому скоту. Более того, киргизы употребляют в пищу кровь, которую тайком собирают во время убоя, что, разумеется, вызывает ужас у правоверных мусульман" (Радлов В.В. Из Сибири. С 302-303).

Среди казахов утвердилось мнение, что Коран нужно читать (абсолютное большинство казахов не могло читать Коран по-арабски) только по покойнику, и поэтому бывали курьёзные случаи, когда читающему Коран гостю-татарину предлагали покинуть юрту, так как в ней нет покойников и хозяин опасался, как бы чтение Корана не вызвало пагубных последствий.

Многие мусульманские праздники народ адаптировал к своим древним обычаям, а в некоторых случаях древние языческие праздники слились с мусульманскими, как это произошло с древним аграрным праздником татар сабантуй и с исламским джиен. В этих случаях образуются причудливые комплексы, сочетающие противоречивые нормы поведения, в которых карнавальная вольность, доходящая порой до эротизма, совмещается с поведенческими выражениями мусульманского аскетизма.

Примером этому может служить ногайский праздник сабантуй, имеющий много общих черт с одноимёнными праздниками практически всех тюркских народов. Сабантуй обычно отмечается в начале лета и посвящается первой борозде. Этот праздник отличается обилием специальных этикетных правил, подчёркивающих в ритуально-карнавальной форме фундаментальных этические ценности ногайской культуры. Избрание центральной фигуры праздника -- хана производится на сходе или совете старейшин по критериям, выражающим некий идеал человека. Хан должен быть человеком зрелого возраста, но сохранившим бодрость и здоровье: его борода и волосы на голове не должны быть редкими, у него должно быть много детей и большая обеспеченная семья (требования, связанные с магическим обеспечением плодородия), он должен быть набожным и соблюдать все основные требования ислама, его речь должна отвечать всем требованиям степного красноречия.

Свита хана, избираемая также по определённым критериям, -- ханий (ханша), саклавшилар -- телохранители, торши -- судья, тотай ("дочь хана"), теке -- карнавальная противоположность хана, шут, обряженный в козла, и другие подчёркнуто демонстрируют беспрекословное подчинение, почтение перед ханом с нарочитым исполнением соответствующих этикетных правил, задавая, таким образом, общий тон праздника. Тон этот, впрочем, постоянно нарушается шутом-теке, выходки которого являют собой антиэтикет и, таким образом, оттеняют нормы действительного этикета.

Сбор средств на праздник определяется серией поведенческих установок: телохранители хана с помощниками приходят в каждый дом и водружают на дворе специальный флаг -- это означает, что хозяин должен выделить скотину, продукты, деньги, причём нередко это парадоксально трактуется и как выполнение мусульманской обязанности пожертвования бедным (бедняки не участвуют в складчине, но на празднике сидят за общим достарханом), и как соревнование в щедрости -- иногда богатый может отдать коня или значительную сумму денег, что почитается проявлением благородства.

Кульминацией сабантуя является заседание ханского двора во временном шалаше, сооружаемом на кургане близ аула и специально огороженном бороздой. За эту линию по всем правилам этикета приглашают гостей аула (часто ими бывают кунаки из числа северокавказских народов, русских казаков) и наиболее уважаемых одноаульцев.

Весь ритуал характеризуется специфическим для кочевников сочетанием принципов коллективизма, демократии и аристократизма: все, независимо от сословного ранга и состояния, равны перед ханом и достарханом, каждый имеет право на участие в расходах и проведении праздника, но каждый сам выбирает количественную меру этого участия, отвечающую его рангу, каждый же рассчитывает на соответствующую своему званию и вкладу этикетное отношение окружающих к себе.

Само "заседание ханского двора" имеет черты карнавальной имитации аульной сходки или совета старейшин аула -- органа ногайской общины. Здесь обсуждаются традиционные для этих органов вопросы: осуждают виновных, чествуют отличившихся, шут-теке может высмеять, невзирая на ранги, неблаговидные поступки, совершённые за год общинниками (жадность, жестокость, распутство, лень и т.п.)

Коллективизм ногайской общины проявляется и здесь: хан может повелеть накануне праздника помочь при посеве отстающим, вдовам, беднякам. Мусульманские священнослужители-эфенди -- непременные участники торжеств. Всё начинается с омовения и молитвы. Но заканчивается безудержным весельем, в котором принимают участие и мужчины и женщины, что никак не вяжется с установлениями ислама (См.: Керейтов Р.З. Народный календарь и календарная обрядность ногайцев. С.109-113

Размещено на Allbest.ru