Неполные контракты как метод управления рисками

Неполные контракты как метод управления рисками

Управление рисками - специальный вид менеджерской деятельности, нацеленный на смягчение воздействия риска на результаты работы предприятия.

Под политикой риска имеют в виду совокупность мероприятий, целью которых является реально снизить опасность принятия неправильных решений и сократить потенциальные негативные последствия.

По отношению к системе методов реакции на риски так же, как и в целом к проблеме управления рисками нет единого подхода. Различные авторы по-разному классифицируют их. Так Клейнер, Тамбовцев и Качалов делят методы управления рисками на четыре типа [1]:

Методы уклонения от риска, которыми предпочитают пользоваться предприниматели, несклонные к риску. К этим методам авторы отнесли: отказ от ненадлежащих партнеров; отказ от рискованных проектов; поиск гарантов и страхование хозяйственных рисков.

Последнее, на наш взгляд, не является уклонением от рисков, а даже наоборот, предполагая, что существует вероятность наступления факторов риска, предприниматели вносят определенную плату, но не за то, чтобы эти события не произошли, а за то, что при их наступлении ущерб будет покрыт другим лицом (как правило, страховой компанией).

Конечно, определенные действия для препятствия наступления нежелательных событий должны быть предприняты, иначе ни один страховщик не заключит страхового контракта.

Но это совсем не означает, что предприниматель должен работать совсем без риска.

Методы локализации риска, предполагающие выделение экономически наиболее опасных этапов или участков деятельности и их контроль, таким образом, снижая уровень финального риска предприятия. Достигается это путем создания дочерних, так называемых венчурных предприятий, а в менее сложных случаях - созданием в структуре предприятия специального подразделения для выполнения рискованных проектов.

Методы диссипации риска, включающие в себя: диверсификацию видов деятельности и зон хозяйствования; диверсификацию сбыта и поставок; диверсификацию инвестиций; распределение ответственности между участниками производства и распределение риска во времени.

Методы компенсации рисков, к которым авторы отнесли: стратегическое планирование деятельности; прогнозирование внешней экономической обстановки; мониторинг социально-экономической и нормативно-правовой среды; создание системы резервов и активный целенаправленный маркетинг.

При этом авторы не дали пояснения, по какому принципу они объединили эти методы в один блок, и что именно они имели в виду под «компенсацией рисков». Помимо этого, мы считаем, что мониторинг социально-экономической и нормативно-правовой среды должен предшествовать этапу выявления всех возможных факторов риска для предприятия. А в качестве метода реакции на риски можно рассматривать дополнительное приобретение недостающей информации, что можно сделать не только с помощью мониторинга внешней среды.

И.Т. Балабанов в своей книге "Риск-менеджмент" также не дает стройной системы приемов управления рисками. Он выделяет такие средства разрешения рисков, как избежание их, удержание, передача и снижение степени [2].

Под избежанием риска автор понимает простое уклонение от мероприятий, связанных с риском.

Под удержанием риска - оставление риска за инвестором, то есть на его ответственности. Так, инвестор, вкладывая венчурный капитал, заранее уверен, что он может за счет собственных средств покрыть возможную потерю венчурного капитала.

Передача риска означает, что инвестор передает ответственность за риск кому-то другому, например, страховой компании.

Примером передачи риска может служить заказ на выполнение особо рискованных операций какой-то третьей стороне. В этом случае риск для самой компании устраняется. При этом работа с другой организацией требует дополнительных расходов, но в целом суммарные расходы могут оказаться ниже прежних, особенно если подрядчиком будет специализированная компания.

Снижение степени риска - это сокращение вероятности и объема возможных потерь. Для этой цели автор предлагает такие приемы, как диверсификация, приобретение дополнительной информации о выборе и результатах, лимитирование, самострахование и страхование. Таким образом, автор относит страхование и к передаче риска, и к снижению его степени, т.е. не выдержана чистота классификации.

Таким образом, заключение контрактов является одним из способов управления рисками хозяйственной деятельности.

Контракты - наборы правил, определяющих взаимные ожидания контрагентов на основе обещаний, выполнение которых обеспечивается соответствующим механизмом принуждения.

Мир контрактов довольно сложен, что отражается в многообразии классификаций, которые в явной или неявной форме используются в экономической теории. Контракты могут быть: полными и неполными; классическими, неоклассическими и отношенческими; явными и имплицитными; формальными и неформальными; краткосрочными и долгосрочными; стандартными и нестандартными (комплексными); индивидуальными и коллективными; самовыполняющимися и выполнение которых обеспечивается третьей стороной; социальными и содержащими обещания. В то же время, контракты могут различаться по набору специфицируемых и передаваемых правомочий. Контракты, которые являются эмпирической основой для теоретического анализа, могут быть по-разному классифицированы ввиду наличия множества характеристик.

Особое внимание вопросу выполнения контрактов после их заключения, а также основаниям пересмотра исходных условий контрактов уделяется в рамках концепции неполных контрактов. Данный тип контрактов отражает неспособность хозяйствующих субъектов предугадать и отразить в условиях контракта все события, имеющие отношение к делу. Вот почему неполные контракты являются выражением ограниченной рациональности экономических агентов на уровне взаимодействия их друг с другом.

Упрощенная форма представления данной модели предложена Ж. Тиролем, Э. Фуруботном и Р. Рихтером [3,5] и может быть представлена в следующем виде:

1. Суть контракта состоит в том, что продавец соглашается произвести и реализовать некий базовый товар, обладающий набором полезных характеристик (известных обеим сторонам), по заранее оговоренной цене, а покупатель соглашается на этих условиях данный товар приобрести. Одновременно данные условия можно трактовать как содержание базового контракта между потребителем (покупателем) и производителем (поставщиком).

2. Стороны, заключающие контракт, знают, что в будущем может появиться возможность усовершенствовать товар, то есть расширить набор и/или увеличить его полезные характеристики по сравнению с базовым образцом. То есть к этому времени завершается процесс обучения, накопление необходимой информации, навыков и умений.

3. Ни покупатель, ни продавец не могут в момент заключения контракта с уверенностью сказать, какими будут качественные изменения в товаре. Таким образом, изменения качественных характеристик блага не включаются в число безусловно контрактуемых параметров. Иными словами, данная характеристика контракта свидетельствует о его неполноте ввиду высоких издержек предварительной выработки его условий, полностью структурирующих взаимодействие контрагентов в будущем.

4. Обе стороны знают, с какими издержками сопряжено возможное (но заранее неизвестное) изменение качества. Однако вследствие того, что относительное приращение ценности приобретаемого товара для покупателя характеризуется неопределенностью, издержки повышения качества также не являются контрактуемой переменной. Вместе с тем возможны исключения, которые непосредственно связаны с условиями перезаключения контракта после завершения процесса обучения в зависимости от первоначального распределения правомочий. Отметим, что в любом случае здесь игнорируется возможность возникновения стратегически неожиданного события, которое не учитывается в расчетах экономических агентов.

5. Вероятность того, что товар с новыми характеристиками будет востребован, может быть повышена посредством специфических инвестиций. Указанные инвестиции могут состоять как в формировании специфических навыков у занятого на предприятиях персонала, так и в приобретении специального оборудования, что повысит степень гибкости и соответственно расширит возможности эффективного использования улучшений базового товара.

6. Предполагается, что изменения в ценности приобретаемого блага могут быть либо больше издержек, затрачиваемых на повышение качества, либо равны нулю.

7. Специфические инвестиции осуществляются покупателем сразу после заключения контракта и их величина наблюдаема для продавца. Иначе говоря, проблемы с оценкой величины инвестиций не возникает. Неопределенность оценки не создает дополнительных сложностей в связи с анализом проблемы достоверных обещаний.

Сопоставим три альтернативных варианта вертикальной интеграции:

1. Независимое принятие решения, так что каждая из сторон может заблокировать нововведение.

2. Право принятия решения относительно осуществления нововведения (повышения качества товара) принадлежит продавцу ("контроль поставщика").

3. Правом принятия решения обладает покупатель ("контроль покупателя"). Независимое принятие решений. Поскольку в первом случае предполагается, что стороны формально независимы друг от друга, то, по сути дела, речь идет о двусторонней монополии (как результате фундаментальной трансформации). Известно, что она характеризуется проблемой множественности ситуаций равновесия как по цене, так и по количеству. Вот почему в целях упрощения модели используются допущение о равномерном распределении суммарного выигрыша между покупателем и продавцом, а также абстрагирование от множественности количественных характеристик равновесий.

Фактически решения по совершенствованию товара принимаются поставщиком, который оказывается в более выигрышной позиции по сравнению с потребителем, так как все ресурсы, используемые им (по предположению), являются ресурсами общего назначения.

Следующие две альтернативы основаны на закреплении прав конечного контроля в отношении пунктов (условий), не включенных в первоначальный контракт.

Права принятия решения по нововведению принадлежат продавцу. В этом случае его суммарный выигрыш будет точно таким же, как и при независимом принятии решений и в условиях максимизации суммарного ожидаемого чистого выигрыша.

Для обоснования данного тезиса следует учитывать, что непосредственно поставщик не может повлиять на вероятность благоприятного исхода относительно ценности нововведения, поскольку осуществление специфических инвестиций - прерогатива покупателя. Вместе с тем в момент заключения контракта покупатель знает, что поставщик будет максимизировать свою ожидаемую прибыль с учетом вероятности, зависящей от специфических инвестиций потребителя. Принимая во внимание данное ограничение, потребитель будет максимизировать свою ожидаемую прибыль, выбирая, по сути дела, уровень вероятности.

Тем самым воспроизводится схема, аналогичная независимому принятию решений, так как потребитель отвечает за выбор уровня специфических инвестиций, а поставщик - за решение по совершенствованию базового товара.

Права принятия решения по нововведению принадлежат покупателю. Если исключительным правом принятия решения наделяется покупатель, то здесь необходимо уточнить следующие вопросы.

Означает ли такое распределение правомочий утрату поставщиком своей самостоятельности в принятии решений? И если эта самостоятельность утрачивается, то в какой мере? Можно ли говорить об однозначности положительной взаимосвязи между недоинвестированием в специфические активы и потерями благосостояния?

Для анализа последствий данного правила и соответствующего ему распределения правомочий необходимо учитывать два обстоятельства: компенсирует ли потребитель поставщику часть расходов и при каких условиях; существуют ли у поставщика стимулы пересмотреть условия контракта, то есть повторить переговоры.

Таким образом, возникают два подвида ситуаций (в зависимости от пучка прав, которым фактически располагает потребитель):

1. Покупатель не участвует в расходах по совершенствованию базового товара. Иными словами, затраты на повышение качества товара по условиям контракта будут осуществляться вне зависимости от ценности усовершенствований. В этом случае у продавца возникает стимул к повторению переговоров, когда становится ясно, что добавочная ценность не компенсирует издержек повышения качества базового товара.

Если не принимать во внимание возможность для нейтрального отношения к риску поставщика добиться заключения контракта на условиях независимого принятия решения, то правомочия, которыми наделен потребитель, не являются абсолютными. Это выражается в данном случае в возможности поставщика расторгнуть первоначальный контракт. Однако в более общем плане отсутствие условий, специфицирующих пределы участия в контракте поставщика, могут компенсироваться взаимопониманием о пределах полномочий, что выступает неотъемлемым элементом корпоративной культуры.

2. Другим вариантом является договоренность, что в случае отрицательного исхода, когда ценность повышения качества равна нулю, продавец финансирует только половину планировавшейся суммы. Иными словами, происходит обмен уступки со стороны поставщика на отказ потребителя использовать в полной мере полномочия (конечные, права).

Подводя итоги рассмотрению неполного контракта в рамках неоклассического подхода, следует выделить некоторые важнейшие моменты:

- для разработки эффективного контракта необходимым и достаточным условием является настройка стимулов экономических агентов, что соответствует подходам, принятым в литературе, посвященной проблеме управления поведением исполнителя;

- настройка стимулов экономических агентов означает определение таких условий контракта, в частности, вознаграждения, которые, как правило, не требовали бы специализированного механизма, обеспечивающего соблюдение условий контракта после его подписания, то есть, данный контракт должен быть самовыполняющимся;

- настройка стимулов является совершенной в том плане, что учитывает вероятности возникновения тех или иных событий основана на максимизации участниками контрактных отношений своих целевых функций;

- даже если прогнозирование результатов и допускает неоптимальность контрактации, то, по крайней мере, она может быть предсказана на основе вероятностных оценок, которые могут сделать участники контракта.

Рассмотренная выше модель неполного контракта в качестве общего случая допускает возможность определения условий контрактов в терминах оптимальной структуры стимулов на основе предположения о ситуации риска или параметрической неопределенности для сторон, участвующих в контракте.

Общая черта всех рассмотренных "оптимизационных" неполных контрактов состоит в том, что омертвленные затраты, или потери благосостояния, больше нуля, причем модель допускает их количественную оценку путем сравнения с условиями, отвечающими критерию Парето-оптимальности.

Строго говоря, в теоретической литературе, посвященной проблеме неполных контрактов при условии сохранения оптимизационного подхода, предпринимались попытки показать, что можно достичь первого наилучшего решения для неполного контракта, если заблокировать повторные переговоры запредельно высокими издержками нарушения первоначального условия контракта посредством установления последней даты поставки товара, а также высокого уровня штрафа за нарушение. Иными словами, отчуждение и присвоение прав собственности невозможно.

Возникает вопрос: как будет осуществляться контрактный процесс в том случае, если не только суд не может без значительных издержек решить спорные вопросы, которые оказываются препятствием для продолжения обмена, но и сами участники контракта в силу собственной ограниченной рациональности не могут сформулировать его условия так, чтобы учесть возможные ситуации в будущем посредством предписания требуемых действий. Особенность данной ситуации состоит не в асимметричном распределении информации, которое является ключевым условием построения моделей в рамках теории управления поведением исполнителя, а в неосведомленности всех заинтересованных сторон относительно будущего.

Таким образом, степень спецификации относительных прав собственности ограничена трансакционными издержками. Более того, в сложных контрактах, которые, как правило, являются неполными, даже согласованные на момент заключения контракта меры адаптации к непредвиденным изменениям вполне могут оказаться ошибочными.

Соответственно значение проблемы повторения переговоров после того как первоначальные условия контракта были определены и он начал реализовываться, недооценивается, а иногда и игнорируется за исключением той ситуации, в которой возникает выбор между выплатой компенсации и пересмотром условий первоначального соглашения.

В этой связи необходимо обратить внимание на то, что в модели не учитывается особенность радикальной неопределенности, когда неизвестны не только объективные вероятности, но и часть событий (новых возможностей использования ресурсов), которые могут произойти (возникнуть) в будущем. Таким образом, экономические агенты не знают заранее все решения проблем, с которыми они столкнутся после заключения и начала выполнения контракта. Отсюда - неспособность вычислить или даже более или менее точно оценить ожидаемые результаты и соответственно упорядочить доступные альтернативы.

В дополнение к этому можно представить множество ситуаций выбора и множество соответствующих им контрактов, которые заключает ограниченно рациональный индивид. Ограниченные интеллектуальные способности данного индивида распределяются во времени и пространстве между отдельными контрактами. С этой точки зрения, попытка представить один из контрактов как полный посредством трансформации ограниченной рациональности в локальную полную рациональность создает дополнительные издержки в рамках других контрактов. Они, как правило, не учитываются, поскольку теория контрактов главным образом ориентируется на определение условий частичного равновесия.

Кроме того, оптимизационный подход не позволяет учесть проблему, которая известна как "информационный парадокс". Информация может быть опытным благом (а в отдельных случаях - доверительным благом). Это означает, что ее ценность в лучшем случае становится известной только после ее использования. Однако если информация уже получена, то нет стимулов платить за нее, так как доступ к ней и так открыт. С другой стороны, если информация не получена, то плата не вносится, но уже по другим соображениям: ввиду невозможности установить ее ценность. Отметим, что существует и другая версия в экономической теории информации, которая представлена в модели поиска Дж. Стиглера [4]. Знание предельных издержек поиска и предельной отдачи позволяет определить оптимальные расходы на получение информации. В данном случае предполагается, что информация является исследуемым благом, то есть ее ценность достаточно легко может быть определена до того, как совершены расходы на ее приобретение (поиск).

Критические замечания в адрес неоклассической версии неполного контракта можно найти в работах, написанных в русле теории трансакционных издержек, или, в более широком плане, - новой институциональной экономической теории, а также неоавстрийского направления, в рамках которого особое внимание уделяется проблемам рациональности (в том числе рациональной неосведомленности), информации, знания, обучения, координации.

Распространяя предпосылку об ограниченной рациональности на стороны, заключающие контракт, следует обратить внимание на соотношение ряда аспектов контрактных отношений (коммуникация, координация, обучение, адаптация к изменяющимся условиям, общее знание), что в значительной мере затрудняет формализованный анализ, но при этом делает представление о контрактных отношениях в условиях неопределенности более содержательным и реалистичным.

Рассматривая различия в подходах к определению и анализу неполных контрактов в теории трансакционных издержек (новой институциональной экономической теории) и неоклассической теории, можно выделить несколько критериев для сравнения: предпосылки модели, источник неполноты контракта, цели конструирования модели, основной вклад, аналитические границы.

Рациональность экономических агентов состоит не только в том, что их поведение можно интерпретировать в терминах простых оптимизационных задач для ситуаций полной определенности, а также риска или параметрической неопределенности, но и в том, что они осознают возможность возникновения в будущем непредсказуемых событий, что потребует адаптации планов, действий (как индивидуальных, так и в рамках организации).

Институциональным устройством, позволяющим обеспечить гибкость и соответственно адаптируемость к изменяющимся условиям, является неполный контракт, содержащий не столько предписания относительно того, какие действия и в какое время должны предпринимать заключившие его стороны, сколько процедуры разрешения спорных вопросов порождаемых изменениями во внутренней и внешней среде и соответственно изменения относительных цен.

Однако в этом случае неполнота контракта определяется не тем, доступна или нет информация о его условиях третьей стороне, в частности, суду, как в оптимизационных неполных контрактах. Вместе с тем последовательное применение предпосылки об ограниченной рациональности предполагает, что участники контракта также не могут с достаточной степенью точности предсказать будущее. В этом случае следствием рациональной неосведомленности является конструирование набора правил, которые позволяют справиться с проблемами координации в связи с возникновением непредвиденных обстоятельств. Данные правила включают такие компоненты, как: схемы стимулирования и принуждения с учетом издержек определения вклада каждого из участников контракта в создание потока квазиренты; механизмы, наблюдения (верификации); процедуры разрешения спорных вопросов в случае добросовестной и, в то же время, различной интерпретации контрагентами одной и той же ситуации.

Литература

1. Клейнер Г.Б., Тамбогвцев В.Л., Качалов Р.М. Предприятие в нестабильной экономической среде: риски, стратегии, безопасность / Под общ. Ред. С.А. Панова. М.: Экономика,1997-288с.

2. Балабанов И.Т. Риск-менеджмент. М.: Финансы и статистика, 1996.-192с.

3. Тироль Ж. Рынки и рыночная власть: теория организации промышленности. СПб.: Экономическая школа, 2000,Т.1.

4. Стиглер Дж. Теория фирмы. СПб.: Лениздат, 1995.

5. Тамбовцев В. Контрактная модель стратегии фирмы. М.: ТЕИС, 2000.