Интерпретация басен: уровни смысла аллегорических образов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Интерпретация басен: уровни смысла аллегорических образов

Грасс Е.П.

Изучению басни посвящены многочисленные филологические труды. С толкования басни начинает «анализ эстетической реакции» Л.С. Выготский [1]. «Рассуждения о басне» предшествуют фундаментальному труду Лессинга «Лаокоон, или О границах живописи и поэзии» [5]. Несомненно, что к «границам» поэтического устремлено и внимание А.А. Потебни [6], начинающего именно с размышлений о басне курс «Лекций по теории словесности». В области интерпретации текста мы опираемся на известную работу В.И. Карасика «Языковая кристаллизация смысла» [5].

Басня как жанр дидактической литературы возникла на основе поучительного примера. Это нравоучительное повествование о событиях из жизни животных или растений, раскрывающее человеческие пороки и завершающееся моралью. Интерес к изучению басни как жанра дидактической литературы объясняется попыткой осмысления житейских отношений, характера человека, одним словом, всего, что относится к нравственной жизни людей. Выделяют поэтическую и прозаическую басню: к прозаическим басням следует отнести басни Эзопа, Лессинга, Леонардо да Винчи и других; к басням поэтическим - Лафонтена, Крылова и их школы.

Для определения глубины смысла аллегорических образов в басне необходимо выделить следующие отличительные особенности данного жанра, которые непосредственно связаны с интерпретацией басни: аллегоричность, иносказательность, оперативность, нравоучительность. Хотя свойства иносказательности и аллегоричности взаимосвязаны, все же в данном исследовании предлагается их разграничить, так как если иносказательность - это наличие второго - скрытого - смысла в тексте басни, то аллегоричность - это свойство не всего басенного сюжета, а отдельных его образов-персонажей.

Аллегорическое использование животных в роли главных действующих лиц является, возможно, наиболее ярко выраженной отличительной чертой басни. По утверждению А.А. Потебни, использование животных в качестве действующих лиц вытекает из самого назначения басни: чтобы не останавливаться на подробном изображении действий и сцен и характеристике лиц, берутся такие персонажи, которые одним своим названием служат готовым понятием. Животные в басне - это аллегорические актеры, представляющие человека. Современные жизненные ситуации и житейские типы подводятся под аллегорические категории животных, и сами эти категории, наполнившись конкретным содержанием, приобретают новый, обобщённый, символический и вместе с тем реалистический смысл.

Использование животных в виде аллегорических фигур возможно в силу того, что каждое животное в природе имеет определенный тип поведения, привычки, и в связи с этим в народном сознании за каждым животным закрепляются определенные характеристики. Но следует отметить, что животные в басне - это не живые существа, а определенные модели. Поэтому многие биологические свойства животных как бы нивелируются, басня ставит на одну плоскость льва и мышь или ящерицу, ворону и лисицу, что биологически не оправдано и в природе невозможно. Можно выделить основную группу животных, которая является ядром басен: лев, лиса, волк, осёл, ворона, орел и некоторые другие. Мы встречаем их уже в древнегреческой басне. Когда мы слышим названия этих персонажей, то сразу же попадаем под влияние законов басни, по которым лиса - хитрость, ум; лев - сила, власть, гордость. Определённые качества и свойства прочно ассоциируются у нас с некоторыми видами животных. Сами названия животных становятся характеристиками людей, прозвищами. В словаре любого народа существует множество прилагательных, эпитетов, идиоматических выражений, производных от обозначений животных и определяющих человеческий характер, человеческие поступки и свойства, например: мудрый, как сова, хитрая, как лиса, храбрый, как лев и другие.

В связи с этим следует отметить, что современные авторы - баснописцы широко используют традиционно эзоповских персонажей в своих баснях: это и лиса, и волк, и лев, и мышь, и сова, и ворона. Однако персонажи, как уже отмечалось ранее, это модели, и подчас они изменяют свои качества. Так, в басне Джеймса Тербера «Сова, которая была Богом» все животные в лесу верят, что сова - самая умная из всех них, что она есть Бог. Но это ошибка, основанная на том, что сова плохо видит и невпопад отвечает на задаваемые ей вопросы. Эта ошибка приводит к гибели под колесами грузовика и саму сову, и последовавших за ней животных. Автор отталкивается от устоявшегося образа совы - мудрой птицы, но приносит своё решение этого образа. У него мудрость совы - это только видимость, основанная на невежестве других и преклонении перед авторитетами.

Как следствие иносказания мы можем выделить ещё одну существенную особенность басни - её оперативность. Оперативность басни позволяет применять один и тот же сюжет ко всё новым и новым явлениям повседневной действительности, к каждому конкретному случаю. Это объясняется тем, что в басне обобщаются различные социальные явления и отношения. И таким образом, одна басня, например, «Мышь и деньги», может использоваться в самых разнообразных случаях для объяснения губительных последствий жадности. Сюжеты басен принадлежат всей культуре народа и человечества в целом. Как отмечает А.А. Потебня, «составные части образов басни настолько освобождены от всякой случайности и настолько связаны между собой, что с трудом поддаются изменениям. Из того, что эти сплоченные образы способны, по первому требованию, стать общей схемой спутанных явлений жизни и служить их объяснением, вытекает их вечность» [6, с.61].

Этим свойством оперативности басенного образа обладают, безусловно, лишь классические, древние сюжеты, но в литературных баснях это свойство актуально хотя бы потому, что служит современным авторам одним из источников стилистических приёмов, а именно источником аллюзии. Например, Дж. Тербер использует известные классические басенные сюжеты и интерпретирует их на современный лад. Взяв названия и героев известной басни Эзопа «Ворона и лиса», Тербер, опираясь на известный всем с детства образ, чуть-чуть изменяет ход действия, в результате чего появляется новая мораль: во времена Эзопа и Лафонтена это было правдой, но сейчас, никто не похвалит тебя лучше, чем ты сам [9, II, с. 25]. Не останавливаясь на этом, он пишет ещё четыре варианта этой басни, описывая возможные пути развития событий в отношениях главных действующих лиц (лисицы и вороны). Создание новых толкований возможно, несомненно, лишь в силу оперативного существования устойчивых басенных образов.

Одной из наиболее важных особенностей басни является нравоучительность. Нравоучительность есть наличие поучительного или познавательного смысла или морали в басне. Это, безусловно, основополагающий признак басни, признаваемый всеми без исключения исследователями. От первой басни и до наших времен у всех утвердилась мысль, что мораль есть неотъемлемая и самая важная сторона басни. С самых истоков басни в основе её лежал поучительный смысл. Мораль может быть выражена эксплицитно, как непосредственное поучение или вывод по действию басни, вынесенный в конец басни. В случае отсутствия в тексте басни отдельно вынесенной морали, её поучительный смысл может быть передан в самом тексте басни или в её заголовке, при помощи использования различных эксплицитных и имплицитных способов выражения оценки персонажей и точки зрения автора.

Выделив основные отличительные особенности басни, отметим, что интерпретативная глубина смысла аллегорических образов в данном жанре неоднородна. Басни отличаются разной степенью аллегоричности. Исходя из данного критерия аллегорической сложности, можно выделить три наиболее четко очерченных типа интерпретативной глубины смысла аллегорических образов: басня литература животный персонаж

1. «Без образа» (басни с моралью): Лисица и барс спорили, кто красивей. Барс на все лады хвастался своей испещренной шкурой; но лиса ему на это сказала:". Насколько же я тебя красивее, раз у меня не тело испещренное, а душа изощренная!" Басня показывает, что тонкость ума лучше, чем красота тела [3, с. 67].