Стихия огня в языке художественной прозы Ирины Муравьевой

Размещено на http://www.allbest.ru/

СТИХИЯ ОГНЯ В ЯЗЫКЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ ИРИНЫ МУРАВЬЕВОЙ

Туранина Неонила Альфредовна

д. филол. н., проф.,

Ольхова Оксана Николаевна

Белгородский государственный институт искусств и культуры

В статье исследована индивидуально-авторская специфика цветообозначений в художественном дискурсе Ирины Муравьевой. Колористическая лексика стихии огня рассматривается как одна из доминирующих, поэтому она является существенной частью цветовой картины мира писательницы. В работе также изучены особенности функционирования образных наименований стихии огня в языке художественной прозы Ирины Муравьевой.

Ключевые слова и фразы: колоративная лексика; цветонаименования; цветовая картина мира; стихия огня; дискурс; метафора; сравнение; эпитет.

FIRE ELEMENT IN FICTION OF IRINA MURAV'EVA

Turanina Neonila Al'fredovna, Doctor in Philology, Professor, Ol'khova Oksana Nikolaevna

The authors research the individual-authorial specificity of colour naming in the artistic discourse of Irina Murav'eva, consider the coloristic vocabulary of fire element as one of the dominant, conclude that it is an essential part of writer's colour picture of the world, and also study the peculiarities of the figurative names of fire element in the language of Irina Murav'eva's fiction.

Key words and phrases: colourative vocabulary; colour naming; colour picture of the world; fire element; discourse; metaphor; comparison; epithet.

муравьева цветообозначение стихия огонь

Цветовое восприятие объектов реальной действительности является самым ярким визуальным качеством, воспринимаемым человеком, поэтому исследование цвета всегда привлекало внимание исследователей в разных отраслях науки. Цвет является «свойством тела вызывать зрительное ощущение в соответствии со спектральным состоянием отражаемого или испускаемого им видимого излучения, окраской», свет же представляет собой «электромагнитное излучение, воспринимаемое глазом и делающее видимым окружающий мир» [2, с. 458]. В связи с этим цвет становится объектом исследования многих научных дисциплин: физики, математики, биологии, медицины, психологии, филологии и др.

Изучение наименований цвета, семантики цветовой лексики начинается уже в XVIII в., когда цвет являлся средством выражения авторского «я» и украшением художественного текста. В XX в. лингвисты довольно часто обращались к колоративам, изучая их в различных аспектах: рассматривались семантика цветовой лексики [5], узуальные цвета [1], история развития цветообозначений [2]. Учеными изучались наименования цвета, входящие во фразеологические единицы и используемые в различных жанрах фольклора [6], исследователи обращались к сопоставлению цветовых номинаций на материале различных языков, отмечая лингвокультурологические особенности цветонаименований [10].

Цветообозначения играют важную роль в художественном тексте, являясь средством воплощения идейно-художественного содержания, своеобразным выразителем мировидения автора, позволяя делать выводы об особенностях его творчества. Номинации цвета являются ярким фрагментом национально-языковой картины мира, так как этот пласт лексики сформировался на протяжении всего исторического развития языка. В художественном тексте цвет воплощается через слово, связь цвета с эмоциональной сферой автора обладает потенциальными возможностями выражения чувств. Семантика цветовых номинаций обусловлена мировосприятием автора и является одной из составляющих его картины мира. Мир цвета в современной литературе - это особое явление, которое связано с окружающими нас реалиями и миром эмоций героев. В связи с этим представляет особый интерес описание цветовой картины мира различных авторов в контексте художественного дискурса XXI века.

Стихия - это одно из первовеществ, один из основных элементов природы, которая с древнейших времен присутствует во всех сферах человеческой жизни. Стихия огня лишена какой-то определенной формы и тождественна сама по себе. Некоторые исследователи считают, что огонь - это основа стихии.

Для философа Гераклита первоначалом всего сущего стал огонь, который способен стать как источником жизни, разгоревшись, так и разрушительным началом: «везде огонь: все - от огня, из огня, из-за него [7, с. 58].

Убедительны в этом смысле рассуждения Э. Кассирера, который считал, что «огонь «сам по себе» в своем постоянном движении от центра стремится вверх. Между местом огня и местом земли есть область воздуха и воды» [8, с. 28].

Определяющую роль стихия огня играла и в жизни славян, яркое подтверждение этому можно найти в мифах как одной из форм познания мира и самопознания. Так, по словам М. М. Маковского, «диалектика мифа состоит именно в том, что человек как бы “растворяет” себя в природе, сливается с ней и овладевает силами природы лишь в воображении; вместе с этим это овладение силами природы означает начало истории “духа” и конец чисто животного бытия» [9, с. 15].

В народных представлениях огонь - одна из основных стихий мироздания. Он противопоставлен воде и одновременно сближается с ней по признакам бесформенности и текучести. В фольклоре и обрядности огонь сжигает, уничтожает и одновременно возрождает к новой жизни, очищает, возвращает молодость и здоровье. Огонь воспринимался и как адресат языческого культа, и как посредник между человеком и божеством [3, с. 265].

Таким образом, огонь как некое положительное начало может символизировать источник жизни, божественную силу и спасение, обладать целебными свойствами. Однако огонь является символом губительной силы.

В связи с этим колоративный спектр, сопровождающий описание огня, всегда полон основных цветов и оттенков, в зависимости от функциональной направленности образа.

Современная женская проза имеет свои традиции и особую специфику в создании цветовой картины мира в контексте стихий. Палитра цвета по-разному представлена в текстах авторов-женщин. В этой связи весьма актуальным становится цветовое мировосприятие писательниц сквозь призму стихий: вода, земля, огонь, воздух [18, с. 75]. Особый интерес представляет образ огня как яркой и многогранной стихии в языке художественной прозы И. Муравьевой.

Колоративная лексика в прозе Ирины Муравьевой - уникальное явление женской прозы. Для репрезентации цвета стихии огня автором используются основные, оттеночные и косвенные цветонаименования. Основные цвета и их оттенки в художественной прозе писательницы представлены номинациями в прямом значении - красный, черный, желтый, оранжевый, белый, но самыми частотными в функции описания огня являются лексемы алый, кровавый, голубоватый, желтоватый: «вглядываясь, он видел вдали голубоватый огонь костра» [12, с. 89]; «желтоватое пламя трепетало от малейшего дуновения ветра» [11, с. 43]; «алый огонь все разгорался» [14, с. 107]; «кровавое пламя выделялось ярким пятном в темноте леса» [13, с. 23].

Репрезентанты стихии «Огонь» в языке прозы И. Муравьевой достаточно активно функционируют в составе различных тропов или сами выступают в роли изобразительных средств (эпитетов, сравнений, метафор), являясь неисчерпаемым материалом для создания образной модели мира.

Эпитет в произведениях И. Муравьевой является одним из ярких средств отражения мировидения автора, создания точных и многогранных образов. Именно в эпитете личность автора отражена в широкой гамме чувств, эмоций, представлений о реалиях мира.

В художественном дискурсе И. Муравьевой прилагательные со значением цвета, описывающие огонь, чаще номинируют основной цвет или его оттенок (желтовато-розовый, бело-голубой, ярко-алый) с целью создания особой психологической атмосферы: «прозрачный бело-голубой огонь был почти невидим, но вокруг него заметно колыхались потоки воздуха» [14, с. 231]; «желтовато-розовое пламя было заметно всем прохожим, и его разрушающая сила давала о себе знать» [15, с. 87].

Стихия огня в художественном тексте И. Муравьевой представлена наименованиями оттеночных колоративов в прямых и образных номинациях (метафорический эпитет).

Прямые номинации: «она долго наблюдала за непоколебимым спокойствием синевато-белого огонька свечи» [13, с. 49]; «я представил себе бьющееся сердце умирающего сквозь ярко-желтые искры уничтожающего на своем пути пламени» [11, с. 97].

Образные номинации - эпитеты: «костер вдруг превратился из маленького светлого огонька в лиловокровавое зеркальное месиво» [12, с. 231]; «он все еще видел во сне этот неугасаемый нежно-красный огонь надежды» [16, с. 187].

Метафора представляет собой один из сложных феноменов художественного текста, традиционно занимающих особое место в исследованиях лингвистов.

Репрезентанты стихии «Огонь» в произведениях И. Муравьевой активно вовлекаются в метафорический процесс, что позволяет автору создавать интенсивные и оригинальные образы, повышающие экспрессивность художественного текста. Метафора в языке прозы писательницы довольно часто имеет в своем составе цветовую лексику: «ночь незаметно вошла в город, оставив желтое золото костров по берегам реки» (желтое - прямое значение, золото - переносное) [17, с. 91]; «вечер был прекрасным, лишь только алая кровь огня в камине навела тяжелые воспоминания юности и безвозвратного прошлого» (алая - прямое значение, кровь - переносное) [15, с. 108].

Таким образом, цвет в метафоре представлен прилагательными в прямом значении, однако в метафорическом компоненте существенную роль играет элемент цвета.

Цвет в метафоре может быть представлен как одним из ее компонентов, так и дополнительным определением. Но чаще цвет появляется при совмещении тропов метафоры и эпитета: «отчетливо были заметны остатки от пожара, и ярко-алый огненный клин пламени еще полыхал, давая о себе знать» [14, с. 296]; «огонь все не унимался, представляя собой ярко-бордовый горящий шар» [18, с. 122].

В текстах И. Муравьевой цветовая лексика в составе сравнений единична, но чаще присутствует эпитет: «этот огонь, словно огромное движущее и набирающее силу ярко-бордовое чудовище, продолжал пожирать своей страшной пастью бока молодых берез и сосен» [13, с. 134]; «тихий летний дождь тяжелым покрывалом постепенно укутывал голубовато-багряные искры огня» [17, с. 68].

Таким образом, анализ текстового материала произведений писательницы позволяет говорить о наличии взаимосвязи между различными тропами, в составе которых широко функционируют наименования стихии «Огонь». В контекстуальное взаимодействие вступают различные виды тропов (метафора, олицетворение, сравнение), что позволяет вносить в семантику образа огня дополнительные оттенки, добиваться большей выразительности и яркости.

В результате проделанной работы мы выяснили, что номинации стихии огня в прозе И. Муравьевой присутствуют при описании самой стихии (костер, пламя, фитиль), состояния природы (пожар), эмоционального состояния человека (переживание, радость, горечь). Это позволяет выявить и описать индивидуально-авторскую цветовую картину мира писательницы, понять особенности ее идиостиля.

Список литературы

1. Алимпиева Р. В. Цветообраз: семантика и проблемы художественного перевода // Актуальные проблемы лингвистической семантики и типологии литературы: материалы междунар. науч. конф., посвященной 50-летию образования Калинингр. области (Калининград - Зеленоградск, 26-28 апреля 1996 г.). Калининград, 1997. С. 3-24.

2. Бахилина Н. Б. История цветообозначений в русском языке. М.: Наука, 1975. 286 с.

3. Белякова Г. С. Славянская мифология. М.: Элиста, 2001. 346 с.

4. Большой толковый словарь русского языка / С. А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 1998. 1536 с.

5. Василевич А. П. Цвет и его название: развитие лексики цветообозначений в современной России // Вестник РФФИ. М.: Время, 2000. № 1. С. 56-61.

6. Голубева Е. В. Цветоконцепт красный «улан» в фольклоре калмыков // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2008. № 1 (1). Ч. II. C. 22-25.

7. История философии: Запад - Россия - Восток. М.: Наука, 1995. Т. 1. 243 с.

8. Кассирер Э. Избранное: индивид и космос. М. - СПб.: Веста, 2000. С. 7-269.

9. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. М.: Современник, 1996. 415 с.

10. Молибога Г. Л. Цветообозначения, образованные от имен собственных // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 7 (18). Ч. II. C. 130-134.

11. Муравьева И. Барышня: роман. М.: Эксмо, 2011. 320 с.

12. Муравьева И. День ангела: роман. М.: Эксмо, 2011. 352 с.

13. Муравьева И. Мы простимся на мосту: роман. М.: Эксмо, 2012. 320.

14. Муравьева И. Напряжение счастья: повести и рассказы. М.: Эксмо, 2011. 320 с.

15. Муравьева И. Портрет Алтовити: роман. М.: Эксмо, 2010. 384 с.

16. Муравьева И. Сусанна и старцы. М.: Эксмо, 2012. 320 с.

17. Муравьева И. Холод черемухи: роман. М.: Эксмо, 2012. 320 с.

18. Туранина Н. А. Современная женская проза: взгляд лингвиста. Белгород, 2009. 126 с.

Размещено на Allbest.ru