Автор и рассказчик-посредник в структуре произведений Джозефа Конрада

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автор и рассказчик-посредник в структуре произведений

Джозефа Конрада

Кобзан Л.А.

Анотация

У статті розглядається еволюція оповідної манери неоромантика Дж. Конрада у зв'язку з пошуком "наскрізного" образу героя-нарратора. Своєрідним віддзеркаленням авторської позиції став вдало знайдений Конрадом образ оповідача Марлоу, якого можна розглядати як один із способів самовираження автора, з властивими лише йому індивідуальними особливостями світовідчуття, світогляду, стилю.

Ключові слова: автор, герой, неоромантизм, оповідач, структура, посередник.

Структурный принцип литературного произведения определяется взаимодействием разных субъектно-стилистических типов: автор - рассказчик - герой. Сфера автора - повествование, ориентированное на нормы литературного языка. Сфера героя - диалог, свободно включающий разговорно-просторечные элементы. Между этими крайними "полюсами" нередко появляется посредник - рассказчик. Автор полностью или частично, "уступает" ему место. В одних случаях рассказчик назван, в других его присутствие определяется особой манерой, стилистическими особенностями повествования. В зависимости от соотношения "автор - рассказчик" обычно выделяют четыре вида повествования: 1) рассказчик не назван и стилистически не выделяется, повествование идет от автора; 2) рассказчик назван, но стилистически не выделяется; 3) рассказчик не назван, но выделяется стилистически - просторечная лексика, экспрессивный синтаксис и др.; 4) рассказчик назван и выделяется стилистически. Для конрадовской прозы характерны два первых и четвертый типы повествования, особенно сложные и многообразные во взаимоотношениях между автором, рассказчиком и героем. Если автор в произведении не выступает открыто, не оценивает и не судит, если повествование как будто совершенно объективно, бесстрастно, то авторская позиция проявляется в конструктивных формах, в особенностях архитектоники произведения, в отборе фактов, материала.

По мнению большинства современных исследователей (Б.О. Кормана, В.В. Федорова, А.Ю. Большаковой, О.Е. Осовского, И.П. Ильина, О.Ю. Осьмухиной, М.П. Абашиной и др.), вопрос о соотношении в художественном тексте плана автора "реального" и автора "фиктивного" (повествователя, выдающего себя за автора) является одним из ключевых для современного литературоведения. В этой связи исследование функциональной роли фиктивного автора в неоромантической художественной системе на примере творчества Дж. Конрада представляется нам проблемой интересной и перспективной. На фоне общего представления об "авторе" как структурно-повествовательном центре, отвечающем за организацию художественного целого, конрадовское представление о роли "автора"-повествователя отличается своеобразием.

В отличие от "объективных" произведений европейских беллетристов конца ХІХ века, конрадовский принцип объективности реализуется в ином типе повествования, который можно определить чеховской формулировкой - повествование "в тоне и духе героя". [6, 54.] Повествователь является посредником между автором и героем, - а тем самым и между автором и читателем. Эта его функция осуществляется благодаря взаимодействию слова героя и слова повествователя. Слово повествователя представляет собой высшую повествовательную инстанцию, включая в себя голос героя, окрашиваясь его интонациями. Голос повествователя остается выразителем такого взгляда на изображаемое, который, сопутствуя взгляду героя, одновременно корректирует его. Таким образом, создается конрадовская "иллюзия реальности": читателю кажется, что голос повествователя "заглушается" голосами героев, а точка зрения героя "заслоняет" точку зрения повествователя.

Одним из новаторских решений Конрада был отказ от традиционной для его предшественников стилевой системы с обобщением от "я" автора. Автор как бы оставался вне повествования, но его роль от этого не только не уменьшалась, а даже увеличивалась. Возникает парадоксальное сочетание отсутствия-присутствия, устранённости-включённости. В английской литературе складывается новый тип наррации, которая предполагала предельную объективированность повествования, предоставлявшую читателю максимальные возможности для самостоятельных размышлений и выводов. Вместе с тем автор в конрадовских произведениях никогда не скрывает собственной точки зрения, стремясь обратить внимание на свою этическую и эстетическую позицию.

Удачно найденный Конрадом образ рассказчика-посредника ("фиктивного автора"), по мнению В.И. Мацапуры, - характернейшая черта произведений английского писателя [2, 27].

Образ "автора" под маской рассказчика нашел отражение в прозаических текстах конца ХІХ - начала ХХ века (Р. Киплинг, К. Фольмёллер, Дж. Конрад, К. Дойл, Р. Хух, А. Белый, В. Брюсов, В. Набоков и др.). Этот феномен структурирует режим коммуникации автора с текстом, с читателем, со всем социокультурным контекстом эпохи и становится "не просто литературным приемом как интенциональной, осмысленной особенностью стиля, но, прежде всего - категорией поэтики, в полной мере обретающей свое функциональное значение" [4, 1].

Авторская позиция Конрада проявляется посредством различных приемов, в том числе и введением в ряд произведений образа рассказчика-посредника. литературный стилистический рассказчик

Известно, что функциональная роль рассказчика в литературном произведении многогранна. Он позволяет автору ввести в литературное произведение новые темы и новых героев, высказать мысли и идеи, которые автор по тем или иным причинам открыто не высказывает сам; позволяет преодолеть литературно-языковые традиции, а главное - создать экспрессивно-эмоциональное усиление посредством повествовательной структуры. Конрадовскую повествовательную структуру в терминологии Н. Фридмана, можно назвать "нейтральным всеведением". Здесь отсутствует прямое авторское вмешательство от первого лица, что не исключает наличия персонажа, служащего "голосом" авторских идей. ""Я как свидетель" (I as witness) - повествователь в первом лице не участвует в действии, а комментирует его, используя как собственную информацию, так и полученную им из иных источников" [5, 405].

Известно, что большинство произведений Конрада посвящено морю, события происходят в дальних широтах, на экзотических островах, в портовых городах. Однако Конрад был не только талантливым писателем-маринистом. Писателя в первую очередь интересуют глубинные психологические основы внутренней жизни человека, то, как герой реагирует на происходящее, будучи поставленным в экстремальные и трагические обстоятельства. Эта "внебытовая экзотика" необходима автору для постановки нравственно-этических проблем, которые напряженно решают его герои, а необходимым условием психологического эксперимента писателя является изолированность героев от мира цивилизации.

Персонажи Конрада - представители разных национальностей и профессий, но всех их объединяет одно: необходимость решения острых нравственных вопросов, глубокий самоанализ, проблема выбора. Именно с целью пристального изучения природы человеческого поведения в нестандартных условиях, стремясь познать тайны человеческой личности, Конрад создает гордого, одинокого героя.

В романе "Лорд Джим" одноименный персонаж является именно таким типом. Именно здесь, когда автор ставит целью психологический анализ поведения героя в чрезвычайных обстоятельствах, трудно переоценить роль рассказчика-посредника, которым является переходящий персонаж английский капитан Марлоу. Образ рассказчика позволял автору создать и психологически мотивировать особый тип повествования - сказ, с его чрезвычайно сложной, внешне хаотической, бессвязной - но внутренне глубоко продуманной автором композиции. Сказ становится "речевой маской", подразумевающей "слияние изображающей речи с изображаемой, стилизацию сугубо авторской речи под манеру изображаемого персонажа" [3, с. 11]. Однако задача Кон- рада-писателя сложнее. Речь идет не только о своеобразной мистификации (автор реальный и автор фиктивный), цель писателя - анализ психики человека ХХ века в его нравственных исканиях посредством воспроизведения "потока сознания" рефлектирующего Марлоу. Конрад наделяет Марлоу серьезностью человека, пытающегося решить извечные вопросы бытия. Рассказчик сознательно старается сконцентрировать свой рассказ и внимание слушателей на проблеме главного героя. Он как будто постоянно контролирует себя: "Интересная тема, и я мог бы привести примеры <...> Однако сейчас не время и не место, и мы заняты Джимом" [1, 379].

Сказовый тип повествования оказывается той семантико-стилистической нарративной формой, где происходит явное смещение функциональных ролей автора "реального" и берущего на себя функцию не просто рассказчика, передающего чужую речь, но создателя и одновременно героя предлагаемого читателю текста автора фиктивного. Марлоу у Конрада - повествователь, не только обладающий собственным именем и биографией, но и герой, функционирующий в созданном им мире в качестве действующего лица. Он не просто "ведет" повествование, но и импровизирует, воссоздавая те или иные эпизоды, воссоздавая события, участником или свидетелем которых он являлся в собственном изложении, с позиций своего мировидения, мироощущения и культурного уровня. Это не просто "автор"-посредник, Марлоу обладает способностью к самоконтролю и самоанализу. Американский литературовед Ф. Карл логично предположил, что введение образа Марлоу объективировало творческий процесс и тем самым значительно прояснило принципы построения художественного произведения для самого Конрада [8, 51]

Художественные функции Марлоу-рассказчика вызвали оживленную дискуссию среди критиков. Введение этого образа позволило Конраду описывать душевное состояние основных героев лишь "извне". В связи с этим Э. Крэнкшой утверждал, что Конрад просто неспособен показать внутренний мир непохожего на него человека. Из этого заключения английский исследователь пришел к выводу о тождестве фиктивного героя-рассказчика с реальным автором: "Марлоу - это Конрад" [7, 85].

Однако в приеме раскрытия характера "извне" (вненаходимость) есть свои достоинства. Писатель предлагает читателю вместе с главным героем пытаться решать глубокие философские проблемы. Напомним: Марлоу - типичный англичанин, со своим менталитетом, а "конфиденты" Марлоу - представители разных национальностей. Проблемы, волнующие героя, имеют не локальный (национальный) масштаб, а представляют собой проблемы общечеловеческого характера. Размышления английского капитана раскрывают их общечеловеческое значение. Автор намеренно представляет Марлоу читателю в будничной обстановке - в коттедже или на прогулочной яхте в устье Темзы, в окружении друзей, типичных английских буржуа, и лишь затем переносит Марлоу в прошлое, в экзотическую обстановку, в восточные моря. Постепенно в сознании рассказчика развертывается тот процесс, который должен происходить в сознании читателя: Марлоу начинает сомневаться в устойчивости викторианской морали, анализирует психику человека ХХ века и приходит к мысли, что между ним и Куртцем, между ним и Джимом есть что-то общее. Так, перенося душевные конфликты одержимых героев, поставленных в исключительные обстоятельства, во внутренний мир более понятного читателю героя, автор приближает трагедию к сознанию читателя.

Конрадовский Марлоу - типичный представитель английского буржуазного общества конца века. В самом деле, как бы ни были близки автору душевные качества и жизненный опыт английского капитана, Марлоу не выражает полностью авторской концепции "Лорда Джима". Ведь о прошлом и отрочестве Джима Марлоу многого не знает, автор поручил это рассказать безличному повествователю. Кроме того, рассказчик иногда не может сделать очевидный вывод из собственного же рассказа, а точки зрения других героев представляют для автора не меньшую важность, чем точка зрения Марлоу-рассказчика, что свидетельствует о полифонизме романа: "Читач чує "голоси" не тільки Джіма і капітана Марлоу, а й інших персонажів, які дають можливість прояснити ситуацію. При цьому кожен голос по-своєму значимий і важливий" (В.И. Мацапура) [2, 31].

Анализ отношений между автором и героем в повествовательном единстве конрадовской прозы свидетельствует о присущей им дисгармонии: герой, точка зрения которого организует повествование, как раз обнаруживает свою неспособность к истинному авторству. Осознание "ненормальности" такого состояния требует от читателя деятельной энергии для его преодоления. Точка зрения героя, который организует повествование, незаметно корректируется самим повествователем и тем самым обнаруживается разрыв между автором и героем. Для того, чтобы разрыв был осознан читателем, повествование - самой своей структурой - должно выявить суть отношений между ними. Носителем отношения между автором и героями и становится повествователь в прозе Конрада. Благодаря повествователю это отношение "выводится" на читателя, который тем самым ориентируется на активное постижение смысла произведения.

Повествователь не претендует на роль автора, его голос - не голос автора, который все знает и понимает изначально. Повествователь видит то, что и герои, - но видит по-иному, чем они. Поэтому он становится носителем отношений между тем, что есть, и тем, что должно быть. Этой своей функцией организатора объединяющей связи повествователь противостоит укладу действительности, отвергаемому автором. Повествователь выступает как организатор общения в художественном мире, проговаривающий за героев то, чего сами герои не могут ни сказать, ни осуществить в поступках и действии. Так благодаря слову повествователя преодолевается разобщенность, осуществляется объединяющая связь, - и этот процесс, происходящий в художественном мире, вовлекает в себя читателя, указывая ему линию поведения в мире реальном.

Список использованных источников