С незапамятных времен предпринимаются попытки определить, что есть истинное благо, к которому стремится человек. В этом контексте особого внимания удостоилось такое понятие как удовольствие. Удовольствие - это положительная эмоция, возникающая при удовлетворении какой-либо потребности или интереса. Существует распространенное мнение, что главная ценность на свете - это удовольствие, именно оно является подлинным благом. Взгляд, при котором к понятию "удовольствие" добавляется понятие "благо", принято называть гедонизмом.

Однако проблема гедонизма не является такой простой, как может показаться на первый взгляд. Это объясняется тем, что при детальном рассмотрении понятие "гедонизм" оказывается более сложным и многогранным.

Семантический анализ понятия "гедонизм" выявил, что данная лексема является явлением противоречивым. В словаре иностранных слов указано, что лексема гедонизм (hзdonismos) имеет греческое происхождение. Греческое слово hзdonismos состоит из корня hзdonз и суффикса - ismos. Hзdonз в переводе с греческого языка гедония (повышенное приятное самочувствие, ощущение крайнего довольства) [7, с.157]. Именно поэтому русский эквивалент понятия "гедонизм" у-доволь-ствие хорошо передает пересечение двух значений: достаточности (довлеть) и желания (волить). Первое значение отражает способность регулирования и доведения до достаточности, как желаний, так и воли, то есть способность довольствоваться желаемым.

Второе значение отражает потребность в новых желаниях, то есть погоню за наслаждениями.

Кроме того, понятие "гедонизм" обладает различными характеристиками, которые изменялись с течением времени. Этот термин охватывает целый комплекс различных представлений, что связано не только с особенностью античного мышления, объединявшего онтологию, физику, натурфилософию и антропологию, но и с позднейшими культурными наслоениями в осмыслении проблемы наслаждения.

Изначально гедонистические идеи проявлялись в религиозно-культовых представлениях, доказательством чего являются найденные учеными статуэтки, изображающие женское начало и сакрально-фаллические фигуры. Через подобные предметы, несущие в себе чувственно-эротические мотивы, и проявляется первобытный гедонизм. Далее, с развитием человеческой культуры, визуально определяемый пласт, выражающий бессознательное стремление к наслаждениям, дополняется осознанными формами проявления. Таковыми являются этические учения, касающиеся проблемы гедонизма и литературные произведения о философии наслаждения. Если говорить об античности, то это кинический эвдемонизм, с его последующим этическим наполнением у стоиков, гедонизм киренаиков, ставший основой этического учения Эпикура и позже превратившийся в атараксию, состояние безмятежности, невозмутимости, душевного покоя. В средние века эти античные концепции критериев блага сменились христианскими учениями о блаженстве. Блаженство или благость - это тоже наслаждение, но уже дарованное Богом за соблюдение его закона и аскетичное отречение от земных удовольствий. На смену средним векам приходит эпоха Возрождения, в которой идеи

гедонизма получают новый импульс развития. Ренессансный гедонизм с его поиском природных основ счастья вновь выдвигает идею естественного права человека на удовольствие и наслаждение жизнью в гармонии с окружающим миром. Однако в этот период происходит не только апология удовольствия, но и последующая трансформация гедонистических идей, которые проявляются в виде рокайльного стиля жизни. Любовь к роскоши, игривость, легкость, изящество, фривольность и эротизм сливаются в так называемый рокайльный гедонизм, концепция которого строится на легких удовольствиях, "счастье и красоте, сведенном к нескольким моментам наслаждения" [9, с.51]. Смена эпох (конец XIX - начало XX в.) характеризуется ломкой этических ценностей, религиозным распадом и попытками найти новые жизненные ориентиры. Если "сознание оставалось в рамках ренессансной системы, представляющей собой рационализацию и универсализацию индивидуальной - антропоцентрической - точки зрения на мир" [1, с.374], то теперь возникает потребность вырваться за эти рамки, отойти от устоявшихся норм, постепенно в прошлое уходят старые идеалы.

В истории мировой культуры рубеж веков всегда воспринимается как особый период. Что касается рубежа XIX-XX веков, то в этот временной промежуток происходит утверждение декадентских ценностей. Начинается эпоха fin de siиcle ("конца века"), для которой характерны пессимизм, усталость от жизни, упадок и фривольность. Как емко заметил К. Савельев "человек конца 19 века отправляется в автономное плавание, без надежды, без веры, без указующего божественного перста, который не раз выступал в роли спасательного жилета" [6, с.25]. Естественно, что в такой кризисной обстановке, когда нависла угроза, проявляется естественное чувство самосохранения в виде гедонистической морали.

Большой вклад в распространение идей философии наслаждения внес Ф. Ницше. Он критиковал гедонизм Эпикура и Сократа, с их стремлением избежать страданий и опорой на разум. Понимание наслаждения как отказ от боли и опоры на разум философ считает ошибочным. Обратившись к иррациональным мотивам деятельности человека, "Ницше хотел вернуть счастью положительное значение. Счастье связано не с отказом, а с утверждением. Оно состоит в признании жизни, а не в отречении от нее" [2, с.737]. Способность переживать удовольствие представляет собой врожденное свойство. На основе этого факта Ницше утверждает, что удовольствие - это проявление сильных страстей человека или инстинкта. Отказ от инстинкта и опора на разум ведет к декадансу. Однако Ницше разграничивает инстинкт толпы, как символ рабства, и инстинкт высшего типа, носителем которого является новый человек. Когда человек руководствуется инстинктом толпы, он ведется, управляется и строится внешним миром посредством врожденного механизма удовольствия. Жизнь человека тогда лишена творчества и принадлежит стаду, при этом человек обычно ценит удовольствие и отсутствие боли, оценивает жизнь по критерию больше счастья и меньше несчастья. Истинное же удовольствие человек может получить, когда руководствуется инстинктом высшего порядка. В этом случае он стоит выше всякой морали, "по ту сторону добра и зла", к действию его "побуждает инстинкт жизни, удовольствие служит доказательством того, что действие было правильным" [3, с.26]. Ницше убежден, что счастье человек получает от свободы воли, которая проявляется в эстетическом творчестве, а не от чувственных контактов с материей. Искусство способствует включению человека в живой, ничем не расчлененный поток жизни. Таким образом, Ф. Ницше провозглашает первенство эстетических ценностей над моральными. Подобные выводы в сочетании с декадентскими настроениями послужили мощным импульсом для становления гедонистических идей У. Патера и О. Уайльда.

Взяв за основу красоту, искусство и концепцию наслаждения, У. Патер создал такое явление, как эстетический гедонизм. Описывая произведения искусства, красивые формы природы и человеческие жизни, автор приходит к выводу, что окружающая действительность полна "сил и явлений, способных рождать приятные ощущения, каждое в своем собственном роде" [5, с.29]. Красота приносит приятные переживания и чувство наслаждения, она способна "дать наивысшую радость быстролетным мгновениям нашей жизни" [Там же, с. 193]. Патер видел смысл существования в стремлении к красоте и в созерцательном наслаждении. Человек должен стремиться пережить внутри себя как можно больше эмоций за тот короткий срок, который ему отпущен. За подобные рассуждения морализирующее викторианство заклеймило У. Патера как аморального гедониста. Он был вынужден изъять "Заключение", своеобразный манифест эстетического гедонизма, из книги "Ренессанс. Очерки искусства и поэзии" (1873), поскольку "оно могло дурно повлиять на молодых людей" [4, с.614]. Так оно и случилось, в дальнейшем приверженцы английского декаданса, взяв за основу идеи У. Патера и дополнив их идеями О. Уайльда, нередко пытались превратить свою жизнь в сплошной поиск физических и чувственных наслаждений.

Изначально согласившись с идеями У. Патера, О. Уайльд чуть позже отходит от них, поскольку для него он недостаточно аморален. Всем известна тяга автора ко всему запретному и искушенному, поэтому переосмыслив гедонистическую идею Патера, О. Уайльд приходит к выводу: "Новый гедонизм - вот что нужно нашему поколению" [8, с.29]. Его новый гедонизм "дает волю каждому чувству" [Там же, с.25], каждой мысли связанной с наслаждением. Если на пути к наслаждению встанут запреты или нормы, их надо отбросить, так как удовольствие является единственным критерием моральности. Уайльд выступает за полное раскрепощение личности: "цель жизни - самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность - вот для чего мы живем" [Там же]. Его гедонист, обладающий душой, стремящейся к красоте, и отринувший все моральные установки, является "Королем Жизни", он всецело живет каждым мгновением и воплощает любое наслаждение, которое приходит в его воображение. Таким образом, автор поддерживает тезис У. Патера о том, что необходимо "всегда гореть, ярким как самоцветный камень, пламенем" [5, с.357] и испытывать как можно больше переживаний, но это возможно только тогда, когда не просто созерцаешь, а нарушаешь запреты и выходишь за рамки.

Идеи гедонизма будоражат умы людей с незапамятных времен. Еще в первобытные времена человек обнаруживает в своей душе мощную силу, толкающую его на поиск приятных ощущений. В последующие исторические этапы философия удовольствия продолжает развиваться и достигает пика своего проявления в эпоху декаданса. Преломленная под углом настроений того периода идея наслаждения получает новое трактование. У. Патер и О. Уайльд приходят к выводу, что именно переживания приносят удовольствия. Ощущения, которые испытывает человек здесь и сейчас во всей чувственной и мимолетной красоте, являются истинным наслаждением. При этом У. Патер призывает не просто получать удовольствия от переживаний, а настаивает на том, чтобы мы оживили мышление и прожили полную жизнь, в которой присутствует множество эмоций, в том числе "благородная боль и скорбь" [11, р.163]. Однако, как пишет Р. Эллман: "то, что проповедовал Патер было слишком здоровой пищей. Идеи гедонизма лучше усвоятся с примесью декаданса" [9, c.264]. Подобное сочетание предвещал, но не совсем осмелился осуществить Патер. Уайльд оказался храбрее. Если у Патера "совершенный гедонист - это святой" [Там же, c.350], то у Уайльда - как раз наоборот. Наслаждения чувствами влекут за собой разрушительные действия. Автор объединяет деструктивные действия, грех, запретные удовольствия, отвержение морали и патеровское наслаждение красотой чувств, что в итоге превращается в новый гедонизм, который так гармонично подходит эпохе "заката Европы".

декаданс гедонизм идея эпоха

Список литературы