Динамическая поэтика "Слова о полку Игореве"

Dynamic poetry «Tale of Igor's Campaign» (to D. S. Likhachev's article «Assumption on a dialogue structure of „Tale of Igor's Campaign”»)

G.Yu. Filippovsky. Russian literature

The article considers the modern view of the dynamic poetry «Tale of Igor's Campaign» and in general Russian literature of the early period in the light of D. S. Likhachev's key work «Assumption on a dialogue structure of «Tale of Igor's Campaign», published in 1986 in the anniversary academic collection «Studies of „Tale of Igor's Campaign”». The dialogue, as contrasting nature of the both of story-compositional structure, artistic structure, and the poetry of «Tale» in D. S. Likhachev's work in general highlights the image and motive of Boyan as a key means which allowed the author of the genius poem to solve the whole complex of artistic problems, to link together historical and poetic text plans, formations, to create a poem as holistic and literary and artistic, and the historical and epic work, which took all the best and promising in the emerging Russian literature of the early period of the XI-XIII centuries. The supporting article from the outstanding scientific heritage of D. S. Likhachev establishes a framework for scientific research of almost all media scientists of the late XX - early XXI centuries, studying not only the problems of «Tale of Igor's Campaign», but also literary dynamic poetry of ancient Russian literature and artistic origins of Russian literature in general.

Keywords: dynamic poetry of Russian literature and «Tale of Igor's Campaign», dialogueness and contrast of the artistic nature and structure of the text «Tale», scientific heritage of D. S. Likhachev, image and motive of Boyan, narrative and compositional structure of «Tale», dynamic monumentalism of literature in Rus.

Работа Д. С.Лихачёва, вынесенная в заглавие настоящей статьи, открывает юбилейный сборник 1986 г. «Исследования „Слова о полку Игореве”» [8], изданный к 800-летию похода князя Игоря Святославича на половцев (1185 г.), - события, которое стало сюжетной канвой великого произведения древнерусской литературы. Термин «динамический монументализм» (динамическая поэтика древнерусской литературы XI-XIII вв.) принадлежит Д.С. Лихачёву. Впервые он появился в статье «„Слово о полку Игореве” и эстетические представления его времени» в журнале «Русская литература», 1976, № 2 [10] (переиздана автором в его книге «Слово о полку Игореве» и культура его времени» 1978 и 1985 г. [9]). Внимание к динамическим аспектам поэтики древнерусской литературы проявилось в монографии Д.С. Лихачёва 1973 г. «Развитие русской литературы X-XVII вв.» [11].

Труды Д.С. Лихачёва о «Слове о полку Игореве» - это ценная научно-исследовательская лаборатория, научная энциклопедия «Слова» [5; 25], не менее важная, чем изданная в 1995 г., подготовленная, в основном, О. В. Твороговым и Л. В. Соколовой, с участием многих учёных, включая, конечно, и Д.С. Лихачёва, 5-томная «Энциклопедия „Слова о полку Игореве”» [29]. Подобная энциклопедическая, теоретико-литературная значимость изысканий Д.С. Лихачёва о «Слове» поддержана его многолетним вниманием (с 1945 г. [13]) к этому произведению. По сути, Д.С. Лихачёв держал «Слово» в поле своих научных интересов в течение всей своей жизни. Конечно, связано это и с совершенно исключительным, важным местом, которое занимает «Слово о полку Игореве» в истории древнерусской и в целом русской литературы.

Будучи лидером в отечественной науке о древнерусской литературе, Д.С. Лихачёв[6; 25] всегда видел и учитывал достижения и открытия своих коллег, ибо только таковы реальные пути исследований и открытий в науке, где истина и результат, по сути, добываются коллективными усилиями, при всех индивидуальных прозрениях и находках. Именно так поддерживается главное в научных исследованиях, - не только достижение результата, но - новых результатов, без чего науки не существует, и во имя чего наука живёт и развивается. В обсуждаемой статье Д.С. Лихачёва автор уже с первых страниц отталкивается от музыковедческого труда Л. В. Кулаковского «Песнь о полку Игореве.

Опыт воссоздания модели древнего мелоса» [7], а далее - от классической работы А. Н. Веселовского «Три главы из исторической поэтики» [3], а также - работ М. И. Стеблина-Каменского «Древнескандинавская литература», [24]; «Историческая поэтика».

Идея Кулаковского по интерпретации текста «Слова о полку Игореве» состоит в парности его ритмического строения, что Стеблин-Каменский связывал с «амебейностью» [24], т. е. парной исполнительностью северогерманской средневековой эпической поэзии, а А. Н. Веселовский с «хоровым на два голоса исполнением произведений на древнейших стадиях развития поэзии» [3].

Первая фраза статьи Д.С. Лихачёва говорит о «своеобразном маятниковом движении темы в „Слове о полку Игореве”» [8, с. 9]. Упоминая здесь же о своём фундаментальном термине «исторический монументализм» или «монументальный историзм», учёный считает, что они не противоречат динамической составляющей поэтики «Слова о полку Игореве», его диалогическому строению [8, с. 9-10]. Конечно, эти аспекты поэтики «Слова» обсуждались и учёными - предшественниками Д.С. Лихачёва, например, академиком А. С. Орловым в его книге 1938-1946 гг., где он пишет в главе «Поэтический план „Слова”», что «...в частности, автор («Слова») говорит о своей задаче отразить в плане художественную структуру произведения» [18]. Характерно (и это весьма ново для Д.С. Лихачёва), что термин структурной поэтики «строение» или «построение» [8], т е. структура текста, организация текста, встречается в обсуждаемой статье 14 раз, а первый раз уже в её заглавии, что, конечно, немаловажно. Кроме того, в данной статье Д.С. Лихачёв использует терминологически сходные выражения: «парность построения» («Слова»), «двоичность „Слова”», «двоичность построения» («Слова») [8, с. 11]. Вообще, проблемам композиции «Слова» посвящена отдельная статья Д.С. Лихачёва в «Энциклопедии „Слова о полку Игореве”» (Т. 3, с. 67-69) [9,T 3]. Не обращаясь к диалоговой теории о природе Слова и Текста М. М. Бахтина [1], Д.С. Лихачёв стремился исследовать диалогичность «Слова о полку Игореве» несколько на других путях, не без отрыва от его структурно- композиционных особенностей, но в тесной связи с контрастностью его поэтики. В статье 1976 г. Д.С. Лихачёв пишет: «Вся художественная система „Слова о полку Игореве” построена на контрастах» [12]. Это очень серьёзное, важное и ответственное заявление. Можно думать, что от него прямой путь к обсуждаемой статье 1986 г. «о диалогическом строении „Слова о полку Игореве”».

Конечно, давно замечено, что «парность», «диалогичность», «двоичность» «Слова» опирается на заявленную уже в начале текста произведения полемику, спор автора с Бояном, «песнотворцем старого времени», в аспектах поэтики «Слова», его жанра, его построения, образной системы. Об этом писали практически все исследователи «Слова» сразу после публикации 1800 г. и до наших дней. Образ Бояна и его функция в «Слове», безусловно, одна из ключевых позиций в его поэтике. Д. М. Шарыпкин в 1973 г. опубликовал статью, где диалогичность «Слова» обретала новые координаты: «Рек Боян и Ходына...» (К вопросу о поэзии скальдов в «Слове о полку Игореве»)» (Скандинавский сборник. 18. Таллинн, 1973, с. 195-201), а также затем другую статью: «Боян в „Слове о полку Игореве”» и поэзия скальдов» (ТОДРЛ. 1976. Т 31, с. 14-22) [28]. Данное прочтение, как появление образа парного к Бояну песнотворца Ходыны, - чтение, предложенное Д. М. Шарыпкиным [28], сейчас утвердилось в науке весьма прочно, во всех изданиях и комментариях (конечно, и ранее в работах, например, Рудольфа Абихта, Маргарет Шлаух, Александра Брюкнера и других учёных, говорилось о влиянии на «Слово» скальдической литературы [21], а, например, в своё время впервые высказанные подобные мысли в трудах русских учёных П. Полевого [29, T 4, с.140-141] и А. Милюкова 1858 г. встретили жёсткую критику и обструкцию). Отмеченное прочтение равнозначно тем критериям «амебейности» или, иначе говоря, диалогичности, диалоговой поэтики, о чём пишет Д.С. Лихачёв в обсуждаемой статье. Причём, «амебейность», по признанию самого Д.С. Лихачёва, не более чем, предположение, в отличие от «диалогического строения» текста «Слова», о чём, как уже говорилось, автор заявляет в заглавии своей работы.

По справедливому замечанию В. Г. Смолицкого [22] «вступление „Слова о полку Игореве”» - это увертюра, где в зародыше имеются уже все темы, которые будут развиты в основной части». Иными словами, вступление поэмы рассматривается как её экспозиция. И естественно, что главное место в этой части текста «Слова» занимает образ Бояна [4]. Им, по сути, открывается текст произведения, но тот же образ встречается и в его концовке: «Рек Боян.». В рассматриваемой статье Д.С. Лихачёва, как нигде в других его работах, образ и мотив Бояна встречается многократно, 35 раз, и это весьма знаменательно. Подобная частотность не могла быть случайной; она указывает на некую доминанту, связанную с данным образом, в контексте динамической поэтики «Слова».

Ведь именно такова динамичная образная характеристика Бояна, данная ему в тексте вступления-экспозиции: «Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыс- лию по древу, серым волком по земли, шизым орлом под облакы. тогда пущашеть 10 соколов на стадо лебедей. Боян же, братие, не 10 соколовь на стадо лебедей пущаше, но своя вещиа персты на живая струны воскладаше, они же сами князем славу рокотаху. О Бояне, соловию стараго времени! Абы ты сиа полкы ущекотал, скача, славию, по мыслену древу, летая умом под облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища в тропу Тро- яню чрес поля на горы!».

Не только обрамляющая в сюжетнокомпозиционном плане «Слова», но иная функция образа Бояна заявлена уже в начале текста поэмы в риторическом вопросе автора: «Чи ли воспети было, вещей Бояне, Велесовъ внуче.». Совсем не случайно Боян наделён в «Слове» эпитетом «вещий» и неоднократно («Тому вещей Боян и первое припевку, смыслёный, рече.»). Боян внятно соотнесён с образом одного из главных божеств древнерусского языческого пантеона - богом земных богатств и сокровищ Велесом-Волосом. Это единственное в тексте «Слова» соотнесение Бояна и Велеса. Но далеко не единственное упоминание языческих божеств - целая галерея их выстроена автором в первой части текста: Даждьбог («жизнь Даждьбожа внука») и Хорс («великому Хорсови волком путь прерыскаше») - божества Солнца; языческое божество Троян («вечи Трояни», «на землю Трояню», «На седьмом веце Трояни»); языческое божество Стрибог, бог ветров («Се ветри, Стрибожи внуци.»). Главный вопрос в понимании художественной природы «Слова»: почему автор-христианин к.ХІІ - нач.ХІІІ вв. использует подобный экстремальный приём в виде галереи образов языческих божеств в первой части своей поэмы? В книге «Средневековая идентичность «Слова о полку Игореве» [27] мы предлагаем следующий ответ: автор поэмы намеренно сгущает образы тьмы, вводит напряжённый архаикомифологический, языческий контекст первой половины «Слова», чтобы во второй части и финале сменить их торжеством света, солнца, динамикой христианских мотивов непосредственно после «плача-заклинания Ярославны; спасение героя, его возвращение на Русскую землю связано не только с молением Ярославны к стихиям природы, но и воле Бога христианского: «Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землю русскую» (река Донец выступает альтернативой Каяле как река спасения - реке тьмы и погибели). художественный исторический поэтический слово боян

Здесь опять мы идём вослед розысканиям Д.С. Лихачёва в его книге «Слово о полку Игореве и культура его времени» (2-е изд. 1985) [9]. Комментируя текстовые эпизоды «Слова»: «Игорь князь възре на светлое солнце и виде от него тьмою вся своя воя прикрыты»; «солнце ему тьмю путь заступаше»; «заря светъ запала, мъгла поля покрыла»; «на реце на Каяле тьма светъ покрыла», - Д.С. Лихачёв пишет: «Тьма или мгла, „синяя мгла” является в „Слове” не просто отсутствием света, но активным действующим началом, а вся борьба русских с врагами поэтически трансформируется в представление о борьбе света с тьмой - активной тьмой. Поэтому-то и возвращение Игоря из плена предстаёт в „Слове”, как победа света» [9]. Подобные тексты Д.С. Лихачёва 1985 г. [9] предстают своего рода прелюдией к статье «Предположение о диалогическом строении „Слова о полу Игореве”» 1986 г. [8]. И ключом к пониманию динамической поэтики «Слова» учёный здесь видит образ Бояна. Он не только диалогичен в понимании, предложенном Д. М. Шарыпкиным [28] и поддержанном Д.С. Лихачёвым [8] («Рек Боян и Ходына, Свято- славля песнотворца, стараго времени Ярославля, Ольгова коганя хоти...»), то есть, амебейный, диалогичный спор-дуэт двух певцов - Бояна и Ходыны. В русле предложенной выше ведущей роли образа Бояна не только во вступлении-экспозиции «Слова», но и («вещего», «внука Велеса») предвосхищающего, предопределяющего ведущий приём автора и в первой части поэмы, и всей поэмы в целом, - приём введения (на фоне предзнаменования тёмного солнца в начале похода Игоря) галереи тёмных языческих божеств в первой части текста, соотносительной с ключевой фразой «на реце на Каяле тьма свет покрыла», синонимичной поражению Игоря и гибели всей его дружины.

Выше уже отмечалось, что в русле диалогической, динамической поэтики «Слова», контрастного строения первой и второй его части, финала (после «плача»-заклинания Ярославны) и солнце побеждает тьму, и христианские образы и мотивы как бы вытесняют тёмные языческие символы первой части текста.

Образ Бояна и здесь является ведущим: он не только (как «вещий», «Велесов внуче») создаёт автору возможность реализации образного строя и всей первой части поэмы, и (на контрасте) всей композиционной структуры в целом. Образ Бояна - певца, барда, творца художественных текстов (Д. М. Шарыпкин соотносил его с традицией скандинавских скальдов) [28], - дал Д.С. Лихачёву ключ к динамической поэтике «Слова», к «диалогическому строению «Слова о полку Игореве» [8]. Не случайно было сказано, что образ Бояна как бы витает над «Словом», выступает ключевым образом-медиатором в структуре динамического хронотопа поэмы. Автор «Слова», как следует из его программного заявления в экспозиции текста, целенаправленно сплавляет воедино событийность реально-историческую и событийность поэтическую, вехи и образы языческой Руси и христианской актуальной современности, рубежи истории и рубежи поэзии, отталкиваясь, опираясь при этом на образ поэта-медиатора Бояна. Текстовая динамика в «Слове» несёт перманентную функцию преодоления бесчисленных пограничных ситуаций, пересечения бесчисленных рубежей не только реально-событийных, но и виртуально-поэтических. Учитывая особую значимость образа Бояна в «Слове», а также с ним связанного мифопоэтического хронотопа, важно подчеркнуть, что хронотоп пограничности вырастает из органического соединения хронотопа реально-событийного (автор) и хронотопа мифопоэтического (Боян), что в совокупности составляет единый текстовый хронотоп произведения. Необходимо подчеркнуть, что во всех отмеченных отношениях «Слова» отнюдь не выбивается из литературной традиции Руси XI-XIII вв., но является её наиболее ярким выразителем и представителем.

Образ Бояна - своего рода обобщающая фигура, образ-символ поэта - предшественника автора. Литература Руси к началу XIII века прошла уже не малый путь в русле новой христианской культуры. Автор «Слова» был, как установлено Д.С. Лихачёвым, прилежным «читателем» (то есть интерпретатором) «Повести временных лет» [9], им же в «Слове» избран и образ предшественника- Бояна, тоже поэта. Характерное для динамической

поэтики «Слова» контрастное соотнесение автора и Бояна (не только их времени, но и поэтики), образов, символов и поэтических представлений как бы задано, обусловлено уже изначальным введением альтернативного авторскому образа Бояна - поэта- волхва, «вещего внука Велеса», ведуна с его «замышлением» (такие черты ему приданы автором в пророческом и поэтическом контексте произведения). Ясно, что мы имеем дело с глубоко обоснованным авторским приёмом, определившим сразу художественную концепцию «Слова», поэтическую альтернативную структуру и природу его поэтического двоемирия, возможности и диапазон поэтического манёвра, которыми автор блестяще распорядился. Диалогичность: Боян - Автор (и здесь Д.С. Лихачёв в своей статье 1986 г. смотрит далеко вперёд) как аналог переклички легендарной, даже языческой древности и актуальной христианской современности - важнейшая черта антиномичной, контрастной, динамической художественной поэтики «Слова о полку Игореве».

Вместе с тем, открытия и исследования Д. М. Шарыпкина и М. И. Стеблина-Каменского[28; 24] весьма доказательно выстраивают ещё одну сферу диалогического контекста «Слова о полку Игореве». Это контекст западноевропейского средневекового книжного эпоса (разумеется, с учётом параллелей «Слова» и литературных произведений Руси XII в.). Такого рода соотнесением в течение многих лет занимался в своих публикациях А. Н. Робинсон [20], правда, не акцентируя специально книжный характер эпических текстов, а выстраивая параллели и взаимосвязи в пространстве евразийских средневековых эпических текстов. Ясно, что авторская природа текста «Слова о полку Игореве» (а это сейчас однозначно признано всеми исследователями без исключения) скорее склоняет к наработкам Д. М. Шарыпкина и М. И. Стеблина-Каменского [28; 24] в плане типологии «Слова». Недавние исследования Г Ю. Филипповского в его книге 2016 г. «Средневековая идентичность «Слова о полку Игореве» [27] выводят не только на традиционнопопулярный текст «Песни о Роланде», но и «Бео- вульфа», «Песни о Гильоме Оранжском», «Витязя в барсовой шкуре», поддерживают означенный типолого-диалогический контекст изучения «Слова». В особенности, продуктивно соотнесение со старогрузинским эпосом к. XII - нач. XIII вв. Шота Руставели «Витязь в барсовой шкуре», что косвенно поддерживает авторскую концепцию текста «Слова». О европейском векторе не только авторской, но и типолого-исследовательской поэтики «Слова» Г. Ю. Филипповский пишет уже во вступительной главе своей книге 2016 г. (о работе А. С. Пушкина со «Словом о полку Игореве») [27, с. 9-11]. Что касается Д.С. Лихачёва, то подобные типологоисследовательские подходы не были чужды ему и ранее: в «Энциклопедии „Слова о полку Игореве”» ему принадлежит статья о «Песни о Роланде» [29, T 4, C. 93-95], а соотнесение текстов «Слова» и «Повести временных лет» нашло отражение в его известной фразе «Автор „Слова” - внимательный читатель «Повести временных лет» [26, с. 64].

Диалогичность, бинарность, контрастность в «Слове» касается не только соотносительного образа певца старых времён Бояна, но и важного для поэмы образа Солнца[29, T 5, C. 24-27], который встречается не менее 7 раз. Во-первых, это образ тёмного Солнца в начале и в первой части текста, который выступает не менее сюжетообразующим, чем образ князя Игоря, - побеждённого в первой части и победителя в финале.

Образ Солнца в поэтическом замысле Автора не случайно удваивается: Даждьбог - Хорс в первой «Слова» (где Даждьбог - образ дневного Солнца, а Хорс - образ ночного Солнца на водах ночи, где оно проходит очищение и очищает воды всего мира; образ древней мифологии, восходящий ещё к древнеегипетским традициям). Героизация этого древнего мифологического сюжета в «Слове» связана, опять же в пределах первой части текста, с эпизодом о Всеславе-князе-волке-оборотне, с его ночным состязанием с Хорсом, богом ночного Солнца. Как известно, «Слово» современно эпохе рождения основных циклов русского былинного эпоса, потому и эпизод с Всеславом и Хорсом перекликается с былинным сюжетом об Иване Гостиновиче или Иване, Гостином сыне, где герой также соревнуется в беге с ночным Солнцем и опережает его. Кстати, в «Слове» Всеслав-волк-оборотень также опережает ночное Солнце: «...великому Хорсови ночью путь прерыскаше» [27, с. 236-253]. Удвоение образа Солнца в «Слове» сейчас признано всеми исследователями, а, следовательно, включается в общую структуру парностей, контрастов, бинарности, диалогичности, о чём говорится в обсуждаемой статье Д.С. Лихачёва. С предшествующим материалом соотнесена другая парность: мотивы Тьмы и Света в «Слове», чему посвящена глава в книге Д.С. Лихачёва «„Слово о полку Игореве” и культура его времени» [9].

Конечно, эту парность подмечали исследователи задолго до Д.С. Лихачёва, например, М. М. Бахтин в своей работе 1940 г. «Слово о полку Игореве» в истории эпопеи» [2] или А. М. Панченко и И. П. Смирнов в статье 1971 г. «Метафорические архетипы в русской средневековой словесности и в поэзии XX века» [19]. Данная статья, как отмечает «Энциклопедия «Слова о полку Игореве», «обращает внимание на особую значимость для художественной системы «Слова о полку Игореве» метафоры движения от мрака к свету, являющейся, по мнению учёных, сюжетообразующим моментом в «Слове» [19]. Отмеченная контрастная диалогичность мотивов позволила Т.М. Николаевой создать целую серию работ о контрастных оппозициях в «Слове», например, статьи «Оппозиция туга-веселие и тьма-свет в „Слове о полку Игореве”» [17] или «Функционально-смысловая структура антитез и повторов в „Слове о полку Игореве”».

Отмеченная выше «метафора движения от мрака к свету» в русле динамической поэтики «Слова» (термин Д.С. Лихачёва) составила основную научную концепцию книги Г. Ю. Филипповского «Средневековая идентичность «Слова о полку Игореве» 2014-2016 гг. [27] Автор пришёл к этой монографии с 1986 г., со статьи «Мотив движения в „Слове о полку Игореве” и литературе Руси XII в.» [26] в том же юбилейном сборнике, что и упомянутая выше работа Д.С. Лихачёва о диалогичности «Слова».

Обсуждая парный для автора «Слова» мотив Бояна, Л. В. Соколова [23] опирается на исследования скандинависта Д. М. Шарыпкина [28], поддерживая пафос основной статьи сборника Д.С. Лихачёва о диалогической поэтике «Слова» [8]. Г. Ю. Филипповский в статье 1986 г. [26] также, помимо поэтической динамики Руси XII в. и месте в ней «Слова», проводит и русско-европейские параллели в литературе высокого европейского Средневековья (им посвящена работа А. Д. Михайлова «Об одной старофранцузской параллели „Слову о полку Игореве”», опубликованная в том же сборнике «Исследования „Слова о полку Игореве”» 1986 г. [16]).

Разделы монографии Г. Ю. Филипповского 2014-2016 гг. озаглавлены: «Аспекты сравнительно-типологической поэтики „Слова о полку Иго- реве”» и «Аспекты литературной и динамической поэтики „Слова о полку Игореве”» [27]. Ясно, что книга в целом следует в русле наработок Д.С. Лихачёва о динамической поэтике «Слова».

Характерно, что книге предпослано изображение иконы Спасителя первой четверти XIII в. со словами Евангелия от Иоанна «Азъ есмь свет миру: ходяй по мне не имать ходити во тме, но имать свет животный» (Ин. 8,12). Эти слова Христа из Евангелия по сути представляют собой ту путеводную звезду, ту художественную концепцию, которой, по мнению Г. Ю. Филипповского, следовал автор «Слова», выстраивая свой выдающийся текст. Действительно, образы Тьмы, включая многочисленных языческих божеств, символов первой части «Слова», далее, после эпизода Ярославны (как структурной кульминации текста), в заключительной части «Слова» как бы вытесняется христианскими образами, христианской символикой, и в финале поэмы Игорь «едет по Боричеву к святеи Богородици Пирогощеи», с текстом христианской здравицы.

Что же здесь необычного? Все западноевропейские тексты книжной эпики, по сути, следуют той же текстовой модели: образы противников из мира Тьмы и в «Песне о Роланде», и в «Беовульфе», и в «Песне о Гильоме Оранжском», в других подобных текстах, - не просто повержены, побеждены, а преодолены силой христианского Света, силой христианской Правды, Истины. «Слово о полку Игореве» в ряду этих текстов выглядит вполне естественно и с точки зрения динамической поэтики, и с точки зрения контрастной поэтики Тьмы-Света. Именно об этом говорит книга Г. Ю. Филипповского [27], написанная, как уже отмечалось, в традициях Д.С. Лихачёва, в традициях динамической поэтики средневековой русской литературы. Просматривая состав сборника 1986 г. «Исследования „Слова о полку Игореве”», создаётся ощущение, что Д. С.Лихачёв как редактор- составитель сборника целенаправленно подбирал включённые в него материалы, развивая ведущую в его первой, задающей общий тон статье тональность динамической поэтики «Слова о полку Иго- реве». По сути, в этом русле выстроены работы Г Ю.Филипповского, Л. В. Соколовой, А. Д. Михайлова, В. В. Медведева, Я. И. Гина. Статья Л. В.Соколовой «Зачин в «Слове о полку Игореве» [8], как отмечалось выше, обращается к аспектам типологической диалогичности «Слова» с опорой на работы Д. М. Шарыпкина [28]. Но всё же её основной пафос - анализ вступительных эпизодов поэмы. Хотя исследователь и не использует термин «экспозиция» [29], всё же ясно, что начало текста «Слова» с его важным для его поэтики образом Бояна играет важную, если не ведущую роль в динамической структурнокомпозиционной организации текста.

Статья Г. Ю. Филипповского «Поэтика экспозиций в литературе Руси и „Слове о полку Игореве”» появилась позже (2001 г.) [27], но и исследование Л. В. Соколовой о зачине «Слова» [23] (как и статья В. Г. Смолицкого «Вступление в „Слове о полку Игореве”» 1956 г. [22]), безусловно, прокладывали путь к уяснению функции и места вступления «Слова» в его динамической поэтике. Ещё раз следует отметить значимость в этом ряду научных работ статьи Д. М. Шарыпкина 1976 г. «Боян в „Слове о полку Игореве” и поэзия скальдов» [28]. Все названные исследования мостили путь к монографии Г. Ю. Филипповского «Средневековая идентичность „Слова о полку Игореве”» 2014-2016 гг. (1, 2, 3 издания) [27].

Здесь принципиальные открытия, термины, наработки Д.С. Лихачёва в сфере динамической поэтики «Слова о полку Игореве» нашли не только применение, но и развитие. Речь идёт о книге в целом, отдельных её главах, например, Библейско- христианские мотивы в «Слове о полку Игореве», Интегративность книжного эпоса европейского Высокого Средневековья, О природе двупланности «Слова о полку Игореве», сюжетно-композиционная функция женских образов в литературе Руси и европейского Средневековья XIXIII вв., О художественной концепции «Слова о полку Игореве», Мотив начал в древнерусской литературе XI-XIII вв., Автор «Слова о полку Игореве» как писатель-христианин [27].

В своей обсуждаемой статье 1986 г. Д.С. Лихачёв постоянно держит в поле внимания образ и тему автора «Слова», но отнюдь не с точки зрения гадания о его персоналии, но как важной составляющей структурной и динамической поэтики текста (выше уже говорилось о рассуждениях академика в русле амебейной, диалогичной поэтике «Слова» в духе средневековых скандинавских скальдов).

Конечно, как и подавляющее большинство учёных, Д.С. Лихачёв отнюдь не считал «Слово» фольклорным текстом, но авторским, книжным произведением с богатыми мифолого-фольклорными реминисценциями. Дихотомия: Боян - Автор «Слова» - важная, если не ключевая, позиция в динамической, диалогической поэтике «Слова». Ещё раз повторим, что тема и образ Автора «Слова» повторяется практически на каждой странице исследования Д.С. Лихачёва 1986 г. [8].

Позднее в 1993 г. академик вернулся к данной теме в статье «Каким был автор „Слова о полку Игореве”»?» и дал чёткий и однозначный ответ: «...автор „Слова” - профессиональный литератор» [15]. Сомнения в подлинности «Слова», связанные с его якобы поздним происхождением, сейчас убедительно отвергнуты наукой.

Но основные аргументы и наиболее авторитетные результаты, в этом плане, связаны с работами Д.С. Лихачёва. Автор данной статьи, выстраивая линии динамической поэтики «Слова» с опорой на труды Д. С.Лихачёва, не без основания считает выдающегося учёного своим учителем (Д.С. Лихачёв, ещё будучи членом- корреспондентом АН СССР в 1969 г. выступил рецензентом дипломной работы в МГУ автора данной статьи на тему «„Слово о полку Игореве” в оценке зарубежных славистов»). Ясно, что статья Г. Ю. Филипповского «Мотив движения в „Слове о полку Игореве” и литературе Руси XII в.» [26] попала в юбилейный сборник «Слова» не без воли и согласия Д.С. Лихачёва как редактора- составителя. Так что свою итоговую монографию по динамической поэтике «Слова» 2014-2016 гг. [27] её автор вполне мог посвятить светлой памяти своего учителя академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва.

В любом случае, введённая и обоснованная Д.С. Лихачёвым как важное направление изучения «Слова о полку Игореве» этого памятника литературы была и остаётся весьма продуктивным и перспективным направлением исследования текста «Слова», постижения его словесно-художественной природы.

Библиографический список

1. Бахтин, М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет [Текст] / М. М. Бахтин. - М. : Художественная литература, 1975. - С. 92-93.

2. Бахтин, М. М. «Слово о полку Игореве» в истории эпопеи [Текст] // Бахтин М. М. Собрание сочинений. Т 5. Работы 1940-х - нач. 1960-х гг. / реД.С. Г. Бочаров, Л. А. Гоготишвили. - М. : Русские словари, 1997. - С. 39-41.

3. Веселовский, А. Н. Три главы из исторической поэтики [Текст] // Веселовский А. Н. Историческая поэтика. - Л. : Художественная литература, 1940. - С. 200-380.

4. Дмитриев, Л. А. Боян [Текст] // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т 1. - СПб, 1995. - С. 147-153.

5. Дмитриев, Л. А. «Слово о полку Игореве» в трудах Д.С. Лихачёва [Текст] // Проблемы культурного наследия. - М. : Наука, 1985. - С. 80-86.

6. Дмитриев, Л. А., Творогов, О. В. Д.С. Лихачёв [Текст] // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т 3. - СПб. : Дмитрий Буланин, 1995. - С. 172-177.

7. Кулаковский, Л. В. Песнь о полку Игореве: Опыт воссоздания модели древнего мелоса [Текст] / Л. В. Кулаковский. - М., 1977.

8. Лихачёв, Д.С. Предположение о диалогическом строении «Слова о полку Игореве» [Текст] // Исследования «Слова о полку Игореве» / отв. ред. Д.С. Лихачёв. - Л. : Наука, 1986. - С. 9-28.

9. Лихачёв, Д.С. «Слово о полку Игореве» и культура его времени [Текст] / Д.С. Лихачёв. - Л., 1985.

10. Лихачёв, Д.С. «Слово о полку Игореве» и эстетические представления его времени [Текст] // Русская литература. - 1984. - № 2. - С. 130-144.

11. Лихачёв, Д.С. Развитие русской литературы XXVII вв. Эпохи и стили [Текст] / Д.С. Лихачёв. - Л. : Наука, 1973. - 254 с.

12. Лихачёв, Д.С. Слово о полку Игореве [Текст] // «Слово о полку Игореве». - Л. : Художественная литература, 1976. - С. 3-22.

13. Лихачёв, Д.С. Национальное самосознание Древней Руси. Очерки из области русской литературы XI-XVII вв. [Текст] / Д.С. Лихачёв. - М.; Л. : Изд. АН СССР, 1945.

14. Лихачёв, Д.С. Размышления об авторе «Слова о полку Игореве» [Текст] // Русская литература. -1985- № 3. - С. 3-6.

15. Лихачёв, Д.С. Каким был автор «Слова о полку Игореве» [Текст] // Труды отдела древнерусской литературы. - СПб., 1993. - Т 48. - С. 26-30.

16. Михайлов, А. Д. Об одной старофранцузской параллели «Слову о полку Игореве» [Текст] // Исследования «Слова о полку Игореве». - Л. : Наука, 1986 - С. 87-90.

17. Николаева, Т. М. Оппозиция туга-веселие, тьма-свет в «Слове о полку Игореве» [Текст] // Проблемы структурной лингвистики. - 1982. - М., 1984. - С. 121-136.

18. Орлов, А. С. Слово о полку Игореве. 2-изд. [Текст] / А. С. Орлов. - М.; Л. : Изд. АН СССР, 1946. - 215 с.

19. Панченко, А. М., Смирнов,И. П. Метафорические архетипы в русской средневековой словесности и в поэзии XX века [Текст] // Труды отдела древнерусской литературы. - Л., 1971. - Т 26. - С. 33-43.

20. Робинсон, А. Н. Литература Древней Руси в литературном процессе Средневековья XI-XIII вв. Очерки литературно-исторической типологии [Текст] / А. Н. Робинсон. - М. : Наука, 1980. - 336 с.

21. Руди, Т. Р. Скальдическая поэзия и «Слово о полку Игореве» [Текст] // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. 4. - СПб. : Дмитрий Буланин, 1995. - С. 303-306.

22. Смолицкий, В. Г. Вступление в «Слове о полку Игореве» [Текст] // Труды отдела древнерусской литературы. - М.; Л., 1956. - Т. 12. - С. 5-19.

23. Соколова, Л. В. Зачин в «Слове о полку Игореве» [Текст] // Исследования «Слова о полку Игореве». - Л. : Наука, 1986. - С. 65-74.

24. Стеблин-Каменский, М. И. Древнескандинавская литература [Текст] / М. И. Стеблин-Каменский. - М. : Высшая школа, 1979. - 192 с.

25. Творогов, О. В. Дмитрий Сергеевич Лихачёв - исследователь «Слова о полку Игореве» [Текст] // Альманах библиофила. - М., 1986. - Вып. 21. - С. 27-35.

26. Филипповский, Г. Ю. Мотив движения в «Слове о полку Игореве» и литературе Руси XII в. [Текст] // Исследования «Слова о полку Игореве». - Л. : Наука, 1986. - С. 58-64.

27. Филипповский, Г. Ю. Средневековая идентичность «Слова о полку Игореве» [Текст] / Г. Ю. Филипповский. - Ярославль : Изд. ЯГПУ им. K. Д. Ушинского, 2016. - 403 с.

28. Шарыпкин, Д. М. Боян в «Слове о полку Игоре- ве» и поэзия скальдов [Текст] // Труды отдела древнерусской литературы. - Л., 1976. - Т. 31. - С. 14-22.

29. Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. 1-5 [Текст] / отв. ред. О. В. Творогов. - СПб. : Дмитрий Буланин, 1996.

Reference List

1. Bahtin, M. M. Voprosy literatury i jestetiki. Issledo- vanija raznyh let = Issues of literature and aesthetics. Studies of different years [Tekst] / M. M. Bahtin. - M. : Hudozhestvennaja literatura, 1975. - S. 92-93.

2. Bahtin, M. M. «Slovo o polku Igoreve» v istorii jepopei = «Tale of Igor's Campaign» in the history of the epic [Tekst] // Bahtin M. M. Sobranie sochinenij. T. 5. Raboty 1940-h - nach. 1960-h gg. / red. S. G Bocharov, L.A. Gogotishvili. - M. : Russkie slovari, 1997. - S. 39-41.

3. Veselovskij, A. N. Tri glavy iz istoricheskoj pojeti- ki = Three chapters from historical poetry [Tekst] // Veselovskij A. N. Istoricheskaja pojetika. - L. : Hudozhestvennaja literatura, 1940. - S. 200-380.

4. Dmitriev, L. A. Bojan = Boyan [Tekst] // Jenci- klopedija «Slova o polku Igoreve». T 1. - SPb, 1995. -S. 147-153.

5. Dmitriev, L. A. «Slovo o polku Igoreve» v trudah D.S. Lihachjova = «Tale of Igor's Campaign» in D. S. Likhachiov's works[Tekst] // Problemy kul'turnogo nasledija. - M. : Nauka, 1985. - S. 80-86.

6. Dmitriev, L A., Tvorogov, O. V D. S. Lihachjov = D. S. Likhachiov [Tekst] // Jenciklopedija «Slova o polku Igoreve». T. 3. - SPb. : Dmitrij Bulanin, 1995. - S. 172-177.

7. Kulakovskij, L. V. Pesn' o polku Igoreve: Opyt vossozdanija modeli drevnego melosa = Tale of Igor's Campaign: Experience of recreating the model of ancient melos [Tekst] / L. V. Kulakovskij. - M., 1977.

8. Lihachjov, D. S. Predpolozhenie o dialogicheskom stroenii «Slova o polku Igoreve» = Assumption on dialogue structure of «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Issledovanija «Slova o polku Igoreve» / otv. red. D. S. Lihachjov. - L. : Nauka, 1986. - S. 9-28.

9. Lihachjov, D. S. «Slovo o polku Igoreve» i kul'tura ego vremeni = «Tale of Igor's Campaign» and the culture of its time [Tekst] / D. S. Lihachjov. - L., 1985.

10. Lihachjov, D. S. «Slovo o polku Igoreve» i jestetich- eskie predstavlenija ego vremeni = «Tale of Igor's Cam- paign» and aesthetic representations of its time [Tekst] // Russkaja literature. - 1984. - № 2. - S. 130-144.

11. Lihachjov, D. S. Razvitie russkoj literatury XXVII vv. Jepohi i stili = Development of Russian literature of the X-XVII centuries. Epochs and styles [Tekst] / D. S. Lihachjov. - L. : Nauka, 1973. - 254 s.

12. Lihachjov, D. S. Slovo o polku Igoreve = «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // «Slovo o polku Igoreve». - L. : Hudozhestvennaja literatura, 1976. - S. 3-22.

13. Lihachjov, D. S. Nacional'noe samosoznanie Drevnej Rusi. Ocherki iz oblasti russkoj literatury XIXVII vv. = National identity of ancient Russia. Essays from the field of Russian literature of the XI-XVII centuries [Tekst] / D. S. Lihachjov. - M.; L. : Izd. AN SSSR, 1945.

14. Lihachjov, D. S. Razmyshlenija ob avtore «Slova o polku Igoreve» = Reflections on the author of «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Russkaja literature. - 1985. - № 3. - S. 3-6.

15. Lihachjov, D. S. Kakim byl avtor «Slova o polku Igoreve» = What was the author of «Tale of Igor's Cam- paign» [Tekst] // Trudy otdela drevnerusskoj literatury. - SPb., 1993. - T. 48. - S. 26-30.

16. Mihajlov, A. D. Ob odnoj starofrancuzskoj paral- leli «Slovu o polku Igoreve» = About one Old French parallel to «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Issledo- vanija «Slova o polku Igoreve». - L. : Nauka, 1986. - S. 87-90.

17. Nikolaeva, T. M. Oppozicija tuga-veselie, t'ma-svet v «Slove o polku Igoreve» = Opposition tuga-fun, darkness-light in «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Problemy strukturnoj lingvistiki. - 1982. - M., 1984. -S. 121-136.

18. Orlov, A. S. Slovo o polku Igoreve. 2-izd. = «Tale of Igor's Campaign» the 2d edition [Tekst] /A. S. Orlov. - M.;L. : Izd. AN SSSR, 1946. - 215 s.

19. Panchenko, A. M., Smirnov, I. P Metaforicheskie arhetipy v russkoj srednevekovoj slovesnosti i v pojezii XX veka = Metaphorical archetypes in Russian medieval words and in the XX century poetry [Tekst] // Trudy otdela drevnerusskoj literatury. - L., 1971. - T. 26. - S. 33-43.

20. Robinson, A. N. Literatura Drevnej Rusi v literaturnom processe Srednevekov'ja XI-XIII vv. Ocherki lit.-istor. tipologii = Literature of ancient Russia in the literary process of Middle Ages of XI-XIII cent.. Essays of literary and historical typology [Tekst] / A. N. Robinson. - M. : Nauka, 1980. - 336 s.

21. Rudi, T R. Skal'dicheskaja pojezija i «Slovo o polku Igoreve» = Scaldic poetry and «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Jenciklopedija «Slova o polku Igoreve». T 4. - SPb. : Dmitrij Bulanin, 1995. - S. 303-306.

22. Smolickij, V.G Vstuplenie v «Slove o polku Igor.» Foreword of «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Trudy otdela drevnerus. Lit.. - M.; L., 1956. - T 12. - S. 5-19.

23. Sokolova, L. V. Zachin v «Slove o polku Igoreve» = Beginning in «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Issledovanija «Slova o polku Igoreve». - L. : Nauka, 1986. - S. 65-74.

24. Steblin-Kamenskij, M. I. Drevneskandinavskaja literatura = Old Scandinavian literature [Tekst] /M. I. Steblin-Kamenskij. - M. : Vysshaja shkola, 1979. - 192 s.

25. Tvorogov, O. V. Dmitrij Sergeevich Lihachjov - issledovatel' «Slova o polku Igoreve» = Dmitry Likha- chiov - researcher of «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] // Al'manah bibliofila. - M., 1986. - Vyp. 21. - S. 27-35.

26. Filippovskij, G.Ju. Motiv dvizhenija v «Slove o polku Igoreve» i lite. Rusi XII v. Motive of movement in «Tale of Igor's Campaign» and lit. of XII century Rus. [Tekst] // Issledovanija «Slova o polku Igoreve». - L. : Nauka, 1986. - S. 58-64.

27. Filippovskij, G. Ju. Srednevekovaja identichnost' «Slova o polku Igoreve» = Medieval identity of «Tale of Igor's Campaign» [Tekst] / G. Ju. Filippovskij. - Jaro- slavl' : Izd. JaGPU im. K. D. Ushinskogo, 2016. - 403 s.

28. Sharypkin, D. M. Bojan v «Slove o polku Igoreve» i pojezija skal'dov = Boyan in «Tale of Igor's Campaign» and poetry of scalds [Tekst] // Trudy otdela drevnerusskoj literatury. - L., 1976. - T. 31. - S. 14-22.

29. Encikloped. «Slova o polku Igor.». T. 1-5 Encycl. «Tale of Igor's Campaign». V 1-5 [Tekst] / otv. red. O. V. Tvorogov. - SPb. : Dmitrij Bulanin, 1996.

Размещено на Allbest.ru