Свадебные обряды в русской культуре

Оглавление

Введение

1. Способы заключения брака

2. Свадебные обряды

3. Разновидность свадебных обрядов на территории России

Заключение

Список литературы

Введение

Долгие годы в нашей стране явления фольклора (в частности, обрядность) изучались как искусство слова, и лишь в последнее время пришло истинное понимание их как явлений, отражающих архаическое мировоззрение, модель мира. Архаические представления о жизни и смерти, о бинарном устройстве мира нашли свое отражение в бытовой и культурной жизни людей. Они органически включались в обряды, жанры фольклора на уровне символики, различных табу, примет и ритуальных действий. По мнению А. К. Байбурина, ритуал -- «наиболее действенный и единственно возможный способ переживания человеком критических жизненных ситуаций... механизм регулирования и санкционирования явлений повседневной жизни, высшей ступенью реализации которого является обряд».

Ритуал обеспечивал успешное прохождение стрессовых, кризисных ситуаций в жизни человека, за счет точного соблюдения всех норм и правил обрядового поведения. Оно (обрядовое поведение) определялось верой язычника в существование сверхъестественных сил, потустороннего мира, соотношением себя с миром природы.

Свадебный обряд -- явление сложное и неоднородное, это комплекс, объединяющий элементы различного рода (ритуальные действия, предметы материальной культуры, песенный фольклор). Он состоит из четко обозначенных комплексов действий, обладающих смысловой завершенностью и функциональной значимостью. В процессе исторического развития генетическая и семантическая наполненность обрядовых действий утрачивалась или переосмыслялась, постепенно приобретая эстетический характер. В большей степени эти изменения и трансформации касаются плана выражения, в отличие от которого глубинный пласт обряда (план содержания) оказывается наиболее устойчивым.

1. Способы заключения брака

Исторические документы и народный фольклор донесли до нас различные способы заключения брака. «Повесть временных лет», датируемая началом IIX века рассказывает об «умыкании» невесты. Более широкое распространение имел самовольный уход девушки к любимому или инсценировка ее похищения по предварительному взаимному согласию. Эти способы в разных источниках имели различные названия: «тихоматная» свадьба, «самоходка», «увод», «выкрад». Все они в основе своей содержали добровольное согласие невесты на брак. Самым же распространенным способом заключения брака считался «сговор», проще «сватовство». Некоторые традиции «купли-продажи», символического выкупа невесты сохранились в свадебных обрядах до сегодняшнего дня. Например, выкуп невесты у брата или свидетелей или символическая продажа ее косы. Различные публичные подтверждения намерения вступить в брак, скажем, рукобитие при свидетелях оглашение помолвки, и последующая свадебная церемония были фактом общественного признания брака.

Некоторые исторические источники повествуют о многоженстве, бывшем в обиходе у древних славян. Многомужество тоже практиковалось, но гораздо реже. Встречались и различные формы так называемого пробного брака, когда невеста переезжала в дом жениха, а свадьбу играли только после рождения ребенка. Если брак оказывался неудачным, женщина возвращалась к родителям, получив материальную компенсацию. Вступление в брак было обязательным действием для социальной личности. Одинокие люди подвергались насмешкам и неприязненному отношению. Исключение делалось только для давших обет безбрачия.

В славянской традиции существовало жесткое соблюдение очередности брака. Особенно это касалось женской линии. Из фольклора и народных сказок нам хорошо известно, что младшая дочь не могла выйти замуж раньше старшей. Очень большой редкостью была свадьба со вдовцом (вдовой). Считалось, что овдовевшие люди соединятся в загробной жизни со своим первым избранником. Поэтому, вдовцы и вдовы часто заключали браки между собой. Кроме брака, подразумевавшего переход невесты в дом жениха, случались и браки, когда молодой становился «примаком» в доме родителей невесты. Зачастую такой зять подвергался постоянным насмешкам, его называли «подживотником», «привальнем», даже «молодухой». Будущая жена даже иногда сама сватала такого жениха.

Супружеская неверность осуждалась и каралась во все времена. Мужчину и женщину, уличенных в порочных связях, переодевали в одежду друг друга и водили по улицам на потеху и посмеяние толпы. Для развода требовалось публично разорвать над проточной водой или на перекрестке дорог одежду, пояс или рушник. Шаньгина И.И. Русские традиционные праздники. - СПб., 2007.-С.67.

Кольцо, замкнутая окружность, и сегодня считается символом брачных уз. В старину молодую пару обводили вокруг дерева или дома. В церкви венчающихся водят вокруг аналоя. Все круглые предметы, использующиеся в свадебных обрядах, давно служат олицетворением соединения двух душ и тел. Венок невесты, свадебный каравай, круглый торт - все это отголоски древних традиций наших предков. Покрывание головы и изменение прически невесты тоже служило символом ее вступления в статус замужней женщины. Все старинные свадебные термины, так или иначе, связаны с кольцом, кругом. Например, «завивало» (головной убор замужней женщины), «верч» (вид свадебного хлеба), «крутить», «повивать» (менять невесте прическу и девичий головной убор на женский), «окрута», «окручаться» (выходить замуж, жениться) и «крученка» (любовная связь). Мы до сих пор говорим «крутить роман», «она его окрутила», даже не задумываясь, что корни этих выражений лежат в старинных свадебных обрядах славян.

Наиболее ранние сведения о русской свадьбе содержатся в летописях, записках иностранцев, посещавших Россию, в дипломатических документах, гражданских и церковных источниках. Начало формирования общеславянской свадебной обрядности принято относить к VI-VII вв. н.э., т.е. к периоду, когда патриархальная семья с присущим ей многобрачием (полигамией) переходила к единобрачию (моногамии).

Материалы летописей позволяют предположить, что в древности существовало несколько архаичных форм брака. Автор «Повести временных лет» (XII в.) писал, что поляне «брачные обычаи имяху: не хожаше по невесту, но приводяху вечер, а завтра приношаху по ней, что вдадуче». Иными словами, поляне пользовались формой «брака-приведения», сочетавшейся с элементами договоренности. У остальных племен брака не было и они, говорит летописец, «живяху в скотстве».

Вместе с тем известно, что у древлян, радимичей, вятичей и северян бытовало «умыкание» невест по предварительному сговору. Умыканию предшествовали игрища, пляски. Похищение невест обычно происходило у воды на праздниках в честь богини «женитьвы». Лады, которые начинались ранней весной, на Красную горку, и продолжались до середины лета - дня Ивана Купалы. Славянам разрешалось многоженство. Что же касается «купли жен», известной многим славянским народам, то об этом до сих пор нет единой точки зрения, так как термин «вено» толкуется по-разному. Традиционно русская историко-юридическая литература рассматривает «вено» как плату (сумму выкупа) за невесту. В то же время существуют документы, позволяющие рассматривать «вено» как синоним «приданого», что исключает существование купли. Эти формы брака без сомнения сопровождались определенными обрядами и обычаями, которые отражали религиозные представления народа, социальные и юридические нормы, народное искусство. Белицер В.Н. Очерки по этнографии XIX - начала XX в. - М., 2006.-С.46.

В Древней Руси пережитки племенных брачных обычаев сохранялись довольно долго. Даже в свадебных обрядах XI-XIII вв. «на простых людях» бытовали умыкание, вено, вождение вокруг дуба или ракиты, «плескание водою» (как способы закрепления брака), многоженство.

Христианство, став с конца Х - начала XI в. главенствующей религией, оказало большое влияние на формирование свадебного обряда. С этого времени церковные браки постепенно становятся обязательными, и венчание входит в народный свадебный обряд как его составная часть.

Правда, этот процесс занял несколько веков, и лишь к XVII в. церкви удалось прочно ввести освященную религией форму брака. Под влиянием христианства постепенно стали исчезать и трансформировались старые обычаи и обряды. Так же постепенно складывались нормы брачного права. В их формировании участвовали две традиции: церковная, опиравшаяся на византийское брачное право, и народная, основывающаяся на старых брачных формах.

2. Свадебные обряды

К сожалению, не много известно о древнерусской свадебной обрядности. В русcких памятниках, повествующих о событиях Х-ХIII вв. упоминаются лишь некоторые обряды, например, разувание жениха невестой (вспомним ответ Рогнеды на сватовство князя Владимира - «не хочю розути робичича»). В летописях ХI-ХIII вв. сохранились известия о княжеских свадьбах. В «Повести временных лет» под 1043г. описываются отдельные этапы предсвадебного периода, например, предварительный брачный сговор, которому предшествовала своеобразная помолвка, сопровождаемая трапезой, во время которой ели пирог-каравай, кашу и сыр. Разрезание сыра символизировало закрепление помолвки. После этого отказ жениха от невесты считался позорящим невесту и с него брали штраф - «за сыр гривну, а сором ей три гривны, и а что потеряно, за то ей отплатити...» Во время брачного сговора («ряды») родители договаривались («рядились») о размерах приданого и о дне свадьбы. Но прежде необходимо было получить от жениха и невесты согласие на брак. К концу ХIII в. согласие сторон на брак стало закрепляться в брачном договоре («ряде»), который составляли сваты или родственники после сговора.

В XIV--XV вв. брачный сговор завершался уже церковным обручением, которое подтверждалось грамотой. Есть основания предполагать, что к середине XIII в. древнерусский свадебный обряд был уже достаточно развит, о чем свидетельствует встречающаяся в описаниях свадеб того времени привычная для нас свадебная терминология - женитьба, замужество, венчание, свадьба, жених, невеста, сваты и т.п.

Сохранились древние миниатюры и рисунки, на которых изображены свадебные пиры и брачные обряды. Однако вплоть до XV в. нет достаточных сведений, чтобы составить целостное представление о свадебном обряде. Можно лишь предположить, что в XIV в. с образованием великорусской народности складывается и развивается национальный свадебный обряд, который постепенно становится нормой для русского народа. Вместе с тем этот обряд в разных местностях со временем приобретал свои отличия и особенности, т.е. существовал в разнообразных формах. Начиная с XV в. появляются более подробные описания княжеских свадеб, позволяющие точнее определить основные черты великорусского свадебного обряда. Плесовский Ф.В. Свадьба народов России. - М., 2008.-С.38.

Дошедшие до нас описания XVI в. чинов царских и княжеских свадеб помогают составить довольно полное представление об обряде, бытовавшем на Руси в то время. Кроме того, становится очевидно, что этот обряд в основном сформировался уже к середине XIV в.

Однотипные указания на соблюдение старой традиции - «как истори уряжено», «как прежде велось» - постоянно встречаются и в описаниях других царских свадеб того времени. Помимо того, что эти данные помогают установить время формирования обряда, можно увидеть четко выраженное стремление русских государей строго соблюдать древний свадебный чин, которому следовали при заключении брака их предки. Ясно и то, что народный обряд продолжал оставаться обязательной частью бракосочетания, в то время как православная церковь настойчиво внедряла церковный брак. вводила в народный обряд православную символику, атрибуты и элементы ритуала. Изучение «чинов» княжеских свадеб XVI в. (дочери Ивана III c князем В. Холмским. 1500 г., великого князя Василия Ивановича и Елены Глинской, 1526 г., князя Андрея, младшего брата Василия, 1533 г.) позволяет утверждать, что к XVI в. уже сложилась терминология великорусского свадебного обряда, определилась номенклатура свадебных чинов и ид функции, были приняты особая свадебная одежда, пища и атрибутика, определились основные обрядовые этапы свадьбы, существовал свадебный фольклор.

Особый интерес для характеристики обряда XVI в. представляет «чин свадебный», обычно сопровождающий текст «Домостроя», но не включенный в него. Это, с одной стороны, оригинальный памятник древнерусской литературы, с другой - исторический документ, отражающий взгляды московского правительства времени Избранной рады. Он свидетельствовал о стремлении к упорядочению различных сторон частной жизни народа, к созданию таких форм, которые соответствовали бы народным традициям и вместе с тем отвечали требованиям светской и духовной власти. Скорее всего, такие рекомендации не полностью отражали реально бытовавший свадебный обряд (о чем можно судить из сравнения с описаниями, приводимыми в воспоминаниях иностранцев, посетивших Россию в XV-XVI вв.), но они дают представление о существующих этапах брачного обряда, его атрибутике, составе свадебных чинов. Вместе с тем, они помогают понять соотношение древних традиционных элементов свадебного обряда с обрядами, предписываемыми православной церковью. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. - М., 2006.-С.37.

Во второй половине XVI - начале XVII в. народный обряд все еще оставался бытовой нормой. Он по-прежнему содержал множество разнохарактерных в разновременных элементов. С одной стороны в нем сохранялось много обычаев с дохристианского времени, с другой - в обряде явно усилились церковные элементы. Так, Михаил Романов уже не стал разбивать после венчания склянку, как это делали его предшественники, молодых чаще стали кропить «святой водой», перед расчесыванием волос и покрыванием невесты протопоп читал специальную молитву и т.п.

Со второй половины XVII в. церковь более настойчиво борется за введение церковного брака и вместе с тем усиливает противодействие народному обряду. Эта тенденция просматривается в описаниях свадебного чина, сделанного приказным посольского приказа Григорием Котошихиным. Он не упоминает некоторые древние магические элементы, известные по более ранним записям и отмечаемые в более позднее время (обсыпание хмелем, разбивание стеклянного кубка во время венчания и др). Вместе с тем, отмечает детали, ранее не встречавшиеся в обряде, но связанные с официальной религией (например, родительское благословение). То же направление ощущается в проповедях митрополита Даниила. В них о народном свадебном обряде говорится с осуждением, так как он не соответствует церковному браку. Семёнов В.А. Традиционная духовная культура народов России: ритуал и символ. - М.: Культура, 2006.-С.57.

Во второй половине XVII в. более резкой стала граница между господствующими классами и народом. Социальное расслоение сказалось и на отношении к старому свадебному обряду. Этот обряд, ранее распространенный во всех слоях общества, становится в основном привилегией простого народа. Первые специальные (с научными целями) записи народного свадебного обряда и фольклора русских были сделаны лишь в 50-60 годах XIX в. Какой предстает традиционная русская (крестьянская) свадьба ХIХ - начала XX в. в этих записях? Прежде всего, она отличалась красотой и монументальностью, была сложна по композиции и состояла из множества различных по происхождению, характеру и функции элементов. Разнообразие этих элементов связано с региональными и социальными особенностями.

Каждый уголок старой России имел свой неповторимый бытовой уклад («что город, то норов, что деревня, то обычай»), специфические черты культуры, устного поэтического и изобразительного творчества. В свадебном обряде того времени отчетливо просматривались не только «пространственные» различия, но и «временные» напластования, пережитки разновременных форм брака. В отдельных деталях свадебного обряда можно усмотреть черты группового брака, пережитки «умыкания», «купли-продажи» (особенно при сватовстве) и т.д.

В обрядах причудливо переплетались действия, связанные с языческими верованиями и христианской религией. Вплоть до XIX - начала XX в. в свадебном ритуале сохранялись элементы, характерные для сознания человека, воспитанного на анимистических и магических архетипах. К ним можно отнести, например, множество действий, оберегающих участников свадьбы от враждебных сил или направленных на умиротворение предков (своих родовых и домашних духов). Эти действия должны были способствовать благополучию брачущихся, деторождению, приумножению достатка в хозяйстве, приплоду скота и т.д. Во время отправки свадебного поезда (или при благословении) нередко стреляли в воздух, расчищали перед молодыми дорогу веником, обметали свадебный поезд, а в определенные моменты громко кричали и шумели. Желая сохранить невесту от сглаза, оборачивали ее рыболовной сетью, втыкали в ее одежду иголки без ушек, чтобы нечистая сила запуталась в сетях или накололась на иголки. Мифы народов мира. Т.1 - М., 2007.-С.123.

Темные силы можно было еще и обмануть, поэтому в разговорах пользовались иносказаниями, намеками. Во время сватовства, например, с этой же целью изменяли путь, совершали объезды, ехали окольными дорогами, молодые подъезжали не с главного крыльца, а со двора, подменяли невесту и т.д. От порчи и злых духов можно было уберечься с помощью воздержания от произнесения слов (молчание жениха и невесты), от еды (пост жениха и невесты до венца, запрет есть во время общего пира), избегая «несчастных» дней и периодов при выборе времени для брака.

Из обрядов продуцирующей магии, прежде всего, следует указать на те, которые обеспечивали молодым многодетность и богатство. К ним относятся обсыпание молодых зерном или хмелем, сажание на шубу, вывернутую вверх мехом (символ богатства и многодетства), расстилание ее под ноги, угощение яйцами или яичницей, раскидывание по полу соломы или сена, и т.д. Целая группа обрядов была направлена на укрепление связи молодых друг с другом. К ним можно отнести смешение вина из стаканов молодых, совместную еду и питье, отражение пары голубков на свадебном каравае, совместное глядение молодых в зеркало, протягивание нити от дома невесты до дома жениха, угощение жениха пирогом, лежащим за пазухой у невесты, связывание рук жениха и невесты платком, и т.п. Было бы не совсем верно полностью отождествлять содержание древних магических ритуалов и обрядов, бытовавших в XIX - начале XX в., так как многие из них, сохраняя свое место в обряде, постепенно утратили первоначальные смысл, выродившись в суеверия, или приобрели новое значение, например, в качестве игры, развлечения. Шарапов В.Э. Некоторые секреты привораживания // Вестник культуры. - 2007. - №7.-С.12.

Заметное влияние на народный свадебный обряд оказало православие. С ним связаны многочисленные моления с зажиганием свечей и лампад, особое отношение к благословениям, крестам и иконам, к участию в обряде священнослужителей. Христианские сюжеты проникли и в свадебный фольклор.

Свадебный обряд сложился как развернутое драматизированное действо, включающее песни, плачи, приговоры и присказки, заговоры, игры и танцы. Многожанровый свадебный фольклор был органичной и в значительной степени организующей частью свадебного ритуала. Он представлял собой одно из наиболее ярких и красочных явлений устной народно-поэтической традиции. Многие свадебные песни по художественной выразительности можно отнести к поэтическим шедеврам. Поражает их разнообразие и количество (всего известно несколько тысяч текстов). В ряде эпизодов свадебного обряда диалоги между действующими лицами велись в форме причитаний. Невеста с причетами обращалась то к отцу, то к матери, то к братьям и сестрам, то к своим подругам, прося заступиться за нее, не отдавать «в злы-чужи люди», дать ей еще погулять на свободе «хоть одну зиму студеную, хоть одну весну красную, хоть одно лето теплое». Так же в форме причетов невеста прощалась с родным домом, деревней, своим девичьим головным убором и девичьей косой.

Как во всяком драматическом произведении, в свадебном обряде был свой постоянный состав действующих лиц - «чинов», исполнявших определенные традицией роли. Их поведение довольно четко регламентировалось, что не исключал импровизации в рамках заданной поли. Основными, центральными фигурами импровизации в рамках заданной роли. Основными, центральными фигурами были жених и невеста

Вокруг них в разворачивалось свадебное девство, хотя сами они чаще всего вели себя пассивно. Невеста должна была выражать покорность и благодарность родителям за то, что они ее «вспоили, вскормили». С момента сватовства до отъезда в церковь невеста горько оплакивала свою девичью жизнь в родительском доме и всячески выражала свое нерасположение к жениху - «чужому чужанину» и его родне - «злым чужим людям». Создаваемый невестой образ в течение свадьбы менялся. Эти изменения имели реальные основания. До отъезда со свадебным поездом к венцу невеста много плакала, ее «горе» достигало эмоциональной кульминации во время девичника и при расставании с родным домом. С момента же отъезда из дома невеста прекращала плакать. В Пермской губернии, например, отъезжая к венцу, она бросала через плечо платочек, которым утирала слезы, чтобы они остались дома.

Активными участниками свадьбы были родители жениха и невесты (особенно жениха), ближайшие родственники с обеих сторон, крестные родители, а также сваты, тысяцкий, брат невесты, дружка, девушки-подружки невесты (боярки) и др. Дружка (дружко) - представитель жениха. Его свадебные функции обширны и разнообразны. Он был главным распорядителем на свадьбе (эту функцию он часто делил с тысяцким), следил за тем, чтобы обычай соблюдался так, как его понимала община. Он должен был уметь балагурить и веселить участников свадьбы. Постоянная импровизация требовала от дружки ума и находчивости (существовало выражение: «выбирай такого дружку, чтобы загадки разгадывал»). По народным представлениям, дружка был наделен магической силой. По значению в свадьбе и характеру роли близка к дружке сваха. В помощь дружке избирали подружье, в помощь тысяцкому - старшего боярина и т.д. В южнорусском обряде назначались каравайницы, готовившие обрядовый каравай. В некоторых районах (главным образом северных) обязательным персонажем свадьбы был колдун, разделявший с дружкой некоторые магические функции. Кроме того, активными участниками ритуала были родственники с обеих сторон. Они участвовали в свадебной застолье и во многих обрядах, обменивались подарками, одаривали молодых и их родителей и т.п. Семёнов В.А. Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера. - СПб, 2007.-С.46.

Каждый персонаж свадьбы отличался своей одеждой или каким-то дополнительным ритуальным элементом ее. Обычно это были полотенца, ленты, платки, венки, цветы, зеленые ветки. Невеста в дни, предшествующие свадьбе и в дни самой свадьбы, несколько раз меняла одежду и головной убор, что означало перемены в ее состоянии. Жених также именовался князем молодым и затем просто молодым. Он не менял одежды, но имел свои символы -- цветок или букетик на головном уборе или на груди, платок, полотенце на плечах и т.д. В день свадьбы жених и невеста одевались нарядно и по возможности во все новое

3. Разновидность свадебных обрядов на территории России

При общем сходстве свадебного обряда на всей территории России существовало несколько основных типов и подтипов свадьбы. Это, прежде всего, южнорусские и средне- и северорусские обряды с четко выраженными и устойчивыми комплексами действий, определенными участниками и разработанным фольклорным циклом. Своеобразием отличалась свадьба западных районов, однако присущие ей особенности не дают основания выделять ее в самостоятельный тип. Как подтип северорусской свадьбы можно рассматривать обряд северо-восточных районов Европейской части России. Несколько подтипов можно выделить у русского населения Сибири. Кроме того, в рамках каждого типа или подтипа имелось большое разнообразие местных вариантов. Это многообразие вариантов определялось особенностями формирования населения конкретной территории, его этнической историей, межнациональными контактами, вероисповеданием и многими другими причинами.

Пока нет убедительных основания для определения времени формирования упомянутых типов свадьбы. Можно лишь констатировать, что распространение средне- и северорусской свадьбы по всей известной в XIX-XX вв. территории происходило сравнительно поздно, раньше сформировалась и распространилась южнорусская свадьба. Различались обряды и в зависимости от социальной среды. Богатство и пышность свадьбы обуславливались достатком родителей жениха и невесты, хотя в любом случае традиция требовала праздновать свадьбу широко и богато. Свадьба могла длиться более недели, а могла быть сыграна в 2-3 дня. Ограниченность средств нередко заставляла прибегать к такой своеобразной форме брака как свадьба убегом, «самокруткой», при которой свадебный пир сокращался до минимума. Ритуал зависел и от конкретных бытовых ситуаций. Особыми чертами отличались сиротские свадьбы и свадьбы, когда жених шел примаком в дом невесты.Теребихин Н.М. Сакральная география русского севера. - Архангельск, 2006.-С.27.

Для крестьянина семья имела исключительное значение. От нее зависело как его экономическое состояние, так и духовно-культурное. Поэтому создание семьи, вступление в брак было одним из наиболее важных событий его жизни. Оно же во многом определяло поведение и отношения между молодежью. Тема брака постоянно присутствовала и проявлялась в жизни подрастающего поколения, особенно она усиливалась по мере приближения к брачному возрасту. Мальчики приобщались к мужским работам, девочки - к заботам будущей матери и хозяйки. По существу вся добрачная жизнь девушки была подготовкой к замужеству.

Отношение к дочери в крестьянской среде во многом определялось по пословице: «дочь - чужая добыча, дочь отцу матери не корысть (не кормилица)», она «ключница чужому отцу, ларешница чужой матери». Но все эти соображения, конечно, не влияли на желание родителей получше выдать дочь замуж и достойно сыграть свадьбу. Поэтому буквально с рождения дочери мать начинала готовить ей приданое. Хорошее приданое обеспечивало женщине некоторую имущественную независимость и более престижное положение в семье мужа. Кроме того, размеры приданого и его качество влияли и на общественное мнение. К 16-17 годам девушка считалась невестой. Ее хозяйственные обязанности оставались прежними, но менялось ее поведение, по-другому относились к ней в семье и в деревенском обществе. Девушку-невесту «славили», т.е. старались создать и упрочить за ней лестную, похвальную репутацию. Она имела право одеваться лучше младших сестер, получала большую свободу в поведении.

К возрасту, невесты девушка владела местным репертуаром хороводных и игровых песен, знала свадебный обряд. Одной из важных, но необходимых обязанностей невесты, было умение плакать с причетом, К плачу она начинала готовиться заранее.

Важным моментом в предбрачной обрядности были общественные смотрины невест. Они помогали найти подходящую невесту не только в своем селе (деревне), но и в соседних, выяснить экономическое положение ее семьи, узнать о поведении и характере. Родители старались подобрать «ровню» (достоинство крестьянина нередко заставляло называть богатому жениху, чтобы их дочь не была в доме мужа служанкой). Смотры устраивали и в весенне-летние гуляния и на святки, обычно приурочивая их к престольным праздникам, на которые съезжались гости из соседних деревень. Нередко смотры проходили на Крещенье.

Обычно недели через две или через месяц после смотров мать жениха, взяв с собой сестру или замужнюю дочь, отправлялась сватать ту девушку, которую облюбовала на общественных смотрах. Важное место в предбрачной жизни молодежи занимали девичьи гадания о замужестве, апогей которых приходился на святки. С заключением брака были связаны и дни святых, особо почитаемых девушками и женщинами как помощников в замужестве, родах и женских работах.

Итак, весь добрачный период был своеобразными университетами деревенской молодежи. За работами и увеселениями шел постоянный процесс передачи трудового и духовного опыта сельского мира. Молодежь усваивала традиционные этические представления и нормы поведения, перенимала фольклор. Незаметно, но постоянно крестьянская община формировала своих будущих членов, готовила их к взрослой семейной и общественной жизни.

По нормам обычного права женитьба сына и выдача замуж дочери были обязанностью родителей или людей, заменяющих их. Они должны были подготовить детей к будущей самостоятельной жизни, позаботиться об их браке, сыграть свадьбу.

К браку сельское общество относилось очень ответственно, всячески осуждая тех, кто не вступал в брак в установленное обычаем время, считая таких людей безнравственными, нарушающими законы крестьянской жизни и обычаи предков.

Задумав женить сына, родители начинали встать ему невесту. Они советовались с родственниками и друзьями, узнавали у кого есть «девки на выданье», ездили наездники по окрестным деревням, посещали собрания молодежи, смотры невест, и конечно, особенно в конце XIX - начале XX вв. узнавали у сына, нет ли у него самого какой-нибудь девушки на примете. Желание сына учитывалось, но не всегда оно было решающим, тая как девушка должна была отвечать требованиям родителей и родственников, поскольку свадьба - это, прежде всего, определенный хозяйственный акт, прием в семью, в хозяйство работника и продолжателя рода. Для крестьянина главным в браке была экономическая сторона.Конкка А.П. Этнокультурные процессы в Карелии. - Петрозаводск, 2006.-С.78.

Мотивы для вступления в брак по важности можно расположить в такой последовательности: необходимость иметь больше рабочих рук в хозяйстве, боязнь нравственного падения молодежи и любовь. Возраст вступления в брак в большинстве губерний был примерно одинаковым: 18-19 лет для жениха, 16-17 лет для невесты. Иногда невесты бывали старше жениха. Считалось, что жених непременно должен быть старше невесты на два или три года. Малолетних обычно не засватывали. Чаще придерживались мнения: «за старым жить - только век должить, за малым жить - только маяться, за ровней жить - тешиться».

Как уже говорилось, обычно в большинстве районов России при выдаче дочерей замуж соблюдалась очередь по старшинству, которая нарушалась, если старшая почему-либо отказывалась от брака или являлась «не способной». Засидевшихся девушек, (обычно в возрасте 23--25 лет) считали «перестарками», «вековухами» и женихи их избегали, думая, что они с «пороком». Такое же недоверие и презрение вызывали засидевшиеся в холостых молодые люди (бобыли, «перестарки»). При всем трезвом подходе к выбору невесты и жениха в народе существовало убеждение, что «суженого и конем не объедешь», и что «всякая невеста для своего жениха родится».

Первые браки обычно заключались с соблюдением всех обычаев и обрядов свадебного ритуала. Так же праздновались свадьбы вдовых мужчин с девушками, ранее не состоявшими в браке. Браки же вдовых и холостых мужчин с вдовами не сопровождались свадебными обрядами.

Воля родителей играла важную роль при выборе невесты и жениха.

К концу XIX - началу XX вв. с ростом в деревнях отходничества характерной и достаточно распространенной была ситуация, когда родители, не спросясь сына, находящегося на стороне, готовили к его возвращению невесту. Так же не всегда спрашивали согласия девушки на вступление в брак. В случае противодействия со стороны детей, родители нередко прибегали к принуждению и угрозам. Как правило, отказов при обряде венчания в церкви не было, так как воля родителей почиталась.

Конечно, так было не всегда и не везде. Часто молодым людям предоставлялась свобода выбора, и согласие жениха и невесты играло весьма важную роль. Бывали случаи, что парни вступали в брак и не спросясь разрешения у родителей, но со стороны девушек такого почти не было, так как они находились в большей материальной зависимости от родителей. Случаев принуждения к браку крестьянским обществом неизвестно. Браки без разрешения родителей всегда вызывали долгие толки в среде крестьян как явление исключительное. По глубокому убеждению православных крестьян браки, заключенные без согласия родителей, противозаконные и в большинстве случаев кончаются для сторон несчастливо.

Сироты вступали в брак с согласия большака или большухи в доме. При включении брака круглых сирот посаженного отца и посаженную мать выбирали из родственников, а если не было родственников, то из чужих. При отсутствии крестного отца или матери, выбирали посаженного отца крестного и посаженную мать крестную. После брака между посаженными родителями и детьми никаких особых отношений не устанавливалось.

Время для свадеб у русских определялось земледельческим календарем: обычно свадьбы играли в свободный от сельскохозяйственных работ период.

Существенное значение вмел и церковный календарь, так как в посты свадьбы не играли. Большинство браков приходилось на осень, а также на зиму. В эти периоды браки шли «грудно», «кучно» и были богаче. К свадьбам, праздновавшимся в весенние и летние месяцы относились с предубеждением. И все же весной и летом браки совершались, правда, гораздо реже - обычно женился многодетный вдовец, чтобы получить в дом хозяйку и мать детям, или срочно выходила замуж девушка из-за нравственного падения. Такие свадьбы праздновались скромно.

Традиционный русский свадебный цикл как бы разделялся на три основных периода: предсвадебный, собственно свадьбу и послесвадебный. Первый период начинался негласным семейным советом - «сходом» в доме жениха. В нем участвовали родители и ближайшие родственники жениха, в отдельных случаях приглашали особо уважаемых односельчан или соседей. Жених, как правило, в сходе участия не принимал. На сходе обсуждали имущественное положение родителей невесты, ее поведение и здоровье, родословную - нет ли у нее родства с женихом, трудолюбива ли ее семья, не было ли в родстве пьяниц или непутевых; разбирали так же личные качества невесты, ее умение вести хозяйство, способность к женскому рукоделию. Плесовский Ф.В. Свадьба народов России. - М., 2008.-С.37.

Особое внимание уделяли таким чертам характера, как кротость, уважительность, от которых зависели добрые отношения в семье. К помощи сходов - советов прибегали и в тех случаях, когда приходилось брать невесту из зажиточного дома или из бедного, круглую сироту, а также выдавать в чужую деревню или женить рекрута. Обычно крестьяне из чувства собственного достоинства старались взять ровню, считая, что «лучше на убогой жениться, чем с богатой браниться».

Нередко уже на этих советах определяли свадебные расходы, решали какую сумму денег отдать за невесту, прикидывали размер ее приданого. В конце XIX -- начале XX вв. семейные советы, хотя и имели уже только совещательное значение, но все же оказывали большое влияние на окончательное решение. Их деятельность красноречиво свидетельствовала о том, каким важным и ответственным событием была предстоящая свадьба не только для двух семей, но и для всех родственников жениха и невесты и для деревенского общества.

Существовало несколько способов сватовства, например, родители жениха ехали в дом невесты и начинали переговоры. В других случаях в дом невесты засылали сваху или свата, и они спрашивали разрешения приехать с женихом и его родителями. Иногда жених сам предупреждал невесту о том, что приедет свататься, и с разрешения ее родителей ехал со своими родителями к ней в дом для смотра невесты.

Нередко сваты сначала приезжали в деревню, где жила предполагаемая невеста, останавливались у какого-нибудь знакомого или родни и ждали, когда стемнеет, в это время расспрашивали о невесте, ее родных, их материальном положении. В сумерках посылали спросить, можно ли прийти, и, получив разрешение, начинали сватовство. Бывало, что парень еще не сделал окончательного выбора, тогда он вместе с родителями приезжал в деревню, где жила невеста, расспрашивал о ней и в зависимости от собранных сведений уезжал или начинал сватовство.

После того, как невеста была одобрена, родители жениха приступали к выбору свата или свахи. Выбор сватов был ответственным делом. Обычно ими были духовные родители жениха -- крестный отец или мать, или же кто-нибудь из родственников.

Иногда сватом становился отец жениха или в роли сватов выступали оба родителя. Но более почетным считалось посылать кого-нибудь из односельчан, обладающих красноречием, или сватью - ловкую, бойкую бабу, известную своим краснобайством и умением устраивать свадебные дела.

В монастырских селах и в городах прибегали к помощи профессиональных свах. Сватовство сопровождалось особыми магическими действиями. Для сватовства выбирал легкие дни недели - воскресенье, вторник, четверг и субботу, избегая постных дней - понедельника, среды и пятницы. Наиболее подходящим временем суток считались вечер в даже ночь, но сватали и днем. Обычно время выхода сватов и путь, по которому они ехали, держали в тайне. Чтобы быть незамеченными, выезжали «через зады» (задний двор и огороды) и ехали не прямо, а с объездами. Сватов редко спрашивали, куда они едут, да они бы и не ответили. В Тверской губернии перед тем как ехать в дом невесты, опутывали вожжами стол или печную трубу, чтобы удачно «опутать», т.е. склонить к согласию невесту. Семёнов В.А. Традиционная духовная культура народов России: ритуал и символ. - М.: Культура, 2006.-С.39.

В Рязанской губернии перед отправкой свахи связывали кушаком четыре ножки стола, чтобы лучше «вязалась» свадьба, а в спину уходящей свахи бросали специально приготовленный старый лапоть. Сваты наряжались в праздничную одежду, украшали лошадей хорошей сбруей. Свахи-женщины нередко покрывались большой шалью и независимо от времени года обували валенки, надевали шубу и подпоясывались кушаком. Во многих местах непременной принадлежностью свахи была палка, кочерга или сковородник. Эти атрибуты свидетельствовали, что она пришла с целью «выгрести девку». Иногда она брала с собой кусок рыболовной сетки, «чтобы невеста была поймана как рыбка».

Приход сватов в дом невесты обставлялся множеством магических действий. Так, сваха, подъехав к дому. соскакивала с повозки и бегом направлялась в избу с тем, чтобы и родители невесты так же скоро склонились бы на ее сватовство. Войдя во двор, сваха отыскивала ступу, в которой девушка толкла лен, и трижды оборачивала ее вокруг себя, чтобы хозяйка ступы так же трижды была обведена вокруг аналоя, т.е. повенчана. Широко распространен был обычаи садиться свахе на длинную лавку под матицу. В некоторых местах сваты, наоборот, не садились, а все переговоры велись стоя, чтобы невеста не засиделась в девках и быстро вышла замуж. Чтобы дело сладилось, иные свахи выбирали мох, которым были проконопачены стены в доме невесты, и приносили его в дом жениха для «привлечения сердца невесты» к его дому. В Пермской губернии сваха, войдя в дом, ударяла пятою в порог, чтобы невеста «не попятилась», а иногда, ударяя, приговаривала: «Колотим о порог, чтобы не говорили с нами поперек».

Совершив необходимые действия, помолясь Богу и поздоровавшись с хозяевами, сваты приступали к переговорам, иногда они прямо говорили о цели своего прихода. Но чаще сваты пользовались традиционными иносказательными формулами типа: «у вас товар - у нас купец» и т.п. Иногда они представлялись охотниками, которые идут по следу зверя, (куницы, лисицы), рыбаками или людьми, ищущими потерявшуюся телку. Родители невесты просили сватов садиться, благодарили за честь: «Бог вас спасет, что и нас из людей не выкинули», и угощали их чаем или вином.

Сваты расхваливали жениха и старались побольше узнать о невесте. Если жених был известен родителям и устраивал их, то они давали согласие на дальнейшие переговоры. Если же жених не был известен, то сватов просили прийти еще раз чтобы расспросить о нем. Сразу отдать дочь считалось неприличным. Если родители невесты не хотели отдавать дочь за предложенного жениха, то, стараясь не обидеть сватов, отговаривались.

Начальный период свадьбы состоял из сватовства, сговора (это название могли носить и акт, выражающий согласие на брак, и акт, завершающий предсвадебный период), осмотра хозяйства женила, смотрин невесты, богомолья, рукобитья и запоя. Каждый из этих этапов в разных местах имел свои названия.

Эти основные акты в разных губерниях и уездах прихотливо сочетались между собой и выстраивались в определенной последовательности. В соответствии с местной традицией они могли меняться местами или несколько актов объединялись в одном. Например, в один день совершались сговор, рукобитье и богомолье, а для пропойки назначали специальный день. Иногда все эти акты были Уставными ритуала дом смотреть, а рукобитье сочеталось с запоем, и т.д. Однако часто для каждого акта отводился особый день, хотя это требовало больших материальных затрат.

В конечном итоге все эти действия сводились к получению согласия на брак, выяснению экономических отношений между двумя семьями и так сказать обрядовому и юридическому (по обычному праву) оформлению переговоров, а многочисленные сидения (застолья) и взаимные гостевания способствовали знакомству сторон, привыканию невесты и жениха к своему новому положению.

Заключение

В заключение можно сказать, проявление растительной символики в свадебных обрядах присутствует, в той или иной мере, у всех рассматриваемых народов. Также можно отметить ряд схожих элементов и представлений, сравнение которых помогает определить, что же является древнейшим самобытным обычаем, а что было заимствовано.

Свадьба любого народа представляет собой живой, подвижный ритуал, который не является каким-то застывшим материалом, с годами обряд свадьбы изменяется, появляется что-то новое, исчезает старое, одни обряды сохраняются не полностью, теряется смысл других. Поэтому и появляется много сложностей и вопросов при изучении обряда свадьбы.

Уже не раз упоминалась универсальность идеи мирового дерева, как модели вселенной, но для разных народов она имеет разные формы выражения. Вероятно, это связано с тем, какой аспект был важен для конкретного народа. Ведь если у карел больше связи с символикой географического ландшафта (карсикко), то у коми и русских с пространством дома (матица, «девья краса»), переходящего в своеобразный микрокосмос.

Свадьба является одним из важнейших обрядовых комплексов жизненного цикла и не последнюю роль в ней занимает символика растений. К сожалению, этот аспект изучен еще очень слабо, как впрочем и сама свадьба, и сравнение финно-угорских народов с северными русскими помогает лучшему изучению особенностей коми свадьбы.

Список литературы

1. Белицер В.Н. Очерки по этнографии XIX - начала XX в. - М., 2006.

2. Плесовский Ф.В. Свадьба народов России. - М., 2008.

3. Шарапов В.Э. Некоторые секреты привораживания // Вестник культуры. - 2007. - №7.

4. Семёнов В.А. Традиционная духовная культура народов России: ритуал и символ. - М.: Культура, 2006.

5. Семёнов В.А. Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера. - СПб, 2007.

6. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. - М., 2006.

7. Шаньгина И.И. Русские традиционные праздники. - СПб., 2007.

8. Теребихин Н.М. Сакральная география русского севера. - Архангельск, 2006.

9. Конкка А.П. Этнокультурные процессы в Карелии. - Петрозаводск, 2006.

10. Мифы народов мира. Т.1 - М., 2007.