Анализ заговорно-заклинательной традиции Жигаловского района

Анализ заговорно-заклинательной традиции Жигаловского района

Известно, что заговорно-заклинательная традиция, складывающаяся из акционального, реального и вербального компонентов, сохраняет способность значительной внутренней вибрации (термин К.В.Чистова). Характер варьирования элементов внутри системы, безусловно, изменялся во времени. На современном материале можно проследить основные закономерности его бытования только на период XIX-XX веков [82, 34].

Географическое положение, исторические, социально-экономические условия развития и жизни Жигаловского района способствовали сохранению здесь устойчивой заговорно-заклинательной традиции.

Заговорно-заклинательная традиция в Жигаловском районе предполагает одновременное наличие нескольких вариантов воздействий на объект. Заговоры мы будем рассматривать как комплекс: ритуал + предмет + слово. Полевые наблюдения и анализ собранного материала позволяют предположить, что ритуал и предмет являются первичным и более устойчивым элементом традиционной формы; а слово как бы прикладывается к действию, сопровождая ритуал, и без него не существует, тогда как ритуал может совершаться и без вербальных форм. Среди собранного материала есть 3 описания бессловесных магических действий, идентичных заговорному жанру и имеющих соответствующие аналоги в форме заговоров.

Как всякая знаковая система, заговорный жанр связан с рядом правил и запретов, известных только исполнителям заговоров. По их мнению, несоблюдение традиционных условий уничтожает силу совершаемого или делает невозможным проведение обряда.

Целители, которых в Жигаловском районе называют "бабками-знахарками", являются хранителями основ древнейших традиционных правил и запретов. Знахарские методы часто очень похожи в разных уголках земли. Самые старые бабки-знахарки, чаще всего "необразованные люди", не имея больших медицинских знаний, тем не менее, дают хорошие результаты при лечении, а значит, пользуются доверием и спросом среди людей. Речь идет об использовании "духовных" сил, которые применяются в знахарской практике. Этим и объясняется сущностная идентичность знахарских методов. По словам информантов, они делятся своей "духовной энергией" с больным и оказывают ему помощь добровольно и бескорыстно. Они абсолютно верят в то, что можно вылечить больного, как бы плох он ни был. Знахарке нельзя похваляться тем, что она излечивает, иначе тот, чьим здоровьем она похвалилась, заболеет заново. Также ей нельзя удовлетворять чье-либо любопытство, рассказывать о том, как она исцеляет, при помощи чего и передавать заговоры. Считается, что знахарка, рассказав, отдает часть своей силы, а после этого она не сможет помогать людям.

Для доказательства этого запрета приведу такой пример: в беседе с бабкой Шкуратовой Александрой Фадеевной из с. Коношаново, в доказательство своей силы (духовной энергии), она положила обычные ножницы на грудь возле ключицы и они держались, не падали. Она предложила мне взять ножницы, и я их отняла от тела с трудом. Это можно сравнить с притяжением магнита. А когда наша беседа с ней подходила к концу, она предложила проверить, отдала ли она свою силу. Она несколько раз прикладывала ножницы, но они тут же падали, ни на мгновение не задерживаясь.

В этом районе существуют еще несколько традиций. Знахарки не должны носить черной одежды в дни, когда лечат людей и животных. Так же в эти дни она сама должна быть здорова, если она "недомогает", то лечение переносится.

По словам Александры Фадеевны, знахарки не подают людям руку при приветствии, они здороваются словами, потому что берегут свои пальцы. Считается, что через рукопожатия они отдают свою силу. Если они поранили палец или руку, то они его не лечат, а ждут, когда рана заживет сама. В это время они так же не лечат больных. За свое лечение они принимают подарки в знак благодарности, а не назначают плату, потому что их цель - спасение и помощь.

Судя по рассказам жителей, таких бабушек-знахарок уважают, пользуются их услугами, одаривают подарками после лечения, чтобы болезнь не вернулась к ним обратно. Колдунов, напротив, боятся, опасаются.

Самым простым и распространенным оберегом от порчи колдунов здесь считается "делание кукиша". Чтобы вас не сглазили в общественных местах, например, в магазине, на работе, на улице или когда на вас кто-то пристально смотрит, нужно сделать левой рукой "кукиш" в кармане или просто незаметно для окружающих. Существует и другой способ оберега от порчи, сглаза: булавку прикалывают головкой вниз на одежду с изнаночной стороны.

Таким образом, на основе вышеизложенного материала можно сделать вывод о том, что заговоры этого района имеют свои устойчивые правила и традиции.

Главная цель заговора, отличающая его от других видов фольклора, - достижение определенного результата, то есть некоторого изменения существующего положения вещей.

Заговоры функционируют в особой ситуации, отличной от других коммуникативных ситуаций [91, 76]. В Жигаловском районе, где велись полевые изыскания, русское население называет заговор "молитвой", "наговором" или "приговором", "шептанием" и "заговором". В обследованном районе заговоры не поют, не произносят в полный голос, а шепчут. Они могут быть построены в форме молитвы, приказа или требования, угрозы, побуждения, либо пересылки болезни другому человеку, растению, животному. В обследованных деревнях заговоры знают многие взрослые люди.

Почти каждый взрослый человек знает и пользуется несколькими обыденными заговорами: от зубной боли, от чирия, от укуса змеи, от ячменя, от кровотечения и др. Многие женщины знают заговоры, связанные с уходом за скотиной, с оберегом детей и пр. Судя по записям, число известных одному человеку заговоров колебалось от 1 текста до 20, но эту последнюю цифру, конечно, нельзя считать предельной, потому что далеко не все жители охотно и целиком поделились знанием своего "магического репертуара".

Всех знатоков заговоров можно разделить на 2 группы:

1) знахари, делающие добро, лечащие людей, скот;

2) колдуны, наносящие вред людям и животным.

Знахарей в каждой деревне гораздо больше, чем колдунов. И хотя имена колдунов называли почти в каждом селе, мои контакты с ними были неудачными. Я чаще всего уходила от них с убеждением, что на него возвели напраслину. Молва распространяет ложное мнение признанного колдуном человека по мере того, как часто происходят плохие события. Колдунами оказывались либо одинокие, необщительные люди, либо хорошие знахари трав, кузнецы, мельники и др. Мне удалось записать отдельные тексты заговоров от лиц, считающихся колдунами: Константинова Валентина Степановна из с. Головское, передала заговоры на разлучение супругов [№ 92], на присушение мужчины [№ 81-82]; Кутузов Егор Васильевич из д. Дядино передал заговоры на любовь девушки[№ 84, 85], на любовь всех людей [№ 83], тоску напускать [№ 97]. Однако по всем своим признакам они ничем не выделяются из текстов местной традиции. Судя по рассказам жителей, колдуны расстаются со своими знаниями обычно перед смертью и передают их только человеку, выбранному заранее. Но и это мнение не подтвердилось конкретным примером. Отсюда можно сделать вывод, что колдун - скорее вымышленный фольклорный персонаж, нежели реально существующая фигура.

В каждой деревне есть "бабки-знахарки", лечащие от многих болезней. По их словам, непременным условием лечения является строгое соблюдение определенных народной традицией правил:

1) время действия - утро перед восходом солнца, вечер перед заходом солнца, полночь, месяц (молодой, на убыль, ущербный или полнолуние, зависит от содержания заговора), когда на небе зажигаются звезды;

2) место действия: дом, двор, улица, ручей, лес, место под деревом, кустом, поле, перекресток ...;

3) поведение человека: больной после совершения обряда должен возвращаться домой молча, стараясь никого не встретить, а если встретит кого, то ни в коем случае не разговаривать с ним; если он идет не один, должны идти след в след, чтобы болезнь не нашла дорогу назад; дойдя до дому, немедля войти в него; почти все заговоры и сопровождаемые ими действия повторяются три раза.

Рассмотрим способы "избавления от болезней":

1. Самым действенным способом избавления от болезни считается изгнание ее при помощи заклинаний, в которых есть такие слова: сойди, сними, унеси [№ 7], заберите, закройте, не отпускайте [№ 15], отнеси, вынь, скати, иди и др.; прошу помочь: "…пойдите, уроки, призоры, а чистые реки, на быстрые воды..." [от уроков, № 34]. Знахарка выгоняет болезнь прочь из деревни, в лес, в реку, в землю, на траву, на животное: на труп; где никто не ходит; за 33 замка, за 33 горы, за 33 дороги; "на лешего, на пса лохматого, на кота усатого" [№ 56].

Если произносят формулу устрашения, то в обряде используют колющие и режущие предметы - иглы, нож, ножницы: при лечении коровы иглы считают в обратном порядке [№ 75]; при чтении заговора от 12 болезней, над водой имитируют стрижку ножницами [№ 68].

2. Передача болезни другому человеку, растению, животному может осуществляться прямым посылом другому своей болезни: “Человек, больной лихорадкой, идет в лес, кланяется осине и, держась за нее, говорит: "Осина, осина, возьми мою трясину, дай мне леготу!" и так 3 раза (заговор от лихорадки) [№ 49].

Передача может происходить через вещь: от сучьего вымени водят съедобным куском по больному месту, говорят слова и отдают этот кусок собаке [№ 54].

Если в обследованном нами регионе бытуют выше описанные обряды, то в других славянских зонах, например, в Сербии "больной подагрой несет лепешку из кукурузной или пшеничной муки к боярышнику, дотрагивается до него 3 раза больным местом, произнося: у глог улог (название болезни), а у тела отлог. Чтобы избавиться от болезни, человек заключает брачный союз с деревом, лесом" [91, 90].

В Жигаловском районе верба, освященная в вербное воскресенье, охраняет дом, хозяев дома и его скотину от плохого человека, от порчи, сглаза. Параллели этому обнаруживаются в других славянских традициях. В частности, в Чехии такая верба охраняет от глазных болезней [91, 91].

3. В данном регионе еще одним способом избавления от напущенной болезни применяются формулы счета или перечисления. Считают от 1 до 9, либо в обратном порядке, т.е. от 9 до 1.

По словам бабушки Александры Фадеевны из п.Коношаново, если у коровы молоко испорчено, то нужно кипятить его и бросать в него 9 иголок, считая в обратном порядке. По ее мнению, обратный счет подчеркивает "количественное" убывание болезни, она переходит к тому, кто ее наслал; при этом колдовка, которая испортила корову, чувствует себя очень плохо и приходит к ней в дом. Так бабушка узнает, кто испортил корову, а корова с этого дня перестает болеть и доится нормально.

Иногда счет вплетается в текст заговора и к каждой цифре прибавляется отрицание не- ни-: от заусениц "...ни на первом пальце, ни втором, ни третьем ..." и т. д [№ 58].

Формула перечисления существует чаще всего в заговорах от уроков, от родимца, от сглаза, от грыжи, когда перечисляются виды этой болезни: от грыжи "...грыжу ветряну, напущену, жильну, костяну, сосцову, красну, белу, мокру, пуповую, мудовую, от отца грыжу, от матери, всяку бывающу..." [№ 23]; от родимца: "…12 родимцев: пуповой, сердцевой, нутряной, суставной, жильный, костяной, ручной, глазной, ревун, говорун..."; "…урочный, поперечный, мужской, женский, детский и старческий, завидный и постыдный, от костей и от кровей, от судьбины всей.." [№ 37, 38].

4. Следующим способом избавления от болезни является угроза, когда знахарка угрожает болезни: "Не грызи грыжа младенца (имя), я зубами загрызу, я сама проглочу..." [№ 25].

5. Среди собранных заговоров, фигурируют заговоры, в которых содержится просьба, например, забрать больные зубы и отдать здоровые:

...Навстречу мне старая баба.

- Старая ты баба, где твои зубы? Возьми ты волчьи зубы, отдай свои выпавшие... [№ 3].

6. И еще одним из часто встречающихся мотивов заговоров, является заговор, содержащий мотив забадривание:

Ячмень, ячмень, на тебе кукиш, на кукиш, кобылу купишь. Кобыла сдохнет, ячмень засохнет. [№ 18].

Как показывает данный материал, заговоры, бытующие в этом районе, характеризуются рядом тематических формул (групп):

1) отгон, или изгнание;

2) отсылка, или передача болезни;

3) формула счета или перечисления;

4) угроза;

5) просьба, забрать болезнь;

6) забадривание.

В конце первой главы на основе рассмотренного материала можно сделать следующие выводы:

1. Заговоры в Жигаловском районе достаточно широко распространены и известны.

2. Заговорно-заклинательная традиция этого региона характеризуется рядом правил и запретов.

3. Также заговоры, бытующие в этом районе, отличаются рядом тематических формул.

Дальше во 2 главе мы рассмотрим структуру заговоров и семантику их образов.

Как уже говорилось в начале работы, заговор мы будем рассматривать как комплекс: действие + предмет + слово.

На начальном этапе развития заговора, как предположил Н.Познанский, действие было важнее слова, то есть магический обряд мог существовать и без заговорной формулы: "Болезнь можно вылечить и без слов" [61, 142]. Действительно, как свидетельствуют собранные записи, в настоящее время в обусловленном районе знахари применяют магические обрядовые действия без словесной формулы:

Чтобы вылечить рожу, надо взять мел и красную тряпку. Мел истолочь, положить на тряпку и приложить к больному месту.

С течением времени, как считал Н.Познанский, слово стало пояснять действие: "Чтобы заговорить ячмень на глазу, надо сделать кукиш, намочить большой палец голодной слюной, потыкать кукишем ячмень и сказать такие слова: "Как голодная слюна во рту сохнет, так и ячмень засохни", повторить слова 3 раза, после каждого раза плюнуть через левое плечо 3 раза" [№ 19]. В данном тексте действия, описанные в словесной формуле продолжают исполняться.

Далее в процессе развития слово начинает заменять действие. Обряд становится необязательным элементом в заговоре. За счет отмирания действия в заговоре появляются сравнительные обороты, то есть действия переходят в словесную формулу, а обряд не исполняется, например: "Как у мертвых зубы не болят, так и у раба Божия (имя) зубы не болите..." [№ 16] (см. также №№ 2, 11, 19, 28).

Теперь, по мнению исследователя, слово может выступать в качестве носителя свободной магической силы.

Таким образом, определение заговора как "заклинательного комплекса, состоящего из текста, ритуала и предмета" [40, 13], достаточно правомерно и оправдано.

Все предметы (соль, вода, прутья, нож, ножницы, дерево и т.д.), используемые знахарем, являются неотъемлемой частью заговорного ритуала. Эти вещи выполняют определенную функцию: содействие в изгнании болезней.

Наиболее частым и необходимым элементом при действиях знахаря является вода. Такое широкое использование воды объясняется ее значением: вода при акте омовения возвращает человеку его исходную чистоту [6, 240]. "Будучи заговорена она получает чудодейственную силу и способность снимать всякую болезнь" [62, 225]. Для этого ею необходимо поить и умывать больного. Иногда к воде присоединяются уголь, соль, хлеб, нож, булавка и другие предметы.

Часто в знахарском искусстве используются угольки, для выявления злого духа.

Заговор от уроков. "В чашку с водой бросить 3 уголька, если они опустятся на дно, то человек действительно изурочен (сглажен), если будут плавать на поверхности, то нет. Если человек сглажен, то на эту воду читают заговор, умывают и поят ею больного" [№ 34].

Встречаются заговоры с применением острых предметов. При лечении ожога водят ножом вокруг ожога и читают слова: "Залей зло жгучее, боли болючие, укроти скорби, не жги, да не боли у раба Божия (имя). Не жги тела белого, ретивого сердца. Отпусти от боли подалее в поле, в чисто поле, широко раздолье, на лес, на траву отдам маяту. Аминь. Аминь. Аминь" [№ 66].

У Г. Попова в его книге "Русская народно-бытовая медицина" описываются приемы лечения с использованием остроконечных предметов, которые он называет "прикалыванием". "Здесь, при посредстве уколов больного места, достигается изгнание болезни" [62, 227]. А в нашем районе в заговоре от 12 болезней бабушка состригает ножницами над водой болезни, которые перечисляет [№ 68].

Соль оберегает жилище от бед и несчастий: "При переезде в новый дом, чтобы хорошо жить в нем, нужно первой запустить кошку, а потом занести хлеб с солью" (со слов Михеевой К.М.).

Широко используется в знахарской практике дерево (осина, рябина, бузина и т.д.). По словам информантов, на дерево можно "переносить" различные болезни: при лечении чирия используют сучок на полене или на стене, его обводят 3 раза безымянным пальцем, намоченным своей голодной слюной, затем трижды обводят вокруг чирия, произнося слова: "Как голодная слюна во рту сохнет, так и у рабы Божьей (имя) чирий засохни", плюют через левое плечо 3 раза [№ 44]. При лечении лихорадки используют осину.

Известны любовные заговоры с использованием прутьев из веника:

Заговор на присушение мужчины. "Из веника взять пруток, положить его на пороге двери, в которую пройдет мужчина. Как только он перешагнет через прут, прут убирается в такое место, где его никто не увидит. Потом его кладут в жарко натопленной бане на полок, приговаривая: "Как сохнет этот прут, так же пускай сохнет по мне раб Божий (имя)" [№ 81].

Немаловажное значение в лечебной практике знахаря имеет порог. Во многих районах России, в частности, в Сибири, существуют всевозможные поверья и приметы, которые приносят несчастье, связанные с порогом: "Не советуют здороваться, вставать" [9, 10], подавать какие-либо предметы через порог; дарить через порог. В Жигаловском районе старики не рекомендуют спать ногами к порогу - "вперед ногами" вынесут (умрешь), не советуют они садиться и стоять на пороге - заболеешь. Порог - символическая граница между живым миром и миром мертвых, место, где обитают души умерших. "До XIX века на Украине сохранялся обычай закапывать у порога умерших некрещеными младенцев" [74, 19].

Знахари не рекомендуют переносить через порог заговоренную воду (со слов Шкуратовой А.Ф.), так как "в заговорном искусстве порог и то пространство, которое находится за его пределами, мыслится как жилище болезней [6, 21], поэтому считается, что при нарушении этого запрета лечебная вода теряет свою чудодейственную силу.

Итак, предметы играют важную роль в структуре заговора. Вещи, как и действия, отражаются в словесной формуле, то есть в некоторых случаях их наличие необязательно, так как действия с предметом осуществлялись в начале существования обряда, а в последствии сам обряд мог отмирать, а заговорная формула оставалась. Вот так исторически объясняется тот факт, что заговорная формула существует, а обрядовых действий может и не быть. Предметы и былые обрядовые действия в ряде случаев запечатлелись в самом тексте заговора:

Господи, благослови! Солнце на запад,

День на исход, сучок на глазу на извод,

Сам пропадет, как цело почернеет.

Ключ и замок словам моим. [№ 17]

В конкретном исполнении этого заговора, как свидетельствует описание исполнителя текста, действия с предметом не выполняются, они перенесены в словесную формулу.

Таким образом, на основе проанализированного материала можно сделать вывод о том, что заговоры содержат в себе интересный сплав разнообразных компонентов.

***

Основы научного подхода к изучению заговоров и классификация заговоров, применяемые в настоящее время были заложены Л.Н. Майковым. Все заговоры он классифицировал на: лечебные, любовные, промысловые, хозяйственные и др., с выделением подтипов (например, среди любовных заговоров выделяются присушки и отсушки) [48, 170].

Л.Н. Майков отмечал, что особенно важным является неизменность воспроизведения заговора. В отличие от других фольклорных жанров и обрядов заговор имеет индивидуальный, а не коллективный характер. Уже само по себе введение в текст имярек, (имени конкретного человека) ориентирует заговор на строго индивидуальную ситуацию. При всем разнообразии, заговоры в большинстве случаев состоят из стандартных формул и функционируют в особой ситуации, предполагающей присутствие двух реальных участников (знахарки и больного) и одного "фиктивного" - нечистой силы [48, 171].

Все заговоры, рассматриваемые мною, имеют достаточно четкую структуру. Вычленяются следующие основные компоненты заговорной формулы:

1) молитвенное вступление;

2) зачин;

3) эпическая часть (описание определенных обрядовых действий, действительных или символических), по Е.Г. Кагарову [11, 79];

4) лирическая часть, по Е.Г. Кагарову (императивная часть, по В.П. Никину [11, 79]), - то есть выражение желания, приказа или просьбы;

5) закрепка;

6) зааминивание.

Заговор от 12 болезней.

1.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!

В чистом поле стоит церковь,

В этой церкви стоит престол,

За престолом сидит Матушка

Пресвятая Богородица.

Она сидит со златым крестом,

Заступает и помогает двенадцати скорби и болезни.

Подойду, помолюсь, поклонюсь.

4.

Как в сетем море крутым берегу, есть Златырь-камень и кукиш-траву,как сгрызаешь и скусываешь всю волосы медны, зубы железны, глаза жемчужны, уши бисерны, так сгрызай и скусывай с рабы Божией (имя) с головы, с мозгу, с горла, с лица, с рук, с ног, с нутра, с белого легка, черного печени, с ретивого сердца, со всего тела белого, щипоты, ломоты, скорби, болезни, уроки, призоры, страхи, переполохи, ветряные переломы, ветры буйны, ветры зуйны, от черной немочи, от родимца, от черного, черемного, от малого ребенка, буланого и сантинова. Двенадцать ангелов снемите, унесите с рабы Божией (имя) с головы, с мозгу, с лица, с горла, с рук, с ног, с нутра, с белого легка, с черного печени, с ретивого сердца, от черной немочи, от родимца, от бабы самокрутки, от двоемужной, от троемужной. Двенадцать ангелов снемите, унесите за 12 гор Саянских, замкните замками елецкими.

5.

Будь мой заговор крепким и лепким,

Крепче камня каленого, востре ножа булитного.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

6.

Аминь. Аминь. Аминь [№ 68].

Выделенные элементы структуры заговора присутствуют в текстах в полном объеме. Заговорные формулы в процессе исторического развития изменялись и теряли свой первоначальный вид.

Молитвенное вступление, в заговорах этого региона, встречается чаще всего в текстах, где заговаривающий обращается к чудесному существу. Возможно, в таком построении заговора отразились еще языческие верования. Среди записанных текстов существует несколько вариантов молитвенных вступлений, но самое распространенное из них: "Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!" [№№ 11, 23, 24, 43].

В зачине говорится о том, как заговаривающий уходит из дома в определенное место. В заговорах этого района это чаще всего "в чисто поле", "к синему морю", "под восточную сторону", "к океану-морю". Далее следует эпическая часть, в которой происходит встреча со сверхъестественным существом, или с христианскими святыми. В собранных текстах часто обращаются к воде, к Лесному Царю, домовому, щуке, месяцу, утке, деревьям, змее и т.д. [№№ 21, 23, 31]; к Матушке Пресвятой Богородице, Господу Иисусу Христу, ангелам, апостолам и святым [2, 24. 32, 36, 89].

Заговор от грыжи.

Господи Боже, благослови!

Стану я, раба Божия (имя), благословясь, пойду перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, во чисто поле. Есть в чистом поле, Океан-море, и есть на Океане-море белый камень, есть под белым камнем щука золотая и перезолотая, и кости золотые. И приди, щука, к рабу Божию (имя) и выгрызи у раба Божия (имя) своими золотыми зубами грыжу ветряну, напущену, жильну, костяну, сосцову, красну, мокру, от отца грыжу, от матери, всяку бывающу и спустись, грыжа, к поясу... [к.№ 23].

Как считает С.С. Ожегова [91, 61], если зачины легко и часто поддаются варьированию, то эпическая часть изменяется минимально и вместе с лирической частью являются важнейшим компонентом в структуре заговора.

Нередко в собранных заговорах начин отсутствует, а текст начинается непосредственно с эпической части, например:

Заговор от колотья

Ездит батюшка Егорий храбрый на белом коне, бьет и закалывает все скорби и болезни, так же передал, велел мне быть и закалывать все скорби и болезни раба Божия (имя). Аминь, Аминь, Аминь. [№ 39] (см. также №№ 9, 26, 29).

В лирической части заговоров этого региона содержится просьба об избавлении от болезни; иногда в ней перечисляются либо сами болезни, либо части тела, откуда их нужно изгнать; в конце содержится описание места, куда отсылается болезнь:

Заговор от грыжи

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь. Сходит Егорий с небес по золотой лестнице, сносить Егорий с небес триста луков златых, триста стрел златых, и триста тетив златых. И стреляет, и отстреливает у раба Божия (имя) уроки, призоры, грыжи, и отдает черному зверю - медведю на хребет: и понеси черный зверь-медведь в темные леса, и затопчи черный зверь-медведь, в зыбучие болота, чтобы век не бывало, ни в день, ни в ночь. Во веки веков. Аминь [№ 24].

В этом заговоре ярко представлены все выше упомянутые элементы лирической части. В нем место отсыла болезни представлено очень поэтической формулой, но часто встречаются в собранных заговорах и краткие, полузабытые формулы, где место отсыла болезни не упоминается:

Заговор от поясницы

Змея, свернись, вокруг рабы Божией (имя) обернись. Ляг на пояс, стань подмогой, отвяжись дорогой, упади, уползи, боль-хворобы прочь унеси. Аминь. Аминь. Аминь [к. N 55].

Ключевым элементом, как бы замыкающим всю структуру заговора, является закрепка. Закрепки в заговорах Жигаловского района более обязательны и разнообразны, чем молитвенные вступления. Они чаще всего состоят не из одного ключевого слова, а из нескольких и обычно сопровождаются троекратным "зааминиванием". Главной задачей закрепки является усиление действия заговора [91, 62].

В качестве закрепок в исследуемых заговорах чаще всего используются: а) концовки христианских молитв, но встречаются и б) классические формулы:

а) "...Тем словам во веки веков. Аминь. Аминь. Аминь" [23]. "...Отныне и присно, и во веки веков. Аминь. Аминь. Аминь" [№ 37]. "...Господь со мной. Аминь. Аминь. Аминь" [.№ 58];

б) "Замок к небу, ключ в море. Будьте мои слова крепки и лепки. Аминь. Аминь. Аминь" [№ 65]. "...Мое слово крепко-лепко, булат крепкий, булат замкну, ключ в море отпущу, из моря не вынесет, на берег не выбросит. Аминь. Аминь. Аминь" [№ 51]. "...Язык зол - на замок, а ключ - под порог" [№ 60]. "...Будь мой заговор крепким и лепким, крепче камня каленого, востре ножа булатного. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь" [№ 68]. Если "зааминивание", а иногда и закрепки, отсутствуют, то вместо них заговор повторяют 3 раза, на что информанты обращали особое внимание, передавая мне тексты заговоров, например:

Заговор от ячменя

Ячмень, ячмень, на тебе кукиш, на кукиш кобылу купишь, Кобыла сдохнет, ячмень засохнет [№ 18].

Этот заговор вместе с обрядовым действием повторяют 3 раза; или:

Заговор от зубов

Месяц-младенец ходит по небу, ходит по земле, ищет попа Лазаря. Поп Лазарь ищет покойного, у покойного зубы не болят, десны не ноят [№ 5].

Таким образом, исследовав структуру заговоров Жигаловского р-на, рассмотрев все основные ее элементы, можно сделать следующие выводы:

1. В процессе исторического развития структура заговорных формул этого региона изменялась и теряла свой первоначальный вид.

2. Как показало наблюдение над текстами, благодаря структурной гибкости собранных заговоров можно выделить несколько структурных типов, в каждом из которых используются свои приемы, и каждому из которых присущи определенные свойства. О них мы и поговорим далее.

Довольно большую группу составляют так называемые "эпические" заговоры, то есть произведения, где обязательно имеется эпический элемент: рассказ о каком-нибудь событии или описание какого-нибудь явления.

Заговор в помощь

Встану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь, из двери во дверь, из ворот в ворота, под восточную сторону. Под восточной стороной две дороги: одна по правую сторону, другая - по левую. Я, раб Божий, пойду по правой дороге, зайду на высокую гору. На высокой горе стоит Матушка Соборная церковь, в Матушке Соборной церкви стоит престол. На престоле сидит Матушка Пресвятая Богородица, 12 апостолов и 12 ангелов. Пойду я к ним поближе и поклонюсь пониже.

- Матушка Пресвятая Богородица, 12 апостолов и 12 ангелов: пособите и помогите [№ 63].

Представленный заговор имеет большую эпическую часть, в которой описывается место, где происходит действие, где находятся главные персонажи: Матушка Пресвятая Богородица, 12 апостолов, 12 ангелов. В заговоре отсутствуют молитвенное вступление, закрепка и зааминивание.

Среди собранных заговоров немало таких, где остался только один структурный элемент - эпическая часть:

Заговор от рожи

Шел старец, нес ларец, запнулся и упал, что уронил, все подобрал. Забрал с рабы Божьей (имя) рожу, положил в ларец, а ларец в рогожу [№ 53].

Второй структурный тип составляют заговоры, основанные на параллелизме. Они содержат два сравниваемых явления или действия, имеющих сходство, по их результату:

Как без поту тело не живет, так и раб Божий (имя) без рабы Божьей (имя) не живет. Как мать младенца не бьет, а холит и бережет, так и раб Божий (имя) все чтоб жалел и берег меня, свою жену, Рабу Божью (имя). Аминь. Аминь. Аминь" [№ 99].

Сравнение может быть выражено в "отрицательной или положительной форме" [61, 59] (терминология В. Мансикка).

Как сохнет этот прут, так же пускай сохнет по мне раб Божий (имя) [№ 81]. Это пример положительного сравнения.

А вот пример отрицательного сравнения:

Заговор от разлучницы

По утру встает солнце красное, а как ночь придет - луна нежная, солнце красное-распрекрасное, луна нежная-безмятежная. И никогда они не встречаются, оба разом нам не являются. Так и суженный мой (имя) с (имя разлучницы) не встретится. Никогда с нею не слюбится. Как сказала я, так и сбудется [№ 91].

Заговоры, основанные на параллелизме, находятся в непосредственной связи с заговорами, содержащими эпический элемент. Эту мысль подтвердили немецкий ученый С. Шейбах, который считал заговоры-параллелизмы сокращением эпических заговоров, и Ф. Зелинский, утверждавший, что эпические заговоры развились из первоначальной формы сравнения [61, 61]. Эти противоположные теории одинаково подчеркивают мысль о тесном родстве этих двух разновидностей заговоров по структуре:

Заговор от горла

Матушка-сосна, стоишь на хребте засохлая, твои сучья и коренья засохлые, так же и у рабы Божия (имя) засохни болезнь в горле. Аминь. Аминь. Аминь" [№ 48].

Данный текст основан на параллелизме, сравнение здесь приводится между желаемым явлением и тем, о чем говорится в эпической части. Этот заговор совмещает в себе жанровые особенности двух типов.

Необычайно широкое употребление сравнений в заговорах Жигаловского района: из 100 текстов более 50-ти имеют формулу сравнения, что "составляет их жанровую стилистическую специфику" [44, 65].

Кроме вышеуказанных, самых распространенных структурных разновидностей, в этом районе бытуют заговоры в форме символического диалога, и они довольно распространены.

В эпосе южных славян известна так "называемая славянская антитеза" [14, 49]. Один из видов этой антитезы состоит из вопросительного предложения, отрицательного параллелизма, являющегося отрицательным ответом на вопрос, и, наконец, из утверждения желания:

Заговор от зубной и головной боли.

- Месяц Булат, у тебя есть брат Игнат?

- Не болят у Игната зубы?

- Нет не болят.

- Не болит у Игната буйна головушка?

- Нет не болит.

- Так пусть и у меня (у нее, у него) рабы Божьей (имя) не болят белые зубки, не болит буйна головушка [№ 4].

На основе проанализированного материала можно сделать вывод о том, что самыми распространенными в Жигаловском районе являются "эпические" заговоры, заговоры, основанные на параллелизме и заговоры-диалоги.

Персонажи-посредники образуют несколько классов, которые "отражают в известной мере генезис заговора как феномена духовной культуры народа" [86, 144].

1. Самыми древними по происхождению, возникшими как отражение доаминистических мифологических преставлений, были персонажи, связанные с языческими природными культами: поклонение небу и земле, деревьям, водным источникам, камням и т.д.:

Месяц ты, месяц, серебряны рожки,

Златы твои ножки.

Сойди ты, месяц, сними мою зубную скорбь,

Унеси боль под облака, моя скорбь не мала,

Не тяжка, а твоя сила могуча.

Вот зубы, вот два, три, все твои;

Возьми мою скорбь.

Месяц ты, месяц, сокрой от меня свою скорбь.

Аминь, Аминь, Аминь [№ 7]

или:

Сыть болотная, вода холодная,

Забери за 33 замка, 33 горы, 33 дороги

Ячмень с рабы Божьей (имя).

Закройте на все замки, на все ключи.

Не отпускайте на тело рабы Божьей (имя)

Век по веку, отныне и до веку. Аминь [№ 15].

Заговоры данного типа достаточно хорошо распространены в Сибири, а в частности, в Жигаловском районе Иркутской области.

2. Второй класс персонажей-посредников составляют мифологизированные животные, птицы, рыбы. Эти образы свидетельствуют об остатках тотемистических представлений: довольно широко представлены в заговорах Жигаловского района образы змеи, щуки, ворона, лисы:

От грыжи

Из ворот в ворота, к синему морю

В синем море щука, подойду я поближе, поклонюсь пониже.

Ты, щука, вынь с раба Божьего (имя) килу красну, белу,

Нутряную, костяную, жильную, пуповую, мудовую.

Камень крепкий, а слово мое крепче камня. Аминь [№ 21].

3. "Образы народных верований и демонологии" [36, 145] составляют третий класс персонажей-посредников. Это домовой, дворовый, покойник, духи и т.д. Данные образы связаны с мифологическими представлениями анимистического характера:

Как у мертвых зубы не болят,

Так и у раба Божия (имя) зубы не болите [№ 6].

4. Специфические фольклорно-заговорные образы, соотносимые с человеком, составляют следующую, четвертую группу. Это образы бабы, жены, девицы, царя...:

Баба шла по дороге, собаку вела за собой;

Баба пала, собака пропала;

Руда стань, больше не кань. Аминь. Аминь. Аминь [№ 13].

5. Персонажи-персонификации болезней, состояний человека, частей его тела составляют пятую группу:

Редька болючая, редька колючая,

редька сыпучая, редька нутряная, редька ветряная.

Сгинь, пропади, по рабе Божьей (имя) не ходи.

Аминь [№ 52].

6. После принятия на Руси христианства в заговорных формулах стали появляться образы "христианских заступников" [86, 146]: Христос, Пресвятая Богородица, апостолы, ангелы, святые и прочие.

За престолом сидит Матушка Пресвятая Богородица,

Она сидит со златым крестом,

заступает и помогает 12 скорби и болезни [№ 68].

7. В отдельную группу можно выделить персонажей злого, вредоносного характера, которые чаще всего встречаются в черных заговорах. Это дьявол, сатана, черт, сорок сороков и другие:

Черт идет водой, волк идет горой;

Они вместе не сходятся, думы не думают, мыслей не мыслят,

Плоды не плодят, плодовых речей не говорят.

Так бы и рабы Божии (назвать фамилию) мысел не мысляли,

Плодов не плодили, плодовых речей не говорили,

А все бы как кошка да собака жили [№ 92].

8. Персонажи, которые являются "порождением христианского синкретизма и заимствованы из апокрифической литературы бабушка Соломония, мертвое тело Адамово, имена злой (реже - благодетельной) силы: Ардун, Ирик и т.д." [66, 148] входят в последнюю группу: (таких образов в собранных мною заговорах не оказалось, единственным исключением является образ бабушки Соломонии в заговоре от грыжи:

Бабушка Соломонидушка у Пресвятой Богородицы

Грыжу заговаривала медными щеками, железными зубами,

Так и я заговариваю у рабы Божией (имя).

Будьте мои слова крепки и лепки.

Аминь. Аминь. Аминь [№ 26].

Классификация, предложенная О.А.Черепановой, является в известной мере условной, так как многие образы представляют собой сложное образование, составляющие которого могут иметь разное происхождение, "различную мифологическую или фольклорную семантику" [86, 149]. Например, персонажи, выделенные в первую группу, могут входить и во вторую, так как растения также могли быть объектами языческого культа, то есть быть тотемами.

Вместе с тем данная классификация персонажей помогает увидеть развитие заговора во времени, диалектику мифологических и христианских воззрений, нашедших отражение в заговоре, их взаимопроникновение.

Теперь рассмотрим образы, характерные для заговоров Жигаловского района, в сравнении с образами других сибирских заговоров.

Как уже говорилось, заговоры обследованного региона обычно начинаются с молитвенного вступления; после него следует зачин; далее эпическая часть (описание определенных обрядовых действий, действительных или символических, по Е.Г.Кагарову [11, 79]). В зачине и далее в эпической части присутствует образ пути и движения по этому пути. Это не просто дорога в никуда, а путешествие, конечная точка которого - "бел-горюч камень Латырь" [48, 171]. Именно на камне, выступающем в роли центра, и происходит основное действие заговора: там, на камне или под ним, сидит главный персонаж, к которому обращаются с просьбой и который должен произвести желаемое действие:

На море-на окиане, на острове на Буяне

Лежит бел-горюч камень Алатырь, на том камне, Алатыре,

Сидит красная девица - швея-мастерица, держит иглу булатную,

Вдевает нитку шелковую, руда желтую, зашивает раны кровавые.

Заговариваю я раба Божия (имя) от порезу.

Булат прочь отстань, а ты, кровь, течь перестань.

Аминь. Аминь. Аминь [№ 45].

Главное действующее лицо заговора сидит на камне или под ним не случайно - камень придает ему больший вес, еще больше укрепляет его силу. Под камень в заговорах бросают ключи, которыми замыкают сам заговор, с камнем же сравнивается крепость заговорных слов.

Камень Латырь может лежать не только посреди моря-океана, на острове Буяне, в некоторых заговорах данного района он лежит и в чистом поле, а называется "свят окиан-камень":

В чистом поле стоит свят окиан-камень,

на святом окиане-камне сидит красная девица

с шелковой ниткой... [№ 14].

Встречаются в этом районе заговоры, в которых вместо камня на острове Буяне стоит господский престол или церковь. По мнению В.Н. Ильинской, это связано с более поздним выделением в текстах заговоров двух пластов - языческого и христианского. Происходит смена персонажей на Алатыре-камне от красной девицы до Богородицы, от железного мужа до Христа, а значит, меняется и место действия, на смену магическому камню приходит церковь и господний престол, на котором сидят главные персонажи [91, 38]:

На море на окиане, на острове Буяне стоит церковь;

в этой церкви сидит Мать Пресвятая Богородица и

Преподобный Антипий, зубной исцелитель.

Он просит и молит угодников Божиих о рабе Божием (имя) [№ 2].

Вместо камня также в океане-море может плавать утка-селезень. Она является главным образом в заговоре, но утка-селезень не выполняет ни чьи желания. В таких заговорах приводится сравнение с водой-матушкой:

...Есть на Окиане-море, на самой середине купается утка-селезень

Купается, полоскается, матушкой-водой умывается.

Вода с нее стекает до чиста, также порчи, уроки,

Озевы, стеки до чиста с рабы Божия (имя)

Аминь. Аминь. Аминь [№ 31].

В конце второй главы можно сформулировать следующие выводы:

1. Заговоры представляют собой "заключительный комплекс, состоящий из текста, ритуала и предмета" [40].

2. В процессе исторического развития структура заговоров Жигаловского района изменялась и утратила свой первоначальный вид.

3. В структуре этих заговоров выделяются несколько структурных типов, каждому из которых присущи свои приемы и определенные свойства.

4. Самыми распространенными в Жигаловском районе являются "эпические" заговоры, заговоры, основанные на параллелизме и заговоры - диалоги.