Своеобразие жанра даркфэнтези в творчестве Говарда Филлипса Лавкрафта

Г.Л. Тульчинский [23], назвав этот культурный феномен "парадоксальным жанром фэнтези", говорил о нем как о сентиментальном и, казалось бы, добром, но к концу XX века он вдруг оказался на стороне "дегуманизации искусства". Так как же сложилось глобальное фэнтезийное мироустройство и что влияло на формирование жанра?

"Полно, сеньоры, - молвил Дон Кихот, - новым птицам на старые гнезда не садиться. Я был сумасшедшим, а теперь я здоров, я был Дон Кихотом Ламанчским, а ныне, повторяю, я - Алонсо Кихано Добрый. Искренним своим раскаянием я надеюсь вновь сыскать то уважение, которым я некогда у вас пользовался, вы же, господин писарь пишите дальше. Item, завещаю все мое достояние здесь присутствующей племяннице моей Антонии Кихано..., желаю, чтобы племянница моя Антония Кихано, буде она вознамерится выйти замуж, выходила за такого человека, о котором ей было бы заранее известно, что он о рыцарских романах не имеет понятия; если же будет установлено, что он их читал, а племянница моя все же захочет выйти за него замуж и действительно выйдет, то в сем случае я лишаю ее наследства и прошу душеприказчиков моих употребить его по их благоусмотрению на добрые дела" (Мигель Сервантес Сааведра).

Рис. 16. Иллюстрация к роману "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчинский"

Казалось бы, что жанр рыцарского романа окончательно устарел с Дон Кихотом. Он окончательно оброс нравоучительными новеллами и глубоким психоанализом, сделав человеческую природу главенствующей. Несмотря на старинность этого жанра (больше 400 лет), именно в рыцарском романе можно найти предпосылки для появления фэнтези, как писал Сергей Алексеев и Дмитрий Володохин, "фэнтези - сравнительно молодой вид литературы, но при этом имеет богатую предысторию" [1].

Многие искусствоведы, в их числе К.П. Смит, А.К. Якимович, полагают, что готические романы XVII века разделились в итоге на фэнтези, литературу ужасов и фантастику [25, с. 124]. Отсюда же берет свое начало и жанр даркфэнетзи, как отдельный самостоятельный виток литературы. Концепции и стили жанра зарождались еще в произведениях английских романтиков: тяга к прошлому и мифологическим сюжетам.

Изначально рождение фэнтези, а позже и даркфэнтези, было обусловлено только в элитарных ученых кругах, придерживаясь маргинальных черт в написании. Элитарное общество придерживалось антипрогрессистских взглядов, что и примело к увлечению "бегством в волшебную страну", но массового отклика еще не имело. Как писал Дж. Р.Р. Толкин, "Самый безумный замок, что когда-либо являлся из сумы великана в сумасшедшей гэльской сказке, не только гораздо менее безобразен, нежели машинная фабрика, но еще и (говоря современным языком) "в самом реальном смысле" на порядок более реален. Отчего бы нам не бежать от мрачной ассирийской абсурдности цилиндров или от морлокского кошмара фабрик - отчего бы нам не осудить их?" [22, с. 392].

Конечно, трудно увидеть в идеальном мироустройческом строе Средиземья (рис. 17), созданной с особой дотошностью и детализацией (отдельные языки для каждой из рас, например), модернистское, по сути, произведение. Он не вышел за пределы модернизма в своих антимодернистских произведениях, и это было понятно сразу же после появления его трилогии. В 1969 году Катарина Р. Симпсон писала: "Толкин не оригинален, не оригинален, зануден и сентиментален. Его прославление прошлого - комикс для взрослых..., он систематизирует отчаяние модернистов. "Бесплодная земля" с комментариями, без слез" [8, с. 201].

Но вернемся к историческим подтекстам. В 90-е годы в России активно развивается фэнтези, но даже здесь нельзя сказать, что этот жанр литературы в отечественной интерпретации смог хоть как-то конкурировать с зарубежным. Сергей Алексеев и Дмитрий Володохин в своем исследовании заметили: "Советское мировидение основывалось на науке, и даже фантастическое в СССР обязательно должно было иметь научную основу. Поскольку магии, драконам, эльфам или каким-нибудь бесовским козням невозможно или, по крайней мере, очень трудно отыскать научное обоснование, то и фэнтези оставалось нежелательной гостьей в стране Октября, спутника, серпа и молота" [1].

Рис. 17. Мир Средизесья Дж. Р.Р. Толкина

Одна из причин постоянно увеличивающейся популярности фэнтези в современном мире обусловлена тем, что жанр воплощает в себе иную трактовки мировосприятия, некий мультикультурный пазл, каждая частичка которого может быть воплощена в отдельную виртуальную реальность. Здесь в меньшей степени присутствует человек, хоть он и является наиболее разумным персонажем. Большую часть героев все же представляют существующие фэнтезийные расы, о которых рассказывалось ранее. Гоблины, тролли, эльфы и прочие не отождествимы с человеком, что и выдвигается на первый план. Это позволяет читателю внести в свою жизни игровую часть самореализации, что и выражается в легкости демонтажа фэнтезийных произведений в видеоигры и кинофильмы.

Кроме всего вышеперечисленного, следует упомянуть о таком сравнительно новом культурном явлении как фанфик. "Фанфик - жаргонизм, обозначающий любительское сочинение по мотивам популярных оригинальных литературных произведений, произведений киноискусства (кинофильмов, телесериалов, аниме и т. п.), комиксов (в том числе - манги), а также компьютерных игр и т. д. Авторами подобных сочинений - фикрайтерами (англ. Fic- writer [fik'raits г]), - как правило, становятся поклонники оригинальных произведений. Обычно фанфики создаются на некоммерческой основе (для чтения другими поклонниками). Понятие произошло от англ. Fan fiction ['fen'fikf(s)n]- фан- литература, фан - проза" [40].

В России это движение носит, в основном, клубный характер и представляет собой "дописки" в ироническом или шокирущем стиле, ролевые игры и прочее.

В любом случае, следует сказать, что фэнтези в современной культуре занимает далеко не последнее место. В матрице глобальной культуры, можно говорить о том, что жанр фэнтези хранит в себе мифы и легенда человеческой расы. Можно предположить, что со временем именно этот жанр может стать тем самым "культурным багажом", который с таким трепетом хранится.

Глава 3. Основополагающие факторы жанра даркфэнтези

3.1 Предпосылки появления жанра

Говоря о предпосылках появления дарк фэнтези, прежде всего, следует отметить, уже упомянутые выше, истоки самого фэнтези и, разумеется, предшественников автора. Конечно же повлияли и социальные факторы, но об этом уже говорилось ранее. Чтобы подчеркнуть своеобразие и самостоятельность жанра, необходимо видеть его отличия, если брать мировую обстановку, то дарк фэнтези был ничем иным, как проявлением подсознательного страха людей перед неизвестным. Это можно заметить у Эдгара По (рис. 18), как у самого значительного из предшественников Лавкрафта, которого сам автор считал источником вдохновения. Творчество этих двух отцов фантастики многие считают весьма схожим, настолько, что называли Говарда Лавкрафта "Эдгаром По XX века".

Рис. 18. Эдгар Алан По

Однако, проявляет собой гения поэзии, он более романтичен, в его мистических произведениях явно присутствует черта страха, трогающего до глубины души, но все же они пропитаны скорее скрытой печалью и отчаянием, чем ужасом. Для сравнения, знаменитый "Ворон" будет самым выдающимся примером отчаяния автора. "В "Вороне" По изобразил отчаяние, бесконечно возрастающее, сгущающееся до предметного своего воплощения в чёрном вороне с кличкой "Nevermore". Это - отчаяние, анализирующее само себя, доводящее себя до предельного самоуглубления. "Никогда", кажущееся сначала только словом, шуткой, недоразумением превращается в неотвратимый ужас, в приговор рока. Герой проходит все стадии печали, начиная от упоения своей тоской, чтобы - как это большей частью бывает покончить с полным и беспросветным отчаянием" [28].

"Угадать стараюсь тщетно; смотрит Ворон безответно. Свой горящий взор мне в сердце заронил он навсегда. И в раздумьи над загадкой, я поник в дремоте сладкой Головой на бархат, лампой озаренный. Никогда На лиловый бархат кресел, как в счастливые года, Ей уж не склоняться - никогда!

И казалось мне: струило дым незримое кадило, Прилетели Серафимы, шелестели иногда Их шаги, как дуновенье: "Это Бог мне шлет забвенье! "Пей же сладкое забвенье, пей, чтоб в сердце навсегда "Об утраченной Леноре стерлась память - навсегда!.." И сказал мне Ворон: "Никогда".

"Я молю, пророк зловещий, птица ты иль демон вещий,

"Злой ли Дух тебя из Ночи, или вихрь занес сюда "Из пустыни мертвой, вечной, безнадежной, бесконечной, - "Будет ли, молю, скажи мне, будет ли хоть там, куда "Снизойдем мы после смерти, - сердцу отдых навсегда?" И ответил Ворон: "Никогда"."

Отрывок, перевод Д. Мережковского 1890г.

Поэзия и проза По пропитана особенной атмосферой отчаяния, переходящего в безумие, но герои его произведений отдают скорее скрытой печалью, чем страхом смерти. В отличие от него Лавкрафт задается вопросами о смысле жизни среди нескончаемого культа ужаса, тут нет места романтической нити событий, нет любовных мотивов, нет такой тонкой поэтики, нет попыток напугать читателя. В его мире уже все события предрешены, мир в хаосе, а монстры и боги уже сидят на своем престоле реальности, а следовательно героям просто некогда рассуждать о правильности их поступков, жалеть о чем-либо и просить помощи у высших сил, здесь знакомые силы не значат ничего.

Биограф Говарда Лавкрафта, Сунанд Джоши, составил список любимых таинственных произведений писателя:

1. Алджернон Блэквуд: "Ивы"

2. Артур Мейчен: "Повесть о белом порошке"

3. Артур Мейчен: "Повесть о черной печати"

4. Артур Мейчен: "Белые люди"

5. Эдгар Аллан По: "Падение дома Ашеров"

6. Мэтью Фипс Шил: "Дом звуков"

7. Роберт Чамберс: "Желтый знак"

8. Монтегю Родс Джеймс: "Граф Магнус"

9. Амброз Бирс: "Смерть Хэлпина Фрейзера"

10. Абрахам Меррит: "Лунная заводь".

Стоит обратить внимание на, стоящего первым в списке, Алджернона Блэквуда (Algernon Henry Blackwood, 14 марта 1869 года - 10 декабря 1951 года). Английский писатель и путешественник, один из ведущих авторов-мистиков, классик литературы ужасов и рассказа с привидениями первой половины XX века. Автор 13 романов, более 200 рассказов и повестей, опубликованных в периодике и многочисленных сборниках и антологиях. Также его перу принадлежит книга воспоминаний о первых 30 годах своей жизни, две опубликованные пьесы, несколько десятков статей и эссе. Кавалер Ордена Британской империи (CBE). Всемирную известность ему принес рассказ "Ивы" (англ. "The Willows"). Говард Ф. Лавкрафт считал Алджернона Блэквуда своим непосредственным предшественником" [41]. К сожалению, достаточно малую известность получили оба этих писателя в России. Несмотря на то, что в последнее время интерес к миру фантастики растет, найти общие черты произведений достаточно сложно, но благодаря Суандому Джоши, а также отечественным переводчикам можно узнать личное отношение Лавкрафта к своему коллеге по жанру. Вот что можно узнать из его переписок со своими друзьями и коллегами: " "Кроме По, думаю, меня наиболее трогает творчество.

Элджернона Блэквуда, и это несмотря на океаны невыносимого ребячества, которые он так часто изливает. Я достаточно догматичен, чтобы назвать "Ивы" самой прекрасной сверхъестественной историей, которую я когда-либо читал, и я нахожу в "Невероятных приключениях Джона Сайленса" серьезное и сочувствующее понимание того, как человек погружается в собственные иллюзии. Это поднимает художественное мастерство Блэквуда на более высокий уровень владения словом..." (Винсенту Старрету, 6 декабря 1927 г.).

"Он по-настоящему анализирует и детально воспроизводит вечные человеческие иллюзии и движется дальше - к туманному миру разноцветных чудес, за пределы законов материального мира, в безграничные возможности, удивительные открытия и в ожидание всё новых приключений.... Из большого объема сочинений Блэквуда только золотой минимум представляет его талант в лучшем свете - но это такие изумительные произведения, что мы можем простить ему прочую сумятицу и лепет. Я придерживаюсь твердого убеждения, что его длинноватый рассказ "Ивы" является самым великим когда-либо написанным рассказом в жанре сверхъестественного (с "Белыми Людьми" Мейчена на втором месте.) Сказано мало, всё построено на предположениях!" (Фритцу Лейберу, 9 ноября 1936 г.)

"Можно смело утверждать, что Блэквуд - самый великий из ныне живущих авторов сверхъестественной литературы, несмотря на шероховатость и бедный стиль его прозы". (Уиллису Коноверу, 10 января 1937 г.)" [43]. Помимо предшественников автора, следует выделить жанры, из которых дарк фэнтези вышел в самостоятельный. Используя материал из пункта 2.2, можно выделить основные мотивы и поджанры, благодаря которым дарк фэнтези появился на свет: Историческое фэнтези, научное фэнтези, психологическая фантастика, классическая темная фантастика и хоррор. Объединив все это, мы получаем отдельный и независимый вид искусства, которого не было ранее. Лавкрафт гениально использует черты каждого из предшественников, добавляя в свои произведения колорит других направлений. Таким образом он смешивает используемые ранее, знакомые мотивы, разбавляя это личными идеями и погружает своих персонажей в новый мир. Внутренний мир произведений, которым пропитано большинство произведений, становится связующей нитью всех рассказов, со своими героями, полными внутренних переживаний, а также монстров, неизвестных ранее и подобных которым не встречалось ранее.

3.2 Мифология миров Г.Ф. Лавкрафта

"Страх убивает разум. Страх - это малая смерть, несущая забвение. Я смотрю в лицо моему страху, я дам ему овладеть мною и пройти сквозь меня, я обернусь и посмотрю на тропу страха. Там, где прошел страх, не останется ничего. Там, где прошел страх, останусь только я". Фрэнк Герберт, "Дюна". Каждый автор, ставший последователем Лавкрафта, использует в своем мире созданный писателем мир и его мифологию. "Когда Миф Ктулху обрел форму, Лавкрафт предложил написать рассказы на его основе другим авторам. Некоторые согласились. Иногда они заимствовали лавкрафтовские зловещие божества, неизвестные места и богохульные книги, иногда изобретали и свои собственные <...> Когда коллеги-писатели присылали Лавкрафту рукописи с рассказами Мифа Ктулху, он в свою очередь перенимал у них имена и концепции" [34]. Одним из самых известных и важных для развития мифологии Лавкрафта последователем стал Август Вильям Дерлет (1909-1971), посвятивший жизнь пропагадне его творчества. Дерлет помогал при жизни писателю, предоставляя издательствам работы Лавкрафта, позже он основал издательство под названием "Arkham House", в котором печатались и другие авторы, увлеченные творчеством "отца темной фантастики". В последствии тематика и мифология автора не погибли, как можно было предполагать, после смерти автора, а обрели множество новых поклонников и сторонников творчества. Даже в современной литературе до сих пор встречаются мотивы, позаимствованные у Лавкрафта. Самым известным и популярным писателем стал Стивен Кинг. В 1959 году юный "король ужасов", копаясь на чердаке своего дома, в груде книг отца нашел сборник рассказов Говарда Филлипса Лавкрафта "Таящийся в тенях", который произвел неизгладимое впечатление на молодого писателя и даже чувство "возвращения домой", так он описал это в своем интервью. Наиболее известными произведениями, схожими по манере с лавкрафтовскими, являются повесть "Крауч Энд" и роман "Оно", который отсылает читающего к космическому ужасу, "пришедшему из незапамятных времен".

Необходимо отметить, что материал для создания собственной вселенной у Лавкрафта достаточно объемен. Он разделил реальный мир, раздвинув границы сознания как у своих героев, так и у читателя, создал свой пантеон богов, полубогов и чудовищ, не встречавшийся ранее, также он использует книгу безумного араба Абдула Альхазреда, часто ссылаясь на нее, но не существующей в действительности. Так называемый "Некрономикон" - книга "древних", содержащая их историю и магические ритуалы (рис. 19). На самом же деле, это была одна из выдуманных книг, благодаря чему автор мог постоянно делать на нее ссылки, что часто прослеживается у его героев, а также добавляя реальности в произведение. Чувство, что такой труд действительно существует, заставляет читателя уверовать в реалистичность рассказа, это оказался настолько удачный прием, что многие до сих пор спорят был ли этот труд действительно написан или все же являлся только фантазией Лавкрафта.

Рис. 19. Некрономикон. Фото фаната Лавкрафта

В действительности же, в моментах, где упоминается "Некрономикон" можно заметить отсылки к другим авторам, либо другим книгам. Как появилась эта книга неизвестно, но писатель часто ссылается на нее, когда повествование идет о "мифах Ктулху", общей ноте, связующей большинство произведений автора. "Мифы Ктулху" - это сама мифология Говарда Лавкрафта, а также его последователей, в нее входит весь мир произведений, пантеон существ, богов и чудовищ, общая атмосфера и места действий рассказов и повестей. Местами являются небольшие города, преимущественно в Новой Англии: Аркхем, Данвич, Иннсмаут, Кингспорт, река Мескатоник, но также и параллельные миры, в которые попадают главные герои, либо среда обитания различных монстров: Юггот - затонувший континент, существовавший до появления людей, Р'льех - затонувший город Ктулху и его усыпальница ("Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн", что приблизительно означает "В глубине вод под Р'льехом покоится Ктулху, дожидаясь своего часа"), заброшенный древний город в Антаркдиде, который населяли "древние" - мистические существа, ровесники вселенной.

Таким образом, Лавкрафт создает свой мир, разделенный на знакомый человеческому сознанию и космический, запредельный мир, в котором существуют те существа, с которыми, по своему печальному опыту, знакомятся герои произведений.

Существует, как говорилось ранее, пантеон, созданный писателем, благодаря которому, можно классифицировать большинство чудовищ в лавкрафтовской вселенной.

1. Древние - Могущественные из существ. Обитают в других звездных системах, в других измерениях. Обладают невероятной силой, способностью влиять на разум, но для большей силы им необходимо использовать человеческий разум. Культисты, почитающие их как богов, помогают им в этом: находить артефакты и приносить жертвы.

2. Ктулху (Кхлул'Хлуу, Катулу, англ. Cthulhu) - Самое известное существо Лавкрафта. Известно, что это бог, спящий на дне океана, в разрушенном городе Р'льех, когда же он проснется в назначенный час, то он вернется к жизни и будет сеять хаос и разрушение. Также в рассказе "Зов Ктулху" говорится, что Ктулху, лишь жрец, ждущий пробуждения, а когда он очнется, то откроет врата и впустит в мир Старших и Младших Богов. Внешне представляет собой существо человекоподобной формы, однако гигантских размеров, покрытый зеленой чешуей, с головой, схожей на осьминога и огромными рудиментарными крыльями.

3. Дагон (Dagon) - из одноименного рассказа "Дагон", известно, что это божество огромных размеров, похожее на гигантскую рыбу с человеческим телом. Считается, что Дагон был покровителем рыболовов, божеством зерна и земледелия (dagan, иуд. - зерно) - в реальности почитаемый северо - западными семитскими племенами. Упоминается в Библии (пятая глава первой книги Царств).

4. Хастур (Король в желтом, англ. Hastur) - Непроизносимый, тот, кого нельзя называть. Говард Лавкрафт, прочитав "Жёлтый знак" Чемберса в 1927 году, высоко оценил рассказ и решил совместить использованную британским писателем символику со своими мифами Ктулху. В результате он создал "классический" образ Хастура как одного из Древних Богов, являющегося в обличье чёрного вихря и способного похищать душу и рассудок того, кто увидит его. Вероятно, единственное произведение Лавкрафта, в котором Хастур действует непосредственно - это рассказ "Обитающий во мраке", где, кроме того, упоминается о культе его последователей и неком их священном предмете - "сверкающем трапециоэдре", способном вызывать Хастура. Также имя этого божества встречается в рассказе "Шепчущий во тьме", где вновь говорится о существовании культа его почитателей [42].

5. Азатот (слепой безумный бог; султан демонов) - Верховное божество пантеона (рис. 20). Упоминается в рассказе "Сомнамбулический поиск Неведомого Кадата". "В самом центре бесконечности - безграничный султан демонов Азатот, имя которого не осмелятся произнести ничьи губы, кто жадно жует в непостижимых, темных покоях вне времени под глухую, сводящую с ума жуткую дробь барабанов и тихие монотонные всхлипы проклятых флейт, под чей мерзкий грохот и протяжное дудение медленно, неуклюже.