Рассказ Л. Андреева "Буяниха" в структуре книги Ю. Буйды "Прусская невеста"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рассказ Л. Андреева «Буяниха» в структуре книги Ю. Буйды «Прусская невеста»

Мурзич Наталья Эдмундовна

Муниципальное автономное образовательное учреждение «Средняя образовательная школа № 6 с углубленным изучением отдельных предметов», в г. Калининграде

Статья раскрывает множественность интертекстуальных связей между рассказом Л. Андреева «Буяниха» и рассказом Ю. Буйды «Чудо о Буянихе». Тождественность имен персонажей лежит в основе сложного переплетения смысловых линий и характеристик героинь. Глубинные смыслы рассказов связаны с брачно-похоронным комплексом, репрезентирующим концепты жизни и смерти. Влияние рассказа Л. Андреева распространяется и на всю книгу рассказов Ю. Буйды «Прусская невеста».

Ключевые слова и фразы: интертекстуальность; интертекст; мифопоэтика; антропоним; семантика; лексема.

L. ANDREYEV'S STORY “BUYANIKHA” IN THE STRUCTURE OF Y. BUIDA'S BOOK “THE PRUSSIAN BRIDE”

Murzich Natal'ya Edmundovna

The article reveals the multiplicity of intertextual connections between L. Andreyev`s story «Buyanikha» and Y. Buida`s story «The Miracle of Buyanikha». The identity of the characters` names is the basis of the complex web of the semantic lines and the heroines` characteristics. The deep meanings of the stories are related to the marriage-funeral complex representing the concepts of life and death. Influence of L. Andreyev`s story extends to the whole book of stories by Y. Buida «The Prussian Bride».

Key words and phrases: intertextuality; intertext; mythopoetics; anthroponym; semantics; lexeme.

Рассказы Ю. Буйды, написанные в постмодернистском ключе, характеризуются различными типами интертекстуальности. Помимо межтекстового диалога, Ю. Буйда в своих произведениях опирается на мифопоэтический код, который определяет ряд архетипичных оппозиций, куда встраивается и энантиосемия имен собственных, семантика которых является сюжетообразующей.

Одним из значимых антропонимов в рассказах Ю. Буйды является прозвище Буяниха, принадлежащее главной героине рассказа «Чудо о Буянихе». Она же является сквозным персонажем в книге рассказов «Прусская невеста». Известно только ее прозвище, личное же имя скрыто. Источником прозвища является рассказ Л. Андреева «Буяниха» (1901) (оба автора включают лексему Буяниха в заголовочные комплексы). Ю. Буйда заимствует не только прозвище, но и концептуальную систему рассказа Л. Андреева в целом.

Героиня Л. Андреева Буяниха молода. Она занимается проституцией. Однажды Буяниха знакомится с мальчиком Колей, который жил в нескольких домах от нее. В разговоре с ним Буяниха называет себя Марией, а мальчик дает ей имя Маргарита, а себя нарекает Генрихом IV Наваррским. Между ними устанавливаются более чем дружеские отношения, поскольку Коля говорит: «Ты будешь Маргарита. Это невеста моя, тоже королева, нет, принцесса. Значит, ты теперь принцесса. Ты рада?» [1]. Однако впоследствии Коля отказывается от Буянихи, и та решает повеситься. У Ю. Буйды рассказ «Чудо о Буянихе» повествует о похоронах героини, прожившей долгую жизнь. Сходны также имена мальчика Коли у Л. Андреева и Кольки Урблюда - сквозного персонажа рассказов Ю. Буйды. В рассказе «Колька Урблюд» говорится о поминках по случаю кончины героя. Рассказы Ю. Буйды встраиваются в намеченную Л. Андреевым линию смерти (решение умереть - похороны - поминки).

Отправной точкой для сопоставления рассказов Л. Андреева и Ю. Буйды становится прозвище Буяниха, которое является многозначным. Лексема Буяниха производна от слова буянить - ?бранно шуметь, ругаться, драться` [7, т. 1, с. 138]. Эта семантика отражена в образе обеих героинь. У Л. Андреева Буяниха, когда выпивала, часто ругалась и дралась. У Ю. Буйды Буяниха являлась вездесущей героиней, она - «возмутительница спокойствия и великая примирительница, вихрь, смерч, ураган» [5, с. 104]. Прозвище родственно лексеме буйный. Одно из значений слова буйный - ?бойкий, удалой` - отсылает к семантике жизни, поскольку бойкий - ?полный движения, деятельности, оживленный, выражающий живость` [3, с. 101]. Однако в прозвище присутствует также семантика смерти. С лексемой буянить этимологически связано слово буй, которое означает ?погост, пустырь при церкви`, др.-рус. буи - ?кладбище`. Этот семантический пласт определяет развитие сюжета у Ю. Буйды - рассказ «Чудо о Буянихе» начинается с вести о ее смерти, далее следует описание похорон. Наряду с этим в прозвище скрыта и семантика брачного обряда, поскольку на Руси так говорили о невесте: «Расчесали буйну голову, заплели русу косу» [7, т. 1, с. 138]. Таким образом, прозвище Буяниха выявляет семантические рефлексы смерти и жизни в произведениях обоих авторов и актуализирует брачно-похоронный комплекс, который эксплицитно и имплицитно представлен уже в названии книги Ю. Буйды «Прусская невеста».

Помимо семантики прозвища на двуединство свадьбы и похорон указывает и сюжетная линия. У Л. Андреева мальчик Коля называет Буяниху невестой, однако женихом его называет уже сам автор. В свою очередь, у Буйды символичен образ невесты («Прусская невеста»). Свадьба является переходным обрядом - от фактической смерти в прежнем качестве к возрождению в новом. Это же относится и к реальной смерти и похоронам: «…как доктор Шеберстов возвестил о кончине Буянихи: это был все усиливающийся запах ели и туи - запах смерти, печали, грядущего преображения и памяти» [5, с. 93].

В свою очередь, прозвище Буяниха у обоих авторов связано с именем Мария. Братско-сестринский комплекс отношений между Буянихой и Колей у Л. Андреева (Буяниха любит Колю не только как жениха, но и как ребенка) отсылает в народной культуре к запретной связи Ивана и Марьи. Этот сюжет часто использовался в купальских обрядах, где Марья тождественна Костроме. Топонимика России позволяет связать лексему Кострома и лексему буй (Буяниха) - именно в Костромской области, на левом берегу реки Костромы, находится город Буй. Наряду с этим, семантика жизни и смерти транслируется и в номинации Мария (в славянской мифологии также считалась трансформацией образа Мары или Марены (Мокоши) - чучела в наряде невесты, сжигаемого на праздник Ивана Купалы [4, с. 343-344], что должно было обеспечить плодородие, т.е. жизнь). В противоположность этому семантика купальских песен подразумевает гибель Марьи.

Имена Мария и Маргарита, принадлежащие Буянихе Л. Андреева, закономерно связаны с именем Генриха IV, Короля Наваррского. Имя Генрих в переводе с древненемецкого означает ?глава в доме, властелин двора`. Этот смысл удваивается при прибавлении именования Король. Номинации Мария и Маргарита соотносятся с двумя женами Генриха IV. В 1572 году он женился в Париже на Маргарите Валуа (королева Марго). Впоследствии Генрих аннулирует брак с бездетной королевой Марго и женится в 1600 году на флорентийке Марии Медичи, которая подарила ему шестерых детей [2, с. 89]. Данные исторические факты находят отражение в рассказах Л. Андреева и Ю. Буйды.

Семантика царствования, связанная с Колей, развивается у Л. Андреева в сторону семантики БогаТворца. О Коле говорится: «Одно время он упорно считал себя Богом и размахивал руками, творя солнце, небо и звезды. И послушно создавалось солнце, небо, звезды» [1]. Аналогично характеризуется Буяниха: в рассказе Ю. Буйды она названа Царицей базара, Повелительницей облаков, после ее смерти исчезают пространство и время, значит, она и есть весь мир. В молодости она вызывала интерес у мужчин, однако даже доктор Шеберстов (городской сердцеед) так и не добился ее благосклонности. Поклонником Буянихи был и Прокурор: «Шеберстов насмешливо спросил, с чего бы это «достоуважаемый правовед так скоропалительно забыл даму сердца и обзавелся дамой желудка»» [5, с. 107]. Интересно и то, что лексема дама есть в системе игральных карт (королева). Таким образом, Буяниха как у Андреева, так и у Буйды явно и скрыто связана с семантикой царствования. Обратимся к лексеме желудок, которая игровым способом отсылает к этимологически родственному слову жлуди [7, т. 1, с. 531], то есть желуди, означающему карточную масть крести. Дама желудка - дама крести, а дама сердца - дама черви (Буяниха) [8, с. 128]. Человеческое сердце состоит из двух предсердий и двух желудочков, таким образом, лексемы «сердце» и «желудок» связаны, отсюда следует, что Буяниха всегда останется в сердце Прокурора. Наряду с этим, Буяниху у Ю. Буйды с Маргаритой Валуа сближают художественные детали, поскольку они обе были бездетные, а с другой стороны, Буяниха отождествляется с Марией Медичи, так как у Буянихи было семеро детей, взятых из детдома. Если обратиться к игровому прочтению рассказов «Буяниха» и «Чудо о Буянихе», число детей обеих героинь можно уравнять. У Л. Андреева Буяниха, она же Мария Медичи, имеет шестеро детей, а если считать и Колю, то их - семеро. В свою очередь, Буяниха Ю. Буйды берет из детдома семерых детей, однако одна из дочерей погибает - детей становится шестеро. У Ю. Буйды сама Буяниха - «непорочная дева»: она при своей популярности среди мужчин осталась верной одному человеку. Номинация непорочная дева, имя Мария, способность андреевской Буянихи к проявлениям высокой любви, а также то, что Буянихи у обоих писателей обретают детей, которых не рожали, усиливают мариологическую семантику обеих героинь.

Рассказ Ю. Буйды повествует о похоронах Буянихи, однако все даже предположить не могут, что ее можно похоронить: «Она была здесь и повсюду, сейчас и везде… и бессмертной» [5, с. 95]. Отрицание смерти прослеживается через символы, заложенные имплицитно в рассказах, - птица и змея. Мир небесный, связанный с птицами (бабочки из сундука Буянихи, конь Птица и голуби, вспорхнувшие из гроба героини), противоположен миру земному, символ которого - змея (эта номинация досталась Буянихе от жителей городка). Птицы олицетворяют свободу души и присутствие духа, а змея, кусающая свой хвост, становится символом бессмертия, круговорота жизни и смерти. На это указывает и символика числа семь (семь детей, семь звезд, наколотых на теле Буянихи Ю. Буйды), связанная с мотивом воскресения как седьмого дня недели и как воскресения Христова, которое зашифровано в голубях, вспорхнувших из гроба Буянихи у Ю. Буйды. Таким образом, число семь связано с недельным циклом и имеет как символическую, так и космологическую семантику. Змея также считается символом ремесла гейши [9, с. 792, 802, 911], что отсылает к педалированию сексуальности у героинь Л. Андреева и Ю. Буйды.

Многочисленные характеристики андреевской Буянихи рассредоточены в книге Ю. Буйды «Прусская невеста» по нескольким женским и мужским персонажам. Доступность отражена в Общей Лизе, Лизетте, и других героинях. Физическая сила и стать - характеристики Зойки-с-мясокомбината («Черт и аптекарь») [5, с. 59], Ванды Банды («Ванда Банда») [Там же, с. 76-77]; лошадиной статью обладают сестры Марфа и Мария («Рита Шмидт Кто Угодно») [Там же, с. 121-122]. Ботинки сорок шестого размера носит «темная баба Марина, по прозвищу Лапа» («Колька Урблюд») [Там же, с. 289], признаком нечистоты наделяется не сама Буяниха, а ее муж Буян - ассенизатор. Сходные черты у Ю. Буйды получают героини с псевдокорнем Мар- (Маруся, Мария, Марина, Маргарита). Связь номинаций Мария и Маргарита позволяет реконструировать поливариантное имя Буянихи у Ю. Буйды - Мария и Маргарита.

Таким образом, рассказ Ю. Буйды «Чудо о Буянихе» и книга «Прусская невеста» в целом пронизаны рефлексами рассказа Л. Андреева «Буяниха». Это касается антропонимической системы и амбивалентной семантики жизни и смерти - через мифологический синкретизм брачного и похоронного обрядов.

Список литературы

рассказ андреев буйда интертекстуальный

1. Андреев Л. Буяниха [Электронный ресурс]. URL: http://clck.ru/9GZic (дата обращения: 20.06.2014).

2. Большая Российская энциклопедия: в 30-ти т. М.: Большая Российская энциклопедия, 2012. Т. 19. 767 с.

3. Большой академический словарь русского языка. М. - СПб.: Наука, 2005. Т. 2. 480 с.

4. Большой энциклопедический словарь. Мифология / гл. ред. Е. М. Мелетинский. М.: Большая Российская энциклопедия, 1992. 736 с.

5. Буйда Ю. Прусская невеста. М.: Соло; Новое литературное обозрение, 1998. 320 с.

6. Гаврилова М. В. Концепты «жизнь» и «смерть» в книге рассказов Ю. Буйды «Прусская невеста» (языковые стратегии мифотворчества): автореф. дисс. … к. филол. н. Калининград, 2012. 25 с.

7. Даль И. В. Словарь живого великорусского языка: в 4-х т. М.: Русский язык, 1978.

8. Дягтеренко К. А. Языковые приемы комического в книге рассказов Ю. Буйды «Прусская невеста»: дисс. … к. филол. н. Калининград, 2009. 186 с.

9. Энциклопедия символов. М.: Сова, 2005. 1020 с.

Размещено на Allbest.ru