Размещено на http://allbest.ru/

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧЕРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М.А. ШОЛОХОВА

Курсовая работа

Тема: «Особенности стиля Алана Эдгара По »

Выполнил: Студент Лихачёва Яна

Проверил: доц. Трофимова Н.А.

Москва 2012 г.

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

1. ТВОРЧЕСТВО ЭДГАРА ПО

1.1 «Ворон» принесший славу…»

1.2 «Логические» рассказы Эдгара По, их специфика

1.3 «Логический рассказ» Эдгара По «Золотой жук» (Американская действительность в рассказе Эдгара По «Золотой жук

1.4 Сюжет и композиция рассказа Эдгара По «Золотой жук»

1.5 Уильям Легран - романтический герой

1.6 «Золотой жук» Эдгара По как образец логического рассказа

1.7 Образ рассказчика в новелле «Золотой жук»

1.8 Выводы по идейно-эстетическому анализу новеллы «Золотой жук»

2. Своеобразие рассказов По

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Список используемой литературы

Введение

Аллан Эдгар По

По (Рое), Эдгар Аллан (19.1.1809, Бостон, Массачусетс7.Х. 1849, Балтимор, Мэриленд)поэт, прозаик, критик, редактор; «человек, плененный тайнами жизни» и «охваченный святой страстью понять душу свою» (М. Горький); один из первых профессиональных писателей США, живший исключительно литературным трудом: художник хотя и знавший приливы популярности, но не сразу понятый и оцененный на родине.

Родился в семье актеров, в двухлетнем возрасте потерял родителей и был отдан на воспитание богатому торговцу из Ричмонда Джону Аллану. Пребывание с Алланами в Англии (1815-1820) привило ему любовь к английской поэзии и слову вообще. (Ч.Диккенс впоследствии отозвался о писателе как единственном блюстителе «грамматической и идиоматической чистоты английского языка» в Америке.) Был послан в Виргинский университет (1826), однако вскоре взят оттуда, так как понаделал «долгов чести»; занятия в военной академии Вест-Пойнт (1830) тоже ограничились полугодом. Несмотря на скудость формального образования, творчество По свидетельствует о широкой, хотя и беспорядочной начитанности.

В жизни Эдгара ПО было несколько важных поворотов. Одним из них, в значительной мере определивших его судьбу, было решение восемнадцатилетнего Эдгара, принятое им, как пишет Герви Аллен, в «бессонную ночь с 18 на 19 марта 4827 года». Накануне состоялось бурное и тяжкое его объяснение с опекуном и «благодетелем », видным в Ричмонде торговцем Джоном Алланом.

Блестящий студент Виргинского университета, юный стиютворец, подающий надежды, любимец товарищей, Эдгар повел себя не лучшим образом. Пирушки, карточная игра, крупный проигрыш поставили его в крайне затруднительное и неблаговидное положение, из которого его мог вывести только богатый и влиятельный опекун. Поясняя поведение Эдгара-студента, можно отметить, что он был «не чужд известной бравады, свойственной многим в его возрасте, когда так не терпится доказать всему миру, что ты «настоящий мужчина». Этой браваде способствовало иллюзорное представление Эдгара о своем месте в семье Аллана он, сирота и нищий приемыш, мнил себя «богатым наследником». Опекун с его мелкой скаредностью поставил своего приемыша, страстную и гордую натуру, в фальшивое положение. К этому присоединились горькие переживания, вызванные грубым вмешательством опекуна в интимные чувства своего воспитанника. Автор значительное внимание уделяет Джону Аллану, младшему компаньону фирмы «Эллис и Аллан, оптовая и розничная торговля», справедливо полагая, что его отношения с Эдгаром «в известном смысле определили будущее поэта». Он со многими подробностями ведет рассказ об этом американце шотландского происхождения, о его жизненном пути, характере, занятиях и отношениях с ближними, создавая колоритный и убедительный образ торгаша, ханжи и скопидома.

В час бурного объяснения опекун поставил перед Эдгаром твердое условие полностью подчиниться его воле и неукоснительно следовать его указаниям и советам. А «маленький дерзкий выскочка» в ответ на бескомпромиссное требование ответил столь же решительным «нет», «было в его непреклонности и нечто жестокое, «неблагодарное», и тем не менее это было достойное и мужественное решение. Положив на одну чашу весов благополучие, а на другую гордость и талант, он понял, что последнее важнее, предпочтя славу и честь богатству. Более того, хотя он и не мог знать всего наперед, тем самым были избраны голод и нищета. Впрочем, устрашить его не могли бы и они»(А.Герви). Так определился и впервые отчетливо и резко выявил себя основной конфликт в жизни Эдгара Аллана По конфликт творческой, чувствующей и сознающей свое достоинство личности и грубого торгашеского утилитаризма, подчиняющего все интересам выгоды. То, что было сконцентрировано в натуре и поведении опекуна, вскоре предстало перед Эдгаром в системе непреклонных сил, выражающих ведущие интересы и тенденции американского общества. Беспросветная бедность, доходившая до нищеты, но могла не угнетать Эдгара По, вызывая непосильное напряжение нервов, которое чем ближе к концу жизни, тем все чаще он пытался снять спиртным и наркотиками. Но несмотря на довольно частые периоды бездействия, вызванные врожденной слабостью здоровья и другими причинами, По работал с огромным упорством, о чем убедительно свидетельствует его обширное творческое наследие. Главная причина его бедности «слишком малое вознаграждение, которое он получал за свою работу. Лишь наименее значительная часть его творчества журналистика обладала какой-то ценностью на тогдашнем литературном рынке. Лучшее же из того, что он создал своим искусством, почти не привлекало покупателей. Господствовавшие в ту пору вкусы, несовершенство законов об авторском праве и постоянно наводнявшие страну английские книги лишили произведения Эдгара По всякой надежды на коммерческий успех. Он был одним на первых американских писателей-профессионалов и мог существовать только литературным трудом и работой редактора. К труду же своему и своих собратьев по перу он предъявлял бескомпромиссные требования. «Поэзия для меня, заявлял он, но профессия, а страсть, к страстям же надлежит относиться с почтением их не должно, да и невозможно пробуждать в себе по желанию, думая лишь о жалком вознаграждении или еще более жалких похвалах толпы».

К этому следует добавить, что он, «как художник и мыслитель, без сомнения, испытывал значительную и оправданную неприязнь к современной ему Америке. Между его творчеством и его торгашеским временем зияла огромная пропасть... Одна из самых поразительных особенностей той своеобразной эпохи заключалась в том, что ее сиятельную уверенность в своем превосходстве над всеми предшествующими эрами и веками ни разу не омрачило хотя бы мимолетное облачко сомнения. Предвкушение, казалось, недалекого триумфа над природными стихиями, которого помогут добиться машины, породили теорию «прогресса», дотоле неслыханную, но теперь распространенную на все от политики до дамских шляпок. Журналы, речи государственных мужей, социологические трактаты и романы все звенело фанфарами победного самодовольства. Что до философии, то она совершенно прониклась убеждением, что десять утверждений ровно в десять раз ближе к истине, чем одно отрицание, и что во вторник человечество просто не может не стать чуть-чуть лучше, чем было в понедельник. Вера эта была столь сильна, что публично выступить против нее никто не осмеливался»(А.Гарви), лишь один Эдгар По замечал это безудержное самодовольство и самовосхваление американцев и брал на себя смелость их обличения. Можно вспомнить, к примеру, Эмерсона или Генри Торо, американских писателей-трансценденталистов, к которым Эдгар По проявлял без оговорочную нетерпимость. «Стяжательство в общественной и частной жизни создает атмосферу, в которой трудно дышать... Мы видим, к каким трагическим последствиям это ведет», говорил Эмерсон в конце 30-х годов в публичной лекции, и, поясняя трагедию Эдгара По, можно повторить эти слова. В начале 40-х годов в Англии и в Америке появились «Американские заметки» Чарльза Диккенса, редкой силы обличение американского общества и его нравов. И все же Эдгар По был одним из самых страстных обличителей буржуазной Америки. «Соединенные Штаты, уже после смерти Эдгара По писал Шарль Бодлер, были для По лишь громадной тюрьмой, по которой он лихорадочно метался, как существо, рожденное дышать в мире с более чистым воздухом, громадным варварским загоном, освещенным гадом. Внутренняя же, духовная жизнь По, как поэта или даже пьяницы, была постоянным усилием освободиться от этой ненавистной атмосферы».

Герви Аллен дает краткую, но выразительную характеристику политических нравов того времени, описывая выборы в конгресс и законодательное собрание штата Балтимор. «Город, печально прославившийся политической коррупцией, терроризировали шайки «охотников за голосами», чьи услуги оплачивались им партийных касс. Бедняг, которые, поддавшись на посулы или угрозы, попадали в лапы политических разбойников, за два-три дня до голосования сгоняли в специальные места «курятники», где держали одурманенных спиртным и наркотиками до начала выборов. Затем каждого заставляли голосовать по несколько раз». Автор делает важное и убедительное предположение, что и Эдгар По оказался в числе невольных жертв «политических разбойников», что в «беспомощном состоянии» он «был силой отведен в одна из «курятников» и это ускорило его гибель. Встреча Эдгара По с семилетней двоюродной сестрой Вирджинией, которая шесть лет спустя стала его женой, имела глубокие последствия для его жизни. Эта встреча, а затем женитьба оказали на Эдгара По «может иметь, самое благотворное воздействие», Вирджиния была необыкновенным человеком, она «воплощала собой единственно возможный компромисс с реальностью в его отношениях с .женщинами, столь сложных и утонченных, что понять, куда вели все потаенные ответвления этого лабиринта, едва ли кому-нибудь удастся»(Герви Аллан)

Тяжкая наследственность, сиротство, непосильная борьба с преградами свободолюбивому духу и высоким устремлениям, столкновение с житейскими мелочами, болезнь сердца, душевная ранимость, травмированная и неуравновешенная психика, а главное непримиримость основного жизненного конфликта омрачали, душили и укорачивали его жизнь. Болезнь и преждевременная смерть Вирджинии явились для него страшным и непоправимым ударом. Это роковое событие было «не только предвестьем скорой смерти: Вирджинии, но и ознаменовало для самого По начало все более углубляющегося душевного расстройства».

1. Творчество Эдгара По

1.1 «Ворон» принесший славу…»

Основное проявление творческой личности ее труды литературные сочинения: стихи, рассказы, статьи. Рассказывая о жизни Эдгара По надо говорить о его творческой деятельности: о начальных проявлениях его призвания, о первом стихотворном сборнике, созревании таланта, периодах творчества, поэме «Аль-Аараф», о рассказах «Лигейя», «Падение дома Ашеров», «Золотой жук», «Ворон» самое прославленное и популярное стихотворении По, определившее основу его прижизненной и посмертной славы. Поэт написал «Ворона» потому, что в браке с Вирдживией он подменил реальную любовь мечтой, и это обрекло его «на страдания и отчаяние». Это не единственный случай односторонней и неаргументированной трактовки произведений По. Автор нередко возникновение и смысл его стиитвореиий и рассказов объясняет только личзыми, интимными переживаниями поэта, связанными с темой «утраченной любви». Можно рассматривать героев и героинь произведений Эдгара По всего лишь как «многоликие ипостаси самого По и любимых им женщин, двойники, чей придуманный мир он наполнял страданием, пытаясь облегчить тем самым бремя печалей и разочарований, отягощавших его собственную жизнь. Дворцы, сады и покои, населенные этими призраками, блистают роскошным убранством, оно точно причудливая карикатура на нищенское убожество настоящих его жилищ и безотрадную обстановку тех мест, куда набрасывала его судьба.

Творчество писателя, как бы полно ни отражалась в нем его личность, не замыкается в рамках «психологической автобиографии», и если рассматривать произведения По, устремляясь к решению только этой задачи, следуя только в этом направлении, нетрудно упустить из виду важные стороны творчества, его смыслового наполнения, историко-литературного и общественного значения. Разгадать странную романтическую символику, раскрыть реальный смысл многих рассказов Эдгара По задача необычайно трудная, и в своей полноте она так и остается нерешенной.

1.2 «Логические» рассказы Эдгара По, их специфика

Эдгар По по праву считается основоположником детективного жанра. Его слава как основоположника детективного жанра опирается всего на четыре рассказа: «Убийство на улице Морг», «Тайна Мари Роже», «Похищенное письмо» и «Золотой жук». Первые три имеют своим предметом раскрытие преступления, четвертый - дешифровку старинной рукописи, в которой содержатся сведения о местонахождении клада, зарытого пиратами в отдаленные времена.

Свои новеллы Эдгар По называл «логическими». Он не употреблял термин «детективный жанр», потому что, во-первых, термин этот еще не существовал, а во-вторых, его рассказы не были детективными в том понимании, какое сложилось к концу XIX столетия.

В некоторых рассказах Э. По («Похищенное письмо». «Золотой жук») отсутствует труп и вообще речи об убийстве нет, а значит - детективами их назвать сложно. Все логические рассказы По изолилуют «длинными описаниями», «тонким анализом», «общими рассуждениями, которые противопоказаны детективному жанру.

Понятие логического рассказа шире, чем понятие рассказа детективного. Из логического рассказа в детективный перешел основной, а иногда и единственный сюжетный мотив: раскрытие тайны или преступления. Сохранился и тип повествования: рассказ-задача, подлежащая логическому решению.

Одна из важнейших особенностей логических рассказов По состоит в том, что главным предметом, на котором сосредоточено внимание автора, оказывается не расследование, а человек, ведущий его. В центре повествования поставлен характер, но характер скорее романтический. Герой логического рассказа имеет романтический характер, и в этом качестве он приближается к героям психологических рассказов. Но его затворничество, склонность к уединению, настоятельная потребность в одиночестве восходят к некоторым нравственно-философским идеям общего характера, свойственным американскому романтическому сознанию середины XIX века.

При чтении логических новелл обращает на себя внимание почти полное отсутствие внешнего действия. Их сюжетная структура имеет два слоя - поверхностный и глубинный. На поверхности - поступки героя, в глубине - работа его мысли. Эдгар По не просто говорит об интеллектуальной деятельности героя, но показывает ее в подробностях и деталях, раскрывая процесс мышления. его принципы и логику. Таков герой логического рассказа Эдгара По «Золотой жук» - Уильям Легран, к анализу которого мы сейчас обратимся.

1.3 «Логический рассказ» Эдгара По «Золотой жук» (Американская действительность в рассказе Эдгара По «Золотой жук

литературный эстетический рассказ сюжет

В «Золотом жук» Эдгар По переносит читателя на остров Сэлливан близ Чарльстона, где таинственную и уединенную жизнь ведет его герой Легран. В этой новелле убийство, похищение и тому подобные преступления уступают место специфической теме кладоискательства, которая в дальнейшем пойдет по всей американской литературе, возникая и в творчестве таких мастеров, как Твен и Фолкнер.

В результате совокупности случайностей и совпадений в руки к Леграну попадает тайнописная бумага о зарытых сокровищах знаменитого пирата. Дальше следует технический вопрос расшифровки криптограммы, которую Легран осуществляет с убедительной ясностью.

Автор подробно останавливается на деталях реальной американской действительности, которые помогают ему создать впечатление подлинности происходящих событий. Так, в начале рассказа писатель, описывая своего героя, говорит, что «он был прежде богат, но неудачи, следовавшие одна за другой, довели его до нищеты». Поэтому, «чтобы избегнуть унижений, связанных с потерей богатства, он покинул Новый Орлеан, город своих предков, и поселился на… острове». В данном описании автор раскрывает типично американский взгляд на жизнь. Человек, потерявший капитал, в американском обществе терпит унижения, к нему относятся с презрением, не считая даже человеком. Писатель словно подчеркивает, что хозяином американского общества является доллар, который завладел умами и душами его соотечественников. Наверное поэтому навязчивая идея вернуть утраченное богатство полностью поглощает и Леграна.

Символом стремления вновь разбогатеть является в рассказе золотой жук, которого Легран находит при весьма загадочных обстоятельствах. И Легран, и его слуга-негр постоянно говорят, что этот жук - из чистого золота. Хотя, показывает описание жука, это просто довольно редкий экземпляр экзотической фауны тех мест, где обитает герой рассказа. Юпитер, слуга Леграна, рассказывает, что золотой жук укусил его хозяина, отчего тот сильно заболел. В этих словах писателя, которые он вкладывает в уста негра, содержится намек на американскую действительность. Граждане Америки все стремятся правдами и неправдами найти золотого жука, а когда находят, этого жук так сильно кусает, что большинство из них заболевают страшной болезнью, которая точит человека как червь изнутри, нацеливая его на путь накопительства и наживы. Наверное поэтому негр-слуга не хочет брать в руки золотого жука, боясь подхватить эту болезнь, которая в дальнейшем может привести его к очерствению души. А пока Юпу удается не заразиться страстью к богатству и оставаться человеком, который служит своему хозяину не за деньги, а по велению сердца (хотя он является отпущенным на волю рабом).

Леграну встреча с жуком напомнила об утраченном богатстве, а сам жук показался ему богом, который поможет ему вновь разбогатеть: «Этот жук принесет мне счастье <…> он вернет мне утраченное богатство. Что ж удивительного, что я его так ценю? Он ниспослан самой судьбой и вернет мне богатство, если только я правильно пойму его указания».

В жгучем желании героя найти захороненное богатство есть также и чисто американское «непобедимое предчувствие огромной удачи». Оно не обманывает героя, и после серии увлекательнейших эпизодов он вместе со своим спутником, выступающим в роли рассказчика, составляет полный перечень найденных драгоценностей и подсчитывает их стоимость. «В эту ночь мы оценили содержимое нашего сундука в полтора миллиона долларов. В дальнейшем, когда мы продали драгоценные камни и золотые изделия <…> оказалось, что наша оценка клада была слишком скромной».

Таким образом, как можно заметить, рассказ завершается на оптимистической ноте, в духе ценностей американского общества. Герой не просто стремился разбогатеть - ему это удалось сделать.

1.4 Сюжет и композиция рассказа Эдгара По «Золотой жук»

Сюжет рассказа «Золотой жук» сводится к поискам сокровищ главным героем - Уильямом Леграном. В «Золотом жуке» (по оценке Ж. Верна, «самой замечательной новелле») По переработал популярную в фольклоре легенду о зарытых пиратами кладах. Легран, обладавший аналитическим умом, нашел удивительно красивого жука. Слуга-негр Юпитер завернул его в пергамент. Череп на пергаменте подсказал Леграну мысль о том, что пергамент когда-то принадлежал пирату, что перед ним записка о местонахождении клада. Под влиянием тепла пергамент «заговорил»: на нем обозначились печатка-череп, шифр и подпись пирата Кидда.

Практически с самого начала рассказа начинает звучать тема зловещего клада пирата Кидда (хотя его имя автор называет почти в самом конце повествования). Читатель еще ничего не знает о зарытых сокровищах, не знают о них и сами герои рассказа, но Легран, рассказывая товарищу о только что обнаруженной им находке и пытаясь изобразить найденного жука на бумаге, неожиданно для себя изображает его в форме черепа (хотя, как он уверяет, рисовал-то он не череп и его жук совсем не был данной формы). Так, рассказ Эдгара По начинается с тайны, которая раскрывается только лишь к концу рассказа.

Тайна - вот то единственное, что связывает «Золотого жука» с детективным жанром. Больше ничего общего между детективными историями и этим рассказом нет. От чисто детективного начала автор переходит к психологии и логике, которые будут руководить действиями и поступками главного героя.

В сюжете рассказа определенное место занимает та «логическая задача», которую Легран пытается решить на протяжении всего рассказа. Причем решение этой задачи автор приводит с достоверной точностью, акцентируя внимание на каждой детали леграновских поисков. Приводя математически точные расчеты и лингвистические находки Леграна, автор словно забывает об основном сюжете рассказа, связанного с поисками клада, показывая прежде всего не реальную жизнь своего героя, а работу его мысли, которая и приводит рассказ к логическому завершению. Повествование самого Леграна об открытии клада (автор при его изложении применил творческо-исследовательский метод) можно расценить как «рассказ в рассказе».

Таким образом, можно сделать вывод, что события в рассказе не последовательны. Особенностью композиции рассказа является то, что, начиная с самого начала вести читателя по пути постепенного раскрытия тайны золотого жука, который олицетворяет в рассказе поиски клада, автор не сразу раскрывает эту тайну. Чем дальше читаешь рассказ, тем больше понимаешь, что главным для автора являются не события, а внутренний мир героя, своеобразие его характера и психологии, работа его мысли. Поэтому автор сознательно нарушает хронологический порядок повествования. Завершив события, начавшиеся в рассказе с найденного героем золотого жука, успешно обнаруженным кладом, автор возвращает читателя вновь в хижину Леграна, в которой ни на минуту не прекращалась исследовательская работа героя, который занимался дешифовкой пиратской рукописи, а потом проверял свои открытия на практике.

Такая концовка рассказа помогает автору раскрыть в полной мере характер главного героя, который теперь уже не кажется рассказчику безумцем и сумасшедшим, страдающим болезнью рассудка, а человеком, обладающим аналитическим складом ума, и к тому же целеустремленным и наделенным страстью к поисковой деятельности. Несмотря на то, что в начале рассказа героем руководит желание разбогатеть, кажется, что к середине повествования Леграном движет уже не мысль о «золотом жуке», а сама исследовательская работа, которую Легран проводит с большим интересом.

1.5 Уильям Легран - романтический герой

Одна из важнейших особенностей логических рассказов Эдгара По состоит в том, что главным предметом, на котором сосредоточено внимание автора, оказывается не расследование, а человек, ведущий его. В центре повествования поставлен характер. Все остальное более или менее подчинено задаче его раскрытия. Именно с этим связаны основные литературные достоинства новелл По, в том числе и «Золотого жука».

В сюжете и композиции рассказа Уильям Легран играет значительную роль. Как и большинство героев других новелл писателя, Легран принадлежит к старинному угасающему аристократическому роду, что накладывает отпечаток на его характер. Легран склонен к уединению, к замкнутой жизни, к самоизоляции. Легран, как и другие герои новелл писателя, которые прячутся от мира в старинных замках и угрюмых поместьях, нашел прибежище в обветшалой хижине, где также спрятался от так называемых благ цивилизации: «У Леграна было немало, но он редко к ним обращался. Он предпочитал охотиться и ловить рыбу или же бродить по прибрежному песку и миртовым зарослям в поисках раковин и насекомых». Так, в начале повествования создается романтический образ героя, который широко образован, осведомлен в науках, большой интеллектуал, но которому свойственен глубочайший индивидуализм на грани эгоцентризма, сосредоточенность н себе, на собственном интеллекте и эмоциях. Кроме того, Легран как романтический герой психически неустойчив, предрасположен к душевному нездоровью, которая во многих случаях героев других новелл По привела к трагическому концу.

Перечисленные признаки главного героя новеллы «Золотой жук», взятые в сумме, дают представление о всех без исключения героях психологических новелл По, но если убрать последний признак, отражающий интерес писателя к проблемам психики, то окажется, что эти характеристики с небольшими модификациями могут быть использованы для характеристики героев лирической поэзии Байрона и романтической прозы Гофмана, Новалиса, Шатобриана. Да и в американской литературе середины XIX века найдется немало персонажей, к которым вполне приложимы означенные признаки. Таким образом, затворничество Леграна, его склонность к уединению, настоятельная потребность в одиночестве имеет истоки, непосредственно не соотносящиеся с психологическими новеллами По. Они восходят к некоторым нравственно-философским идеям общего характера, свойственным американскому романтическому сознанию середины XIX века.

Одинокий герой -- общее место романтической литературы. Одиночество есть некое качество, сопутствующее романтическому характеру, и, одновременно условие функционирования романтического сознания. Легран, как и любой романтический герой, питает неудержимую склонность к одиноким прогулкам, к жизни в уединенных местах, к ночным бдениям.

Но в Соединенных Штатах проблема одиночества и одинокого героя имеет свою специфическую окраску. Американская литература этой поры столь же богата одинокими героями, удаляющимися от общества, как и европейская литература времен Гофмана, Байрона и Шатобриана. Существенное отличие состояло в том, что для американцев одиночество было не просто литературным феноменом и не только поэтической категорией. Со свойственной им склонностью к конкретному действию они ощутили потребность в практике одиночества, а затем и в философском обосновании этой потребности.

Все вышеизложенное относится и к Уильяму Леграну - герою новеллы «Золотой жук», характер которого можно назвать романтическим, хотя аналитический склад ума этого героя приводит его к практической деятельности, которая выражается в логике мышления - в способности сопоставлять факты и подтверждать практикой выдвинутые гипотезы.

1.6 «Золотой жук» Эдгара По как образец логического рассказа

Логический рассказ Эдгара По повествует о раскрытии тайны путем логического анализа главного героя Уильяма Леграна. Данный рассказ строится на реализации приема сочетания необычайной фантазии и математической точности мышления. Уильям Легран, которого рассказчик в самом начале своего повествования характеризует как натуру «не от мира сего», страдающую «от болезненного состояния ума», впадающую «попеременно то восторженность, то в угрюмость». В дальнейшем он неоднократно повторяет, что его друг близок к сумасшествию, что рассудок у него надломлен, поскольку ему на первый взгляд кажется, что в его поступках и действиях нет логики. Но в том-то и заключается манера повествования американского писателя, что логика, которую отвергает рассказчик в манере поведения Леграна, считая его безумцем, на самом деле является основой мышления именно героя рассказа, а не его бытописателя.

Легран обладает безупречной логичностью мышления, строгим рационализмом творческого метода, точным математическим расчетом, который, следует заметить, часто применялся самим писателем даже в тех случаях, когда он работал над произведениями, где изображались вещи немыслимые, невозможные, таинственные и мистические. Чтобы убедить читателя в достоверности изображаемого, Эдгар По сам разработал систему шифров и загадок, которые так увлекли его героя.

Раскрывая тайну криптограммы, найденную героем повествования, своему другу, Легран приводит достоверный анализ математических расчетов, которые, как кажется, недоступны даже для ума ученых, всю жизнь посвятивших раскрытию тайн древних рукописей. А Легран такую рукопись «щелкает как орешки». Но логика Леграна не исчерпывается только математикой, раскрывая его аналитический склад ума. Легран обладает еще и филологическими способностями, поражая читателя еще и своими лингвистическими открытиями. Кстати, обратим внимание на то, что за два года до публикации рассказа Эдгар По написал серию статей о секретном письме, показав, что «основа искусства расшифовки… кроется в общих принципах структуры самого языка».поэтому его герой обладает еще и логикой филолога-лингвиста. Так, сопоставляя английские слова, их фонетические и графические особенности, он расшифровывает криптограмму.

Заметив на пергаменте фигуру, изображавшую козу, которая его смутила (в этом рисунке, который принадлежал пиратам, Легран не увидел логики, поскольку те не занимались скотоводством), он обнаружил в нем зашифрованное имя капитана пиратов (kid - козленок и Kidd - имя), что навело его на мысль о зарытом кладе. В дальнейшем, когда ему удалось расшифровать надпись на пергаменте, его смутило сочетание «трактир епископа». Не найдя в округе места, которое так называлось бы, он опять обратился к лингвистическому анализу (который также поражает своей логикой) и пришел к выводу, что это название нужно связать со старинной фамилией Бессопов (bishop - епископ и Bessop - фамилия), которые владели в давшие времена усадьбой к северу от острова. Легран, проверяя свою гипотезу, нашел это место: «Трактир» оказался нагромождением скал и утесов. Одна скала, стоявшая особняком, выделялась своей высотой и странностью формы, напоминая искусственное сооружение».

Таким образом, все размышления Леграна выстраиваются в одну логическую цепь, которая в конце привела его к обнаружению пиратского склада.

Но хотелось бы отметить, что Легран обладает не только логическим, но и образным мышлением, которое помогло ему найти месторасположение «чертова стула», о котором говорится в пиратской записи: «Пока я раздумывал, взор мой упал на узкий выступ в скале, на восточном ее склоне, примерно в ярде от места, где я стоял. Выступ имел в ширину около фута и выдавался наружу дюймов на восемнадцать. За ним в скале была ниша, и вместе они походили на кресло с полой спинкой, какие стояли в домах наших предков». Так постепенно, шаг за шагом, романтическому герою Эдгара По открывается тайна пиратской криптограммы, заключенной в пергаменте.

1.7 Образ рассказчика в новелле «Золотой жук»

Большинство читателей и многие критики очень часто отождествляли рассказчика новелл, в том числе и новеллы «Золотой жук» с самим автором, ставя между ним и его персонажем знак равенства. Их заблуждение понять нетрудно. Рассказчик в логических рассказах - фигура почти абстрактная. У него нет ни имени, ни биографии, и даже внешность его не описана. Читатель может, правда, заключить кое-что о его склонностях, интересах, образе жизни, но сведения эти малочисленны, они попадаются случайно, между прочим, поскольку рассказывает он не о себе, а о своем герое. То немногое, что мы знаем о нем - широкая образованность, любовь к научным занятиям, тяготение к уединенному образу жизни, - вполне допускает отождествление его с автором. Однако сходство здесь чисто внешнее, не распространяющееся на способ мышления. В этом плане рассказчик являет собой полную противоположность автору.

Характерно, что тон повествования там, где рассказчик берется рассуждать о Легране, сплошь и рядом приобретает оттенок снисходительности. И происходит это не потому, что он умнее героя, но как раз напротив,-- потому, что он не в силах понять его до конца. Он смутно чувствует, что в операциях леграновского интеллекта присутствует нечто большее, нежели чистая логика, разматывающая цепи индукции и дедукции, но не может уловить, что именно. Мысль о «чудесах интуиции» представляется ему сомнительной. Поразительный успех Леграна в раскрытии тайны он относит за счет «аналитических способностей», проявляющих себя через безупречно строгие и тонкие индуктивно-дедуктивные построения. Все остальное, в его глазах,-- не более как «следствие больного ума». Когда он точно передает рассуждения героя, он нередко сообщает читателю больше того, что понимает сам. Недаром «феноменальные» результаты расследования, проводимого героем, неизменно ошеломляют его.

Но тем не менее роль рассказчика в новелле По велика, потому что именно рассказчик помогает читателю раскрыть характер и психологию главного героя, который делится со своим другом своими сокровенными мыслями и чувствами.

1.8 Выводы по идейно-эстетическому анализу новеллы «Золотой жук»

Рассмотрев в начале работы взгляды Эдгара По как теоретика американской новеллы, можно прийти к выводу, что новелла «Золотой жук» стоит вне эстетической теории американского писателя.

Во-первых, данная новелла не отличается краткостью. Кроме того, нельзя сказать, что сюжет захватывает читателя целиком, поскольку в нем много отступлений, логических соображений и выводов, свойственных аналитическому складу ума героя. Во-вторых, в рассказе не наблюдается единства стиля. Стиль, как считал писатель, - категория эстетическая, куда входят общая тональность повествования, эмоциональная окрашенность лексики, синтетическая структура текста. Вообще следует отметить, что По развил учение европейских романтиков о категории прекрасного в эстетике, о тесной связи поэзии и музыки, о принципах композиции. Но новелла «Золотой жук» прежде всего подчинена суровым законам логики, что отличает ее по стилю от других новелл писателя. Стиль ее более сдержанный, не отличается эмоциональностью и яркими стилистическими средствами выражения языка.

Что же касается сюжета и композиции, то здесь писатель остался верен себе: все элементы новеллы взаимосвязаны и подчинены общему замыслу. Каждый эпизод, каждое событие, каждое слово в повествовании служит осуществлению замысла и достижению единого эффекта.

Что же касается идейного содержания новеллы, то данное произведение имеет ярко выраженную социальную направленность. Герой его новеллы, несмотря на его отчужденность от общества и добровольное изгнанничество, не чужд интересам этого общества. В его планах - вернуть утраченное богатство, которое поможет ему вернуться к прошлой жизни, оставив свой уединенный образ жизни.

2. Своеобразие рассказов По

Как новеллист По всерьез заявил о себе рассказом «Рукопись, найденная в бутылке» (1833), получившим премию на конкурсе «Сатердей курьер». Один из членов жюри подметил главную особенность дарования По-прозаика: «Логика и воображение сочетались тут в редкой соразмерности». В традиции необыкновенных морских путешествий написан рассказ «Низвержение в Мальстрем» (1841) и единственная «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима» (1838), подготовившая почву мелвилловскому «Моби Дику» и завершенная Ж. Верном в романе «Ледовый сфинкс». К «морским» произведениям примыкают рассказы о приключениях на суше и в воздухе: «Дневник Джулиуса Родмена» вымышленное описание первого путешествия через Скалистые горы Северной Америки, совершенного цивилизованными людьми (1840), «Необыкновенные приключения некоего Ганса Пфааля» (1835), начатые в шутливо-сатирическом ключе и переходящие в документальный отчет о полете на Луну, «История с воздушным шаром» (1844) о совершенном якобы перелете через Атлантику. Эти произведения не только истории о немыслимых приключениях, но и приключение творческой фантазии, аллегория постоянного драматического путешествия в неизведанное, в иные, выходящие за пределы повседневного эмпирического опыта эмоционально-психологические измерения. Благодаря тщательно разработанной системе деталей достигалось впечатление достоверности и материальности вымысла. В «Заключении» к «Гансу Пфаалю» По сформулировал принципы того вида литературы, который впоследствии назовут научно-фантастической.

Та же «сила подробностей» у По, отмеченная Ф. М. Достоевским, характерна для самой многочисленной группы новелл тех его «арабесок», которые ближе всего к европейской романтической традиции. Художественный смысл таких рассказов, как «Ли-гейя» (1838), «Падение дома Ашеров» (1839), «Маска Красной смерти» (1842), «Колодец и маятник» (1842), «Черный кот» (1843), «Бочонок амонтильядо» (1846), конечно, отнюдь не исчерпывается картинами ужасов, физических и душевных страданий, вообще «уклонений от природы», по выражению Ш. Бодлера. Изображая различные экстремальные положения и выявляя реакции героев на них, писатель прикоснулся к таким областям человеческой психики, которые изучаются современной наукой, и тем раздвинул границы эмоционального и интеллектуального постижения мира.

Первый свой изданный сборник рассказов Эдгар По назвал «Рассказами гротесков и арабесок». Название произведения или ряда произведений, тем более данное самим автором, направляет читателя и критика, ориентирует их, дает им ключ от входа в область, созданную творческой фантазией. Рассказы Эдгара По это .действительно гротески и арабески. «Кто верным именем ребенка назовет» (Шекспир), будь то человек или произведение искусства? По-видимому, это лучше всего способен сделать родитель ребенка или автор, когда речь идет о произведении искусства. Нет у родителя или у автора имеется не только свое понимание произведенного им на свет детища, но и свой тайный замысел;, свои пожелания, свои надежды и упования. Гротески и арабески наименование точное, но в большей мере оно характеризует, так сказать, внешний облик, способ, манеру, чем суть. Нередко литературоведам и критики рассказы Эдгара По называют «страшными». С равным основанием их можно назвать «рассказами тайн и ужасов». Когда Эдгар По писал свои рассказы, подобный жанр был а Америке широко распространен, и он знал его особенности и лучшие его образцы, знал о его популярности и причине успеха у читателя. Казалось бы, легче всего разобраться в рассказах Эдгара По, если поставить их в связь с традициями готического романа английской писательницы Анны Радклиф (17(;41823) и европейской романтической фантастики, прежде всего с Гофманом (17761822), с его «Фантазиями в манере Калло». Это делали и делают, это можно и нужно делать, не слишком обнадеживая себя, учитывая «странность» Эдгара По, его гротесков и арабесок, о которой так решительно сказал Достоевский: «Вот чрезвычайно странный писатель именно странный, хотя и с большим талантом». Порой кажется, что тот или иной гротеск Эдгара По написан в духе традиции готического романа, в духе жанра «тайн и ужасов», а на поверку оказывается, что это пародии на него. Наглядный пример рассказ «Сфинкс»

Человек приехал из Нью-Йорка к своему родственнику и живет «в его уединенном, комфортабельном коттедже на берегу реки Гудзон». Однажды, «на исходе знойного дня», он сидел «у открытого окна, из которого открывался прекрасный вид на берега реки и на склон дальнего холма, почти безлесный после сильного оползня». И вдруг он «увидел там нечто невероятное какое-то мерзкое чудовище быстро спускалось с вершины и вскоре исчезло в густом лесу у подвожья». Чудовище было огромных размеров, и всего поразительней и ужасней было изображение «Черепа едва ли не во всю грудь». Перед тем как чудовище скрылось, оно исторгло «неизъяснимо горестный» звук, а человек, рассказывающий эту историю, «без чувств рухнул на пол*. Рассказ о таинственном и ужасном, но тут же, на следующей странице, и разоблачение «фокуса», то есть разъяснение того, каким образом перед взором рассказчика появилось омерзительное чудовище. Оказалось, что это всего-навсего насекомое «сфинкс вида Мертвая голова», внушающее «простонародью суеверный ужас своим тоскливым писком, а таите эмблемой смерти нагрудном покрове». Насекомое попало в паутину, которую соткал за окном паук, а глаза человека, сидевшего у окна, спроецировали его на обнаженный склон далекого холма. «У страха глаза велики». образ чудовища иллюзия, порожденная тревожным психическим состоянием рассказчика, обостренным реальным ужасом в Нью-Йорке свирепствовала эпидемия холеры, «бедствие все разрасталось», и «в самом ветре, когда ов дул с юга... чудилось смрадное дыхание смерти". (В «Сфинксе» отразилось реальное событие начала 30-х годов прошлого века: в Нью-Йорке была эпидемия холеры, распространившаяся из Европы.)

«Сфинкс» рассказ и «страшный» и пародийный, в нем есть и существенный для Эдгара По мотив социальной сатиры выраженная как бы между прочим и в остроумной форме оценка реального состояния американской демократии. Родственник рассказчика, чей «серьезный философский ум был чужд беспочвенных фантазий... настоятельно подчеркивал ту мысль, что ошибки в исследованиях обычно проистекают из свойственной человеческому разуму склонности недооценивать или же преувеличивать значение исследуемого предмета из-за неверного определения его удаленности... Таи, например, сказал он, чтобы правильно оценить то влиянию, которое может иметь на человечество всеобщая и подлинная демократия, необходимо учесть, насколько удалена от нас та эпоха, в которую это возможно осуществить».

Рассказ «Сфинкс» может дать представление о технологии создания страшного у Эдгара По, однако для автора это отнюдь не универсальный способ. И в этом рассказе, далеко не столь значительном, как, например, рассказ «Падение дома Ашеров», и далеко не столь популярном, как «Золотой жук», очевидна одна черта, которая, по мнению Достоевского, отличает Эдгара По «решительно от всех других писателей и составляет резкую его особенность: это сила воображения. Не то чтобы он превосходил воображением других писателей; но в его способности воображения есть такая особенность, какой мы не встречали ни у кого: это сила подробностей», которая способна убедить читателя в возможности события, даже когда оно «или почти совсем невозможно или еще никогда не случалось на свете».

«Сила воображения, или, точнее, соображения», говоря словами Достоевского, позволяла Эдгару По с решительным успехом широко мистифицировать читателя. Об этой способности и склонности По можно говорить приводя в пример его «Историю с воздушным шаром» рассказ-мистификацию, в котором выдумка о перелете воздушного шара 118 Европы в Америку оказалась столь правдоподобной, что вызвала сенсацию.

Достоевский обратил внимание на весьма важный содержательный элемент самых невероятных рассказов Эдгара По. «Он, писал Достоевский, почти всегда берет саму исключительную действительность, ставит своего героя в самое исключительное внешнее или психологическое положение, и с какою силою проницательности, с какою поражающею верностию рассказывает о состоянии души этого человека». Очень часто души, объятого ужасом, который испытывал сам Эдгар По.

Вероятно, многие читатели, если их спросить, какой из рассказов Эдгара По лучшие всего удерживает память , скажут: «Золотой жук». Сам писатель считал его «наиболее удачным» своим рассказом. «Огромная популярность «Золотого жука», верно отмечает Герви Аллен, объясняется отчасти тем, что в нем почти отсутствуют болезненные мотивы, преобладающие во многих других произведениях По». В связи с этим невольно вспоминается признание Блока: «Мне случалось ощущать при чтении Диккенса ужас, равного которому не внушает и сам Э. По». Действительно, «эти уютные романы Диккенса очень страшный и взрывчатый материал». Однако в «уютных романах Диккенса» нет болезненных мотивов, связанных с травмированным состоянием психики, что заметно в рассказах Эдгара По.

«Золотой жук» по жанровым его свойствам обычно присоединяют к знаменитым детективным рассказам Эдгара По «Убийства на улице Морг», «Тайна Мари Роже» и «Украденное письмо», героем которых является детектив-любитель Ш. Огюст Дюпен. В этих рассказах сам автор называл их «логическими рассказами» с особым эффектом проявляет себя сила логики и аналитического соображения. Валерий Брюсов назвал их автора «родоначальником всех Габорио и Конан-Дойлей» всех писателей детективного жанра. Герви Аллен как бы дополняет и развивает это суждение Брюсова, когда пишет: «Очерк «Шахматный автомат Мельцеля» «явился первым произведением, где По выступил в роли непогрешимого логика и проницательного аналитика, предвосхитив метод, к которому прибег позднее в своих детективных рассказах, таких, как «Убийства на улице Морг», метод, увековеченный в триумфе Шерлока Холмсов».

Основную же особенность Эдгара По отметил опять-таки Достоевский. Он указал на «матерьяльность» его фантастики. Фантастическое в произведениях Эдгара По оказывается осязаемым, обыденным. Явления невероятные не только обнаруживаются в повседневности, но повседневность как таковая под взглядом и пером Эдгара По обретает характер фантастический. Однако при этом По но был идеалистом-мистиком. «Видно, что он вполне американец, даже в самых фантастических своих произведениях», так сказал Достоевский, и если учесть, что «американец» в данном случае это синоним практицизма, деловитости, то Эдгар По, материализуя фантастику или же делая все материально-бытовое фантастическим, явился в этом смысле американцем и антиамериканцем одновременно. Он видел и показал призрачность, зыбкость буржуазно-деляческого мира, гордившегося своей разумностью, основательностью и прочностью. Индивидуалистическая свобода, которую американцы написали прямо на своем знамени, это, по Эдгару По, одиночество в толпе, это заброшенность и затравленность личности, это по свобода человека, а освобожденность от человека, от заботы о ном: покинутость человека обществом призрак свободы. Разве об этом не писал сам Достоевский? Ну конечно же, поэтому он и откликнулся так живо на произведения американского писателя. В развитии литературы XIX веки, усиленно разрабатывавшей проблему человека, Эдгар По явился соединительным звеном между романтиками и реалистами. Он наследовал романтикам, тому же Гофману или англичанину До Квинси, и он же прокладывал дорогу реализму, который Достоевский так и назвал «фантастическим», но не в смысле какой-то чрезвычайной выдумки, а особой проницательности, позволяющей постигать лишь кажущееся в самой действительности невероятным, выдуманным. Из-за этой проницательности Эдгар По был миром буржуазного практицизма исторгнут и в силу той же проницательности вошел он в мировую литературу.

Помимо трех основных типов рассказов: фантастико-приключенческих, готических и логических у По немало других жанровых разновидностей: юмористические зарисовки, хотя смех, как и быт, не очень давался ему, сатирические скетчи, пародии, притчи. Рассказы, смыкающиеся с философской эссеистикой,«Разговор с мумией» (1845) обобщенная, предвосхищающая сатира не только на американские институты, но и на традиции и ценности современного общества, его философию и мораль, на самую идею буржуазного прогресса. Философско-космогонические и гносеологические идеи развиваются По в его прозо-поэме «Эврика» (1848).

Собственные опыты писателя в данной области могут быть разделены на несколько категорий, которые мы условно обозначим как научно-популярные («Сфинкс», «Три воскресенья на одной неделе»), «технологические» («Ганс Пфааль», «История с воздушным шаром», «Mellonta Tauta»), сатирические («Разговор с мумией», «Тысяча вторая сказка Шехерезады») и «метафизические» («Повесть скалистых гор», «Месмерическое откровение», «Правда о том, что случилось с мистером Вальдемаром»). Условность деления обусловлена тем, что ни одна из этих категорий не существует в чистом виде, но всегда в комбинации с другими, и речь может идти лишь о преобладающей тенденции. Объединяет их, пожалуй, только одно: все они так или иначе привязаны к какому-нибудь научному открытию, изобретению, наблюдению, любопытному факту. При этом само открытие или изобретение лишь в редких случаях становится главным предметом изображения; чаще всего оно только повод, предлог для размышления о вещах, лежащих в совершенно иной сфере человеческого опыта, средство сделать правдоподобным невероятное.

Заключение

Центральное место в новеллистике По занимают психологические рассказы, которые нередко называют «страшными» или «ужасными». Их главная тема - трагические последствия столкновения человеческого сознания, воспитанного в духе гуманистических идеалов, с новыми бесчеловечными тенденциями, возникающими в ходе прогресса американской буржуазной цивилизации. По был, вероятно, первым американским писателем, который уловил в этих тенденциях угрозу бездуховности. Душа человеческая, ужаснувшаяся при столкновении с миром, в котором для нее не оставалось места, боль и болезнь души, ее страх, стали предметом художественно-психологического исследования. А результаты исследования зависели, разумеется, от общей философско-эстетической позиции писателя.

Детективные рассказы Эдгара По коренным образом отличаются от его ужасных рассказов. Его произведения в жанре детектива пронизаны сплошной линией логики, которой руководствуется главный герой. В этих рассказах нет и намека на мистику, весь клубок загадок главный герой разматывает методом дедуктивного анализа событий.

В отличие от фантастических авторов, По находит чудесное в любом.

Он отвергал многое из американской действительности 2040-х гг.и разделял многие ее иллюзии. Всю жизнь мечтая отдаться «единственной страсти» чистой поэзии, он был вынужден выступать в роли литературного поденщика. Художник, которого многие западные литературоведы считают представителем интуитивистского направления в искусстве, он понял, что творчество помимо всего прочего есть труд, и, постигая через «литературную инженерию» природу и закономерности Поэзии, создал по-своему стройную эстетическую теорию. В своих общественных симпатиях писатель был ретрограден: высокомерно отзывался о «толпе» и считал рабство «основой наших институтов». По не строил утопические проекты, не лелеял мечты о лучшем будущем; его романтическое, скорректированное рационализмом творчество не устремлялось и в прошлое. По был чужд неистребимый оптимизм трансценденталистов, полагавших духовное силой, которая исправит испорченный мир. Он не обладал гражданским темпераментом и доверял только поэзии, только искусству, заложив тем самым основы трагической традиции в американской литературе.

Эдгар По вызвал живой интерес у многих писателей разных стран и разных идейно-эстетических направлений.

По своему воспитанию и складу характера Эдгар По был подготовлен к тому, чтобы стать первым писателем всей Америки, заговорившим на языке, понятном и интересном для европейцев. Пылкое воображение южанина, рано открывшего для себя мир европейской романтической поэзии, уживалось у По с острым аналитическим даром. Как романтик он знал влечение таинственного. Более всего он любил раскрывать тайны, что, в конце концов и сделало его создателем детектива. Однако, помимо аналитической работы ума, По ценил поэтический способ приближения к тайне, умение силой воображения представить её так наглядно и зримо, что фантастическое обретало материальность.