А. Везалий, жизнь и труды

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Украины

Днепропетровский национальный университет им. О. Гончара

Факультет биологии, экологии и медицины.

Реферат

А. Везалий, жизнь и труды

Днепропетровск - 2015

Андрей Везалий, происходивший из рода Витингов (Нимвеген -- Нидерланды), родился в Брюсселе в ночь с 31 декабря на 1 января 1514/1515 года. Среди его предков было много докторов и ученых. Прадед Везалия издавал творения Ибн-Сины (Авиценны), великого ученого -- энциклопедиста средневекового Востока, прославившегося своим «Каноном»-- трудом по медицине; дед Везалия комментировал труды Разеса (Абубекр Мухаммед беи Закария ар-Рази), выдающегося арабского врача X в. Отец Везалия был аптекарем при дворе Карла V. По окончании школы в Лувене молодой Везалий поступил в Лувенский университет. Здесь преподавались древние языки-- греческий и латинский, а также математика, однако университет в то время не был центром гуманистического образования. Везалий, очень прилежно изучавший цикл классических и риторических наук, рано обнаружил особую склонность к изучению медицины, в особенности анатомии; в свободное от университетских занятий время Везалий у себя на дому с увлечением вскрывал и тщательно препарировал тела животных: собак, кошек и др.

Следуя этой склонности, 17-летний юноша в 1532 г. направился в Университет в Монпелье, а в 1533 г. переехал в Париж, чтобы услышать новейшие научные истины из уст прославленного анатома Сильвия. Однако в Парижском университете молодой Везалий не сделался ревностным учеником Сильвия; он сразу же обнаружил, что преподавание Сильвия сводилось в основном к изложению учения Галена. Во время лекции в аудиторию вносили труп собаки и очень редко -- труп человека; демонстраторы-служители рассекали труп грубо и неловко, после чего показывали студентам строение внутренних органов. Сам ученый доктор пренебрегал секцией. Он ограничивался тем, что приказывал служителям показывать студентам неумело рассеченные препараты. Все это глубоко не удовлетворяло Везалия. Во время третьего вскрытия он, .уже опытный в анатомировании собаки, раздраженный грубыми действиями невежественных служителей, заменил их и сам провел секцию так, как, по его мнению, это было нужно.

Везалий пишет: «Мое изучение анатомии не было бы успешным, если бы я, когда работал и учился в Париже, удовольствовался тем, что мне и моим товарищам студентам совершенно неопытные варвары показывали внутренние органы самым поверхностным образом. Я должен был сам приложить руки к этому делу». Не ограничиваясь посещением лекций Сильвия, Везалий учился и у Иоганна Гюнтера -- швейцарца из Андернаха, преподававшего в то время в Париже анатомию и хирургию. С Гюнтером у Везалия установились более дружественные отношения, чем с Сильвием. Гюнтер очень ценил своего талантливого ученика. Он писал в своем труде «Institutiones anatomicae» в 1536 г.: «В исследовании мне помогал Андрей Везалий, сын аптекаря императора -- молодой человек, имеющий, клянусь Геркулесом, большое будущее, обладающий редким знанием медицины, знающий оба языка (греческий и латинский), искусный в анатомировании трупов и разносторонне изучающий части человеческого тела». Однако ни Сильвий, ни Гюнтер не могли дать Везалию того, к чему он имел наибольшую склонность -- они не могли научить его искусству тщательного и детального препарирования всех частей человеческого тела.

Полное препарирование было в то время совершенно невозможно. Самое большее, что тогда могли делать,-- это поспешно, пока не наступило разложение, исследовать некоторые части трупа какого-нибудь умершего больного. Поэтому удавалось исследовать только какую-либо одну часть человеческого тела, да и то поверхностно. Скелет же можно было изучать более спокойно и тщательно. В то время кладбища содержались крайне небрежно. Трупы закапывались не глубоко, в результате чего груды костей валялись на кладбищах на поверхности земли. Понятно поэтому, что парижские кладбища давали Везалию большой остеологический материал.

В своем письме к Иоахиму Реландсу (А. Везалий. Opera omnia, т. II, стр. 680, голландское издание 1725 г.) Везалий описывал, как он с товарищем студентом, в поисках человеческих костей, едва не оставил на кладбище свои собственные кости: ученых друзей чуть не разорвали голодные собаки. Вот при каких обстоятельствах Везалий впервые начал и впоследствии осуществил точное и подробное описание костей человеческого скелета. Везалий рассказывает, как он со своим товарищем студентом до того изощрялись в изучении костей, что определяли их путем ощупывания, с закрытыми глазами. Через три года -- в 1536 г.-- война Франциска I с Карлом V заставила Везалия покинуть Париж и вернуться в Лувен, где он с тем же необыкновенным усердием продолжал свои занятия анатомией. В Лувене, как и в Париже, он пользовался столь же необычными средствами, для того чтобы получать трупы для секции. Так, например, Везалий описывает, как, гуляя однажды со своим другом по окраинам города, они подошли к виселице, «где* к величайшему удобству исследователя, тела казненных были: выставлены для общего обозрения; мы наткнулись, на тело,г которое представляло такой лакомый кусок для плиц, что они чрезвычайно тщательно очистили его, оставив только* кости и связки».

С помощью друга Везалий, взобравшись на виселицу пытался снять оттуда скелет; однако, совершая такое похищение днем, он впопыхах успел захватить только часть скелета; поэтому в тот же вечер он выбрался за городскую стену, под покровом ночи раздобыл оставленную часть скелета и возвратился в город через другие ворота; таким образом, весь скелет был благополучно доставлен в дом, где жил Везалий и где он производил анатомические исследования. Год Везалий пробыл в Лувене. Он плодотворно занимался анатомией, практической медициной, перевел 9-ю книгу Разеса (это был его первый юношеский труд) и в 1537 г. уехал в Венецию.

Правительство Венецианской республики поощряло искусства и науки; в частности, оно стремилось укрепить и расширить Университет в городе Падуе, в котором могли бы успешно развиваться науки о природе, в развитии которых были заинтересованы венецианские мануфактуры. Блестящий талант молодого Везалия сразу привлек внимание правителей Венеции. В декабре 1537 г. Везалий получил звание доктора медицины в Падуанском университете, -где в качестве диссертации он опубликовал свой труд: «Парафразы к девятой книге Разеса». Этот труд был характерен для этого времени и представлял собой перевод, дополненный комментариями. Везалий избрал самую интересную книгу Разеса, посвященную лечению болезней, и в качестве дополнения к ней собрал рецепты классиков медицины. В 1538 г. Везалий, с разрешения Венецианского сената, опубликовал анатомические таблицы (Tabulae Sex) -- шесть листов рисунков, гравированных земляком и другом Везалия-- Иоганом Стефаном Калькаром (1499--1546). В предисловии к изданию «Tabulae Sex» Везалий пишет, что три первых изображения скелета Калькар сделал со скелета, собранного Везалием для этой цели; три остальных изображения нарисованы самим Везалием. В 1539 г. Везалий участвовал в переводе на латинский язык трудов Галена и предпринял переиздание этих трудов. Тщательное изучение текстов Галена помогло Везалию понять, что Гален описывал анатомические структуры животных и не вскрывал человеческих трупов. Тогда, многократно вскрывая все части человеческого тела, Везалий стал проверять данные Галена и, убеждаясь в его ошибках, начал бороться за истину в науке о человеческом теле. Везалий внимательно изучал труды Ибн-Сины, и для полноты изучения он сравнивал латинские и еврейские тексты с арабскими. Интересным фактом в жизни Везалия в Падуе является участие его в дискуссии между галенистами и арабистами. Медики стран Востока, основываясь на учении знаменитого среднеазиатского энциклопедиста Ибн-Сины, которого на Западе ошибочно причислили к арабам, применяли кровопускание при лечении плеврита (в современном обозначении -- пневмонии) на противоположной болезненному процессу стороне, тогда как Гален, следуя Гиппократу, учил, что кровопускание надо делать на стороне, пораженной процессом.

Такой вопрос может показаться незначительным, однако дискуссия по этому поводу взволновала весь ученый мир. Эта дискуссия является ярким примером состояния медицинской мысли того времени. Ответом Везалия на все вопросы этой дискуссии было его «Послание о кровопускании», изданное в 1539 г. у издателя Гюнтера. В Падуе Везалию было поручено проведение публичных вскрытий. В это время, несмотря на то, что Везалию было всего 22 года,-- он был назначен профессором на кафедру хирургии, с обязанностью преподавать анатомию, причем он сразу же стал преподавать анатомию, проводя занятия по своему новому методу. Не доверяя демонстрацию строения человеческого тела невежественным служителям, Везалий самостоятельно производил вскрытия, демонстрировал органы и подробности структур, становящихся день ото дня все более ясными для него самого. Следуя традиции, он начал свою академическую работу «чтением» Галена, применяя вскрытие как бы для иллюстрации того, что сказал Гален. Однако изучение трупа на секционном столе стало показывать нечто иное в строении человеческого тела по сравнению с тем, что описывалось у Галена. Вначале Везалий верил описаниям Галена, но зоркие глаза исследователя заставили его, в конце концов, отбросить тексты Галена, и он стал учить только тому, что наблюдал и что мог показать своим ученикам во время секции. Необходимо отметить, что в практике анатомов эпохи Возрождения, даже в жарком климате Италии, еще не было холодильников со льдом, не применялся метод консервирования трупов и органов, при секции не употреблялись перчатки. Все это, конечно, чрезвычайно затрудняло и осложняло технику анатомического исследования.

Инструментарий, которым пользовался Везалий при своих анатомических вскрытиях и описанию которого он уделил внимание в своем трактате, представив великолепную гравюру рабочего стола с инструментами, говорит о большой изобретательности Везалия в выборе препаровальных инструментов, о его искусстве владения техникой препаровки. Везалий применял различные формы больших и малых ножей, ножниц, бритв, клещей-кусачек, пил и долот, которыми работал с помощью деревянного молотка; употреблял губки, различные виды шил и игл, лигатуры, трубки для надувания воздухом органов и пр. Везалий ввел совершенно новый метод изучения анатомии, используя для точного изучения органов человеческий труп и применяя для препарирования разнообразные инструменты. Учащаяся молодежь, все более воодушевляясь новыми на_ учными идеями Везалия, толпой собиралась на его лекции; число студентов в аудитории стало доходить до пятисот человек. Новый способ обучения анатомии был связан с затруднениями в добывании человеческих трупов, однако Везалий был неутомим в отыскании их для вскрытия. Он просил всех докторов разрешить ему исследовать трупы их умерших больных; он вошел в доверие к судьям и добился того, что судьи указывали сроки приведения в исполнение смертных приговоров суда в соответствии со сроками очередных публичных секций в аудитории Везалия. Он не останавливался и перед похищением трупов из могил.

В Венецианской республике, несмотря на близость папского престола, рука церкви была менее тяжела, чем в других странах. Просвещенные граждане Венеции по мере сил противодействовали ханжеским папским требованиям. Работая под покровительством Венецианской республики, Везалий пользовался наиболее благоприятными условиями для того, чтобы расширять и углублять научные исследования; он не мог бы добиться этого нигде в другом месте. В Испании церковь была всемогуща; прикосновение ножа к трупу человека считалось Осквернением умершего и.было совершенно невозможно; в Бельгии и во Франции возможности вскрывать трупы были также весьма затруднены и ограничены. В Падуе Везалий провел несколько лет в неутомимой работе. Все эти годы он терпеливо разбирался в сложных соотношениях тканей и органов человеческого тела, тщательно расчленяя их на части. В результате страстного и настойчивого труда, в 1542 г., когда Везалию исполнилось всего лишь 28 лет, он написал свой знаменитый трактат «О строении человеческого тела» (De humani corporis fabrica) в семи книгах. Самый замысел предпринятой Везалием гигантской работы-- создание им насыщенного новыми идеями трактата -- был отражением эпохи великого культурного подъема -- эпохи Возрождения.

Везалий справедливо считал анатомию основой всех отраслей медицинских знаний и прежде всего стремился возродить и развить изучение анатомии человека с возможной ясностью. В своем труде «Извлечение» («Epitomae») в посвящении Филиппу II Везалий пишет: «Анатомия -- основа и начало всего искусства врачевания; и как глубоко необходимо нам, имеющим влияние на медицину, знание человеческих органов; каждый из нас вполне подтверждает, что во врачевании болезней это знание достойно претендовать на первое место, также чтобы указывать надлежащее употребление лекарственных средств». Трактат Андрея Везалия«0 строении человеческого тела» был не только итогом изучения предыдущих достижений в области анатомии,-- это было новое научное открытие, основанное на наблюдениях, при тщательном препарировании человеческих трупов, на новых научных методах, имевших огромное революционизирующее значение в науке того времени. Потребовался героический труд, чтобы в такой короткий срок, как три года, столь правильно, тщательно и подробно описать организм человека, сравнивая его с организмом животных Везалий требовал от себя и от своих учеников использования всех свойственных человеку способностей: смелости, наблюдательности, трудоспособности, любви к науке. Своим наставником в исследованиях он считал «Природу», и это слово в тексте своего труда Везалий настойчиво пишет с большой буквы, отдавая преимущество природе, как создателю мира, перед «творцом вещей».

Отложив изучение книг, Везалий стал обращаться к одной подлинной книге--«Книге человеческого тела», в которой нет ошибок. Он поставил перед собой великую задачу -- точно исследовать расположение, формы и функции органов человеческого тела и, благодаря долгим, терпеливым наблюдениям, достиг блестящих результатов. При изучении человеческого тела Везалий исходил из естественно-научного понимания его строения, чем оказал большое влияние на многих своих последователей. Воодушевленный новыми идеями, непрерывно борясь с тяжелым гнетом церкви, Везалий сумел выполнить свою работу так, что результатами своих трудов доказал правильность метода, при помощи которого он открыл так много нового. Он учил доверять лишь наблюдению; и ученики Везалия полагали, что являются наиболее верными его последователями именно тогда, когда, пользуясь его методом -- наблюдением, могли указать своему учителю его же ошибки. Понятно, что после победы этого, уже испытанного многими учениками Везалия, научного метода отступление назад, к признанию непогрешимости учения Галена, стало невозможным. Везалий описывает структуру человеческого тела такой, какой он находил ее в действительности. В своем новаторском труде он не только дерзает показать, как часто ошибался Гален, но (что принципиально еще важнее) в ряде случаев подтверждает правоту Галена исключительно данными своих опытов и своими наблюдениями над вскрытыми им трупами. В предисловии к трактату «О строении человеческого тела» Везалий пишет: «Я сделал полное описание частей человеческого тела в 7 книгах -- именно так, как я обыкновенно трактую анатомию в этом городе, в Болонье, в Пизе, в собрании ученых мужей.

Я сделал это для того, чтобы те, кто присутствовал при вскрытиях, имели в своем распоряжении комментарии к показанному им, и поэтому им будет удобнее демонстрировать анатомию и другим... В книге I я изложил свойства всех костей и хрящей, с которыми должно ознакомиться прежде всего, поскольку прочие части держатся на них и описываются по ним. В книге II перечисляются связки, при помощи которых соединяются между собой кости и хрящи, а затем мускулы, производящие наши произвольные движения. Книга III охватывает многочисленные вены, переносящие кровь, свойственную мускулам, костям и прочим частям и питающую их, а также и артерии, определяющие в организме степень присущего именно им тепла (caloris) и жизненного духа (spiritus vitalis). Книга IV объясняет разветвления не только тех нервов, которые вносят в мускулы животный дух (spiritus animalis), но и всех остальных нервов. Книга V сообщает об органах питания, доставляющих пищу и питье, и, кроме того, содержит описание органов, близких к последним, созданных творцом всего, что служит для продления рода. Книга VI посвящена питомнику жизненной способности -- сердцу и обслуживающим его частям. Книга VII излагает строение мозга и органов чувств, но в таком виде, чтобы не повторять того, что уже изложено в книге IV о расположении нервов, берущих свое начало от мозга». Труд Везалия посвящен анатомии, но каждое описание структуры он поясняет сообщением о назначении и деятельности этой структуры. В конце своего труда Везалий посвящает целую главу вопросам, которые мы теперь относим к области экспериментальной физиологии. Однако вся книга в целом является работой анатомической; физиологические наблюдения выступают в ней только эпизодически, и это не удивительно: точное знание структуры было необходимой прелюдией к правильным заключениям относительно функций. Помимо того, тщательное описание анатомических структур, изучение видимого было единственным надежным методом для борьбы с ошибками прошлого. Гораздо более трудной задачей было описание функций. Здесь Везалий вынужден был оставить твердую почву фактов и обратиться к помощи предположений и умозрений. По этому поводу он писал: «...я являюсь молодым человеком, борющимся против мира; будет достаточно, если я сначала добьюсь общего признания истины о структуре. Когда я завершу это, тогда я смогу установить и функцию органов. Но в настоящее время я не буду рисковать исследованием более спорных вещей -- более того, вещей, относительно которых я ясно вижу, что если я пойду слишком далеко, то приду к опасному конфликту с церковью. Я без всякого колебания обнаружу ложность положений Галена относительно структуры, но, если я должен буду цитировать его взгляды относительно функций, я буду излагать их без критики. Я ограничусь намеком на то, что в правильности их я сомневаюсь».

В первом издании своего труда Везалий пишет: «Так же как правый желудочек насасывает кровь из полой вены, левый желудочек через венозную артерию всасывает в себя воздух из легких каждый раз, как сердце расслабляется, и использует его для охлаждения врожденной теплоты, для питания своего вещества и для приготовления жизненных духов. Вырабатывая и очищая этот воздух так, что вместе с кровью, которая просачивается в громадном количестве через перегородку из правого желудочка в левый, он может быть предназначен для большой артерии [аорты] и, таким образом, для всего тела». И дальше: «Перегородка, разъединяющая правый и левый желудочки, составлена, как я сказал, из очень плотного вещества сердца и изобилует на обеих сторонах маленькими ямочками, вдавленными в нее. Через эти ямочки ничто, поскольку это может быть воспринято органами чувств, не проникает из правого желудочка в левый; мы вынуждены удивиться такому творению всемогущего, так как при помощи этого устройства кровь протекает из правого в левый желудочек через ходы, которые недоступны для человеческого зрения». В том, что Везалий отважился напечатать* чувствуется критическое отношение к взглядам Галена, однако свои истинные мысли и предположения он не решился опубликовать.

Везалий пишет: «Я приспособил свое положение к догмам Галена не потому, что думаю, будто эти догмы во всех случаях согласуются с истиной, но потому, что в такой новой большой работе я не решался изложить свои собственные мнения и не осмеливался отклониться даже на ширину гвоздя от учения «князя медицины».

То, что физиологические проблемы встали перед умственным взором Везалия, что он думал о них и пытался разрешить их экспериментально, видно из короткой заключительной главы его трактата, озаглавленной: «Некоторые сведения о вивисекции». В этой главе, рассказывая о своих исследованиях мышц и нервов, он пишет: «Чтобы увидеть, доставляют ли особливо животную силу вещество нерва и оболочки, его облегающие, ты поступишь правильно, если удалишь кожу с бедра, голени и стопы и, отделив первый из двигающих бедро мускулов от его начала, отыщешь четвертый нерв, входящий в бедро, и, сняв оболочки с его вещества, сосредоточишь внимание на том, как еще двигаются пальцы стопы и самая стопа, и как «самый нерв еще отправляет так или иначе положенную ему функцию». Далее он рассказывает, что головной мозг действует на туловище и конечности через посредство спинного мозга, что животные могут жить после удаления селезенки, что легкие спадаются, когда прокалывается грудная клетка, что голос теряется, когда перерезается возвратный гортанный нерв, что при помощи искусственного дыхания животное можно поддержать в живом состоянии, когда его грудная полость целиком вскрыта, и что при этих условиях сердце, почти прекратившее свои сокращения, может быть оживлено путем своевременного применения мехов.

Очевидно, что энергичный и деятельный ум Везалия уже приступил к исследованию проблем чисто физиологических, и эти первые шаги убедили его В том, что многое из галеновской физиологии, по необходимости внесенное им в свою книгу, не выдержит испытаний будущих исследований. Он знал, что в его труде глава, трактующая о деятельности сердца, согласно Галену, полна противоречий. Но он был также уверен, что его смелое стремление разъяснить открытые им факты, отрицающие авторитет Галена, неизбежно вызовет бурю оппозиции. Он боялся подвергнуть опасности успех своего большогодела, принимая на себя еще большее бремя борьбы. Некоторые друзья даже убеждали Везалия не опубликовывать написанную им книгу: ее появление, говорили они, может расстроить все его жизненные перспективы. В надежде на поддержку и защиту, Везалий, согласно традиции того времени, посвятил свой труд Карлу V, но и это не спасло его от многих нападок и обвинений не только со стороны католической церкви, но также со стороны его учителей и учеников.

Трактат Везалия украшен многочисленными таблицами, гравюрами, резанными по дереву, и оригинальными заглавными буквами. Все рисунки и таблицы были сделаны талантливым учеником Тициана -- Иоганном Стефаном Калькаром. По установившейся традиции, все художники эпохи Возрождения, как это особенно ярко представлено трудами Леонардо да Винчи, изучали строение человеческого тела, занимаясь секцией; прекрасно знал анатомию человеческого тела и Стефан Калькар, благодаря чему его рисунки к трудам Везалия отличаются необычайной правильностью и красотой формы. Выполняя указания Везалия, Калькар изображал анатомические объекты необычайно динамично. Его скелеты не представляют собой набор костей, а выражают пластичными позами состояния, характерные для живых людей. Зарисовку мышц он осуществляет также с подчеркнутой динамикой. Прекрасные гравюры, резанные на дереве, изображающие анатомические структуры, оживлены фрагментами архитектурного пейзажа. Композицией рисунков Везалий подчеркивает свой интерес к строению тела живого человека, его интересует жизнь, а не смерть. Прекрасно выполненная художественная композиция фронтисписа демонстрирует совершенно новый для того времени метод преподавания, практикуемый Везалием: профессор сам вскрывает труп человека, вскрытие демонстрируется многочисленной аудитории. Одновременно с изданием своего трактата: «О строении человеческого тела» Везалий для преподавания анатомии опубликовал «Извлечения» (Epitomae). «Извлечения» иллюстрированы серией увеличенных таблиц, более пригодных для демонстрирования в многолюдных аудиториях при чтении лекций. В предисловии Везалий пишет: «Я сделал это извлечение как переходную тропинку рядом с широкой дорогой -- моей большой книгой -- и как указатель того, что она содержит».

В своих трудах Везалий ввел много новых анатомических терминов, и, подробно изложив методику анатомического препарирования, открыл широкие возможности для дальнейшего развития анатомии, как науки. Закончив трактат, Везалий обратился к своему другу, издателю Иоанну Опорину, профессору греческой литературы в Базеле, с письмом, которое приведено в томе I настоящего издания трактата Андрея Везалия. Невольно возникает вопрос: почему труд Везалия издавался в Базеле, несмотря на то, что крупнейшим центром книгопечатания была Венеция? Что заставило Везалия подвергнуть риску драгоценные рукописи и деревянные доски, резанные Калькаром, отправив все это в далекое путешествие через Альпы, чтобы издать свой трактат в Базеле? Повидимому Везалия привлекала слава Базеля, являвшегося в то время литературным центром Европы. В Базеле жил тогда властитель дум своего века виднейший гуманист Эразм Роттердамский (1467--1536). В 1540 г. в Базеле было напечатано полное собрание сочинений Эразма. Большинство прославленных сочинений того времени было издано базельскими печатниками. Наконец базельские типографии были связаны с многочисленными странами, в которых Везалий мог рассчитывать найти своих будущих читателей. Вот те соображения, которые представляются вероятными, когда ищешь ответа на вопрос, почему Везалий отверг прекрасные возможности венецианских издательств. Предположение, что Везалий послал свою книгу для издания в Базель, чтобы избежать обвинений церкви в ереси, мало вероятно, так как именно Венеция в ту эпоху была величайшим издательским центром мира, и необходимая свобода мысли там могла бы быть обеспечена. Суды по делам печати церковь начала практиковать лишь в 1,547 г., а каталог запрещенных книг был напечатан в 1548--1549 гг.

В 1555 г. Везалию удалось осуществить в Базеле второе издание своего трактата. Окончив свой грандиозный труд в конце 1542 г., Везалий, вновь назначенный на кафедру хирургии и анатомии, с разрешения; Венецианского сената, временно оставляет Падую. Его ученик Реальд Колумб (Коломбо) на время отсутствия Везалия назцачается его заместителем. Во время своего путешествия Везалий ненадолго остановился в Венеции и посетил Базель, повидимому для того, чтобы повидаться со своими издателями. В то же время в Базеле он собственноручно приготовил из тела одного казненного скелет, который сохраняется там до настоящего времени* Везалий посетил также ненадолго Нидерланды. Во время путешествия Везалия, после выхода в свет его трактата, разразилась давно назревавшая буря. Сильвий и его ученики выступили против Везалия, называя его неучем и святотатцем.

Сильвий называл его не «Vesalius», a. «Vesanus», что означает -- «безумный». Он издал «Возражения на поношение анатомии Гиппократа и Галена, составленные Яковом Сильвием, королевским толкователем по медицинским вопросам в Париже». Сильвий пискл: «Мы опираемся на Галена в своих положениях и на божественного Гиппократа, как на столпы природы. Воздавайте этим божествам большие почести, вы, благочестивые сыны Асклепия, и защищайте их от нечестивых положений». В защиту Андрея Везалия против нападок Якова Сильвия выступил современник и ученик Везалия врач Ренат Генер. В его книгу, озаглавленную: «Защита против клеветы Якова Сильвия», включена и книга Сильвия, «с тем, чтобы разумный читатель лучше мог бы вынести свое суждение об этом деле».

Ренат Генер пишет в своей книге: «Он (т. е. Сильвий.-- В. Г.) с такой резкостью нападает на Везалия, столькими бранными словами поносит этого прекрасного и ученого мужа, не обращая внимания ни на свой, вследствие старости, почтенный возраст, ни на отзывы других благочестивых и чистых сердцем людей... Он сжигает человека, Везалия, он хочет лишить его права писать; кажется он не желает ничего больше, как сжечь труды Везалия, которые обслужили почти весь мир... он ничего другого не желает, как сделать для всех ненавистными огромнейшие и полезнейшие труды Везалия, которыми он принес великую пользу всему земному шару, ...я надеюсь, что сам Сильвий и его ученики, перо которых было грозно направлено на Везалия, поймут, что я, насколько это касается Галена и насколько это отражает истину, более, чем ктолибо другой, был изучающим и исследующим».

Книга Рената Генера, защищающая новые научные положения Андрея Везалия, была издана в Венеции в 1555 г.; она отразила всю страстность и насыщенность непримиримой борьбы старого догматического направления в науке с новым -- творческим. Вернувшись в Падую, Везалий застал сильную оппозицию своим научным взглядам. Одним из наиболее активных его противников оказался его старый ученик и заместитель по кафедре -- Реальд Колумб. Желая доказать правильность своего учения, Везалий прочел в Падуе ряд лекций, предлагая всем присутствующим убедиться на демонстрируемых трупах в абсолютной правильности его описаний в трактату «О строении человеческого тела». С этой же целью он читал лекции в Болонье и Пизе, где меценатствующий Козимо Медичи готов был оставить Везалия профессором университета, находящегося под его покровительством. Однако оказанные Везалию знаки внимания потеряли в его глазах значение в сравнении с грубой оппозицией. Ненависть, проявленная его учениками и учителями, причинила ему глубокое огорчение и вселила горькие сомнения в пользе его долголетнего и вдохновенного труда. Устав от борьбы с окружающей средой, Везалий проявил некоторую пассивность и неустойчивость. Он предпочел уклониться от открытой борьбы с многочисленными врсгами и не нарушать относительного благополучия своей жизни. В порыве отчаяния, опасаясь преследования со стороны церкви, Везалий сжег свои рукописи, книги Галена со своими аннотациями, заметки о «Парафразах» Разеса и другие материалы.

Везалий прекратил педагогическую деятельность анатома, и когда император Карл V предложил ему занять пост придворного врача, Везалий дал свое согласие и покинул Падуанский университет, в стенах которого он так много создал. Складывается впечатление, что у Везалия было значительно больше врагов, нежели друзей. Это объясняется не только фанатическим сопротивлением реакции, но и отсутствием тесного единения среди подлинных борцов за научную истину. И все же у Везалия было немало последователей и сторонников, понимавших всю грандиозность выполненного им труда. Он сам с благодарностью пишет: «Не только самый искусный из музыкантов, но и украшение философов нашего века, Марк Антоний из Генуи, которому поклонники естествознания будут обязаны пользой, вытекающей из этого моего труда, был первым виновником и ревностным сторонником его написания, не менее, чем Вольфганг Геруорт, аугсбургский патриций, достойный бессмертия за свою беспредельную любовь к наукам и их деятелям, и предмет моего особого почитания до конца моей жизни, за то, что он, насколько от него зависело, не упустил ничего для содействия к завершению этого труда». Мы уже упоминали врача Рената Генера, защищавшего Везалия от нападок Сильвия, смело выступавшего с опровержением клеветнических выступлений врагов великого анатома. Мы знаем о переписке Везалия с его другом, городским врачом из Меклина, Иоахимом Реландцем. Вероятно, было еще немало друзей и почитателей гениального ученого, стремящихся поддержать его начинания.

Современник Везалия, учившийся в Лувене врач Рейнер Соленандер, так характеризует Везалия: «Везалий -- натура молчаливая и меланхоличная». Но если Везалий и был мало общителен в частной жизни, то он был необычайно энергичен и решителен в своих трудах, наполненных описаниями смелых опытов, критикой «непогрешимых» авторитетов и ироническими высказываниями по адресу служителей церкви.

Критикуя мало сведущих в анатомии ученых богословов, Везалий в своем труде «О строении человеческого тела» пишет: «утверждения, что из сесамовидной косточки, называемой у них [арабов] albadaran, может вырасти человек, предоставляю обсуждать богословам, которые присваивают себе право свободно... высказывать мнение о воскресении, бессмертии души и судьбе».Он также осмеливается иронизировать по поводу «творца вещей» и пишет: «А мы, воспевая гимны богу, создателю всего, всячески возблагодарим его за то, что он даровал нам разумную душу, такую же, как у ангелов (как внушал и Платон, отнюдь не забывая философов, которых истолковывали дурно); по его милости, если только будет существовать вера, мы будем пользоваться вечным блаженством, когда не будет необходимости исследовать местонахождение и существо души путем вскрытий или помощью нашего разума, еще отягченного узами тела и зависящего от хорошего телесного здоровья и состояния». С едкой иронией Везалий отмечает, что «тот, кто сам есть истинная мудрость, просветит нас, когда мы будем состоять уже не из этого рождаемого и обреченного на разложение тела, но из тела духовного, вполне схожего с его собственным». В годы своего пребывания при дворе Карла V Везалий время от времени возвращался к научной работе. В 1555 г. он предпринял новое издание своего труда: «О строении человеческого тела» и заново переработал для этого издания главу о кровообращении. Однако его прежняя столь широкая исследовательская и педагогическая деятельность замерла. В 1546 г. Везалий женился на Анне ван Гамме и у них родилась дочь. О его семейной жизни мы знаем очень мало. Жизнь Везалия в этот период протекала главным образом в исполнении обязанностей придворного врача. Куда бы ни отбывал император, Везалий должен был следовать за ним. В 1556 г., когда Карл V, отрекшись от престола, постригся в монахи, Везалий вынужден был перейти на службу к его сыну Филиппу II.

Об этом времени своей жизни в Мадриде Везалий пишет: «Я не мог прикоснуться рукой даже к сухому черепу и тем менее возможности я имел производить вскрытия. Я почувствовал все значение потери Карла, который, несмотря на свои недостатки, знал цену интеллектуальной работе». В Испании церковь угнетала всех свободомыслящих людей и вмешивалась в их повседневную жизнь. Инквизиция была беспощадна в своих приговорах и гонениях. Занятие естествознанием считалось преступлением, а исследование скальпелем трупа человека было объявлено кощунством. Относительную свободу Венецианской республики и широкие научные интересы академических кругов Падуи Везалий вынужден был оставить для чуждой ему жизни в терроризованном инквизицией Мадриде.

Став придворным врачом, Везалий перенес свой огромный анатомический опыт во врачебную практику, обогатив медицину своими наблюдениями и прогрессивными стремлениями. Еще в 1537 г. в Венеции Везалий работал в клинике со студентами, которые под его руководством участвовали в подробных клинических разборах больных. Этот метод обучения студентов клинической практике был в 1543 г. введен в Падуе коллегой Везалия анатомом Монтано. В 1539 г. Везалий, основываясь на своей медицинской практике, опубликовал «Письма о кровопускании».

Вскрывая трупы умерших от болезней, Везалий стремился установить причины возникновения болезней. Его исследования патологии органов так же замечательны в смысле тщательности наблюдений, как и его анатомические описания. Врачебная деятельность Везалия особенно развилась с 1544 г., когда он оставил кафедру в Падуе и стал придворным врачом. В этот период Везалий изучил много лекарственных средств, в том числе лечебные свойства китайского корня, который в то время назначался врачами при подагре и сифилисе и которым он лечил императора Карла V. Везалий написал интереснейшее исследование, озаглавленное им «Послание о китайском корне», так как оно написано в виде письма его ДРУГУ -- врачу Иоахиму Реландсу.

Влияние Везалия на лечебную медицину того времени было значительно. Его ищущий, передовой ум был далек от астрологии, веры в магнетизм и хиромантию, что было свойственно врачам его времени. В медицине, как и в анатомии, Везалий признавал только метод точного исследования и наблюдения. Хирургическая практика Везалия также была чужда традиций того времени.

Везалий был еще в полном расцвете творческих сил, когда, тяготясь обстановкой, сложившейся для него при дворе ограниченного и фанатичного Филиппа II, он снова страстно захотел вернуться к научной работе. Это было в 1561 г., когда Везалий прочел книгу своего ученика анатома Фаллопия, заменившего Везалия на кафедре анатомии Падуанского университета. Эта книга, содержащая новые анатомические изыскания и озаглавленная «Анатомические наблюдения» (Observationes Anatomicae), явилась для утомленного и оторванного от науки Везалия дружеским призывом из прежнего мира ярких творческих дерзаний. «Отложив все в сторону, я немедленно, всецело отдался жадному чтению этих страниц», -- пишет Везалий.

Читая книгу Фаллопия, Везалий поспешно писал свои критические заметки, чтобы передать свою рукопись Фаллопию через венецианского посланника Тиеполло, возвращавшегося в Венецию. Везалий писал об анатомических структурах, не имея возможности проверить свои замечания опытом. В этом «Экзамене», как назвал Везалий свою рукопись, он пишет: «Чтение страниц Фаллопия вызвало во мне приятное и радостное воспоминание о той чрезвычайно светлой жизни, которую я провел, преподавая анатомию в Италии, верной кормилице интеллектов. Я еще надеюсь в будущем увидеть славу нашей науки, продолжающей развиваться в школе, из которой я был еще юнцом извлечен к скучной рутине медицинской практики и к беспокойству постоянных путешествий. Я ожидаю завершения того великого дела, основание которому, когда я находился в расцвете своей молодости и способностей, я положил настолько успешно, что мне нет нужды стыдиться своего прошлого. Я еще живу надеждой, что когда-нибудь мне представится благоприятный случай и я смогу вернуться к изучению подлинной библии человеческого тела и человеческой природы».

Везалий вел очень ограниченную переписку и мало был связан со своими современниками-учеными. Послав свои комментарии к труду Фаллопия, он только через три года узнал о том, что они не застали Фаллопия в живых. Тоскуя о настоящей исследовательской работе, Везалий не мог приспособиться к жизни при испанском дворе и просил Филиппа II отпустить его на родину. Получив отказ, Везалий заболел и вторично обратился с просьбой к императору, дав обещание совершить паломничество в Палестину. Неизвестно, что побудило его к этому шагу. Существует предположение, будто Везалий по ошибке вскрыл тело человека, оказавшегося еще живым, и католическая церковь настаивала на том, чтобы он искупил свой «грех» паломничеством к гробу господню.

Врач и ботаник Карл Клюзийв 1607 г. писал французскому историку Туанусу о том, что Везалий, больной и измученный, преследуемый церковью, ухватился за эту возможность и сделал из предписанного паломничества повод к перемене своего тогдашнего образа жизни. В 1564 г. Везалий вместе с женой и дочерью покинул Мадрид; оставив семью в Брюсселе, он отправился в Палестину. По пути в Иерусалим Везалий остановился в Венеции и возобновил свои отношения со старыми друзьями по науке. Здесь он узнал, что рукопись его, не заставшая Фаллопия в живых, находится у Тиеполло. Друзья Везалия взяли эту рукопись и опубликовали ее.

В Венеции Везалий не скрывал своего стремления покинуть двор и вернуться к научной работе. Существует предположение, что Венецианский сенат предложил Везалию после возвращения из паломничества заменить умершего Фаллопия и занять свою прежнюю кафедру в Падуанском университете. Однако это не осуществилось, так как на обратном пути из Иерусалима Везалий заболел и высадился на острове Занте, где через некоторое время скончался. Мы не знаем места его погребения, неизвестна точная дата его смерти, но бессмертным памятником этому великому борцу за прогрессивную науку является его труд: «О строении человеческого тела».

врач анатомия медицина человек

Список литературы

1. Богоявленский Н.А. К переводу на русский язык анатомического трактата Андрея Везалия // «Клиническая медицина», 1959. Т. 9.

2. Жданов Д.А., Фомичева Т.Д. Андрей Везалий и его живописный портрет в Эрмитаже // «Архив анатомии, гистологии и эмбриологии». Т. 2, 1964.

3. Куприянов В.В. Андрей Везалий в истории анатомии и медицины. М.: Медицина, 1964. 136 с.

4. Терновский В.Н. Андрей Везалий. М.: «Наука», 1965. 256 с.

5. История культуры стран Западной Европы в эпоху Возрождения / Под ред. Л.М. Брагиной. -- М.: «Высшая школа», 1999.

6. Логинов, Святослав. Драгоценнее многих (медицинские хроники). СПб.: Изд-во Союза писателей Санкт-Петербурга, 2013.

7. O'Malley, CD. Andreas Vesalius of Brussels, 1514--1564. Berkley: University of California Press, 1964.

Размещено на Allbest.ru