Медицина в России в XVIII веке

Размещено на http://www.allbest.ru/

Медицина в России в XVIII веке

Развитие феодального общества в России в XVII веке вступило в новую стадию, которая характеризовалась господством крепостничества, ростом товарного производства, дальнейшим укреплением российского централизованного феодального государства. С XVII века наступил новый период русской истории, когда происходил процесс слияния всех русских областей, земель и княжеств в одно целое, вызываемый концентрированием местных рынков в один всероссийский рынок. С XVII века в России возникли капиталистические отношения и складывалась русская буржуазия. Однако в стране продолжал господствовать феодально-крепостнический строй, тормозивший развитие буржуазных отношений. В рамках российского многонационального государства происходило формирование русской нации. В недрах феодально-крепостнического строя рос и возвышался новый, буржуазный слой общества -- купечество.

В отличие от многих стлан Западной Европы развитие буржуазных связей России XVII--первой половины XVIII века происходило в свое­образных условиях усиления крепостнических отношений. Феодальное государство, принимая меры к насаждению торговли и промышленности, всеми силами и средствами отстаивало интересы господствующего класса помещиков и охраняло крепостнические порядки, превращало в крепостных даже тех крестьян, которые ранее были свободными. Усиление российского государства сопровождалось усилением крепостнического гнета. Следствием этого было широкое развитие антикрепостнического крестьянского движения в России и на Украине (восстания Разина, Пугачева и др.).

Прогрессивную роль в развитии производительных сил и национальной культуры в России, в укреплении централизованного феодального государства сыграли реформы, проведенные Петром I в интересах помещиков и торговцев. В стране сооружались казенные заводы,- прокладывались дороги и каналы, возникали города, создавалась регулярная армия, строился морской флот и т. д. Путем поощрения торговли, создания ма­нуфактур, реформами и другими средствами государство пыталось приспособить феодальные производственные отношения и политический строй к потребностям развития производительных сил общества, создать условия для развития промышленности и торговли, для ликвидации технической и военной отсталости крепостной России.

Нельзя считать, что только личная воля Петра I произвела в России этот переворот, следствием которого было превращение России в могущественное государство. Царствование Петра I «было одной из тех, совершенно неизбежных в процессе социального развития, эпох, когда постепенно накопляющиеся количественные изменения превращаются в качественные. Такое превращение всегда совершается посредством скачков». При Петре I продолжался процесс становления новой культуры, начавшийся в предыдущую эпоху.

Процесс экономического развития России в XVIII веке сопровож­дался подъемом русской культуры, науки и искусства. Антифеодальные выступления и прежде всего крестьянские восстания XVII и XVIII веков дали сильный толчок развитию в России прогрессивной общественной мысли, появлению в среде передового дворянства и разночинцев антикрепостнических идеи, вначале просветительных, а затем и революционных. Формирование передовой общественно-политической и философской мысли в России XVII--XVIII веков было тесно связано с развитием в стране промышленности и торговли, ростом русской национальной культуры, возникновением и развитием искусства, литературы, опытного естествознания.

Передовые мыслители России XVII и особенно XVIII века стремились обосновать необходимость распространения просвещения и свободного развития научных знаний, освободить науку от опеки церкви, при­влечь внимание к изучению естествознания в целях использования при­ходных ресурсов для прогрессивного экономического развития России. 3 связи с этим лучшие представители философии и естествознания, обращались к опыту, к наблюдениям над явлениями природы, стремились с практическому применению научных знаний. Прогрессивные русские мыслители XVIII века сделали значительный шаг от религиозной идеи к светскому знанию. Но они не поднялись еще дореволюционного, антнкрепостнического мировоззрения.

В XVIII веке, особенно в его второй половине, в России происхо-1ила упорная борьба передовых, материалистических идей наиболее выдающихся представителей русской естественной научной и общественно-философской мысли XVIII века с реакционными, идеалистическими идеями, которые часто насаждали и поддерживали в России главным образом иностранцы, представители преимущественно немецкой науки. Эта борьба мела классовый характер. Подавляющее большинство русских ученых C VIII века были выходцами из трудовых слоев народа, смотрели на науку как на средство просвещения народных масс, развития производительных сил и поднятия благосостояния народа. Сторонники реакционных теорий, деятели бюрократической верхушки, представители дворянско-помещичьего класса отражали интересы этого класса.

В 1725 г. была открыта Петербургская академия наук, куда были приглашены ученые-иностранцы. Среди первых академиков были такие, которые публиковали работы по медицинским вопросам. Так, Даниил опубликовал сочинения «О движении мышц, о зрительном; рвс», Леонард Эйлер -- работу по гемодинамике, Дювернуа и Вейт-эехт -- ряд анатомических работ.

В 1721 г. был опубликован составленный при участии Петра I Адми­ралтейский регламент, где особый раздел определял задачи и формы ра­боты в морских госпиталях. В 1735 г. был издан специальный «Генеральный регламент о госпиталях». В регламенте отчетливо виден передовой характер госпиталей. Во главе каждого госпиталя стоял врач, хозяйственная часть госпиталя подчинялась медицинской. Устанавливались обязательные патологические вскрытия трупов умерших в госпитале, рекомендо­валось делать зарисовки всех наиболее интересных в медицинском отно­шении больных и препаратов. В 1745 г. по инструкции для госпитальных школ России подчеркивалось научное и практическое значение вскрытий. В 1754 г. медицинская канцелярия составила другую инструкцию, где уточнялись формы работы патологоанатома.

В XVIII веке русская наука в области медицины и медицинского образования сомкнулась не с подавляющим отсталым большинством, господствовавшим на медицинских факультетах многих университетов Западной Европы, а с передовым, прогрессивным для того времени Лейденским уни­верситетом. В отличие от остававшегося в течение всего XVII века схоластическим, чисто книжным, обучения будущих докторов медицины на медицинских факультетах западноевропейских университетов, госпитальные школы России с первых лет своего существования построили обучение будущих врачей практически. Организуя медицинское образование, Россия и заимствовала этот передовой и еще не общепризнанный по тому времени метод обучения студентов у постели больного. Не случайно поэтому школы для подготовки врачей в России были созданы при госпиталях. Задача подготовки врачей в XVIII веке была в России разрешена оригинальным, самобытным путем: был создан новый вид высшего учебного заведения для подготовки врачей -- школы на базе крупных госпиталей.

Русские госпитальные школы XVIII века. Первая госпитальная школа на 50 учеников была организована в 1707 г. при Московском сухопутном госпитале. В 1733 г. были открыты аналогичные школы при сухопутном и адмиралтейском (морском) в Петербурге, адмиралтейском в Кронштадте госпиталях по 10 подлекарей и 20 учеников в каждом. В 1756 г. контингент учащихся в Петербургском сухопутном госпитале был увеличен до 50, а в адмиралтейском -- до 30 учеников. В 1758 г. была открыта рассчитанная на 15 учеников школа при Колывано-Воскресенском заводском госпитале, выпустившая около 160 врачей. С 1788 по 1796 г. существовала госпи­тальная школа при Елисаветградском госпитале, выпустившая 152 врача.

Московский госпиталь Петр I поручил строить и организовать голландскому врачу Николаю Бидлоо, ученику Бургава, племяннику анатома, атласом которого пользовался сам Петр I. Ему же Петр I поручил организовать при госпитале и школу для подготовки врачей. В качестве преподавателей в госпитале были приглашены врачи-иностранцы, незнакомые с русским языком, имевшие возможность преподавать только па латинском и иностранных языках (преимущественно голландском и немецком). Находившиеся на русской службе врачи-иностранцы, боясь конкуренции, нередко пытались противодействовать подготовке отечественных русских врачей. Некоторые поэтому и рекомендовали принимать в госпитальную школу лишь детей проживавших в Москве иностранцев.

Среди врачей-иностранцев находились даже такие, которые утвержда­ли, что русские не способны усвоить обширные знания, необходимые врачу. Позднее в 1715 г. в письме Петру I рассказывал об этом: «Мно­гие хирурги советовали дабы я народу сего (русского) юноши не учил, сказующе что не возможешь сие дело совершить». К чести Бидлоо следует отметить, что он правильно понял те задачи, которые перед ним ставились, и честно служил интересам России, решительно преодолевая противо­действие врачей-иностранцев. Бидлоо не испугался трудностей и нашел выход из положения: он получил разрешение набирать в госпитальную школу слушателей из числа учащихся Славяно-греко-латинской академии и школ духовного ведомства, где учащиеся изучали греческий и латинский языки.

В программу преподавания в госпитальных школах были включены все теоретические и практические медицинские дисциплины в большем объеме, чем на медицинских факультетах иностранных университетов. Пре­подавались теоретические дисциплины: анатомия человека с физиологией,, элементами гистологии и судебной медицины, патологическая анатомия, «материя медика», включающая фармакогнозию, минералогию, ботанику, фармацию и фармакологию. С преобразованием в 1786 г. госпитальных школ в медико-хирургические училища были введены химия, математика к физика. При госпиталях были организованы анатомические музеи и ботанические сады («аптекарские огороды»).

Клинические дисциплины преподавались в госпитальных отделениях, первостепенным считалось обучение хирургии. В курс [внутренних болезней входило ознакомление учеников с инфекционными, кожно-венерическими и детскими болезнями. С 1763 г. было введено изучение акушерства. Стар­ший и младшие доктора госпиталя вели лекционные курсы по терапии, фармакологии и анатомии, главный лекарь читал курс хирургии, оператор госпиталя руководил анатомической и хирургической практикой. Лекари вели с учениками практические занятия по хирургии и внутренним бо­лезням. В госпитальных школах учились не только по книгам, ученики регулярно работали в госпитале, «где повседневно от ста до двух сот больных суть». Учащиеся ухаживали за больными, помогали при перевяз­ках, работали <в аптеке, в аптекарском огороде по выращиванию лекарственных растений, присутствовали на операциях, судебно-медицинских и татологоанатомических вскрытиях. Благодаря этому учащиеся получали пир окне знания и практические навыки.

Русские ученые в XVIII веке впервые в мире разработали и осущетвили на практике новую систему медицинского образования, обеспечив юдготовку высококвалифицированных Врачей. Выпускники госпитальных школ составили в России XVIII века основную массу деятелей 'медицины i сыграли большую роль в развитии отечественного здравоохранения '.

Характерными особенностями госпитальных школ XVIII века являлось: высокий общеобразовательный уровень учащихся, приходивших из чебных заведений духовного ведомства, знакомых с латинским языком, нлософией, многими классическими произведениями греческих и латинских писателей и философов, демократическое их происхождение, так как в госпитальные школы поступали выходцы из мало обеспеченных слоев населения (дети мелкого духовенства, лекарей, казаков, придворных певчих, купцов, солдатские дети и т. п.). Обучение в госпитальных школах продолжалось от 5 до 7 лет и заканчивалось строгим публичным экзаменом: экзаменующийся, кроме ответов на вопросы по анатомии, фи­зиологии, хирургии и внутренним болезням, собственноручно в присут­ствии экзаменаторов производил 3--4 операции на трупе.

Врачи, получившие образование в госпитальных школах, занимали немалое место в русской медицине, особенно в середине и второй половине XVIII века. Они находились в составе действующих армий, были участниками многих научных экспедиций (Камчатской Беринга, Бразильской) и кругосветных плаваний русских кораблей в XVIII веке. Некоторые из них во второй половине XVIII века стали преподавателями в госпитальных школах.

Система обучения будущих врачей в России строилась и совершенствовалась на протяжении всего XVIII века. Начало положил в 1707 г. Н. Бидлоо. В 1735 г. в «Генеральный регламент о госпиталях» была включена подробная глава о госпитальной школе, где определены задачи и периоды обучения в ней. В 1753--1760 гг. П. 3. Кондоиди и М. И. Шеия улучшили преподавание анатомии и клиники, устроили клинические палаты, были введены обязательные вскрытия, преподавание акушерства и женских болезней, изменен порядок экзаменов. В разработке вопросов преподавания медицины во второй половине XVIII века приняли активное участие многие передовые врачи (П. И. Погорецкий, А. М. Шумлянский, М. М. Тереховский и др.). В 1782 г. Д. С. Самойлович, находясь во Фран­ции, написал «Речь к слушателям госпитальных школ Российской импе­рии», где подробно осветил задачи медицинского образования. В 1785 г.

М. М. Тсреховский и А. М. Шумлянский были командированы с целью «собрать и доставить точные сведения об устройстве и организации высших медицинских училищ в разных странах Европы». После этой поездки ими были разработаны предложения об улучшении медицинского образования с учетом расширившихся к концу XVIII века медицинских знаний и начавшегося деления медицинских наук.

Госпитальные школы как основная форма подготовки врачей в России просуществовали около 80 лет, т. е. в течение почти всего XVIII века. В 1786 г. госпитальные школы были преобразованы в медико-хирургические училища. В 1798 г. были организованы медико-хирургические академии в Петербурге и Москве с более обширными программами, с новым учебным планом.

Основание Московского университета и медицинского факультета при нем. Учитывая необходимость «умножения в России российских докторов и хирургов, которых очень мало», М. В. Ломоносов в 1748 г. в проекте регламента университета при Петербургской академии наук писал: «Думаю, что в университете неотменно должно быть трем факультетам: юридическому, медицинскому и философскому (богословский оставляется синодальным училищам)». То же в 1754 г. М. В. Ломоносов рекомендовал для организуемого Московского университета. Одновременно М. В. Ломоносов выдвигал вопрос о присвоении Московскому университету права «производить достойных студентов в ученые градусы».

В 1755 г. был открыт Московский университет. С 1758. г. Керштенс стал читать здесь лекции по физике «для предуготовления тех, кои медицине обучаться желают», далее в следующие годы -- химию, минералогию и химию в связи с натуральной историей простых аптекарских лекарств, врачебное веществословие. В 1764 г. был приглашен профессор на кафедру анатомии, и медицинский факультет начал функционировать. В 1765 г. были более точно определены задачи медицинского факультета. «Медицинский класс или факультет упражнение свое имеет в рассуждении человеческого здоровья и жизни. В оном обучаются практической и теоретической медицине, химии, ботанике, анатомии и хирургии и производятся из природных подданных такие люди, которые как лекари и врачи сограж­данам своим помогать, о здравии их попечение иметь и таким образом общему благу в бесчисленных случаях споспешествовать могут».

В Московском университете в первые десятилетия его существования набор студентов проводился не ежегодно, а примерно раз в 3 года. Каждый профессор продолжал свой курс в течение 2--3 лет и лишь по окончании его начинал новый для нового состава слушателей. Не имея собственных клиник, медицинский факультет Московского университета в первые десятилетия своего существования ограничивался теоретическим обучением будущих врачей. С. Г. Зыбелии, преподавая внутренние болезни, эпизодически показывал больных и лишь в конце XVIII века смог в небольшом объеме поставить клиническое обучение.

Во второй псовине XVIII века Московский университет являлся центром, вокруг которого сосредоточивались видные представители отечественной медицинской науки, как русской науки и общественной мысли в целом. медицинский русский госпитальный врач

Мероприятия по организации медицинской помощи населению России в XVIII веке. В ряду административных реформ Петра I были мероприятия по медицинскому делу: была организована медицинская канцелярия, во главе ее с 1716 г. поставлен врач, в ряде городов открыты аптеки. В 1718 г. в Петербурге организовали «инструментальную избу» для изготовления хирургических инструментов. Стали использовать и изучать лечебное применение под минеральных источников в Олонецком крае, Липецке и Старой Руссе. Проводились мероприятия сани­тарного характера: начали учитывать рождаемость и смертность, возник надзор за пищевыми продуктами на рынках, были изданы указы о благо­устройстве Москвы. Высокая заболеваемость и смертность населения России, особенно детская смертность, беспокоили лучших представителей медицины. В сере­дине XVIII века проведены реформы в области здравоохранения: в 1763 г. была организована Медицинская коллегия, увеличено число врачей в го­родах, обращено большое внимание на медицинское образование и подготовку врачей-специалистов и преподавателей. В 1763--1771 гг. в Москве и Петербурге были открыты воспитательные дома с родовспомогательными заведениями при них, служившими школами для подготовки повивальных бабок. В связи с разделением на губернии проведены преобразования во врачебном деле: созданы губернские врачебные управы, вве­дены должности уездных лекарей. В 1775 г. в губерниях были созданы приказы общественного призрения, в ведение которых были переданы гражданские больницы.

В истории русской медицинской науки и медицинского образования в середине XVIII века видную роль сыграл Павел Захарович Кондоиди (1710--1760), грек по происхождению, привезенный в Россию в раннем возрасте и воспитанный в России. В 1732 г. П. 3. Кондоиди окончил, медицинский факультет Лейденского университета и, возвратившись в Россию, служил военным врачом. В 1741 --1747 гг. П. З. Кондоиди был помощником генерал-директора медицинской канцелярии и фактически руководил медицинским делом России. Через несколько лет он вновь был привлечен к руководству врачебной администрацией и с 1753 г. по 1760 г. был главным директором Медицинской канцелярии.

Кондоиди был первым в России выдающимся врачебным администратором: при нем были составлены многочисленные инструкции для военно-санитарного дела, инструкции генерал штаб-докторам, дивизионным докторам, генерал-фельдмедику армии, военным лекарям, по лечению больных оспой, корью и прочими болезнями, сопровождающимися сыпью, об осмотре инвалидов или неспособных к военной службе и др. При непосредственном участии П. З. Кондоиди была составлена русская военная фармакопея. Он проявил инициативу в организации акушерского дела и подготовки ученых акушерок. Значительны заслуги П. 3. Кондоиди в развитии и усовершенствовании системы медицинского образования в России, улучшении преподавания в госпитальных школах. По представлению Кондоиди М. И. Шейным были переведены на русский язык и изданы на казенный счет учебники по анатомии Гейстера и по хирургии Платнера. П. 3. Кондоиди организовал (после перерыва) посылку в иностранные университеты врачей, окончивших госпитальные школы, для получения степени доктора медицины, без которой нельзя было стать преподавателем в госпитальной школе. П. 3. Кондоиди ввел научно-врачебные собрания (прототип конференций и ученых медицинских обществ), организовал медицинскую библиотеку, был инициатором в создании медико-топографических описаний и намечал постоянное издание для публикации трудов врачей.

Во второй половине XVIII века Россия сыграла передовую роль в проведении оспопрививания в виде вариоляции. Это мероприятие не встретило в России противодействия, как было в некоторых странах Западной Европы. Врачи и общественность России проявили понимание значения вариоляции. Несмотря на затруднения в связи с отсутствием на местах подготовленных работников, в России вариоляция получила широкое распространение: организовывались прививочные пункты («оспенные дома»), печаталась научно-популярная литература. Это же сказалось позднее и в отношении противооспенной вакцинации. В 1795 г. Дженнер в Англии провел первую прививку, и в 1801 г. в Московском воспитатель­ном доме была проведена первая прививка против оспы вакциной, полученной от Дженнера.

В XVIII веке Россия перенесла несколько эпидемий чумы. Наибольшей распространенностью отличалась эпидемия 1770--1772 гг., поразившая и унесшая много жертв в Москве и вообще в России. Передовые отечественные врачи Д. С. Самойлович, А. Ф. Шафонский, С. Г. Зыбелил

Таблица первого русского анатомического атласа, изданного п 1744 г. нередко с опасностью для жизни боролись с болезнью, изучали клинику и этиологию чумы.

Вопросы медицины и организации медицинской помощи населению занимали прогрессивную общественность России в XVIII веке: им уде­лялось значительное внимание в работах Вольно-экономического общества, учрежденного в 1765 г., в издательской деятельности Н. И. Новикова, в произведениях М. В. Ломоносова, А. Н. Радищева.

Изучение печатных работ и архивных рукописей говорит о том, что во второй половине XVIII века передовые врачи России (Н. М. Максимович-Амбодик, М. Гамалея, Н. Карпинский, И. Протасов, Д. Самойлович. Я. Саполовнч и др.) разрабатывали вопросы организации больничной помощи, проведения санитарно-гигиенических и эпидемиологических мероприятий, составляли многочисленные медико-топографические описания различных частей и городов России.

Передовые идеи и многочисленные практические предложения русских врачей XVIII века, направленные на улучшение медико-санитарного обслуживания населения, в условиях самодержавно-крепостнического строя оставались в большинстве случаев нереализованными.

М. В. Ломоносов. Значение его естественнонаучных открытий и мате­риалистической философии для развития медицины. Начало новой полосы в развитии науки и общественной мысли в России, возникновение цельной системы материалистической философии связано с именем великого М. В. Ломоносова.

Глубоко изучив и усвоив все ценное и положительное, что дали естествоиспытатели и философы в странах Европы, М. В. Ломоносов отверг идеализм и метафизические объяснения явлений природы, которые в XVII--XVIII веках давались многими учеными. М. В. Ломоносову была чужда средневековая схоластика. Слепое преклонение перед авторитетами, перед отжившими теориями он считал серьезным тормозом в раз­витии подлинной науки. М. В. Ломоносов был энциклопедически образованным естествоиспытателем-мыслителем, проложившим новые пути в самых различных областях научного знания. Его открытия и обобщения намного опередили современную ему науку.

М. В. Ломоносов был выдающимся представителем естественнонаучного материализма XVIII века. Ломоносов считал невозможным существование пауки без опыта и наблюдения: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мыслей, рожденных только воображением». Однако не менее важно, по его мнению, осмысливание опыта и наблюдений, приведение в систе­му, построение теорий и гипотез. Он критиковал голый эмпиризм, неспособный из множества разрозненных фактов дать обобщение. М. В. Ломоносов разрабатывал материалистическую теорию познания.

Наиболее характерной чертой его творчества была гениальная способность к теоретическому мышлению, к широким обобщениям экспериментальных данных о явлениях природы. Выступая как новатор, смело ломающий существующие в науке ложные представления и устарелые традиции. М. В. Ломоносов закладывал основы нового, научного взгляда на природу, материю и движение. Он выдвинул гипотезу атомно-молекулярного строения вещества, причем не как отвлеченную натурфилософскую концепцию, что делалось и до него, а как естественнонаучную гипотезу, основанную на данных опыта. Эту гипотезу о строении вещества М. В. Ломоносов последовательно развил в стройную научную систему и распространил на все известные в то время физические и химические явления.

М. В. Ломоносов открыл закон сохранения вещества. Первоначальная формулировка была :им дана в письме к Эйлеру в 1748 г.. затем -- в 1756 г. в «Размышлении о природе тепла». Окончательно закон сформулирован в речи «Рассуждение о твердости и жидкости тел» в 1760 г. Развив учение об атомах и их движении, открыв и научно обосновав закон постоянства вещества и движения, М. В. Ломоносов положил его в основу всеобщего закона природы и сделал из него многие естественнонаучные и философские выводы. Он дал естественнонаучное и философское объяснение положению материализма о единстве материи и движения.

Значение открытия М В. Ломоносова было поистине огромно не только для химии, но и для всего естествознания и материалистической философии. Открыв закон сохранения материи и движения, великий ученый отверг метафизическое положение о том, что движение есть нечто внешнее по отношению к материи и что поэтому оно может уничтожаться и возникать из ничего. Данная им формулировка закона сохранения материи и движения включает:

1) идею сохранения движения, под знаком которой развивалось в дальнейшем естествознание XIX века, когда был открыт закон сохранения и превращения энергии;

2) идею неразрывности материи и движения, под знаком которой развивается современное естествознание.

Материалистические философские воззрения М. В. Ломоносова были тесно связаны с его исследованиями и открытиями в области физики и химии. Эти исследования и открытия были естественнонаучным основанием материалистического мировоззрения М. В. Ломоносова. В свою очередь материализм М. В. Ломоносова неизменно служил теоретическим источником в его научных исследованиях, в обосновании и развитии нового направления в естествознании, сторонники которого придерживались стихийнодиалектического взгляда на природу.

Зачатки стихийной диалектики наряду с сознательным материалистическим пониманием природы ярко проявились в мировоззрении М. В. Ломоносова. Оставаясь в рамках механистического материализма, он вместе с тем нанес значительный удар метафизическому мировоззрению, рассматривая явления в природе в процессе их развития. Так, в работе «О слоях земли» в 1763 г. М. В. Ломоносов писал об эволюционном развитии животного и растительного мира и сделал важный вывод, что изменяются не только отдельные тела, но и природа в целом.

Выдающиеся открытия и смелые теоретические обобщения М. В. Ломоносова в естествознании были могучим идейным источником развития материалистического мировоззрения во второй половине XVIII века и в последующие периоды.

Материалистические философские, естественнонаучные воззрения и общественно-политические демократические взгляды Ломоносова оказали большое влияние на развитие естествознания и медицины в России. На долгие годы во второй половине XVIII века и в XIX веке они были у учеников и последователей М. В. Ломоносова научной основой развития отечественной медицины.

Ломоносов разъяснил процесс окисления и горения и этим установил природу дыхания. Он был убежденным противником теории «невесомого» флогистона, за 17 лет до Лавуазье впервые отчетливо сформулировал положение о химической природе окисления. Количественные исследования химического состава различных веществ во времена М. В. Ломоносова только начинались. Систематическое применение весов в химических опытах, которое началось в середине XVIII века, в лице М. В. Ломоносова нашло одного из пионеров и ярых приверженцев. Закон сохранения вещества, количественный анализ, разъяснение процессов горения являлись основой для будущих исследований физиологов и биохимиков.

М. В. Ломоносов подчеркивал значение химии для медицины. «Медик без довольного познания химии совершен быть не может. Ею познается натуральное смешение крови и питательных соков, ею открывается сложение здоровых и вредных пищей. В. Ломоносов также подчеркивал необходимость изучения анатомии.

Ломоносов редактировал сделанный его учеником, одним из первых отечественных анатомов А. П. Протасовым, перевод анатомических терминов для атласа.

Особенно важно для истории медицины написанное М. В. Ломоносовым в 1761 г. обращение к крупному государственному деятелю этого времени И. И. Шувалову письмо «О размножении и сохранении российского народа», в котором он обратил внимание на ряд вопросов, связанных с состоянием медицины в России в его время '. В этом письма М. В. Ломоносов показал патриотизм и глубокое понимание вопросов охраны народного здоровья и народонаселения. Он отметил низкую рождаемость РОССИЯ, плохую помощь при родах, высокую смертность детей при родах и в раннем детском возрасте, высокую заболеваемость и смертность детей и взрослых, недостаток медицинской помощи как гражданскому населению России, так и в армии.

Ломоносов не только указал на недостатки, но и поставил задачи улучшения медицинской помощи населению, увеличения числа врачей, лечебных учреждений, аптек, составления и издания доступных для широких кругов книг об оказании помощи при родах, о лечении детей. Он призывал улучшить уход за детьми, бороться с антигигиеническими обычаями в быту, в частности связанными с церковными обрядами, рассмотрел мероприятие по борьбе с детской смертностью.

Призывы М. В. Ломоносова во многом остались неосуществленными, но в ряде пунктов, например в отношении улучшения родовспоможения и подготовки повивальных бабок, передовые врачи второй половины XVIII века (Н. М. Максимович-Амбодик, Д. С. Самойлович, А. М. Шумлянский) в своей врачебной практической и санитарно-просветительной деятельности следовали заветам Ломоносова. М. В. Ломоносов боролся против иноземных ученых, тормозивших развитие русской науки. Разоблачая антирусские тенденции в исторических и этнографических трудах Г. Мил­лера, он писал, что этот автор «больше всего высматривает пятна на одежде российского тела, проходя многие истинные ее украшения».

Ведущая роль русских ученых XVIII века в разработке эволюционного учения. Вольф Каспар Фридрих (1734--1794) учился медицине в Берлине и Галле. В 1759 г. он опубликовал диссертацию «Теория зарождения», в 1764 г. под тем же названием более подробный труд (Theorie von der Generation)2. В Германии работа Вольфа не была признана, встретила резкую оппозицию со стороны Альбрехта Галлера. Вольф не был избран на кафедру физиологии. В 1764 г. Вольф принял приглашение Петербурской академии наук, переселился в Россию и 30 лет до конца своей жизни работал в России.

В то время была популярна теория преформизма, согласно которой считалось, что в яйце или в сперматозоиде существует (заранее образован, переформирован) в миниатюрном и свернутом виде сформированный организм и что развитие зародыша есть только развертывание того, что существует. Вольф подверг критике эту метафизическую теорию преформизма и развил прогрессивную для того времени теорию эпигенеза. К этой теории Вольф пришел на основании собственных экспериментальных данных по изучению начальной стадии развития растений и животных. В своей работе «Теория зарождения» Вольф проследил, как и когда в растениях возникают листья, цветок и его части, как и когда образуются плоды и семена. Зарождение отдельных органов животного организма Вольф изучил на курином зародыше. В противовес метафизическим представлениям преформистов Вольф установил, что никаких «преформированных», т. е. иредуготованных органов ни у растений, ни у животных нет. Исследования куриного зародыша показали, что, например, сердце зародыша возникает только после того, как сложились другие, более простые его части. Вольф установил, что рождение и развитие каждого живого существа представляет собой не чисто количественное увеличение, не простой рост, а последовательный процесс появления все новых и новых органов, которые в дальнейшем усложняются. Тем самым Вольф первым поставил на научную почву изучение индивидуального развития организма (онтогенез).

Роль Вольфа в развитии биологической науки в исторической подготовке эволюционной идеи высоко оцепил Энгельс. «Характерно, -- писал он в „Диалектике природы", -- что почти одновременно с нападением Канта на учение о вечности солнечной системы К. CD. Вольф произвел в 1759 г. первое нападение на теорию постоянства видов, провозгласив учение об эволюции. Но то, что у него было только гениальным пред­восхищением, приняло определенную форму у Окена, Ламарка, Бэра и бы­ло победоносно проведено в науке ровно сто лет спустя, в 1859 г. Дарвином»

Идею постепенного развития живой природы во второй половине XVIII века выдвигал также русский ученый-естествоиспытатель Афанасий Каверзнев. В своем сочинении «О перерождении животных», напечатанном в 1775 г. на немецком языке и затем на русском языке, Каверзнев высказал ряд догадок, предвосхитивших некоторые положения теории развития в биологии, в частности положение о том, что изменчивость животных определяется условиями внешней среды. Под влиянием условий окружающей среды и пищи виды животных с течением времени претерпевают такие глубокие изменения, что их сразу и узнать невозможно.

Борьба передовых отечественных врачей XVIII века за самостоятельное развитие русской медицинской науки и подготовку русских врачей. В XVIII веке в России происходила борьба передовых отечественных врачей за самостоятельное развитие русской медицинской науки и подготовку русских врачей. Эта борьба протекала в различных формах на раз­личных этапах развития медицины в XVIII и XIX веках. Как в начале XVIII века при создании госпитальных школ и наборе слушателей для них при Бидлоо, так и в конце XVIII века при создании в Петербурге высшего медицинского учебного заведения, так называемого Калинкинского института, русской молодежи приходилось бороться за право учиться медицине.

К середине XVIII века из врачей, окончивших госпитальные школы и медицинские факультеты иностранных университетов, наиболее талантливые (М. Шеин, С. Зыбелин и др.) боролись за право быть преподавателями в медицинских школах России. Целое столетие (с середины XVIII века почти до середины XIX века) тянулась борьба за право пользоваться в медицине русским языком. Многочисленны примеры борьбы за возможность отечественным врачам занимать руководящие места в больницах и учебных заведениях, в научных и административных учреждениях.

В 1764 г. Медицинская коллегия признала равноправие русского и немецкого языков в преподавании в госпитальных школах: «Отныне на будущее время преподавание в госпитальных школах будет публичное, на русском и немецком языке». И только в 1795 г. в «Предварительном постановлении о должностях учащих, учащихся» было указано: «...Профессор должен знать совершенно русский язык для точного и вразумительного выражения своих на оном мыслей при преподавании учения; в случае же необходимости, когда такового отыскать будет невозможно, допускается знающий основательно латинский язык, на котором обязан будет преподавать через 3 года (в продолжение 3 лет), в продолжение которых должен изучиться русскому языку». Вследствие этой уступки многие профессора не изучали русский.

В первой половине XIX века. Например, Московский университет в. первой четверти XIX века для нужд студентов издавал переводы медицинских учебников с немецкого языка на латинский.

В 1764 г. Медицинская коллегия получила право присваивать врачам степень доктора медицины, но в XVIII веке присвоили ее только 16 врачам, получившим образование в госпитальных школах. Кроме того, Медицинская коллегия присвоила звание профессора 8 ученым, прошедшим подготовку в адъюнктуре, а также И. Бушу и Я Саполовичу звание профессора без защиты диссертации и прохождения адъюнктуры. Медицинский факультет Московского университета получил право присваивать степень доктора медицины только в 90-х годах XVIII века. Наконец, в 1859--1860 гг. было разрешено защищать диссертации на русском языке.

Ярким примером борьбы были события, связанные с открытием в Петербурге в 80-х годах XVIII века Калинкинского института для подготовки врачей, просуществовавшего недолго и в последние годы XVIII ве­ка влившегося в создаваемую тогда Петербургскую медико-хирургическую академию. В 1783 г. у врачей-иностранцев, стоявших во главе медицинского дела в России, возникла мысль об учреждении в Петербурге (на ба­зе больницы у Калинкина моста) высшего медицинского учебного заве­дения, особой школы для подготовки медицинских администраторов и пре­подавателей. В проекте устава этого заведения откровенно писалось: «При распределении мест службы лучшие места должны предоставляться воспитанникам этого училища». Поставив такие задачи новому высшему медицинскому учебному заведению, организаторы его с согласия правящих кругов России решили сделать Калинкинский институт доступным исключительно для немцев. В проекте устава предполагалось запретить русским поступать в число студентов этой новой школы. Узнав об этом проекте, М. М. Тереховский резко высказался против попытки создать в Петербурге высшую медицинскую школу исключительно для немцев и предложил сделать Калинкинский институт чисто русским учреждением.

Под влиянием протестов, последовавших за выступлением М. М. Тереховского, правительство при утверждении устава Калинкинского института вынуждено было снять пункт о запрещении русским поступать в число его студентов, но оставило другое ограничение, введя в институте преподавание всех предметов на немецком языке.

Ошибочно думать, что эта борьба с Василием в отечественной медицине врачей-иностранцев носила характер личной конкуренции. Не отрицая подобных элементов в отдельных случаях, мы в то же время должны подчеркнуть, что в основном эта борьба имела более глубокие корни, игравшие роль не только в медицине, но и во всей культуре и науке России XVIII--XIX веков. В различных фазах и эпизодах этой упорной борьбы, носившей классовый характер, получала отражение борьба передовых материалистических идей наиболее выдающихся представителей русской естественнонаучной и общественной философской мысли XVIII века с реакционными, идеалистическими идеями, насаждавшимися и поддерживавшимися в России главным образом представителями зарубежной, преимущественно немецкой науки.

Подавляющее большинство русских ученых и врачей XVIII века были выходцами из трудовых слоев народа, знакомыми с его положением и нуждами. Они смотрели на науку, как на средство просвещения народных масс, развития производительных сил и поднятия благосостояния народа. Работавшие в России иностранцы, ученые и врачи, в основном бывшие сторонники реакционных теорий, смыкались с деятелями бюрократической верхушки и сами часто были из среды этой верхушки, поддерживали представителей дворянско-помещичьего класса и отражали интересы этого класса. Начиная с последнего десятилетия XVII века, при Петре I и в последующем, XVIII веке, особенно во второй его половине, царское правительство приглашало из других стран большое количество врачей-иностранцев и предоставляло им по сравнению с отечественными врачами служебные и материальные преимущества и привилегии. В Медицинской коллегии и других государственных учреждениях, армии, госпиталях и больницах, госпитальных школах, Московском университете было много врачей-иностранцев, не знавших и не понимавших нужд русского народа.

Многие врачи-иностранцы, чуждые передовой науке вообще и русской в особенности, преследуя почти исключительно корыстные цели, тормозили развитие передовой русской научной мысли и, не брезгуя никакими средствами, сколько могли, чинили препятствия передовым русским ученым. Врачи-иностранцы, боясь конкуренции, различными путями противодействовали развитию русской медицинской науки и созданию кадров русских врачей, преподавателей и ученых. Многочисленные примеры подобного отношения к талантливым русским врачам встречаются в биогра­фиях К. И. Щепина, С. Г. Зыбелина, Д. С. Самойловича, А. М. Шумлянского и многих других врачей XVIII века.

Конечно, среди иностранцев, работавших в России, были люди честно служившие русскому народу, понимавшие свои задачи, сделавшие Россию постоянным местом своей деятельности и оставшиеся здесь до конца своих дней (отец и сыновья Блюментросты, Н. Бидлоо, К. Вольф, П. Паллас и др.).

Научная деятельность русских врачей в XVIII веке. XVIII век был важным этапом в развитии медицины в России. Это был период становления и роста русской медицинской науки, когда в России появилась и быстро развивалась научная медицина. Среди врачей, способствовавших развитию медицинской науки, крупную роль в XVIII веке сыграли воспитанники русских госпитальных школ.

Отечественные врачи не только были хорошими практическими врачами, обслуживающими гражданское население и армию, но и многие из них стали преподавателями. Во второй же половине XVIII века многие отечественные врачи своими трудами способствовали развитию медицинской науки.

Большинство диссертаций было защищено в иностранных университетах. За XVIII век степень доктора медицины в заграничных университетах получили 309 русских уроженцев и натурализовавшихся в России иностранцев. Из докторских диссертаций, защищенных в XVIII веке русскими врачами в заграничных университетах, наибольший интерес представляют 89 диссертаций воспитанников русских госпитальных школ, что объяснялось обширной теоретической и практической подготовкой, полученной их авторами в госпитальных школах, благодаря чему они глубоко и всесторонне решали вопросы, выступали против идеалистических воззрений, применяли эксперимент в своих исследованиях, трактовали вопрос с материалистической точки зрения. Такими были диссертации М. М. Тереховского, М- Шумлянского, Д. С. Самойлови а. А. Ф. Шафонского, К. О. Ягельского и др. Эти диссертации неоднократно реферировались в литературе того времени и даже полностью повторно переиздавались за границей.

Полученные авторами этих диссертаций данные включались в учебные руководства и монографии.

Научные исследования русских врачей XVIII века не исчерпывались докторскими диссертациями. Врачи довольно интенсивно вели исследовательскую работу, их многочисленные рукописи поступали в Медицинскую канцелярию. В 1764 г. Медицинской коллегией при П. 3. Кондоиди был издан специальный указ, предлагавший всем врачам присылать научные труды для издания их в «Российских медицинских комментариях». После этого поступление трудов увеличилось, но Медицинская коллегия и ее руководители врачи-иностранцы, недобросовестно относясь к своим обязанностям, не просматривали представленных научных трудов. К 1793 г. в архиве Медицинской коллегии находилось 463 рукописных сочинения русских врачей.

После пополнения Медицинской коллегии передовыми русскими врачами отношение изменилось. В 1793--1795 гг. все сочинения были рассмотрены на конференции коллегии, распределены по качеству на 4 категории и 103 сочинения' были признаны достойными издания, но только в 1805 г. был издан сборник, содержащий 50 работ. В архиве Медицинской коллегии до нашего времени сохранилось более тысячи рукописей, посвященных проблемам инфекционных болезней и эпидемиологии, хирургии, внутренним болезням, гигиене, ботанике, фармакологии и химии. Авторы этих рукописей, например, исследовали сибирскую язву, проказу, изучали токсикологию спорыньи, устанавливали пищевые факторы, влияющие на возникновение цинги. Среди этих рукописей имеется ряд ценных сочинений, отражающих следующие черты: стремление решить важнейшие вопросы практической медицины (инфекционные болезни, гигиена, отечественное лекарственное сырье) и применение опытного исследования природы. В этих работах получили отражение материалистические воззрения М. В. Ломоносова, его учение о необходимости не только лечить, но и предупреждать болезни, признание значения опыта.

Для медицинской литературы России XVIII века характерно большое количество переводных сочинений. В 1757 г. М. И. Шеин напечатал первый перевод широко распространенного учебника Гайстера по анатомии, в 1761 г.-- перевод учебника по хирургии Платнера. Работу М. И. Шеина по переводу медицинских учебников и книг на русский язык продолжали Н. М. Максимович-Амбодик, М. М. Тереховский, Ф. И. Барсук-Моисеев и др. Для переводов выбирались широко распространенные, лучшие по тому времени учебники. К концу XVIII века на русском языке имелись учебники по всем медицинским специальностям. Знакомство с переводной медицинской литературой, напечатанной в России в XVIII веке, показывает, что этот «переводной» период русской научной медицинской литературы далеко не был простым, а тем более рабским подражанием. Русские врачи, выступая в роли первых переводчиков, отчетливо ставили перед собой задачи быть активными в критическом восприятии современной им медицинской науки Западной Европы. Самостоятельность, оригинальность первых русских переводчиков XVIII века видны почти в каждом значительном переводном труде. Авторы критически относились к тексту оригинала, опускали то, что не соответствовало их воззрениям, вносили в пере­водной текст значительные поправки, уточнения и замечания, нередко дополняли текст своим материалом (данными собственных наблюдений, материалами других работ). Так, М. И. Шеин в перевод иностранной книги по хирургии включил истории болезни из собственных наблюдении. Н. М. Максимович-Амбодик при переводе книги о венерических («любострастных») болезнях к 140 страницам авторского текста добавил 60 страниц своих примечаний.

В последние десятилетия XVIII века в России были опубликованы на русском языке большие оригинальные труды и учебные пособия. В 1792--1794 гг. издавался первый медицинский журнал на русском языке «С.- Петербургские врачебные ведомости»

При чтении лекций и печатании учебников и научных сочинений на русском языке возникли большие затруднения в медицинской терминологии. Народный язык не мог передать многих деталей медицинской терминологии и в XVIII веке переводчикам и авторам пришлось создавать медицинскую терминологию на русском языке. В этом отношении много потрудились А. П. Протасов, М. И. Шеин, С. Г. Зыбелин. Н. М. Максимович-Амбодик много внимания уделял созданию медицинской терминологии не только в своих сочинениях и переводах медицинских книг, но и при со­ставлении специальных словарей. Он напечатал медико-хирургический, анатомо-физиологический и ботанический словари.

Основными чертами научной деятельности отечественных врачей XVIII века были -- материализм с вытекающими из этого связью медицинских исследований с опытными, естественными науками и интересом к нервной системе, патриотизм и демократизм. В развитии русской медицины в XVIII веке, в деятельности ряда передовых ее представителей, шедших в идейном отношении за М. В. Ломоносовым, формировались материалистические принципы в борьбе с влиянием идеалистической реакции XVIII века (Лейбниц, Кант).

Русские естествоиспытатели и врачи XVIII века выступали как последовательные сторонники современных им материалистических воззрений. Такие высказывания мы встречаем у видных врачей XVIII века -- С. Г. Зыбелина, Н. М. Максимовича-Амбодика, А. Ф. Шафонского и др. Например, большую роль в пропаганде материализма в России в XVIII веке сыграл «Словарь Академии Российской», где врачами А. П. Протасовым и П. И. Озерецковским статьи на термины анатомические, физиологические и патологические были написаны в соответствии с передовыми для того времени материалистическими взглядами.

Материалистическая направленность передовых врачей много способствовала прогрессивному характеру их медицинской деятельности.

Для передовых русских врачей XVIII века характерно стремление ввести медицину в круг естественных наук, связать ее с достижениями естествознания. Знакомство С. Г. Зыбелина, К. И. Щепина, А. М. Шум-лянского, Д. С. Самойловича с физикой, химией, ботаникой позволяло им г>рать из современного им естествознания все передовое. Ф. Г, Политков­ский писал: «...На ьсе системы советую смотреть беспристрастными глазами, коими должны руководствовать разум и опыт». Н. М. Максимович-Амбодик указывал: «Умозрение с опытом -- действием сопряжено непрерывным союзом, так что одно без другого есть весьма слабо и бесполезно, а иногда и пагубно быть может... Я как чужим, так и моим умствованиям немного верю, а по большей части следую наблюдениям и опытам в натуре».

Врачи-исследователи прислушивались к этим советам и широко применяли опытный метод.

В 1775 г. М. М. Тереховский, работая над диссертацией «О наливочных аннмаликулях», использовал микроскопическое исследование. Д- И. Иванов в 1780 т. в диссертации на тему «О происхождении межре­берных нервов» отказался от общепринятых ib то время взглядов на строение пограничного симпатического ствола, отбросил умозрительные тео­рии, занялся препарированием нервов, впервые применил мацерацию тка­ней и доказал восходящее направление шейного и головного отделов сим­патической нервной системы. Д. И. Пианов стоял на строго материалистических позициях, не признавал мистических «нервных флюидов» якобы протекающих по нервам). Русские врачи второй половины XVIII века про­явили большое внимание к нервной системе как к ведущему звену в функ­циональных отправлениях организма.

Внимание к вопросам гигиены и здоровья населения отличало передовых деятелей отечественной медицины XVIII века. Сочинения, публичные лекции и речи С. Г. Зыбелина, Н. М. Максимович-Амбодика, Д. С. Самойловича и др. посвящались гигиеническим темам. В этих высказываниях, предназначенных не только для врачей, но и для широкой аудитории, ста­вились вопросы воспитания и охраны здоровья детей, гигиены сельского населения и т. п.

Авторы подобных сочинений обнаруживали знакомство со статистикой народонаселения в России и других странах, указывали причины медленного роста населения России.

Выдающиеся деятели отечественной медицины XVIII века. К. И. Щепин. Константин Иванович Щепин (1728--1770) родился в Котельниче, учился в Вятской духовной семинарии, Киево-Могилянской академии, затем жил в Константинополе, Греции и Италии, причем овладел в совершенстве греческим, латинским и несколькими западноевропейскими языками.