Антикризисные меры или структурные реформы: экономическая политика России в 2015 году

Исследователи стали отмечать размывание среднего класса в стране (Малева, 2015. С. 12-13), хотя здесь надо различать проблему потоков (снижение текущего дохода) и запасов (накопленного благосостояния, сформированных стереотипов поведения). Кризисная ситуация привела и к некоторому сокращению неравенства -- коэффициент Джини снизился с 0,411 до 0,399, а децильный коэффициент фондов -- с 15,8 до 14,2 (Малева, 2015. С. 16-17). Впрочем, это вряд ли можно называть позитивным трендом.

По итогам 2015 г. ситуация сложная и имеет тенденцию к ухудшению, но не несет пока угрозы социально-политической дестабилизации. Если в период высокой экономической динамики избыточный потребительский спрос ухудшал структуру роста и нужно было ставить вопрос об усилении стимулирующих факторов на стороне производства, то теперь ситуация меняется. В настоящее время динамика доходов и потребительское поведение населения указывают на то, что для запуска экономического роста необходимо выработать специальные меры по стимулированию спроса. Сказанное, впрочем, не означает отрицания необходимости активизировать факторы, находящиеся на стороне предложения.

4. Приоритеты и риски предстоящего периода

В настоящее время перед экономической политикой России стоят две ключевые задачи: запустить экономический рост и демпфировать потери благосостояния населения. Эти направления взаимосвязаны, поскольку первое ведет к росту благосостояния, а второе формирует спрос для экономического роста.

Решить названные задачи сложно, поскольку речь идет не о циклическом, а о структурном кризисе. Завершение спада, который не может длиться долго (и тем более вечно), в данном случае не приводит к автоматическому восстановлению роста. Если не предпринять специальных усилий по формированию его новой модели, то потенциал роста будет оставаться на низком уровне, что означает колебание экономики около нулевой отметки (или в пределах статистической погрешности). В отличие от спада, это может происходить достаточно долго, пока политическая элита не сформирует модель, адекватную современным вызовам, с соответствующими последствиями для благосостояния, а затем -- и для социальной стабильности общества.

Наиболее серьезным вызовом для России выступает не преодоление спада («нащупывание дна»), а запуск экономического роста. Конечно, имеется в виду устойчивый и долгосрочный рост, сопровождаемый структурной модернизацией, а не достижение благоприятных статистических данных. На обозримую перспективу Россия должна стремиться к темпам роста, превышающим среднемировые (или находящимся в интервале между показателями Германии и Китая).

Это нетривиальная задача -- в отличие от стабилизации здесь не может быть стандартных решений. Решения обусловлены особенностями и данной эпохи, и нашей страны. Ответ на такой вызов требует серьезных институциональных реформ во всех сферах жизни общества и не сводящихся только к экономике. Здесь важно движение со стороны как спроса, так и предложения.

Для запуска механизма роста надо прежде всего определить источники спроса -- внешнего и внутреннего. Государственные закупки, закупки корпораций с государственным участием, как и социальные расходы, должны формироваться с учетом возможности обеспечить спрос на высококачественные товары и услуги. Необходимо и качественно изменить ситуацию, складывающуюся на стороне предложения, то есть применительно к факторам, которые влияют на решение предпринимателя развивать бизнес или уйти с рынка.

Среди первоочередных задач экономической политики по запуску механизмов экономического роста выделим следующие.

Дезинфляция и достижение целевого уровня инфляции 4% -- если не к концу 2017 г., как записано в Основных направлениях денежно-кредитной политики, то в достаточно близкой перспективе. Последовательное продвижение к этой цели даст ряд взаимосвязанных результатов, необходимых для экономического роста:

· повысится предсказуемость экономической жизни, то есть бизнес получит четкие ориентиры количественных параметров своего функционирования;

· будет обеспечена доступность кредитов, поскольку именно с темпом инфляции соотносятся ключевая ставка и ставки коммерческого кредитования;

· ценовая определенность будет способствовать социальной стабилизации и повышению потребительского спроса в экономике.

Бюджетная политика, включающая:

· постепенное восстановление бездефицитности бюджета при ограничении роста государственного долга, что создаст доверие к макроэкономической политике страны;

· бюджетный маневр в пользу производительных отраслей (транспортной и социальной инфраструктуры) как обязательное условие повышения потенциального роста;

· рационализация расходов за счет оптимизации бюджетной сети и процедур при отказе от секвестра как основного метода балансирования бюджета;

· формирование нового бюджетного правила на случай восстановления высокой конъюнктуры углеводородов (May, 2015. С. 18-19).

Формирование инвестиционного климата должно стать первоочередной задачей всех уровней власти, а также одним из основных критериев оценки работы региональных администраций. На это нацелены разрабатываемый в настоящее время рейтинг инвестиционной привлекательности регионов и специальные программы подготовки региональных инвестиционных команд.

Достижение высоких показателей в рейтинге «Dцing Business», как показывает практика, -- важное направление работы, но недостаточное. Россия прошла путь со 120-го места в 2012 г. до 51-го в 2015 г., однако результаты инвестиционной активности за этот период были неубедительными. Среди приоритетных мер по улучшению инвестиционного (и предпринимательского) климата должны быть:

· дерегулирование экономики;

· реформа контрольно-надзорных органов, которая должна сократить количество государственных функций и соответственно число контрольных органов, количество проверок, а также внедрить риск-ориентированный подход;

· поддержка малого и среднего бизнеса, на что нацелена созданная в 2015 г. Федеральная корпорация по развитию малого и среднего предпринимательства;

· защита собственности и безопасности предпринимателей.

Развитие конкуренции выступает важным направлением стимулирования предпринимательской активности. Девальвация делает эту проблему особенно актуальной, так как ограничивает доступ на отечественный рынок иностранных товаров.

Стимулирование несырьевого экспорта: для современной России с ее достаточно ограниченным рынком (это одно из многих важных отличий, например, от Китая) внешний спрос исключительно важен для обеспечения устойчивости экономического роста. На это нацелен, в частности, созданный в 2015 г. Российский экспортный центр, однако административное решение следует подкреплять мерами институционального характера:

· снятие барьеров для экспорта и вообще для внешнеэкономической деятельности. В рейтинге «Dцing Business-2016» по международной торговле позиции России опустились за год со 155-го места на 170-е. Процедуры пересечения товаром границы должны быть радикально упрощены (сведены к предоставлению трех-четырех документов в электронной форме и в одно окно);

· недопущение расширения практики административного ограничения несырьевого экспорта;

· снятие барьеров для импорта, поскольку в условиях глобальных цепочек добавленной стоимости эффективность экспорта нередко зависит от эффективности завязанного на выпуск данной экспортной продукции импорта;

· со стимулированием экспорта должны быть непосредственно связаны задачи импортозамещения. В принципе способность поставлять товары на экспорт призвана быть главным критерием при принятии решений о поддержке того или иного проекта импортозамещения.

Институциональные реформы в отраслях человеческого капитала -- образование, здравоохранение, пенсионная система. Необходимо обеспечить сбалансированное решение стоящих перед ними задач: социальной (развитие собственно человеческого потенциала), фискальной (эффективности расходования доступных финансовых ресурсов) и инвестиционной.

Социальная политика должна ориентироваться на комплексное оказание необходимой помощи, обеспечивая увеличение социальной поддержки на основе концентрации ее у наиболее нуждающихся. Помимо собственно социальных эффектов, адресность станет фактором повышения спроса на товары и услуги отечественных производителей.

Обсуждая проблемы запуска механизма роста, нельзя отказываться и от долгосрочных задач, решение которых потребует значительного времени. К ним прежде всего относятся:

· формирование и развитие международных экономических союзов и зон, начиная с ЕАЭС, но не ограничиваясь им. Россия должна продолжать разрабатывать тему единого экономического пространства с ЕС («от Лиссабона до Владивостока»), а также стремиться участвовать в различных формируемых сегодня зонах свободной торговли;

· при всей сложности современной валютной ситуации денежные власти не должны забывать о задаче превратить рубль в региональную резервную валюту.

Год 2015-й был очень сложным, однако его результаты оказались несколько лучше ожиданий конца 2014 г. Ключевой задачей в 2016-2018 гг. станет формирование механизма восстановления экономического роста при недопущении популистских сценариев. От того, как будет решена эта задача, зависит очень многое в жизни России в посткризисном мире, контуры которого формируются на наших глазах.

Список литературы

1. Идрисов Г. И. (2015). Выигравшие и проигравшие: последствия изменения условий торговли для российской промышленности // Экономическое развитие России. N° 4. С. 26--29. [Idrisov G. I. (2015). Winners and losers: Consequences of changes in the terms of trade for the Russian industry. Ekonomicheskoe Razvitie Rossii, No. 4, pp. 26--29. (In Russian).]

2. Идрисов Г., Каукин А., Моргунова О., Турунцева М. (2015а). Промышленность: тренды выглядят хуже данных // Оперативный мониторинг экономической ситуации в России. Тенденции и вызовы социально-экономического развития. N° 7 (апрель). С. 21--24. [Idrisov G., Kaukin A., Morgunova О., Turuntseva М. (2015а). Industry: Trends look worse than the data. Real-time monitoring of the economic situation in Russia. Trends and challenges of social and economic development, No. 7 (April), pp. 21--24. (In Russian).]

3. Идрисов Г., Пономарев Ю., Синельников-Мурылев С. (2015b). Условия торговли и экономическое развитие современной России // Экономическая политика. N° 3. С. 7--37. [Idrisov G., Ponomarev Yu., Sinelnikov-Murylev S. (2015b). Terms of trade and economic development of modern Russia. Ekonomicheskaya Politika, No. 3, pp. 7--37. (In Russian).]

4. Идрисов Г., Синельников-Мурылев С. (2013). Бюджетная политика и экономический рост // Вопросы экономики. N° 8. С. 35 -- 59. [Idrisov G., Sinelnikov-Murylev S. (2013). Budget policy and economic growth. Voprosy Ekonomiki, No. 8, pp. 35--59. (In Russian).]

5. Коллинз P. (2015). Средний класс без работы: выходы закрываются // Есть ли будущее у капитализма? М.: Изд-во Института Гайдара. [Collins R. (2015). Middle class without jobs: Exits are closing. In: Does capitalism have a future? Moscow: Gaidar Institute Publ. (In Russian).]

6. Малева Т. (гл. ред.) (2015). 2014--2015 гг.: Экономический кризис -- социальное измерение. М.: РАНХиГС. [Maleva Т. (ed.) (2015). 2014-2015: Economic crisis -- social dimension. Moscow: RANEPA. (In Russian).]

7. May B. (2014). В ожидании новой модели роста: социально-экономическое развитие России в 2013 году // Вопросы экономики. N° 2. С. 4 -- 32. [Mau V. (2014). Waiting for a new model of growth: Russia's social and economic development in 2013. Voprosy Ekonomiki, No. 2, pp. 4--32. (In Russian).]

8. May B. (2015). Социально-экономическая политика России в 2014 году: выход на новые рубежи? // Вопросы экономики. N° 2. С. 5--31. [Mau V. (2015). Russia's social and economic policy in 2014: Finding new frontiers. Voprosy Ekonomiki, No. 2, pp. 5 -- 31. (In Russian).]

9. May В. А., Кузьминов Я. И. (науч. ред). (2013). Стратегия-2020: Новая модель роста -- новая социальная политика: в 2-х т. М.: Дело. [Mau V. A., Kuzminov Ya. I. (eds.) (2013). Strategy-2020: A new model of growth -- new social policy. In 2 vols. Moscow: Delo. (In Russian).]

10. May В., Улюкаев A. (2014). Глобальный кризис и тенденции экономического развития // Вопросы экономики. N° 11. С. 4--24. [Mau V., Ulyukaev А. (2014). Global crisis and trends of economic development. Voprosy Ekonomiki, No. 11, pp. 4--24. (In Russian).]

11. Медведев Д. (2015). Новая реальность: Россия и глобальные вызовы // Вопросы экономики. N° 10. С. 5-29. [Medvedev D. (2015). A new reality: Russia and global challenges. Voprosy Ekonomiki, No. 10, pp. 5--29. (In Russian).]

12. Орлова Н., Егиев С. (2015). Структурные факторы замедления роста российской экономики // Вопросы экономики. № 12. С. 69 -- 84. [Orlova N.. Egiev S. (2015). Structural factors of Russian economic slowdown. Voprosy Ekonomiki, No. 12, pp. 69-84. (In Russian).]

13. Синельников-Мурылев С., Дробышевский С., Казакова М. (2014). Декомпозиция темпов роста ВВП России в 1999--2014 годах // Экономическая политика, jsjb 5. С. 7-37. [Sinelnikov-Murylev S., Drobyshevsky S., Kazakova M. (2014). Decomposition of Russia's GDP growth rates in 1999--2014. Ekonomicheskaya Politika, No. 5, pp. 7-37. (In Russian).]

14. Столыпинский клуб (2015). Экономика роста: Доклад. М., октябрь, http://expert.ru/ data/public/499741/499785/dir-polnaya-versiya-19__10_15.pdf. [Stolypin Club (2015). The economy of growth: A report. Moscow, October. (In Russian).]

15. Alvaredo F., Atkinson A. B.t Piketty Th., Saez E. (2013). The top 1 percent in international and historical perspective. Journal of Economic Perspectives, Vol. 27, No. 3, pp. 3-20.

16. Mankiw N. G. (2013). Defending the one percent. Journal of Economic Perspectives, Vol. 27, No. 3, pp. 21-34.

Размещено на Аllbеst.ru