Коммуникативная стратегия и тактики речевого поведения собирательного образа "Чудик"

«В самом общем смысле речевая стратегия включает в себя планирование процесса речевой коммуникации в зависимости от конкретных условий общения и личностей коммуникантов, а также реализацию плана общения» [Иссерс,2008:54]. В общем, речевая стратегия представляет собой комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели. Достижение эффективности - это главная цель, влияющая на выбор стратегий и тактик поведения.

Понятие стратегии заимствовано их сферы военного искусства, а значит, предполагает «победу любой ценой» т.е. интересы говорящего превалируют над интересами слушающего. Поэтому одним из важных параметров речевой стратегии является установка на кооперацию либо не кооперацию (гармоничные и дисгармоничные тактики общения). Также разделяются и сами стратегии поведения на стратегии одобрения (уговоры, утешения и т.д.) и дискредитации (ссоры, конфликты и т.д.).

Речевая тактика непосредственно связана с речевой стратегией, так как собственно выбор тактик вытекает из стратегии поведения. Обычно выбор тактики определяют несколько критериев:

общие знания о коммуникативной ситуации.

знания о собеседнике.

знания о соответствующем речевом акте.

Следуя всем этим критериям, коммуникант произвольно или нет, выбирает тактики речевого поведения, учитывая еще и коммуникативную цель.

Речевая тактика- это одно или несколько действий, способствующие реализации стратегии. Они связаны между собой как «род и вид» [Иссерс, 2008: 111].

Самое главное свойство стратегии - гибкость, которая реализуется через различные речевые тактики и коммуникационные ходы [Иссерс,2008, с.101]. Оно заключается в том, что при изменении ситуации коммуникации может меняться и стратегия и соответственно тактики, подстраиваясь под изменившуюся ситуацию общения.

Типология речевых стратегий по Иссерс

Различают разные основания, определяющие типы речевых стратегий. В зависимости от степени «глобальности» намерений их делят на общие и частные. Обычно общая стратегия реализуется посредством частной (стратегия дискредитации проявляется в частных: угрозах, обвинениях, оскорблениях).

С точки зрения функций можно выделить основные и вспомогательные стратегии. Основными являются стратегии, которые на данном этапе коммуникации являются наиболее значимыми при достижении цели, те стратегии, которые связаны с воздействием на адресата. Вспомогательные - же «способствуют эффективной организации диалогового взаимодействия» [Иссерс,2008:106], более оптимальному воздействию на адресата. К основным стратегиям относят когнитивные или семантические, которые включают в себя подчинение и дискредитацию. К вспомогательным относят прагматические, диалоговые и риторические. В свою очередь прагматические подразделяются на построение имиджа, формирование эмоционального настроя. Диалоговые - на контроль над темой, контроль над инициативой. И последние, риторические включают в себя привлечение внимания и драматизацию, а соответственно использование различных риторических приемов.

Классификация речевых тактик по Иссерс

«В качестве реализации той или иной тактики выступают коммуникативные (речевые) ходы» [Иссерс,2008:114]. Иссерс ссылается на Ван Дейка, который определяет коммуникативный ход как «функциональную единицу последовательности действий, которая способствует решению, поставленной задачи под контролем стратегии» [Иссерс,2008:115].Такими ходами могут быть разъяснения, поправки, уступки и т.д.

Семантический тип стратегий подразумевает под собой тактики уговаривания: уговоры, просьба, убеждения. Отличительный признак этих тактик то, что при их реализации может быть использовано несколько коммуникативных ходов. Различия между тактикой уговаривания и убеждения очень существенны. Первый тип «воздействует на чувства и эмоциональный мир», а второй - «на разум человека» [Иссерс,2008:142]. По сути уговор - это давление на адресата, манипуляция. Тактики уговаривания подразумевают такие коммуникативные ходы как «апелляция к чувствам, отношениям» («Сделай это ради меня…»), «апелляция к качествам партнера» («Ну ты же такой хороший…»), «апелляция к разуму» (« Ну ты сам подумай…»), «апелляция к авторитету» («Вот посмотри на Сашу…»).

Другим типом семантической стратегии являются тактики дискредитации: оскорбление, издевка, обвинение. Обвинение от оскорбления отличается тем, что не предполагает намерения унизить, поставить в неловкое положение. Цель таких тактик обычно выразить отрицательное отношение к собеседнику, вывести его из строя. Эти тактики подразумевают такие ходы как прямое оскорбление (« Он идиот…»), косвенное оскорбление («Он похожа на идиота..»), навешивание ярлыков (« Он выглядит как идиот…») - это наиболее частые коммуникативные ходы.

Прагматический тип речевых стратегий подразумевает под собой эмоционально-настраивающие тактики: комплимент и похвала. Основной функцией комплимента является установление контакта и поддержание добрых отношений, однако, от похвалы она отличается тем, что для похвалы положительная оценка является целью, для комплимента же средством установления отношений с собеседником. Коммуникативные ходы свойственные этой тактике: «незатейливый комплимент» («У тебя красивый голос…»), «дедуктивный комплимент» («От смешанных браков всегда рождаются красивые дети…»), комплимент- сравнение (Твои глаза как бриллианты….»), антикомплимент («Любимый дурак…»).

Другой вид тактики, относящийся к прагматическому типу речевых стратегий - самопрезентация или «модель речевого имиджа, которая состоит из отдельных качеств личности, общей доминанты и факультативной роли личности» [Иссерс,2008:205].

Диалоговый тип речевых стратегий подразумевает под собой тактики, выполняющие функции контроля над инициативой. Отличие этого вида тактик в том, что диалог подразумевает под собой, как минимум двух собеседников у каждого из которых есть своя коммуникативная цель. Здесь выявляются, как говорит Иссерс, такие средства: стратегические вопросы и перехватывание инициативы разговора, навязывание инициативы, удержание инициативы и уклонение от нее. [Иссерс,2008, С.220-223].

Риторический тип речевых стратегий подразумевает под собой тактики, связанные с использованием риторических средств: всевозможные манипулятивные приемы, а также использование фигур речи, с целью создания образности.

Данная классификация наиболее полно позволяет судить об общей характеристике речевых стратегий и тактик, а также о способах их использования. О том, как тактики и стратегии реализуются в текстах Шукшина, будет рассказано в следующей главе.



ГЛАВА 2. КОММУНИКАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ И ТАКТИКИ ПОВЕДЕНИЯ СОБИРАТЕЛЬНОГО ОБРАЗА «ЧУДИК» НА ПРИМЕРЕ РАССКАЗОВ ШУКШИНА

Прежде чем перейти к анализу тактик и стратегии следует отметить, что собирательный герой «чудик» в целом характеризуется детскими чертами поведения. Это непосредственный, открытый, непонимающий окружающего мира персонаж, впрочем, и мир его так же не может понять и принять, он отторгает «чудика». Однако, задача состоит в том, чтобы найти сходства и различия в коммуникации между разными персонажами рассказов, посмотреть как они взаимодействуют с окружающим миром в той или иной бытовой и социальной ситуациях.

Непосредственным материалом для этого служит диалог, мастерски изображенный Шукшиным как композиционно-речевая форма. Конфликты между героями представлены именно в диалоге [Т.1:117].Проблемы духовной жизни человека решаются в ходе спора, беседы, ссоры, посредством этого персонажи раскрываются.

В рассказах Шукшина преимущественен диалоговый тип речевых стратегий, подразумевающих под собой функцию контроля над инициативой, специфика этого типа состоит в том, что имеется два собеседника и у каждого из них своя цель [Иссерс,2008, С.220-223].

Общая цель собирательного образа «чудик» состоит в том, чтобы донести до окружающего мира свою индивидуальность, сделать так, чтобы он ее принял и понял. Не случайно в первом рассказе Шукшина «Чудик» главный герой задается вопросом «Почему я такой есть?». Он будто спрашивает не только у себя, но и у мира, и каждый из «чудиков» не только пытается ответить на это вопрос, но и стремиться быть понятым - в этом и есть их основная цель.



2.1 Стратегия и тактики поведения в зависимости от ситуации

«Чудики» попадают в различные бытовые, социальные и коммуникативные ситуации, и в зависимости от этого ведут себя по-разному и используют разные способы общения.

1.В магазине.

Часты ситуации, происходящие в магазинах между продавцом и собственно самим «чудиком». В пространстве магазина коммуникация всегда нарушается, продавец обычно противопоставляется «чудику», враждебность - одна из основных черт, связанных с этим пространством. Причем она присуща не только работницам прилавка, но и самому «чудику» в какой-то степени «Ну, вот чего, милая, - обозлился Сергей <…>» («Сапожки»), «У Сашки опять свело челюсть. У него затряслись губы <…>»

(«Обида»). Еще одна черта свойственная этой сфере - это абсолютное непонимание. Столкновение двух совершенно противоположных пространств: города и деревни, приводит к тому, что возникает конфликт непонимания, пространство города стремится доминировать, но бессознательное поведение «чудика» уничтожает все попытки «А продавщица чек не брала. Сергей поднял глаза... Теперь в глазах продавщицы была и ненависть, и какое-то еще странное удовольствие» («Сапожки»). Последнее словосочетание ясно показывает, что продавщица пытается ввести Сергея в свое пространство и на какой-то момент ей это удается «Где это? - тоже негромко спросил Сергей, чувствуя, что и сам начинает ненавидеть сухопарую продавщицу» («Сапожки»), но потом все, же отторгает эту сферу, показывая готовность к продолжению коммуникации «… Сергей улыбнулся прямо в глаза ей», тем, самым обезоруживая противника. Однако, так происходит не везде, в рассказе «Обида» Сашка подчиняется «мертвому» пространству на долгое время «И видно, в глазах у Сашки стояло серьёзное чувство -- парень отшагнул в сторону».

В поезде / самолете/ аэропорту.

Это особые коммуникативные пространства, характеризующиеся оторванностью от естественной среды обитания, вне реального мира [Т.2.:127], что хорошо соотносится с таким качеством «чудиков» как мечтательность.

Чертами этих пространств является:

1.детскость.

«У нас в соседней деревне один дурак тоже... Схватил головешку - и за

матерью. Пьяный. <…>А он прет, пьяная харя. На мать. Представляете, каким надо быть грубым, бестактным...

- Сами придумали?- строго спросил интеллигентный товарищ, глядя на Чудика поверх очков.

- Зачем?- не понял тот.- У нас за рекой, деревня Раменское...

Интеллигентный товарищ отвернулся к окну и больше не говорил». Проявляется детская наивность героя с элементами непонимания при разговоре с пассажиром поезда. Чудик подсознательно пытается ввести Читателя в свое пространство, но получает отказ.

«Он только ощутил глупейшее желание упасть в них, в облака как в вату».

«В аэропорту Чудик написал телеграмму жене:

"Приземлились. Ветка сирени упала на грудь, милая Груша меня не забудь. Васятка". («Чудик»). Телеграмма, написанная в форме игры, проявляет также черты детскости.

2.стеснительность.

«-- Ну, может, один как-нибудь… -- робко попросил он» (« Как зайка на шариках летал»).

3.На работе.

По сути, это среда маркированная официальностью, но даже здесь «чудик» показан в своей индивидуальности, своеобразным ярким пятном среди серых людей. Примечательна лексика, которую используют персонажи: от обычной просторечной до нецензурной « - Жалко - у пчелки в попке. Жалко ему!»

(«Сапожки»), «Да что за мать - перемать-то! -- возмутился Колька. -- Ты что... чернил, что ли, выпил?….» («Ноль-ноль целых»).

Ситуации неофициального общения тождественны официальным. Основной чертой здесь является защита, выражающаяся в нападении «Гляди-ка, сел верхом, и давай плеть грызть. Да ты что? Тебе что, делать, что ли, нечего, бюрократ?» (Ноль-ноль целых»), «Чего вы-то переживаете? Я и не нервничаю. Да чего ты за меня переживаешь-то?! Во, переживатель нашелся! Хоть бы у него взаймы взял, или что…» («Сапожки»).

Дома.

В этом пространстве часты конфликты, ссоры и споры через, которые раскрывается внутренний мир «чудиков», а особенно непонимание и отторжение их миром. Здесь используется стратегия дискредитации, реже гармонизации. Обычно они выражаются при разговоре со «злой» и «доброй» женами.

«Где это они у тебя рваные-то ходют? -- не вытерпел он.

-- Замолчи, скважина! Замолчи. Съел ты эти денюжки от своих же детей!

Съел и не подавился... Хоть бы ты подавился имя, нам бы маленько легче было.

- Спасибо на добром слове, -- ядовито прошептал он.

-- М-хх, скважина!.. Где был-то? Может, вспомнишь?.. Может, на работе забыл где-нибудь? Может, под верстак положил да забыл?...» («Микроскоп»). Проявляется коммуникативная игра, когда жена не будучи злой пытается соответствовать ситуации и изображать гнев, а «чудик» ей поддается и принимает правила.

« Он нарочно не откликнулся, - что дальше скажет.

- Сергунь! - ласково позвала Клава.

Сергей встал, загасил окурок и пошел в горницу» («Сапожки»). Ласковое обращение к Сергею говорит о том, что, несмотря на то, что жена его не понимает, она старается принять его таким, какой он есть, а также не пытается навязывать свои взгляды на мир.

«Чего как пес побитый плетешься? Опять!..

- Пошла ты!.. - вяло огрызается Бронька. - Дай пожрать

Бронька наводит на жену строгий злой взгляд. Говорит негромко, с силой:

- Миль пардон, мадам... Счас ведь врежу! («Миль пардон, мадам»). В этом рассказе показана типичная «злая жена», которая постоянно попрекает мужа, об отсутствии коммуникативной игры (как в рассказе «Микроскоп») можно судить по использованию слова «пес» маркированного как серьезный мат с древних времен. Соответственно Бронька перехватывает инициативу у жены и использует против нее ее же тактику брани, с последующей возможностью применения грубой физической силы.

Также дом можно рассматривать и как то, место куда «чудик» приходит после испытания, проведенного в городе, возвращение в сферу детства

«Домой Чудик приехал, когда шел рясный парной дождик. Чудик вышел из автобуса, снял новые ботинки, побежал по теплой мокрой земле - в одной руке чемодан, в другой ботинки» («Чудик»).

1.Разговор братьев (коммуникативная ситуация).

Диалог двух родственников всегда сопровождается нарушение коммуникации, непониманием друг друга. Один брат всегда противопоставлен другому, несмотря на то, что они являются родными. Разрывом коммуникации обычно является молчание, наступающее после продолжительного диалога «Деревня, видите ли!.. Да там один воздух чего стоит! Утром окно откроешь - как, скажи, обмоет тебя всего. Хоть пей его - до того свежий да запашистый, травами разными пахнет, цветами разными...

Потом они устали.

- Крышу-то перекрыл?- спросил старший брат негромко.

- Перекрыл.- Чудик тоже тихо вздохнул -Веранду построил - любо глядеть.

Выйдешь вечером на веранду начинаешь фантазировать: вот бы мать с отцом были бы живые, ты бы с ребятишками приехал - сидели бы все на веранде, чай с малиной попивали. Малины нынче уродилось пропасть. Ты, Дмитрий, не ругайся с ней, а то она хуже невзлюбит. А я как-нибудь поласковей буду, она, глядишь, отойдет.

Помолчали» («Чудик»).

«-- Да как… -- Егор потянулся к пепельнице и рукавом пиджака свалил хрустальную рюмочку-патрон. Рюмочка пискнулась звонким краешком в гладкий стол и раскололась. -- Ах ты, господи! -- испугался Егор. И глянул на брата. Тот усмехнулся, прихватил осторожно пальцами рюмочку и отскочивший ее краешек и бросил в мусорную корзинку.

Братья, пожалуй, смутно догадывались, что говорить им как-то не о чем.

-- Как Нина-то? -- вспомнил и Федор про Нину» («Как зайка на шариках летал»). Братья пытаются не дать разрушиться коммуникации, стараются найти общие темы для разговора, но в итоге диалог все равно получается натянутым. Разговор о прошлом является попыткой вернуться в то состояние, когда они были еще родными, найти толчок взаимопонимания, который был когда-то утерян. Однако как видно из последующего диалога попытка является провальной.

2.2 Номинация стратегий и тактик поведения по рассказам Шукшина

«Микроскоп».

В начале рассказа Андрей Ерин сознательно вызывает свою жену на конфликт, провоцируя высказываниями вроде «Тут он невольно хмыкнул.

- Дак если б я знал, я б пошел и…», «Выстираю! Выстираю, кривоносик! А два ребра мои будут! Мои! Мои!..

- По рукам, слушай!».

В первом варианте «чудик» выбирает тактику оправдания, однако она в совокупности с жестом «хмыка» дает совершенно противоположный результат, своеобразную насмешку, которая способна разозлить адресата.

Второй пример также направлен на дискредитацию противника, ответная фраза диалога «чудика», построенная в равнодушном тоне, где он со всем соглашается, от чего впоследствии жена злиться еще больше. Если учитывать цель, которой следует Андрей - отвлечь внимание жены и не дать ей догадаться, что он лжет, то здесь срабатывает тактика отвлечения от предмета разговора и намерение переключить на общий фон, он пытается заставить забыть ее о деньгах, т.е. предмете разговора. Коммуникативным ходом этой тактики также является манипулятивный прием «аппеляция к чувствам» посредством фразы «По рукам, зараза! Я ж завтра на бюлитень сяду! Тебе же хуже».

Другим приемом Андрея Ерина является использование отрицательных ответов на любой заданный вопрос:

«М-хх, скважина!.. Где был-то? Может, вспомнишь?.. Может, на работе забыл где-нибудь? Может, под верстак по-ложил да забыл?

- Где на работе!.. Я в сберкассу-то с работы пошел. На работе...

- Ну, может, заходил к кому, скважина?

- Ни к кому не заходил.

- Может, пиво в ларьке пил с алкоголиками?.. Вспомни. Может, выронил на пол... Беги, они пока ишо отдадут.

- Да не заходил я в ларек!

- Да где ж ты их потерять-то мог, скважина?

- Откуда я знаю?»,

«-Кто же ты?

- Што теперь сделаешь?».

Один из коммуникативных ходов - отвечать вопросом на вопрос. Так он старается оправдать себя и не допустить подозрений, а главное навязать адресату другую тему.

В тот момент, когда Андрей приносит домой микроскоп, который якобы ему дали за «ударную работу» он переводит все в шутку «Для чего он тебе?

- Луну будем разглядывать! - И захохотал. Сын пятиклассник тоже засмеялся: луну в микроскоп!», тем самым отвергая все подозрения жены, в один момент, делая жертвой диалога, т.е. глупой бабой, которая ничего не понимает, косвенно оскорбляет.

Коммуникативным приемом этой тактики также является и разговор как с маленьким ребенком с намерением объяснить что-то «Ты знаешь, что тебя на каждом шагу окружают микробы? Вот ты зачерпнула кружку воды... Так? - Андрей зачерпнул кружку воды. - Ты думаешь, ты воду пьешь?... Ан, нет, дура, ты!».

«Ти-ха! - рявкнул Андрей, не отрываясь от микроскопа. - Жиринки...

Сама ты жиринка. Ветчина целая» - в этой фразе видна издевка, однако, не предполагающая отрицательной коннотации, скорее один из ходов тактики убеждения. Также сюда можно отнести и прием «аппеляции к третьему лицу» « ….а Сенька вон Маров... докажи ему: как шлепал, дурак, так и впредь будет».

В последней части рассказа при разговоре с сыном цель Андрея выведать, куда же уехала жена, здесь он апеллирует такими приемами как рассуждение с последующим невзначай заданным вопросом «Продаст. Да... Шубки надо. Ну ладно - шубки, ладно. Ничего... Надо:зима скоро. Учись, Петька! - повысил голос Андрей. - На карачках, но ползив науку - великое дело. У тя в копилке мелочи нисколь нету?».

«Чудик».

В начале рассказа Чудик находится в магазине, где произошла казусная история с купюрой, он пытается привлечь внимание к этой «бумажке» находящихся там людей, для этого Чудик пользуется типичным приемом аппеляции к каким-то косвенным лицам применительно к нему «Хорошо живете, граждане!- сказал он громко и весело.

На него оглянулись.

- У нас, например, такими бумажками не швыряются». После этого покупатели в магазине начинают волноваться, искать хозяина денег, но постепенно срабатывает жадность. Видно, что Чудик не рассчитывал на такой результат, он желал лишь наивно привлечь внимание.

В поезде он бесхитростно рассказывает историю, которую принимают за выдумку, наивный Чудик опять же этого не понимает, он пытается быть интересным, как-то выделиться, в какой-то степени самоутвердится в качестве хорошего собеседника «- У нас в соседней деревне один дурак тоже... Схватил головешку - и заматерью. Пьяный. Она бежит от него и кричит. "Руки, кричит, руки-то необожги, сынок!" О нем же и заботится... А он прет, пьяная харя. На мать. Представляете, каким надо быть грубым, бестактным...

- Сами придумали?- строго спросил интеллигентный товарищ, глядя на Чудика поверх очков.

- Зачем?- не понял тот.- У нас за рекой, деревня Раменское...

Интеллигентный товарищ отвернулся к окну и больше не говорил».

При разговоре с братом он пытается найти общие темы соприкосновения, когда Дмитрий жалуется Чудику на свою жизнь и жену, он ему говорит « - Брось, не расстраивайся. Не надо. Никакие они не злые, они - психи. У меня такая же». Используется тактика проецирования ситуации на себя. Чудик утешает Дмитрия, и при этом как бы убеждает его в том, что он проблемы бывают у всех и он не один такой у кого злая жена.

«А сколько я ей доказывал в деревне-то люди лучше, незаносистые.

- А Степана-то Воробьева помнишь? Ты ж знал его.

- Знал, как же.

- Уже там куда деревня!.. А - пожалуйста: Герой Советского Союза.

Девять танков уничтожил. На таран шел. Матери его теперь пожизненно пенсиюбудут шестьдесят рублей платить. А разузнали только недавно, считали - безвести...

- А Максимов Илья!.. Мы ж вместе уходили. Пожалуйста - кавалер Славы трех степеней. Но про Степана ей не говори... Не надо.

- Ладно. А этот-то!» - апеллирование к авторитету.

«Миль пардон, мадам».

«Что это с вами? - спрашивали.

- Так, - отвечал он. - Где будем отвальную соображать? На бережку?

- Можно на бережку.

... Ближе к вечеру выбирали уютное местечко на берегу красивой стремительной реки, раскладывали костерок. Пока варилась щерба из чебачков,пропускали по первой, беседовали». - уклонение от темы с целью вызвать любопытство. Бронька специально не отвечает на вопросы, чтобы их задавали с большим любопытством. Он ведет себя как Андрей Ерин при покупке микроскопа «Но Андрей тихо сиял. Стоял у порога, ждал, когда на него обратят внимание», жестом типичного балаганщика завлекает народ, создает своеобразную интригу, тем самым привлекая внимание.

Одним из коммуникативных ходов этой тактики является задавание наводящего вопроса, позволяющего начать рассказ «На фронте приходилось бывать?», после этого он опять долго молчит, совершает обычные действия, вроде наливания водки, будто и ничего не пытался рассказать, тем самым доводя любопытство слушающих до точки напряжения, и только после этого начинает рассказ, перемежающийся опять же молчанием и множеством вопросов без ответа « А кто стрелял?

Бронька не слышал вопроса, курил, смотрел на огонь.

- Где покушение-то было?

Бронька молчал».

Еще одним коммуникативным ходом будет - неожиданный ответ в тот момент, когда никто его уже и не ждал «Я стрелял, - вдруг говорил он», причем здесь очень важна интонация - негромкая, на грани слышимости, для того, чтобы слушатели сосредоточили все свое внимание, только на рассказчике.

Вопросно - ответная форма изложения помогает создать эффект задумчивости, ухода в воспоминания «А как вы думаете? Что я, не знаю, что бывает за искажение истории? Знаю. Знаю, дорогие товарищи».

Постоянные паузы в разговоре, эффект недосказанности - позволяет держать слушателей в постоянном напряжении, не дает рассеиваться внимание. Вопросы вроде « Поняли?», « Где я остановился?» играют существенную роль в понимании ситуации, так Бронька кроме того, что пытается определить слушают его или нет, сознательно толкает адресатов на задавание вопросов, которые позволят продолжить рассказ. Сознательное умолчание фактов опять же подкрепляет интерес слушающих «Не буду говорить вам, дорогие товарищи, как меня перебросили через линию фронта и как я попал в бункер Гитлера. Я попал!» и в то же время приобщает слушателей к какой-то тайне.

Бурная жестикуляция с изменениями интонации голоса помогает более красочно воспроизвести картину, представшую в сознании людей, Бронька вживается в эту ситуацию, играя на публику, и в дальнейшем ему тяжело возвращаться в реальность.

«Ноль-ноль целых»

Колька похож на Броньку Пупкова из рассказа «Миль пардон, мадам» своим поведением. Его цель убедить Синельникова в том, что прежняя работа была очень плоха. В разговоре вначале он использует прием привлечения внимания «Мало платят.

- Сколько?

- Чего "сколько"?

- Сколько, ты считаешь, мало?». Колька делает вид, что не понял суть вопроса и переспрашивает, тем самым привлекает внимание к своей проблеме. Диалог начинает разворачиваться по нужной теме, Колька жалуется на начальство на работе и саму работу, но вместо ожидаемого результата сочувствия, он получает совершенно другой «Водку поменьше пить надо, - Синельников все так же безразлично, вяло, без всякого интереса смотрел на Кольку», «чудику» не удалось заинтересовать Синельникова, и после этого он делает вид, что разозлился и переводит разговор на собственно тот предмет, из-за которого он пришел (трудовая книжка) «Я же не на лекцию пришел, верно? Я за трудовой книжкой пришел».

Применяется тактика защиты, выражающаяся в нападении «Да что за мать-перемать-то! - возмутился Колька. - Ты что...чернил, что ли, выпил? Чего ты пилить-то принялся? Гляди-ка, сел верхом, и давай плеть грызть. Да ты что? Тебе что, делать, что ли, нечего, бюркрат?», целью, которой является вывести противника из себя, тактика схожая с той, что использовал Андрей Ерин, только здесь используется прямое, а не косвенное оскорбление. Однако и эта тактика не срабатывает, Синельников остается спокойным и невозмутимым. И Колька снова переводит разговор на трудовую книжку «Я пришел за трудовой книжкой. Давай трудовую книжку». С этого момента все идет не так как хотел Колька, теперь Синельников начинает ему угрожать и вводит «чудика» в ступор. Последним решающим аргументом растерявшегося Кольки становятся физическое действие «взял и выплеснул пузырек с чернилами на белый костюм Синельникова». Но даже это не вывело бюрократа из себя «Синельников говорил ровно, бесцветно». Колька продолжает нападать на него, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию, но Синельников спокойно по-бюрократически требует у «чудика» написать расписку на костюм, и окончательно нарушает все планы Кольки.

«Обида»

В этом рассказе Шукшин демонстрирует заведомо проигрышную позицию «чудика». Вся коммуникация персонажа с самого начала нарушена. С того момента как Сашка переадресовывает продавцу обвинение, направленное на него «Слушайте, -- сказал Сашка, чувствуя, как у него сводит челюсть от обиды. -- Вы, наверно, сами с похмелья?.. Что вчера было?» коммуникация начинает носить агрессивный характер.

Вторым неверным ходом становится то, что Сашка начинает оправдываться «Что я забыл? Я вчера на работе был!», тем самым давая преимущество над собой женщине. Он пытается реабилитироваться, для этого совершает вполне адекватный поступок в этой ситуации - попытка уйти от конфликта «Где у вас директор? -- самое сильное, что пришло Сашке на ум», однако видно, что вторая сторона желает конфликта, что ставит «чудика» в растерянность. Сашка обращается к толпе покупателей магазина за помощью « Но как же так? -- повернулся Сашка к очереди. -- Я вчера и в магазине-то не был, а они мне какой-то скандал приписывают! Вы-то что?!», однако, и это ход оказывается провальным, он всего лишь вызвал агрессию толпы на себя.

В ситуации с Игорем, сыном «плаща», Сашка пытается восстановить коммуникацию, используется прием «улыбки», как в рассказе «Сапожки», пытается держать себя в руках, интонация становится спокойной и вначале ему это даже удается, пока Сашка в вежливой форме, косвенно оскорбляет отца Игоря «Мне было интересно узнать, почему вы… подхалимничаете?», все восстановленные коммуникативные связи рушатся.

«Сапожки»

Коммуникация Сергея Духанина построена на принципе гармонизации общения. Другое дело, что второй собеседник отвергает постоянно этот принцип, пытается вызвать Сергея на конфликт.

С самого начала Сергей показывает готовность общения «спросил весело, прищелкнул языком». Коммуникативным ходом такой тактики является попытки пошутить «Это сколько же такие пипеточки стоят?», « Я вижу, что не тапочки. По цене видно, хэ-хэ». Однако, продавщица упорно отвергает эти попытки и в конце концов «чудик» на некоторое время нарушает принцип гармонизации, применяя прием косвенного оскорбления, причем используя прямо противоположные понятия «Ну, вот чего, милая, - обозлился Сергей, - я же не прошу показать мне ваши панталоны, потому что не желаю их видеть, а прошу показать сапожки, которые лежат на прилавке», призванные смягчить действие оскорбления, но как видно, дает прямо противоположный эффект.

«Чудик» пытается снова вернуться к принципу гармонизации общения, начиная шутить « Шестьдесят пять ровно или с копейками?», но он снова оказывается провальным. Он пытается заставить продавщицу принять свой принцип, навязывает, но она отторгает. Последней попыткой Сергея становится прием улыбки «Сергей улыбнулся прямо в глаза ей» и вопросно-ответная форма в шутливой форме, позволяющая ввести собеседника в шоковое состояние «А? Да не гляди ты на меня, не гляди, милая, - женатый я. Я понимаю, что в меня сразу можно влюбиться, но... что я сделаю? Терпи уж, что сделаешь? Так где, говоришь, контроль-то?» и для того, чтобы собеседник не успел понять ничего, невзначай заданный вопрос.

На работе проявляется поведение, сходное с героем рассказа «Микроскоп»:

«Нет, Сергею охота было показать сапожки. Он достал их, стал разглядывать». Здесь «чудик» уже попадает в официальную среду, однако, стиль поведения никак не меняется, разве что меняется состав лексики, видно, что Сергей попал в среду знакомую ему, и речь насыщена больше просторечиями «Куда ты своим поршнем?», «Ты что, офонарел?», «Жалко - у пчелки в попке. Жалко ему!». Однако, принцип гармонизации раскрывается на протяжении всего рассказа.

«Как зайка на шариках летал»

Коммуникацию этого героя можно сопоставить с персонажем рассказа «Чудик». Встреча двух братьев заведомо обречена на провал, также как и в случае с «Чудиком». Коммуникация изначально рушится. Братья не могут найти общих тем для разговора, Федор пытается спросить про жену Егора, но тот переключает беседу в другое русло «Что это она у тебя, командовать-то любит?

-- Та-а… Чего об этом? Как Верочка-то?». Братья, пожалуй, смутно догадывались, что говорить им как-то не о чем. Егор опять пытается найти общие точки соприкосновения, но терпит крах и в конце концов непонимание разделяет братьев. Федор не хочет говорить на серьезные темы и переводит разговор в обычное русло, а Егор пытается понять брата, но не может.

Он пытается, так же как и в «Чудике» возвратиться к прошлому, заводя разговор о родителях и детстве, в котором они когда-то были близки, пытаясь вернуть понимание « Давай-ка… за память светлую наших родителей», но ему не удается. Последняя фраза Федора «Мгм», дает понять, что коммуникация разрушилась окончательно.

«Дебил»

В магазине Анатолий Яковлев, при выборе шляпы схож, с Сергеем Духанимым. Он пытается использовать принцип гармонизирующего общения, но если для Сергея - это естественное проявление коммуникации, то для Анатолия всего лишь маска «- Невесту, уважаемая, можно не выбирать: все равно ошибешься. А шляпа -- это продолжение человека. Деталь. Поэтому я и выбираю. Ясно? Заверните, -- Анатолий порадовался, с каким спокойствием, как умно и тонко, без зло, отбрил он раздражительную продавщицу».« Анатолий спокойно спросил: 
-- Плохо ночь спали?» - наигранная доброжелательность, попытка казаться интеллигентом.

Встреча с учителем напоминает эпизод в рассказе «Срезал», учитель, по-сути и является «кандидатом» из рассказа, только здесь показан ход, которым должен был на самом деле воспользоваться кандидат.

Анатолий пользуется приемом Кольки из рассказа « Ноль-ноль целых» и Броньки Пупкова из рассказа «Миль пардон, мадам», он обращает внимание учителя на свою шляпу и заводит разговор о ней, использует паузы, желая заинтересовать собеседника «В городе…», затем следует тактика хамелеонства, когда «чудик» пытается подстроиться под учителя «Анатолий и тон этот подхватил --, подчеркнуто спокойный». Учитель пользуется его же приемом, выбивая Анатолия из привычного состояния маски. «Чудик» пытается перевести разговор на другую тему, но учитель не дает это сделать. Одним из коммуникационных ходов этой тактики будет являться не связанная с темой разговора фраза, попытка обезвредить собеседника, перехватить инициативу «-Мелюзга балуется, -сказал он.  -Мули. - Что?».

Однако, попытка не удается, учитель будто и не замечает всех приемов Анатолия, и в конце концов Анатолий снимает маску и становится самим собой - «чудиком».

«Верую»

Максим постоянно попадает под конфликт с женой, используя тактику Кольки из рассказа « Ноль-ноль целых» - защита, представляющая собой нападение «Давай матерись,. Ты лаяться-то мастер, дура», «Если сама чурбаком уродилась, то постарайся хоть понять, что бывают люди с душой. Я же не прошу у тебя трешку на водку, я же хочу... Дура!».

Однако при разговоре с попом используется совершенно иная стратегия, Максим пытается быть сдержанным, вежливым «Чего с легкими-то? - поинтересовался для вежливости».

Но это получается не всегда, по - детски вспыльчивый и любопытный Максим перебивает попа, наводя разговор в определенное русло и не позволяя уходить далеко от темы.

Задается множество наводящих вопросов, ответы на которые поп не успевает попросту дать «А если у него кулак здоровей? А куда бежать-то? А если я счас, например, тебе дам разок по лбу, то как?», что приводит к агрессии, и отказу рассказывать дальше. Спасает положение невзначай, брошенная фраза «А давай споем», однако поп отвергает это предложение и Максим пользуется тактикой провоцирования «Я таких, как ты, обставлю на первом же километре! Слаб в коленках...Тубик». Поп поддается на провокацию, и они начинают петь и танцевать, этим и заканчивается рассказ.

«Срезал»

Этот рассказ стоит отдельно от всех, лишь немного соприкасается с рассказом «Дебил», там герой также как и Глеб Капустин одевает маску, разыгрывает роль, вживается в нее. По сути, это одна из главных черт «чудиков», но в образе Глеба Капустина, она представлена красочнее.

Главная цель коммуникации Глеба - самоутверждение, попытка сделать так, чтобы его заметили «Мы тут тоже немножко… «микитим». И газеты тоже читаем, и книги, случается, почитываем… И телевизор даже смотрим».

Глеб не сразу начинает нападать на кандидата, сначала он «приветливо улыбается», пытается остаться незамеченным, тем самым это помогает выждать удобный момент, застать собеседника врасплох. Одним из ходов такой тактики является каскад абсурдных вопросов:

«Ну, и как насчет первичности? Как сейчас философия определяет понятие невесомости?

Растерянности не наблюдается среди философов?

Как вы лично относитесь к проблеме шаманизма в отдельных районах Севера?

Как вы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума?

Где ваши расчеты естественных траекторий? Куда вообще вся космическая наука может быть приложена?

Допустим, на поверхность Луны вылезло разумное существо,… Что прикажете делать? Лаять по-собачьи? Петухом петь?».

Улыбка - главное коммуникативное невербальное оружие Глеба. Она направлена на обманную готовность к коммуникации. Есть несколько типов улыбки у Глеба, как коммуникативный ход:

1.«Это входит в минимум? - Глеб тоже улыбался.- Вы извините, мы тут...далеко от общественных центров, поговорить хочется, но не особенно-то» разбежишься - не с кем» - улыбка, принижающая самого себя, манипулятивн - попытка оскорбить самого себя, для большего подчеркивания статуса собеседника.

2.«Но явление это открыто недавно. - Глеб улыбнулся прямо в глаза кандидату» - улыбка в глаза. Функция такой улыбки не просто вывести противника из себя, показать ему, что его доводы самые верные, а также дискредитировать кандидата, якобы честностью, которая не столько фальшива, сколько неосознанная.

3.«Кандидаты засмеялись. Глеб Капустин тоже улыбнулся»- улыбка, призвана выразить согласие, но имеет отрицательное действие, функция скрытой насмешки « Нет, можно конечно сделать вид, что такой проблемы нет, и я с удовольствием посмеюсь вместе с вами…».

Монолог Глеба, где он не дает ни слова вставить кандидату - одна из кульминационных точек в коммуникации. С этого момента Глеб Капустин подавляет коммуникацию кандидата окончательно «Да мы уж послушали! Имели, так сказать, удовольствие. Поэтому позвольте вам заметить, господин кандидат, что кандидатство - это ведь не костюм, который купил - и раз и навсегда. Но даже костюм и то надо иногда чистить. А кандидатство, если уж мы договорились, что это не костюм, тем более надо... поддерживать».

В целом Глеб Капустин использует принцип дискредитирования.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тип «чудика» занимает очень важное место в произведениях Василия Макаровича Шукшина, на протяжении всего творчества черты этого героя видны не только в рассказах, но и в других более поздних произведениях. По сути, это один из самых любимых персонажей автора, занимающий во всем его творчестве далеко не последнее место.

«Чудик» - очень своеобразный тип героя, близкий каждому человеку. Главная его черта - это детскость, хорошо проявляющаяся в общении с другими людьми.

В результате проведенного исследования было выявлено, что вся коммуникация «чудика» имеет игровой характер, обусловленный детскими чертами поведения. Она строится по принципу сходства с поведением ребенка.

В целом «чудик» является персонажем, который раскрывает конфликт между городом и деревней, т.е. детством и состоянием взрослости, идет поиск ответа на вопрос «Почему же я такой есть?», заданный в самом первом рассказе «Чудик». Этот герой постоянно сталкивается с непониманием и неприятием своего мира, тем самым противопоставляясь другим героям, этим и интересны стратегии и тактики коммуникации, используемые «чудиком».

Для определения коммуникативных тактик этого собирательного образа за основу была взята классификация Оксаны Сергеевны Иссерс, так как данная классификация наиболее полно позволяет судить об общей характеристике использования коммуникативных тактик и стратегий.

На основании, проведенных исследований были сделаны следующие выводы:

Преобладает диалоговый тип речевых стратегий.

В зависимости от ситуации используются разные тактики поведения.

В пространстве магазина коммуникация всегда нарушается.

Ситуации официального общения всегда тождественны официальным.

В пространстве дома часты конфликты, ссоры.

Диалог родственников подразумевает под собой разрушение коммуникации, несмотря на связывающие их близкие отношения.

А также анализ коммуникации героев позволил выявить следующие главные тактики поведения:

1. Тактика отвлечения от предмета разговора.

Эта тактика построена на принципе дискредитации противника. Ее коммуникативными ходами будут являться:

«апелляция к чувствам»

«По рукам, зараза! Я ж завтра на бюлитень сяду! Тебе же хуже».

отрицательный ответ на любой заданный вопрос

«Ну, может, заходил к кому, скважина?

- Ни к кому не заходил».

ответ вопросом на вопрос

«Да где ж ты их потерять-то мог, скважина?

- Откуда я знаю?»

косвенное оскорбление

«Ну, вот чего, милая, - обозлился Сергей, - я же не прошу показать мне ваши панталоны, потому что не желаю их видеть, а прошу показать сапожки, которые лежат на прилавке».

объяснения как маленькому ребенку

«Ты знаешь, что тебя на каждом шагу окружают микробы? Вот ты зачерпнула кружку воды... Так? - Андрей зачерпнул кружку воды. - Ты думаешь, ты воду пьешь?... Ан, нет, дура, ты!».

2.Тактика проецирования ситуации на себя.

Ее неправильное использование в целом способствует разрушению коммуникации.

Коммуникативные ходы:

«апелляция к косвенным лицам»

«Хорошо живете, граждане!- сказал он громко и весело.

На него оглянулись.

- У нас, например, такими бумажками не швыряются»

сопоставление сходных проблем

«- Брось, не расстраивайся. Не надо. Никакие они не злые, они - психи. У меня такая же».

3. Тактика отклонения от темы.

Цель этой тактики вызвать любопытство, поддержать интригу в дальнейшем.

Коммуникативные ходы:

задавание наводящих вопросов

«На фронте приходилось бывать?»

вопросы, оставленные без ответов

« -- Где покушение-то было?

Бронька молчал».

неожиданный ответ

«Я стрелял, - вдруг говорил он».

вопросно-ответная форма изложения

«А как вы думаете? Что я, не знаю, что бывает за искажение истории? Знаю. Знаю, дорогие товарищи».

сознательное умолчание фактов

«Не буду говорить вам, дорогие товарищи, как меня перебросили через линию фронта и как я попал в бункер Гитлера. Я попал!».

Также для этой тактики характерно постоянное молчание, длинные паузы в разговоре, бурная жестикуляция, изменения интонации голоса.

Тактика защита- нападение.

Коммуникативные ходы:

прямое оскорбление

«Давай матерись,. Ты лаяться-то мастер,дура», «Если

сама чурбаком уродилась, то постарайся хоть понять, что бывают люди с душой. Я же не прошу у тебя трешку на водку, я же хочу... Дура!».

физическое действие, способное вывести противника из себя

«взял и выплеснул пузырек с чернилами на белый костюм Синельникова».

Тактика улыбки.

Построена на принципе гармонизации общения, этой тактике свойственно постоянное невербальное действие - улыбка.

Коммуникативные ходы:

попытки пошутить

«Это сколько же такие пипеточки стоят?», « Я вижу, что не тапочки. По цене видно, хэ-хэ».

невербальный прием - улыбка

«Сергей улыбнулся прямо в глаза ей»

шутливая вопросно-ответная форма

«А? Да не гляди ты на меня, не гляди, милая, - женатый я. Я понимаю, что в меня сразу можно влюбиться, но... что я сделаю? Терпи уж, что сделаешь?».

невзначай заданный вопрос, подкрепленный улыбкой

«Терпи уж, что сделаешь? Так где, говоришь, контроль-то?»

Тактика хамелионства.

Построена на перевернутом гармонизирующем принципе общения.

Коммуникативные ходы:

наигранная доброжелательность

« Анатолий спокойно спросил: - Плохо ночь спали?».

попытка подстроится под разговор

«Анатолий и тон этот подхватил - подчеркнуто спокойный».

брошенная фраза, не связанная с темой разговора

- Мули.

множество наводящих вопросов, в том числе и абсурдных

«Где ваши расчеты естественных траекторий? Куда вообще вся космическая наука может быть приложена?».

Тактика провоцирования.

Построена на принципе дискредитации противника.

Коммуникативные ходы:

использование множества научных слов

«первичность, философия, невесомость».

три вида улыбки:

- улыбка, принижающая самого себя

-улыбка в глаза

-улыбка, призванная выразить согласие.

Однако, каждая из этих «улыбок» направлена на дискредитацию.

продолжительный монолог

Это основные тактики, выявленные на протяжении анализа собирательного типа «чудик» в рассказах Василия Макаровича Шукшина. Каждая из этих тактик, используется не одним героем рассказа, а несколькими.

Следует отметить, что, несмотря на два выявленных принципа: гармонизации и дискредитации, второй не носит никаких агрессивных черт.

Также было выявлено, что в нескольких рассказах («Обида», «Чудик», «Как зайка на шариках летал») использование тех или иных способов общения приводили к разрыву коммуникации, что обусловлено чертами характера «чудиков».

Таким образом, вся коммуникация «чудика» построена в виде игры на двух принципах, по которым можно рассматривать коммуникативные тактики. Та или иная тактика применяется в зависимости от цели общения, но каждая наделяется игровыми элементами из-за чего порой и происходит нарушение коммуникации.

И в заключении хотелось бы отметить, что анализ коммуникативных тактик героев интересен не только с точки зрения лингвистики, но и позволяет ярче и глубже понять такой тип литературного героя как « чудик», особенности его поведения, даже мотивы, а также авторские особенности Василия Макаровича Шукшина как одного из выдающихся психологов.



СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аннинский Л.А. Путь Василия Шукшина //Аннинский Л.А. Тридцатые семидесятые. Литературно-критические статьи. М.,1978. С.228-268.

2. Апухтина В.А. Проза В.Шукшина. М.,1986. 96 с.

3. Белая Г.А. Искусство есть смысл // Вопросы литературы.1973. №7. С. 21-45.

4. Горн В.Ф. Характеры Василия Шукшина. Барнаул,1981. 248 с.

5. Ищенко Г.П. Ненормативная лексика - это язык или шифр? // Психологические адаптации. М.: Флинта, 2009. С.34- 45.

6. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: ЛКИ, 2008. 288 с.

7. Коробов В.И. Василий Шукшин: Вещее слово. М.: Молодая гвардия, 2009. 230 с.

8. Обухова Л.Ф.Возрастная психология. М.: Тривола, 1995. 460 с.

9. Китаев-Смык Л.А. Социально-психологические аспекты употребления матерной речи // Вопросы психологии. 2007. №6. С.120-128.

10. Клюев Е.В. Риторика. М.: ПРНОР, 2001. 272 с.

11. Панкин Б.Д. Шукшин и его «чудики» //Строгая литература: литературно-критические статьи и очерки. М.,1980. С. 45-46.

12. Творчество В.М. Шукшина. Интерпретация художественных произведений. Публицистика В.М. Шукшина. Энциклопедический словарь-справочник / научн. ред. А.А. Чувакин. В 3-х т. Т. 3.Барнаул: Издательство Алтайского университета, 2004.

13. Творчество В.М. Шукшина. Филологическое шукшиноведение. Личность В.М. Шукшина. Язык произведений В.М. Шукшина. Энциклопедический словарь-справочник/ научн. ред. А.А. Чувакин. В 3-х т. Т.1. Барнаул: Издательство Алтайского университета, 2004

14. Творчество В.М. Шукшина. Эстетика и поэтика прозы В.М. Шукшина. Мотивы и символы В.М. Шукшина. Диалог культур. Энциклопедический словарь-справочник / научн. ред. А.А. Чувакин. В 3-х т. Т.2. Барнаул: Издательство Алтайского университета, 2004.

15. Шунейко А.А., Авдеенко И.А. Тактики речевого поведения // Русская речь. 2010. №3. С. 50-56.

16. Чурилина Л.Н. «Языковая личность» в художественном тексте. М.: Флинта, 2011. 240 с.

Размещено на Allbest.ru