Упреждающие повествовательные маркеры в исландских родовых сагах

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет гуманитарных наук

Школа филологии

Курсовая работа по направлению подготовки 45.03.01 «Филология» образовательная программа «Филология»

Тема: «Упреждающие повествовательные маркеры в исландских родовых сагах»

Вахрушева Анна Алексеевна

Научный руководитель канд. филол. наук, доцент А.Ф. Литвина

Москва 2019

Аннотация

Исландские родовые саги представляют из себя большие по объему и содержанию произведения, структуру которых достаточно трудно анализировать и приводить к общему шаблону. Наблюдения показывают, что некоторые элементы в их структуре являются общими для жанра в целом. Так в этой работе мы исследуем присутствие в различных сагах такого приема как “упреждающие повествовательные маркеры”. Это могут быть как конкретные, легко выделяемые из текста отрывки, так и абстрактные авторские намеки, обозначающие приближение той или иной сюжетной вехи. Они служат для того, чтобы обратить внимание слушателя или читателя на тот или иной эпизод, привлечь к нему внимание и подчеркнуть его важность - зачастую неожиданную или неочевидную. Эта работа будет сосредоточена на том, чтобы на материале нескольких родовых и королевских саг пронаблюдать, как их авторы дают читателю понять, что в скором времени в тексте произойдет какое-либо важное сюжетообразующее событие, и чем эти способы отличаются в двух разновидностях жанра саги.

Введение

Обоснование темы исследования

Скандинавские саги - уникальные произведения эпохи Средних веков. Их уникальность заключается, во-первых, в сильном контрасте со всей европейской литературой той же эпохи; во-вторых, в регионе их создания и распространения - Исландии, где сложились совершенно особенные условия жизни для появления и расцвета этого жанра; в-третьих, несмотря на то, что саги были записаны уже в христианскую эпоху, они пронизаны язычеством и его влиянием на жизнь скандинавов. Если европейская средневековая литература - это эпические герои в абстрактных, фантастических местах, то герои саг - реальные (или по мнению авторов реальные) люди в реальных местах, названия которых знают все современники.

Саги имеют несколько разновидностей, но нас в первую очередь интересуют родовые саги и королевские саги, как самые многочисленные и популярные. В устном творчестве они бытовали примерно с IX-XI вв., и приблизительно этот же период описан в большинстве родовых саг. Записывать саги начали в XII-XIII вв., тогда же была создана “Хеймскрингла” (“Круг Земной”) - сборник королевских саг, записанных Снорри Стурлусоном. Этот сборник охватывает куда больший промежуток времени - историю Норвегии с так называемых “легендарных времен” до XII века.

Структура саги все еще изучена недостаточно. Очевидно, что авторы саг не осознавали своего авторства при создании текстов, но это не отменяет их, пусть и не сознательного, влияния на произведение. Безусловно, они не могли приукрашивать события саги, менять сюжет или как-то иначе значительно искажать “правду”. Тем не менее, авторы отбирали сюжеты, которые казались им требующими упоминания в саге. Кроме того, именно они решали, как их подать слушателям или читателям, как подвести к тому или иному событию, как сделать рассказ содержательным и увлекательным. Таким образом, несомненно, что важную роль играет работа автора со структурой саги. Именно поэтому мы обратим внимание на то, как организован текст нескольких скандинавских саг и попробуем выделить в них “упреждающие повествовательные маркеры” - своеобразные авторские намеки, призывающие читателей обратить внимание на то, что скоро произойдет то или иное важное сюжетообразующее событие. Иными словами, мы постараемся найти в сагах авторские сигналы, оставленные для слушателей или читателей для того, чтобы акцентировать внимание на переломном моменте или ином важном событии. Гипотеза заключается в том, что эти “маркеры” от авторов носят регулярный характер и присущи многим произведениям, что позволит сделать выводы не только о том, что авторы обрабатывали свой текст, но и что это было распространенной, систематической практикой. Обратившись к автору, прислушавшись к тому, что он хочет сказать, исследователи откроют для себя в сагах не только исторический источник, но и особый литературный жанр, влияние которого на всю последующую историю литературы так же несомненно, как и влияние рыцарского романа. Взаимодействие с автором через страницы саги позволит оценить его мастерство как литератора, сочинителя в особом смысле этого слова. В частности, наблюдение и выяснение структуры появления “упреждающих маркеров” на страницах саги позволит сопоставить между собой эти произведения и привести их к некоторому шаблону, объединяющему тексты одного жанра. Создание такой структуры в дальнейшем должно упростить более детальное изучение саг, которое, в свою очередь, позволит вписать скандинавские саги в мировой литературный контекст.

С помощью тщательного изучения четырех саг - «саги о Ньяле», «саги о Гисли», «саги об Олаве Святом» и «саги об Инглингах» - требуется решить следующие задачи:

1. Пронаблюдать регулярность «упреждающих повествовательных маркеров».

2. Разработать их типологию.

3. Сопоставить “упреждающие маркеры” в родовых и королевских сагах и сделать выводы о сходстве или различиях этого структурного элемента в данных разновидностях скандинавских саг.

Работа будет представлять собой медленную и последовательную переработку текста обозначенных выше саг. Исследование требует прочитывать сагу несколько раз, на первом этапе выделять те эпизоды, которые кажутся сюжетообразующими, на втором - исследовать обрамляющий их текст и систематизировать намеки от автора, на последнем этапе будет происходить сопоставление выборки, составленной на материале разных саг. После этого начнется этап анализа отобранной информации вне контекста конкретной саги. Такой метод работы необходим, поскольку саги - очень объемные произведения, и произвести сопоставление самих текстов без подготовительной работы и без создания выборки материалов невозможно, поскольку будет непродуктивно. Несмотря на то что мы уверены в некотором структурном сходстве саг, каждая из них - самостоятельное произведение, и наложить одну на другую не получится в связи с оригинальностью каждого отдельно взятого сюжета. Таким образом, многоступенчатая обработка текста и анализ отобранных отрывков является основным методом, который использовался и используется исследователями саг.

1. Обзор литературы

Изучение саг об исландцах следует начинать с книги М.И. Стеблина-Каменского «Мир саги». Лейтмотивом этой работы можно назвать идею о синкретической правде в скандинавских сагах - той правде, которая не могла быть на самом деле, но в которую люди того времени верили. Иными словами, она означает скорее правдоподобную информацию, чем правду в современном смысле этого слова. Допуская, что такое возможно, люди той эпохи легитимировали ее право на существование. Стеблин-Каменский ставит вопрос о том, насколько представления людей того времени об абстрактных вещах отличалось от нашего. Как выясняется, очень сильно. Помимо правды, например, в книге упоминается восприятие времени средневековыми скандинавами. Современные люди живут в промежутке «настоящее время», который оторван как от прошлого, так и от будущего; действительность существует здесь и сейчас. Для средневекового человека, у которого связь с прошлым осуществлялась при помощи предков и генеалогии, а с будущим - из-за представления о предопределенности судьбы, такого разрыва между настоящим и другими временами не было. По мысли Стеблина-Каменского, средневековый исландец воспринимал время нелинейно, прошлое и будущее как бы существовало для него в один момент с настоящим и было неотделимо. Это выводится и из саг: ни один герой не может быть введен в историю без упоминания его родичей и предков хотя бы в одном поколении. Если же герою суждено умереть - это либо предсказывается ему вещим сном, либо сообщается другим человеком, и это - неизбежное будущее.

О распре в скандинавских сагах писал и другой исследователь - Джесси Байок. Он обратил внимание на тот факт, что описанные в сагах распри - отражение реалий общества той эпохи. Распри преобладают в сагах не просто потому что кто-то решил так их сочинить, а потому что это было главной событийной составляющей жизни средневекового скандинава. Таким образом, Байок пришел от изучения роли распри в исландской саге к изучению ее роли в скандинавском обществе. В связи с этим он также пришел к изучению роли тяжбы в ту эпоху, поскольку она была тесно связана с распрей. Их роли в саге могли меняться в зависимости от важности того или иного события для сюжета, но все они упоминались в сюжете. Связующими звеньями в саге, в связи с этим, стала передача информации и перемещение в пространстве. Однако структура саги (о чем будет сказано далее) индивидуальна для каждого отдельного произведения, поэтому, выделив элементы, все еще нельзя составить стандартную схему.

Арон Яковлевич Гуревич - автор двух известнейших научных работ о средневековой культуре: “История и сага” и “Категории средневековой культуры”. В обеих книгах есть важные выводы о литературе древних скандинавов, на которые следует обратить внимание при изучении саг. Гуревич пишет, в частности, о том, что выделяет этот средневековый литературный жанр среди прочих. Как и говорилось выше, сага - совершенно особый жанр, в котором правда возводится во главу: “В ней говорится только о событиях, о поступках, совершенных исландцами, и о речах, которыми они обменивались, но ничего не говорится об их внутренних переживаниях (они раскрываются лишь в их деяниях) и об отношении повествователя к описываемому персонажу или действию”. Персонажи саг - реальные люди, по крайней мере, в это верит как автор, так и слушатели. Сага сочетает в себе исторический и художественный текст, не являясь ни тем, ни другим в чистом виде. Несопоставима сага и с другими современными ей европейскими жанрами - в отличие от эпоса, персонажи саг - куда более реальные, живые люди, а не олицетворение того или иного качества, возведенного в абсолют: “В сагах перед нами всегда и неизменно вполне земные люди со своими индивидуальными особенностями, совершающие самые различные поступки, в одних случаях добрые, в других злые”. Если говорить о форме, то сага очень содержательна и лаконична, а диалоги в ней сжаты и наполнены смыслом; кроме того, и автор, и читатели (слушатели) верят в то, что речи героев были произнесены в действительности, а значит герои в них говорят как вполне реальные люди.

Наравне с язычеством, которое пропитывает быт и жизнь героев саг, огромную роль для персонажей играет судьба. Несмотря на сдержанность и некоторую сухость повествования, содержание саг - это история столкновения героев с судьбой, и именно их поведение в такие моменты раскрывает сущность людей. Если в родовой саге судьба сталкивает отдельные семьи, то в королевской она испытывает конунгов и подвластные им земли. События королевской саги разворачиваются куда шире как в пространстве, так и во времени. И в противопоставлении этих двух видов саг скрыто противопоставление двух форм государственного устройства: “В аспекте социологическом оно выступает как выражение реального исторического противоречия между уходящим в прошлое родовым строем и нарождающимся и в конце концов торжествующим над ним строем классово-государственным”. В угоду второму жанр саги начинает трансформироваться в историографию.

На этом противопоставлении рождается и трансформация личности автора. Автор родовой саги лишь отбирает сюжет и сообщает их так, как они происходили в реальности. Автор королевской саги уже включается в некоторую политическую программу по сбор истории государства - роль куда более серьезная и масштабная. Снорри Стурлусон, разумеется, не подвергал сомнению весь материал, который ему попадался, однако следы работы над ним оставлены в самих сагах: Снорри зачастую не брал информацию, которая не подтверждалась несколькими проверенными источниками, а если брал, но не был уверен в ее правдивости - отмечал, что не знает точно, было ли это так.

Структура королевский саг выстраивается вокруг жизни того или иного конунга, от момента его прихода к власти и до смерти. Также автор говорил о предках и родичах героя саги - все эти факты помогали читателям или слушателям понять, в какой период времени происходили события. Это характеризует отношение средневековых скандинавов к времени - для них оно не было абстракцией, прямой линией, на которой есть точка настоящего, а все остальное - прошлое и будущее. Для них время - это конкретные события в контексте других событий. Кроме того, как писал и Стеблин-Каменский, время - циклично, и нет будущего как такового, поскольку все есть повторение прошлого снова и снова. Еще одна характерная черта времени в сагах - это цепь событий, между которыми ничего не происходит и, следовательно, об этого нечего сказать: “Время -- параметр человеческих деяний: где ничего не происходит, там как бы и нет времени, его невозможно заметить”. Отличие этой черты в королевской саге заключается в том, что история правления конунга куда более обширна и богата событиями, которые требуется описать. Поэтому авторам королевских саг приходилось по отдельности повествовать о тех или иных событиях и доводить их до конца, прежде чем возвращаться к другим сюжетам. Кроме того, для саги, которая переходит к жанру историографии, важнее заполнять пустоты между значимыми событиями, а также сообщать читателю больше фактических данных о времени тех или иных событий. Исходя из этого Гуревич говорит важную для нашей работы вещь: “Способность видеть будущее, которой в сагах наделены многие люди, обусловливалась особым пониманием природы времени. Прошлое уже миновало, но при восприятии времени как циклического считалось, что когда-то оно возвратится вновь; будущего еще нет, оно наступит позже, но вместе с тем оно уже где-то таится, вследствие чего провидцы способны его с уверенностью предрекать”. Таким образом, предупреждение о тех или иных событиях может исходит от предсказателя, способного анализировать прошлое и на его основе конструировать грядущее. С приходом христианства время трансформируется еще и под влиянием церковных праздников, приобретая более современные черты, линейность. Судьба трансформируется в Бога.

Еще одним результатом представления скандинавов о времени и судьбе стали вещие сны - такие же “упреждающие маркеры” в сагах, которые сообщают не только читателю, но и героям саги, что их ожидает. “Мотив провидения в будущее непосредственно связан с идеей правящей миром и человеческими жизнями судьбы, которой никто не может избежать и которая обнаруживает себя таким чудесным образом еще до того, как она реально наступит”. Из этого следует, что, обладая знаниями о своей судьбе, герой должен сконструировать свое поведение таким образом, чтобы мужественно встретить ее.

При помощи предсказаний авторы могли работать с сюжетом саги, выражая свою оценку тем или иным поступкам. Поскольку сон - вещь абстрактная и зыбкая, автор мог завуалировать в нем объяснение грядущих событий и их предпосылки.

Судьба идет рука об руку с удачей. Удача - это качества человека, его родичей и предков. Чем более знатный человек, тем больше у него удачи. Ею можно поделиться - потому конунг одаривал свою дружину драгоценностями и украшениям - с ними передавалась его удача. В зависимости от счастья правителя счастлив его народ: урожайность, мирные времена, богатая добыча, отсутствие болезней - все можно было списать на счастливый или несчастливый век того или иного конунга. Зачастую удача не зависела напрямую от человека, а формировалась под влиянием его происхождения. Так и его судьба, под влиянием прошлого его семьи, могла повторить судьбу какого-нибудь его родича. Все это не зависело от людей, личность и индивидуальность почти отсутствовали, как и свобода действий и даже отчасти мыслей: “В этом убеждает анализ понятия «судьба»: судьба именно происходит, «случается» с человеком, а не свободно им творится”. Однако это не значит, что не было свободы воли - ведь судьба ярче всего проявлялась в поворотные моменты жизни человека, а сюжеты саг, по сути, собрание таких моментов. Следовательно, бессобытийная повседневность, подчиненная воле человека, почти не описывалась в сагах.

В контексте этого Гуревич рассматривает и смерть. Скандинавы воспринимали ее достаточно спокойно в силу того, что время, как говорилось ранее, нелинейно в их представлении, следовательно после смерти ничего не заканчивается. Однако представления о загробном мире сильно разнились, а способы захоронения усопших делят историю Скандинавии на две важные вехи: “век сожжений” и “век курганов”. Помимо известных представлений о Вальхалле, скандинавы верили в то, что предки живут в своих потомках, которые названы в честь них - существовала целая культура имянаречения. Кроме того, отношения с временем у мертвых тоже особые - оно либо течет совершенно иначе, либо его не существует.

Чрезвычайное значение имела для скандинавов посмертная слава. Это - главная мотивация принимать любые решения судьбы мужественно, чтобы заслужить о себе добрую славу и таким образом обрести вечную жизнь.

Важно отметить выводы Гуревича о скандинавском мифе. С приходом христианства язычество все еще оказывало глубокое влияние на жизнь людей. У исландцев сложилась и вовсе уникальная ситуация: христианство было принято на тинге мирно и не потребовало искоренения старых верований. Эта точка зрения на религию ощущается в текстах Снорри: “Он относится к старым и новым богам как к представителям двух династий: одна правила в древности, другая, более могущественная, сменила ее и правит ныне”. Иными словами, более могущественный бог вытеснил старых богов, они потеряли свой статус, но это не значит, что их не было. Из религии миф превратился в фон для событий, о которых повествуется в “Хеймскрингле”.

Важным элементом саги в исследованиях Гуревича считается слово. Помимо обилия диалогов, которые усиливают эффект присутствия читателей при разворачивающихся событиях, слову приписываются магические свойства. “Каждая речь или отдельная фраза, сказанная персонажем саги, исполнены смысла, и то, что произнесено, может иметь далеко идущие последствия”, - иными словами, “упреждающие маркеры” в нашем представлении относятся в том числе к категории слов, предрекающих грядущее, едва ли не призывающих его - поскольку сказанное обычно сбывается. Зачастую бессвязность текста, кажущееся нагромождение фактов на деле играют свою роль гораздо позже, напоминая о себе. Автор саги, несомненно, помнит все данные им указания, помнит необходимость использовать их в неожиданный момент, и от читателей ожидается готовность.

Здесь упомянута лишь малая часть идей, высказанных Гуревичем в книге “История и сага”, но нам следует перейти ко второй его книге.

2. Упреждающие маркеры: типология нарратива

Следует начать с того, что “упреждающие маркеры” - термин новый и никем прежде не изученный. Нашей целью в этой работе станет подбор некоторого круга примеров того, как авторы и/или рассказчики предупреждали читателя или слушателя о том, что в дальнейшем сюжете следует ожидать важных, зачастую неожиданных перемен. Подобранный круг примеров будет обширный, поэтому в конечном итоге мы можем отказаться от части из них и исключить их из понятия “упреждающих маркеров”, однако прежде следует поговорить о них подробнее и аргументировать то или иное наше решение.

Предупреждение в тексте саги может быть как авторским, так и вложенным в уста героев. Одним из вопросов этого исследования будет, считать ли произнесенные героями предупреждения маркерами, оставленными для читателей, или они играют другую роль в саге.

Зачастую в саге имеют место эпизоды, роль которых неочевидна. Например, в саге об Олаве Святом это главы о чудесах, которые он творил до и после смерти. Как правило, эти эпизоды привлекают внимание читателя с первых строк: они слабо связаны с основным сюжетом, их персонажи тоже выделяются (например, калеки). Таким образом, эти эпизоды являются предупреждением внутри себя самих - на них сразу обращаешь внимание, и заканчиваются они каким-либо знаменательным событием, ради которого и были записаны.

Важно разграничить, когда эпизод является предупреждением читателю, а когда это менее изящное и более прямолинейное указание на неизбежность тех или иных событий.

“Упреждающие маркеры” - категория литературных приемов, не имеющая пока конкретной формы. Как говорилось выше, это может быть как прямое указание на грядущие события, так и абстрактный намек. Иными словами, в тексте может быть как прямо сказано, что, например, тому или иному персонажу грозит опасность, так и вскользь упомянуто, что кто-то, например, остался недоволен - и потому другому персонажу грозит беда.

Важнейшую роль в исследовании саг играет понятие “синкретической правды”, которое вводит Стеблин-Каменский. Все, что говорит или пишет автор по поводу того или иного сюжета в его представлении - чистая правда. Даже если он позволяет себе как-то дополнить сюжет событиями или информацией, о которых у него нет данных, это оправдывается тем, что это могло иметь место а значит может быть правдой. Таким образом, работая с текстом, автор не осознает своего авторства - ведь он не вносит ничего нового, он лишь фиксирует правду. Это, разумеется, не отменяет некоторой художественной обработки, к которой мы можем отнести и “упреждающие маркеры”. В те времена, когда саги бытовали в устной форме, эти пункты в тексте выполняли практическую функцию - привлекали внимание слушателей к тому или иному эпизоду. Воспринимать рассказ на слух может быть затруднительно, а такие маркеры, на наш взгляд, позволяли публике не упустить что-то важное и сконцентрировать внимание. В письменной же форме они сохранились как художественное средство. Если в королевских сагах как правило повествуется о нескольких сюжетах, читателю не приходится держать в голове значимые события из начала саги до ее конца - сюжет разворачивается быстро и почти без перерывов приходит к финалу, чтобы читатели не путались в нескольких рассказах. Родовые же саги устроены иначе - они от начала и до конца посвящены одним персонажам, их жизни и распрям, потому такие маркеры в них играют гораздо большую роль - не только чтобы читатель или слушатель мог сконцентрировать внимание на происходящем, но и чтобы мог отметить для себя и запомнить тот или иной эпизод.

Перейдем к королевским сагам. Как было сказано выше, сборник саг “Хеймскрингла” был написал предположительно известным исландским политиком и историографом. Разумеется, нужно делать скидку на то, что эти понятия в XII-XIII вв. имели несколько иное значение - политика средневековой скандинавии строилась по большей части на взаимодействии с конунгом и самыми влиятельными ярлами государства. Так или иначе, предполагается, что исландец Снорри создавал сборник саг о норвежских конунга не только из любви к истории и литературному искусству, но и из желания угодить влиятельным людям Норвегии. Это является одной из черт его текстов. Тем не менее, как говорится у всех скандинавистов, авторы, будь то авторы саг или скальд, никогда сознательно не приукрашивали события и поступки людей, о которых они повествовали, поскольку это могло оскорбить людей, которым посвящался тот или иной текст. Следовательно, Снорри последовательно и насколько это возможно объективно подходит к созданию саг, тщательно отбирает материал и не доверяет слепо всей информации, что дошла до него.

Еще одной важной чертой королевских саг, отличающей их от саг родовых, является время и объем событий, включенных в сагу. Королевская сага - история не одной распри и не нескольких семей, это зачастую многолетняя история того или иного конунга, а вслед за ним - целого государства. Следовательно, автор саги вынужден обрабатывать очень большой материал, приводить его в содержательную, но достаточно лаконичную форму. Таким образом, в королевской саге остается чуть меньше места для саспенса, меньше “упреждающих маркеров” - события саги довольно известные, изложены последовательно, а цель автора, предположительно, заключается в рассказе об истории государства и его правителях, а не истории противостояния и борьбы какого-либо известного исландского человека.

Перейдем к непосредственным примерам. Есть несколько форм “предупреждения” от авторов саги. Это может быть виса, сказанная скальдом или каким-либо мудрым человеком; может быть сон или предсказание; предупреждение может быть выражено в реакции персонажей на то или иное событие - так, например, недовольство может дать понять, что за ним последует распря или нарушение приказа. Также, как уже говорилось выше, предупреждение может следовать непосредственно перед отмеченным событием, а может пройти через всю сагу и сыграть свою роль в самом ее конце. сага упреждающий синкретический

Начнем с важнейшего эпизода как в саге об Олаве Святом, так и во всем сборнике “Круг Земной”. Речь идет о видении Олава Харальдсона о том, что он будет конунгом Норвегии “навеки”. разбор этого эпизода есть в книге Гуревича “История и сага”, и смысл его заключается, по-видимому, в том, что титул конунга дарован ему свыше. Нам же важна роль этого эпизода в том смысле, что он предрекает все дальнейшие события саги и в некотором смысле фраза “Олав конунг понял этот сон так, что он будет править страной и своими соотечественниками долгие времена” внушает сомнение в буквальном понимании этого сна. Иными словами, наше внимание должно быть сконцентрировано на перипетиях, которые ждут конунга Олава у власти.

Следующий эпизод, привлекающий внимание читателей - это высадка Олава в Сэле, где конунг падает на колено. Его спутник трактует это так, что Олав прочно встал на норвежскую землю. Наше знание дальнейших событий опровергает эту точку зрения, кроме того, реакция самого Олава многозначительная - он усмехается, что можно посчитать сомнением в словах его спутника. Это также заставляет читателя насторожиться и засомневаться.

Следующим этапом захвата Норвегии Олавом было свержение ярла Хакона. Конунг взял его в плен после битвы, и ярл поклялся никогда не воевать с Олавом, если тот отпустит его. Разумеется, ни шведского, ни датского конунгов не устроил потеря Норвегии, и они на протяжении всей саги помышляли о войне с Олавом, и ярл Хакон едва не нарушил своей клятвы - сама клятва служит нам маркером того, что нужно следить за ее выполнением. Хакон, в конечном итоге, не нарушил ее напрямую, хотя и участвовал в возвращении Норвегии под свое управление.

Все герои саги не устают предрекать плохой конец тому, кто поддержит Олава. Так и его отчим Сигурд Свинья произносит следующие слова: “Если все будет так, как мне кажется, то тому, кто свяжет свою судьбу с ее сыном, придется, вероятно, проститься либо со своим имуществом, либо с жизнью. У этого человека, Олава конунга, очень сильные противники, и если он так и дальше будет продолжать, то навлечет гнев конунга датчан и конунга шведов и на себя, и на всех, кто с ним”. Это буквально является пересказом сюжета саги, но читатель еще не знает наверняка, однако Снорри прилагает все усилия, чтобы подчеркнуть опасности пути Олава и трагичный финал его законных притязаний.

Когда Олав набирал себе сторонников, выделились два человека - Хрёрек и Хринг. Первый не хотел поддерживать Олова, потому что привык к текущей власти, а второй посчитал, что, поддержав конунга, они обеспечат себе лучшее положение, чем есть сейчас. В конечном итоге, когда конунг начал насаждать всюду христианство, эти конунги нарушили его законы, за что Хрёреку он выколол глаза (с ним в дальнейшем будет длинный сюжет), а Хринга изгнал из страны. Таким образом, Хрёрек оказался прав в своих сомнениях, а надежды Хринга не оправдались, о чем дается намек в их речах.

Множество конфликтов связано с тем, что Олав конунг насаждал христианство в Норвегии. Следующий эпизод тому пример: Олаву удалось застать врасплох жителей одной области, но они успели предупредить других о его приходе. В следующей главе мы видим, что бонды собрали крупное войско, чтобы дать отпор Олаву. Читателю становится интересно наблюдать, как конунг справится с этим препятствием, будет ли он вступать в схватку, или решит дело миром? Олаву удалось убедить бондов подчиниться.

Заключение

Эта работа призвана положить начало исследованию упреждающих маркеров в исландских сагах. Безусловно, на материале четырех саг нельзя сделать выводы обо всей литературе, однако созданная структура должна стать инструментом, при помощи которого исследователи в дальнейшем смогут изучать и расширять выборку примеров; с большой вероятностью, ее в скором времени дополнят важными нюансами. На данный момент можно сделать выводы, что авторы систематически взаимодействуют со своими слушателями (читателями) и намекают им на приближение важных событий. Это можно объяснить тем, что первоначально саги воспринимались на слух, и потому рассказчикам важно было привлечь внимание публики, чтобы та не упустила важный эпизод. Переложение саг на бумагу лишь привело к фиксации их устоявшейся структуры, и хотя функции некоторых элементов потеряли значительную часть, они все еще ценны как памятник того жанра, который существовал в Средневековье и воспринимался средневековым скандинавским обществом.

Список литературы

Источники:

1. Сага о Ньяле / Исландские саги. Ирландский эпос. // Сост., вступит. статья и примеч. М. И. Стеблин-Каменского. Пер. О. А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский, С. Д. Кацнельсон, В. П. Берков, А. И. Корсун. M.: Художественная литература, 1973.

2. Сага о Гисли / Исландские саги. Ирландский эпос. // Сост., вступит. статья и примеч. М. И. Стеблин-Каменского. Пер. О. А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский, С. Д. Кацнельсон, В. П. Берков, А. И. Корсун. M.: Художественная литература, 1973.

3. Сага о Харальде Прекрасноволосом / Снорри Стурлусон. Круг Земной. // Изд. подгот. А. Я. Гуревич, Ю. К. Кузьменко, О. А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский. М.: Наука, 1980.

4. Сага об Олаве Святом / Снорри Стурлусон. Круг Земной. // Изд. подгот. А.Я. Гуревич, Ю.К. Кузьменко, О.А. Смирницкая, М.И. Стеблин-Каменский. М., 1980.

Литература:

5. Гуревич А.Я. История и сага. М.: Наука, 1972.

6. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984.

7. Кан А.С. История скандинавских стран. М.: Высшая школа, 1980.

8. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2000.

9. Пропп В.Я. Морфология сказки. Л.: Academia, 1928.

10. Стеблин-Каменский М.И. Мир саги. Становление литературы. Л.: Наука, 1984

11. Byock, Jesse L. Feud in the Icelandic Saga. University of California Press, USA, 1983.

Размещено на Allbest.ru