Традиционное жилище черноморских казаков

Краснодарский государственный университет культуры и искусств

Наталья Гангур

кандидат исторических наук, докторант

Жилище представляет собой сложный культурный комплекс, слагающийся из жилых и хозяйственных помещений, выполняющих различного рода функции - жилые, хозяйственно-бытовые, религиозно-обрядовые, символические. Основным типом казачьего жилища на Кубани в ХIХ в. была так называемая круглая хата, которая по внешнему виду мало чем отличалась от украинской хаты - мазанки. Это вытянутые в плане турлучные или глинобитные, побеленные снаружи дома (соотношение сторон 1 : 1,4 - 1 : 2,5 при разных типах планировки) с четырехскатными круто поднимающимися соломенными или камышовыми крышами, украшенными по коньку гребнем, а по ребрам ступенчатыми гребешками (остришками, нырыжниками) [1].

В первой половине ХIХ в. застройка куренных селений (станиц) велась преимущественно турлучными хатами: «Господствующие же у черноморцев постройки суть турлучные или мазанковые..» [2]. В конце 40-х гг. ХIХ в. войсковой архитектор Е.Д. Черник, по поручению Войскового правления, составил смету на строевой лес, употребляемый для постройки «одного казачьего дома». В ней были указаны основные размеры, количество дубовых бревен и брусьев, необходимых для возведения деревянного каркаса дома (сохи и их «обвязка», потолочные балки и накатины, стропила, латы, ригеля либо бантины, снозы и др.) и его «наполнения» (хворост) [3].

В «Записке» кубанского областного инженера, составленной в 1907 г., приводится краткое описание строительных материалов и приемов, применяемых «казачьим населением» при постройке жилых домов: «…в степных местах [Черномория], где совсем нет лесного материала постройки делаются исключительно из глины [мазанки], употребляя привозные дубовые столбы на угловые стойки [сохи], а из дубовых жердей делаются потолки и крыши под покрытие камышом или соломой; крыши с крутым подъемом, кроются камышом под корешок или в расчес. Стены жилищ делаются следующим образом: врываются угловые столбы в землю или ставят деревянную основу строения на деревянные или каменные стулья, пространство между столбами в стене забирается горизонтально дубовыми жердями на расстоянии Ѕ аршина друг от друга, укрепляя концы жердей посредством вдалбливания их концов в столбы. К поперечным жердям вертикально с двух сторон шпагатом или волокнами конопли привязываются тонкие пучки камыша, если он есть на речке, а нет - забираются стены мелким хворостом [турлучком]. По камышу или турлуку делается мазка глиной с двух сторон; глина для большей прочности смешивается с навозом; мазка производится в два-три приема: таким же образом по камышу или турлуку, укрепленному на потолке по балкам, накатываются и смазываются потолки. Стены как внутри, так и снаружи белятся мелом» [4].

В середине ХIХ ст. в степных местностях Черномории, кроме турлучных, получают распространение и саманные постройки, которые местами даже потеснили старые, столбовые, с камышовыми стенами (мазаные) жилища [5]. Саман приготавливали «из глины с навозом, в виде больших 4 х 8 вершков кирпичей; при возведении стен местами прокладывали (подкладывали) доски для общей связи здания» [4].

Войсковая старшина строила деревянные рубленые, как правило, многокомнатные дома. Для срубных жилищ использовали лес различных пород - дуб, тополь, березу, вербу, сосну. Стены деревянных домов сооружали из круглых бревен (иногда «в два дерева»), пластин и четырехвершковых досок. В качестве кровельных материалов чаще всего использовали тес, луб, железо. Иногда рубленые дома делали на каменном фундаменте либо на деревянных стульях (фундамент из обрубков бревен, заглубленных в землю). В отдельных случаях деревянные стены покрывали (декорировали) снаружи частично или полностью известковым раствором: «сделанный под щекотурку», «оштукатурен в середине (на главном фасаде - Н.Г.) известью» [6]. В середине ХIХ столетия в городских и сельских усадьбах войсковой старшины появляются дома из «жженого кирпича, кладенного на извести», с камышовыми либо железными крышами. В станицах Таманского округа встречались каменные и полукаменные (в соединении с кирпичом) дома.

В конце XVIII-первых десятилетиях ХIХ столетия в черноморских куренных селениях были распространены так называемые «землянки» - углубленные в землю турлучные или саманные хаты небольших размеров, не имевшие потолка, чердака и покрывавшиеся двускатными крышами с небольшим уклоном земляной кровли. Землянки «об одном покое и сенями» (9 Ѕ х 4 арш.), под камышовыми крышами местами встречались и в конце 70-х гг. ХIХ в. [7].

Массовым типом жилища в рассматриваемый период были различные варианты домов, имевшие одно жилое помещение (одно-, двух-, трехкамерное жилище). Наиболее простым типом является однокамерное жилище («балаган», «балаганчики»), не имевшее сеней и других хозяйственных помещений. Двухкамерная постройка состояла из одного жилого помещения, совмещенного с кухней, и сеней («хата с сеньми», «дом об одном покое с сенцами»). Сени могли быть плетеными из хвороста, «частокольными», дощаными, камышовыми (мазаными). В трехкамерных жилищах отдельно выделялась кладовая, которая иногда устраивалась и путем пристройки к сеням специального помещения (будка, чулан). По формальному признаку к последнему типу, согласно общепринятой классификации, должны быть отнесены и «дома связью» (или «связные дома»), принципиально различающиеся по конструкции: «две хаты под одной связью», «дом под одной связью с двумя покоями» (или «о двух покоях под одной связью») [8]. В таких домах-шестистенниках посредине находились сени, а по сторонам от них - комнаты.

В домах с одним жилым помещением окон могло быть от трех до пяти, в двухкомнатных - шесть-семь, а в многокомнатных - восемь- десять и более. Например, в «господском» доме войскового полковника Степана Кобеняки (селение Медведовское, 1820 г.), рубленном из дерева, «о четырех покоях», имелось 13 «растворчатых» окошек [9]. В ранних постройках окна были небольшие (даже маленькие), причем в описях «имений» черноморских казаков особо отмечались «окна со стеклами». В середине ХIХ столетия, наряду со створчатыми оконными рамами (летними) получают широкое распространение и подъемные переплеты, однако зимние рамы, как и ставни, встречались в рассматриваемый период только в домах состоятельных казаков.

В окраске наружных стен жилых домов доминировал традиционный белый цвет, который благодаря незначительным добавкам красителей приобретал различные оттенки теплых или холодных тонов. По-видимому, это обстоятельство не ускользнуло от внимания путешественника, посетившего Черноморию в 1858 г: «Как и в Екатеринодаре, так и в станицах Черномории, через которые мне случалось проезжать, живут казаки не богато, но и не совсем бедно. Избы с прозрачными большими окнами, вымазанные белой глиной с разводами белой краски (отличительная черта у казаков - чистоплотность, которая вполне напоминает Малороссию)» [10].

Знаковая функция цвета отчетливо выражена в оформлении экстерьеров усадебных домов и служебных построек войсковой старшины. Железные и дощатые крыши амбаров, кладовых, сараев окрашивались в зеленый либо красный цвет. В последнем случае использовалась мумия шведская - красная или красновато-бурая краска, разведенная на конопляном масле. Применялась и окраска стен кладовых разноцветными полосами: зелеными, белыми, красными [11]. В жилом интерьере рядовых казаков также встречалась декоративная роспись стен, печей в виде цветных полос: красных, желтых, синих, розовых, бурых, имитирующих бумажные обои, для которых полосатый узор был уже в начале века довольно распространенным [12]. Стены оклеивали чистой бумагой или простыми дешевыми шпалерами, однако войсковая аристократия предпочитала «импортные», в частности французские.

Единство применяемых типов мебели и планировки организации жилого помещения предопределили размещение мебели в строго установленном месте, обусловленном наибольшим удобством ее использования и функциональным назначением каждой части помещения. «Классический» (канонический) вариант меблировки хаты включал: лавы, «ослоны», «пол», стол, сундук («скрыня»), «мисник» и «полици». Эта мебель в ряде случаев закреплялась на своем месте наглухо и имела как бы встроенный характер.

Функциональным центром внутренней части хаты являлся красный («покутя», «покут») угол, в нем находились образа и стол; это место постоянно было связано с rites de passage (смерть-возрождение) [13]. Обычно в красном углу помещалось несколько икон, украшенных богато орнаментированными рушниками или одним большим узким полотенцем - «набожником» («божником»). Иконы устанавливались на специальной простой или резной деревянной полочке, называвшейся «божницею». У зажиточных казаков были целые иконостасы из шести - восьми и более икон (до 25); они располагались иногда в несколько рядов, заполняя весь красный угол и образующие его стены. Центральное место в домашней божнице занимали три образа: Спасителя, Божией Матери и св. Николая Чудотворца (Николая Угодника). Состав других икон варьировался в зависимости от ряда жизненных обстоятельств, среди них: особенности хозяйственной деятельности, традиции, связанные с миграционным прошлым; местные праздники; иконы святых, имена которых носили члены семьи; семейные традиции; личные предпочтения [14]. Иконописные изображения, выполненные на дереве, особенно кипарисовом, нередко помещались под стекло и украшались иногда довольно дорогими серебряными окладами или золочеными ризами. В составе домашних божниц встречались и небольшие иконы «киевской работы в оловянных шатах». Вместо икон использовались и печатные изображения «святых ликов». Перед образами ставили или подвешивали к потолку одну или несколько лампад; иногда ограничивались восковой свечой, которая прикреплялась к полочке. У зажиточных казаков в обиходе были не только стеклянные и медные лампады, но и хрустальные, фарфоровые.

Красный угол традиционно украшался искусственными бумажными, соломенными («ризками») цветами, которые в большом количестве помещались над образами. На стенах, ближе к красному углу, висели картины на темы: «Страшный суд», «Молитва Архангелу Михаилу» (от всех болезней), а также портреты царствующих особ; популярны были яркие лубочные картинки различного содержания. Интерьеры парадных комнатах войсковой старшины украшали «кунштики» или «картины на бумаге» (гравюра, эстамп), оформленные под стекло, в золоченые рамы. Сюжеты «картин» были самые разнообразные - библейские и исторические (в том числе и французские), например, из истории Самсона сильного или «королевы» Женевьевы [15].

В красном углу, перед божницей, находился большой продольный стол, покрытый белой скатертью, на котором обычно лежал хлеб - знак гостеприимства хозяина. Иногда в комнате было два стола: большой и маленький для детей - «сирно». В бедных хатах в красном углу устанавливали на специальных подножках «скрыню», которая в праздничные дни служила столом; в будничные - семья обычно обедала за низеньким «сирно». У войсковой старшины в парадных комнатах, кабинетах появляются столы столярной и токарной работы более сложной конструкции - складные, с одним или двумя выдвижными ящиками, разнообразные по материалу, форме, размерам и отделке: «маленькие берестовые с окладкою грушею», «берестового дерева под политурою», «маленький зеленым сукном покрытый» [16].

В жилищах со «встроенной мебелью» вдоль стен, по обеим сторонам от красного угла тянулись наглухо прибитые к стойкам широкие деревянные «лавы» для сиденья. Подвижные узкие скамьи на ножках - «ослоны» («ослончики») приставлялись в необходимых случаях к обеденному столу, а иногда и к «лаве» для спанья. Такие скамьи изготавливались самим хозяином либо заказывались мастерам: «ослон майстерский стругальный», «деревянный с плечами» или «с перильцем» [17]. У более зажиточных казаков появляются «канапеи» («канапей», «канапейка») - деревянные, со спинками и локотниками диваны из «соснового дерева», имевшие различный диапазон размеров и конструктивных решений; иногда «канапеи» покрывали тяжиной (набойчатая или тканая полосатая материя) либо ковром.

Деревянные стулья мог позволить себе только состоятельный хозяин, обычно использовались грубо сколоченные скамейки, маленькие ослоны. Тем не менее, уже в начале ХIХ в. несколько стульев «простой работы», у зажиточных - с «юхтовыми», «зелеными сафьяновыми подушками», большей частью крашенные, «берестового дерева под политурою» и даже стулья-полукресла появляются в интерьерах парадных комнат [18].

Кроме красного угла, значимым местом был и печной угол. Большая четырехугольная русская печь («варистая»), занимавшая значительную часть помещения в хате, служила предметом особой заботы хозяйки дома. Печи делали из глины (глинобитные) либо сырцового или обожженного кирпича. В украинском быту было широко принято украшать росписью верхнюю часть печи («комин»). Печь, в отличие от белых стен, окрашивали в голубой, но чаще в желтый цвет с яркими, иногда довольно замысловатыми узорами или разноцветными полосами [19]. У зажиточных казаков появляются голландские печи - «грубки» с кухонными плитами^. «Грубка» («груба»), украшенная «разными колонками и карнизами», с «лежанкою» устраивалась в «горнице» для дополнительного обогрева в домах с несколькими жилыми помещениями. В отдельных случаях небольшую грубу (или сырцовый очаг) пристраивали к печи, в том числе и в однокомнатных жилищах [20]. В домах войсковой аристократии русскую печь можно было увидеть только в кухне или в «людских», а в «господской» половине находились «голландки» с приборами: вьюшками, железными дверцами, трубными заслонками. Голландские печи окрашивали в различные колера, например, «умброю с мелом и клеем» [21].

У входа в хату, по другую от печи сторону двери прикреплялись в два-три ряда полки для посуды - «малый мисник». «Большой мисник» представлял собой род буфета с верхним отделением для мелкой посуды и нижним для печного хлеба. Около печи находились ухват, кочерга, лопата, «шапля» (чапля), на лавках - ваганы (долбленые корыта), дежи - кадки для заквашивания теста.

Шкаф появляется в сельской среде раньше всех других видов городской мебели. Он мог быть сделан в два яруса с отдельными дверцами для верхнего и для нижнего яруса, может представлять собой сочетание комода и буфета: «под стеклами, крашенный голубою краскою», «с комодом, обмалеванный зеленою краскою», «простой работы с ящиком без стекла», «шафа с орехового дерева сделана с тремя ящиками и в горе под стеклом», «комод окрашенный под красное дерево со шкафом» и т.п. [22]. В шкафах хранили каменную, фаянсовую, стеклянную, хрустальную и серебряную посуду.

Комоды были редким явлением в рассматриваемый период и для хранения одежды, ценных вещей и т.п. использовали сундуки; их покупали «по капиталу» на ярмарках или заказывали мастеру. Сундуки были разной конструкции: на ножках и без них, на колесах, с внутренними замочками, выдвижными ящичками, с «прискринком» (внутренняя полочка, где женщины хранили деньги). Предпочтение отдавалось сундукам, окрашенным в яркие цвета (преимущественно зеленый, реже красный) и окованным металлическими полосками из железа или жести. В обиходе употребительны были также старые малороссийские скрыни, у войсковой старшины встречались турецкие сундуки, изготовленные из дерева ценных пород - кипариса и окованные жестью. Зажиточные казаки имели в доме от двух до пяти сундуков различных размеров: в одних хранилась исключительно женская и детская одежда, в других - мужская, отдельно дорогое оружие.

В «глухом» углу помещалась кровать, рядом с которой стоял сундук с одеждой. В бедных хатах кроватью служили лавки и «пол» («пiл») - широкий помост типа нар, идущий от боковой стенки печи до противоположной стены. «Пол» делался шириной метра полтора и больше из нескольких досок, длиной чуть более двух метров, уложенных на поперечниках, упирающихся в закопанные в земляной пол столбики, высотой до одного метра. В рассматриваемый период даже в зажиточных казачьих семьях кровати имели самую простую конструкцию и не отличались изяществом отделки, очень редки упоминания о кроватях с «точеными ножками», «лубовым полом» или «берестового дерева». Поистине «азиатская роскошь», пристрастие к дорогим восточным тканям, ярким цветам, блеску материи проявляется у казачьей аристократии в убранстве «парадных» спален.

В казачьих семьях среднего достатка в обиходе были менее дорогие фабричные ткани: нанка, набойка, пестрядь, ситец, килимы и ковры суконные, тканые. В бедных семьях часто и простынею и покрывалом служили грубые домотканые рядна. Укрывались также лоскутными одеялами домашнего изготовления или мягкими и пушистыми, наподобие байковых, «ложниками» («лiжник»), ткаными из толстой пряжи овечьей шерсти с узором из цветных полос. Над «полом» или спальными нарами под самым потолком горизонтально подвешивалась тонкая длинная жердь («жертка») для развешивания будничной одежды. В качестве защиты от комаров шили пологи их хряща, полосатого или клетчатого холста.

Пол («долiвка», «пiдсипка») в турлучных и саманных хатах чаще всего был земляной (глинобитный), мазаный, и только зажиточные казаки могли позволить себе дощатый, крашеный. Глиняная обмазка земляного пола возобновлялась еженедельно. Для раскраски земляного пола применялся толченый, просеянный красный кирпич (цегла), как в чистом виде, так и с добавлением растительных красителей (перетертые корни конского щавеля) или использовались цветные глины и железные голыши в виде охры. Иногда пол расписывали «кубиками», «веточками», «полосками», имитируя по узору и расцветке ковер. Роспись наносилась обычным «вихтем» (накатывание узора при помощи тряпки). Земляной пол в зимнее время покрывался грубым холстом и рогожками, ряднами.

В богатых домах деревянные полы имелись даже не во всех жилых помещениях. В середине ХIХ в. они чаще встречались в екатеринодарских домах - деревянных, каменных и турлучных. Плотницкие полы делали иногда во флигелях, отдельно стоящих кухнях, кладовых, даже сараях [23]. В гостиных богатых домов применялась окраска деревянного пола («черный накат»), иногда с имитацией под паркет «в несколько колеров» [24].

В домах с двумя жилыми помещениями большая комната («горница», «светлица») - чистая, предназначенная для приема гостей, «отделывалась лучше других»: здесь находились красный угол, один или несколько небольших столов, стулья, диван, голландская печь. Обязательным атрибутом интерьера парадной комнаты являлось большое зеркало в деревянной резной раме. Стены чаще всего оклеивались обоями (шпалерами) и украшались картинами, гравюрами; в красном углу - большие иконостасы с богатой отделкой.

Интерьеры многокомнатных домов войсковой аристократии отличались по внутрипространственной структуре, художественно-пластическому решению и меблировке. К середине ХIХ столетия жилые и служебные помещения дифференцируются на: кабинеты, залы, гостиные, спальни, гардеробные, детские, столовые, «передние», кухни, сенцы. Каждое из этих помещений требовало и соответствующей меблировки. Фасады домов «обрастают» стеклянными коридорами, подъездными («выходными») крыльцами, флигелями и т.п. Так, например, если в начале 1800-х гг. войсковой полковник Кифа имел «дом о двух покоях на подклети с сенцами и поддашками, крытый камышом», то в 1850-е гг. войсковая старшина уже владеет несколькими усадебными четрех-семикомнатными домами, кирпичными, каменными либо деревянными, под тесовыми, железными и даже черепичными крышами [25].

В связи с общим ростом благосостояния населения Кубанской области традиционное жилище претерпевает определенные изменения в организации внутрипространственной структуры, хотя основная масса жилой застройки по-прежнему остается во многом традиционной. Нередко новое сказывалось лишь в отдельных деталях традиционных по архитектуре сооружений. Вместе с тем следует отметить, что типы пространственной организации домов, первоначально присущие жилым сооружениям войсковой аристократии, спустя десятилетия повторялись в жилищах рядовых казаков (дома пяти- и шестистенники). За столетие хата, состоявшая из одного жилого помещения, во многих случаях стала разделяться перегородками на две, три, четыре комнаты: прихожую, кухню, зал, спальню. Однако более отчетливо эти процессы проявились на рубеже столетий, затронув в какой-то степени даже малоимущую часть населения.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани. М., 1967; Очерки традиционной культуры казачеств России. Москва - Краснодар, 2002. Т. 1;

2. Кирей Н.А. Типы традиционного сельского жилища кубанских казаков и народные способы его строительства (конец ХIХ - 20-е гг. ХХ в.) // Археологические и этнографические исследования Северного Кавказа: Сб. науч. трудов. - Краснодар, 1994;

3. Его же: Урбанизационные тенденции в интерьере современного сельского жилища славянского населения Кубани // Археология и этнография Северного Кавказа. - Краснодар, 1998.

4. Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. - СПб., 1858; Краснодар, 1998. - С. 38.

5. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. 252. Оп. 2. Д. 450. Л. 480.

6. Там же. - Ф. 449. Оп. 6. Д. 156 а. Л. 2-3.

7. Там же. - Ф. 452. Оп. 1. Д. 9. Л. 31; Ф. 482. Оп. 1. Д. 26. Л. 113.

8. Там же. -Ф. 252. Оп. 2. Д. 637. Л. 1-9; Оп. 5. Д. 209. Л. 1-12.

9. Казачинский В.П., Бондарь В.В. Архитектура и градостроительство Кубани ХIХ - ХХ вв. Часть 2. - Краснодар, 2002. - С. 20; ГАКК.Ф. 252. Оп. 5. Д. 209. Л. 3-4.

10. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 58. Л. 378, Д. 97. Л. 454; Оп. 3. Д. 7. Л. 13; Д. 11. Л. 3; Д. 31. Л. 8; Д. 33. Л. 8; Д. 38. Л. 203; Д. 40. Л. 12; Оп. 5. Д. 234. Л. 86.

11. Там же. Ф. 250. Оп. 3. Д. 36. Л. 11.

12. Петр Андреевич. По поводу черноморских писем. // Орел. 1859. № 2. С. 71.

13. ГАКК. Ф. 482. Оп. 1. Д. 26. Л. 113; Ф. 252. Оп. 2. Д. 451. Л. 53; Д. 1548. Л. 57.

14. Серафинович И. Обзор производительности бывшей Черномории Кубанской области // Памятная книжка Кубанской области на 1876 год. Екатеринодар, 1877. С. 17; Соколова Т.М., Орлова К.А. Глазами современников: Русский жилой интерьер первой трети ХIХ века. Л., 1982. С. 53, 56.

15. Байбурин А.К., Левинтон Г.А. К описанию организации пространства в восточнославянской свадьбе // Русский народный свадебный обряд. Л., 1978. С. 101, 103.

16. Цеханская К.В. Икона в русском доме // Этнографическое обозрение. 1997. № 4. С. 75.

17. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 70. Л. 670; Оп. 3. Д. 38. Л. 203; Оп. 5. Д. 53. Л. 492. Термин «кунштик» может означать и гравюру, эстамп (куншт) и кунштюк - забавное произведение искусства; оба термина были употребительны в XVIII в.

18. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 70. Л. 671; Оп. 3. Д. 38. Л. 204; Д. 39. Л. 9.

19. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 70. Л. 671; Оп. 3. Д. 24. Л. 13; Оп. 5. Д. 53. Л. 471.

20. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 58. Л. 378; Д. 439. Л. 141; Д. 559. Л. 4; Оп. 3. Д. 39. Л. 10; Д. 33. Л. Д. 28. Л. 3, 155; Оп. 5. Д. 53. Л. 384.

21. Серафинович И. Указ. соч. С. 17; Котельников. В. Кубань -Терек. М., 1950. С. 80.

22. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 70. Л. 670; Ф. 252. Оп. 5. Д. 209. Л. 11-12.

23. Там же. Ф. 252. Оп. 2. Д. 1548. Л. 200-201.

24. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 559. Л. 2; Ф. 249. Оп. 1. Д. 1973. Л. 32, 35, 40; Оп. 3. Д. 36. Л. 11; Оп. 3. Д. 35. Л. 29; Оп. 3. Д. 39. Л. 9.

25. Там же. Ф. 249. Оп. 1. Д. 1973. Л. 31, 44, 51; Ф. 250. Оп. 5. Д. 53. Л. 250; Ф. 252. Оп. 2. Д. 1350. Л. 555; Ф. 482. Оп. 1. Д. 1. Д. 4. Л. 9; Д. 26; Ф. 500. Оп. 1. Д. 4. Л. 2.

26. Там же. Ф. 252. Оп. 2. Д. 1284. Л. 95-96; Д. 1548. Л. 57, 109.

27. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 70. Л. 670; ф. 252. Оп. 2. Д. 451.