Художественная концепция личности в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова конца XX – начала XXI вв.

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

10.01.01 - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Художественная концепция личности в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова конца XX - начала XXI вв.

Педченко Владимир Анатольевич

Краснодар 2012

Работа выполнена

в ГОУ ВПО «Армавирская государственная педагогическая академия»

Защита диссертации состоится 24 марта 2012 года в 11 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.101.04 при ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет» по адресу: 350018, Россия, г. Краснодар, ул. Сормовская, 7, аудитория 309.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет» по адресу: 350040, Россия, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149.

Автореферат разослан «20» февраля 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета М.А. Шахбазян

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Концепция личности является категорией изначально философской и при этом междисциплинарной. Она играет большую роль в ряде наук гуманитарного цикла. При определении её значимости в данном цикле весьма актуальным выглядит следующее высказывание М.М. Бахтина о проблеме содержания в словесном художественном творчестве: «Каждый культурный акт существенно живёт на границах: в этом его серьёзность и значимость…» Бахтин М.М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 1. Философская эстетика 1920-х годов. М., 2003. С. 282.

Размышляя об общих вопросах и проблемах антропологической парадигмы в филологии, Л.П. Егорова по этому поводу справедливо отмечает: «Образ человека <…> не сложится, пока в комплексной по своему характеру дисциплине, именуемой «человековедением», не займут своего места открытия не только науки, но и искусства, художественной литературы, преломлённые через призму философии и искусствоведения»Егорова Л.П. Гамбургский счёт антропологического литературоведения / Антропологическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. Ч. 1. Ставрополь. СГУ, 2003. С.7..

Следуя за М.М. Бахтиным, важно подчеркнуть, что «художественная концепция личности» выявляется в конкретике литературоведческих, философских и критических интерпретаций художественного текста в рамках историко-функционального подхода. Именно посредством интерпретации, утверждает Л.П. Егорова, происходит выбор «того или иного метода или подхода» Там же. С. 8, а значит - формируется сам субъект исследования.

Отечественные литературоведы первой половины XX века, оперируя исключительно категориями «герой», «характер», «образ», а также «человек», не имели возможности системно и последовательно анализировать и интерпретировать образную структуру художественного произведения, исследуя «лишь отдельные стороны художественной реализации образа человека»Там же. С. 4-5..

Начиная с Л.И. Тимофеева (середина 1950-х гг.), концепция личности все чаще становится объектом литературоведческого исследования. Рассматривая художественный образ человека, Д.А. Ковальчук справедливо утверждает, что «разработка концепции личности позволяет рассматривать этот образ системно, <…> помогает выявить всю совокупность мнений, суждений, взглядов на личность, <…> объективно и полно анализировать образную структуру произведения»Ковальчук Д.А. Художественная концепция личности в русской прозе 20-30-х годов ХХ века: М.А. Булгаков, А.А. Фадеев: Автореф. дисс. …канд. филол. наук. Армавир, 1998. С. 4.. Данный подход в рамках теоцентрического и антропоцентрического литературоведения способствует, в частности, разграничению понятий «личность» и «человек», а также «герой», «характер» и «образ».

Вслед за русскими писателями, философами, литературоведами и критиками, такими как Ю.И. СелезнёвСелезнёв Ю.И. Глазами народа. М. Современник, 1986. С. 73., К.А. КокшенёваКокшенёва К.А. Русская критика. М. ПоРог, 2007. С. 371. , Ю.М. ПавловПавлов Ю.М. Художественная концепция личности в русской и русскоязычной литературе XX века. М. ИМЛИ РАН, 2003. С. 43., А.В. ТатариновТатаринов А.В. Власть апокрифа: библейский сюжет и кризисное богословие художественного текста. Краснодар, КубГУ, 2008. С. 976. и др., личностью мы называем человека, являющегося в большей или меньшей мере отражением образа Божьего, реализующего своё «я» через христианскую любовь. Соответственно нами выделяются три типа личности: соборная, амбивалентная и эгоцентрическая.

Постоянным нравственным ориентиром для наиболее духовно цельного, соборного типа личности является никогда до конца не достижимый идеал Христа. Если для соборного типа характерно поступательное (реже - прерывистое) личностное развитие согласно триаде «родина - народ - Бог», то полярному - эгоцентрическому - типу личности изначально чужд поиск метафизических, духовно-нравственных начал.

Амбивалентный тип личности - это человек, который совмещает в своей жизни истинные и ложные ценности и является промежуточным типом между эгоцентрической личностью и соборной.

По верному замечанию И.В. Гречаник, каждый «писатель живёт в континууме бытия своей эпохи, впитывает его не только в творческом процессе, но и личностно, на уровне быта, в доставшейся духовной и культурной ситуации» Гречаник И.В. Художественная концепция бытия в русской лирике первой трети XX века: Автореф. дисс. …докт. филол. наук. М. Спутник, 2004. С. 3.. Под бытом мы понимаем общий уклад жизни человека и народа, а под бытием - духовную жизнь личности и нации на путях реализации Божественного Замысла.

Истинность-ложность аксиологических установок личности определяется в работе через соотнесённость-несоотнесённость с христианской системой ценностей. В прозе обоих писателей «художественное самосознание человеком себя как личности»Егорова Л.П. Гамбургский счёт антропологического литературоведения / Антропологическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. Ч. 1. Ставрополь. СГУ, 2003. С. 9. неотделимо от процесса национальной самоидентификации, что предполагает обретение человеком своего «я» через приобщение к традиционным национальным ценностям.

Актуальность работы обусловлена необходимостью системного исследования произведений В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова, созданных в период с середины 1980-х по первую декаду XXI века. Сопоставив «художественную концепцию личности», представленную в творчестве обоих авторов с концепциями других русских писателей ХХ - XXI веков, мы можем определить место В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова в рамках указанного периода и истории русской литературы в целом.

Степень исследованности темы. Отдельным произведениям В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова посвящен ряд отзывов, рецензий, вступительных и заключительных статей. Среди них преобладают биобиблиографические обзорные исследования, в которых в большей степени представлена личность В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова, перечень их предыдущих работ, публицистический аспект творчества этих писателей. Примером последовательного литературоведческого анализа творчества В.Г. Галактионовой является диссертационное исследование О.А. Тяпченко «Художественное представление праведного и греховного начал в прозе Веры Галактионовой: образные и жанровые аспекты»Тяпченко О.А. Художественное представление праведного и греховного начал в прозе Веры Галактионовой: образные и жанровые аспекты. Армавир, 2010..

Объект исследования - крупная и малая проза В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова 1980-х - 2000-х годов в контексте отечественного литературного процесса XX - начала XXI веков.

Предметом исследования является «художественная концепция личности» в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова указанного периода.

Целью проводимого исследования является литературоведческий анализ художественной концепции личности в большой и малой прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова разных лет в контексте русской литературы конца XIX - начала XXI века.

В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:

- выявить особенности художественного изображения духовно-нравственного распада и обретения личностной целостности в произведениях Галактионовой и Трапезникова,

- показать взаимосвязь личности и времени в прозе исследуемых авторов, галактионова трапезников личность ценность

- проанализировать особенности разрешения писателями проблемы истинных и ложных ценностей личности в контексте взаимодействия народной и интеллигентской правд, традиционных национальных ценностей,

- раскрыть особенности изображения различных типов самодостаточной личности в прозе Галактионовой, Трапезникова и других современных авторов.

Методы исследования. В работе мы опираемся на принципы историко-социологического, сравнительно-типологического методов изучения литературных произведений в синхроническом аспекте. В диссертации используется системный подход, что позволяет исследовать художественную концепцию личности в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова конца XX - начала XXI века в контексте религиозно-этических, философских, культурно-исторических, социальных проблем современности.

Методологической и теоретической основой исследования стали работы следующих отечественных литературоведов: М.М. Бахтина, А.А. Безрукова, А.Ю. Большаковой, В.Г. Бондаренко, Ю.Б. Борева, Л.И. Бронской, В.М. Головко, Л.П. Егоровой, В.В. Кожинова, К.А. Кокшеневой, А.Н. Латыниной, Н.Л. Лейдермана, М.Н. Липовецкого, М.П. Лобанова, А.М. Любомудрова, Ю.М. Павлова, Г.М. Ребель, Ю.И. Селезнева, Ю.И. Сохрякова, А.В. Татаринова, С.В. Тураева, Л.И. Тимофеева, и др.

Научная новизна исследования проявляется в систематизации и дополнении научных суждений об «амбивалентности», как одной из самых спорных составляющих художественной концепции личности в русской литературе. При исследовании эгоцентрического, амбивалентного и соборного типов личности учитываются аналогичные типологии других ученых. В частности, мы применяем определения «расщепленный человек» и «целостная личность», предложенные А.А. Гореловым, а также обращаемся к альтернативной трактовке «амбивалентности» в трудах А.В. ТатариноваТатаринов А.В. Мифы современной литературы. День литературы. 2010. № 9. С. 3.. Впервые рассматривается проблема художественной концепции личности в прозе разных лет В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова.

Теоретическая значимость. В работе продолжено осмысление «художественной концепции личности» как одной из центральных литературоведческих категорий. Сквозь призму православного мировоззрения проводится сюжетное и внесюжетное сопоставление исследуемой прозы, позволяющее найти сходства и различия в разработке данной концепции.

Научно-практическое значение работы заключается в возможности использования ее положений при разработке лекционных курсов по русской литературе XX века.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проблема нравственной целостности личности в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова решается в контексте национальной самоидентификации героя, в его связях с историческим прошлым, и художественно реализуется преимущественно через образы-понятия «дом - жилище», «сиюминутность - вечность», «вера - безверие», «добро - зло».

2. Центральной проблемой в прозе В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова является проблема потери и восстановления духовной исторической памяти, решаемая с позиций христианских ценностей. В свете этих ценностей рассматриваются быт и бытие человека, самодостаточная личность, русское православное воинство.

3. Нравственный выбор героев прозы В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова в первую очередь связан с проблемой противостояния «живой жизни» и искусственного существования личности. В художественном мире писателей соборный, амбивалентный и эгоцентрический типы личности проходят обязательную проверку семьёй.

4. Личность в прозе В.Г. Галактионовой несет прямую ответственность за поступки и проступки предыдущих поколений. Распад и обретение личностной целостности героя имеет вневременный, бытийный характер.

5. Живущие за счет ближнего антигерои романов руководствуются ложными - антихристианскими - ценностями в различных формах их проявления.

6. Художественная концепция личности в прозе А.А. Трапезникова воплощается как критика интеллигентской правды с позиции правды народной, представленной, как правило, через авторскую позицию. Эта позиция обусловлена непоследовательно выражаемыми традиционными национальными ценностями.

Апробация исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры литературы и методики ее преподавания Армавирской государственной педагогической академии (далее - АГПА). Основные положения диссертации опубликованы в журнале «Вестник Адыгейского государственного университета», в межвузовских и внутривузовских научных сборниках, в газетах «День литературы» и «Литературная Россия».

Материал диссертационного исследования использован при разработке авторских программ «второго типа» по элективным курсам для старших классов - профильным филологическим дисциплинам «Современная русская литература» и «Лингвистический анализ художественного текста», разработанных на базе МОУ-СОШ № 7 г. Армавира.

Выводы, сделанные в ходе исследования, нашли отражение в докладах, представленных на Международных и межвузовских конференциях в г. Армавире (Армавирская государственная педагогическая академия - 2005, 2006, 2008, 2009, 2010; Армавирский православно-социальный институт - 2007) и в г. Ставрополе (Ставропольский государственный университет, 2007).

Структура исследования отражает логику рассмотрения материала, подчинена общим принципам и содержанию работы. Объём диссертации - 195 страниц. Она состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка, насчитывающего 259 источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обоснована актуальность диссертационного исследования, сформулированы цели и задачи работы, определены объект, предмет и теоретико-методологическая база исследования, раскрыта научная новизна, выявлена практическая значимость диссертации.

В Главе 1 «Проблема целостной личности в прозе В.Г. Галактионовой 1980 - 2000-х годов» исследуются формы и степень художественного осмысления писательницей концепции личности.

Исследование романов В.Г. Галактионовой «Зелёное солнце» (1989), «На острове Буяне» (2001) и «5/4 накануне тишины» (2004) сквозь призму «художественной концепции личности» даёт возможность проследить чёткую духовно-творческую преемственность всей прозы писательницы.

В названных романах имеют место сопоставление мужского и женского начал: Степан Викторович Одинец - Катерина Изотовна Анохина («Зелёное солнце»), Кеша Шальин - Бронислава Кочкина («На острове Буяне»), Андрей и Любовь Цахилгановы («5/4 накануне тишины»).

В образе Одинца выражается трагедия эгоцентрической личности, по собственной воле подчинившей свою жизнь конъюнктуре. История Кеши Шальина стала попыткой писательницы отобразить пути закономерного превращения эгоцентрического типа личности в личность амбивалентную. Судьба же Андрея Цахилганова является художественной реализацией евангельского обращения Савла в Павла, эгоцентрической личности в православную.

Катерина Анохина является той амбивалентной личностью, в которой народная православная память борется с идеей нового толстовства как «переосмысленного» христианства. Амбивалентное начало с православной, дораскольной, основой присутствует и в характере Брониславы Кочкиной, носящей при крещении имя Агафья (Добрая). Практически безупречной представительницей «большого народа» изображена Любовь Цахилганова, сохранившая в антисемейной и разрушительной среде свое женское, материнское начало.

В разделе 1.1. «Истинные и ложные ценности личности в романе “Зелёное солнце”» названная проблема рассматривается на примере главных и второстепенных персонажей произведения.

Силой, способной противостоять распаду личности, в романе является гармония, воплощённая в женском, материнском начале. Однако практически на всём протяжении повествования материнство лишено важнейшей опоры - отцовства. Распад материнского и отцовского единства является важной частью изображаемого в «Зелёном солнце» (1989) процесса разложения личности в целом. В романе прослеживается тенденция утраты материнского начала у многих женщин. Бездетной остается Тата-музыкантша. Бездетна, по сути, и жена Павла Тарутина Нина, забывшая о муже и единственном сыне.

На уровне вечных смыслов роман В.Г. Галактионовой «Зелёное солнце» приводит к единственно возможному выводу: каким бы сильным и высоконравственным ни был отдельный русский человек, он, лишенный веры во всесилие и мудрость Бога, не в состоянии не только изменить мир к лучшему, но и в жизни собственной никогда не достигнет гармонии.

Автор исследует ряд ложных ценностей, разрушающих нравственную составляющую внутреннего мира героев. Среди них особо стоит выделить различные формы небогоугодной жертвы, которую нередко приносят как амбивалентные, так и эгоцентрические персонажи.

В жертву самосберегающему конъюнктурному существованию приносится живая человеческая душа (Одинец), в жертву вере в букву закона приносится суд божественный и суд человеческой совести (Булалаев), в жертву научно обоснованным поискам бытия приносится духовное родство между отцами и детьми (три поколения Тарутиных), в жертву идее абсолютной свободы личности от близких приносятся так и не появившиеся на свет потомки (Одинец), в жертву вечному источнику пропитания для человечества приносится Христова Истина (Лёня Тарутин).

Проблема истинных и ложных ценностей в романе представлена в рамках нравственного выбора героев между идеями Богочеловека и человекобога. Предпочтя последнюю, персонажи неизменно обрекают себя на путь одиночек, которые не могут найти общего языка даже с близкими и любящими их людьми. Они взваливают на себя крестную ношу, которая им непосильна изначально (Одинец, Булалаев, Анохина, три поколения Тарутиных).

Почти все герои романа по тем или иным причинам разлучены с верой отцов, в разной мере утратили навыки природного уклада жизни. Преодолению же чувства собственного духовного сиротства, обретению нравственной целостности и соборности способствует потребность амбивалентных героев романа (Катерины, Ольги, «горбатенькой швеи» и др.) в самоотдаче, в жизни ради ближнего.

Истинными ценностями личности автор считает соборное семейное начало и веру в пробуждение христианского сознания. Обретение веры и «мысли семейной» находит продолжение и при обращении В.Г. Галактионовой к проблеме национального самоопределения в последующем ее творчестве.

В разделе 1.2. «Национальная самоидентификация в романе “ На острове Буяне ”» проза В.Г. Галактионовой рассматривается с позиций традиционных русских духовно-нравственных и семейно-бытовых ценностей.

Хотя сами жители села Буян нередко называют свой район островом, есть все основания считать, что этот остров не является категорией застывшей, но, напротив, склонен к расширению до размеров всей страны. Полумифическое и реальное поселение как бы растворено в пространстве и времени российской действительности. Русская среда обитания в романе условно поделена на несколько неравнозначных частей. Буянному району противопоставлен не имеющий названия город, являющийся носителем антинародного начала. Образ гостиницы в контексте романа становится символом временного пристанища для временных людей, а добротность буянских домов воспринимается как неприступная крепость, которую невозможно взять с наскока.

Противостояние божественного и дьявольского начал в человеческих душах является одним из главных лейтмотивов романа. Начавшееся незаметно и буднично, оно постепенно приобретает небывалый накал, предвещающий столкновение русского воинства с силами «золотого тельца».

Сопоставление Брониславы Кочкиной с Кешей Шальиным не является только сравнением положительной героини с антигероем. В развитии характеров главных героев прослеживается тенденция распада личности в условиях противостояния добра и зла.

Чисто карикатурный, на первый взгляд, образ Кеши Шальина несёт в себе огромный разрушительный заряд: руководящая героем идея свободного человека направлена против норм традиционной морали.

О «химическом» соединении духа Брониславы Кочкиной с родной землёй говорят её имена - «паспортное» и духовное, данное при крещении: Бронислава и Агафья (Добрая). Оба имени имеют многозначный характер, неся как положительную, так и отрицательную энергию, сказывающуюся на характере их носительницы. Двуединство имён подчеркивает также неразрывность советской и православной духовной истории Руси-России.

Немалое значение в раскрытии «островной» темы романа играет ретроспективное повествование о жизни в селе Буян пришлого человека Сёмена Войны. Ветеран Великой Отечественной, чьи псковские родственники пропали без вести, именно в этом закрытом уголке СССР-России нашёл свое пристанище, семью и своё кладбище, на котором есть кому за него помолиться после его ухода в мир иной.

История фронтовиков Лидии и Семёна становится одним из тех узловых моментов в романе, где происходит воссоединение разрозненного исторически и политически русского населения.

Последовательно православен в своём поведении Степан Кормачёв. Он до конца борется с продавшимися соотечественниками как со злейшими врагами, жертвуя годами личной свободы. Однако, когда существованию этих же интеллигентов-космополитов угрожает опасность, кормачёвы готовы рисковать ради них собственной жизнью, ни на йоту не отступая от своего христианского предназначения.

Вопрос национального самоопределения человека находит в романе разрешение прежде всего в рамках понятий самосохранения и самопожертвования личности. Сохранение православной веры и поддержание многовекового народного уклада становятся основными признаками обретения нравственной цельности амбивалентными и соборными персонажами романа. Самопожертвование личности проявляется разнообразно, начиная от эпизодов из повседневной жизни и заканчивая моментами принятия судьбоносных решений.

Тема смерти, окончательного обретения личностью покоя на родной земле раскрывается в романе как залог пасхального воскресения человеческой души. Соборные герои в своем отношении к исторической родине словно бы руководствуются формулой Ст.Ю. Куняева «Вам есть где жить, а нам - где умирать»Куняев Ст.Ю. Поэзия. Судьба. Россия. Ч. 1. М., Наш современник, 2005. С. 6.. Данная формула выражает суть различия между эгоцентристами-космополитами и почвенными характерами в любой национальной литературе.

Ведущая идея романа направлена против космополитизма как разрушающего человеческую душу явления. Данная направленность реализуется в рамках категорий свободы и несвободы. Космополиты Шальин, Козин и Хрумкин предстают как персонажи, ставшие пленниками своих индивидуалистических и национально ограниченных принципов. В словах и поступках они гораздо менее свободны, нежели природные жители Буяна и окружающих его сёл, посвятившие жизнь крестьянскому труду, следующие патриархальному укладу.

В разделе 1.3 «Быт и бытие личности в романе “5/4 накануне тишины”» исследуется онтологическая составляющая художественного творчества В.Г. Галактионовой, пути решения писательницей проблемы устройства человеческого быта и бытия на уровне таких взаимозависимых философских категорий, как «микрокосм» и «макрокосм».

Автор «5/4 накануне тишины» (2004) стремится показать, что бытие человеческой личности, проявляющей себя в богоугодных или богопротивных мыслях, словах и делах, остается неизменно связанным с теми событиями, что происходят во Вселенной в целом.

Вслед за русскими мыслителями и писателями XX - начала XXI веков, такими, как Ю.И. Селезнёв, В.В. Кожинов, Л.И. Бородин, и авторами нравственно-философской («деревенской») прозы В.Г. Галактионова в своих произведениях утверждает идею одухотворённого знания, направленного на созидание и подчинённого божественной воле.

В.Г. Галактионова показывает, что псевдонаучные построения противников традиционной, христианской нравственности, личностной целостности на русской почве всегда сводятся к переиначиванию евангельской основы. Неприятие мысли о бессмертности человеческой души, попытка опровергнуть её научными и псевдонаучными аргументами характерна для антигероя романа Цахилганова. Взаимодействие микрокосма личности Цахилганова и макрокосма Божественной Вселенной во многом характеризуется писательницей через образы дома и жилища, обретающие метафизическое наполнение.

Музыкальная составляющая романа нередко играет роль своеобразной лакмусовой бумажки, показывающей степень нравственной наполненности личности. Микро- и макромир в романе «5/4 накануне тишины» иносказательно дробится на «пять четвёртых», которые как музыкальный термин обозначают джазовый размер. В контексте произведения - это не только «естественное» нарушение, музыкальный переизбыток, это нарушение баланса между нормой и патологией, несущее угрозу окончательного уничтожения человека и его мира. Ведущий мотив романа «5/4 накануне тишины» - ускоряющийся разлом, единовременное дробление на уровне микро- и макрокосмоса. Основная идея произведения - пути противостояния этому дроблению «в душе и в мире», поиск его начала, исходной точки.

Раскол в микрокосме - в душе преуспевающего бизнесмена Цахилганова изображён на разных уровнях, в том числе и через денежные товарные махинации антигероя. Помпезная роскошь московской квартиры подчёркивает душевный разлад и убожество её единственного обитателя, ставшего пленником собственных низменных страстей, требующих всё больших и больших материальных затрат.

Близким к обобщённому образу дома-жилища в романе В.Г. Галактионовой выступает образ ядра-клетки, демонстрирующий взаимодействие мыслей и поступков человеческой личности с миром, начиная от клеток человеческого организма и заканчивая дремлющими до поры до времени недрами Земли.

В прямом и переносно-обобщающем значении выступает в романе топохронный образ клетки со слоном в зоопарке Карагана. История жизни и гибели слона Батыра отражает в романе историю распада советско-русской государственности, а также нравственной народной основы. Опустевшая клетка, «незапертая, со сломанной скрипящей чугунной дверью», становится микрообразом разрушенного изнутри государства.

Идея преодоления раскола в романе носит не менее масштабный и более динамичный характер, нежели изображение многовекового раскола. Клиническая смерть Цахиланова становится решающим этапом по пути к истинной свободе духа, вырвавшегося из плена собственных и «чужих» грехов. Прозрение бывшего антигероя, очистившегося от скверны страданием, приобретает размах безграничности. Единовременно с нравственным прорывом отдельной личности происходит и ряд «маленьких» чудес, указывающих на то, что апокалипсис в душе человека и в мире ещё не наступил.

Таким образом, В.Г. Галактионова последовательно рассматривает единообразные образы эгоцентрического, амбивалентного и соборного типов личности, находящиеся в различных условиях национального быта и бытия. Для раскалывающихся эгоцентрических персонажей писательницы (Одинец, Шальин, Цахилганов) характерно стремление к той безмерной свободе, которая не только уничтожает их индивидуальность, но и превращает в нравственных мертвецов ещё при жизни. В свою очередь амбивалентные (Анохина, Кочкины) и соборные (Кормачёв, Любовь) характеры пытаются обрести себя через обращение к исторической памяти и самоотречение ради ближнего. В основе авторской художественной концепции личности, во многом обусловленной аксеологическими поисками человеческой целостности, лежат категории самосбережения и самопожертвования. Раскол и восстановление человеческой души изображаются как следствие и в то же время как причина зримых и незримых губительных и живительных процессов в обыденном и мистическом мире. С каждым новым произведением писательницы усиливается онтологическая составляющая её прозы.

В Главе 2 «Личность и время в прозе А.А. Трапезникова 1980 - 2000-х годов» исследуется специфика реализации писателем художественной концепции личности через выбор героями жизненного пути.

В разделе 2.1. «Нравственный выбор героя в переломную эпоху в прозе А.А. Трапезникова 1980 - 2000-х годов» рассматриваются ситуации нравственного выбора героев «малой» и «большой» прозы писателя обозначенного периода.

Подчинение или неподчинение «жизни по чужому сценарию» (в прямом и метафизическом смыслах) характеризуют пути и итоги нравственного выбора героев рассказов «Фантастическая стрижка» (1987), «Сезон открыт» (2003), «Экран немого кино» (1990 - 2000), романа «Механический рай» (2001).

Если Вия Колоскова приносит эгоцентрически-ложную, «маленькую» жертву ради роли главной героини фантастического фильма («Фантастическая стрижка»), то Герасим Диналов («Механический рай»), словно «играя роль по указанию режиссёра», уже перестает разделять бутафорскую кровь и кровь человеческую и теряет способность различения добра и зла. Герои-создатели сценариев и игрушечного механического рая, начиная от фанатика-режиссёра («Фантастическая стрижка»), одержимого жреческим единовластием в искусстве, ведущим к самовозвышению над живой, настоящей жизнью, от мелких и крупных хищников-режиссёров («Сезон открыт»), играющих в жизнь и смерть, и заканчивая режиссёром Клеточкиным и сценаристом Колычевым («Механический рай»), которые стремятся в реальной жизни поменять людей и кукол местами, считают себя истинными творцами. Они ставят себя на место Создателя и закономерно, по нарастающей теряют человеческое лицо, превращаются в людей-призраков.

По-своему тема «жизни по чужому сценарию» раскрывается в романе «Игры идиотов» (2001). Герой-рассказчик Игорь Михайлович «играет» то в иудея, то в мусульманина, то в буддиста, то в сектанта, «сменяет за день с десяток религий и верований». Поклонение «различным богам, божкам и пророкам» не «сделало его богаче». Крах его личности предопределён и закономерен.

Есть у А.А. Трапезникова и другие герои. Это «маленькая женщина» из рассказа «Сезон открыт», уставшая от «жизни по сценарию» и совершившая попытку самоубийства ради ухода из бутафорского ада злободневности. Евгений Константинович («Экран немого кино») выбирает обет молчания как «единственную возможность существования в наэлектризованном мире», как последнее средство сопротивления навязываемому существованию по чужим правилам игры. От такой жизни и от «механического рая» как от соглашательства с нечистой силой, создавшей «индустрию Игр», решительно отказывается кукольный мастер Владислав Драгуров («Механический рай»).

Нравственный выбор героев А.А. Трапезникова идёт также по линии поиска жилища - обретения дома (Петр, Толич и Катя в рассказе «Сотый по списку» (1987), Степан Кузьмич в рассказе «Зовёт…» (1987), Василий Аверьянович и его приёмный сын Коля в повести «Аксиос» (2010)). Проблема обретения дома для христианского и амбивалентного типов личности в творчестве писателя закономерно приводит к поиску истинного жизненного пути - в сторону Храма (Халилов в рассказе «Скиталец» (1987), Полухин в рассказе «Проводник Полухин» (1988), вагонная буфетчица и писатель Нароков в рассказе «Затмение» (1992)). Идеей торжества за вышедшую из темного лабиринта страстей личность пронизана повесть «Игуменка» (2010).

Скитальчество амбивалентных героев А.А. Трапезникова - не просто их передвижение в географическом пространстве, но и поиски самих себя. В романе «Проект “Мегаполис”» (1996) игрушечная железная дорога и паровозик становятся одним из средств изображения уменьшенного «макета» дороги настоящей русской жизни. Железнодорожная станция Софрино, по которой бродит герой рассказа «Скиталец», лежит на пути из Москвы в духовно-собирательный центр исторической Святой Руси-России - Сергиев Посад. Именно Сергиев Посад в романе «Проект “Мегаполис”» изображён не просто как одно из мест действия произведения, а как историческая арена борьбы за православное самосознание русских воинов и молитвенников с людьми-призраками.

В романе «Проект “Мегаполис”» способность к раскаянию отличает амбивалентных героев от эгоцентричных людей-призраков, служащих мамоне и всеобщей карнавализации. Таким героем является Сергей Днищев. Ключевым моментом романа, определяющим окончательный нравственный выбор героя, становится его встреча с православным священником.

Персонажи А.А. Трапезникова живут и действуют в атмосфере затянувшейся на четверть века «смутной» переходной эпохи. Принятие героями правил «мёртвой жизни» ведет к потере их собственного лица, способствует их превращению в марионеток, в мёртвых фарфоровых кукол, которых в любой момент можно разбить. Поиск же героями путей противостояния маскарадному миру и эпохе безысходности отражает процесс формирования цельной личности, героя современности.

В разделе 2.2. «Проблема самодостаточной личности в прозе А.А. Трапезникова середины 1990-х - начала 2000-х годов» рассматриваются произведения писателя последнего периода творчества.

А.А.Трапезников в прозе указанного периода стремится отобразить тот тип личности, который несёт в себе идею служения родине, способность в одиночку противостоять «бесовскому» засилью в различных его формах. Определёнными чертами данного образа обладают отставные морские пехотинцы Сергей Днищев («Проект “Мегаполис”» (1996), трилогия «Завещание Красного Монарха» (1997 - 2001)) и Гай Второв («Убийственный пароход» (2002)), потомственный интеллигент Игорь Михайлович («Игры идиотов» (2001)), капитан милиции Сергей Параманов («Игуменка» (2010)) и даже преступный авторитет Игорь Кононов, обратившийся к Православию («Тень луны» (2001)).

Художественное исследование разновидностей самодостаточной личности в творчестве А.А. Трапезникова разных лет связано прежде всего с озабоченностью писателя внедрением в русское сознание чужеродных псевдообщечеловеческих ценностей, несущих в себе подмену человеческой индивидуальности самодовлеющим индивидуализмом, стремлением отдельного индивида любой ценой выделиться из круга себе подобных.

В первом крупном произведении А.А. Трапезникова «Комментатор Троянской войны» (1988) художественное исследование драматической судьбы самодостаточных характеров переплетается с героикой древнегреческого эпоса. Основной причиной драматических коллизий в жизни ведущего персонажа (Максим Оленичев) является погружение в чужое прошлое, подражание языческим героям. В античной этике нет места христианскому всепрощению. Слова потрясенного героя «Я бы простил» становятся предпосылкой к его нравственному выздоровлению.

В трилогии «Завещание красного монарха» Сергей Днищев получает задания от конспиративной патриотической организации, стремительно перемещается в пространстве, ведёт здоровый образ жизни. Однако он демонстрирует полную несостоятельность как муж и как отец семейства. Поэтому нельзя принять утверждение автора, что «по большому счету, именно они-то (днищевы. - В.П.) и являются воплощением народа, движителями истории». Подобных персонажей можно в лучшем случае отнести к образам амбивалентным.

Еще более уязвима кандидатура на роль борца за правое дело другого персонажа - Кротова, который изображён как постоянный сотрудник едва ли ни всех тайных организаций мира. Рьяная забота о светлом будущем России у него странным образом сочетается с холодным отношением к бедам окружающих.

Романы «Завещание Красного монарха» (1997), «Третьего не дано» (2000) и «Операция «Ноев ковчег»» (2001) стали попыткой писателя не только осмыслить события, происходящие в современной России, но и воссоздать модель идеальной организации, которая бы являла собой образец системного противостояния разрушительным тенденциям в общественной и культурной жизни страны.

Тема героев-одиночек представлена у А.А. Трапезникова и в детской повести «Добро пожаловать в дом дураков» (2000). Писатель создает образ идеального ребенка-вундеркинда, отчасти - советского, отчасти - западного образца. Автор не избежал использования в художественной структуре произведения голливудских штампов, которые и заглушают православно-воспитательную составляющую повести, снижают её нравственную ценность.

Тема самодостаточной личности проявилась и в романе «Игры идиотов» (2001). Несмотря на все признаки авантюрного беллетристического романа, А.А. Трапезникову удалось поднять проблему преходящих и вечных ценностей, способствующих разложению и воскресению человеческой души. Драматичная, отчасти трагическая сущность самодостаточной личности раскрывается А.А. Трапезниковым в романе «Загородный дом» (2005).

Характеры героев-одиночек и прочих подобных им типов самодостаточной личности раскрывают большой диапазон поиска писателем «героев времени», начиная с Днищева («Проект “Мегаполис”», «Завещание Красного Монарха») и заканчивая одинокими врачевателями душ («Загородный дом»). В своём творчестве А.А. Трапезников утверждает невозможность автономного духовного существования отдельной личности. Это невысказанное утверждение проявляется и при обращении писателя к проблеме столкновения народного и интеллигентского сознания.

В разделе 2.3. «Духовные ценности личности в контексте народной и интеллигентской правд в прозе А.А. Трапезникова 1980 - 2000-х годов» рассматривается аксиологическая составляющая прозы А.А. Трапезникова.

Уже в первом авторском сборнике рассказов «Встречи» (1987) А.А. Трапезников обращается к художественному осмыслению внутренней незавершённости книжного и несамостоятельного интеллигентского миропонимания, которое неизменно проявляется при соприкосновении с народным сознанием.

Как правило, интеллигенция в творчестве А.А. Трапезникова предстает как изначально ущербная часть общества, нуждающаяся в духовной национальной прививке. Начиная с 1990-х годов в разных произведениях А.А. Трапезникова слово «интеллигенция» употребляется только в негативном смысле. Автор стремится подчеркнуть принципиальную разницу между эгоцентрическими типами интеллигенции и соборными народными образами «аристократов духа». Основными отличиями последних является чувство личной ответственности за нравственную целостность человека и судьбу государства (рассказы «Ходили-заходили» (1987), «Там, здесь, нигде» (1987), «Электромассаж с музыкой» (1987), «Затмение» (1992), «Игры идиотов» (2001) и др.).

В трилогии «Завещание Красного Монарха» писатель в образах Геннадия Сергеевича Просторова и его преемника Анатолия Киреевского пытается представить тех «аристократов духа», героев времени, которые ежеминутно сражаются как с уродливыми проявлениями злободневности, так и с вечными врагами православной исторической Руси-России. Однако, играя роль своеобразных рупоров авторских идей, оба героя не проявились художественно как самостоятельные персонажи.

Часто писатель изображает интеллигентов как вечных приспособленцев, стремящихся ужиться с любой действующей властью (семья Полины Черногоровой, родители Светы Муреновой и др.). Контраст между интеллигентским мировоззрением и русским самосознанием чётко прописан в повести «И дам ему звезду утреннюю» (1994), действие которой происходит в октябре 1993 года.

Теме бесплодных отношений между мужчиной и женщиной А.А. Трапезников посвящает такие эпистолярные по форме произведения, как «Стрельба холостыми супругами» (1989), «Три срока» (1992, 1998), «Гуляй, птичка, лети» (1992, 1998), «Утешительные границы жизни и смерти» (1990, 1991), «Нас звали Вавилон» (1997), а также роман «Загородный дом» (2005). Герои несут в себе источник разрушения семейного начала, нивелирования божественного замысла брака.

Трагедия интеллигентского эгоцентрического типа личности представлена в рассказе «Танатос - бог смерти и любви» (2000). Единственным средством противостояния пиру во время чумы, спасения себя и ближних в данном рассказе выступает очистительная молитва за себя и всех падших.

Трагическим результатом столкновения интеллигентского и народного сознания становятся бездетные семьи героев романа «Уговори меня бежать» (1993). Изначально обречённым выглядит брак шофера-дальнобойщика Ивана и коренной москвички Стеллы. Таким же непрочным становится и брак Нины и Николая, уехавших в столицу из родной деревни в поисках лучшей жизни, которая не предполагает для них семейные хлопоты и рождение детей. Самый «интеллигентный» человек в доме писатель Арсений также заключает очередной бессмысленный брак с «опытной» в разводах поэтессой. Но любит он по-прежнему лишь своих героев, живёт в своём воображаемом мире.

В романе «Уговори меня бежать» представителем той здоровой части интеллигенции, которую по праву можно было бы причислить к «аристократии духа», максимально близкой к духу народному, становится добровольный юродивый Юрий. Он проходит сложный путь от карточного шулера с высшим образованием до человека, принимающего на себя все грехи и страдания окружающих.

Одним из излюбленных персонажей А.А. Трапезникова, в чем-то похожих на юродивых, но при этом претендующих на право называться «аристократами духа», является философ-бессребреник. Этот легко узнаваемый персонаж выступает под несколькими именами в прозе писателя разных лет (философ-бессребренник в «Лествице» (2003), Гриша Бескопытный в «Игре идиотов» (2001), Каллистрат в «Загородном доме» (2005) и «Отеле призраке» (2006), Каллистратыч в «Тени Луны» (2001)).

В разделе 2.4. «Личность и проблема исторической памяти в прозе А.А. Трапезникова 1980 - 2000-х годов» рассматривается художественное осмысление А.А. Трапезниковым связи прошлого и настоящего в человеческой жизни.

В прозе А.А. Трапезникова разных лет отражены самые разные формы предательства духовно-исторического прошлого, которое вольно или невольно совершают как эгоцентрические, так и амбивалентные герои (эгоистическое игнорирование всевременной национальной трагедии Наташей и Андреем в рассказе «Мимо острова сирен» (1992), диссидентство Андрея в рассказе «Девушка пела в церковном хоре» (1992), подмена духовных исторических ценностей ценностями материальными литературоведом Парамоновым в повести «Игуменка» (2010), отрицание традиционного уклада семейной жизни художницей Миленой в повести «Утешительные границы жизни и смерти» (1991) и др.).

Потребность личности вернуться в исцеляющее душу прошлое и разобраться в собственном предназначении выражается писателем через самые различные образные средства, начиная от художественной детали и развернутой метафоры и заканчивая мыслями и поступками героев. В произведениях, написанных от третьего лица, нравственные масштабы личности нередко задает голос автора, ненавязчиво указывающий ей пути нравственного преображения («Скиталец» (1987), «Ермолаич» (1987), «Древоточец» (1988), «Доходный дом и сундук с золотом» (2010)).

На повествовании героев о собственном прошлом, о ключевых событиях жизни построены следующие рассказы и малые повести: «Сотый по списку» (1987), «“Жизель”» (1987), «Зовёт…» (1987), «Весть» (1988), «Утешительные границы жизни и смерти» (1991), «Нас звали ВАВИЛОН (или некоторые странности любви)» (1997), «Танатос - бог смерти и любви» (2000), «Во время Съёмок ни одно животное не пострадало» (2003), «Прощай, дорогой Арбуз!» (2003) и другие.

В рассказах «Прощай, дорогой Арбуз!», «Весть» и «Сегодня сделано вчера» тема послания из прошлого раскрывается писателем по-разному. Она переплетается с темой смерти и духовного воскрешения личности.

Борцом за христианскую соборность и братолюбие выступает безымянный юродивый в рассказе «Огонь очищающий» (2001), словно бы по воле свыше поджегший дачный домик, давно уже являющийся яблоком раздора между двумя братьями. Символами возрождающегося русского духа становится выстоявшая в пожаре каменная печь и обгоревшие часы-ходики с расплавленными стрелками, стук которых услышали примирившиеся герои.

В романе «Похождения проклятых» (2007) особое внимание А.А. Трапезников уделяет влиянию прошлого, в первую очередь - православной русской истории на нравственное состояние человека. Многочисленные экскурсы в духовно-метафизическую историю Руси-России выступают как средство укоренения душ героев в национальном прошлом и единения с судьбой родины (роман «Похождение проклятых», трилогия «Завещание Красного Монарха»).

В зрелых произведениях А.А. Трапезникова наметилась отчетливая тенденция к изображению амбивалентной или православной личности, пребывающей в нескольких веках и метафизических плоскостях одновременно. Это состояние проявляется и через историческое место действия, и через уже упоминаемые отсылки в прошлое, и через реминисценции к зарубежной и русской классике («Письма с фронта» (2006), «Игуменка» (2010), «Последний русский дворник» (2010)).

Анализ крупной и малой прозы писателя даёт возможность говорить об активном использовании категории прошлого в авторской художественной концепции личности. Она не только отражает большой диапазон нравственных падений и взлетов ведущих персонажей, но и подчёркивает связь творчества А.А. Трапезникова с лучшими традициями русской «стержневой словесности».

За редким исключением проза А.А. Трапезникова разных лет посвящена насущным вопросам современности. Даже в период обращения автора к развлекательным литературным жанрам, к детективу, к типу героя-одиночки, писатель стремится разглядеть «героя времени» в человеке внешне заурядном, всеми узнаваемом «обывателе».

В Заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы о реализации в творчестве В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова художественной концепции личности.

В произведениях этих писателей самоопределение личности неизменно связано с её национальной самоидентификацией, обретением традиционных, духовно-нравственных ценностей. Соборные и амбивалентные герои прозы исследуемых авторов стремятся найти себя через обращение к вере отцов, к вечным началам человеческого бытия. Ведущие персонажи произведений В.Г. Галактионовой и А.А. Трапезникова, принявшие христианскую веру в эпоху разрухи и маскарадности, обретают в итоге личностную цельность. Эгоцентрические же герои, избравшие путь сознательного или слепого приспособления к действительности, - это герои «расщеплённые», потерявшие свое лицо (то есть соответствие образу Божьему), их души сопоставимы с домом, разделившимся в себе.

Ценности ложные, альтернативные христианским ценностям, ведут к разрушению человеческой личности, к размыванию границ между добром и злом, к превращению дома во временное жилище, гостиницу, проходной двор, что показано в произведениях А.А. Трапезникова («Терем-теремок», «Загородный дом», «Отель-призрак» и др.) и В.Г. Галактионовой («Зелёное солнце», «Снежный мужик», «5/4 накануне тишины» и др.).

Нравственная реализация амбивалентного и соборного, а также преображение эгоцентрического типов личности в творчестве писателей раскрывается через противостояние «жизни живой» и «жизни мёртвой». В.Г. Галактионова и А.А. Трапезников изображают различные формы искусственного существования невоцерковленного человека.

Нравственный выбор личности в прозе названных авторов - это выбор между равнодушием и состраданием, себялюбием и самопожертвованием, христианскими и антихристианскими ценностями.

ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

1. Педченко В.А. Евангельское слово в художественном истолковании А. Пушкина, Н. Рубцова и В. Галактионовой [Текст] / В.А. Педченко // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». - Майкоп: Изд-во АГУ, 2009. - Вып. 2. - C. 29-32. - [Статья. - 0,4 п.л.] - [Издание из перечня ВАК].

2. Педченко В.А. Категория дома в художественной концепции личности русской прозы рубежа XX-XXI веков / В.А. Педченко // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». - Майкоп: изд-во АГУ, 2011. - Вып. 3. - С. 138-144. [Статья. - 0,3 п.л.]. - [Издание из перечня ВАК].

3. Педченко В.А. Русский «Хаос» и западноевропейский «порядок» в творчестве Ф.М. Достоевского. Взгляд сквозь призму кожиновского наследия [Текст] / В.А. Педченко // Наследие В.В. Кожинова и актуальные проблемы критики, литературоведения, истории, философии в изменяющейся России: сб. материалов IV Междунар. научно-практ. конф. Ч. 1. / под ред. Н.И. Крижановского. - Армавир: Изд-во АГПУ, 2005. - С. 200-204. [Статья. - 0,35 п.л.].

4. Педченко В.А. Попытка отступления от библейской канвы в повести Л. Андреева «Жизнь Василия Фивейского» [Текст] / В.А. Педченко // Проблемы духовности в русской литературе и публицистике XVIII - XXI веков: сб. материалов IV Междунар. научно-практ. конф. / Под ред. Л.И. Бронской, О.И. Лепилкиной, А.А. Фокина. - Ставрополь: Ставропольское кн. изд-во, 2006. - С. 179-183. - [Статья. - 0,4 п.л.].

5. Педченко В.А. Два видения Христа («Отец Горио» о. Бальзака и «Идиот» Ф.М. Достоевского) [Текст] / В.А. Педченко // Наследие В.В. Кожинова и актуальные проблемы критики, литературоведения, истории, философии в изменяющейся России: Материалы V Междунар. научно-практ. конф. Ч. 1. / Под ред. Н.И. Крижановского. - Армавир: АГПУ, 2006. - [Статья. - 0,3 п.л.].

6. Педченко В.А. Развенчание западноевропейских идеалов в романе Ф.М. Достоевского «Подросток» [Текст] / В.А. Педченко // Духовно-нравственный потенциал России: прошлое, настоящее, будущее: Материалы Междунар. научно-практ. конф. - Армавир: Изд-во АПСИ, 2007. - С. 170-173. - [Статья. - 0,3 п.л.].