"Святочные рассказы" Лескова и смеховая культура

5

Размещено на http://www.allbest.ru/

5

Размещено на http://www.allbest.ru/

"Святочные рассказы" Лескова и смеховая культура

Определения «святочная словесность», «святочный рассказ» указывают на истоки жанра, время действия в котором связано со Святками, их празднование нашло отражение и в устном, и в письменном творчестве. Прообразом литературного святочного рассказа стали устные святочные былички. Его основные признаки: преобладание христианско-нравственной проблематики; наличие чудесных событий, представляющих душевное прозрение или перерождение героя; благостная развязка, преображающая сюжет в сверхъестественное чудо.

Понятие «смеховой культуры» предложил М.М. Бахтин и выделил её основные формы: обрядово-зрелищная (празднества карнавального типа); словесные смеховые произведения разного рода; различные жанры фамильярно-площадной речи [1].

Обратимся ко второй группе, а именно к жанру анекдота, который является одним из самых массовых жанров смеховой культуры. Основой возникновения и развития российского анекдота была древнерусская смеховая культура. Анекдот претерпел длительную эволюцию [2].

В российской допетровской культуре существовал народный анекдот, бывший одной из форм фольклора наряду с бывальщиной и прибауткой. Е. Курганов выделил его основные компоненты: компактность и динамичность текста, всегда завершающегося острым финалом; отсутствие типовых сказочных формул, замедляющих действие; схематичная прорисовка характеров; нелепое происшествие, шутовская проделка в центре повествования» [3].

К началу XIX в. российский литературный анекдот относился к элитарной дворянской культуре и воспроизводился высокообразованными людьми. Субъектом новой разновидности анекдота стала интеллигенция, что, возможно, обусловило такие специфические черты анекдота, как установка на критику власти и оппозиционность в отношении современности. Анекдот превратился в одну из форм рефлексии состояния современного общества и его культуры.

Особым образом анекдот воплотился в святочной словесности и, в частности, у Лескова, в структуре произведений которого этот жанр играет особую роль - характеризует время, помогает писателю в наиболее яркой форме дать критику русской жизни. В цикле «Святочных рассказов» представлена серия анекдотов: «Штопальщик», «Маленькая ошибка», «Жидовская кувырколлегия», «Дух госпожи Жанлис». Сюжет последнего таков: автор посещает вернувшуюся из-за границы княгиню, исповедующую культ мадам де Жанлис и поклоняющуюся ее портрету, терракотовому изваянию ее руки и собранию ее сочинений, по которому любит гадать, как бы вызывая ее дух. Однажды в новогодний вечер на обращение к оракулу ее подталкивает дипломат, заявляющий, что все литераторы, особенно женщины, -- змеи. Княгиня, уверенная, что Жанлис выше подозрений, поручает дочери прочесть вслух первый попавшийся кусок из сочинений. Им оказывается воспоминание о том, как к ослепшей маркизе дю Деффан приводят для знакомства знаменитого автора по имени Джиббон, и та, по своему обыкновению, начинает ощупывать лицо нового знакомого. Но оно заплыло жиром и, намекает мемуаристка, может быть принято за задницу -- вывод, к которому и приходит дю Деффан, восклицающая: «Какая гадкая шутка!». Молодая княжна не понимает этих слов, но, взглянув в полные ужаса глаза матери, с криком убегает. Гости расходятся, а вскоре княгиня, предав огню книги Жанлис со всем семейством уезжает за границу.

Как отмечал Д. Лихачёв, смех созидает мир антикультуры. Но мир антикультуры противостоит не всякой культуре, а только данной - осмеиваемой. Тем самым он готовит фундамент для новой культуры - более справедливой. В этом великое созидательное начало смехового мира [4].

В этом анекдоте Лесков не только выразил своё презрительное отношение к модному в те годы «духовидству», но и коснулся «литературно-воспитательной» темы, о чём говорит мораль рассказа: «Во-первых, это доказывает, что книги, о которых мы решаемся говорить, нужно прежде прочесть... А во-вторых, что неблагоразумно держать девушку в таком детском неведении, в каком была до этого случая молодая княжна; иначе она, конечно, гораздо раньше бы остановилась читать о Джиббоне»[5].

Значительная роль, которая принадлежит в поэтике Лескова анекдоту, находит объяснение в общей атмосфере его творчества. Лесков отказывается от традиционного использования аппарата святочной фантастики: “...причудливое или загадочное, - поясняет русский классик в предисловии к первому изданию цикла «Святочные рассказы», - имеет свои основания не в сверхъестественном или сверхчувственном, а истекает из свойств русского духа и тех общественных веяний, в которых для многих, - и в том числе для самого автора, написавшего эти рассказы, заключается значительная доля странного и удивительного”.

В представлении Лескова никакие ужасы жизни не могут создать впечатления катастрофичности её развития. Отсюда та значительная роль, которую он отводит занимательности своих произведений. Они полны острых сюжетных ходов, неожиданных поворотов событий, интригующих намёков, предваряющих развитие действия, и загадок, затормаживающих события и подхлёстывающих интерес читателя.

Литература

смеховая культура лесков

1. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. - М.: 1990.

2. См. Анекдот как феномен культуры. Материалы круглого стола 16 ноября 2002. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002; Архипова А.С. Анекдот и его прототип: генезис текста и формирование жанра. [Электронный ресурс] // Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика [сайт]. URL: http://www.ruthenia.ru/folklore/arhipova6.htm (дата обращения: 09.04.2012); Курганов Е. Анекдот как жанр. Спб., 1997; Шмелева, Е.Я. Русский анекдот: Текст и речевой жанр / Е.Я. Шмелева, А.Д. Шмелев. - М.: Языки славянской культуры, 2002.

3. Курганов Е. Литературный анекдот пушкинской эпохи. Хельсинки, 1995.

4. Лихачев Д.С., Панченко А.М., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. - Л.: 1984.

5. Лесков Н.С. Собр. соч. в 12 т. Т.7. М., 1989.

Размещено на Allbest.ru