«Нива».

Особняком среди журналов стоит «Нива», ведь именно в ней было напечатано «Воскресение». Стоит отметить, что у Нивы было огромное количество подписчиков, поэтому журнал был довольно состоятельный. Толстой, зная о коммерческом успехе журнала, решил напечатать «Воскресение» там, так как планировал передать вырученные деньги беженцам-духоборам, которые вынуждены были бежать из страны.

В самой «Ниве» предпочитали обращать внимание на сам роман, а не на то, какой отклик он вызывает у критиков или на политические прения вокруг него: «гораздо интереснее и поучительнее не взгляды того или другого критика или читателя, а взгляды самого автора».

Кроме того, Сементковский отмечал, что роман, хорош он, по мнению публики, или плох, все равно относится к высшему классу литературы: «как первоклассное литературное произведение, читалось всеми с живейшим интересом и вызывало, смотря по настроению читателя, то похвалы, то порицания».Данная цитата является еще одним подтверждением того, что творчество писателя оценивалось двояко.

При этом Р.И. Сементковский, главный редактор Нивы, не был в восторге от Дмитрия Нехлюдова, главного героя романа. Он сравнивал его с Маниловым, Райским, Рудиным и, в некотором роде, обвинял персонажа в эгоизме. Сементковский отмечал: «В сущности, они носятся только с собственной личностью, со своими душевными движениями, любуются собой».

Краснов П.Н. «Книжки недели».

Критики не могли не отметить высокую важность «Воскресения» с точки зрения общественного интереса к Толстому. Как уже было сказано выше, это был третий роман писателя: «Не будет преувеличением сказать, что «Воскресение» было встречено публикой с наибольшим интересом, чем какое-либо иное произведение Толстого. Немало этому содействовала уже и вполне установившаяся репутация автора, как великого художника и оригинального мыслителя; но всего больше интерес этот был обусловлен поистине громадным достоинством последнего произведения Л.Н. Толстого и по размерам, и по глубине замысла, и по тонкости отделки, далеко превосходящей все произведения, написанные после «Анны Карениной», а может быть, в иных отношениях и этот последний роман, и самую «Войну и мир»».

Автор этих строк - Платон Николаевич Краснов, писатель, публицист и переводчик, написавший множество статей с характеристиками писателей-современников. Печатался в газете «Новом мире», «Труде» и «Неделе». Представленный выше отзыв - из литературного приложения к газете «Неделя» под названием «Книжки недели».

П.Н. Краснов один из немногих, кто не говорит о потерянных умениях Толстого, а наоборот соотносит его с предыдущими произведениями, находя то, что новый роман, вполне возможно, даже превосходит великие творения писателя. Стоит заметить, что этот отзыв наиболее объективно выражает ситуацию с популярностью романа, не доходя при этом до клише о былых заслугах автора, вместе с нотками грусти об утраченном писательском таланте.

Газета «Кремль» и «Вестник Европы».

Не все авторы были согласны с тем, что именно величие книги и автора вызвана ее огромная популярность. По мнению Д.И. Иловайского, издателя газеты «Кремль», популярность книги вызвана ничем иным, как газетной рекламой: «Именно газетная реклама, и прямо-таки агитация постарались возбудить огромный интерес к этому произведению, более публицистическому, чем художественному».

Обвинения Толстого в «публицистичности» романа, вероятно, восходят к тому, что Толстой использует роман в качестве средства для донесения собственных идей до читателя. Кроме того, Толстой в те годы выпускал большое количество публицистических работ. Эти два фактора и были основой для обвинения Толстого в потере писательских навыков.

Более того, критик находит еще много поводов для критики «Воскресения» - неправдоподобность в изображении суда, а самое главное - социальная идея, заложенная в романе. По мнению Иловайского, писатель слишком сильно заботится об узниках: «что за разделение людей на сытых и голодных, что за мизантропия по отношению почти ко всем слоям общества, за исключением ссыльнокаторжных!».

Напоследок, автор входит во вкус и обвиняет Толстого в банальности фабулы его романа, исходя из того, что историй о падших женщинах не большая редкость, а Толстой использует подобного персонажа исключительно из мелодраматических соображений.

Возвращаясь к суду, который, по мнению Иловайского, был изображен совершенно неправдоподобно, можно привести и альтернативную точку зрения.

«Вестник Европы» отметил, что роман «Воскресение» стал причиной небольшого конфликта между Толстым и Судебным ведомством. Толстому было отправлено открытое письмо, которое было подписано «старый судья», позже его напечатали в «Журнале министерства юстиций». «Вестник Европы», учитывая содержание статьи и публикацию в указанном журнале, предполагает, что за такими действиями Судебного ведомства скрывается болезненная реакция на роман: «Если судить по открытому письму к гр. Л.Н. Толстому, подписанному: «Старый судья» - и напечатанному сначала в «Киявлянине», потом в «Журнале министерства юстиций»№8, в судебном ведомстве произвели некоторый переполох те страницы нового романа Л.Н. Толстого: «Воскресение», где выведены на сцену судьи и присяжные. Старый судья видит в них «спокойную, но последовательно проведенную насмешку над современным судом», в основании которой лежит незнание судебной среды и судебного быта».

«Русская мысль».

М.А. Протопопов, критик журнала «Русская мысль» крайне негативно оценивал роман: «Не «Воскресение», а «Погребение» следовало бы озаглавить этот роман. Толстой уложил нас в гроб, заколотил крышку, опустил в могилу и крепко вколотил в могилу осиновый кол».

Этот отзыв очень негативен и, по сути, не несет никакой реальной оценки непосредственно произведения. Если говорить о том, что Протопопову не нравилось в романе, так это тон, которым писатель обращается с читателем. По мнению автора, у Толстого нет права говорить таким тоном со своим читателем: «Никакого такого права он не имеет, -- отмечает Протопопов, -- потому что рост его не больше или чуть-чуть больше нашего роста».

Кроме того, автор снова возвращается к теме воскресения в романе, на этот раз задаваясь вопросом: «Кто же воскрес в “Воскресении?”», а потом переходит к этому вопросу, но уже относительно героев: «Что за люди Нехлюдов и Катя Маслова, -- спрашивает автор, -- и в чем выразилось их нравственное обновление, если под воскресением именно их подразумевать?».

Протопопов не находит в «Воскресении» ничего относящегося к реальному воскресению героев, а находит только пафос толстовского изложения. Плюс ко всему автора много говорит о внешнем успехе: «внешний успех романа вполне соответствует всемирной репутации его автора: роман читался нарасхват, вышел в бесчисленных изданиях, переведен на все языки».

Автором отмечается именно внешний успех, потому как внутренний не может быть достигнут писателем. Причины этого как раз заложены в название статьи «Не от мира сего» - писатель далек от реальной жизни и, по мнению автора, об этом можно судить хотя бы по его тону обращения с читателем.

Журнал «Женское дело».

Среди журналов, на страницах которых появились положительные отзывы о романе, был журнал «Женское дело», на страницах которого Е.Г. Бартенева:

«Едва ли мы ошибемся, если скажем, что большинство нашей читающей публики так привыкло к «очеркам», «рассказам», «сценам» и более или менее диким «фантазиям», что широкая, охватывающая всю нашу русскую жизнь картина, которую дал нам Толстой в «Воскресении», застала эту публику, так сказать, врасплох».

Бартеневой Е.Г. кажется, что есть определенный смысл в том, что отзывы на произведения писателя так разнятся. Причина, по мнению автора, заключена в отсутствии однозначного критерия для оценивания Толстого. Это выражается в отзывах на «Воскресение»: «Рассеянность, отсутствие критерия, вялый интерес к действительно главным вопросам нашей общественной жизни, все это с особой яркостью выступило в большинстве толков по поводу нового романа».

Критика 1900-х годов. После «Воскресения».Булгаков в «Новом пути» и «Вопросах жизни».

Одним из тех, кто занимался подробным анализом идей Толстого, был публицист С.Н. Булгаков, который посветил Толстому несколько статей. Первая из них - «Карлейль и Толстой» увидела свет в журнале «Новый путь».

Вторая, являвшаяся прямым продолжением первой, был опубликована уже в журнале «Вопросы жизни» за 1905 год. В этих статьях автор подверг критике Карлейля, назвав его «религиозным моралистом».

Булгаков критикует Толстого за то же самое - за несостоятельность его моральных идей, за неприменимость их к жизни. Более того, автор статьи ставит под сомнение все посылки, из которых исходит Толстой, предлагая решения социальных вопросов исходя из соображений морали: «решать задачу политической экономии, вопрос об экономическом преобразовании средствами морали так же ошибочно, как и пытаться компетенцию морали заместить политической экономией».

Булгаков, как мы можем понять из его статьи, еще один пример того, как сторона критикующая Толстого используют самых популярный аргумент пресловутая «несостоятельность идей».

Свою аналитику толстовских идей Булгаков продолжил в статье «Без плана» в журнале «Вопросы жизни». Здесь автор снова продолжает темы неадекватности идей Толстого, на этот раз относительно к освободительному движению, которое, как отмечает Булгаков, Толстой оценивает совершенно неправильно. На этот раз автор идет еще дальше и обвиняет Толстого в том, что он дошел до тех принципов, которые полностью противоположны христианским: «Проповедь, называющая себя христианскою и приводящая к тем выводам, к каким приходит теперь Толстой, есть проповедь против христианства…».

Надо заметить, что Толстого можно обвинить во многих вещах с точки зрения идеологии, но обвинения его в проповеди против христианства кажется несостоятельными. Причина этому в том, что Толстой свои принципы основывал именно на христианстве. Его разногласия с церковью происходили именно из-за того, что учение Христа он оценивал исходя их своих внутренних критериев, несмотря на классическую церковную трактовку.

Именно в том, что Толстой отрицал классические взгляды на христианство и лежит основа негативного отношения к нему со стороны церкви и, как следствие, обвинение в том, что он истинным христианином не является.

«Правда» В.А. Кожевникова.

Еще одним журналом, который участвовал в широкой полемике вокруг Толстого в 1900-ые годы, была «Правда» В.А. Кожевникова. В 1905 была опубликована статья В. Трапезникова, которая была просто необходима для журнала исходя из того, что революционные события требовали дать оценку различным оппозиционным движениям. В своей статье Трапезников уделяет внимание тому, как в произведениях Толстого писатель выражает свои экономические воззрения.

Надо сказать, что автор статьи начинает с того, что отмечает значительную роль Толстого не только как писателя, но и как мыслителя: «Л. Н. Толстой приобрел всеобщую известность не только как художник, но и как мыслитель, создавший своеобразную философскую систему и в основу своего миросозерцания положивший известные нравственные начала».

Как уже говорилось, многие авторы очень часто, прежде чем критиковать Толстого отдавали должное его таланту и авторитету. Такое поведение, вероятно, вызвано тем, что у Толстого был огромный авторитет среди читателей. Любой критик сразу вызывал бы бурю негодования, если бы начал критиковать писателя сразу. Поэтому большая часть критики вводилась с помощью идеи: «Толстой, хоть он и великий писатель, заблуждается» и дальше можно было смело перечислять то, в чем, по мнению автора, Толстой заблуждался.

По сюжету романа «Воскресенье» Нехлюдов раздает свои владения крестьянам, тем самым давая им самим возможность управлять землей по собственному усмотрению. Подобный взгляд Толстого на устройство деревни критикуется Трапезниковым, так как идеи безоговорочного разделения всего поровну не являются достаточно прогрессивными. Более того, с экономической точки зрения модель Толстого представляет собой «первобытное равенство, возможное только на почве натурального хозяйства. Мелкий самостоятельный земледелец, дополняемый мелким ремесленником, -- таково воплощение этого идеала».

Этот отзыв действительно конструктивен с той точки зрения, что автор указывает на определенную идею Толстого, а потому критикует ее со вполне понятной позиции. Но снова очевидно то, что Толстой становится предметом критики со стороны экономиста, что еще больше подтверждает тот факт, что Толстой в те годы в большей степени критиковался не как писатель. Более того, его критиковали даже не как мыслителя или философа, а как общественного деятеля.

При этому любопытно, что позиция, за которую Толстого критиковали, выражалась в его художественных произведениях. Например, «Власть тьмы» ненасилие, «Воскресение» - равное разделение хозяйства между крестьянами и т.д.

Но после похвалы в адрес Толстого, Трапезников использует популярный тезис, исходя из которого, многие авторы критиковали писателя пресловутая утопичность идей. Трапезников критикует Толстого с точки зрения отношения к экономике, поэтому касается только взглядов писателя на экономическое устройство, которое Толстой подает как идеальное.

Напоследок автор говорит о том, что Толстой в качестве ориентира для развития никуда не годится: «Рисуя утопию натурального быта, украшая ее чисто романтическими украшениями, Толстой убежден, что стоит только захотеть, как эта утопия станет действительностью».

Идеи Толстого не подходят по той причине, что он зовет совсем не к развитию, а к возврату к жизненным принципам прошлого, того, что автор брезгливо называет «феодализмом».

Чтобы оценить утопичность идей Толстого с точки зрения экономики, стоит задаться вопросом о том, почему Толстой обращается именно к такой простой модели, которую Трапезников критикует в своей статье. Рассмотрим это на примере момента из романа «Воскресение», о котором я говорил выше.

Итак, Нехлюдов раздает свои земли крестьянам - это пример того, как стоили бы равно поделить хозяйство между крестьянами. В Панове Нехлюдов предлагает крестьянам поделить землю между собой и одни находят его предложение интересным, другие - смотрят на него с подозрением, ожидая подвоха.

Смоделированная реакция хорошо отражает то, как народ относится к земле - одни хотели бы, другие боялись, но тоже хотели бы. В любом случае, крестьяне хотят получить землю, по мнению Толстого это сделало бы их жизнь проще и счастливее. Желания народа - вот одна из причин по которой писатель хотел, чтобы земли были поделены поровну между людьми. Дело не в том, какой социально-экономической теории придерживался Толстой, а том, что он в своих идеях исходил из нужд простого народа.

Вторая причина - религиозные воззрения Толстого, которые подразумевали, что все люди равны перед Богом и земля тоже божья, и право владения ей у всех равные.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что критика Трапезникова кажется немного отстраненной от реальной деятельности Толстого по той причине, что Толстой не позиционировал свои идеи как верное экономическое решение, он исходил из того, что хорошо для народа.

Ленин о Толстом.

Если говорить о критических отзывах 1900-х годов, то большая часть внимания уделена отзывам В.И.Ленина на произведения классика. Несмотря на то, что литературной критикой это в полной мере назвать нельзя, советская история публицистики уделяет Ленину куда большее внимание, чем остальным публицистам. Это объясняется не точностью мыслей Ленина по поводу Толстого, а тем идеологическим фоном, который сложился позже в стране.

Как уже говорилось выше, большое внимание уделялось отзывам Ленина на идеи Толстого. Самая знаменитая статья Ленина о Толстом «Лев Толстой как зеркало русской революции» была опубликована в «Пролетарии» в 1908 году.

Ленин в своей статье пошел необычным путем. Он, в отличии от многих других публицистов откликнувшихся на Толстого, иначе отзывается об авторитете писателя. Более того, он даже ставит под сомнение величие Толстого: «если перед нами действительно великий художник, то некоторые хотя бы из существенных сторон революции он должен был отразить в своих произведениях». Хотя все-таки потом называет Толстого «гениальным художником». Такой разный взгляд в рамках одной статьи не случаен - Ленин пытается показать всю противоречивость во взглядах и в учении писателя.

На этом противоречии и строится вся статья Ленина о Толстом - с одной стороны он его критикует, с другой отмечает его заслуги перед революцией. Самое сильное обвинение достается толстовским урокам ненасилия, именно из-за которых, как считает Ленин, была провалена первая революционная кампания.

Глядя на отзывы о Толстом, которые приведены выше можно смело отметить, что представители марксистов (Трапезников, Ленин) во многом соглашались с идеями Ленина, отмечали его величие как писателя.

При этом, не менее характерно отмечаются и идеологические заблуждения Толстого. Обвинения в недостаточной поддержке революции, в утопичности идей. Кроме того, писателя обвиняли в том, что его учение непрогрессивно и Толстому стоило бы освежить свои воззрения.

Толстой марксистом не был, а был человеком с собственным мнением и ни к какой политической группе себя не причислял. Но вот со стороны различных движений было бы очень заманчиво получить в свои ряды такого авторитетного человека и поэтому позиция большинства подобных критиков колеблется между легкой критикой идей великого писателя и желаниям показать все прелести своей парадигмы мышления относительно толстовской.

Удивительно, но Ленин один из немногих, кто ставит вопрос о травли писателя среди журналистов: «грубое лицемерие продажных писак, которым вчера было ведено травить Л. Толстого, а сегодня - отыскивать в нем патриотизм».

Духовное учение Толстого.

Тема учения Льва Толстого широко обсуждалась в газетно-журнальной публицистике тех лет. В данной работе много говорилось о том, что Толстого часто обвиняли в том, что его идеи далеки от действительности и его учение не может быть применено в реальной жизни. Но были и отзывы и другого рода.

Николай Максимович Минский, писатель, ставил духовную деятельность Толстого выше, чем писательскую: «религиозный момент в деятельности Толстого самым жизненным и конструктивным». А все его учение оценивал следующими словами: «Религия Толстого - это религия мистического разума, религия без веры в чудеса. Явившись в век безверья и сомненья, Толстой показал, что истинная религия не боится безверья. В этом новизна и могущество возвещенной Толстым религиозной реформации». Такая оценка деятельности Толстого слишком возвышает писателя. Мало кто из современников писателя считал, что он разработал новую религию - чаще всего использовалось слово учение. Несмотря на это, его учение имело своих последователей, которые верили в постулаты веры, провозглашенные знаменитым писателем.

Толстовское учение хвалили не только с точки зрения практичности его знаний, но и понимание русского человека, со всей его глубиной: «Это поэзия простоты и высшей степени человечности…Таков именно Толстой - сущее слово мужицкой духовной стихии, ее духовно-плотское выражение, ее язык, ее психология. Он трезв, ясен, он настоящий трудолюбивый пахарь в мире идей, взрывающий почву и любовно бросающий в нее семена - семена новой жизни, евангельской веры. Как истинно русский человек, он не поднимается к метафизическому небу, а неутомимо ходит около вопросов о человеческом благе, ими мучается, о них рассуждает».

Как и Минский, Волынский не скупится в похвале Толстому. И тут есть похожий мотив - близость к народу. Толстой не где-то в небесах, он с людьми и по-настоящему, искренне заботится об их благе. Здесь мы можем наблюдать еще одну закономерность, о которой говорилось в предыдущих главах - Толстой, по мнению авторов, очень хорошо понимает «русского мужика», он к нему близок, он общается с ним на понятном языке.

Близость к народу Толстым примечательна не только с точки зрения его заботы о «русском мужике», но бескомпромиссность по отношению к тем, кто на народ нападает. Этот момент отмечает В.Г. Короленко, русский писатель, в 1908: «… когда он говорит о непротивлении злу насилием, он не похож на тех фарисеев, которые обращаются со своей проповедью исключительно к стороне слабейшей. Толстой уже раньше бесстрашно и резко судил тех, кто обладает властью и силой и кто пытался обосновать эту власть на авторитете христианства и его морали…».

Как говорилось выше - учение Толстого вступало в определенный конфликт с Церковью. Как было отмечено выше, многие религиозные деятели осуждали учение Толстого еще во время выхода «Крейцеровой сонаты». В 1900-ых конфронтация между «толстовством» и Церковью не ослабло: «Церковное учение и «толстовство» действительно между собой непримиримы, между ними возможно только борьба и никаких компромиссов».

Несмотря на то, что проблема Толстой-художник и Толстой мыслитель поднималась в литературе еще в 70-е Михайловским, в 00-е эта тема по-прежнему оставалась обсуждаемой. Здесь хотелось бы привести несколько цитат, посвященной этой теме.

Струве, публицист, возглавлявший журнал «Русская мысль», пишет о том, что вся жизнь Толстого, в том числе и его религиозные идеи - одна большая загадка: «не на словах и даже не в мыслях воплотил величайшую метафизическую и религиозную загадку<…>мировое значение Толстого не в том, что он задал эту загадку, а том, что задал ее он, творец-художник, <…> Толстой, как мыслитель, совершенно лишен всякого метафизического воображения».

Автор отмечает, что самое интересное, что это загадка была предложена именно художником. Таким образом автор в некотором роде примиряет Толстого-философа с Толстым художником, отмечая, что все плоды его творчества являются следствием его большого художественного таланта.

От идеи разделять две грани великого писателя также отказывается и Владимир Борисович Кранихфельд, критик журнала «Современный мир». В своем статье он пишет о том, что авторство данной позиции принадлежит Михайловскому, но ему данная позиция кажется ошибочной: «По традиции, установленной Н.К. Михайловским, Толстого принято рассматривать как некоего двуликого Януса, одно лицо которого молитвенно обращено к небу, в то время как другое жадными глазами устремлено к греховным переживаниям земли. На самом деле это не так. Я не могу отделить в своем сознании Толстого-художника от Толстого мыслителя, не могу мыслить этого необыкновенно цельного человека состоящим из двух, да к тому же еще и неравноценных половин».

Таким образом, глядя на эти два примера, мы можем ответить, что некоторые авторы 1900-ых уже отходили от популярной в 80-ые и 90-ые идеи, что Толстого в его творчестве можно разделить на писателя и мыслителя.

Отзывы после 1900-х.

Подходя к концу тех работ, которые отзывались о Толстом в 1900-х годах, хотелось бы упомянуть две примечательные работы, которые не попали в данный список всего на два года.

Первая цитата, о которой хотелось бы поговорить принадлежит Михайловскому, о котором много было уже сказано выше. Однако эта цитата, пожалуй, самая яркая. Она характеризует отношение этого автора к Толстому наиболее точно. Она взята из переписки Михайловского и опубликована в 1912 году, она была напечатана в журнале «Русское богатство»: «Толстой со своими идеями «духовной революции» мешает «разрушению условий современной жизни».

Мы можем заметить очевидное пренебрежение Толстой «мешает». Духовная революция, предлагаемая Толстым, не нравилась Михайловскому. Сам Михайловский не скрывал, что имеет предубеждение относительно Толстого. Во всех его работах, которые проанализированы выше, можно заметить, что Михайловский много говорил о том, что Толстой многие вещи не понимал и поэтому не мог судить о них достаточно компетентно.

Еще одна оценка Толстого, принадлежит Д.И. Мережковскому, знаменитому писателю символисту. Он дает свою оценку тому, как различалось творчество писателя на протяжении его жизни и задается популярным вопросом - кем же в большей мере был Толстой писателем или мыслителем: «ему оставалось одно из двух - или подчиниться свое сознание своей стихии, что он и делал в первой половине жизни; или, наоборот, свою стихию - своему сознанию, что он и попытался сделать во второй половине жизни».

Мережковский придерживается того мнения, что все-таки в творчестве Толстого можно выделить два периода, в котором первый - больше писательский, а второй - более философский. Однако, как можно заметить, одна из сторон не могла существовать без другой.

Вывод

Газетно-журнальная публицистика периода 1880-1900 годов в своей реакции на произведения Толстого содержала в себе определенные закономерности, которые отмечаются в изданиях разного направления в разные годы

1. Воздается должное таланту писателя. Многие критические отзывы включали в себя похвалу знаменитых романов писателя, его таланта как художника. Толстой часто упоминался в словосочетании Л.Н. Толстой автор «Войны и мира» и «Анны Карениной». В свою очередь эти творения критике в те годы почти не подвергались.

2. Идеи Толстого далеки от реальной жизни. Мысли, высказываемые Толстым в те годы, отмечались авторами статей как совершенно не применимые к обыденной жизни людей. В своих отзывах критики отмечали, что Толстой хоть и борется за права народа, безнадежно отстал от того, что народу нужно и не понимает, что его идеи просто устарели. Кроме того, Толстого обвиняли в том, что он запутался в своих идеях и, более того, пытается запутать других простых людей и своих последователей.

3. Толстой приобрел статус не только авторитетного писателя, но и мыслителя. Кроме того, эти две персоны - Толстой-мыслитель и Толстой-писатель находятся в определенной конфронтации. В критических отзывах можно встретить подобную идею, когда один из них критикуется, а другой - напротив, восхваляется. Это отсылает читателя к первому пункту - из этих двух персон чаще всего восхвалялся именно писателя.

4. Из третьего пункта вытекает четвертый - чем позже опубликован отзыв, тем чаще высказывается мнение, что Толстой-писатель свои навыки потерял. Поэтому, как указано в первом пункте, Толстому воздавали должное как писателю за былые заслуги, при этом отмечая определенное, по мнению авторов, угасание таланта.

5. Толстой широко критиковался за свое отношение к церкви. Многие отзывы заключали в себе мысль, что идеи Толстого далеки от христианства, и, по мнению некоторых критиков, вовсе ему противоположны.

Толстой, в силу указанных факторов, в те годы крайне редко мог быть оценен объективно, независимо от того критиковали его или наоборот превозносили. Кроме того, оценку Толстого с точки зрения писательского таланта затрудняла острая социальная и религиозная проблематика оттягивала внимание от художественной составляющей.

Критики писателя считали, что Толстой полез не в свое дело и критиковать социальный строй писатель не мог, так как не мог понимать проблему так, как ее видели политические деятели того времени. Подобная позиция выражалась Лениным и Михайловским.

Те же, кто хвалил писателя, напротив, видели в Толстом заступника народа и считали, что это еще один шаг по развитию Толстого в качестве проповедника.

Подводя итог, следует сказать, что гипотеза исследования подтверждается частично. Действительно, по мнению некоторых авторов можно было наблюдать ухудшение творческого таланта писателя, потере стиля и т.д. При этом, другие авторы, напротив, находили в изменениях писателя показатель его таланта. Писатель действительно изменился, но не все современники считали, что в худшую сторону. Таким образом, можно придти к заключению, что оценка писателя зависела от личности автора и направления журнала, в котором печатался отзыв.

Список литературы

1. А.Л. «Крейцерова соната» и ее учение. Против гр. Л.Н. Толстого. - СПб, 1892.

2. Бабаев Э.Г. Лев Толстой и журналистика его эпохи. - М.., 1981.

3. Бартенева Е.Г. Несколько слов о «Воскресении» графа Л.Н. Толстого // Женское дело. - 1900. № 5.

4. Бирюков П.И. Биография Л.Н. Толстого. - М., 1922.

5. Богданович А.И. Критические заметки//Мир божий. - 1900. - №2.

6. Булгаков С. Н. Карлейль и Толстой // Вопросы жизни. 1905. № 1.

7. Булгаков С.Н. По поводу разъяснения Св. Синода относительно чествования Л.Н. Толстого. - Московский еженедельник, 1908.

Размещено на Allbest.ur