Рефлексия на советский дискурс (М. Булгаков и В. Сорокин)

Размещено на http://www.allbest.ru

Гурленова Людмила Викторовна -- доктор филологических наук, профессор, Сыктывкарский государственный университет имени Питирима Сорокина

Данилов Борис Анатольевич -- аспирант, Сыктывкарский государственный университет имени Питирима Сорокина

Аннотация

В статье проводится сопоставительный анализ творческого пути М. Булгакова и В. Сорокина в контексте этапов советской эпохи. Исследуется рефлексия писателей на советский дискурс в таких аспектах, как влияние советского образа жизни на человека и общество, художественные и научные идеи эпохи и отражение этого в произведениях, др. К исследованию привлекаются многочисленные художественные тексты писателей (М. Булгаков: рассказы и повести, роман «Мастер и Маргарита», В. Сорокин: прозаические и драматургические произведения «Норма», «Очередь», «Дети Розенталя», др.). Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что критическое восприятие советской эпохи моделировало в творчестве писателей схожие идейно-художественные решения при сохранении ярко выраженной индивидуальности каждого.

Ключевые слова: идеологическая система, рефлексия, советский дискурс, художественный эксперимент, по-вествовательная тактика.

Abstract

Reflection on soviet discourse (m. bulgakov and V. Sorokin)

L.V. Gurlenova, B. A. Danilov

In this article comparative analysis of M. Bulgakov's and V. Sorokin's creative way in the context of the stages of the Soviet era is carried out. Writers' reflection on soviet discourse is investigated with such aspects as influence of the Soviet existence on man and society, artistic and scientific ideas and reflection of it in their works and others. Numerous fictions of writers attracted to the study (M. Bulgakov: short novel and novellas, novel “The Master and Margarita”, V. Sorokin: prose and dramatic works “The Norm”, “The Queue”, “The Children of Rosenthal” and others). The study allows us to conclude that the critical perception of the Soviet era modeled in the work of writers similar ideological and artistic solutions while maintaining a pronounced individuality of each.

Keywords: ideological system, reflection, Soviet discourse, artistic experiment, narrative tactics.

Писательское наследие таких авторов, как М. А. Булгаков и В. Г. Сорокин, на первый взгляд, имеет мало общего в предмете изображения и ху-дожественных решениях. Названные писатели пред-ставляют разные исторические эпохи страны, разные литературные направления, однако при более при-стальном рассмотрении между ними обнаружива-ются многие точки схождения, объясняющиеся типологическим характером объекта изображения и художественных решений. Общее проявляется в отображении в их произведениях схожих культур-но-общественных явлений эпохи, а также в формах авторской рефлексии и, в конечном итоге, в харак-тере мировосприятия этих писателей.

Сопоставляя движение их творческого пути, можно сделать ряд интересных наблюдений:

1. Булгаков и Сорокин начали свое писательское творчество как авторы критической направленности, что выразилось у Булгакова в форме фельетонов и юморесок, а у Сорокина в форме соц-артовских текстов.

2. У обоих авторов особое место в творчестве занимает драматургия, культура театра. Увлечение драматургией способствовало формированию и раз-витию в их творчестве мотивов, тем, тактик пове-ствования, которые в дальнейшем стали структурно-образующими в творчестве писателей. Таким образом, театр как площадка для реализации драматургиче-ского текста стал подспорьем для творческого раз-вития, реализации эксперимента в области прозаиче-ской формы текста, что в итоге вывела писателей на другой уровень художественного мастерства.

3. Авторская рефлексия на окружающую дей-ствительность формировалась сквозь призму схожих для их времени культурно-интеллектуальных пред-ставлений о мире и искусстве слова.

4. Оба писателя под влиянием эпохи проявили интерес к теме научного эксперимента и его влияния на устройство общества, что способствовало появ-лению в их творчестве типажа ученого; оба остро поставили вопрос об ответственности научной и творческой интеллигенции перед обществом.

5. М. Булгаков и В. Сорокин попытались понять актуальные явления общественной жизни через призму исторического представления, что вырази-лось в повествовательной тактике совмещения или сопоставления различных временных пластов исто-рии. Оба автора, например, связали в фантастической форме современную им эпоху с фигурой Ивана Грозного.

6. Негативное восприятие действительности писателями во многом объясняется осознанием ими порочности природы общества. Данное восприятие отображено в текстах авторов, где превалирующим является деструктивная, негативная сторона чело-веческого существования. В попытке рассмотреть, изучить данную сторону явления авторы обраща-ются в своем творчестве к теме зла как к источнику и связующему звену человеческого существования. Булгаков и Сорокин по-разному подходят к ее рас-смотрению, обращаясь к разным ее проявлениям, например: зло -- как насилие у Сорокина, зло -- как инфернальная сущность у Булгакова. Оба автора приходят к постановке вопросов метафизического характера о сути существования.

Перечисленные выше типологические схожде-ния не просто встречаются в текстах авторов, но появляются в них в относительно схожей хроноло-гической последовательности, в зависимости от перехода от одного творческого этапа к другому. Как правило, они проявляются в содержательном наполнении текстов, особенно в моменты негатив-ного, недоумевающего восприятия героем или чи-тателем абсурдистской жестокости, которая разво-рачивается в повествовании.

Объяснение схожести столь формально раз-личных авторов можно найти в объекте их интере-са -- окружающей советской действительности. Во многом время, в котором жили авторы, оказывается в их текстах на удивление схожим по своему харак-теру. М. А. Булгаков жил в не самое простое время в жизни страны, и писательская деятельность для доктора Булгакова, справедливо предположить, была средством постижения, осознания мира, который его окружал, в том числе средством для вполне естественного стремления понять себя в этом мире. Для молодого писателя В. Сорокина это стремление было актуально не менее, только вызвано было уже другим импульсом, а именно -- творческого преоб-разования, концептуалистского, одновременно иро-ничного, понимания действительности. Тем не менее, в случае Сорокина этот импульс был естественным порождением эпохи «застоя», долго накапливавшей-ся реакции на идеологический контроль государства над культурной и общественной жизнью страны. В дальнейшем писатель постмодернист Сорокин стал писателем метафизической ориентации, что неоднократно давал понять в своих интервью. По-добное понимание автора постепенно формируется в научной и критической среде, что иллюстрирует беседа А. Гениса с литературоведом М. Липовецким «Сорокин: мастер русской метафизики» [8].

Схожесть общественно-политической ситуации в стране начала и конца 20 века сформировала схо-жие условия для творческого развития авторов.

Булгаков жил в непростое время, материалом его текстов были явления, порожденные этой эпохой. Аналогичное можно увидеть в творчестве В. Со-рокина по причине схожести историко-культурного контекста эпохи: крушение страны, активное раз-витие массовой культуры. Отражение эпохи реали-зовалось в негативных по авторскому умонастрое-нию текстах с преобладанием фантасмагорического по своему характеру повествования, объясняюще-муся болезненным пониманием окружающей дей-ствительности -- советского общежития.

Под советским общежитием подразумевается советская действительность как социокультурный феномен, как некая точка схождения процессов, характерных для эпохи. Данный феномен неодно-роден во времени и пространстве, т. к. писатели жили в различные его периоды. Однако вызывает интерес схожесть названного явления у Булгакова и Соро-кина в связи с тем, что данный феномен представлен в их творчестве в историческом движении -- в на-чале своего становления и в момент его постепен-ного и окончательного завершения.

Этап в творчестве М. Булгакова, связанный с созданием «Мастера и Маргариты», отобразил в тексте романа эпоху НЭПа -- политику использо-вания элементов рыночной экономики в формиро-вавшемся тогда советском обществе. Раннее твор-чество В. Сорокина, реализованное в таких текстах, как «Очередь», «Норма», «Первый субботник» [5], совпало со временем формирования эпохи Пере-стройки, когда в стране постепенно вводили элемен-ты рыночной экономики, тем самым способствуя изменениям в культурной жизни общества. Данное схождение связано с началом и концом советского времени, тем не менее оно свидетельствует о на-личии характерных для разных эпох схожих нервных узлов и проблем, что объясняет наличие некоторо-го общего в художественной картине мира разных авторов.

Важным общим моментом в творчестве М. Бул-гакова и В. Сорокина является отображение в про-изведениях существования человека и общества под воздействием советской системы. Под советской системой подразумевается власть идеологического, бюрократического аппарата, определяющего законы существования общества. Реальность в текстах писателей зачастую воспроизводится в изображении физиологического аспекта существования персона-жей -- через внимание к физиологическим особен-ностям и потребностям человека, а затем, в более широком плане -- в изображении устройства быто-вой стороны жизни советского общежития. Система проявляется через такие аспекты, как цензура, диктат и контроль государства и идеологической пропаганды над жизнью страны. Следует отметить наличие внимания Булгакова и Сорокина к ритуаль-ному характеру советской жизни (М. Булгаков «Со-бачье сердце» [7], В. Сорокин «Первый субботник» [5]. Таким образом, Булгаков и Сорокин выявляют свойства окружающей действительности через рас-смотрение взаимодействия реальности и системы.

Одной из тактик выявления качественных ха-рактеристик окружающей действительности у обо-их авторов является характерное для модернистской и постмодернистской парадигмы в литературе ак-тивное создание текстовой реальности с помощью аллюзий и реминисценций к другим текстам лите-ратуры. В произведениях М. Булгакова такая так-тика хоть и не была для него универсальной, но, проявившись в таком раннем тексте, как «Похожде-ния Чичикова» [7], она начала развиваться и стала одной из основополагающих в таком произведении М. А. Булгакова, как «Мастер и Маргарита». В твор-честве В. Сорокина на протяжении всех его этапов данная тактика стала центрообразующей в по-вествовании, что объясняется двумя обстоятель-ствами: постмодернистской природой его творчества и пониманием советского общежития как некоего культурного феномена, симулякра, образованного идеологическим, и в частности, литературным дис-курсом. В итоге, в процессе развития писательского пути авторов данная повествовательная тактика приобрела иное качественное основание, трансфор-мировавшись в принцип отображения мира -- фор-мирование текстовой реальности по принципу историко-временной взаимосвязанности. Примером подобной трансформации являются тексты М. Бул-гакова «Иван Васильевич» [7], «Мастер и Маргари-та» [2] и тексты В. Сорокина «День Опричника», «Метель», «Голубое Сало» и т. д. [5].

Как отмечалось выше, оба автора начинали как писатели критической направленности, осознавав-шие действительность как дисгармоничное явление. Раннее творчество М. Булгакова повествует о герое, дезориентировавшемся перед абсурдистской жесто-костью окружающей реальности («Записки юного врача», «Морфий», «Записки на манжетах», «Теа-тральный роман» и др. [8]). Зачастую они автобио-графичны, характер понимания героями произве-дений происходящего свидетельствует о наличии метафизического спектра восприятия действитель-ности и авторским сознанием («Дьяволиада» [7], «Мастер и Маргарита» [2]).

Ранние тексты Сорокина, как в целом и все его творчество, отражают отсутствие серьезного автор-ского внимания к личности героя, но демонстриру-ют интерес к организации советского общежития, являющегося порождением советской системы; персонажи Сорокина имеют схематический, номинально-дискурсивный характер. Сорокина как пи-сателя занимают явления, которые порождает со-ветское общежитие, специфика его особенностей. Уже в заголовках таких текстов, как «Очередь», «Норма», можно увидеть вопрос, который задает себе автор: что такое очередь? Что такое норма? При этом сами эти вопросы имеют табуированный, са-кральный статус: вопросы, которые нельзя задавать и на которые персонажам нельзя ответить¹. Очередь трактуется автором как естественная самооргани-зующаяся материя советского общества, а норма -- как инструмент табуирования, воздействия тоталь-ного контроля и насилия над личностью. В этом стремлении понять и охарактеризовать закономер-ности советского общежития Сорокин с Булгаковым пересекаются.

На более зрелом этапе своего творчества М. А. Булгаков создает тексты фантастическо-уто-пического характера, такие как «Роковые яйца», «Собачье сердце» и др., где на передний план вы-ходит тема общественно-научного эксперимента, фигура ученого и последствия его «научных» опы-тов. Данные произведения были написаны в то время, когда в советской литературе активно стало развиваться научно-фантастическое направление, участники которого поставили задачу оценить, в том числе критически, окружающую реальность как результат развития идей Октябрьской Революции, выражающих пафос научно-технического прогрес-са. Вследствие этого тема научного эксперимента приобрела актуальность. По «иронии судьбы» в творчестве В. Сорокина после развала Советского Союза данная тема также вышла на передний план, развивалась в рамках соц-артовского иронического пафоса. Например, в драматургии Сорокина, в ко-торой встречаются наименования и пьеса и анти-пьеса (жанровая форма, лишь формально сохраня-ющая художественные особенности пьесы), одной из ведущих становится тема эксперимента по соз-данию нового человека, новой реальности («Юби-лей», «Дети Розенталя» и др.). Не зря же сборник его драматургических текстов называется «Капитал»: как выражение иронии по поводу идей создания светлого будущего с помощью научно-техническо-го развития. На первый взгляд, авторские оценки этой темы у Сорокина и Булгакова различны, но оба автора критически подходят к ее рассмотрению, не у ходя в свойственный советской литературе опти-мизм. В итоге они выявляют негативные явления и тенденции, существующие в самой социальной реальности, которые невозможно устранить никаким научным экспериментом, более того, можно лишь ухудшить ситуацию.

Актуализация этой темы у В. Сорокина совпа-ла с развалом Советского Союза, тем самым подво-дя итоги развития темы научного эксперимента в советской литературе, в том числе и в творчестве М. А. Булгакова. Булгаков и Сорокин находят схожие способы отображения процессов, происходящих в действительности. В творчестве Сорокина харак-тер реализации данной темы можно оценить как соц-артовскую реакцию на произошедшее с «со-ветским общежитием», но, с другой стороны, в сво-их художественных текстах автор начал изображать и последствия развала страны. В связи с этим соц- артовская ориентация постепенно стала отходить на второй план, окончательно уступив место кон-цептуалистскому и метафизическому восприятию действительности. Тем самым из темы научного эксперимента как наследия советской литературы «вырос» интерес Сорокина к формам существования будущего, что выразилась в его антиутопических по своей направленности текстах, все еще во многом сохранявших иронический пафос.

Разработка темы научного эксперимента по-влияла и на характер миропонимания Булгакова, придав ему историософский смысл, что выразилось в его главном романе «Мастер и Маргарита» [2]. В этом романе предпринята попытка осмысления и художественного изображения механизма суще-ствования действительности. Историко-культурная временная взаимосвязь, выраженная через сопо-ставление разных историко-временных пластов и аллюзий на другие тексты мировой литературы, дала возможность объединить многие темы и во-просы, которые уже были заявлены автором в дру-гих его произведениях, и представить их внутрен-нюю взаимосвязь. Обращение к такой тактике за-кономерно в ситуации, когда автор стремится уло-вить причины и отыскать ответы на вопросы, появляющиеся в столь насыщенное и неоднозначное время в жизни страны. Позднее творчество Сороки-на в данном случае аналогичным способом устрем-лено к попытке уяснить механизм существования тех явлений, которые в значительной степени вли-яют на жизнь общества и человека и могут карди-нально ее изменить.

У обоих авторов отчетливо проявляется интерес к пониманию места зла в жизни человека, но резуль-таты осмысления этого явления у них различаются: по Булгакову, зло инфернально, имеет натурфило-софский характер -- оно естественно, вечно, осмыс-ляется в традициях идей Гете; по Сорокину, зло проявляется в насилии, этим объясняется авторский интерес к этому явлению [6]. Можно сказать, что зло в понимании Булгаковаимеет общечеловеческий и вневременной характер; Сорокин же находит ответ как будто близкий Булгакову, понимая зло как нечто метафизическое, что существует вне зависимости от системы, но раскрывается в ней. Неоднократно в своих интервью Сорокин подчеркивал свой инте-рес к теме зла и к метафизической природе цивили-зационных процессов в России, связывая их с гео-графией и историей [3], что выразилось в таких текстах, как «Метель», «День Опричника» и др.

Чтобы раскрыть и передать сущность метафи-зического характера общественных явлений, В. Со-рокин, как и М. Булгаков, обратился к тактике сов-мещения временных пластов повествования. Сцена-рии прошлого «перетекают» в будущем, трансфор-мируясь, изменяясь, но проявляя характерные свойства тех явлений, которые существуют посто-янно на протяженном промежутке времени. Так, Сорокин выявил метафизику власти в России, во-площенную в Опричнине («День Опричника» и «Са-харный Кремль»), метафизику случая в повести «Метель». Зло -- как метафизическое по своему характеру явление -- раскрывается как следствие естественной человеческой зависимости от места, физиологических потребностей, конфликта стрем-ления к власти и свободы от дискурсивного диктата.

Интересно, что свобода от дискурса у булга-ковского Мастера является одним из его желаний, которое Булгаков описывает как освобождение через смерть; эта же тема характерна для прозы Сорокина [1]. Фигура Мастера в целом характерна для твор-чества М. А. Булгакова, и можно с уверенностью утверждать, что во многом является alter ego писа-теля в силу не только схожести многих деталей романа с биографией самого автора, но и с учетом его повышенного внимания на протяжении всего творчества к образу Мастера. До появления романа образ интеллигента, который в силу обстоятельств смиряется с реальностью, не дающей ему спокойно жить, появился еще в ранних текстах автора. По-степенно образ начал приобретать черты Мастера, трансформируясь от юного врача (Записки юного врача) к писателю, в том числе драматургу («Записки на манжетах», «Театральный роман»), к мыслителю и художнику («Мастер и Маргарита»). С этим же связано движение образов от непонимающего ситу-ацию («Записки юного врача», «Морфий») к воз-мущающемуся ею (Театральный роман), к приняв-шему и «сошедшему с ума», что выразилось в эска-пизме и миросозерцательном характере восприятия реальности, в философском его осмыслении («Ма-стер и Маргарита»). На протяжении творческого пути Булгакова можно наблюдать его стремление к размеренной, сосредоточенной работе, свободной от диктата извне и направленной на свободное ав-торское самовыражение. Булгаков понимает худож-ника как идущего по определенному жизненному пути, через творчество постигающего важные жиз-ненные истины. Такое понимание близко к модер-нистскому восприятию жизнетворчества и в целом характерно для русской классической литературы, но выносит на первый план понимание художника как особого психосомотического типа, для которо-го творчество является естественной потребностью существования.

Схожее понимание можно наблюдать и у В. Со-рокина, который неоднократно подчеркивал психо-физиологические основания творчества -- как некой потребности [4]. В рамках этого можно понять, что радикальный, даже агрессивный, пафоссорокинской деконструкции был связан со стремлением освобо-диться от тотального контроля литературного дис-курса ради насыщения чувством авторской вседоз-воленности [4]. При этом, разрушая власть литера-турного дискурса, Сорокин расчищал себе область для наблюдений над явлениями, которыев его по-нимании имеют методологический (метафизический) характер.

Это стремление к авторской автономности как некоторой естественной модели существования в целях осмысления основополагающих явлений действительности во многом объединяет представ-ленных авторов и объясняет схожесть их писатель-ской ориентации, некоторых типологических схож-дений в восприятии советского общежития и окру-жающей действительности в целом. Это можно понять как некую общую особенность в развитии русской литературы XX-XXI вв. Условия, сформи-ровавшие Сорокина как писателя, во многом схожи с теми, что оказывали воздействие на формирование творческой позиции Булгакова, на его эволюцию от писателя-сатирика к писателю-мыслителю.

Исследование, проведенное в рамках настоящей статьи, позволяет сделать следующие выводы:

1. Фигуры М. А. Булгакова и В. Г. Сорокина являются некими точками, которые отображают трансформацию писательского подхода к понима- нию советского общежития как социума в литера-турном процессе XX -- XXI столетия: от писателя- реалиста сатирической направленности к писателю- мыслителю в случае с Булгаковым, от писателя- постмодерниста критической направленности к писателю-метафизику в случае с Сорокиным.

2. В текстах Булгакова и Сорокина отобразились специфичные черты процесса советской литературы, заключающиеся в схожести художественных реак-ций на типологически близкие процессы, происхо-дящие в эпоху формирования советского государства и советской литературы (творчество М. Булгакова) и в момент завершения их существования (творче-ство В. Сорокина).

Примечания

1. Этот тезис иллюстрирует сцена из романа «Норма», где мальчик пытается понять, что такое норма, но в результате его понимание сводится к фетишизму его родителей, воспринимающих норму как ритуал, чей смысл не дано постичь обыч-ным смертным:

«-- Мам, а зачем ты какашки ешь?

-- Это не какашка. Не говори глупости. Сколь-ко раз я тебе говорила?

-- Нет, ну а зачем?

-- Затем. -- Ложечка быстро управлялась с по-датливым месивом.

-- Ну, мам, скажи! Ведь невкусно. Я ж пробо-вал. И пахнет какашкой.

-- Я кому говорю! Не смей!» [9]

Литература

творческий беседа советский

1. Беневоленская Н. Владимир Сорокин и ритуальное действие в его прозе // Вестник СПбГУ. Язык и литература. 2010. № 3. Серия 9. С. 7-11.

2. Булгаков М. Мастер и Маргарита [Электронный ресурс]. URL: http://modernlib.net/books/bulgakov_mihail_afanasevich/ master_i_margarita/read

3. Владимир Сорокин: «Для писателя Россия -- Эльдорадо» [Электронный ресурс]. URL: http://www.timeout.ru/msk/ feature/14452

4. Владимир Сорокин: самое скучное -- это здоровые писа-тели [Электронный ресурс]. URL: https://www.srkn.ru/ interview/vladimir-sorokin-samoe-skuchnoe-eto-zdorovye

5. Владимир Сорокин: тексты [Электронный ресурс]. URL: https://srkn.ru/texts

6. Марусенков М. П. Абсурдопедия русской жизни Владими-ра Сорокина. Заумь, гротеск и абсурд. СПб.: Алетейя, 2012.

7. С. 10-11.

8. Михаил Булгаков: тексты [Электронный ресурс]. URL: http://lib.ru/BULGAKOW/

9. Сорокин: мастер русской метафизики: беседа А. Гетиса с литературоведом М. Липовецким. [Электронный ресурс]. URL: https://www.svoboda.org/a/29218770.html

10. Сорокин В. Норма [Электронный ресурс]. URL: https ://www. srkn.ru/texts/norma_part4.shtml.

Размещено на Allbest