Проблемы эвтаназии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Отношение человека к смерти

2. Эвтаназия

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Вопросам, связанным со смертью, уделялось много внимания в течение всей истории человечества. По всей видимости, это связано с тем, что смерть представляла и по-прежнему представляет сложную и до конца не разрешенную загадку для всего человечества. Смерть - это и бездна, которая неожиданно разворачивается на пути не останавливающейся жизни, это и трагедия, постигающая каждую семью, куда она заглядывает, это и нечто потустороннее, врезающееся в наш реальный мир. Она поразительна и столь же обыденна, она близка и далека одновременно, ее жертвами становятся богатые и бедные, здоровые и больные, молодые и старые, сильные и слабые. Но в то же время это неразрешимая загадка Огурцов А.П. Этика жизни или биоэтика: аксиологические альтернативы // Вопросы философии. - №3. - 1994. - С.23-27..

Мы не можем проникнуть за грань смерти, мы можем лишь предполагать, что же там за этой гранью, мы не знаем, ждет ли нас там, какая-то другая жизнь, или же смерть - это некий вечный сон. К сожалению, никто и ничто не могут нам приоткрыть завесу над этой тайной. Наверное понятие смерти-бессмертия относиться к разделу явлений, которые невозможно ни доказать ни опровергнуть. Поэтому проблема смерти очень сложная, и однозначных и простых подходов к ее решению найти очень сложно. Проблема эвтаназии стоит всегда с темой смерти. Имеет ли право и волю человек на преждевременный уход из жизни? Предсмертные мучения необходимо прервать или это необходимое условие ухода человека из жизни? Страдание - есть путь к блаженству или это физиологический процесс умирания организма? Попробуем в нашей работе разобраться с этими вопросами. Цель нашей работы - рассмотреть особенности отношения человека к смерти и необходимости или греховности эвтаназии.

1. Отношение человека к смерти

Большинству современных людей свойственно сторониться всего, что связанно со смертью. Сегодня большинство рождается и умирает уже не под крышей родного дома, а в клиниках и больницах. Передоверив себя Минздраву, человек получил иллюзорное освобождение от проблем, великое таинство смерти стало в основном тягостной обязанностью, о собственной кончине не принято рассуждать. Мы оберегаем подрастающее поколение от раздумий о смерти, утратили мужество говорить о ней в зрелом возрасте, втихомолку провожаем в последний путь своих родных и близких Силуянова И.В. Биоэтика в России: ценности и законы. - М.: Право, 2001. - С.73-77..

Впрочем, людям всегда было свойственно избегать разговоров о смерти, и даже само слово «умереть» в повседневной речи старались заменять каким-либо другим, более смягченными выражениями: «отправится в лучший мир», «приказать долго жить», «протянуть ноги».

«Люди страшатся смерти, как малые дети потемок, - говорил английский философ Фрэнсис Бэкон (1561-1626), - и как у детей этот врожденный страх усиливается сказками, так же точно и страх смерти».

Современные исследователи человеческой палеопсихики согласны в том, что самые первые проблески мысли у питекантропов и неандертальцев могли быть вызваны животным инстинктом самосохранения, стремлением продлить свое существование, преодолеть неотвратимость смерти.

Отношение к смерти меняется в разные исторические эпохи. По мнению некоторых современных ученых (Ф. Ариес, П. Шоню), отношение к смерти служит эталоном, индикатором характера цивилизации.

В современном обществе наблюдается тенденция к вытеснению смерти из коллективного сознания, когда, по утверждению западных социологов, общество ведет себя так, как будто вообще никто не умирает, и смерть индивида не пробивает никакой бреши в структуре общества. В наиболее индустриализированных странах Запада кончина человека так обставлена, что она становится делом одних только врачей и предпринимателей, занятых похоронным бизнесом. Не лучше, а во многом и значительно хуже обстоит дело у нас. Чему же тут удивляться? Почти нет литературы, утерян опыт многих поколений, утрачены этические нормативы.

В течение последних десяти лет, благодаря усилиям Цецилии Сондерс в Англии, организовавшей первые приюты для умирающих, и Элизабет Кублер-Росс в Соединенных Штатах было создано более человечное окружение для тех, кому предстоит уйти из жизни. Дальнейшим толчком этому движению послужило признание медицинской общественностью того, что технологии интенсивного лечения и поддержания жизни остро нуждаются в более глубоком понимании наших человеческих нужд. Когда мы помещаем человека, явно доживающего свои последние дни, в стерильную обстановку, отделяющую его от семьи, друзей, детей, любимых домашних животных и знакомого окружения, и при этом воображаем, что, используя современную технологию и стерильное оборудование, «делаем все от нас зависящее для того, чтобы спасти его», мы тем самым прибегаем к довольно варварскому способу искупления своего страха перед смертью и чувства вины за неспособность ее предотвратить. Новое движение основания приютов для умирающих имеет своей целью создание теплой, поддерживающей и открытой обстановки для людей, которым предстоит пережить процесс умирания. Эти приюты призваны оказывать им помощь в устройстве дел, удовлетворять их последние запросы и поддерживать их скорбящих родственников.

Однако самой важной заслугой этого движения, возможно, есть то, что оно дает нам возможность почувствовать, что на самом деле умирание - обычное дело. Как это отрадно после почти полного замалчивания и отрицания смерти, которыми окружали ее в прошлом.

Каким бы замечательным ни было это набирающее силу движение, пока оно делает лишь первые робкие шаги в направлении изменения нашего отношения к процессу умирания. Оно по-прежнему рассматривает смерть как неудачу и видит свое призвание в том, чтобы сделать все возможное для выхода из этой неприятной ситуации. В основе этого движения по-прежнему лежит отрицание - но отрицание не смерти, а нашей собственной интуиции. В погоне за объективностью наука утверждает, что мы представляем собой всего лишь тело, продукт дарвиновской эволюции соединений, случайно образовавшихся из молекул газа, - тело, которое растет и стареет в соответствии с генетическим кодом, находящимся в молекулах ДНК. Поэтому смерть - это конец. Однако в коллективном бессознательном людей есть знание, которое говорит нам, что это «объективное» определение не охватывает полностью того, что мы собой представляем. Мы убедили себя, что в жизни нас должен вести интеллект, а не интуиция, и поэтому считаем себя вправе признавать лишь то, что можем рационально познать. Однако интуитивная мудрость не удовлетворяет этому критерию. Она, кажется, вырастает за пределы рационального, объективного ума, и поэтому мы чаще всего не принимаем во внимание то, что она говорит нам, хотя все великие религии и многие выдающиеся философы всегда полагались на эту глубинную мудрость Биомедицинская этика /Под ред. В.И. Покровского и Ю.М. Лопухина. Вып. 2. - М.: Медицина, 1999. - С.211-213..

Когда наша культура научится уважать интуицию, она избавится от сомнений, которые лишают интуицию силы, и тогда наше мировоззрение сильно изменится. И в первую очередь изменится наше отношение к смерти. Как бы мы ни называли нашу глубинную природу - «бытие», «осознание», «чистый разум» или «я», - она лежит в основе всех наблюдаемых феноменов в матрице пространства и времени (нашего тела, эмоций, чувств и мыслящего разума). Мы интуитивно чувствуем, что, даже выходя из тела перед смертью, эта наша глубочайшая составляющая остается неприкосновенной. Когда в нас имеет место это глобальное изменение в самости, в ощущении, кем мы являемся, смерть превращается для нас из пугающего врага, неудачи, роковой ошибки в мироздании - в еще одно преображение, которому мы подвергаемся, в приключение приключений, в раскрытие, заключительный момент роста, в свершение. Несмотря на все научные объяснения, смерть остается непостижимой. Внезапно предстающая жуткая картина собственной смерти со всей ее неизбежностью вызывает шок. В самой глубине личности открывается незаживающая язва. В первую очередь страх относится к собственной смерти. Смерть в газетах и по телевизору стала привычной. Подтверждается старая поговорка -- «Смерть одного -- трагедия, смерть ста тысяч -- статистика». Может быть, так происходит потому, что к нашей способности сопереживать предъявляются слишком высокие требования.

Осмысливая феномен тревоги, выдающийся мыслитель С. Кьеркегор приходил к выводу, что тревога начинается с момента ощущения себя человеческой личностью -- «у зверей и ангелов тревоги нет». У животных существуют инстинктивные страхи. У человека аналогичную функцию выполняет своеобразное сужение сферы сознания. Большинство людей осознает только то, с чем они сталкиваются в своей «малой» жизни.

Это знание -- тяжелая, подчас невыносимая ноша. Умом человек, конечно, понимает, что когда-нибудь умрет, но в то же время не знает этого. Вернее, хочет не знать. Он убегает от знания. Цивилизация помогает ему в этом. Общество вырабатывает нормы приличия. Разговоры о смерти неприличны. Существует стремление скрыть смерть от детей. Прослеживается тенденция изолировать смерть в стенах больниц и моргов, расположить места упокоения усопших подальше от городов. Помимо санитарных, играют роль соображения дистанциировать живущих от их умерших близких, чтобы ничто не напоминало о них.

Есть и другая крайность -- десакрализация смерти. Особенно ярко это видно на примере так называемого «черного юмора», сюда же относятся эвфемизмы типа перекинулся, дал дуба. Но и здесь за натужными остротами проступает леденящий страх. Тогда применяется другой образ защиты. Выработан набор приличествующих случаю фраз -- «Бог дал, Бог взял» или «Все там будем». Ритуал соболезнования достаточно формален и сводится к произнесению банальностей, за которыми не стоит внутренней солидаризации.

Итак, мир бежит от смерти. В этом беге молодежь впереди. Неслучайно молодые недолюбливают пожилых. Родителям даются презрительные клички: предки, черепа Малеина М.Н. Человек и медицина в современном праве. - М.: Академа, 1995. -С.188-189..

Без преувеличения, каждый день ставятся рекорды достижения новых скоростей в передвижении, в производстве, в технологическом прогрессе. ЭВМ, занимавшие несколько десятилетий назад большие залы, модифицированы в микропроцессоры, новые поколения которых все быстрее сменяют друг друга. Техника становится все более точной, удобной и быстрой. Но в погоне за комфортом и качеством внешней жизни мы что-то теряем, и нам, самодовольным и упоенным всемогуществом, придется за это расплачиваться.

Надо отдать себе отчет -- отношение к миру стало функциональным. Благоговейное созерцание бытия сменилось принципом «справиться с проблемой»; и уже нет грехов -- есть проблемы, нет покаяния -- есть решение проблем. Даже смерть порой становится не трагедией, не таинством, а проблемой.

Для большинства из нас смерти не существует в том же смысле, как Антарктиды -- каждый знает, что она есть, но не имеет к нему никакого отношения. Знание о том, что человек умрет, оттесняется далеко на периферию сознания, а иногда -- в область бессознательного. Так происходит потому, что включаются механизмы психологической защиты. Когда знание становится невыносимым, человек от него отказывается, -- отказывается от единственного достоверного знания о себе. Он покупает мираж комфортного существования в современном мире ценой собственного невежества.

Человечество достаточно изощрено в избегании принятия очевидного факта смерти. Испанский философ X. Ортега-и-Гассет полагает, что вся человеческая культура и искусство возникли для преодоления страха смерти. Известный социолог и антрополог Э. Беккер считает, что структура человеческого характера есть не что иное как система защиты от невыносимого страха смерти. Его концепция такова: знание смертности может привести человека к безумию. А черты характера суть, по выражению аналитика Ш. Ференчи, скрытые психозы. Действительно, доведенная до конца замкнутость приводит к шизофрении, мнительность и педантичность -- к навязчивым мыслям, а обидчивость, медленное скапливание гнева и бурная разрядка свойственны людям, страдающим эпилепсией. Выстраивается последовательность: страх смерти -- возможность безумия -- психологическая защита -- характер. Итак, сколько людей, столько типов защит. В то же время существуют и общие закономерности, выработанные на протяжении долгого пути развития человеческой цивилизации.

2. Эвтаназия

смерть эвтаназия жизнь

В Федеральном законе РФ от 22.7.1993 № 5487-1 (с изменениями на 7 марта 2005 года) в статье 45 (Запрещение эвтаназии) говорится: медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Также в статье 60 (Клятва врача) упоминается о том, что врач должен «… проявлять высочайшее уважение к жизни человека, никогда не прибегать к осуществлению эвтаназии; хранить благодарность и уважение к…» Сборник нормативных актов по охране здоровья граждан Российской Федерации / Под ред. Ю.Д. Сергеева. - М.: Кодекс, 1995. - С.193..

Термин «Эвтаназия» происходит от греческих слов eu- «хорошо», и thanatos - «смерть», означая буквально «добрая», «хорошая» смерть. В современном понимании, данный термин означает сознательное действие или отказ от действий, приводящие к скорой и безболезненной (не всегда) смерти безнадежно больного человека, с целью прекращения некупируемой боли и страданий Петров А. Эвтаназия: проблема с неизвестными решениями // Медицинская газета. - 14 августа. - № 65. - 1998. - С. 12..

На практике применяется достаточно четкая классификация эвтаназии. Medical decision concerning end of life (MDEL), или «медицинское решение о конце жизни». MDEL можно разделить на две большие категории:

Собственно эвтаназия - случаи активного участия врача в смерти пациента. Это, собственно, производимое врачом убийство больного с информированного согласия последнего;

Ассистируемый врачом суицид (Phisician assisted sucide - PAS), когда врач приготовляет смертельное лекарство, которое больной вводит себе сам.

Случаи, когда роль врача сводится к согласованному с пациентом отказу от назначений, позволяющих продлить жизнь больного, или же к осуществлению мер и/или увеличению доз облегчающего страдания лекарства (например, обезболивающего или снотворного), в результате чего жизнь больного сокращается. В основном - это прием опиоидных анальгетиков. Также, к данной группе следует отнести сознательное информирование безнадежно больного о смертельной дозе принимаемого им препарата.

В настоящее время в обществе имеется две противоположных подхода к проблеме эвтаназии: либеральный и консервативный. Сторонники каждого подхода приводят свои аргументы в пользу эвтаназии.

Сторонники эвтаназии, хотя бы в форме прекращения лечения, считают ее допустимой по нескольким соображениям:

1. Медицинским - смерть, как последнее средство прекратить страдания больного.

2. Заботы больного о близких - «не хочу их обременять собой».

3. Эгоистическим мотивам больного - «хочу умереть достойно».

4. Биологическим - необходимость уничтожение неполноценных людей из-за угрозы вырождения человека, как биологического вида, вследствие накопление патологических генов в популяции.

5. Принцип целесообразности - прекращение длительных и безрезультатных мероприятий по поддержанию жизни безнадежных больных, чтобы использовать аппаратуру для реанимации вновь поступивших с меньшим объемом поражений.

6. Экономические - лечение и поддержание жизни ряда неизлечимых больных требует применения дорогостоящих приборов и лекарств.

Последние три принципа уже широко использовались в фашистской Германии: государственная политика уничтожения «неполноценных», умерщвление тяжелораненых вследствие дефицита медикаментов и госпитальных ресурсов в конце войны.

Противники эвтаназии в любой форме приводят другие аргументы:

1. Прежде всего, религиозные моральные установки - «не убий» и «любовь к ближнему ради Бога» (самоочищение и путь к Спасению через заботу о тяжело больных людях).

2. Медицине известны редкие случаи самопроизвольного излечения рака, само развитие медицины суть борьба со смертью и страданием (изыскание новых средств и методов лечения).

3. При активной социальной позиции общества возможна практически полная реабилитация инвалидов с любой степенью ограничения возможностей, позволяющая вернуть человека к жизни как личность.

В целом, наиболее активными и последовательными противниками эвтаназии являются представители духовенства. Так, они рассматривают любой вид эвтаназии как убийство пациента врачом (в случае активной эвтаназии), или как попустительство самоубийству пациента (пассивная эвтаназия), что и в том, и в другом случае есть преступление законов, положенных Богом.

Ниже приводятся два примера из реальной жизни: скандал вокруг деятельности доктора Джека Кеворкяна (США) и исследование действительных причин смерти мужчин-гомосексуалистов, больных СПИДом, в Голландии Кутепов С. Врач-терминатор // Химия и жизнь. - № 2. - 1994. - С. 54-56..

Трагическая история, произошедшая в США и получившая огромный общественный резонанс: за период с 1990 по 1997 гг. в результате суицида, ассистированного доктором Джеком Кеворкяном наступила смерть нескольких десятков пациентов, больных различными формами рака, болезнью Альцгеймера, синдромом хронической усталости и др. неизлечимыми на сегодняшний день заболеваниями. Джек Кеворкян разработал специальное приспособление для введения яда в организм пациента, оно приводилось в действие, когда пациент сам нажимал особую кнопку, приводящую механизм в действие. И это только те случаи, которые расследованию удалось связать с личностью Джека Кеворкяна.

Установлено, что в Нидерландах 2,1% всех смертей предшествовало так называемое медицинское решение о конце жизни. Эвтаназия и PAS разрешены там, в ограниченных законом случаях, однако, правомерность их применения все еще обсуждается.

Многие исследователи полагают, что частота эвтаназии и PAS у больных СПИДом должна превышать официальные 2,1%. Обращает на себя внимание, проведенный Bindels анализ данных 131 мужчины-гомосексуалиста, которым в период с 1992 по 1995 г. был поставлен диагноз СПИДа, и умерших до 1 января 1995г. Два описанных выше варианта MDEL сравнивали со случаями естественной смерти, к которым относили умерших без какого-либо медицинского вмешательства, что также могло укорачивать жизнь больного.

Мультивариантный анализ показал, что 29 (22%) человек умерли в результате эвтаназии/PAS и 17 (13%) - в результате других MDEL, т. е. одна треть этих мужчин приняла предложенные им медицинские решения о конце жизни.

Возможным объяснением большей частоты MDEL в этой когорте следует считать осведомленность пациентов о течении СПИДа и неэффективности современных методов его лечения.

Приведенные выше факты говорят о готовности ряда врачей оказать содействие в ускорении наступления смерти и готовности некоторых категорий больных принять предложение врача об эвтаназии, что должно заставить общество серьезно задуматься о реальной угрозе того, что в скором будущем оно рискует обратиться к моральной модели, описываемой Ф. Ницше: «…Больной - паразит общества. В известном состоянии неприлично продолжать жить…».

Это очень спорный вопрос. Когда нас не касается лично данная проблема, нам кажется это ужасно, мы воспринимаем это как убийство. На самом деле сложно судить о действиях больных, когда боль невыносима и шансов нет. Тем более сложно судить, когда родители видят страдания своего дитя… Мы думаем, что данная проблема до конца так и не решится в обсуждениях, т.к. всегда будут и противники и сторонники.

Разрешение применения эвтаназии, как действия по намеренному умерщвлению безнадежно больных людей, по решению врачей или согласию родственников неизбежно приводит Яровинский М.Я. Лекции по курсу «Медицинская биоэтика»: Учебное пособие. - М.: Медицина. - 2003. - С.93. :

- к криминализации медицины и к потере доверия общества к институту здравоохранения;

- к умалению достоинства врача и извращению его профессионального долга;

- к снижению темпов развития медицинского знания, в частности, разработок методов реанимации, обезболивающих препаратов, средств для лечения пока еще неизлечимых заболеваний и т.п.;

- к распространению в обществе принципов цинизма, нигилизма и нравственной деградации в целом, что неизбежно при отказе от соблюдения заповеди «не убий».

Квалифицированный врач должен учитывать, что просьба больного об ускорении его смерти может быть обусловлена состоянием депрессии, лишающем его возможности правильно оценивать свое положение. Нельзя забывать и об особенностях человеческой личности, до последней минуты жизни обладающей свободой выбора и правом на изменение решения.

Заключение

Неосмысленность в современной культуре смерти как состояния личность и феномена жизни во много связана со способом наблюдения за смертью. Как видится смерть нашим современникам? Это - обряд похорон трупа, это - сцены смерти (как правило, насильственной) на экране. Смерть - это с кем-то, это где-то вовне. Современный человек лишен тем самым сочувствия умирающему, - просто потому, что не знает, что умирающий чувствует. Это - образ биологической смерти Грандо А.А. Врачебная этика и медицинская деонтология. - Киев: Медик, 1982. - С.221..

Между тем, такая возможность осмыслить смерть - не единственная. Есть совершенно другое, личное переживание смерти, личностный образ смерти.

Из двух образов смерти - биологического и личностного, вытекают и две различные тактики общения с умирающими. Если смерть - только биологический феномен, то он закономерно вызывает:

1) чувство страха (лишиться возможности биологической жизни: ощущать и чувствовать),

2) чувство брезгливости (к «противоествественному» состоянию тела, - трупному разложению, например. Отсюда же и распространенные в культуре мифы о «трупном яде»),

3) чувство необходимости лгать умирающему (основанное на уверенности, что все люди чувствуют страх и брезгливость к смерти),

4) желание медперсонала уйти от умирающего, чтобы направить свои физические силы на поддержание жизни других больных.

Все перечисленное - это ни что иное, как попытка любого человека, в том числе и медицинской сестры, изгнать смерть из своего сознания.

Существует право умереть достойно, по-человечески, без лишних страданий. Здесь идет речь об уважении человеческого достоинства. Но это право не освобождает от закона об охране жизни. Смерть - это часть человеческой реальности со всеми ее последствиями и унижениями. Убегать от этого - означает быть трусом. Право на достойную смерть включает также право на лечение при помощи гуманных методов: они должны быть направлены на то, чтобы облегчить страдания и уныние, помочь умереть спокойно, без ненужной и бесконечной борьбы. Такое гуманное лечение всегда заканчивается лишь естественной смертью, без искусственной ее провокации. Это значит, что прибегать к искусственным методам, которые лишь замедляют процесс умирания, нужно продуманно и в соответствии с их целесообразностью. Все должно решаться с учетом, прежде всего, интересов самого больного.

Список использованной литературы

1. Биомедицинская этика /Под ред. В.И. Покровского и Ю.М. Лопухина. Вып. 2. - М.: Медицина, 1999.

2. Грандо А.А. Врачебная этика и медицинская деонтология. - Киев: Медик, 1982.

3. Малеина М.Н. Человек и медицина в современном праве. - М.: Академа, 1995.

4. Кутепов С. Врач-терминатор // Химия и жизнь. - № 2. - 1994. - С. 54-56.

5. Огурцов А.П. Этика жизни или биоэтика: аксиологические альтернативы // Вопросы философии. - №3. - 1994. - С.23-27.

6. Петров А. Эвтаназия: проблема с неизвестными решениями // Медицинская газета. - 14 августа. - № 65. - 1998. - С. 12.

7. Сборник нормативных актов по охране здоровья граждан Российской Федерации / Под ред. Ю.Д. Сергеева. - М.: Кодекс, 1995.

8. Силуянова И.В. Биоэтика в России: ценности и законы. - М.: Право, 2001.

9. Яровинский М.Я. Лекции по курсу «Медицинская биоэтика»: Учебное пособие. - М.: Медицина. - 2003.

Размещено на Allbest.ru