История преступлений против человечества (или История клятвопреступлений врачей)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство здравоохранения Республики Беларусь

Витебский государственный ордена Дружбы народов

медицинский университет

Кафедра общественного здоровья и здравоохранения

Зав.кафедрой -

Профессор В.С. Глушанко

Преподаватель -

Ассистент Т.Л.Петрище

РЕФЕРАТ

по «Истории медицины и фармации»

на тему: «История преступлений против человечества

(или История клятвопреступлений врачей)»

Исполнитель: студентка 1 группы 1 курса

лечебно-профилактического

факультета

Галухина Анастасия Александровна

Витебск, 2007

Содержание

1. Введение

2. Эатаназия: преступление или благо?

3. Психиатры Гитлера: научные исследователи или палачи?

3.1 Участие психиатров в геноциде

3.2 Стерилизация

3.3 Эвтаназия

3.4 “Исполнители приговора”

4. Эксперименты на людях

5. Заключение

6. Литература

1. Введение

Давайте подумаем, какими качествами должен обладать человек, который собирается стать врачом. Конечно, он должен любить людей. Потому что дело врача - облегчать страдания и спасать от смерти больных. Врачу нужно быть смелым. Ведь ему первому приходится идти туда, где свирепствует губительная эпидемия, например, чума. Он должен не боятся ухаживать за такими больными, от которых сам может заразиться смертельной болезнью.

Врач призван служить здоровью каждого человека и всего народа. По своей природе врачебная профессия является творческой. Призвание врача требует, чтобы он выполнял свои обязанности, следую голосу совести и руководствуясь принципами врачебной этики. Нужно, что бы врач всегда оставался спокойным, хотя бы внешне, чтобы правильно сделать операцию и хорошо перевязать больного или раненого даже во время шторма в море, землетрясения, под артиллерийским обстрелом. Спокойствие и уверенность врача передаются больному и помогают ему выздороветь. Врачу необходимо быть внимательным и чутким. Невнимательному врачу больной не поверит, а любое не осторожное слово врача может так напугать его, что он потеряет веру в выздоровление. Врач должен быть самоотверженным, ведь он всегда на посту. Его могут вызвать к больному в любое время дня и ночи или даже тогда, когда он сам болен. Еще врач должен быть любознательным и трудолюбивым. Он должен все время расширять свои знания, чтобы применять современные способы лечения и пользоваться новейшими открытиями медицины.

В "Кодексе врачебной этики" указано: "врач должен сохранять жизнь, защищать и восстанавливать здоровье, уменьшать страдания своего пациента, а также содействовать сохранению естественных основ жизни, учитывая их значение для здоровья людей. В своей работе врач должен в первую очередь руководствоваться благом больного". Принципы всей врачебной этики вытекают из общих этических норм, которые лежат в основе клятвы Гиппократа и присяги врача. Они обязывают врача соблюдать права человека и заботиться о профессиональном авторитете врача.

Естественно, большинство из нас полагает, что врач должен спасать погибающего и безнадежно больного человека во всех случаях в силу своего профессионального долга и самого предназначения медицины.

2. Эвтаназия: преступление или благо?

Можно ли считать гуманным стремление во что бы то ни стало поддерживать жизнь больного, умирающего от неизлечимой болезни в адских страданиях? Разумно ли оживлять новорожденного, появившегося на свет в состоянии тяжелой, продолжительной асфиксии, приведшей к необратимому нарушению функций головного мозга? Что в таких случаях делать врачу, чтобы свести к минимуму страдания больного, если помочь ему больше ничем нельзя? И как при этом не нарушить Клятву Гиппократа, которую дает каждый медицинский работник, в которой сказано: "Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла"? Созвучна Клятве Гиппократа и Женевская декларация Всемирной медицинской ассоциации: "Я буду сохранять высочайшее уважение к человеческой жизни с самого момента зачатия; даже под угрозой я не буду использовать мои медицинские знания вопреки законам гуманности".

Но существуют ситуации, когда поступки врача идут вразрез с принесенной им клятвой. Речь идет об эвтаназии.

Термин "эвтаназия" предложил английский философ Фрэнсис Бэкон, живший в XVI - XVII веках, для обозначения легкой и безболезненной смерти (от греческого eu-хорошо,thanatos-смерть).

Различают активную и пассивную эвтаназию.

При пассивной эвтаназии прекращается оказание медицинской помощи, жизнеподдерживающего лечения, что ускоряет наступление естественной смерти - такая практика широко распространена и у нас в стране. Но чаще всего, когда говорят об эвтаназии, имеют ввиду активную эвтаназию, под которой понимают введение умирающему каких - либо лекарственных веществ, влекущее за собой быстрое и безболезненное наступление смерти.

В активной эвтаназии различают следующие формы:

1."Убийство из милосердия" происходит в тех случаях, когда родственники или сам врач, видя мучительные страдания безнадежно больного человека и будучи не в силах их устранить, впрыскивают или вводят ему сверхдозу обезболивающего препарата, в результате чего наступает быстрая и безболезненная смерть. Вопрос о согласии пациента в данном случае вообще не ставится, поскольку он не в состоянии выразить свою волю.

2. Вторая форма активной эвтаназии - самоубийство, ассистируемое врачом, происходит с согласия пациента, врач только помогает ему покончить с жизнью.

3. Третья форма - собственно активная эвтаназия - происходит без помощи врача. Пациент сам включает устройство, которое приводит его к быстрой и безболезненной смерти, как бы сам накладывает на себя руки.

Таким образом, суть проблемы эвтаназии заключается в умышленном причинении врачом смерти больному из сострадания или по просьбе самого умирающего, либо его родных.

Проблема эвтаназии возникла не сегодня и не вдруг. Своё летоисчисление она начинает с глубокой древности, и уже тогда она вызывала многочисленные споры среди медиков, которые не прекращаются и по сей день. Отношение к возможности и целесообразности умышленного наступления смерти неизлечимо больного с целью прекращения его страданий никогда не было однозначным, причем мнения на этот счет носят диаметрально противоположный характер.

Подавляющее большинство врачей и юристов считает, что эвтаназия - это клятвопреступление и уголовный беспредел, и считают ее совершенно недопустимой, даже если она предпринимается исключительно "из сострадания", по настойчивому требованию больного, которому в любом случае предстоит в скором времени умереть.

Сейчас в России законодательно запрещены все формы эвтаназии. В ст.45 Основ Законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан "Запрещение эвтаназии" сказано: "Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии - осуществления просьбы больного об ускорении его смерти какими - либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет ее, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством РФ".

В Германии уголовное законодательство карает за "убийство по просьбе больного" тюремным заключением на срок от 6 месяцев до 5 лет.

В Англии также принят закон о безусловном запрещении любой эвтаназии в медицинской практике.

В Голландии, Швеции, Финляндии после длительных дискуссий в законодательство официально внесено разрешение пассивной эвтаназии, конечно, с определенными оговорками, предусматривающими исключение каких - либо злоупотреблений. Врач прекращает бесполезное поддержание жизни, однако основой для принятия решения о прекращении лечения является свободное и осознанное волеизъявление пациента; аналогичные просьбы от ближайших родственников пациента, находящегося в бессознательном состоянии, являются юридически недействительными.

Но существует мнение, что запрещение эвтаназии ущемляет права человека на смерть, ведь речь идет о его собственной жизни, следовательно, ему и решать. Это привело к тому, что, например, в штате Калифорния (США) после долгих лет обсуждений на референдумах был принят первый в мире закон "О праве человека на смерть", по которому неизлечимо больные люди могут оформить документ с изъявлением желания отключить реанимационную аппаратуру. Однако, до сих пор этим законом никому не удалось воспользоваться, так как одним из условий осуществления эвтаназии должно быть заключение психиатра о вменяемости пациента, а другое обязательное условие состоит в том, что проводить эвтаназию должен врач, что невозможно, поскольку Американская медицинская ассоциация приняла решение о запрещении своим членам участия в эвтаназии, выдвинув лозунг: "Врачи не должны быть палачами".

Поэтому врачи придерживаются твердокаменной догмы, что больных нужно лечить, несмотря ни на что. Важнейшим профессиональным аргументом против введения эвтаназии является то, что если мы допустим ее, то врачам не нужно будет стремиться облегчать больным людям мучительные страдания, и "Чем доступнее будет эвтаназия, тем больше будет искушения вообще избавиться от груза этих забот. Исчезнет всякая грань между дозволенным и прямо преступным, всегда будет существовать опасность злоупотребления, и тогда пациенты станут бояться попасть в больницу, так как не будут уверены в своей безопасности. Врач - не бог. Ему надо решать, как лечить, а не кому жить. Врач, поставивший себя выше бога, неизбежно скатится к преступлению". И таких примеров много. Вот некоторые из них.

В Австрии в 1989г. против четырех медсестер из военной городской больницы "Лайнц" было выдвинуто обвинение в том, что они давали больным снотворные препараты в чрезмерных дозах или заливали им рот и дыхательные пути, чтобы они задохнулись. В досье этого дела фигурировало 42 случая умерщвления; суд счел доказанным 21 убийство. На вопрос судей о причинах такого отношения к больным одни говорили, что делали это из сострадания, чтобы облегчить старым людям переход в мир иной; другие признавались, что их раздражали крики больных и мольбы о помощи. Двое из медсестер - убийц были приговорены к пожизненному заключению, двое - к 20 годам тюремного заключения. В Австрии их прозвали "Ведьмы из Лайнца"

Вот другой пример. Врач - терапевт из калифорнийского города в течение 8 лет из сочувствия, стремясь облегчить страдания, умертвил несколько десятков своих пациентов, которых считал безнадежно больными. Во время допроса с использованием "детектора лжи" на вопрос "Считаете ли вы себя "ангелом смерти?" он ответил "Да!". После нескольких дней в тюрьме он был выпущен на свободу и лишен медицинской лицензии.

В медицинской этике существует священное табу - жизнь бесценна, и значит, говорить о цене жизни безнравственно. Но ведь жизнь имеет цену, особенно, когда для лечения постоянно нужны дорогие лекарства, на которые не хватает денег ни у больного, ни у близких, нужна специальная аппаратура, которая поддерживает жизнь тому, кто уже обречен и сам ежеминутно ждет смерти. Что лучше, разумнее - тратить не такие уж маленькие средства на выхаживание неизлечимых больных, вегетативных существ, или пустить те же деньги на лечение пациентов, у которых есть хоть один, но шанс выжить.

По этому поводу известный детский хирург Станислав Яковлевич Долецкий придерживался своей точки зрения. Он говорил: "Эвтаназия, безболезненная смерть, - это милосердие, это благо". И когда ему возражали, что эвтаназия - это клятвопреступление, он отвечал: "Вы видели когда-нибудь страшные мучения и боли, которые приходится терпеть множеству больных раком, инсультникам, парализованным? Вы видели когда-нибудь муки родителей, вынужденных не месяцами, годами, десятилетиями ухаживать за детьми, у которых атрофировалась ЦНС, за детьми - дебилами? Вы видели когда-нибудь мучения семей, в которых кто - то из родственников полностью парализован? Вы видели, вы чувствовали боль матерей, у которых родился ребенок - урод, причем урод с неизлечимой патологией. Если да, вы поймете меня".

Борьба за жизнь пациента справедлива только тогда, пока существует надежда, что спасение его возможно; с момента, когда эта надежда утрачена, со всей остротой встает вопрос о милосердии в высшем его проявлении. И в этом случае им будет только эвтаназия. Методика ее давно отработана: сначала у больного с помощью специальных препаратов выключают сознание, затем вводят средства, вызывающие глубокую кому, затем следует остановка дыхания, сердцебиения и всё...

Но что дает гарантию, что в условиях узаконенной эвтаназии показания и контингент лиц, подлежащих милосердному убийству, не расширится до устрашающих пределов, как это было широко распространено в фашистской Германии и в захваченных ею странах, где предложили называть эвтаназией уничтожение так называемых "неполноценных" людей: умерщвляли новорожденных, с "неправильным развитием", душевнобольных, больных туберкулезом, злокачественными новообразованиями, инвалидов, стариков и так называемую "низшую расу"; была создана специальная индустрия умерщвления в виде газовых камер, душегубок, крематориев?

Где гарантия того, что эвтаназия не переродится в геноцид?

Вопрос о том, нужна эвтаназия или нет, остается открытым. Я думаю, что ответ на этот вопрос будет лишь тогда, когда наука полностью познает человека и ответит на вопросы "что такое жизнь?" и "что такое смерть?".

3. Психиатры Гитлера: научные исследователи или палачи?

эвтаназия медицинский эксперимент гитлер холокост

Предполагают, что основную роль в деятельности смертоносной гитлеровской машины играли несколько авторитетных и влиятельных врачей, которые прилагали усилия и применяли свой научный опыт для узаконивания процесса, следствием которого явился Холокост [1, 2]. Поддержка этих врачей привела к ряду крайне жестоких и кровавых событий, почти не имеющих аналогов в истории, которые явились вызовом для международных морально-нравственных устоев, политических принципов и правосудия. К преступлениям, совершенным от имени медицины, относили бесчеловечные научные опыты над заключенными и “неугодными” лицами, стерилизация и убийство людей в рамках “проекта эвтаназии”, а также беспощадное и почти полное уничтожение различных подгрупп представителей европейского населения, особенно цыган и живших в Европе евреев.

Рассматривая психически больных как “лиц, не заслуживающих существования” [3], врачи и “целители” создали техническую и “научную” основу, с их точки зрения оправдывающую совершаемые зверства против этих людей. Врачи играли значительную роль в разработке системы, направленной на выявление, обозначение, транспортировку и убийство сотен тысяч психически больных, а также лиц, “ущербных с национальной и когнитивной точки зрения” (в первую подгруппу в рамках этого термина включались цыгане и евреи). Эта система внедрялась в разных условиях - от централизованных психиатрических больниц до тюрем и лагерей смерти.

Следует подчеркнуть, что роль нацистских врачей в развитии событий, связанных с Холокостом, не была незначительной или случайной. Их роль оказалась первостепенной и решающей в успешном осуществлении политики нацистов, их замыслов и принципов, хотя этот факт редко признается мировой медицинской общественностью.

Медицинская наука не отвергла Гитлера, наоборот, не оказывая какого-либо активного и даже пассивного сопротивления, врачи направляли или способствовали внедрению многих идеологических и практических нововведений в рамках существующего режима. Главный врач рейха Леонард Конти имел обыкновение с гордостью заявлять, что среди представителей всех профессий именно врачи оказались первыми и наиболее активными участниками национал-социалистского (нацистского) движения [4]. В 1933 г., еще до прихода Гитлера к власти, уже 3000 врачей являлись членами нацисткой партии. Их число росло и к 1942 г. достигло 38 000 человек (более половины всех врачей Германии) [5]. Именно врачи руководили убийством более миллиона евреев в Аушвитце (Освенциме). Именно врачи осуществляли ежедневные процедуры отбора в виде конвейера, в результате которых все вновь прибывающие люди отправлялись в газовые камеры или расстреливались. Именно врачи ежедневно наскоро осматривали тысячи заключенных лагерей и отправляли пациентов с заразными заболеваниями на неминуемую гибель. Именно врачи руководили проведением убийств в газовых камерах, констатируя время наступления смерти своих жертв. Часто врачи сами вводили внутривенно или внутрисердечно летальные дозы люминала или фенола тем лицам, которых считали “неугодным”. В первые дни войны (в дальнейшем это уже даже и не требовалось) они осуществляли контроль над заполнением фальшивых свидетельств о смерти психически больных жертв (при уничтожении евреев такие формальности не являлись необходимыми, так как убийство представителей этой нации не требовало какого-либо прикрытия). Именно врачам нацистской Германии давали рекомендации по сжиганию ужасающего числа мертвых тел, которое намного превышало возможности крематориев концлагерей. Таким образом, врачи обеспечивали технологию большинства программ по уничтожению [6-8]. Процесс расового “очищения” нации, координировавшийся и осуществлявшийся врачами нацистской Германии, был начат с принудительной стерилизации. Следующим шагом было убийство “психически больных” детей и взрослых в психиатрических учреждениях (которых часто отравляли насмерть угарным газом по рекомендации врача-психиатра Вернера Хайде) и “психически больных” заключенных в концентрационных лагерях [2]. В конце концов все это привело к массовому уничтожению - геноциду - в лагерях смерти.

3.1 Участие психиатров в геноциде

Одним из наиболее поражающих явлений, обнаруженных во время войны и после нее, являлась решающая роль психиатров в геноциде. Многие из них принимали деятельное участие в этом процессе и проявили себя как убежденные сторонники кровавого бесчинства [9]. Важно знать о злоупотреблениях гитлеровских психиатров, начиная от отдельных действий и кончая широкомасштабными и хорошо организованными мероприятиями, поскольку это, возможно, позволит современным врачам определить главные этические проблемы в этой области. Преступления психиатров гитлеровской Германии охватывали широкий спектр явлений от нарушений профессиональной этики до более значительных неправомерных действий с морально-нравственной и социальной точки зрения, в том числе в пределах психиатрических лечебниц. Действительно, среди представителей других медицинских специальностей именно психиатрия и психиатры играли ведущую роль в нацистском механизме, направленном на истребление [10], начиная от отбора, выявления и обозначения психически больных лиц, до фактического осуществления их уничтожения, причем все эти процедуры составляли отлаженный и эффективно осуществлявшийся процесс истребления. Немецкое движение приверженцев евгеники находилось под влиянием “экономического кризиса, радикального национализма и гитлеровского тоталитаризма”, а также многих психиатров, желающих принимать в нем участие, и их идеологического стремления к реализации нацистских принципов на практике. Результаты глубокого анализа текстов, касающихся участия медицины в нацисткой деятельности, свидетельствуют о том, что роли психиатров уделялось незначительное внимание, в частности, это касается материалов международных психиатрических журналов.

Многие знаменитые психиатры ввиду своей профессии принимали активное участие в зверствах[4, 8,]. Их деятельность продолжалась в нацистских лагерях смерти, где “выдающиеся представители” профессии лично принимали участие в процессе отбора сотен тысяч евреев, направленных на уничтожение, а также детей, возвращенных из газовых камер, для их использования в ужасающих медицинских экспериментах. Психиатры играли значительную, если и не основную, роль в главных преступлениях против человечества: стерилизации и эвтаназии.

3.2 Стерилизация

Психиатры были движущей силой в разработке политики, направленной на принудительную стерилизацию множества людей, расцененных как непригодные для воспроизведения потомства. Одним из создателей этого проекта, внедренного после ряда совещаний нескольких ведущих расовых гигиенистов Германии (включая Фрица Ленса, Альфреда Плоэтца и Герхарда Вагнера), являлся заслуженный и известный многими публикациями профессор психиатрии Эрнст Рудин[5].

В то время он занимал должности директора Мюнхенского психиатрического института и председателя Ассоциации немецких неврологов и психиатров. В настоящее время многие его считают “родоначальником психиатрической генетики”, его работы известны как “классические” произведения в этой области. В 1932 г. Э.Рудин был избран президентом Международной федерации организаций, связанных с евгеникой. На следующий год он был назначен нацистским режимом на должность руководителя Общества по расовой гигиене. Он призывал к принудительной стерилизации “балластных существ” и был автором официально признанного руководства по внедрению принципов принудительной стерилизации больных шизофренией с евгенической целью.

Этот закон, введенный в действие в июле 1933 г., был основан на рекомендациях ученых, занимавшихся евгеникой, которые призывали к принудительной стерилизации лиц, страдающих психическими и наследственными заболеваниями. Многие ученые действовали согласно принципам, которые, с их точки зрения, представляли подлинные интересы общества. Таким образом, медицина превратилась в движущую силу, способствовавшую внедрению евгеники, ставшей защитным фоном для расизма. Из 300 000-400 000 лиц, подвергшихся стерилизации, приблизительно 60% были признаны страдающими психическими заболеваниями. Диагнозы, считавшиеся основанием для проведения стерилизации, включали шизофрению, наследственные формы эпилепсии, задержку умственного развития.

Большинство процедур стерилизации было проведено в предвоенные годы (1934-1937 гг.) и потребовало неимоверных усилий со стороны врачей.

Приблизительно с марта 1941 по январь 1945 в концлагерях Аушвиц, Равенсбрюк, Бухенвальд и в других лагерях проводились эксперименты по стерилизации. Целью экспериментов было выработать метод стерилизации, который бы подходил для массовой стерилизации миллионов людей с минимальными затратами времени и усилий, а также исследовать влияние стерилизации на психику жертв. Эти эксперименты проводились с использованием рентгеновских лучей, хирургии и разнообразных лекарственных препаратов. Тысячи жертв были стерилизованы, и тем самым получили психические и физические увечья. Карл Брандт, Карл Гебхардт, Рудольф Брандт, Иоахим Мруговский, Гельмут Поппендик, Виктор Брак, Адольф Покорный и Герта Оберхойзер были обвинены в особой ответственности и участии в этих преступлениях.

3.3 Эвтаназия

Внедрение проекта, связанного с эвтаназией, в который было вовлечено гражданское население Германии (не только евреи), началось перед войной и продолжилось в первые ее годы, однако было официально приостановлено, когда целые семьи узнали о его существовании. Этот проект был обозначен как программа “Т4” на основе адреса основного координирующего учреждения (Тиергартенштрассе, дом 4), расположенного в центре Берлина. К моменту формального закрытия в 1941 г., когда была официально прекращена фаза операции по уничтожению путем отравления газом (неофициальная реализация программы продолжалась в дальнейшем на протяжении нескольких лет), было уничтожено 70 273 человека с различными формами психических заболеваний во имя расовой гигиены и медицины [6]. Точное количество стало известным благодаря тщательному учету, проводимому комитетом, руководившим операцией. Были убиты тысячи детей с соматическими и неврологическими заболеваниями. Известный врач нацистской Германии Фриц Кляйн хладнокровно защищал убийц, утверждая, что как врач он считает крайне важным сохранить жизнь, однако для этого иногда приходится прибегать к агрессивным мерам, таким как, например, удаление гангренозного аппендикса. С его точки зрения, эти дети, а также евреи представляли собой аппендикс для человечества, который необходимо удалить.

Убийство психически больных с помощью врачей являлось секретом, известным всем, при этом клиницисты-психиатры и административные работники на разных уровнях объединялись для осуществления этой цели.

Главные психиатры нацистской Германии являлись основной опорой этого процесса. Они отбирали психиатрические учреждения и потенциальные жертвы для “эвтаназии”, направляли бюрократическую систему в сторону официального узаконивания убийства, а также отбирали и рекомендовали палачей [10]. Профессор психиатрии и директор Горденской психиатрической больницы Ганс Хайнце был назначен в самый высокий экспертный комитет, осуществляющий контроль за реализацией программы по эвтаназии, в рамках которой применялись различные виды инъекций морфина, отравление цианидами, боевыми отравляющими веществами, расстрелы и изнурение голодом. Многие из этих убийств, происходили в пределах различных психиатрических лечебниц, включая известные учреждения, такие как в Бернбурге, Бранденбурге, Графенеке, Гартхайме, Зонненштейне и Гадамаре [5, 8,]. Все психиатрические больницы давали быстрое и молчаливое согласие на предоставление списков пациентов, которые пребывали в стационаре более 5 лет, психически невменяемых правонарушителей и нетрудоспособных лиц.

Следует отметить, что на фоне осуществления основной деятельности в рамках программы по эвтаназии лишь в пределах психиатрических учреждений вряд ли было возможно достижение потенциального “успеха” без вовлечения амбулаторного звена и сотрудничества с частным образом практикующими психиатрами. Они приняли на себя задачи по выявлению и составлению списков соответствующих лиц, которые в дальнейшем были помещены в указанные учреждения для проведения эвтаназии. Точное число психиатров, участвовавших в этой начальной фазе процесса по внедрению эвтаназии, остается неизвестным, однако, судя по масштабам программы, в которую они были вовлечены, можно заключить, что количество этих врачей было, несомненно, велико. При этом к 1935 г. не выдано ни одной новой лицензии на клиническую практику представителям еврейской национальности, а к концу 1938 г. все лицензии, выданные врачам-евреям, были аннулированы [4].

Программа по эвтаназии официально прекратила свое существование в 1941 г., еще 1 000 000 пациентов были замучены голодом до смерти в немецких психиатрических больницах с 1942 по 1945 г. [5, 8], при этом количество убийств, совершаемых психиатрами, не уменьшалось. Например, из 3950 психически больных, пребывавших в психиатрической лечебнице Мезеритц-Обравальде в 1944 г., 3814 человек умерло перед окончанием войны, при этом многие - в течение первых недель после поступления в клинику в результате введения скополамина.

Программа по эвтаназии была (официально) ликвидирована, но газовые камеры, замаскированные под душевые кабины, применялись в психиатрических учреждениях Германии. Они затем были повторно установлены на востоке для проведения широкомасштабных операций в рамках геноцида, в основном направленных на уничтожение евреев, в лагерях Аушвитц (Освенцим), Бельцек, Майданек, Собибор и Треблинка. Психиатрические учреждения также выполняли роль связующего звена между ранее проводимой программой по эвтаназии и последующим крупномасштабным истреблением евреев и других категорий людей (например, гомосексуалистов) в процессе расового очищения и убийства “неугодных” людей. После того как в 1939 г. разразилась война, процесс осуществления нацистской расовой гигиены (изначально внедренный в психиатрических учреждениях) трансформировался из программы по контролю репродукции, вступления в брак и убийству лиц, чьи жизни были расценены как “не заслуживающие существования”, в широкомасштабное уничтожение и истребление лиц, рассматриваемых как “биологическая” угроза для немецкой нации.

3.4 “Исполнители приговора”

Ранг психиатров и учреждений, связанных с программами по стерилизации и эвтаназии, был очень высоким, при этом ни один психиатр не относился к радикально настроенным представителям профессии. Действительно, как указывает Роберт Джей Лифтон [2], к лицам, направляющим и вдохновляющим реализацию этих программ, относились высокообразованные, выдающиеся и уважаемые в немецком обществе специалисты, многие из них имели широкое международное признание, в частности доктор Вернер Хайде, руководитель гитлеровского проекта по эвтаназии и профессор психиатрии Вюрцбурга. В.Хайде был подвержен значительному влиянию работ другого известного немецкого психиатра и профессора психиатрии Фрайбургского университета Альфреда Хохе, который издал книгу вместе с Рудольфом Биндингом (профессором юриспруденции) под названием “Разрешение на уничтожение незаслуженной жизни” [3]. В своей работе, часто цитируемой выдающимися лидерами нацистской Германии, А.Хохе утверждал, что “принцип, оправдывающий убийство, должен быть применен к неизлечимо больным… Право на жизнь должно быть заработано и обосновано, а не признано в качестве догматического постулата”. Хохе заявлял, что существование лиц, не способных к человеческим чувствам (“балластные существа” и “пустота в оболочке”), т.е. обитателей психиатрических учреждений, не имеет смысла и ценности. Следовательно, они не заслуживают права на жизнь, их уничтожение не только оправдано, но и гуманно. В.Хайде также был непосредственно вовлечен в процесс выявления среди пленников концентрационных лагерей лиц, которые являются нетрудоспособными и, следовательно, подлежат истреблению как непригодные в дальнейшем. После войны В.Хайде продолжал практиковать в качестве психиатра, однако он покончил жизнь самоубийством во время пребывания в тюремной камере, куда был помещен в 1961 г. Во время войны его должность руководителя программы по эвтаназии занял другой известный психиатр профессор Паул Ницше из государственной клиники в Зонненштейне, который усовершенствовал процесс убийства в клинических условиях путем внутривенного введения препаратов. Другим психиатром, игравшим основную роль в этом процессе, являлся доктор Герман Пфаннмуллер, директор известного педиатрического института Эглфинг-Хаар. Он открыто хвалил себя за осуществление постепенного истребления голодом “неугодных детей”, что, по его словам, являлось “наиболее простым методом” [2].

Профессор Макс де Кринис, руководитель отделения психиатрии в берлинской больнице Charite, был также выдающимся психиатром и одним из уважаемых в стране ученых, который, как считали, представил Гитлеру формулировку для его декрета об эвтаназии и спланировал программу ее проведения [2].

Доктор Карл Шнейдер, директор психиатрической клиники в Гейдельбергском университете, в значительной мере участвовал в стерилизации и убийствах психических больных в клинических условиях. Он руководил научно-исследовательским подразделением в Вислохе, где проводили эксперименты на психически больных с изучением анатомической структуры их головного мозга после эвтаназии. Другим весьма известным и влиятельным психиатром, членом нацистской партии, был доктор Эрнст Рудин, почетный профессор и директор Научно-исследовательского института психиатрии при обществе Кайзера Вильгельма в Мюнхене. Считаясь автором гитлеровской политики по генетическим исследованиям, направленной на очищение расы и стерилизацию, он часто хвалил СС за направленность к конечной цели в виде “создания особой группы здоровых людей немецкого нордического типа, превосходящих остальных по состоянию здоровья”.

Несмотря на заслуги психиатров (а также других представителей медицинской профессии), лишь один врач был избран в качестве руководителя лагеря смерти, предназначенного для уничтожения евреев [2]. Эту жуткую роль выполнял психиатр доктор Имфрид Эберл, назначенный комендантом концлагеря Треблинка при его открытии в 1942 г. Он ранее являлся клиническим руководителем одного из психиатрических учреждений недалеко от Магдебурга (Бернбург), где ранее осуществлялись убийства психически больных. И. Эберлу было приказано “патрулировать” концлагерь Треблинка в белом врачебном халате и проверять, чтобы в помещении с обнаженными заключенными находился врач (он лично или кто-либо другой) перед отправкой в газовую камеру для их успокоения “присутствием врача”. Он способствовал внедрению отравляющего газа в качестве высокоэффективного метода уничтожения в многочисленных лагерях смерти.

При массовом участии психиатров в нацистской деятельности имели место единичные случаи сопротивления и даже отказа от сотрудничества, например со стороны докторов Карла Бонхоэффера, Мартина Хохля, Готфрида Эвальда [2]. В 1940 г. в письме, направленном руководителям психиатрических отделений немецких университетов, доктор Ясперсон из Бетеля выразил крайний протест, направленный против эвтаназии психически больных, который был проигнорирован[8].

Жители Германии, отказывавшиеся от сотрудничества (активно и пассивно), в целом не подвергались наказанию со стороны нацистских властей. Следовательно, существует мало оснований, свидетельствующих в пользу принуждения психиатров к сотрудничеству под угрозой смерти или направления на восточный фронт. Также необходимо отметить, что психиатры, особенно вовлеченные в нацистские зверства, подвергались относительно незначительной цензуре (или таковая отсутствовала вообще). Некоторые из них продолжали свою деятельность в качестве психиатров на протяжении многих лет после завершения нацистского периода.

4. Эксперименты на людях

Эксперименты на людях проводились во многих больших концлагерях. Экспериментирующие врачи набирались из эсэсовских частей, из вермахта, научных институтов и университетов. Контролировал проведение опытов и их результаты непосредственно шеф эсэсевцев и полиции, один из главарей фашистской Германии Генрих Гиммлер. Основные исследования в концлагерях касались искусственного заражения и попыток лечения сыпным тифом, газовой гангреной и другими инфекциями, охлаждения и гипоксии, генетических опытов на близнецах. Проводились также бессердечные опыты по стерилизации и кастрации детей, по воздействию рентгеновского облучения, по эвтаназии и др. Об ужасных условиях пребывания в бараках концлагерей, об истощающей, непосильной работе заключенных, о массовых расстрелах и уничтожении людей в газовых камерах уже известно.

В Бухенвальде проводились опыты заражения заключенных сыпным тифом, угроза которого среди оккупационных войск считалась немецким командованием актуальной. Сотни заключенных концлагеря были умышленно заражены кровью больных и умерли. С января 1942 по июль 1944 г. было проведено 9 серий опытов с исследованием влияния сыпнотифозной вакцины различного производства, в том числе известной фирмы "Беринг". Спустя 4-6 недель после введения вакцины 450 заключенных инфицировали тифом. 158 из них умерли в остром периоде болезни, остальных "как отработанный материал" умертвили впоследствии.

158 человек были умышленно инфицированы с целью выращивания живых риккетсий. Все эти люди также умерли. С полным хладнокровием врачи детально регистрировали появление лихорадки, сыпи, болей и других клинических симптомов, срок наступления смерти. В подопытных группах и в контроле экспериментирующие врачи изучали течение болезни и эффект применения различных медикаментов. Руководил научными исследованиями профессор Института им. Р.Коха в Берлине, член нацистской партии и эсэсовец Герхард Розе. Сами же эксперименты проводили врачи концлагеря, которые не были специалистами в области бактериологии и иммунологии. Поэтому они частично привлекали к изготовлению вакцин и проведению других разделов опыта врачей из числа заключенных. Врачи-заключенные под руководством иммунолога из Львова Людвига Флекка старались уменьшать по возможности дозу вводимой инфекции и усиливать активность используемой вакцины.

Особой бесчеловечностью отличались опыты на близнецах, проводившиеся в концлагере Освенцим-Биркинау. Ими руководил главный врач концлагеря активный нацист и эсэсовец Иосеф Менгеле /1911-1979/, который отличался особенной жестокостью. Известно, что в лагере Освенцим погибло около 2 млн заключенных, преимущественно евреев. Менгеле лично руководил сортировкой поступающих с эшелонами людей, направляя одних сразу в газовые камеры, других на трудовые работы или для медицинских опытов. Его особенно интересовали близнецы, ибо в своей предыдущей научной работе во Франкфурте на Майне, в Институте наследственной биологии и расовой гигиены он занимался генетикой. Среди миллионов прибывающих людей Менгеле отобрал несколько сотен близнецовых пар различного возраста. Нельзя без содрoгания и ужаса отвращения смотреть фотографии и читать описание, с каким хладнокровием и бессердечием проводилось без наркоза и анестезии иссечение участков кожи, мышц, различных других тканей и органов, не обращая никакого внимания, как рассказывали очевидцы тех событий, на стоны и крики детей. Для полного патанатомического, иммунологического и генетического исследования Менгеле умерщвлял подопытных близнецов уколом хлороформа в сердце, а затем направлял соответствующий материал в Берлин. Движимый честолюбивыми надеждами на славу великого ученого-генетика, Менделе подверг мучительной смерти многие сотни детей-близнецов. К великому сожалению, при приближении советских войск к Освенциму Менгеле удалось скрыться, перебраться с фальшивым паспортом в страны Латинской Америки, прожить там под вымышленным именем более 30 лет и умереть своей смертью в Бразилии в 1979 году. Лишь позднее была произведена эксгумация трупа, подтвердившая его принадлежность именно Менгеле.

Чрезвычайно тяжелое впечатление оставляют документы об опытах искусственного заражения заключенных газовой гангреной, проводившиеся в концлагере Равенсбрюк. Опытам подверглись преимущественно женщины - участницы польского сопротивления немецким оккупантам. После широкого разреза на нижних конечностях в рану вводилась культура бактерий газовой гангрены. Для большего сходства с реальным огнестрельным ранением в рану вводились деревянные, металлические или стеклянные частицы. Скрупулезно регистрировались появление температуры, болей, раздувание конечностей газом, появление некроза тканей и развитие смертельного исхода. У группы заключенных проводились наблюдения над эффективностью сульфамидных и иных медикаментозных препаратов. Подавляющее большинство зараженных умирало в мучениях. У выживших имелись огромные рубцы на голени и бедрах. Оставшихся в живых убивали после выздоровления. Лишь нескольким женщинам удалось спастись путем подмены своих документов на уже умерших лиц. Они были живыми свидетелями тех событий на Нюрнбергском процессе врачей. Одной из четырех спасшихся жертв этих варварских опытов была урожденная графиня Мария Броел-Платер. Родившись в 1913 году в Варшаве и получив фармацевтическое образование, она возглавила один из отрядов польского сопротивления и попала в концлагерь Равенсбрюк. После освобождения концлагеря Красной Армией 23 апреля 1945 года Мария Броел-Платер получила свободу. Позднее её судьба была отражена в документальном фильме " Нас называли кроликами". Весной 2001 года 87-летняя Мария проживала в Варшаве.

Экспериментами в Равенсбрюке руководил активный эсэсовский деятель, личный врач Гиммлера профессор Берлинского университета Карл Гебхардт. На Нюрнбергском процессе врачей он пытался оправдать свои зверства научной значимостью проводимых опытов, но был осужден на смертную казнь, которая была приведена в исполнение 2.06.1948 г. Активно участвовала в проведении экспериментов врач-нацист Герта Оберхейзер, особенно отличавшаяся своей жестокостью и даже садизмом.

Концлагерь Дахау появился одним из первых после прихода Гитлера к власти /январь 1933 г./. Он был создан близ Мюнхена уже 22 марта того же года и явился своего рода учебным центром для эсэсевцев по организации будущих лагерей смерти. Медицинские эксперименты над заключенными впервые начались именно в Дахау. Здесь подопытных заражали малярией, туберкулезом, гноеродными микробами с развитием флегмон и сепсиса с последующим наблюдением за эффективностью различных медикаментозных средств. В Дахау особенно широко проводились эксперименты с помещением людей в камеры с низким атмосферным давлением и в ванны с ледяной водой. Нельзя без возмущения смотреть на копии медицинских документов, бесстрастно отражающих со всей немецкой пунктуальностью температуру холодной воды /3-5 градуса/, продолжительность пребывания в ванне, температуру тела при извлечении из ванны, срок наступления смерти, температуру тела и другие показатели при наступлении смерти и т.п. Аналогичным образом равнодушно регистрировалась и динамика симптомов при развитии гипоксии путем разряжения атмосферного давления

Имитировался подъем на высоту от 5 до 21 тысячи метров, регистрировались различные клинико-физиологические показатели, эффективность спасательных мероприятий, применявшихся в авиационной медицине. Здесь особенно отличился д-р Зигмунд Рашер, который проводил так называемые "терминальные опыты", т.е. доводил всегда подопытных заключенных до смерти. Даже для эсэсевцев он стал слишком одиозной фигурой и якобы за нарушение чести офицера Рашер был сам заключен в лагерь Дахау, где его нашли застреленным накануне освобождения лагеря американскими войсками в апреле 1945 г.

Возникает вопрос, знала ли медицинская общественность о проводившихся в концлагерях варварских экспериментах? Несомненно, о многом было известно, т.к. кое-что было даже опубликовано в немецких медицинских журналах того времени, кое-какие сведения сообщало английское радио БиБиСи. Шведское общество Красного Креста пыталось прекратить эти эксперименты и облегчить участь подопытных заключенных, но существенных результатов ему добиться не удавалось. Лишь победоносное наступление советских и союзных войск привело к спасению заключенных в концлагерях и окончанию преступных медицинских опытов.

С 20 ноября 1945 г. по 1 октября 1946 г. в Нюрнберге заседал Международный военный трибунал и состоялся судебный процесс над главными нацистскими военными преступниками. Его продолжением явился проводившийся там же с 21 ноября 1946 года и весь 1947 год судебный процесс над врачами, участвовавшими в преступных экспериментах над заключенными концлагерей. К суду было привлечено 23 врача, в том числе и проводившие исследования научные сотрудники вне самих лагерей. Трое профессоров к тому времени закончили жизнь самоубийством, а некоторым удалось скрыться от возмездия. На суде было неопровержимо доказано, что все эти потерявшие совесть врачи были в полном сознании и добровольно участвовали в опытах на людях, хотя некоторые из них и не являлись членами нацистской партии и не принадлежали к эсэсевцам. Суд отверг попытки подсудимых оправдаться ссылкой на научную ценность проводимых экспериментов, их значением для лечебной практики, своей ролью простых исполнителей или материальными затруднениями. Семь человек было приговорено к смертной казни, приведенной в исполнение. 5 чел. получили пожизненное заключение, остальные - различные сроки тюрьмы.

Многим из них в 1951 году были сокращены сроки эаключения и они были досрочно выпущены на свободу. Вероятно, здесь сыграли свою роль политические интриги, " холодная война " между бывшими союзниками. Вполне вероятно, что нюрнбергский судебный процесс над врачами-преступниками вдохновил Сталина организовать аналогичный судебный процесс и фальсифицировать в 1951-1953 годах " дело врачей ", предъявив вымышленные, абсурдные обвинения ведущим профессорам и врачам-организаторам здравоохранения.

5. Заключение

Несмотря на наличие других примеров участия психиатров в противоправных действиях с социально-этической точки зрения (включая, например, лишение свободы своих жен мужьями путем помещения в психиатрические лечебницы в XIX веке или неоправданное применение лоботомии в середине XX века), мало кто из них достигал той степени аморальности, как в нацистской Германии. Однако ранее не встречавшиеся за всю историю психиатрической профессии специфический характер и степень злоупотреблений со стороны психиатров в нацистской Германии в период с 1943 по 1945 г. показывают, что психиатры могут быть подвержены высокому риску этических нарушений, обусловленных уже привычными представлениями в обществе об их роли и власти и привыканию к ним. В этом контексте было бы ошибочным рассматривать события Холокоста как уникальные, а вероятность их повторения как нереальную.

В наши дни существует надежда, что повторение событий Холокоста едва ли возможно, однако из истории следует извлечь важные уроки, касающиеся этики поведения ученых и клиницистов и возрастающей роли психиатров в обществе. Обладая способностью к исцелению, врачи в целом, а также психиатры в частности пользуются правом влияния на своих пациентов. Молодым врачам необходимо объяснять, насколько необходимо принимать на себя ответственность и сознавать недопустимость злоупотребления своими полномочиями. Вопрос о том, что именно заставляло уважаемых и сострадательных психиатров парадоксально принимать радикальную нацистскую идеологию, остается без ответа. Общественная функция, которую они выполняли, несомненно, была аморальной. Но тогда какую роль должны на себя принимать психиатры в случае возникновения неотложных проблем, связанных с социальной и политической справедливостью, особенно в клинических условиях? Какую роль должны играть психиатры в ходе общественной дискуссии и потенциального протеста?

Ответом на эту деятельность явился Нюрнбергский закон от 1949 г., в котором определялись 10 принципов проведения медицинских экспериментов. В них, среди других постулатов, особое внимание уделялось добровольному согласию, стремлению к социальной пользе, минимальному нанесению вреда, а также праву участников исследования на выбытие в любое время. В середине 1960-х годов Всемирная организация здравоохранения разработала Хельсинкскую декларацию, в которой проводилась грань между терапевтическими и нетерапевтическими научными исследованиями, подчеркивалась необходимость контроля над действиями исследователя, а также определялись возможности непосредственного принятия решений. В 1979 г. Бельмонтский отчет способствовал дальнейшему продвижению процесса на шаг вперед путем выделения 3 основных принципов, руководящих исследованиями с этической точки зрения: “уважение к личности” (автономия), милосердие и справедливость. Непосредственно перед этим в 1977 г. Всемирная ассоциация психиатров одобрила Гавайскую декларацию (которая была усовершенствована в Вене в 1983 г.), представившую этическое руководство по психиатрической практике. Эта декларация напоминала психиатрам об этических принципах врача, специфических морально-нравственных требованиях к профессии психиатра, включая защиту интересов и оказания одинаковой помощи психически больным, а также социальной справедливости и всеобщем равенстве для всех. После введения в действие вышеуказанных постулатов были пересмотрены этические принципы проведения научных исследований и клинической практики. Эти попытки привели к фактическим и формальным изменениям, включая необходимость утверждения всех видов научной деятельности экспертным советом учреждения, добровольное подписание “информированного согласия”, достаточную свободу в принятии решений, а также максимальное снижение риска. Наконец, совсем недавно в Мадридской декларации августа 1996 г. Всемирная ассоциация психиатров приняла свод моральных принципов профессиональной деятельности психиатров. Утверждение этих документов вселило надежду на расширение сферы деятельности психиатров с повышенным соблюдением интересов пациентов, усовершенствованием оказания помощи и лучшим оснащением учреждений, на привлечение и распределение более пригодных ресурсов для осуществления психиатрической практики, а также на дальнейшее предоставление возможностей психически больным.

Соучастие представителей этой профессии в жесточайших зверствах 1933-1945 гг. (большинство их которых имело место “во имя интересов науки”) заставляет осознать, что именно они могут сделать для внедрения надлежащих методов профессионального образования: соответствующую и санкционированную деятельность в медицинском институте и ординатуре, а также продолжение постдипломного медицинского образования. В образовательную программу следует включить освещение проблем, связанных с историей медицинских профессий в целом и психиатрии в частности, а также рассмотрение/моделирование современных этических проблем с применением знаний клинической психиатрии и данных научных исследований в этой области.

Очевидным является факт, что психиатрам никогда не давали приказаний убивать лиц с неврологическими нарушениями и психически больных или способствовать их смерти. Они сами осуществляли эти действия, часто по собственной инициативе и без всякого протеста. Эти действия шокируют, однако во избежание таких явлений в будущем мы не вправе забывать прошлое.

6. Литература

1. Alexander L. Medical science under dictatorship. N Engl J Med 1949; 241: 39-47.

2. Lifton R. The Nazi doctors: medical killing and the psychology of genocide. N. Y.: Basic, 1986.

3. Binding K, Hoche A. Die freigabe der vernichtung lebensunwerten lebens: Ihr mass und ihre form. Leipzig: F Meiner, 1920.

4. Kater M. Doctors under Hitler. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1989.

5. Proctor RN. Racial hygiene: medicine under the Nazis. Cambridge: Harvard University Press, 1988.

6. Mitscherlich A, Mielke F; Norden H et al. Doctors of infamy. New York: Schuman, 1949.

7. Mitscherlich A, Cleugh J et al. The death doctors. London: Elek, 1962.

8. Muller-Hill B. Murderous science: elimination by scientific selection of Jews, Gypsies and others, Germany 1933-1945. Oxford: Oxford University Press, 1988.

9. Hassenfeld IN. Doctor-patient relations in Nazi Germany and the fate of psychiatric patients. Psychiatr Q 2002; 73: 183-94.

10. Dudley M, Gale F. Psychiatrists as a moral community? Psychiatry under the Nazis and its сontemporary relevance. Aust N Z J Psychiatry 2002; 36: 585-94.

11. Эльштейн Н.В. Медицина и время.

Таллин, 1990. Изд-во Валгус.

12. Иванов ЮН, Иванова НМ. Жизнь по интуиции. Кн. 1. М" 1994. Изд-во "Общественная польза".

13. Подписная научно-популярная серия. Медицина. 6/1983.

14. Сборник информационных материалов СНО ММА им. Сеченова, М., 1999г.

Размещено на Allbest.ru