Любовная лирика в творчестве С. Есенина

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФАКУЛЬТЕТ РУССКОЙ ФИЛОЛОГИИ

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

ЛЮБОВНАЯ ЛИРИКА В ТВОРЧЕСТВЕ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА



План

Введение

1. Концепт любви в лирике Сергея Есенина

2. Любовь к женщине как "сокровенное" в лирике С. Есенина

Заключение

Список использованной литературы

Приложение



Введение

Родился Есенин 3 октября 1895 года в с. Константиново Рязанской губернии в крестьянской семье. Окончил сельское училище, а затем школу в Спас - Клепиках.

В 1912 году приехал в Москву и 1,5 года слушал лекции в Народном университете Шанявского. Он много читал, обладал редкой памятью, хорошо знал фольклор и мифологию многих народов мира, русскую и зарубежную литературу.

В 1915 году происходит его встреча с А.Блоком. "С него и началась моя литературная дорога", с благодарностью будет потом вспоминать поэт. В Петрограде Есенин знакомится с крестьянским поэтом Н. Клюевым, а затем с М. Горьким, С. Городецким, Р. Ивневым, Н. Гумилевым, А. Ахматовой, Д. Мережковским, З. Гиппиус и др.

Его стремительное появление в литературе сравнивали с чудом, с внезапным явлением кометы. "Всеобщее призвание свершилось буквально в какие-нибудь несколько недель", - вспоминал Р.Ивнев.

К вершинам мировой поэзии Сергей Есенин поднялся из глубин народной жизни. "Рязанские поля, где мужики косили, где сеяли свой хлеб", стали его надежной стартовой площадкой, колыбелью его поэзии. Здесь "по заре и по звездам" он школу проходил, и мыслил, и читал..." по библии ветров", здесь подружился он, на всю жизнь", с " зеленокосой ", "в юбчонке белой" березой и старым кленом "на одной ноге", здесь началось пробуждение его творческих дум, и он написал свои первые стихи.

Юному поэту тогда едва исполнилось 15 лет. Мог ли кто-либо представить в то время, что пройдут годы и этот рязанский паренек станет поэтическим сердцем России.

В сердце Есенина с юных лет запали грустные и раздольные песни России, ее светлая печаль и молодецкая удаль, бунтарский разинский дух и кандальный сибирский звон, церковный благовест и умиротворенная сельская тишина.

От проникновенных стихов о стране "березового ситца", шири ее степных раздолий, синих озер, шуме зеленых дубрав до тревожных раздумий о судьбах России в "суровые грозные годы" каждый есенинский образ, каждая есенинская строка согретые чувством безграничной любви.

В 1922 - 1923 гг., женившись на американской танцовщице Айседоре Дункан, поэт совершил длительное путешествие в Европу и США. Впечатление от этой поездки нашло очень яркое отражение в письме Есенина своим близким: "Что сказать мне вам об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом? Человека я пока еще не встречал и не знаю, где им пахнет. В странной моде доллар, на искусство начихать - самое высшее мюзик-холл. Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод и людоедство, зато у нас есть душа, которую здесь за ненадобностью сдали в аренду под "смердяковщину". 1924 - 1925 гг. - новые попытки понять Русь Советскую:

"Радуясь, свирепствую и мучась, Хорошо живется на Руси".

Главными составляющими художественного мира писателя являются образы земли, неба, матери, природы, родины, любимой женщины. Природно-эстетический образный мир поэта богат и многообразен. Любовь - главная тема творчества С.Есенина, она проходит красной нитью через все его произведения. Это всеобъемлющая тема.



1. Концепт любви в лирике С. Есенина

Картины русской природы, ее ширь, неповторимый аромат полей и лугов явились первым и сильным впечатлением детства. В Константинове знали и любили русскую песню, много пели и в семье Есениных. Песня заставляла грустить и радоваться, утешала и согревала в трудные минуты жизни. Впоследствии, обращаясь к сестре Шуре, Есенин писал:

Ты запой мне ту песнь, что прежде

Напевала нам старая мать,

Не жалея о сгибшей надежде,

Я сумею тебе подпевать.

Любовь к песне и родной природе поэт пронес через всю свою жизнь. Об этой любви он не уставал писать в своих стихах, которые были сродни привольной и задумчивой русской песне.

У Есенина был свой поэтический мир. Весьма показательно, что первые стихи печатались в детских журналах: это были стихи, отличающиеся детской непосредственностью, в них звучало изумление перед красотой мира природы, который окружал человека с детских лет. В стихотворениях Есенина воспета и песенная "белая березка", и русская снежная зима, которая "поет и аукает сто звоном сосняка", и отливающая перламутром крапива, "поздравляющая" всех с добрым утром.

Основное место в творчестве Есенина занимают лирические стихи. Поэт пишет о красоте русской природы, рисует картины деревенского быта. Большое место в ранней поэзии занимает интимная лирика.

Пейзаж Есенина - не перечень композиционных элементов, не бесстрастное нанесение цветовых мазков и пятен - это всегда нравственный итог, исповедь, восторг, покаяние, наставление, завещание.

Уже в ранних стихотворениях Есенин оригинален и неповторим. Его поэзия навевает раздумья, будит чувство грусти, заставляет размышлять о человеческой жизни. Это происходит потому, что произведения Есенина отличает глубокий философский подтекст.

Стихи Есенина предельно лаконичны. Иногда в одном четверостишии он может создать неповторимую картину природы, соотнести ее с жизнью человека. В большинстве стихотворений поэт присутствует как действующее лицо. Он высказывает свое отношение к жизни природы, слышит песнь соловья, одурманен весной. Иногда его чувства контрастны чувствам живого мира: "плачет иволга", "плачут глухари", а герою "не плачется", у него "на душе светло". Многие стихотворения связаны с народной поэзией, с обрядовой лирикой и народными песнями:

Под венком лесной ромашки

Я строгал, чинил челны,

Уронил кольцо милашки

В струи пенистой волны.

В таких стихах много взято из поэтического арсенал народной поэзии: "кольцо милашки", "лиходейная разлука", "коварная свекровь", "темна ноченька", "березка-свечка", "девичья красота", "шелковы купыри" и т.д. Образно и зримо Есенин рисует деревенский быт, хату, где "пахнет рыхлыми драченами", "вьется сажа над заслонкою", "квохчут куры беспокойные", а "обедню стройную запевают петухи" ("В хате", 1914).

Особое место занимают стихи о животных, о которых Есенин писал с такой любовью, как мало кто из русских поэтов. Трогательно он пишет о корове - кормилице крестьянской семьи, у которой "выпали зубы" и "свиток годов на рогах". Пишет Есенин о собаке, у которой "хозяин хмурый" утопил семерых щенят ("Песнь о собаке").

Есенин выступает художником, сумевшим создать и эпические произведения с широким охватом действительности. В ряде стихотворений поэт рисует картины тяжелой жизни родного края.

Через ранее творчество Есенина проходит тема любви к Родине, народу, родному рязанскому краю.

Осенняя грусть овладевает поэтом, грустью дышит и природа, оттеняя его чувства и переживания.

Но грусть - не постоянное чувство поэта. Его не покидает вера и счастье, способность влюблено и изумлено восхищаться красотой родной природы.

"Моя лирика, - не без гордости говорил Есенин, - Жива одной большой любовью, любовью к Родине, чувство Родины - основное в моем творчестве".

1924-1925 годы отличаются в творчестве Есенина соединением эпического охвата действительности с глубоким лирическим проникновением в жизнь и человеческие отношения. Вершиной творчества поэта явилась поэма "Анна Снегина". Поэма представляет до некоторой степени итоговое произведение, в котором Есенин отразил свои выстраданные мысли о жизни народа, о революции, свои философские раздумья о жизни человека на земле и, наконец, свое поистине святое отношение к первой любви, которая открывает перед человеком новые миры и хранится в сердце всю жизнь.

Есенин способен на большие человеческие чувства. Думая о своей юности, он вспоминает и свою первую любовь:

Когда-то у той вон калитки

Мне было шестнадцать лет

И девушка в белой накидке

Сказала мне ласково: "Нет!"

В последний период творчества Есенин, по - прежнему, выражает чувство огромной любви к местам, где он родился, где прошло его детство. Он пишет о том, что "милый край" изменился, изменилась жизнь и сознание людей. Все, что связано с началом жизни, с родными и близкими, становится близким и дорогим для поэта. Обращаясь к сестре в стихотворении "ты запой мне ту песню, что прежде...", поэт утверждает:

Ты мне пой. Ведь моя отрада-

Что вовек я любил не один

И калитку осеннего сада,

И опавшие листья рябин...

В лирических стихотворениях, в описаниях природы у Есенина чувствуется тесная связь с народной поэзией, особенно с песней. Поэтому многие стихи Есенина положены на музыку в народе ("Клен ты мой, опавший...", "Слышишь - мчатся сани...", "Над окошком- месяц, под окошком - ветер...", "не жалею, не зову, не плачу...").

Мастерство и зрелость Есенина связаны с его преклонением перед русской и мировой классикой, с его стремлением следовать классическим образцам в своей поэзии. Его любимым поэтом становится Пушкин, волнует восточная лирика. Поэт мечтает о поездке в Персию. К ней он тщательно готовится - не только читает классиков Востока Саади, Фирдоуси, но и создает цикл "Персидские мотивы",который был новаторским в развитии русской поэзии 20-х годов. Этот цикл свидетельствует об умении поэта овладевать образцами восточной лирики , сохранив самобытность русского поэта.

Отдавая должное Востоку-красоте девушек, чайным розам, которые тихо "бегут по полям", чайхане и чайханщику, который угощает, чаем, жизнь и нравы этой далекой поэт оценивает, руководствуясь новыми взглядами раскрепощенной России.

Он пишет о том, что ему нравится, что персияне "держат женщин и девок под чадрой", поэтому так проникновенно звучат его слова, обращенные к персиянке:

Дорогая, с чадрой не дружись,

Заучи эту заповедь вкратце,

Ведь и так коротка наша жизнь,

Мало счастьем дано любоваться

В стихотворении "Шаганэ, ты моя, Шаганэ..." поэт вспоминает "рязанские раздолья", которые для него красивее, чем Шираз.

Вспоминает поэт и о девушке на севере, которая, "может, думает обо мне". В цикле много философских размышлений о любви, жизни, человеческих чувствах. Часто слова поэта о любви звучат афористично:

О любви в словах не говорят,

О любви вздыхают лишь украдкой,

Да глаза, как яхонты, горят.

От любви не требуют поруки,

с нею знают радость и беду.

Будучи русским поэтом, Есенин никогда не замыкался в национальные рамки. Он преклонялся перед образцами классической и мировой поэзии, отдал дань своего искреннего уважения другим поэтам.

2. Любовь к женщине как "сокровенное" в лирике С. Есенина

С самых ранних стихов лирики С.Есенина постоянно звучала тема любви и в тех стихах обозначились чисто есенинские мотивы, соединяющие воедино поэзию любви с поэзией природы, передающие высокую одухотворенность чувства и его целомудренность. В стихотворении "Зеленая прическа" сравнивается девушка с тонкой заглядывающей, в пруд березкой, ее косы - с ветвями, пронизанными лунным гребешком.

Луна стелила тени,

Сияли зеленя

За голые колени

Он обнимал меня.

В "доме с голубыми ставнями" Есенин встретил свою первую любовь - озорную черноглазую смуглянку Анюту Сардановскую. Ей он посвятил:

В пятнадцать лет

Возлюбил я до печенок

И сладко думал,

Лишь уединюсь,

Что я на этой

Лучшей из девчонок,

Достигнув возраста, женюсь.

Ее имя, будучи известным поэтом, Есенин возьмет для своей лучшей поэмы. Анне посвящено стихотворение "За горами, за желтыми долами". Но эти отношения очень скоро были прерваны.

В начале июля 1916 года Есенин писал Анне Сардановской: "Я еще не оторвался от всего того, что было, потому не переломил в себе окончательной ясности. В тебе, пожалуй, дурной осадок остался от меня, но я, кажется, хорошо смыл с себя дурь городскую.

Хорошо быть плохим, когда есть, кому жалеть и любить тебя, что ты плохой. Я об этом очень тоскую. Это, кажется, для всех, но не для меня.

Прости, если груб был с тобой, это напускное, ведь главное то стержень, о котором ты хоть маленькое, но имеешь представление. Сижу, бездельничаю, а вербы под окном еще как бы дышат знакомым дурманом. Вечером буду пить пиво, и вспоминать тебя. Сергей".

Друг поэта Грузинов вспоминал, что Есенин никогда не лгал в своих стихах. есенин женщина поэтический лирика

Пленительный образ главной героини поэмы "Анна Снегина" постоянно представал в новых неожиданных гранях. Одна из них широко известна - Это Лидия Ивановна Кашина - красивая и образованная женщина, которая в 1904 году с отличием окончила Александрийский институт благородных девиц и овладела несколькими языками. Есенин часто бывал в их доме, где устраивались литературные вечера. Он ей посвятил несколько стихотворений.

Поэт не однократно употребляет эпитет "белый". Белый цветок - символ духовной чистоты, высокой нравственности, непогрешимости. Эпитет "белый" заменяет фамилию и появляется там, где автор говорит об Анне, не упоминая ее имя. Образ девушки в белой накидке символизирует большую любовь поэта.

"За то, что девочкой наивной предстала ты мне на пути моем"(Зинаида Николаевна Райх).

Зинаида Николаевна Райх (1894-1939) являлась ведущей актрисой театра Мейерхольда. В 1917 году Есенин женился на Зинаиде Райх, а в 1918 году расстался с ней. Райх родилась в семье ростовского мещанина, окончила гимназию, пыталась примкнуть к кружку передовой молодежи, но эти попытки не увенчались успехом. Она переезжает в Киев и поступает на Высшие женские историко-литературные курсы. В 1914 году уже в Петрограде учится на историко-литературном факультете Высших женских курсов, одновременно работая секретарем в скульптурной мастерской. Пути Есенина и Зинаиды Райх скрестились в многотрудное время между февральской и октябрьской революциями, в канун великих исторических свершений, когда Есенин был окрылен и счастлив сознанием своих неисчерпаемых поэтических возможностей. Казалось, они были созданы друг для друга: синеглазый, золотоглавый Есенин и темноволосая, с глазами как вишни, женственная Зинаида Райх. Союз этот был чреват противоречиями. Райх и Есенин венчались 4 августа 1917 года в церкви близ Вологды. В немногие счастливые месяцы, проведенные с Райх, Есенин жил в состоянии непрерывного созидания, творческого взлета. В одном из писем своему другу он писал о том, что он не одинок, что у него есть свое гнездо, семья, и что он любит жену. Райх родила ребенка и вынуждена была уйти с работы. В силу сложности обстановки Есенин и Райх временами теряли друг друга из вида, шла гражданская война. Есенин жил в Москве, а Райх в городе Орел.

20 марта 1920 года Зинаида Райх родила сына. Так как не было средств к существованию она была вынуждена оставаться с сыном в доме матери и ребенка. И Есенин и Райх имели сильный характер, и вполне естественно, что грянул "эмоциональный взрыв", отголоски которого еще долго слышались и в судьбе Райх и в судьбе Есенина.

После разрыва с Райх, Есенин позволял любить себя Дункан, и Бениславской, и Толстой, и Шаганэ Тальян, и Августе Митлашевской. И такие горькие упреки Есенин адресовал себе:

Но ты детей

По свету растерял,

Свою жену

Легко отдал другому,

И без семьи, без дружбы,

Без причал

Ты с головой

Ушел в кабацкий омут.

В этом стихотворении раскрывается вся скорбь поэта, от потери самого любимого в жизни человека. Райх нашла в себе силы начать новую жизнь, заново построить семью, создать дом, где беспечально росли ее дети, а друзья были окружены добрым вниманием, но прошлое все еще имело власть над ее чувствами. Они с Есениным, когда миновала острота разрыва, виделись на людях - в Париже, где Райх была с Мейерхольдом, а поэт с Айседорой Дункан, и в Москве, и у Мейерхольда, когда поэт приходил навестить детей…

"Я искал в этой женщине счастья..." (Айседора Дункан). Знаменитая американская балерина приехала в Россию летом 1921 года. Пригласили ее для создания в Москве школы танца для детей из народа. Айседору сопровождала ее ученица, приемная дочь Ирма и камеристка Жанна. В 1924 году танцовщица была еще в расцвете славы, но злые языки утверждали, что интерес к "босоножке" угас. Приглашение в Россию Айседора приняла как подарок судьбы. Она вдохновлена идеей русской революции, и искренне верила, что революция "сделает людей гармоничнее - через музыку Бетховена и греческие стили".

На одном из приемов, организованных в ее честь, Айседора Дункан познакомилась с Сергеем Есениным. "В первом часу ночи приехала Дункан, - вспоминает Мариенгоф, - Красный, мягкими складками льющийся хитон, красные, с отблеском меди, волосы, большое тело, ступающее легко и мягко. Она обвела комнату глазами, похожими на блюдца синего фаянса, и остановила их на Есенине. Маленький, нежный рот ему улыбался. Айседора легла на диван, а Есенин у ее ног. Она окунула руки в его кудри и сказала: "Angel!"...Поцеловала еще раз и сказала: "Tschort". В четвертом часу ночи Айседора и Есенин уехали".

Есенин переезжает в особняк на Пречистенке. С этого дня особняк Дункан становится главным прибежищем поэтов - эмажинистов. Позже, Айседора скажет, что три года, проведенные в России, не смотря на все невзгоды, были счастливейшими в ее жизни...

"Роман был ураганный и столько же короткий, как идеалистический коммунизм Дункан". До встречи с поэтом Айседора пережила трагедию. Двое ее маленьких детей погибли в автомобильной катастрофе. Это была ее незаживающая рана... И Айседора отдавала Есенину не только женские, но и материнские чувства. Она говорила, что Есенин напоминает ей умершего сына.

Именно материнской ласки ему и не хватало, и он искал ее во всех встреченных женщинах. Не случайно, все они были старше его. Разница в возрасте с Дункан была самой значительной-18 лет. Есенину-26,Айседоре-43.Есенин звал ее Изадора на ирландский манер, как называла она себя.

Танцы Айседоры сводили Есенина с ума. Особенно с шарфом. Без конца он просил ее танцевать для своих друзей. "Замечательно она с шарфом танцует!" - говорил Есенин поэту Геогию Иванову.

12 апреля 1922 года в Париже умерла мать Айседора Дункан. Танцовщица решила уехать из России на время. К этому ее вынудило безнадежное финансовое положение школы. Советское правительство перестало субсидировать школу. Нечем было платить за отопление. Айседора решается отправиться в турне по Европе с группой лучших учениц. Она приглашает Есенина и хочет подарить весь мир: Англию, Германию, Америку, Францию, Италию. Айседора надеется, что участие первого поэта России, как она везде будет аттестовать Есенина, привлечет к ее гастролям внимание прессы.

Чтобы ускорить оформление документов, они решили зарегистрировать свой брак. Это произошло в Москве 2 мая 1922 года.10 мая они вылетели в Берлин. Новость о том, что Есенин и Айседора Дункан сочетались законным браком, переданная прессой на весь мир, ошеломила многих. Все выступления знаменитой пары широко освещались в газетах, обрастали слухами. Но Есенин оказался плохим туристом. Его совершенно не интересовали достопримечательности европейских городов. Есенин проехал по всей Европе и Америке будто слепой, ничего не желая знать и видеть.

Но что интересовало жадно - это судьба соотечественников, оказавшихся после революции на чужом берегу - без Родины.

Есенин и Дункан возвратились в Россию в 1923 году в августе(поездка заняла 15 месяцев),а осенью разошлись.

Брак с Айседорой распался. Сделав несколько безуспешных попыток вернуть Есенина, Дункан уехала из России. Дни Есенина были уже сочтены. Москва, Ленинград, гостиница "Англетер" - где они с Дункан провели медовый месяц.

После смерти Есенина Айседора прожила всего два года. Ее смерть в Ницце в 1927 году очень похожа на самоубийство - она погибла задушенная собственным шарфом, конец которого ветром на ходу попал в колесо.

Есенин и Айседора, любовь и разрыв - и почти одновременная смерть.

"Не гляди на ее запястья

И с плечей ее льющийся шелк.

Я искал в этой женщине счастья

А нечаянно гибель нашел"

Ни одной возлюбленной он прежде так не поклонялся, ни одна другая не пробудила в его душе особенную творческую струю, которая выплеснулась вдруг неожиданным и для него самого целым поэтическим циклом под общим заглавием "Любовь хулигана", сложившийся у Есенина к концу 1923 года. Исходные мотивы этого цикла - сожаление о растраченных днях, отречение от кабацкого прошлого, чищение через любовь. Он клялся и обещал этой женщине то, что никогда никому не обещал:

Я навеки забыл кабаки

И стихи бы писать забросил,

Только б тонкой касаться руки

И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой

Хоть в свои, хоть в чужие дали...

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Поэт осуждает то, что было нелюбовью, а дурной страстью, похмельным бредом, безоглядной бессмысленной лихостью. Он призывает на помощь любовь возвышенную, чистую, которая рождает "слова самых нежных и коротких песен", которая в преданности и постоянстве.

Создание цикла стихов "Персидские мотивы" Есенин задумывал уже давно, с того времени, как познакомился с шедеврами персидской классики. Мысль о таком цикле возникла вместе с мечтой о Персии. Этот цикл должен был быть необыкновенным - вершиной его творчества. Есенину было ясно,что она еще не достигнута. Персидские стихи нравились Есенину, он считал их лучшими из всех что написал. "Персидские мотивы" - это многоплановое произведение.

Во-первых, стихи говорят о мире, в котором живет поэт, иначе он не умеет. Во-вторых, стихи цикла рассказывают о любви человеческой. Есенин видел неизменную современность этой темы. И когда читал стихи А.Фета, и когда знакомился с переводами персидских лириков, он понимал, что эмоции человеческие, если и меняются, то крайне редко. Он верил внести свой вклад в вечную тему. Два первых стихотворения были посвящены любви. в стихотворении "Шаганэ, ты моя Шаганэ!..." поэт обращается словами любви и нежности к персиянке Шаганэ. Он не зовет ее прекрасной, как это имело место во втором стихотворении, когда речь шла о персиянке Лале. Шаганэ - не служебный образ. Новому поэтическому образу поэт придает определенные жизненные черты: Шаганэ - умна и серьезна и в то же время жизнерадостна и весела. С ясной улыбкой, с песней, как птица, встречает она утро жизни. Шаганэ реальна и потому еще, что на нее "страшно похожа" девушка, которая живет на севере и хорошо известна поэту. Вместе с тем и отношение Есенина к персиянке получает новую форму выражения. В стихотворении, например, нет риторических объяснений в любви. И в то же время от строки к строке, от строфы к строфе постепенно усиливается лирическая насыщенность "Шаганэ, ты моя Шаганэ!..." достигается это усилие и за счет построения имени персиянки в строке, и за счет завершения строфы этой строкой, и за счет, наконец, применения кольцевой рифмы. Происходит то же, что в разговорной речи случается со словом "любимая". Часто повторяемое, избитое, оно в устах влюбленного обладает неизъяснимой привлекательностью и совершенной новизной.

Чувства поэта обострены и изменчивы, "как волнистая рожь при луне". И в этой напряженности и неустойчивости эмоция вся его жизнь.

Четвертое стихотворение цикла "Ты сказала, что Саади..." было написано 19 декабря 1924 года. В нем развивается тема любви. В стихотворении "Шаганэ, ты моя Шаганэ!..." чувства поэта к персиянке ясны, хотя они не выражены прямой речью. Оно построено на противопоставлении подзадоривающей шутки персиянки и серьезного ответа лирического героя.

Стихотворение выражает ревнивое чувство восхищения поэта красотой Шаганэ. Чтобы передать это восхищение Есенин прибегает к излюбленному в персидской поэзии сравнению красоты возлюбленной с красотой розы-лучшего цветка сада: все розы должны быть уничтожены, чтобы они не могли соперничать с Шаганэ:

Я б порезал розы эти,

Ведь она отрада мне-

Чтобы не было на свете

Лучше милой Шаганэ.

19-20 февраля 1925 года Есенин уехал из Батуми. Они расстались. В памяти поэта навсегда осталась молодая батумская учительница-девочка-мать, которой он был обязан чудесным чувством гордой дружбы - любви. Под этим впечатлением он и создал героиню цикла персиянку Шаганэ, обессмертив женщину, ставшую ее прообразом.



Заключение

Творчество Сергея Александровича Есенина неповторимо яркое и глубокое, ныне прочно вошло в нашу литературу и пользуется огромным успехом и у многочисленного зарубежного читателя. Стихи поэта полны сердечной теплоты и искренности, страстной любви.

Уйдя из жизни в 30 лет, Есенин оставил нам чудесное поэтическое наследство. Его талант раскрылся особенно ярко и самобытно в лирике. Лирический герой поэта - современник эпохи грандиозной ломки человеческих отношений: мир его дум, чувств, страстей слоен и противоречив, характер драматичен.

Есенин обладал неповторимым даром глубокого поэтического самораскрытия, даром улавливать и передавать тончайшие оттенки самых нежнейших настроений, которые возникали в его душе. Система ценностей в поэзии Есенина едина и неделима.

Есенин прожил всего 30 лет, но он создавал подлинные шедевры русской поэзии, выразил тревожные раздумья современника о настоящем и будущем Родины. Сила его творчества не только в том, что оно отразило настоящее, но и в том, что оно было устремлено в будущее. Он передал веру в человека, воспел красоту родной природы, призывал любить все живое на земле.

Стихи Есенина отличаются глубокой проникновенностью, философичностью и той искренней сердечностью, которая сближает человеческий мир с природой, со всеми, кто живет на земле.

Поэзия Есенина получила международное признание. Уже в 20-30-е годы его произведения переводились на многие иностранные языки: английский, немецкий, чешский, польский, итальянский, болгарский, финский.

Поэзия Есенина давно перешагнула национальные рамки и стала достоянием всей многонациональной поэзии. Его народность, близость к устному поэтическому творчеству стремление проникнуть в глубину совершившихся событий, пламенная любовь к своему народу, сыном которого он себя чувствовал, необыкновенная лиричность и поэтичность всего созданного оказали воздействие на многих поэтов.

Поэзия Сергея Есенина пробуждает в нас все лучшие человеческие чувства. Из далеких 1920 годов поэт незримо шагнул в наше время и дальше в будущее.



Использованная литература

1. Базанов В.Г. Есенин и крестьянская Россия. - Л.,1982.

2. В мире Есенина: Сборник статей. - М.,1986.

3. Волков А.А.Художественные искания Есенина. - М.,1976.

4. Есенин и русская поэзия. - Л.:Наука,1967.

5. Использовала сведения из Интернета.

6. Кашечкин С.П. раздумья о поэте. - М.,1974.

7. Кузнецов Ф.Ф.очерки. Портреты. Эссе. М.:Просвещение,1987.

8. Марченко А.Поэтический мир Есенина.- М.: Советский писатель,1972.

9. Муратова К.Д.история русской литературы. - Л.,1983.

10. Наумов Е.Сергей Есенин. Творчество. Эпоха.- Лениздат,2-ое издание-1973.

11. Прокушев Ю.С.Образ. Стихи. Эпоха - М.,1978

12. Прокушев Ю.С.Сергей Есенин. Собрание сочинений.- М.:"Правда", 1977.

13. С.А.Есенин в воспоминаниях современников: В 2т.-М.,1986.

14. Собрание сочинений С.Есенина в 3-х томах. - М.,1989.

15. Смирнова Л.А.Русская литература ХХ века - М.:Просвещение,1991.

16. Соколов А.Г.История русской литературы ХХ века.- М.,1984.

17. Эвентов И.С.Сергей Есенин. Биография писателя. - Л.: Просвещение, 1977.

18. Юшин П.Ф.Сергей Есенин. Идейно - творческая эволюция.-М.,1989.



Приложение

«КНИГА ЖЕНСКОЙ ДУШИ…»

(по лирике А. Ахматовой)

ПЕРВЫЕ ШАГИ

На рубеже прошлого и нынешнего столетий, хотя и не буквально хронологически, накануне революции, в эпоху, потрясенную двумя мировыми войнами, в России возникла и сложилась, может быть, самая значительная во всей мировой литературе нового времени "женская" поэзия - поэзия Анны Ахматовой. Ближайшей аналогией, которая возникла уже у первых ее критиков, оказалась древнегреческая певица любви Сапфо: русской Сапфо часто называли молодую Ахматову.

Анна Андреевна Горенко родилась 11(23)июня 1889 года под Одессой. Годовалым ребенком она была перевезена в Царское Село, где прожила до шестнадцати лет. Первые воспоминания Ахматовой были царскосельскими: "...зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал..." Училась Анна в Царскосельской женской гимназии. Пишет об этом так: "Училась я сначала плохо, потом гораздо лучше, но всегда неохотно". В 1907 году Ахматова оканчивает Фундуклеевскую гимназию в Киеве, потом поступает на юридический факультет Высших женских курсов. Начало же 10-ых годов было отмечено в судьбе Ахматовой важными событиями: она вышла замуж за Николая Гумилева, обрела дружбу с художником Амадео Модильяни, а весной 1912года вышел ее первый сборник стихов "Вечер", принесший Ахматовой мгновенную славу. Сразу же она была дружно поставлена критиками в ряд самых больших русских поэтов. Ее книги стали литературным событием. Чуковский писал, что Ахматову встретили "необыкновенные, неожиданно шумные триумфы". Ее стихи были не только услышаны, их затверживали, цитировали в разговорах, переписывали в альбомы, ими даже объяснялись влюбленные. "Вся Россия, - отмечал Чуковский, - запомнила ту перчатку, о которой говорит у Ахматовой отвергнутая женщина, уходя от того, кто оттолкнул ее".

" Так беспомощно грудь холодела,

Но шаги мои были легки.

Я на правую руку надела

Перчатку с левой руки".

Песня последней встречи.

РОМАННОСТЬ В ЛИРИКЕ

АХМАТОВОЙ

Лирика “серебряного” века многообразна и музыкальна. Сам эпитет “серебряный” звучит, как колокольчик. Серебряный век - это целое созвездие поэтов. Поэтов - музыкантов. Стихи “серебряного” века - это музыка слов. В этих стихах не было ни одного лишнего звука, ни одной ненужной запятой, не к месту поставленной точки. Все продуманно, четко и . . . музыкально. Также использовались различные стили в литературе. Акмеизм - стиль, придуманный и основанный Гумилевым, подразумевал отражение реальности легкими и емкими словами. Этот стиль был использован в поэзии Ахматовой.

Лирика Ахматовой периода ее первых книг ("Вечер", "Четки", "Белая стая")- почти исключительно лирика любви. Ее новаторство как художника проявилось первоначально именно в этой традиционно вечной, многократно и, казалось бы до конца разыгранной теме.

Если перечитать ее ранние стихи, в том числе и те, что собраны в первой книге «Вечер», считающейся насквозь петербургской, то мы невольно удивимся, как много в них южных, морских реминисценций. Можно сказать, что внутренним слухом благодарной памяти она на протяжении всей своей долгой жизни постоянно улавливала никогда полностью не замиравшее для нее эхо Черного моря.

В своей первой поэме-- «У самого моря», написанной в 1914 году в усадьбе Слепнево (Тверская губ.), она воссоздала поэтическую атмосферу Причерноморья, соединив ее со сказкой о любви:

Бухты изрезали низкий берег,

Все паруса убежали в море,

А я сушила соленую косу

За версту от земли на плоском камне.

Ко мне приплывала зеленая рыба,

Ко мне прилетала белая чайка,

А я была дерзкой, злой и веселой

И вовсе не знала, что это -- счастье.

В песок зарывала желтое платье,

Чтоб ветер не сдул, не унес бродяга,

И уплывала далеко в море,

На темных, теплых волнах лежала.

Когда возвращалась, маяк с востока

Уже сиял переменным светом,

И мне монах у ворот Херсонеса Говорил:

Что ты бродишь ночью?

...Я с рыбаками дружбу водила.

Под опрокинутой лодкой часто

Во время ливня с ними сидела,

Про море слушала, запоминала,

Каждому слову тайно веря.

И очень ко мне рыбаки привыкли.

Если меня на пристани нету,

Старший за мною слал девчонку,

И та кричала: «Наши вернулись!

Нынче мы камбалу жарить будем»...

Новизна любовной лирики Ахматовой бросилась в глаза современникам чуть ли не с первых ее стихов, опубликованных еще в "Аполлоне", но, к сожалению, тяжелое знамя акмеизма, под которое встала молодая поэтесса, долгое время как бы драпировало в глазах многих ее истинный, оригинальный облик и заставляло постоянно соотносить ее стихи то с акмеизмом, то с символизмом, то с теми или иными почему-либо выходившими на первый план лингвистическими или литературоведческими теориями.

Выступавший на вечере Ахматовой (в Москве в 1924 году), Леонид Гроссман остроумно и справедливо говорил: "Сделалось почему - то модным проверять новые теории языковедения и новейшие направления стихологии на "Четках" и "Белой стае". Вопросы всевозможных сложных и трудных дисциплин начали разрешаться специалистами на хрупком и тонком материале этих замечательных образцов любовной элегии. К поэтессе можно было применить горестный стих Блока: ее лирика стала "достоянием доцента". Это, конечно, почетно и для всякого поэта совершенно неизбежно, но это менее всего захватывает то не повторяемое выражение поэтического лица, которое дорого бесчисленным читательским поколениям".

И действительно, две вышедшие в 20-х годах книги об Ахматовой, одна из которых принадлежала В.Виноградову, а другая Б.Эйхенбауму, почти не раскрывали читателю ахматовскую поэзию как явление искусства, то есть воплотившегося в слове человеческого содержания. Книга Эйхенбаума, по сравнению с работой Виноградова, конечно, давала несравненно больше возможностей составить себе представление об Ахматовой - художнике и человеке.

Важнейшей и, может быть, наиболее интересной мыслью Эйхенбаума было его соображение о "романности" ахматовской лирики, о том, что каждая книга ее стихов представляет собой как бы лирический роман, имеющий к тому же в своем генеалогическом древе русскую реалистическую прозу. Доказывая эту мысль, он писал в одной из своих рецензий: "Поэзия Ахматовой - сложный лирический роман. Мы можем проследить разработку образующих его повествовательных линий, можем говорить об его композиции, вплоть до соотношения отдельных персонажей. При переходе от одного сборника к другому мы испытывали характерное чувство интереса к сюжету - к тому, как разовьется этот роман".

О "романности" лирики Ахматовой интересно писал и Василий Гиппиус(1918). Он видел разгадку успеха и влияния Ахматовой (а в поэзии уже появились ее подголоски) и вместе с тем объективное значение ее любовной лирики в том, что эта лирика пришла на смену умершей или задремавшей в то время форме романа. И действительно, рядовой читатель может недооценить звукового и ритмического богатства таких, например, строк: "и столетие мы лелеем еле слышный шорох шагов", - но он не может не плениться своеобразием этих повестей - миниатюр, где в немногих строках рассказана драма. Такие миниатюры - рассказ о сероглазой девочке и убитом короле и рассказ о прощании у ворот (стихотворение "Сжала руки под темной вуалью... "), напечатанный в первый же год литературной известности Ахматовой.

Потребность в романе - потребность, очевидно, насущная. Роман стал необходимым элементом жизни, как лучший сок, извлекаемый, говоря словами Лермонтова, из каждой ее радости. В нем увековечивались сердца с неприходящими особенностями, и круговорот идей, и неуловимый фон милого быта. Ясно, что роман помогает жить. Но роман в прежних формах, роман, как плавная и многоводная река, стал встречаться все реже, стал меняться сначала стремительными ручейками("новелла"),а там и мгновенными "гейзерами". Примеры можно найти, пожалуй, у всех поэтов: так, особенно близок ахматовской современности лермонтовский "роман" - "Ребенку", с его загадками, намеками и недомолвками. В этом роде искусства, в лирическом романе - миниатюре, в поэзии "гейзеров" Анна Ахматова достигла большого мастерства. Вот один из таких романов:

" Как велит простая учтивость,

Подошел ко мне, улыбнулся.

Полулаского, полулениво

Поцелуем руки коснулся.

И загадочных древних ликов

На меня посмотрели очи.

Десять лет замираний и криков.

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его напрасно.

Отошел ты. И стало снова

На душе и пусто и ясно".

Роман кончен. Трагедия десяти лет рассказана в одном кратком событии, одном жесте, взгляде, слове.

Нередко, миниатюры Ахматовой были, в соответствии с ее излюбленной манерой, принципиально не завершены и подходили не столько на маленький роман в его, так сказать, традиционной форме, сколько на случайно вырванную страничку из романа или даже часть страницы, не имеющей ни начала, ни конца и заставляющей читателя додумывать то, что происходило между героями прежде.

" Хочешь знать, как все это было? -

Три в столовой пробило,

И прощаясь, держась за перила,

Она словно с трудом говорила:

"Это все... Ах, нет, я забыла,

Я люблю вас, я вас любила

Еще тогда!" "Да".

Хочешь знать, как все это было?

Возможно, именно такие стихи наблюдательный Василий Гиппиус и называл "гейзерами", поскольку в подобных стихах - фрагментах чувство действительно как бы мгновенно вырывается наружу из некоего тяжкого плена молчания, терпения, безнадежности и отчаяния.

Стихотворение "Хочешь знать, как все это было?.." написано в 1910 году, то есть еще до того, как вышла первая ахматовская книжка "Вечер"(1912), но одна из самых характерных черт поэтической манеры Ахматовой в нем уже выразилась в очевидной и последовательной форме. Ахматова всегда предпочитала "фрагмент" связному, последовательному и повествовательному рассказу, так как он давал прекрасную возможность насытить стихотворение острым и интенсивным психологизмом; кроме того, как ни странно, фрагмент придавал изображаемому своего рода документальность: ведь перед нами и впрямь как бы не то отрывок из нечаянно подслушанного разговора, не то оброненная записка, не предназначавшаяся для чужих глаз. Мы, таким образом, заглядываем в чужую драму как бы ненароком, словно вопреки намерениям автора, не предполагавшего нашей невольной нескромности.

Нередко стихи Ахматовой походят на беглую и как бы даже не "обработанную" запись в дневнике:

" Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье, белых павлинов

И стертые карты Америки. Не любил,

когда плачут дети, Не любил чая с

малиной И женской истерики.

...А я была его женой". Он любил...

Иногда такие любовные "дневниковые" записи были более распространенными, включали в себя не двух, как обычно, а трех или даже четырех лиц, а также какие-то черты интерьера или пейзажа, но внутренняя фрагментарность, похожесть на "романную страницу" неизменно сохранялась и в таких миниатюрах:

" Там тень моя осталась и тоскует,

Все в той же синей комнате живет,

Гостей из города за полночь ждет

И образок эмалевый целует. И в

доме не совсем благополучно:

Огонь зажгут, а все-таки темно...

Не оттого ль хозяйке новой скучно,

Не оттого ль хозяин пьет вино

И слышит, как за тонкою стеною

Пришедший гость беседует со мною".

Там тень моя осталась и тоскует...

В этом стихотворении чувствуется скорее обрывок внутреннего монолога, та текучесть и непреднамеренность душевной жизни, которую так любил в своей психологической прозе Толстой.

Особенно интересны стихи о любви, где Ахматова - что, кстати, редко у нее - переходит к "третьему лицу", то есть, казалось бы, использует чисто повествовательный жанр, предполагающий и последовательность, и даже описательность, но и в таких стихах она все же предпочитает лирическую фрагментарность, размытость и недоговоренность. Вот одно из таких стихотворений, написанное от лица мужчины:

" Подошла. Я волненья не выдал,

Равнодушно глядя в окно.

Села словно фарфоровый идол,

В позе, выбранной ею давно.

Быть веселой - привычное дело,

Быть внимательной - это трудней...

Или томная лень одолела

После мартовских пряных ночей?

Томительный гул разговоров,

Желтой люстры безжизненный зной

И мельканье искусных проборов

Над приподнятой легкой рукой.

Улыбнулся опять собеседник

И с надеждой глядит на нее...

Мой счастливый богатый наследник,

Ты прочти завещанье мое".

Подошла. Я волненья не выдал...

ЗАГАДКА ПОПУЛЯРНОСТИ ЛЮБОВНОЙ

ЛИРИКИ АХМАТОВОЙ

Едва ли не сразу после появления первой книги, а после "Четок" и "Белой стаи" в особенности, стали говорить о "загадке Ахматовой". Сам талант был очевидным, но непривычна, а значит, и неясна была его суть, не говоря уже о некоторых действительно загадочных, хотя и побочных свойствах. "Романность", подмеченная критиками, далеко не все объясняла. Как объяснить, например, пленительное сочетание женственности и хрупкости с той твердостью и отчетливостью рисунка, что свидетельствуют о властности и незаурядной, почти жесткой воле? Сначала хотели эту волю не замечать, она достаточно противоречила "эталону женственности". Вызывало недоуменное восхищение и странное немногословие ее любовной лирики, в которой страсть походила на тишину предгрозья и выражала себя обычно лишь двумя - тремя словами, похожими на зарницы, вспыхивающие за грозно потемневшим горизонтом.

Но если страдание любящей души так неимоверно - до молчания, до потери речи - замкнуто и обуглено, то почему так огромен, так прекрасен и пленительно достоверен весь окружающий мир?

Дело, очевидно, в том, что, как у любого крупного поэта, ее любовный роман, развертывавшийся в стихах предреволюционных лет, был шире и многозначнее своих конкретных ситуаций.

В сложной музыке ахматовской лирики, в ее едва мерцающей глубине, все убегающей от глаз мгле, в подпочве, в подсознании постоянно жила и давала о себе знать особая, пугающая дисгармония, смущавшая саму Ахматову. Она писала впоследствии в "Поэме без героя", что постоянно слышала непонятный гул, как бы некое подземное клокотание, сдвиги и трение тех первоначальных твердых пород, на которых извечно и надежно зиждилась жизнь, но которые стали терять устойчивость и равновесие.

Самым первым предвестием такого тревожного ощущения было стихотворение "Первое возвращение" с его образами смертельного сна, савана и погребального звона и с общим ощущением резкой и бесповоротной перемены, происшедшей в самом воздухе времени.

В любовный роман Ахматовой входила эпоха - она по-своему озвучивала и переиначивала стихи, вносила в них ноту тревоги и печали, имевших более широкое значение, чем собственная судьба.

Именно по этой причине любовная лирика Ахматовой с течением времени, в предреволюционные, а затем и в первые послереволюционные годы, завоевывала все новые и новые читательские круги и поколения и, не переставая быть объектом восхищенного внимания тонких ценителей, явно выходила из, казалось бы, предназначенного ей узкого круга читателей. Эта "хрупкая" и "камерная", как ее обычно называли, лирика женской любви начала вскоре, и ко всеобщему удивлению, не менее пленительно звучать также и для первых советских читателей - комиссаров гражданской войны и работниц в красных косынках. На первых порах столь странное обстоятельство вызывало немалое смущение - прежде всего среди пролетарских читателей.

Надо сказать, что советская поэзия первых лет Октября и гражданской войны, занятая грандиозными задачами ниспровержения старого мира, любившая образы и мотивы, как правило, вселенского, космического масштаба, предпочитавшая говорить не столько о человеке, сколько о человечестве или во всяком случае о массе, была первоначально недостаточно внимательной к микромиру интимных чувств, относя их в порыве революционного пуританизма к разряду социально небезопасных буржуазных предрассудков. Из всех возможных музыкальных инструментов она в те годы отдавала предпочтение ударным.

На этом грохочущем фоне, не признававшем полутонов и оттенков, в соседстве с громоподобными маршами и "железными" стихами первых пролетарских поэтов, любовная лирика Ахматовой, сыгранная на засурденных скрипках, должна была бы, по всем законам логики, затеряться и бесследно исчезнуть...

Но этого не произошло.

Молодые читатели новой, пролетарской, встававшей на социалистический путь Советской России, работницы и рабфаковцы, красноармейки и красноармейцы - все эти люди, такие далекие и враждебные самому миру, оплаканному в ахматовских стихах, тем не менее, заметили и прочли маленькие, белые, изящно изданные томики ее стихов, продолжавшие невозмутимо выходить все эти огненные годы.

"ВЕЛИКАЯ ЗЕМНАЯ ЛЮБОВЬ" В ЛИРИКЕ АХМАТОВОЙ

Ахматова, действительно, самая характерная героиня своего времени, явленная в бесконечном разнообразии женских судеб: любовницы и жены, вдовы и матери, изменявшей и оставляемой. По выражению А. Коллонтай, Ахматова дала "целую книгу женской души". Ахматова "вылила в искусстве" сложную историю женского характера переломной эпохи, его истоков, ломки, нового становления.

Герой ахматовской лирики (не героиня) сложен и многолик. Собственно, его даже трудно определить в том смысле, как определяют, скажем, героя лирики Лермонтова. Это он - любовник, брат, друг, представший в бесконечном разнообразии ситуаций: коварный и великодушный, убивающий и воскрешающий, первый и последний.

Но всегда, при всем многообразии жизненных коллизий и житейских казусов, при всей необычности, даже экзотичности характеров героиня или героини Ахматовой несут нечто главное, исконно женское, и к нему то пробивается стих в рассказе о какой-нибудь канатной плясунье, например, идя сквозь привычные определения и заученные положения ("Меня покинул в новолунье Мой друг любимый. Ну, так что ж!") к тому, что "сердце знает, сердце знает": глубокую тоску оставленной женщины. Вот эта способность выйти к тому, что "сердце знает", - главное в стихах Ахматовой. "Я вижу все, Я все запоминаю". Но это "все" освещено в ее поэзии одним источником света.

Есть центр, который как бы сводит к себе весь остальной мир ее поэзии, оказывается ее основным нервом, ее идеей и принципом. Это любовь. Стихия женской души неизбежно должна была начать с такого заявления себя в любви. Герцен сказал однажды как о великой несправедливости в истории человечества о том, что женщина "загнана в любовь". В известном смысле вся лирика (особенно ранняя) Анны Ахматовой "загнана в любовь". Но здесь же, прежде всего и открывалась возможность выхода. Именно здесь рождались подлинно поэтические открытия, такой взгляд на мир, что позволяет говорить о поэзии Ахматовой как о новом явлении в развитии русской лирики двадцатого века. В ее поэзии есть и "божество", и "вдохновение". Сохраняя высокое значение идеи любви, связанное с символизмом, Ахматова возвращает ей живой и реальный, отнюдь не отвлеченный характер. Душа оживает "Не для страсти, не для забавы, Для великой земной любви".

" Эта встреча никем не воспета,

И без песен печаль улеглась.

Наступило прохладное лето,

Словно новая жизнь началась.

Сводом каменным кажется небо,

Уязвленное желтым огнем,

И нужнее насущного хлеба

Мне единое слово о нем.

Ты, росой окропляющий травы,

Вестью душу мою оживи, -

Не для страсти, не для забавы,

Для великой земной любви".

"Великая земная любовь" - вот движущее начало всей лирики Ахматовой. Именно она заставила по-иному - уже не символистски и не акмеистски, а, если воспользоваться привычным определением, реалистически - увидеть мир.

" То пятое время года,

Только его славословь.

Дыши последней свободой,

Оттого, что это - любовь.

Высоко небо взлетело,

Легки очертанья вещей,

И уже не празднует тело

Годовщину грусти своей".

В этом стихотворении Ахматова назвала любовь "пятым временем года". Из этого-то необычного, пятого, времени увидены ею остальные четыре, обычные. В состоянии любви мир видится заново. Обострены и напряжены все чувства. И открывается необычность обычного. Человек начинает воспринимать мир с удесятеренной силой, действительно достигая в ощущении жизни вершин. Мир открывается в дополнительной реальности: "Ведь звезды были крупнее, Ведь пахли иначе травы". Поэтому стих Ахматовой так предметен: он возвращает вещам первозданный смысл, он останавливает внимание на том, мимо чего мы в обычном состоянии способны пройти равнодушно, не оценить, не почувствовать. "Над засохшей повиликою Мягко плавает пчела" - это увидено впервые.

Потому же открывается возможность ощутить мир по-детски свежо. Такие стихи, как "Мурка, не ходи, там сыч", не тематически заданные стихи для детей, но в них есть ощущение совершенно детской непосредственности.

И еще одна связанная с тем же особенность. В любовных стихах Ахматовой много эпитетов, которые когда-то знаменитый русский филолог А.Н. Веселовский назвал синкретическими и которые рождаются из целостного, нераздельного, слитного восприятия мира, когда глаз видит мир неотрывно от того, что слышит в нем ухо; когда чувства материализуются, опредмечиваются, а предметы одухотворяются. "В страсти раскаленной добела" - скажет Ахматова. И она же видит небо, "уязвленное желтым огнем" - солнцем, и "люстры безжизненный зной".

РОЛЬ ДЕТАЛЕЙ В СТИХАХ О ЛЮБВИ У АХМАТОВОЙ

У Ахматовой встречаются стихи, которые "сделаны" буквально из обихода, из житейского немудреного быта - вплоть до позеленевшего рукомойника, на котором играет бледный вечерний луч. Невольно вспоминаются слова, сказанные Ахматовой в старости, о том, что стихи "растут из сора", что предметом поэтического воодушевления и изображения может стать даже пятно плесени на сырой стене, и лопухи, и крапива, и сырой забор, и одуванчик. Самое важное в ее ремесле - жизненность и реалистичность, способность увидеть поэзию в обычной жизни - уже было заложено в ее таланте самой природой.

И как, кстати, характерна для всей ее последующей лирики эта ранняя строка:

Сегодня я с утра молчу,

А сердце - пополам...

Недаром, говоря об Ахматовой, о ее любовной лирике, критики впоследствии замечали, что ее любовные драмы, развертывающиеся в стихах, происходят как бы в молчании: ничто не разъясняется, не комментируется, слов так мало, что каждое из них несет огромную психологическую нагрузку. Предполагается, что читатель или должен догадаться, или же, что, скорее всего, постарается обратиться к собственному опыту, и тогда окажется, что стихотворение очень широко по своему смыслу: его тайная драма, его скрытый сюжет относится ко многим и многим людям.

Так и в этом раннем стихотворении. Так ли нам уж важно, что именно произошло в жизни героини? Ведь самое главное - боль, растерянность и желание успокоиться хотя бы при взгляде на солнечный луч, - все это нам ясно, понятно и едва ли не каждому знакомо. Конкретная расшифровка лишь повредила бы силе стихотворения, так как мгновенно сузила бы, локализовала его сюжет, лишив всеобщности и глубины. Мудрость ахматовской миниатюры, чем-то отдаленно похожей на японскую хоку, заключается в том, что она говорит о целительной для души силе природы. Солнечный луч, "такой невинный и простой", с равной лаской освещающий и зелень рукомойника, и человеческую душу, поистине является смысловым центром, фокусом и итогом всего этого удивительного ахматовского стихотворения.

Ее любовный стих, в том числе и самый ранний, печатавшийся на страницах "Аполлона" и "Гиперборея", стих еще несовершенный ("первые робкие попытки", - сказала Ахматова впоследствии), иногда почти отроческий по интонации, все же произрастал из непосредственных жизненных впечатлений, хотя эти впечатления и ограничивались заботами и интересами "своего круга". Поэтическое слово молодой Ахматовой, автора вышедшей в 1912 году первой книги стихов "Вечер", было очень зорким и внимательным по отношению ко всему, что попадало в поле ее зрения. Конкретная, вещная плоть мира, его четкие материальные контуры, цвета, запахи, штрихи, обыденно обрывочная речь - все это не только бережно переносилось в стихи, но и составляло их собственное существование, давало им дыхание и жизненную силу. При всей не распространенности первых впечатлений, послуживших основой сборника "Вечер", то, что в нем запечатлелось, было выражено и зримо, и точно, и лаконично. Уже современники Ахматовой заметили, какую необычно большую роль играла в стихах юной поэтессы строгая, обдуманно локализованная житейская деталь. Она была у нее не только точной. Не довольствуясь одним определением какой-либо стороны предмета, ситуации или душевного движения, она подчас осуществляла весь замысел стиха, так что, подобно замку, держала на себе всю постройку произведения.