Особенности личности, отношение к заболеванию и к лечению больных с последствиями инсульта

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена

Особенности личности, отношение к заболеванию и к лечению больных с последствиями инсульта

Н.Г. Ермакова

В статье приведены данные эмпирического исследования особенностей личности, отношения к заболеванию и лечению и их взаимосвязей с показателями самообслуживания, эмоционального состояния у больных с последствиями инсульта. В исследовании участвовало 102 больных: 81 мужчина, 21 женщина в условиях реабилитационного стационара. Для изучения особенностей личности и эмоциональной реакции использовалась шкала MMPI, шкала реактивной и личностной тревожности Спилбергера, шкала тревоги и депрессии HADS. Применялась разработанная автором шкала отношения к лечению и к болезни, шкалы оценки самообслуживания Бартела, FIM, Рэнкина. Установлены взаимосвязи отношения к заболеванию с показателями ипохондрии, демонстративности, аутичности, а также депрессии и тревоги. Выявлено, что значительную роль в формировании тревоги имеет отсутствие отчетливого представления больных о возможностях восстановления нарушенных функций после заболевания. Обозначены мишени психологической помощи и направления психологической коррекции, ориентированные на формирование положительной лечебной и жизненной перспективы

Ключевые слова: последствия инсульта, особенности личности, отношение к заболеванию, отношение к лечению.

инсульт ипохондрия психологический

Personality characteristics, attitude to the disease

AND TO THE TREATMENT OF PATIENTS WITH THE CONSEQUENCES OF STROKE

Ermakova N.G.

Herzen State Pedagogical University

(Moika River Embankment, 48, Saint-Petersburg, Russia)

Abstract

The article presents the data of an empirical study of the personality traits, attitudes towards the disease and treatment, and their interrelations with the indices of self-care, emotional state in patients with the consequences of a stroke. The study involved 102 patients: 81 men, 21 women in a rehabilitation hospital. To study the characteristics of personality and emotional reaction, the MMPI scale, the Spilber- ger scale of reactive and personal anxiety, the scale of anxiety and HADS depression were used.The author developed the attitude to treatment and disease scale, the selfservice assessment scales of Barthel, FIM, Rankin. Relationships to the disease with indicators of hypochondria, demonstrativeness, autism, as well as depression and anxiety have been established. It was revealed that a significant role in the formation of anxiety in patients has a imprecise representation of patients of recovery optionsTargets of psychological assistance and areas of psychological correction are indicated, focused on the formation of a positive medical and life perspective.

Keywords: the consequences of a stroke, personality characteristics of patients, attitude to the disease, attitude to treatment.

Введение

Предотвращение, лечение и реабилитация инсульта является сложной общебиологической и психосоциальной проблемой, решение которой предполагает наличие биопсихосоциального подхода [7, 13]. Заболевание начинается неожиданно, симптоматика нарастает стремительно, и последствия перенесенного острого нарушения мозгового кровообращения (инсульта) проявляются в двигательных, сенсорных, когнитивных нарушениях, снижении самообслуживания. Данное состояние сопровождается необходимостью пребывания в стационаре, перенесением инвазивных процедур, наблюдением за переживаниями соседей по палате, что является психической травмой для больного и сопровождается невротическими, ипохондрическими, депрессивными реакциями на заболевание [19, 25, 27].

На отношение к заболеванию и к лечению больных с последствиями инсульта оказывают влияние прежде всего органические факторы: локализация и объем очага поражения, выраженность двигательных нарушений (гемипарез, атаксия), когнитивные нарушения (нарушения речи, снижение памяти, внимания) [4, 5, 7, 22]. Важную роль имеют и психосоциальные факторы: поддержка родных и близких, а также особенности личности больного, адекватное представление больного о своем заболевании и возможности восстановления нарушенных функций [8, 13, 24, 26].

Неопределенность в ситуации соматической болезни и возможностях излечения, как отмечают Лифинцева А.А. и др., «ограничивает способность человека адекватно оценивать ситуацию, мобилизует дезадаптивные копинг-стратегии, усиливает тревогу и чувства отчаяния и безнадежности и тем самым снижает степень адаптации и качество жизни больного» [14]. Трудности адаптации у больных с соматическими заболеваниями описывают Смулевич А.Б. [20], Сторожаков Г.И., Шамрей В.К. [21]. К психоэмоциональным нарушениям после инсульта приводит, как отмечает Кадыков А.С., «внезапность развития болезни, позднее начало реабилитационных мероприятий, страх перед зависимостью от окружающих, реакция на инвалидизацию, потеря финансового и социального статуса» [13].

У больных с последствиями инсульта в 30-50 % случаев возникает депрессия, как отмечает ряд авторов [7, 16, 18]. Депрессия зависит от тяжести состояния, ограничений двигательной активности, когнитивных нарушений, афатических расстройств, сопровождается чувством безнадежности, беспомощности, множеством соматических жалоб, погруженности в себя. Депрессия снижает приверженность к реабилитационным мероприятиям, увеличивает продолжительность госпитализации и ведет к ухудшению прогноза восстановления [16, 18], снижает качество жизни [2]. Наряду с депрессивными расстройствами, у больных после инсульта наблюдаются тревожные расстройства [6, 7].

На основании изученной литературы была выдвинута гипотеза, что на отношение к болезни и к лечению оказывают влияние как ограничение жизнедеятельности и самообслуживания, обусловленные тяжестью состояния, так и реакция личности на заболевание, эмоциональное состояние больного (депрессия и тревога). В связи с чем актуальным является изучение особенностей личности и их взаимосвязей с показателями отношения к болезни и к лечению, качеством жизни, уровнем самообслуживания, отражающих адаптацию больных после заболевания.

Цель исследования: выявление личностных особенностей, отношения к заболеванию и лечению больных с последствиями инсульта и обозначение мишеней психологической помощи.

Материалы и методы

В исследовании участвовало 102 больных с последствиями острого нарушения мозгового кровообращения (ОНМК) в возрасте от 38 до 65 лет: 81 мужчина, 21 женщина; с левополушарной локализацией очага поражения - 58 больных, с правополушарной - 44; с лёгким гемипарезом - 55, с гемипарезом средней тяжести - 32, с выраженным гемипарезом - 15 больных; с длительностью заболевания от 2 до 6 мес. Ишемический инсульт (169.3 по МКБ-10) наблюдался у 95 пациентов; геморрагический (169.1 по МКБ-10) - у 7. Легкие когнитивные расстройства (Т06.7 по МКБ-10) - у 15 больных, из них с нарушениями праксиса - 2, с остаточными речевыми нарушениями - 13; в виде дизартрии - 5 и моторной афазии - 8.

В исследование включались больные с последствиями ОНМК с сохранным пониманием обращённой устной речи, письма и чтения, сохранными навыками самостоятельного передвижения и самообслуживания. Больные с выраженной формой афазии, сопутствующим судорожным синдромом, с деменцией в исследование не включались. Все больные предоставили информированное согласие на участие в исследовании.

С больными проводилось комплексное восстановительное лечение в условиях реабилитации в стационаре городской больницы № 40 Санкт- Петербурга (с 2000 по 2006 гг.). Применялись как биологические (физические) методы лечения (лекарственная терапия, физиотерапия, ЛФК, механотерапия), так и психосоциальные методы (занятия логопеда, психологическая помощь).

В процессе психологической помощи проводились клиническо- психологические методы исследования: клиническое интервью, наблюдение и анализ медицинской документации, которые позволяли проводить отбор больных, участвующих в исследовании [11]; проводилось психологическое консультирование. Исследование отношения больных к лечению и к заболеванию проводилось по разработанной автором клинической 3балльной шкале [8]. Чем больше балл по шкале отношения к лечению, тем выше отмечалась ответственность больного за исход лечения. Чем больше балл по шкале отношения к болезни, тем больше наблюдалась у больного готовность к принятию болезни. Оценка уровня самообслуживания проводилась с помощью шкалы Бартела (расчета индекса активности повседневной жизнедеятельности, Barthel Activities of Daily Living Index, ADL); шкалы FIM (Functional Independence Measure, мера функциональной независимости); модифицированной шкалы Рэнкина [1, 17]; качество жизни изучалось по 5-балльной шкале [15]. Для исследования личности использовался опросник ММР1 (Minnesota Multiphasic Personality Inventory, Миннесотский многоаспектный личностный опросник, ММИЛ) в адаптации Ф.Б. Березина и др. [3, 23], а также шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера-Ханина, оценка тревоги и депрессии проводилась с помощью Госпитальной шкалы оценки тревоги и депрессии (The Hospital Anxiety and Depression Scale, HADS) [1]. Проводился расчет описательных статистик, проверка нормальности распределения признаков по критерию Колмогорова-Смирнова, по критерию Шапиро-Уилка; осуществлялся корреляционный анализ с применением непараметрического коэффициента Спирмена. Обработка результатов осуществлялась с помощью пакета статистических программ SPSS ver.19.

Результаты исследования

Результаты исследования особенностей личности, эмоционального состояния, качества жизни, самообслуживания представлены в таблице 1.

По результатам исследования особенностей личности больных с помощью методики ММР! наблюдается повышение показателей по шкале депрессии D (2) и шкале ипохондрии Hs (1), а также по шкале шизофрении (аутичности) Sc (8) в среднем по группе, что свидетельствует о депрессивном переживании последствий болезни всеми больными.

Показатели депрессии и тревоги HADS свидетельствуют об умеренных показателях тревоги и депрессии (8-10 баллов - субклинически выраженная тревога и депрессия), в то же время средние показатели депрессии HADS - выше.

Показатели шкал самообслуживания Бартел и FIM свидетельствуют об умеренном снижении самообслуживания в среднем по группе. По шкале Бартела: 61-90 баллов - умеренная зависимость; по шкале FIM - умеренная зависимость, когда больной самостоятельно выполняет 50-75 % необходимых для исполнения задания и действий [1]. Все больные самостоятельно передвигались, посещали процедуры, выходили на прогулку. По показателям личностной и реактивной тревожности Спилбергера наблюдается большее повышение реактивной тревожности, что свидетельствует о переживании неопределенности больными, отсутствии отчетливого представления о болезни и прогнозе излечения, что подтверждалось анализом высказываний больных в процессе беседы.

Таблица 1

Показатели средних значений особенностей личности, эмоциональных реакций, шкал самообслуживания и качества жизни больных (метрические шкалы), п = 102

инсульт ипохондрия психологический

Шкала Рэнкина, шкалы отношения к болезни и к лечению являются неметрическими шкалами и в таблице 1, отражающей средние значения показателей, не представлены.

Результаты сравнительного анализа показателей больных с локализацией очага поражения в левом и правом полушариях головного мозга, мужчин и женщин подробно описаны и представлены в ранее опубликованной нами работе [9]. Настоящая работа является продолжением ранее проведенного исследования особенностей личности больных и посвящена изучению взаимосвязей показателей особенностей личности, эмоциональных реакций на заболевание, отношения к лечению и к болезни и качества жизни.

Для исследования взаимосвязей был проведен корреляционный анализ, применялся непараметрический ранговый коэффициент корреляции Спирмена. Показатели качества жизни, длительность заболевания, шкала Рэнкина, шкала Бартела и шкала FIM значимых связей с показателями MMPI не имели. Были рассмотрены значимые корреляционные связи показателей: отношение к болезни и отношение к лечению (г > 0,30; p < 0,001; p < 0,01) (табл. 2).

Корреляционные связи показателей «отношение к болезни»

и «отношение к лечению»

Таблица 2

Показатель «отношение к болезни» имеет выраженные корреляционные связи (г > 0,40; p < 0,001) с показателями: отношение к лечению (+0,524), шкалами ипохондрии MMPI-Hs (1) (-0,571), депрессии MMPI-D (2) (-0,471), истерии MMPI-Hy (3) (-0,538), психастении MMPI-Pt (7) (-0,413).

«Отношение к болезни» (принятие болезни и готовность выполнять процедуры) тем больше, чем меньше ипохондрия, депрессия, эмоциональная реактивность, демонстративность и психастения. «Отношение к болезни» имеет положительные связи с самообслуживанием по шкале Бартела и отрицательные с тяжестью состояния, шкалой Рэнкина (ограничения жизнедеятельности), с реактивной тревожностью, HADS тревогой, со шкалой тревоги Тейлора (MMPI-at). Чем выше балл по шкале «отношения к болезни», тем больше ответственности берет на себя больной за выполнение лечебных процедур, принятие болезни («я болен и лечусь»).

Обращает на себя внимание большое количество взаимосвязей показателя «отношения к болезни» и показателей тревоги. Тревога, по нашим наблюдениям и анализу высказываний больных в процессе интервью, свидетельствует о недостаточном представлении больных о возможностях восстановления нарушенных функций, неопределенности лечебной и жизненной перспектив, что приводит к пессимистическим размышлениям и может стать мишенью психологического воздействия.

Показатель «отношение к лечению» имеет только одну положительную высокую корреляцию с показателем «отношение к болезни».

«Отношение к лечению» имеет отрицательные связи со шкалой Рэнкина и тяжестью заболевания. Чем выше балл по шкале отношения к лечению (принятие лечения), тем меньше тяжесть заболевания и меньше ограничение жизнедеятельности.

Таким образом, отношение к лечению зависит в первую очередь от принятия болезни, отношения больного к своему заболеванию и реакции личности на болезнь, что способствует формированию приверженности лечению. Принятие болезни наиболее трудный процесс, требующий мужества и ответственности, осознания своих ошибок (в виде физических и эмоциональных перегрузок, вредных привычек), недостаточной заботы о своем здоровье и необходимости принятия нового социального статуса «больного». Принятие болезни означает готовность изменить свой быт, выстроить новую иерархию ценностей жизни, где на первом месте будет забота о своем здоровье, представляет собой сложный процесс адаптации личности к последствиям болезни и является мишенью психологической помощи.

Отношение к болезни и к лечению во многом зависит от принятия больным психологических условий реабилитации. Принятие лечения в реабилитационном стационаре имеет свою особенность. Пребывание в реабилитационном стационаре предполагает проявление определенного поведения со стороны больного, которые можно назвать психологическими условиями реабилитации [10]. К ним относятся: сотрудничество с персоналом, приверженность лечению, выполнение назначений и рекомендаций лечащего врача и других специалистов (методистов ЛФК, логопедов, психолога и др.), активность в лечении, стремление к повышению самообслуживания и формирование установок здорового образа жизни (отказ от вредных привычек). Эти условия являются залогом эффективности восстановительного лечения и профилактики повторного инсульта. Социальные ожидания персонала созвучны основным принципам реабилитации: принципу партнерства врача и больного, активности больного в лечении [8, 10, 12].

Психологические условия реабилитации, понятные медперсоналу, являются непривычными поначалу для больных. Ипохондрическая фиксация и депрессия, психастения в сочетании с демонстративностью препятствуют формированию позитивного отношения к лечению, активности больного. Демонстративность в данном случае можно было бы обозначить как «призыв о помощи», отражающий установки традиционной медицины, установки отношений «врач - больной». Врач должен лечить больного, помогать больному, оказывать сочувствие и поддержку. Больной должен жаловаться и терпеть. Больному отводится пассивная роль наблюдателя, в то время как в процессе восстановительного лечения от больного требуется активная позиция, происходит перестройка традиционных установок больного, в том числе в процессе психологической помощи.

В первые месяцы после заболевания больные испытывают неопределенность, информационный дефицит, а нередко слышат противоречивые высказывания врачей относительно возможностей восстановления, лечебной и жизненной перспективы могут усиливать тревогу. Невозможность больного представить четкую цель поэтапного восстановления приводит к тревоге и затем к депрессии, недоверию, аутичности переживания своей болезни и дефекта [6], неопределенность усиливает тревогу [14]. Депрессия снижает приверженность к реабилитационным мероприятиям, качество жизни и ведет к ухудшению прогноза восстановления [7, 16, 18].

Именно поэтому информирование, просветительская работа врачей и других специалистов и психолога, направленные на формирование лечебной перспективы в сознании больного может способствовать снижению тревоги и, таким образом, профилактике депрессии, так как снижается неопределенность и проясняется цель восстановительного лечения и её этапы. Психологическая коррекция может проводиться психологом, индивидуально и в группе, и должна быть направлена на выявление неадаптивных установок и формирование позитивных поведенческих стратегий.

Обсуждение результатов

По результатам нашего исследования на этапе реабилитации в стационаре первоначальной эмоциональной реакцией на заболевание является тревога, которая тесно связана с депрессией, что отмечается также рядом авторов [6, 7]. Тревога, по нашим наблюдениям и анализу высказываний больных в процессе беседы, связана с отсутствием отчетливого представления больных о лечебной и жизненной перспективе после заболевания, что подтверждается и мнением других авторов [6, 7]. Дефицит информации порождает переживание безнадежности и беспомощности, погруженность в себя, аутичное переживание болезни, ипохондрии и в клиническом выражение проявляется в депрессии.

В разные сроки после инсульта от 30 % до 50 % больных переживают депрессию, что отмечается многими авторами [7, 16, 18] и нашло подтверждение в нашем исследовании. Депрессия зависит от тяжести состояния, ограничений двигательной активности, когнитивных нарушений, афа- тических расстройств, а также от недостаточного представления больного о поэтапных целях восстановления нарушенных функций.

Тревога и депрессия может явиться, по нашим представлениям, мишенью психологического воздействия, направленного на информирование больного о возможностях излечения и формирование положительной лечебной и жизненной перспективы.

Просветительская работа с больными, информирование больных всеми специалистами о причинах заболевания, возможностях восстановления и необходимости их собственного активного участия в процессе лечения может явиться профилактикой и коррекцией тревоги и депрессии у больных после инсульта, о чем свидетельствует ряд исследований [6, 8, 10, 16]. Партнерские отношения врача и больного способствуют вовлечению больного в лечебный процесс [6].

Дифференцированная и персонифицированная психологическая помощь, осуществляемая психологом, должна быть направлена на коррекцию неадекватных установок больных и формирование поэтапных целей восстановительного лечения [6, 10]. Особенности психотерапии неврологических больных заключаются в психологической поддержке, принятии болезни, постановке реальных целей, повышении мотивации, обучении способам совладания со стрессом, повышении самооценки [6].

Выводы

Ведущей эмоциональной реакцией на заболевание в реабилитационный период после инсульта является тревога, которая порождается отсутствием отчетливого представления больного о возможностях восстановления нарушенных функций, сопровождается беспомощностью, безнадежностью, аутичностью и депрессией, что препятствует активному включению в лечение.

Просветительская работа с больными, информирование больных всеми специалистами о причинах заболевания, возможностях восстановления и их собственного активного участия в процессе лечения может явиться одним из направлений профилактики и коррекции тревоги и депрессии у больных после инсульта.

Персонифицированная психологическая помощь, осуществляемая психологом должна быть направлена на коррекцию неадекватных установок больных и формирование поэтапных целей восстановительного лечения, на формирование положительной лечебной и жизненной перспективы.

Литература

Белова А.Н., Щепетова О.Н. Шкалы, тесты, опросники в медицинской реабилитации. - М. : Антидор, 2002. - 440 с.

Бельская Г.Н., Лукьянчикова Л.В. Качество жизни, тревожно-депрессивное расстройство и когнитивные функции на фоне восстановительного лечения ишемического инсульта // Саратовский науч.-мед. журнал. - 2017. - Т. 13, №

- С. 51-57.

Березин Ф.Б., Мирошников М.П., Соколова Е.Д. Методика многостороннего исследования личности. Структура, основы интерпретации, некоторые области применения. - М. : Изд-во «Березин Феликс Борисович», 2011. - 320 с.

Вербицкая С.В., Парфенов В.А., Решетников В.А. и др. Постинсультные когнитивные нарушения (результаты 5-летнего наблюдения) // Неврология, нейропсихиатрия, психосоматика. - 2018. - Т. 10, № 1. - С. 37-42. Б01: http://dx.doi.org/10.14412/2074-2711-2018-1-37-42.

Голубев В.Л., Вейн А.М. Неврологические синдромы : рук-во для врачей. - М. : МЕДпресс-информ, 2012. - 736 с.

Григорьева В.Н., Тхостов А.Ш. Психологическая помощь в неврологии: монография. - Н. Новгород : Нижегород. гос. мед. академия, 2009. - 444 с.

Гусев Е.И., Боголепова А.И. Депрессивные расстройства у пациентов с цереброваскулярными заболеваниями. - М. : Медпрессинформ, 2017. - 208 с.

Демиденко Т.Д., Ермакова Н.Г. Основы реабилитации неврологических больных. - СПб. : Фолиант, 2004. - 304 с.

Ермакова Н.Г. Особенности личности больных с последствиями инсульта в условиях стационарной реабилитации // Известия Российского гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена. № 11 (68): психолого-педагогические науки (психология, педагогика, теория и методика обучения). - СПб., 2008. - С. 32-42.

Ермакова Н.Г. Психотерапевтическая среда при реабилитации больных с последствиями инсульта - одна из форм терапии средой // Вестник ЮжноУральского гос. ун-та. Серия «Психология». - 2016. - Т. 9, № 2. - С. 45-59. DOI:10.14529/psy160206.

Иовлев Б.В., Щелкова О.Ю. Беседа как интерактивный метод клиникопсихологической диагностики. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России : электрон. науч. журн. - 2011. - № 4. URL: http://medpsy.ru (дата обращения: 03.04.19).

Кабанов М.М. Психосоциальная реабилитация и социальная психиатрия / М.М. Кабанов. - СПб. : СПбНИПНИ им. В.М. Бехтерева, 1998. - 255 с.

Кадыков А.С., Черникова Л.А., Шахпаронова Н.В. Реабилитация неврологических больных. - М. : Мед-пресс-информ, 2014. - 564 с.

Лифинцева А.А., Деркач Т.Д., Штолде Н. Феномен неопределенности как субъективный опыт пациента в ситуации болезни // Клиническая и специальная психология. - 2018. - Т. 7, № 1. - C. 1-12. doi: 10.17759/ psyclin.2018070101.

Логунов К.В. Оценка эффективности лечебных и диагностических методов. - СПб., 1999. - 26 с.

Мальцев С.Ю., Михайлов В.А., Мазо Г.Э., Лукина Л.В. Постинсультная депрессия: диагностические трудности и терапевтические перспективы // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. - 2017. - № 4. - С. 13-17.

Мельникова Е.В., Шмонин А.А., Мальцева М.Н., Иванова Г.Е. Модифицированная шкала Рэнкина - универсальный инструмент оценки независимости и инвалидизации пациентов в медицинской реабилитации // Consilium Medicum. - 2017. - Т. 19, № 2-1. - С. 8-13.

Михайлов В.А., Лукина Л.В., Балунов О.А. [и др.] Терапия непсихотических психических расстройств в практике невролога // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. - 2014. - № 4. - С. 100-105.

Парфенов В.А., Хасанова Д.Р. Ишемический инсульт. - М. : МИА, 2012. - 288 с.

Смулевич А.Б. [и др.]. Лекции по психосоматике / под ред. акад. РАН А.Б. Смулевича. - М. : МИА, 2014. - 352 С.

Сторожаков Г.И., Шамрей В.К. Расстройства психосоматического спектра: патогенез, диагностика, лечение: руководство для врачей / под ред. Г.И. Сто- рожакова, В.К. Шамрея. - СПб. : Спецлит, 2014. - 303 с.

Суслина З.А., Пирадов М.А., Домашенко М.А. Инсульт: оценка проблемні (15 лет спустя) // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. - 2014. - Т. 114, № 11. - С. 5-14.

Сыромятников И.В. Психодиагностика. - М. : Академпроект. - 2005. -

639 с.

Barton J. Stroke and Rehabilitation:Psychological Perspectives // In: Oxford Handbook of Rehabilitation Psychology. - N.Y. : Oxf. Univ. press. 2012. - Р. 235248.

Bogousslavsky J.William Feinberg lecture 2002: Emotions, mood, and behavior after stroke // Stroke. - 2003. - Vol. 34, N 4. - P. 1046-1050.

Terrill B., Reblin A.L., Mac Kenzie M. [et al]. Development of a novel positive psychology-based intervention for couples post-stroke // Rehabilitation Psychology. - 2018. - Vol. 63, N 1. - Р. 43-54.

Thomas S.A., Lincoln, N.B. Predictors of emotional distress after stroke // Stroke. - 2008. - Vol. 39, N 4. - Р. 1240-1245.

References

Belova A.N., Shchepetova O.N. Shkaly, testy, oprosniki v meditsinskoy re- abilitatsii [Scale, Tests, Questionnaires in Medical Rehabilitation]. Moskva. 2002. 440 p. (In Russ.)

Belskaya G.N., Lukyanchikova L.V. Kachestvo zhizni, trevozhno- depressivnoe rasstrojstvo i kognitivnye funkcii na fone vosstanovitel'nogo lecheniya ishemicheskogo insul'ta [Quality of life, anxiety-depressive disorder and cognitive function in the context of rehabilitation treatment of ischemic stroke]. Saratovskij nauchno-medicinskij zhurnal [Saratov Journal of Medical Scientific Research]. 2017. N 13 (1). 51-57. (In Russ.)

Berezin F.B., Miroshnikov M.P., Sokolova E.D. Metodika mnogostoronnego issledovaniya lichnosti. Struktura, osnovy' interpretacii, nekotory'e oblasti prime- neniya [Methods of multilateral research of personality. Structure, basics of interpretation, some applications]. Moskva. 2011. 320 p. (In Russ.)

Verbitskaya S.V., Parfenov V.A., Reshetnikov V.A. [et al.] Postinsul'tnye kognitivnye narusheniya (rezul'taty 5-letnego nablyudeniya) [Post-stroke cognitive impairment (results of a 5-year follow-up)]. Nevrologiya, neiropsikhiatriya, psikhoso- matika [Neurology, neuropsychiatry, psychosomatics]. 2018. N 10 (1). Pp. 37-42. DOI: http://dx.doi.org/ 10.14412/2074-2711-2018-1-37-42 (In Russ.)

Golubev V.L.,Vejn A.M. Nevrologicheskie sindromy. Rukovodstvo dlja vrachej [Neurological Syndromes. Manual for Doctors]. Moskva. 2012. 736 p. (In Russ.)

Grigoreva V.N., Thostov A.Sh. Psihologicheskaya pomoshch v nevrologii [Psychological assistance in neurology]. N. Novgorod. 2009. 444 p. (In Russ.)

Gusev E.I., Bogolepova A.I. Depressivnye rasstrojstva u pacientov s cere- brovaskulyarnymi zabolevaniyami [Depressive disorders in patients with cerebrovascular diseases]. Moskva. 2017. 208 p. (In Russ.)

Demidenko T.D., Ermakova N.G. Osnovy reabilitatsii nevrologicheskih bol- nyh [Basics of the Rehabilitation of Neurological Patients]. Sankt-Peterburg. 2004. 304 p. (In Russ.)

Ermakova N.G. Osobennosti lichnosti bolnyh s posledstviyami insulta v us- loviyah stacionarnoj reabilitacii [Personality characteristics of patients with the consequences of stroke in inpatient rehabilitation], Izvestiya Rossijskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im.A.I. Gercena [Izvestia: Herzen University Journal of Humanities & Sciences], 2008, N 11 (68), Pp. 32-42, (In Russ,)

Ermakova N,G, Psihoterapevticheskaya sreda pri reabilitacii bolnyh s posledstviyami insulta - odna iz form terapii sredoj [Psychotherapeutic environment in the rehabilitation of patients with the consequences of a stroke is a form of milieu therapy], Vestnik Yuzhno-Uralskogo gosudarstvennogo Universiteta Seriya Psik- hologiya [Bulletin of the South Ural State University, Ser, Psychology], 2016, N 9 (2), Pp, 45-59, DOI: 10,14529/psy160206 (In Russ,)

Iovlev B,V,, Shchelkova O,Yu, Beseda kak interaktivnyj metod kliniko- psihologicheskoj diagnostiki [Interview as an interactive method of clinical and psychological diagnosis] [Elektronnyj resurs], Medicinskaya psihologiya v Rossii: elektron. nauch. zhurn [Med, psihol, Ross,], 2011, N 4, URL: http://medpsy,ru (In Russ,)

Kabanov M,M, Psikhosotsialnaya reabilitatsiya i sotsialnaya psikhiatriya [Psychosocial Rehabilitation and Social Psychiatry], Sankt-Peterburg, 1998, 255 p, (In Russ,)

Kadykov A,S,, Chernikova L,A,, Shahparanova N, V, Reabilitatsija nev- rologicheskih bolnyh, [Rehabilitation of Neurological Patients], Moskva, 2014, 564 p, (In Russ,)

Lifintseva A,A,, Derkach T,D,, Shtolde N, Fenomen neopredelennosti kak sub"ektivnyj opyt patsienta v situatsii bolezni [Phenomenon of uncertainty as a subjective experience of patient in illness], Klinicheskaia i spetsialnaia psikhologiia [Clinical Psychology and Special Education], 2018, Vol, 7, N 1, Pp, 1-12, doi: 10,17759/psycljn,2018070101 (In Russ,)

Logunov K,V, Otsenka effektivnosti lechebnykh i diagnosticheskikh meto- dov [Evaluation of the Effectiveness of Therapeutic and Diagnostic Methods], Sankt- Peterburg, 1999, 26 p, (In Russ,)

Maltsev S,Yu,, Mihajlov V,A,, Mazo G,E,, Lukina L,V, Postinsultnaya de- pressiya: diagnosticheskie trudnosti i terapevticheskie perspektivy [Post-stroke depression: diagnostic difficulties and therapeutic perspectives], Obozrenie psihiatrii i medi- cinskoj psihologii im. V.M .Bekhtereva [V,M, Bekhterev Review of Psychiatry and Medical Psychology], 2017, N 4, Pp, 13-17, (In Russ,)

Melnikova E,V,, Shmonin A,A,, Maltseva M,N,, Ivanova G,E, Modifitsiro- vannaya shkala Rehnkina - universalnyj instrument otsenki nezavisimosti i invalidi- zatsii patsientov v meditsinskoj reabilitatsii [The modified Rankin scale is a universal tool for assessment the independence and disability of patients in medical rehabilitation,], ConsiliumMedicum, 2017, N 19 (2,1), Pp, 8-13, (In Russ,)

Mihajlov V,A,, Lukina L,V,, Balunov O,A, [et al,] Terapiya nepsi- hoticheskih psihicheskih rasstrojstv v praktike nevrologa [Therapy of non-psychotic mental disorders in the practice of the neurologist], Obozrenie psihiatrii i medicinskoj psihologii im. V.M. Bekhtereva [V,M, Bekhterev Review of Psychiatry and Medical Psychology], 2014, N 4, Pp,100-105, (In Russ,)

Parfenov V,A,, Khasanova D,R, Ishemicheskij insult [Ischemic stroke], Moskva, 2012, 288 p, (In Russ,)

Smulevich A,B, [et al,] Lekcii po psihosomatike [Lectures on psychoso- matics] Eds, : A,B, Smulevich, Moskva, 2014, 352 p, (In Russ,)

Storozhakov G.I., Shamrej V.K. Rasstrojstva psihosomaticheskogo spektra: patogenez, diagnostika, lechenie.: rukovodstvo dlya vrachej [Disorders of the psychosomatic spectrum: pathogenesis, diagnosis, treatment: a guide for doctors]. Eds. : G.I. Storozhakova, V.K. Shamreyya Sankt-Peterburg. 2014. 303 p. (In Russ.)

Suslina Z.A., Piradov M.A., Domashenko M.A. Insult: ocenka problemy (15 let spustya) [Stroke: assessment of the problem (15 years later)]. Zhurnal nev- rologii i psihiatrii im. S.S. Korsakova [S.S. Korsakov Journal of Neurology and Psychiatry]. 2014. Vol. 114. N 11. P. 5-14.

Syromyatnikov I.V. Psixodiagnostika [Psychodiagnostics.]. Moskva. 2005. 639 p. (In Russ.)

Barton J. Stroke and Rehabilitation:Psychological Perspectives. Oxford Handbook of Rehabilitation Psychology. N.Y. : Oxf. Univ. press. 2012. Pp. 235-248.

Bogousslavsky J. William Feinberg lecture 2002: Emotions, mood, and behavior after stroke. Stroke. 2003. Vol. 34, N 4. Pp. 1046-1050.

Terrill B., Reblin A.L., Mac Kenzie M. [et al]. Development of a novel positive psychology-based intervention for couples post-stroke. Rehabilitation Psychology. 2018. Vol. 63, N 1. Pp. 43-54.

Thomas S.A., Lincoln, N.B. Predictors of emotional distress after stroke. Stroke. 2008. Vol. 39, N 4. Pp. 1240-1245.

Размещено на Allbest.ru