Экспериментальные исследования нарушений мышления при шизофрении (Обзор зарубежной литературы конца XX – начала ХХI века)

Размещено на http://www.allbest.ru/

шизофрения мышление расстройство форма

Статья по теме:

Экспериментальные исследования нарушений мышления при шизофрении (Обзор зарубежной литературы конца XX - начала ХХI века)

Чередникова Т. В., Психоневрологический научно-исследовательский институт им. В. М. Бехтерева 192019, Санкт-Петербург, ул. Бехтерева

Приводится краткий обзор наиболее важных результатов экспериментального изучения расстройств мышления при шизофрении, достигнутых в зарубежной науке к настоящему времени. Рассматриваются вопросы специфичности расстройств мышления для шизофрении, их характера, стабильности и степени выраженности при разных формах, фазах, тяжести, длительности, а также индивидуальных вариантах течения шизофрении. Обсуждается роль нарушений мышления как предикторов, факторов уязвимости и маркеров энофенотипа шизофрении. Ключевые слова: шизофрения, расстройства мышления, паттерны, различия, предикторы, уязвимость, эндофенотип.

Experimental investigations of thought disorders in schizophrenia. Review of foreign literature of the end of XXth - beginning of the ХХIst. Cherednikova T. V. V. M. Bekhterev Psychoneurological Research Institute. 192019, Saint Petersburg, Bekhterev Street, 3. The article presents a brief overview of the most important results of experimental study of disorders of thinking in schizophrenia abroad at present. The work considered the questions of specificity of thought disorders, their features, stability and severity in different forms, stages, severity, duration, and individual courses of schizophrenia. The role of thought disorders as predictors, vulnerabilities and markers of the schizophrenia endophenotype are discussed. Key words: schizophrenia, thought disorder, patterns, differences, cognitive correlations, predictors, vulnerabilities, endophenotype.

Введение

Вечная трагедия науки: уродливые факты убивают красивые гипотезы.

Томас Гексли

К середине прошлого столетия в зарубежной науке была накоплена огромная эмпирическая база, позволявшая заключить, что при шизофрении, как и при других психоневрологических заболеваниях, наблюдаются разнообразные виды мыслительных расстройств (РМ). Перед исследователями встал вопрос об экспериментальных доказательствах классических представлений о том, что РМ являются специфичными и ядерными нарушениями для шизофрении [Крепелин, 1919; Блейлер, 1920]. Объективного изучения ожидало и множество дополнительных вопросов, связанных с РМ, например, об их характере, стабильности и степени выраженности при разных формах, фазах, тяжести, длительности, а также индивидуальных вариантах течения шизофрении. Наиболее крупное и комплексное исследование в этой области было проведено Harrow, Quinlan [1985]. Исследователи пытались ответить на вопросы: насколько уникальны шизофренические расстройства мышления? Являются ли РМ облигатной и постоянной характеристикой шизофрении? Как они связаны между собой? В каких условиях проявляется патология мышления? Являются нарушения мышления дискретным симптомом болезни или патологическим проявлением континуального свойства нормального мышления? [Аndreasen, 1979, 1984; Johnston, Holzman, 1979; Harrow, Quinlan, 1985; Marengo, Harrow, 1985, 1987, 1997; Kleiger, 1999]. Постепенно уточняющие исследования стали затрагивать все более широкий круг тем, например, о связях РМ с психопатологическими симптомами, когнитивным дефицитом, нарушениями социально-бытового функционирования и трудоспособности, о чувствительности к фармакотерапии [Payne, 1972; Harrow, Quinlan, 1985] и др. Поднимались и фундаментальные вопросы причинной обусловленности и генетики РМ [Аndreasen, 2001; Vaever et al., 2005; Sung et al., 2009]. В предлагаемой статье представлен краткий обзор наиболее важных результатов экспериментального изучения РМ при шизофрении, достигнутых в зарубежной науке к настоящему времени.

1. РМ при шизофрении и других психических заболеваниях. Экспериментальные исследования РМ показали, что не все особенности, приписываемые «шизофреническому» мышлению, являются его характерными признаками. Так, например, «конкретность» или «мышление примитивных импульсов» не чаще встречается при шизофрении, чем при других психозах, аффективной, поведенческой или неврологической патологии [Craig, Verinis, 1979]. Лишь у некоторой части больных с разными формами и типами течения шизофрении, чаще у хроников, было обнаружено снижение уровня обобщений и абстрактности в разных тестовых заданиях [Harrow, Quinlan, 1985].

Уникальность различных видов РМ как ядерных симптомов шизофрении также оказалась не такой очевидной, как считалось традиционно. Экспериментальные исследования разных клинических групп обнаружили, что различные виды РМ в той или иной степени проявляются и при других психозах или психических расстройствах, например, при мании [Sengel et al., 1984; Harrow, Green, Sands et al., 2000], большой депрессии [Cuesta, Peralta, 1993], маниакально-депрессивном психозе [Sengel et al., 1984; Lake, 2008], обсессивно-компульсивном, тревожном [Lee, Kim, Kwon, 2005], невротическом расстройствах, при различных психопатиях [Harrow, Quinlan, 1985], аутизме [Solomon, Ozonoff, Carter, Caplan, 2008], синдроме Аспергера [Raja, Azzoni, 2009] и даже при органических заболеваниях головного мозга [Corcoran, 1999], его латеральных [Marshall, Silverstein, Marengo, Fogg, 1991] и локальных повреждениях [Barba GD, Boissй, 2010].

«Бедность речи» и «бедность содержания мыслей», потеря целенаправленности, «соскальзывания» и «блокирование» мыслей, относимые к негативным расстройствам мышления, встречались довольно часто при депрессии, а мания показывала даже большую выраженность «ассоциаций по созвучию», чем шизофрения [Andreasen, Grove, 1986]. Другой пример - аутизм. Пациенты 8--14 лет с аутизмом демонстрировали достоверно большую выраженность алогизма и расстройства ассоциаций, чем их нормально развивающиеся сверстники. При аутизме РМ не сопровождались симптомами шизофрении, но были связаны с типичными для этого расстройства нарушениями речевой прагматики и проявлениями тревоги и стресса, по оценке родителей [Solomon, Ozonoff, Carter, Caplan, 2008].

Выраженность отдельных показателей РМ («расстройство ассоциаций», контаминации, «странное идиосинкратическое мышление» - СИМ) при шизофрении была достоверно выше, чем в других клинических группах (за исключением мании), как в острых состояниях, так и в ремиссии [Harrow, Quinlan, 1985; Marengo et al., 1986]. Острые маниакальные психозы не имели различий с шизофренией по суммарному индексу нарушений мышления в тесте Роршаха (TDI), а иногда и превышали ее показатели [Holzman et al., 1986; Harrow et al., 1982, 1983; Marengo, Harrow, 1985; Solovay, Shenton, Holzman, 1987]. При этом частота и тяжесть РМ в острой фазе психического расстройства зависели от диагноза, а не от факта наличия психоза, поскольку снижалась в соответствии с переходом от маниакальной группы к шизофрении, шизоаффективным психозам и депрессивным психозам [Marengo, Harrow, 1985]. Holzman et al. [1986] предположили нозологическую общность маниакального шизоаффективного психоза и шизофрении из-за большей близости РМ в этих группах, по сравнению с группами аффективных или шизоформных психозов, что подтвердили и другие исследования [Cuesta, Peralta, 1993].

Дальнейшие углубленные нозологические сравнения позволили некоторым авторам все же отметить наличие качественных различий между шизофренией и другими психическими расстройствами при сходстве типов и выраженности РМ. Например, «соскальзывания» в речи при мании оказались связанными с разработкой больными одновременно нескольких тем, а при шизофрении - с общей туманностью и бессвязностью логики [McPherson, 1996]. Выраженные расстройства ассоциаций при мании могли быть следствием нарушений «фильтров» внимания, контроля мыслей и речевых высказываний [Lake, 2008] и, в отличие от шизофрении, сопровождались юмором и шутками [Harrow, Quinlan, 1985; Holzman, Shenton, Solovay, 1986]. Склонность к буквальной и конкретной интерпретации идиоматических оборотов (пословиц и метафор) при шизофрении сочетается с более частым выбором бессмысленных абстрактных ответов, чего не наблюдается при депрессии, органических заболеваниях мозга (алкоголизме) или в здоровой популяции [Thoma, Hennecke, Mandok et al., 2009]. При этом буквальное толкование пословиц и метафор больные шизофренией предпочитают даже чаще, чем пациенты других клинических групп [Iakimova, Passerieux, Hardy-Baylй, 2006]. Все это, по мнению исследователей, может указывать на качественную и причинную специфичность РМ при шизофрении, хотя некоторые исследователи не поддерживают эту точку зрения, подчеркивая континуальное изменение РМ в разных группах эндогенных психозов [Ebert, 1991].

2. РМ и расстройства шизофренического спектра. По выраженности отдельных показателей и общей количественной оценки РМ, а также по особому клиническому профилю расстройства мышления достоверно отличали шизофрению не только от другой психоневрологической патологии, но и от расстройств шизофренического спектра [Marengo, Harrow, 1985; Shenton, Solovay, Holzman, 1987; Kleiger, 1999].

При этом результаты исследования клинических паттернов РМ оказались все же трудно сравнимыми из-за экспериментальных различий, связанных с разными наборами клинических групп сравнения, неоднозначностью критериев формирования клинических выборок [Holzman et al., 1986b; Harrow et al., 1982, 1983; Kleiger, 1999], разными методами и системами оценки РМ [Harrow, Grossman, Silverstein, Meltzer, 1982; Cuesta, Peralta, 1993]. Например, по индексу TDI в тесте Роршаха у шизоаффективных пациентов оказались более высокие показатели «комбинаторных образов» по сравнению с больными шизофренией. У последних были выше оценки «флюидности» и «абсурдности», чем при любых других расстройствах [Holzman et al., 986].

Для тех же групп по тесту TLC (расстройств мышления, языка и мышления) [Andreasen, 1979] были получены иные различия. При шизофрении оказался выше общий индекс РМ, а специфический профиль расстройств мышления достоверно превышал профиль шизоаффективных пациентов по 6 параметрам: бедности речи, бедности ее содержания, несогласованности ответов с вопросами, алогичности, обстоятельности, блокированию речевых высказываний [Cuesta, Peralta, 1993]. Этот же набор признаков, за исключением блокирования речи, и большая выраженность персевераций отличали шизофрению от шизоформных психозов. Последние же имели выше, чем в шизоаффективной группе, оценки блокирования речи, но более низкие показатели речевого напора (pressure). В шизоаффективной группе было больше ассоциаций по созвучию (clanging), чем при шизофрении.

В исследовании по методу SANS-SAPS (позитивных-негативных расстройств) обсуждаемые клинические группы различались по индексу «позитивные vs негативные» расстройства мышления (суммарная оценка за напор речи, алогизм, отклонение ответов от существа вопросов, соскальзывания, бессвязность с вычитанием из нее суммарной оценки бедности речи и бедности содержания мыслей). При диагнозе шизофрении были выше показатели «расстройства ассоциаций», а шизоаффективный психоз отличался от шизоформного повышенным показателем «позитивные vs негативные расстройства». По всем параметрам негативных симптомов, за исключением расстройств внимания, оценки в группе шизофрении были выше. Шизоаффективные пациенты имели выше оценки внимания, чем в шизоформной группе, но ниже показатели алогизма [Andreasen, Grove, 1986].

Регрессионные уравнения позволили правильно различить 69, 81 и 71 % пациентов из каждой группы. Ряд авторов полагают, что применение «нозологических» паттернов РМ, полученных для разных клинических групп, не оправдано при индивидуальной дифференциальной диагностике шизофрении, в связи с большим количеством ложно позитивных и ложно негативных оценок (более 20 %) [Cuesta, Peralta, 1993; Kleiger, 1999].

В целом исследователи пришли к выводу о гетерогенности клинических групп шизофренического круга по фактору РМ и наличию в них различных субтипов расстроенного мышления [Andreasen, Grove, 1986; Kleiger, 1999]. В различных исследованиях были выявлены отдельные типы РМ в однородных по диагнозу выборках больных шизофренией. Среди 43 больных хронической шизофренией выделены две группы с разным профилем дефицита прагматического мышления. В первой имелись проблемы в отборе, внедрении, поддержании и смене темы высказываний, а также в невербальных аспектах поведения (физического контакта и контакта глазами). Другая группа имела проблемы в теме, а также лексические нарушения когезии, разборчивости, интонирования, плавности речи, просодии, а также специфичность и лаконичность речи [Meilijson et al., 2004].

3. РМ в острых, хронических состояниях и ремиссии шизофрении. Экспериментальные исследования динамики РМ показали ее неоднородность и нестабильный характер в разных фазах течения болезни. В целом расстройства мышления более всего были выражены в острых стадиях шизофрении и меньше (а в индивидуальных случаях и совсем отсутствовали) - в других фазах [Harvey, Earle-Boyer, Wielgus, 1984]. Например, «концептуальное» и «стимульное сверхвключение», «сверхпродуктивность» и «нарушения границ «эго» были характерны только для острых состояний болезни, а в ремиссии не отличали шизофрению от других клинических групп. При этом отдельные РМ («расстройство ассоциаций» и «странное идисинкратическое мышление»), хотя и уменьшались в постпсихотический период, но сохраняли достоверность различий с другой нозологией [Harrow, Quinlan, 1985; Marengo, Harrow, 1997].

В острых состояниях расстройство ассоциаций было достоверно больше, чем в ремиссии или у хронических больных шизофренией. Причем у госпитализированных хроников больше, чем у пребывающих в домашних условиях. У тех больных, которые в остром периоде более ярко демонстрировали странное идиосинкратическое мышление, наблюдалось его более сильное, чем у других пациентов, проявление и по окончании психоза [Harrow, Quinlan, 1985]. И, напротив, бедность содержания, персеверации и повторы при хроническом течении шизофрении были более выражены по сравнению с острым психозом [Harrow, Quinlan, 1985]. Цветистая, высокопарная речь (резонерство) также оказалась менее характерной для острых состояний, чаще наблюдаясь у хроников [McKenna, 1994].

Длительность течения шизофрении часто повышала выраженность РМ. Так, индекс TDI возрастал пропорционально длительности заболевания, что не сопровождалось ростом когнитивного дефицита [Maeda, Kasai, Uetsuki et al., 2007].

Несмотря на выявленные общие закономерности динамики РМ при шизофрении, в различных группах испытуемых и в индивидуальных случаях отмечалось большое разнообразие выраженности и характера нарушений мышления, не зависящее от формы, типа течения или длительности заболевания [Harrow, Quinlan, 1985]. Например, у некоторых больных даже в хронической стадии процесса и при большой длительности заболевания отсутствовали негативные расстройства мышления, типа конкретности или бедности речи и бедности содержания мыслей. У других эти симптомы наблюдались уже на ранних стадиях болезни. Для одних пациентов РМ были относительно стабильны на всем протяжении заболевания, даже в хроническом состоянии [Harrow et al., 2003], а для иных - характерны лишь для острой фазы. При этом наиболее яркие формы расстройств мышления не зависели от общей психической продуктивности и имели тенденцию обнаруживаться в протоколах одних и тех же больных [Kleiger, 1999]. Отмечались и такие группы больных, у которых в острой фазе странное своеобразное мышление (СИМ) было выражено слабо, а в ремиссии, наоборот, усиливалось. У некоторых хронических больных РМ были слабо выражены или вовсе отсутствовали. Только для отдельной подгруппы больных постоянные и выраженные РМ были свойственны как на ранних, так и всех последующих этапах заболевания [Harrow, Silverstein, Marengo, 1983; Harrow, Quinlan, 1985]. По существу, любые расстройства мышления могли быть обнаружены у разных больных шизофренией, независимо от каких-либо характеристик болезни. Отсутствие унитарности РМ как для разных форм шизофрении, так и на различных расстройств шизофренического спектра привело к необходимости исследования различных субтипов профилей РМ для разных подгрупп больных [Andreasen, 1983; Cuesta, Peralta, 1991, 1993].

Таким образом, обязательность расстройств мышления для всех форм, этапов и типов течения шизофрении была поставлена под сомнение рядом авторов [Harrow, Quinlan, 1985; Marengo, Harrow, 1997]. По их мнению, РМ были ключевой, но не единственной характеристикой шизофрении (наряду с галлюцинациями, бредом, дезорганизацией, аутизмом и другими позитивными симптомами) в острой фазе, но в острой фазе они были характерны и для других психозов [Holzman, Shenton, Solovay, 1986].

4. РМ и функциональный прогноз. Лонгитудинальные исследования динамики РМ у больных шизофренией ставили вопрос об их связи с уровнем социально-психологического функционирования, трудовой и академической продуктивности на разных этапах заболевания. В некоторых исследованиях высокие показатели РМ при шизофрении коррелируют с плохим прогнозом функционального диагноза [Harrow et al., 1983; Andreasen, Grove, 1986; Peralta, Cuesta, 1991]. Негативные РМ прогнозировали плохую работоспособность и социальное функционирование в постгоспитальный период [Pogue-Geile, Harrow, 1985]; у таких больных часто отмечалась на компьютерной томограмме локальная мозговая атрофия еще до начала заболевания [Andreasen, 2001].

Однако эти выводы касались лишь общей группы шизофрении, без выделения внутри нее подтипов РМ с бедным или хорошим прогнозом [Cuesta, Peralta, 1993]. Исследования отдельных видов РМ показали известные отклонения от общей закономерности в отношении различных параметров. Так, если высокие показатели СИМ у пациентов в постгоспитальный период были связаны с плохим функционированием и в других сферах жизни (социальной, трудовой), а также повышали риск регоспитализации, то выраженность, например, отдельных видов сверхвключений, относимых к позитивным РМ, напротив, коррелировала с благоприятным прогнозом выхода из болезни, с хорошим психическим состоянием в преморбиде и с тестовой успешностью (узнавание картинок) в период психоза [Sims-Knight, Knight, 1978].

Кроме того, разные аспекты функционирования неоднозначно коррелировали с РМ, например, высокий индекс РМ в тесте Роршаха был связан со снижением рабочей продуктивности как в период болезни, так и в последующие годы (8 лет), но не отражался на социальном функционировании. Эта тенденция была выражена у больных шизофренией, но не отмечалась в отдаленный период болезни при шизоаффктивном психозе [Racenstein, Penn, Harrow, Schleser, 1999], что указывает на необходимость проведения психологических техник коррекции РМ при хроническом течении шизофрении для повышения функциональных способностей больных в труде и быту, как считают авторы. В любом случае показатели выраженности различных РМ оказываются полезными не только для дифференциальной диагностики, но также для оценки прогноза и реабилитации.

5. РМ и возраст дебюта заболевания (дети, подростки, взрослые). Экспериментальные исследования показали, что РМ отмечаются при шизофрении как у взрослых пациентов, так и при раннем дебюте заболевания (в детско-подростковом возрасте). У подростков, больных шизофренией, наблюдается большое сходство в РМ со взрослыми пациентами. В обоих случаях нарушения мышления характеризуются своеобразным словоупотреблением, нелогичными рассуждениями, расстройствами восприятия, потерей адекватного отношения к заданиям, слабой связностью идей [Makowski, Waternaux, Lajonchere, 1997]. Исследования детей с диагнозом шизофрении и шизотипического расстройства личности также обнаружили у них наличие РМ, особенно алогизма и расстройства ассоциаций, достоверно более выраженного, чем в группах здоровых сверстников [Caplan et al., 1990, 2000; Caplan, 1994; Tompson et al., 1997]. Кроме того, дети, больные шизофренией, значительно реже здоровых используют грамматические средства когезии в речи (указания на уже упоминавшиеся лица в данном предложении или в предыдущих, необходимые для смысловой связи) [Caplan et al., 1992]. Гипотеза аномального нейроразвития при шизофрении предполагает непрерывность патологических процессов, вызывающих возможные расстройства мышления на разных этапах онтогенеза, что и подтверждает наличие различной патологии мышления у детей разного возраста [Parnas, Schulsinger, 1986; Caplan, 1994; Caplan et al., 2000].

6. РМ в преморбиде (предикторы). Нарушения мышления были выявлены не только в дебюте шизофрении у детей, но и в детском возрасте у тех, кто позже обнаружили психическое расстройство, будучи уже взрослыми. Это удалось сделать с помощью анализа записей домашнего видео пациентов [Ott, Allen, Erlenmeyer-Kimling, 2001], а также при оценке мышления приемных детей, имевших высокий и низкий риски развития заболевания шизофренией. Показатели РМ (общий индекс РМ и оценка странного идиосинкратического мышления) предсказывали вероятность заболевания в будущем у детей этой выборки, но другие виды РМ, даже такие симптоматические для шизофрении, как флюидные образы, не имели прогностической значимости [Metsдnen et al., 2004]. Другое исследование указывало на использование особенных слов (неологизмов) в речи, не характерное для здоровой популяции, как на высоко вероятный предиктор заболевания шизофренией [Baskak et al., 2008]. Немногочисленные исследования РМ в преморбиде шизофрении показали важность их оценки для текущего диагноза и прогноза риска заболевания и поиска превентивных мер.

7. РМ у здоровых родственников больных шизофренией и другими психическими расстройствами (маркеры и эндофенотип). Изучение количественных проявлений РМ выявило, что в степени, меньшей чем при шизофрении, они могли наблюдаться задолго до заболевания, или в ремиссии при других психических расстройствах и даже в норме (у здоровых родственников пациентов) [Harrow, Quinlan, 1985; Kleiger, 1999]. Например, здоровые близнецы [Berenbaum, Oltmanns, Gottesman, 1985] и сиблинги взрослых пациентов с первичным диагнозом шизофрении имели достоверно более высокие общие показатели индекса РМ в тесте Роршаха, чем здоровые испытуемые одного с ними возраста и пола. Выраженность РМ у сиблингов занимала средние позиции между степенью расстройств в группах шизофрении и нормы [Hain et al., 1995].

Тот факт, что субклинические степени нарушений мышления встречались также среди здоровых родственников, позволил рассматривать РМ не только в качестве предвестников (предикторов) будущего заболевания, но и как факторы семейной уязвимости к шизофрении. Это определило новый вектор научных исследований РМ - поиски среди них не патогномоничных признаков, как прежде, но наиболее значимых маркеров возможного заболевания [Shenton et al., 1989; Hain et al., 1995].

Так, в исследовании Harrow, Quinlan [1985] были получены данные о том, что некоторые из видов РМ проявлялись и у пациентов, и у родителей. Причем параметры РМ (идиосинкратическое странное мышление) больше корреллировали с отцовским, а другие (конкретность) - с материнским типом расстройств мышления, и связи по материнской линии были выражены сильнее. Психогенетические исследования подтвердили, что у носителей общих генов (больных шизофренией, их сиблингов и родителей) выявляются похожие расстройства мышления [Vaever et al., 2005; Sung et al., 2009]. Психогенетическая оценка РМ как «маркеров уязвимости» особо подчеркивала их связь с геномом шизофрении и способствовала формированию понятия «эндофенотипа» (признака, наследуемого вместе с факторами риска заболевания, но не являющегося его причиной или симптомом) [Andreasen, 2001; Cur et al., 2009]. Дальнейшие исследования психогенетики показали общность РМ для многих других психозов (мании, большой депрессии, шизоаффективного психоза и др.), что указывало на значительное поле перекрытия их генов [Wilcox, Ramirez, Baida-Fragoso, 2000; Craddock, O'Donovan, Owen, 2009].

Литература

1. Блейлер Э. Руководство по психиатрии. - Берлин: Изд-во Т-ва «Врач», 1920.

2. Kрепелинъ Э. Учебникъ психиатрiи: для врачей и студентовъ. - М.: Изд-во А. А. Карцева, 1910.

3. Andreasen N. C. Thought, language, and communication disorders // Arch. Gen. Psychiatrу. - 1979. - V. 36. - P. 1315--1330.

4. Andreasen N. C., Grove W. M. Thought, language, and communication in schizophrenia: Diagnosis and prognosis // Schizophr. Bul. - 1986. - V. 12 (3). - P. 348--358.

5. Andreasen N. C. Conquering Mental Illness in the Era of the Genome. - USA: Oxford University Press, 2001. - 390 p.

6. Barch D. M., Berenbaum H. Language production and thought disorder in schizophrenia // J. Abnorm. Psycholog. 1996. - V. 105. - P. 81--88.

7. Barba G. D., Boissй M.-F. Temporal consciousness and confabulation. Is the medial temporal lobe «temporal»? // Cog. Neuropsych. - 2010. - V. 15 (1--3). - P. 95--117.

8. Baskak B., Ozel E. T., Atbasoglu E. C., Baskak S. C. Peculiar word use as a possible trait marker in schizophrenia // Schizophr. Res. - 2008. - V. 103 (1--3). - P. 311--317.

9. Berenbaum H., Oltmanns T. F., Gottesman I. I. Formal thought disorder in schizophrenics and their twins // J. Abn. Psychology. - 1985. - V. 94. - P. 3--16.

10. Caplan R., Perdue S., Tanguay P. E., Fish B. E. Formal thought disorder in childhood onsetschizophrenia and schizotypal personality disorder // J. Child Psychol. Psychiatry. - 1990. - V. 31. - P. 1103--1114.

11. Caplan R., Guthrie D. Communication deficits in childhood schizotypal personality disorder // J. Am. Acad. Child Adol. Psychiatry. - 1992. - V. 31. - P. 961--967.

12. Caplan R. Thought disorder in children // J. Am. Acad. Child Adol. Psychiatry. - 1994. - V. 33. - P. 605--615.

13. Caplan R., Guthrie D., Tang B., Komo S., Asarnow R. F. Thought disorder in childhoodschizophrenia. Replication and update of concept // J. of the Am. Acad. of Child Psychology and Psychiatry. - 2000. - V. 39. - P. 771--778.

14. Corcoran R. Autonoetic Awareness, Executive Social Skills, and the Appreciation of Intention. Figurative Reasoning in Amnesia, Confabulation, and Schizophrenia // Cognitive Neuropsychiatry. - 1999. - V. 4 (1). - P. 55--80.

15. Craddock N., O'Donovan M., Owen M. Psychosis Genetics. Modeling the Relationship Between Schizophrenia, Bipolar Disorder, and Mixed (or «Schizoaffective») // Psychoses. Schizophr. Bull. - 2009. - V. 35 (3). - P. 482--490.

16. Craig R. J., Verinis J. S. Evidence for organicity in concrete vs. overinclusive thought-disordered schizophrenics // J. Clin. Psychol. - 1979. - V. 35 (4). - P. 696--703.

17. Cuesta M. J., Peralta V. Does formal thought disorder differ among patients with schizophrenic, schizophreniform, manic and schizoaffective disorders? // Schizophr. Res. - 1993. - V. 10. - P. 151--158.

18. Ebert D. Formal thought disorders and speech disorders in schizophrenia - new findings from empirical studies? // Fortschr. Neurol. Psychiatr. - 1991. - V. 59 (10). - P. 397--403.

19. Hain C., Maier W., Hoechst-Janneck S., Franke P. Subclinical thought disorder in first-degree relatives of schizophrenic patients. Results from a matched-pairs study with the Thought Disorder Index // Acta Psychiatrica Scandinavica. - 1995. - V. 2 (4). - P. 305--309.

20. Harrow M., Silverstein M., Marengo J. Disordered thinking. Does it identify nuclear schizophrenia? // Arch. Gen. Psychiatry. - 1983. - V. 40. - P. 765--771.

21. Harrow M., Green K. E., Sands J. R. et al. Thought disorder in schizophrenia and mania. Impaired context // Schizophr. Bull. - 2000. - V. 26 (4). - P. 879--891.

22. Harrow M., O'Connell E. M., Herbener E. S., Altman A. M., Kaplan K. J., Jobe T. H. Disordered verbalizations in schizophrenia a speech disturbance or thought disorder? // Compr. Psychiatry. - 2003. - V. 44 (5). - P. 353--359.

23. Harvey P. D., Earle-Boyer E. A., Wielgus M. A. The consistency of thought disorder in mania and schizophrenia. An assessment of acute psychoses // J. Nerv. Ment. Dis. - 1984. - V. 172. - P. 458--463.

24. Holzman P. S., Shenton M. E., Solovay M. R. Quality of thought disorder in differential diagnosis // Schizophr. Bull. - 1986. - V. 12. - P. 360--371.

25. Iakimova G., Passerieux C., Hardy-Baylй M. C. Interpretation of ambiguous idiomatic statements in schizophrenic and depressive patients. Evidence for common and differential cognitive patterns // Psychopathology. - 2006. - V. 39 (6). - P. 277--285.

26. Johnston M. H., Holzman P. S. Assessing Schizophrenic Thinking. - San Francisco: Jossey-Bass, 1979.

27. Kleiger J. H. Disordered Thinking and the Rorschach: theory, research, and differential diagnosis. - London: The Analytic Press, 1999.

28. Kinney D. K. Jacobsen B. Bechgaard B. et al. Content analysis of speech of schizophrenic and control adoptees and their relatives: Preliminary results // Soc. Sci. Med. - 1985. - V. 21. - P. 589--593.

29. Lake C. R. Disorders of thought are severe mood disorders the selective attention defect in mania challenges the Kraepelinian dichotomy a review // Schizophr. Bull. - 2008. - V. 34 (1). - P. 109--117.

30. Lee H.-J., Kim Z.-S., Kwon S.-M. Thought disorder in patients with obsessive-compulsive disorder // J. Clin. Psychology. - 2005. - V. 61 (4). - P. 401--413.

31. Maeda K., Kasai K., Uetsuki M. et al. Increased positive thought disorder with illness duration in patients with schizophrenia // Psychiatr. Clin. Neurosci. - 2007. - V. 61 (6). - P. 687--690.

32. Makowski D., Waternaux C., Lajonchere C. et al. Thought disorder in adolescent-onset schizophrenia // Schizophr. Res. - 1997. - V. 23 (2). - P. 147--165.

33. Marshall L., Silverstein M. L., Marengo J. T., Fogg L. Two Types of Thought Disorder and Lateralized Neuropsychological Dysfunction // Schizophr. Bull. - 1991. - V. 17. - P. 679--687.

34. Marengo J., Harrow M. Thought disorder. A function of schizophrenia, mania, or psychosis? // J. Nerv. Ment. Dis. - 1985. - V. 173 (1). - P. 35--41.

35. Marengo J. T., Harrow M., Lanin-Kettering I., Wilson A. Evaluating bizarre-idiosyncratic thinking: a comprehensive index of positive thought disorder // Schizophr. Bull. - 1986. - V. 3. - P. 497--511.

36. Marengo J. T., Harrow M. Schizophrenic Thought Disorder at Follow-up // Arch. Gener. Psychiatry. - 1987. - V. 44. - P. 651--659.

37. Marengo J., Harrow M. Longitudinal Courses of Thought Disorder in Schizophrenia and Schizoaffective Disorder // Schizophr. Bull. - 1997. - V. 23 (2). - P. 273--285.

38. McKenna P. J. Schizophrenia and Related Syndromes. - Oxford: Oxford University Press, 1994.

39. McPherson L. Discourse Connectedness in Manic and Schizophrenic Patients. Associations with Derailment and Other Clinical Thought Disorders // Cog. Neuropsychiatry. - 1996. - V. 1 (1). - P. 41--54.

40. Metsдnen M., Wahlberg K-E, Saarento O. et al. Early presence of thought disorder as a prospective sign of mental disorder // Psychiatr. Res. - 2004. - V. 125 (3). - P. 193--203.

41. Ott S. L., Allen J., Erlenmeyer-Kimling L. The New York high-risk project. Observations on the rating of early manifestations of schizophrenia // Am. J. Med. Genet. Part B. Neuropsychiatr. Genet. - 2001. - V. 105 (1). - P. 25--27.

42. Parnas J., Schulsinger H. Continuity of formal thought disorder from childhood to adulthood in a high-risk sample // Acta Psych. Scand. - 1986. - V. 74 (3). - P. 246--251.

43. Payne R. W. The effects of drugs on objective measures of thought disorder in schizophrenic patients // Psychopharmacol. - 1972. - V. 24 (1). - P. 193--201.

44. Pogue-Geile M. F., Harrow M. Negative symptoms in schizophrenia their longitudinal course and prognostic significance // Schizophr. Bull. - 1985. - V. 11. - P. 427--439.

45. Racenstein J. M., Penn D., Harrow M., Schleser R. Thought disorder and psychosocial functioning in schizophrenia. - the concurrent and predictive relationships // J. Nerv. Ment. Dis. - 1999. - V. 187 (5). - P. 281--289.

46. Raja M., Azzoni A. Thought disorder in Asperger syndrome and schizophrenia - issues in the differential diagnosis. A series of case reports // World J. Biol. Psychiatry. - 2009. - V. 10. - P. 944--952.

47. Sengel R. A., Lovallo W. R., Pishkin V., Leber W. R., Shaffer B. Associative response bias and severity of thought disorder in schizophrenia and mania // J. Clin Psychology. - 1984. - V. 40 (4). - P. 889--892.

48. Shenton M. E., Solovay M. R. Holzman P. S. Comparative studies of thought disorders. II. Schizoaffective disorder // Arch. Gen. Psychiatry. - 1987. - V. 44. - P. 21--30.

49. Sims-Knight J. E., Knight R. A. Logical and nonlogical classification systems. A look at the underlying complexity of over inclusion in schizophrenics // J. Clin. Psychol. - 1978. - V. 34 (4). - P. 857--865.

50. Solomon M., Ozonoff S., Carter C., Caplan R. Formal thought disorder and the autism spectrum - relationship with symptoms, executive control, and anxiety // J. Autism. Dev. Disord. - 2008. - V. 38 (8). - P. 1474--1484.

51. Solovay M. R., Shenton M. E., Holzman P. S. Comparative studies of thought disorders. I. Mania and schizophrenia // Arch. Gen. Psychiatry. - 1987. - V. 44. - P. 13--20.

52. Sung H., Ji F., Levy D. L., Matthysse S., Mendell N. R. The power of linkage analysis of a disease-related endophenotype using asymmetrically ascertained sib pairs Source // Comput. Stat. & Data Analysis. - 2009. - V. 53 (5). - P. 1829--1842.

53. Thoma P., Hennecke M., Mandok T. et al. Proverb comprehension impairments in schizophrenia are related to executive dysfunction // Psychiatry Res. - 2009. - V. 170 (2--3). - P. 132--139.

54. Tompson M. C., Asarnow J. R., Hamilton E. B., Newell L. E., Goldstein M. J. Children with schizophrenia-spectrum disorders - thought disorder and communication problems in a family interactional context // J. Child Psychology and Psychiatry. - 1997. - V. 38. - P. 421--429.

55. Vaever et al. Thinking within the spectrum. Schizophrenic thought disorder in six Danish pedigrees // Schizophr. Res. - 2005. - V. 72 (2--3). - P. 137--149.

56. Van der Gaag R. J., Caplan R., van Engeland H., Loman F., Buitelaar J. K. A controlled study of formal thought disorder in children with autism and multiple complex developmental disorders // J. Child & Adol. Psychopharm. - 2005. - V. 15. - P. 465--476.

57. Wilcox J. A., Ramirez A. L., Baida-Fragoso N. The prognostic value of thought disorder in psychotic depression // An. Clin. Psychiatry. - 2000. - V. 12. - P. 1--4.

Размещено на Allbest.ru