Жанровое и идейное своеобразие романов В.Г. Авсеенко

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

1

Жанровое и идейное своеобразие романов В.Г. Авсеенко

Андреева Валерия Геннадьевна, кандидат филологических наук. Костромской государственный университет имени Н.А. Некрасова

Аннотация

авсеенко роман образ писатель

В статье рассматриваются некоторые жанровые и идейные особенности романов В.Г. Авсеенко, оценивается их роль в складывании эпического романа - вершинного жанра всей русской литературы второй половины XIX века. Анализ образов и идей писателя позволяет сделать вывод о росте художественного мастерства Авсеенко и преодолении им «клейма» тенденциозного писателя.

Ключевые слова: Авсеенко, эпический роман, антинигилистический роман, реализм, жанр, литературный контекст, заимствования, ассоциативные ряды.

Abstract

Genre and ideological originality of novels of V. G. Avseenko

Valeriya G. Andreeva, candidate of philology

Nekrasov Kostroma State University

Some genre and ideological features of Vasily Avseenko's novels are considered in the article; their role in evolving of the epic novel - the topmost genre of all Russian literature of the second half of the 19th century - is estimated. The analysis of images and ideas of the writer allows drawing a conclusion on growth of artistic skill of Vasily Avseenko and on overcoming by him of tendentious writer "stigma".

Keywords: Vasily Avseenko, epic novel, anti-nihilist novel, realism, genre, literary context, borrowings, associative arrays.

В советском литературоведении В.Г. Авсеенко, как правило, называли реакционным писателем, глашатаем исключительно дворянских интересов, а его романы - охранительными, ретроградными произведениями, весь смысл которых сосредоточен на разоблачении нигилистов и обличении новых демократических идей. Приведем для примера цитату из рассуждений А.И. Батюто о романе «Скрежет зубовный»: «Автор недвусмысленно подчеркивает его антинигилистическую тенденцию циничным указанием на то, что главный герой, преуспевающий адвокат-карьерист Безбедный, действующий в соответствии с принципом “глотай других”, ведет свою идейную родословную от демократов-шестидесятников» [3, с. 298]. Романы

Авсеенко можно назвать антинигилистическими, но под «нигилизмом» нужно понимать не общественно-политическое движение, не те настроения, которые царили в среде особым образом настроенной молодежи, а отсутствие смысла, невежество и хищничество. Руководствуясь этим определением нигилизма, и стоит понимать многих героев антинигилистических романов Авсеенко: Льва Дмитриевича Ильяшева в романе «Из благ земных», который готов и свою сестру сделать приманкой, и имение тетки забрать, потому что, по его словам, «ценность капитала зависит от количества потребностей, а какие потребности у тетки?»; адвоката Безбедного, дельца Карича в романе «Скрежет зубовный», которые на протяжении всего романа и поддерживают друг друга, и словно притягиваются друг к другу: сначала Безбедный спасает Карича от страшного приговора и разорения, выигрывая дело в суде, после герои совместно проворачивают выгодную аферу с акциями, даже хвастаться своей «добычей» - Липочкой - Безбедному особенно приятно перед Каричем; наконец, и Раиса Михайловна в «Млечном пути» своего рода нигилистка, пытавшаяся спастись от тьмы, используя нравственную силу Юхновского.

Определяя жанровую характеристику романов В.Г. Авсеенко, центральными из которых являются «Из благ земных» (1872), «Млечный путь» (1875-1876), «Скрежет зубовный» (1878) [1], нельзя не оговорить их широту, множество вопросов, поднимаемых автором и не укладывающихся в такую характеристику, как «антинигилистический роман». Здесь мы сталкиваемся с проблемой классификации и систематизации русского романа, связанной как с разнообразными положениями, лежащими в основе этих классификаций, так и с тем, что русский роман второй половины XIX века оказывается особенным явлением, трудно поддающимся однозначным определениям. По нашему мнению, есть все основания для соотнесения романов Авсеенко с эпическим романом, но романы Авсеенко (как и многих других русских писателей второй половины XIX века) лишь приближаются собственно к «эпическому роману». Однако без этих произведений, подготавливающих эпический роман (речь идет, в первую очередь, об эпических романах Толстого), создающихся параллельно ему, организующих необходимую основу для его существования, наконец, подражающих ему, само возникновение эпического романа как вершинного проявления всей русской реалистической литературы XIX века было бы невозможно, а существование его неестественно.

В литературоведении бытует представление, что роман «Млечный путь» был написан Авсеенко не только на основе подражания шедевру Толстого, но и по заказу М.Н. Каткова. Однако стоит учитывать, что Авсеенко и в критических статьях, и в художественном творчестве удавалось делать интересные открытия и наблюдения: все всякого сомнения, Авсеенко перерастал самого себя как критика реакционного направления и создателя тенденциозных «романов на заказ».

Авсеенко принадлежат различные истолкования романа «Анна Каренина» и мысли по поводу творчества Толстого: от прямых, почти примитивных, до не лишенных смысла и справедливости. С одной стороны, прав Э.Г. Бабаев, иронично передающий высказывания Авсеенко об «Анне Карениной» как великосветском романе: «Англофильство Авсеенко было подражанием либеральным идеям “Русского вестника”, которые уже были изжиты самим редактором, но которые, по-видимому, еще тешили его, когда он встречал их в статьях своих обозревателей и литературных критиков. <…> В этом духе он и хотел понять и истолковать роман Толстого» [2, с. 149]. Э.Г. Бабаев точно отметил, что прямолинейная критика и однозначная оценка романа «Анна Каренина» Авсеенко сыграла для Толстого не позитивную роль: «Она навлекла на него (а отчасти и на “Анну Каренину”) настоящие гонения со стороны радикальной печати и общественного мнения» [2, с. 149]. С другой стороны, и «Млечный путь» самого Авсеенко оказался намного шире того «великосветского романа» «на английской подкладке», о котором он говорил как о нравственном и художественном идеале, и критика Авсеенко не всегда состояла из прославления высшего света и его законов.

Анализируя произведения современников, Авсеенко вырабатывал и объяснял и собственную «тактику», сформированную во многом за счет ориентации на произведения Толстого, Гончарова, Тургенева, Писемского: в его романах оказываются удачно совмещенными проблемы современности с изображением внутренней жизни героев, их сомнений. Авсеенко, как и его коллеги, писатели первого ряда, пристальное внимание обращает на человека, личность, ее формирование и развитие. Он постарался показать, как в различных, по сути, нигилистических общественных объединениях, будь то «новая семья»; союз мужчины и женщины, не основанный на законном браке; благотворительное общество, созданное исключительно для развлечения самих благотворителей; акционерное общество, товарищество, основанные на лжи и обмане - человек выступает лишь как агент разнообразных закономерностей, условий и обстоятельств.

Немало внимания в романах Авсеенко уделено женской красоте. В зависимости от отношения к ней оцениваются читателем многие герои, да и само общественное состояние. В романе «Из благ земных» хорошенькая авантюристка Шелопатова использует свою внешность для обеспечения положения в обществе и интересного времяпрепровождения, а княжна Озерецкая даже не пытается «воспользоваться» своей красотой, которая оказывается «несовременной», как объясняет автор, из-за особой деградации чувств окружающих ее мужчин. В «Млечном пути» мы видим два противоположных вида красоты: вызывающий, искушающий (Раиса Михайловна) и скромный, сдержанный (Маня), наконец, в «Скрежете зубовном» женская красота, как мы уже отмечали, становится товаром: Липочка вынуждена приспосабливаться и примерять на себя разные роли.

Точно так же, как с красотой, обстоит дело и с любовью: нередко в русском романе любовь к определенному человеку становится для героя ступенью перехода к особому пониманию жизни. Рассуждая о смысле любви, В.С. Соловьев писал: «Смысл и достоинство любви как чувства состоит в том, что она заставляет нас действительно всем нашим существом признать за другим то безусловное центральное значение, которое, в силу эгоизма, мы ощущаем только в самих себе. Любовь велика не как одно из наших чувств, а как перенесение всего нашего жизненного интереса из себя в другое, как перестановка самого центра нашей личной жизни» [4, с. 511]. В романе «Скрежет зубовный» Авсеенко показывает нам интереснейший пример чуткой и самоотверженной любви Липочки. Можно сказать, что героиня переносит испытания из-за своей любви и ее характера. Любовь Липочки не может трансформироваться и переродиться в какое-либо другое состояние даже в обстановке «зубовного скрежета», расчета и приспособленчества. Если в «Млечном пути» по примеру жизненной дороги Константина Левина движется от личного счастья к миру Платон Юхотский, то в романе «Скрежет зубовный» Липочка проходит путь от обожания до разочарования. Читатель романа может недоумевать, каким образом роман Липы и Безбедного длится так долго. Между тем разгадку нужно искать не в стремлении Липы в петербургское общество, а в силе и страстности ее чувства к Безбедному, в ее уверенности в этом человеке и его положительных качествах.

Нельзя не учитывать ориентации Авсеенко на творчество Толстого, ведущих русских романистов второй половины XIX века, однако талант этого писателя вполне самобытен, а романы заслуживают системного и глубокого анализа. Авсеенко показал себя как тонкий психолог и знаток человеческих душ. Им созданы интересные характеры и типы, необыкновенно обогащающие художественный мир его произведений. Как и Толстой, Авсеенко обращается к теме семейной, создает ассоциативные параллели между столкновениями супругов. Автор отмечает пустоту и бессодержательность светской жизни, всю сущность которой составляют разговоры и пересуды, внешний блеск и соревнования в успешности и обеспеченности.

Литературный путь Авсеенко показывает его не столько как подражателя, сколько как растущего автора. И перетекание тем из романа в роман, и возможность совмещения вечных проблем с животрепещущими вопросами позволяют говорить об аналитической работе писателя. Его романы не претендуют на бытийственность, автор не совершает перехода от «социального эпоса» к пафосу онтологическому, но разрабатывает важнейшие темы, неизменно присутствующие в эпическом романе. От романа к роману совершенствуется мастерство Авсеенко, обостряется его интуиция художника, он приближается к эпическим масштабам, уясняя смысл жизни и в сцеплении образов передавая ее содержание.

Романы Авсеенко не претендуют на эпические, поскольку автору не выстроить системы контрастов из-за отсутствия положительного полюса жизни, народных чаяний и надежд. У писателя другая цель, заключающаяся в полном и всестороннем анализе светской жизни, в указании на ее пустоту и никчемность. Однако повторим еще раз, что без этой линии романов о высшем свете трудно представить себе появление эпических романов. Глобальное противопоставление света и тьмы, реализованное Авсеенко, приводит читателя к выводу о где-то существующем резерве настоящих, искренних светлых чувств и возможном их торжестве.

Литература

1. Авсеенко В.Г. Из благ земных. Млечный путь. Скрежет зубовный. Русский Вестник. 1872-1878.

2. Бабаев Э.Г. Лев Толстой и русская журналистика его эпохи. М. МГУ, 1978. 294 с.

3. Батюто А.И. Антинигилистический роман 60-70-х годов. История русской литературы в 4 тт. Т. 3. С. 279-314.

4. Соловьев В.С. Сочинения в 2 тт. Т. 2. М. Мысль, 1988. 822 с.

References

1. Avseenko V. G. Amongst earthly blessings. The Milky Way. Grinding of teeth // Russian Herald. 1872-1878.

2. Babyev E.G. Leo Tolstoy and Russian journalism of his era. M.: MSU, 1978. 294 p.

3. Batyuto A.I. Anti-nihilist novel of the 1860s-70s years // History of the Russian literature in 4 vols. Vol. 3. P. 279-314.

4. Solov'ev V.S. Writings in 2 vols. Vol. 2. Moscow: Mysl', 1988. 822 p.

Размещено на Allbest.ru