Картина мира в романе Гуань-чжун Ло "Троецарствие"

Клятва персикового сада, уже закрепившаяся в китайской культуре как символ братской преданности, является вымышленным событием в историческом романе "Роман Троецарствия". Ло Гуаньчжун художественно изобразил это событие в конце правления династии Восточная Хань, в первые дни восстания Желтого сукна (180 г. н.э.). Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй проводят церемонию в персиковом саду и с этого момента становятся партнерами. Главная цель их клятвы - обещание защищать империю Хань от мятежников. В романе эта клятва неразрывно связывает трех мужчин, которые впоследствии сыграют важную роль в основании государства Шу Хань в период Троецарствия.

Когда Лю Янь призывал желающих вступить в армию, Лю Бэю было уже двадцать восемь лет. Он печально вздохнул, прочитав прокламацию. Стоявший позади человек громоподобным голосом насмешливо спросил:

- Почему так вздыхает сей великий муж. Ведь силы свои он государству не отдает...

Лю Бэй оглянулся. Перед ним стоял мужчина могучего сложения, с большой головой, круглыми глазами, короткой и толстой шеей и ощетиненными, как у тигра, усами. Голос его звучал подобно раскатам грома. Необычайный вид незнакомца заинтересовал Лю Бэя.

- Кто вы такой? - спросил он.

- Меня зовут Чжан Фэй, - ответил незнакомец.

- Наш род извечно живет в Чжосяне, у нас тут усадьба и поле; мы режем скот, торгуем вином и дружим с героями Поднебесной. Ваш горестный вздох заставил меня обратиться к вам с таким вопросом.

- А я потомок князей Ханьской династии, имя мое Лю Бэй. Вздохнул я потому, что у меня не хватает сил расправиться с повстанцами, да и средств нет.

- Ну, средств у меня хватит! - сказал Чжан Фэй.

- А что, если мы с вами соберем деревенских молодцов и подымем их на великое дело?

Эта мысль пришлась Лю Бэю по сердцу. Они вместе отправились в харчевню выпить вина. Когда они сидели за столом, какой-то рослый детина подкатил к воротам груженую тележку и, немного отдышавшись, вошел и крикнул слуге:

- Эй, вина мне и закусить! Да поживей поворачивайся - я тороплюсь в город, хочу вступить в армию!..

Длинные усы, смуглое лицо, шелковистые брови и величественная осанка пришельца привлекли внимание Лю Бэя. Лю Бэй пригласил его сесть и спросил, кто он такой и откуда родом.

- Зовут меня Гуань Юй, а родом я из Цзеляна, что к востоку от реки Хуанхэ, - ответил тот.

- Там я убил кровопийцу, который, опираясь на власть имущих, притеснял народ. Пришлось оттуда бежать. Пять-шесть лет скитался я по рекам и озерам и вот теперь, прослышав, что здесь набирают войско, явился на призыв.

Лю Бэй рассказал ему о своем плане. Это очень обрадовало Гуань Юя, и они вместе отправились к Чжан Фэю, чтобы обсудить великое начинание.

- У меня за домом персиковый сад, - сказал Чжан Фэй.

- Сейчас он в полном цвету, и как раз время принести жертвы земле и небу. Завтра мы это сделаем, Соединим свои сердца и силы в братском союзе и тогда сможем вершить великие дела.

- Вот это прекрасно! - в один голос воскликнули Лю Бэй и Гуань Юй.

На следующий день, приготовив черного быка и белую лошадь и всю необходимую для жертвоприношения утварь, они воскурили в цветущем саду благовония и, дважды поклонившись, произнесли клятву:

- Мы, Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй, хотя и не одного рода, но клянемся быть братьями, дабы, соединив свои сердца и свои силы, помогать друг другу в трудностях и поддерживать друг друга в опасностях, послужить государству и принести мир простому народу. Не будем считаться с тем, что мы не родились в один год, в один месяц, в один день - пусть мы только умрем вместе в один год, в один месяц, в один день. Царь Небо и царица Земля, будьте свидетелями нашей клятвы, и если кто-нибудь из нас нарушит свой долг, пусть Небо и человек покарают его!

Дав это торжественное обещание, они признали Лю Бэя старшим братом, Гуань Юя - средним, а Чжан Фэя - младшим. После жертвоприношений зарезали быков и устроили пир. Более трехсот юношей со всей округи собрались в персиковом саду и пили вино, пока не опьянели.

Хотя в книге отмечается, что близнецы хотели "умереть в один день", в действительности отношения между Гуань Юем и Лю Бэем не были столь идиллическими. Около 200 года Гуань Юй сражался в армии Цао Цао, а Лю Бэй перешел на сторону его главного противника Юань Шао. В 219 году настоящий Гуань Юй вместе со своим сыном и оруженосцем был схвачен и казнен Сунь Цюанем, после чего его голова была отправлена Цао Цао, который похоронил его с почестями. Чжан Фэй был убит своими же подчиненными в 221 году. А Лю Бэй в статусе императора Шу Хань умер от болезни в 223 году, через год после сокрушительного поражения в битве при Сяотине.

В "Саньго чжи" ("Записи о Троецарствии" - официальная историческая хроника Троецарствия, охватывающая период с 189 по 280 год; авторитетный источник по Троецарствию, из которого Ло Гуаньчжун взял многие сюжетные линии для своего романа) нет никаких упоминаний о близнецах. Между тем, в биографии Гуань Юя их отношения описываются как "близкие, как у братьев". В биографии Чжан Фэя также упоминается, что Гуань Юй был старше Чжан Фэя и что Чжан считал Гуана старшим братом.

Считается, что "Клятва персикового сада" вдохновила современные тайные общества в китайских общинах, такие как Триады, использовать аналогичный ритуал присяги для новых членов. А фраза "Мы не будем считаться с тем, что не родились в один год, не родились в один месяц, не родились в один день - мы будем только умирать вместе в один год, в один месяц, в один день" также перешла со страниц романа и стала популярной среди членов тайного общества сегодня.

В самом романе исторические сведения переплетаются с легендой, вымыслом и мифом в единую и невероятно убедительную историю, которая нравится многим поколениям. Эта прекрасная история, символизирующая верность дружбы, и сегодня служит источником вдохновения для многих художников, отчасти благодаря ярким чертам лица вышеупомянутых братьев, по которым они легко узнаваемы на всех изображениях. Гуань Юй, в частности, является воплощением храброго воина, что символизируется красным цветом его лица. В величественном "Муо-цзю" Фэн Фу - веселый драчун с косматыми бровями и лохматой бородой. Лю Бэй представляет императорскую династию как родственник правителя Хань. Его внешность и одежда показывают, что он скорее аристократ, чем воин.

В глазах китайцев Лю Бэй, Гуань Юй, Чжугэ Лян и Чжан Фэй воплощают в своих поступках суть и требования учения Конфуция: "жэнь" - человечность, "и" - благородство, "ли" - этика, "жи" - разум и "син" - верность слову, то есть они являются примером гуманизма и нравственности. По этой причине по всему Китаю были построены храмы в честь этих героев.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данном исследовании были рассмотрены и проанализированы особенности авторской интерпретации репрезентативных персонажей Лю Бэя и Гуань Юя в романе Ло Гуаньчжуна "Троецарствие". Анализ творческой личности Ло Гуаньчжуна в контексте истории китайской литературы позволил сделать вывод о том, что автор является иконой китайской литературы, а его произведения по-прежнему востребованы в китайской культурной сфере. Анализ специфики проблемно-тематического и образно-типологического поля романа Ло Гуаньчжуна "Троецарствие" через призму культурно-исторического аспекта позволил сделать вывод о том, что роман Ло Гуаньчжуна "Троецарствие" стал одним из первых шагов на пути формирования жанра "авторского романа" в китайской литературной традиции. Роман является результатом слияния композиции и повествовательной стратегии, характерных для исторической хроники, сюжета народного романа и литературного языка, сложившегося в произведениях других жанров. Анализ особенностей функционирования типологии художественных образов в романе "Троецарствие" Ло Гуаньчжуна позволил сделать вывод, что персонажи романа основаны на реальных исторических личностях, но пропущены через призму мировоззрения Ло Гуаньчжуна и его интерпретации событий эпохи Троецарствия, а также наложены на сложную политическую ситуацию, сложившуюся при жизни писателя. В XVII веке характеры Мао Цзунгана и Мао Луня были пересмотрены, что усилило определенные черты, приданные им Ло Гуаньчжуном, и сделало их еще более типичными.

Подводя итог, можно сказать, что персонажи романа созданы на основе реальных исторических личностей, но пропущены через призму мировоззрения Ло Гуаньчжуна и его личной и писательской интерпретации событий периода Троецарствия. Следует отметить, что авторская концепция исторических личностей повлияла на восприятие их китайским народом (Лю, Бэй, Гуань Юй, Чжан Фэй, Цао Цао) на многие века.

В «Троецарствии» автор фиксирует события, приурочивая их определенному году правления того или иного императора. При этом нередко жизнь одного персонажа оказывалась историка разорванной на отдельные эпизоды, соотнесенные датами правления государя. Такой тип изложения особенно характерен для разделов «Описания царствований» (Бэнь цзи) в династийных историях для летописных произведений. Время династийной истории летописи статично, единицы его измерения, как правило, укрупнены - это годы или времена года (зимаЃCлето т. д.), месяцы.

Особенностью эпоса является сочетание элементов высокой литературы с элементами демократической традиции народной сказки и драмы. Это сочетание проявляется в тематике, в изображении персонажей (портреты во многом основаны на предвзятых клише) и в упрощенном литературном языке Вэньяна, который также содержит некоторые элементы живого языка. Эта двойственность также проявляется в использовании стилистических клише, некоторые из которых заимствованы из высокой прозы, а другие - из низкой литературы.

Цикл сказаний о Троецарствии сохранился почти во всех формах, предшествующих книжной эпопее, что также сыграло немаловажную роль в выборе предмета нашего исследования. Китайцы, по всей вероятности, не имели развитого древнего эпосаЃCподобного греческому или индийскому. Эпос мифологический им заменили поздние, средневековые сказания уже о реальных исторических событиях и персонажах. Сказания эти вместе с тем имеют многие черты, роднящие их с эпическим творчеством других народов, и развиваются по законам эпической поэтики. Сюжеты о Троецарствии известны в самых разных видах и жанрах китайского фольклора, которых насчитывается более двухсот. Естественно, что все они не могли быть привлечены для данного исследования, которое строитсяЃCкак уже говорилось выше, на анализе основного для данного сюжета и исторических повествований вообще прозаического фольклора и прозаических книжных версий. Драматические и песенно-повествовательные варианты привлекаются лишь для сопоставлений.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1 Алексеев В. М. Китайская классическая проза. - М.: 1988

2 Аникина Г. П. Китайская классическая литература: Учебно- методическое пособие. // И. Ю. Воробьёва, Г. П. Аникина. Хабаровск: Дальневосточный государственный гуманитарный университет, 2008. - 153 с.

3 Ба Цзинь Семья. - М.: Государственное издательство художественной литературы ГОСЛИТИЗДАТ, 1956. - 78 с.

4 Беликов И. В. Китай известный и незнакомый: моногр. / И. В. Беликов. - М.: 2014.

5 Бокщанин А. О. «Сон в красном тереме». Судьба великого романа и его автора. // А. О. Бокщанин, О. Н. Непомнин. - Казань, 2004. - С. 5-6

6 Булдыгерова, Л. Н. История Китая/ Булдыгерова Л. Н. - Хабаровск: Издательство Тогу, 2016. - 168 с.

7 Васильев Л. С. Древний Китай. - М.: Наука, 2006. - Т. 3. - С. 519-550

8 Васильев, Л. С. История Востока/ Л. С. Васильев. - М.: Высшая школа, 2011. - 351 с.

9 Воробьёва О. Китайская классическая литература. - Владивосток: ТГУ. - 2015

10 Воропаев, Н. Н. Прецедентные имена в китайскоязычном дискурсе / Н. Н. Воропаев // Журнал «Вестник РУДН». - 2008. - № 2. - С. 23-30

11 Грей, Д. История Древнего Китая/ Д. Грей. - М.: Центрполиграф, 2016. - 401 с.

12 Каменарович, И. Классический Китай/ И. Каменарович. - М.: Вече, 2017. - 413 с.

13 Ким Бункё. Сам коку энги-но сякай (Мир «Троецарствия»). Токио, 1993

14 Крил Хэрли Становление государственной власти в Китае: Империя Западная Чжоу. - СПб.: 2001. - С. 115-134

15 Крупчанов Л. М. Теория литературы. // Л. М. Крупчанов. М.: Наука, 2012. - 60 с.

16 Крюков М. В. Китайский этнос на пороге средних веков / М.В. Крюков, В.В. Малявин, М.В. Софронов. - М.: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1979. - 328 с.

17 Крюков М. В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени / М. В. Крюков, В. В. Малявин, М. В. Софронов. - М.: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1987. - 312 с.

18 Ли Фу-цин (B. Riftiri). Накагава Сатоси, Уэда Нодзому «Сам коку энги» кэнкю бункэн мокуроку ко хои (Дополнения к «Библиографии исследований по «Троецарствию» Накагава Сатоси и Уэда Нодзому) // Тюкоку кодэн сёсэцу кэнкю дотай. 1994, № 5 (посл. номер), с. 92--111

19 Ли Фу-цин Гуань-гун чуаньшо юй «Саньго яньи» (Предания о Гуань-гуне и «Троецарствие»). Тайбэй, 1999 (2-е изд.)

20 Ли Фу-цин Саньго гуши юй миньцзянь сюйшиши (Предания [о героях] трех царств и народный эпос) // Ли Фу-цин (B. Riftin). Гудянь сяошо юй чуаньшо (Классическая повествовательная проза и народные предания). Пекин, 2003, с. 1 - 61

21 Ло Гуань-чжун. Троецарствие / пер. с кит. В. А. Панасюка под ред. С. Хохловой (с сокращениями); Подгот. текста, предисл. и коммент. Б. Л. Рифтина. - М.: Художественная лит., 1984. - 792 с.

22 Меликсетов, А. История Китая/ А. Меликсетов. - М.: Высшая школа, 2009. - 305 с.

23 Меныпиков Л. Н., Китайские рукописи из Дуньхуана. - Москва, Восточная литература, 1963. - 73 с.

24 Накагава Сатоси. «Сам коку энги» хампон-но кэнкю (Исследование изданий «Троецарствия»). Токио, 1998

25 Накагава Сатоси, Уэда Нодзому. «Сам коку энги» кэнкю бункэн мокуроку ко (Библиография исследований по «Троецарствию») // Тюкоку кодэн сёсэцу кэнкю дотай. 1990, № 4, с. 71-98

26 Рифтин Б. Л. Историческая эпопея и фольклорная традиция в Китае (устные и письменные версии «Троецарствия»). М., 1970

27 Рифтин Б. Л. Проблемы стиля китайского книжного эпоса // Памятники книжного эпоса. М., 1978, с. 162-189

28 Рифтин Б. Л. Принцип аналогии в образной структуре средневековой китайской книжной эпопеи // Восточная поэтика. Специфика художественного образа. М., 1983, с. 121- 138

29 Рифтин Б. Л. Теория китайского романа: «Правила чтения «Троецарствия» Мао Цзун-гана // Памятники литературной мысли Востока. М., 2004, с. 335-382

30 Рифтин Б.Л. Эпопея «Троецарствие» в иллюстрациях ХVI-- XVII вв. // Слово и мудрость Востока. М., 2006, с. 365-388

31 Саньго яньи цыдянь (Словарь «Троецарствия») / Сост. Шэнь Бо-цзюнь, Тань Лян-сяо. Чэнду, 1991

32 Типология и взаимосвязи литератур древнего мира / редкол.: П. А. Гринцер (отв. ред.) и др. - М., Наука, 1971. - 309, [1] с.

33 Типология и взаимосвязи средневековых литератур Востока и Запада / редкол.: Б. Л. Рифтин (отв. ред.) и др. - М., Наука, 1974. - 575 с.

34 У Чэн-энь. Путешествие на Запад. Роман в 4-х томах / пер. с кит. А. Рогачева. - М.: Эннеагон Пресс, 2008

35 Цао Сюэцинь, Гао Э Хунлоу мэн - Сон в красном тереме. Роман в 2-х томах / пер. с кит. В. А. Панасюка. - Пекин: 1982.

36 Шэнь Бо-цзюнь. Саньго мань тань (Беседы о «Троецарствии»). Чэнду, 1995

37 Чжэн Те-шэн. Саньго яньи сюйши ишу (Искусство повествования в «Троецарствии»). Пекин, 2000

38 Aarne, A. The Types of the folktale: A Classification and Bibliography. - Indiana University Press, 1995. - 588 p.

39 Alsace Yen. The Parry-Lord Theory Applied to Vernacular Chinese Stories / Alsace Yen // Journal of the American Oriental Society. - 1975. -Vol. 95. -№ 3. - P. 403-416

40 Bordahl, V. The Oral Tradition of Yanzhou Storytelling, Nordic Institute of Asian Studies, 1996

41 Bordahl, V. The Storyteller's Manner in Chinese Storytelling / Vibeke Bordahl // Asian Folklore Studies. - 2003. - № 62. - P. 65-112

42 Werner, E.T.C. Myths and legends of China. - Courier Dover Publications, 1994. - 488 p.

43 Wright, A. R. Some Chinese Folklore / Almon R. Wright // Folklore. - 1993. - Vol. 14. - № 3. - P. 292-298

Размещено на Allbest.ru