Городецкий Сергей Митрофанович: жизнь и творчество

Размещено на http://www.allbest.ru/

Городецкий Сергей Митрофанович.

В 1906--1907 годах опубликовал книги стихов «Ярь», «Перун», «Дикая воля» -- это были символистские произведения с фольклорным уклоном. На сборник «Ярь» откликнулись В. Я. Брюсов, Вяч. Иванов, А. Блок. Привлекали чувства свежести, жизнерадостности, веявшие со страниц книги молодого поэта, его умение выразить в слове переживания души, близкой к природным стихиям.

Жажда «большой, здоровой поэзии» и «искание мировой гармонии», с ранних лет вдохновлявшие Городецкого и бросавшие его из одной крайности в другую (от «мистического анархизма» к «реалистическому символизму» и акмеизму), приводят его к своеобразно трактуемой «русской идее», к поискам объединяющего начала в христианской религии и ее носителях -- нищих, калеках («Русь», 1910). Однако «религиозные искания» Городецкого не встретили поддержки у его ближайшего окружения, и безжалостный приговор Вяч. Иванова, вынесенный сборнику «Русь», положил конец отношениям Городецкого и вождя петербургских символистов.

В 1911 Городецкий стал одним из организаторов «Цеха поэтов». 20 октября 1911 г. на квартире Городецкого состоялось организационное заседание «Цеха поэтов», на котором он вместе с Н.С. Гумилевым был избран «синдиком» «Цеха». Так начался новый этап его литературной деятельности -- акмеистический. Городецкий становится одним из идейных вдохновителей новой поэтической школы. Выступая как критик, он энергично поддерживает собратьев по «Цеху поэтов» (А.А. Ахматову, О.Э. Мандельштама и других) и сам получает поддержку со стороны «мэтра» -- Гумилева.

Вышедший в 1914 г. сборник «Цветущий посох», объединивший стихи 1912 г., был представлен автором как программно-акмеистский. Это было подчеркнуто и в предваряющем сборник «Посвящении», и в продуманной архитектонике сборника, построенного как своеобразный дневник, и в выборе стихотворной формы -- восьмистиший, дающих, по мнению Гумилева, «возможность запечатлеть самые мимолетные мысли и ощущения». «Деятельное любование миром» в его «прекрасной сложности» и при этом ясность и четкость поэтической мысли -- вот цель, которую ставил перед собой поэт на путях акмеистического совершенствования. С 1921 жил в Москве, много публиковался, переводил поэзию народов СССР. До 1924 работал в Театре Революции, затем до 1932 -- в литературном отделе газеты «Известия». В Москве Сергей Городецкий не оставлял попыток возрождения «нового» акмеизма. В 1925 г. вышел подготовленный им сборник «Стык» -- орган московского «Цеха поэтов». Поиски поэтического языка, эквивалентного переживаниям революции, объединили в сборнике таких разных поэтов, как П. Г. Антокольский и М. А. Зенкевич, В. М. Инбер и И. Л. Сельвинский, Г.А. Шенгели и А.В. Ширяевец. В 1920-е годы Городецкий издал сборники своих стихов «Серп» (1921), «Миролом» (1923), «Из тьмы к свету» (1926), «Грань» (1929).

В 1930-е гг. много работал над оперными либретто -- это был хороший и сравнительно безопасный способ литературного заработка. Написал новый текст («немонархический») оперы М. Глинки «Жизнь за царя», получившей название «Иван Сусанин». Во время Отечественной войны был в эвакуации в Узбекистане и Таджикистане, переводил местных поэтов.

В 1958 г. опубликовал автобиографический очерк «Мой путь». В 1960-е пишет стихи, посвященные подвигу космонавтов. В последние годы жизни преподавал в Литературном институте им. М. Горького, работая с заочниками. Последние стихи - «Горячее время», «Видна дорога».

Умер Сергей Городецкий 7 июня 1967 в Обнинске.

Стихи Городецкого.

городецкий акмеизм мифология революция

Змеюка

Чешуя моя зеленая,

Весной-красной рощеная.

Чешую ту я чешу,

Лесом-лешанькой трушу.

На березке, на дубочке

Не листочки,

А чешуйки.

Голова моя седая,

Под сединкой голубая.

Я кажинную весну

Глажу, прячу седину.

Ни на небе облачка,

Ни седого волоска

У змеюки.

Как на речке на Тетере

Разгуляньице теперя.

Через реку пыльный мост

ан не мост -- змеюкин хвост.

Я сидела, не хотела,

К петухам домой поспела,

Под тулупом-кожухом,

Руку за руку с цветком.

Череда

Вот и пятый день подходит,

И пройдет, уйдет, как все.

Видно, поровну отводит

Время горю и красе.

Красоты я знал немало

И все больше ждал да ждал.

Горя будто не бывало --

Только слух о нем слыхал.

Вот и выпало на долю

Выпить горькое вино,

Посмотреть на синю волю

Сквозь железное окно.

И смотрю: она всё та же.

Да уж я-то не такой!

Но меня ли силе вражьей

Надо сжать своей рукой?

Пусть одни уста остынут,

Эти очи отцветут,

А вот те повязки скинут,

А вот эти оживут.

Камень сверху оторвался --

Убыль верху, прибыль там,

Где раскат его раздался

По долинам и горам.

Сизый облак наклонился,

Сила вылилась дождем --

Свод пустынный прояснился,

А хлеба поют: взойдем!

Так и всё на этом свете,

И на всяком свете так:

Иссякают силы эти --

Восхожденью новых -- знак.

Мы же, маленькие звенья,

Сохраняем череду:

«Ты прошел, сосед?» -- «Прощенье!» --

«Ты идешь, сосед?» -- «Иду!»

Размещено на Allbest.ru