Булгаковский текст в романе Пелевина Чапаев и Пустота

2.2 «Мастер и Маргарита»

О композиционном единстве романов говорит исследовательница О. Богданова, и в первой главе данной работы представлена таблица иллюстрирующая концепцию автора (см. стр. 15). Но нас в данной трактовке не всё устраивает, мы считаем, что таблица достаточна условна и не завершена, поэтому внесём некоторые коррективы в данную схему. Во-первых, остаются непонятными обозначения уровней: современность, история, вечность. По крайней мере непонятно почему Воланд и его свита определены на историческом уровне. Так как его можно определить в любой из уровней: в современности он появляется, встречается с Берлиозом и Иваном; в «истории» как знавший Канта, Понтия Пилата, Иешуа, но мы это знаем только с его слов. Тогда как реальное лицо он не существует, хотя поставлен в один ряд с Чапаевым, Анной, Котовким, существовавшими в действительности. Его можно отнести и к уровню «вечность», рассматривая её как метафизическую категорию. В эту категорию прекрасно вписывается пелевинский миф о Чапаеве и линия барона Юнгерна, но при таком раскладе распадается трехуровневая система. Как нам кажется, относить персонажей к тем или иным уровням неправильно, так как они могут принадлежат им всем и никакому одновременно. В нашем понимании связи персонажей этих двух произведений прекрасно вписываются в двухуровневую систему, которая задана автором последователем, т.е. это линии Чапаева и Петра Пустоты. Может быть концепция Богдановой более интересна, но мы предлагаем следующую:

Петр - Иван.

В начале и в конце романа Петр бродит и не знает куда ему идти, его «бездомность» аллюзивно отсылает к Ивану Николаевичу Бездомному, персонажу с говорящей фамилией и отчеством (ни кола, ни двора). Оба эти персонажа - поэты, оба оказываются в психиатрической лечебнице. Петр оказывается убийцей своего друга, а Иван является свидетелем убийства своего приятеля Берлиоза. После перенесенного на Патриарших, Иван бродит по городу и ищет Волонда, против которого он обзавелся «оружием» - икона и свеча, а Петр, проснувшись от звуков фуги фа минор Моцарта, подумал, что её играет убитый им вчера тов. Фанерный:

«Он был бос, в разодранной беловатой толстовке, к коей на груди английской булавкой была приколота бумажная иконка<…> в руке Иван Николаевич нес зажженную венчальную свечу» [61,55]

«Сняв распятие, я достал из кобуры маузер <…> если уж допускать, что покойник может играть на рояле, то можно допустить и то, что он боится креста» [19,87]

Последствия после посещения Иваном «Грибоедова» можно сравнить с последствиями причиненными Петром в «Музыкальной табакерке». При разговоре с профессорами оба пациента выдают одинаковые реакции:

«Он умён, - подумал Иван,- надо признаться, что среди интеллигентов тоже попадаются на редкость умные» [19,50]

«Он определенно умен, подумал я. Но какой подлец»<…> «Положительно умен» [61,79]

Мастер и Петр.

Герои- писатели, тексты которых присутствуют в романах: роман о Понтии Пилате мастера и стихотворения Петра. Мастер не имеет имени, это его прозвище, которое вынесено в заглавие романа, как и фамилия Петра - Пустота. Оба персонажа знают некую истину, из-за провозглашения которой они помещены в психбольницу. В финале оба героя перемещаются в инобытие: мастер в царство Воланда, Петр во Внутреннюю Монголию [23]. Исследователь А. Зеркалов утверждает, что роман мастера был написан под чьим-то влиянием, будто его кто-то нашептал (Воланд). Из уст Воланда звучит первая глава романа о Понтии Пилате, и когда мастер впервые встречается с Волондом, последний начинает читать строки из романа. Да и самому масиеру кажется, что роман ему кто-то нашептал. В романе же Пелевина Чапаев тоже начинает читать наизусть Петькины стихи. Для выступления перед ткачами Чапаев просит Петьку приготовить стихотворение, и тот ощущая на себе давление со стороны Чапаева сочиняет его.

Маргарита и Петр. Сравнение этих персонажей имеет место быть, пусть даже эти персонажи разного пола. Как нам кажется, гендерный признак несколько стирается в современном романе Пелевина, да и не только у него. У Булгакова, если мы вспомним повесь «Собачье сердце», есть линия стирания границы между мужчиной и женщиной. «Во-первых, - перебил его Филипп Филиппович, - вы мужчина или женщина?» / «Я - женщина, - признался персиковый юноша в кожаной куртке и сильно покраснел» [19,20]. Мужская одежда делает женщину похожей на мужчину. Но у Булгакова это ещё и насмешка над советской действительностью, в которой «все нужно поделить», и в которой все равны, даже мужчина и женщина. В романе Пелевина Анна довольно часто одевает мужскую одежду, она пулеметчица, а это тоже не женское дело. К тому же Анна в описаниях Петра имеет мужскую фигуру: «Она была острижена совсем коротко - это даже трудно было назвать прической. На её еле сформированную грудь, обтянутую черным бархатом, спускалась нитка крупных жемчужин; её плечи были широкими и сильными, а бедра чуть узковатыми» [61,105]. Мария - персонаж нетрадиционной ориентации, Сердюк подозревает Кавабата в гомосексуализме.

Маргарита продает свою душу дьяволу, следовательно она вхожа в царство мертвых, в потусторонний мир. Если учесть, что Петр постоянно пребывает во сне , а сон равен смерти, то Петр по сути мертв и также вхож в мир теней. Маргарита становится участником сатанинского бала, Петр путешествует с бароном Юнгерном по «одному из филиалов загробного мира» [61,270]. Маргарита устраивает погром в доме критика Латунского, а Петр - в «Музыкальной табакерке» и кабаре «ИВАН БЫК John Bull International». В окна подвала, где жили мастер с Маргаритой, была видна сирень (белая). А Алтай-Виднянск - город, с «с головой нырнувший в цветущую сирень» [61,153].И Петр с Анной выясняют «насколько реальна цветущая сирень. Может быть это такой же сон» [61,155]. Маргарита с большим интересом относилась к работе мастера - написанию романа, даже помогала его писать, знала некоторые отрывки наизусть. Анна с увлечением читала сборник стихотворений Петра «Песни царства Я», заучила некоторые отрывки наизусть.

Чапаев и его линия.

В эту линию входят персонажи, обладающие сверхестественными знаниями. Воланд и Иешуа стоят на одной ступени, т.к. они связаны друг с другом двуединой связью. Условно творчество Булгакова можно представить в виде формулы - «борьба добра и зла», но в то же время это не борьба, а их единство, т.к. одно не может существовать без другого, и одна сила рождается с помощью другой. Об этом говорят многие исследователи творчества Булгакова (Соколов, Зеркалов, Яблоков). Не зря роман предваряет эпиграф из Гете «Фауста»: «Я часть той силы, что вечно хочет зла, а совершает благо» 5 . Недаром Воланду принадлежат слова из Библии: «каждому по вере своей», по сути дела, Воланд совершает правосудие. Неопровержима связь Воланда с Чапаевым и бароном Юнгерном. Во-первых, Воланд со своей свитой частенько играет в шахматы. «Блокавская игра» преобразуется в игру в шашки Чапаева у Пелевина. Во-вторых, Воланд и его свита выпивают водочки, и ничего кроме её, что у Пелевина выглядит в виде постоянных пьянок Чапаева с Петькой. В- третьих, прототипом «всевидящей шашки» Чапаева и Юнгерна является глобус Воланд (Петр стреляет из авторучки в зеркальный шар фальшивого мира, что так же отсылает нас к глобусу Воланда). Здесь уместно вспомнить Абадонну, которого видит Маргарита сквозь глобус Воланда и который появляется затем на балу. Абадонна - ангел апокалипсиса, демон войны, наблюдающий за тем, чтобы страдания воюющих сторон были одинаковы. Абадонна всегда появляется в темных очках, потому что он слепой. В Азиатской Конной Дивизии барона принято было защищать глаза повязкой из черной материи, потому что можно ослепнуть от ярких вспышек, и Чапаев и барон ходили в свое время с защитной повязкой, как Абадонна. Вообще в романе Пелевина встречается 3 персонажа, на которых надеты солнцезащитные очки, это Шварцнегер, Володин и Страминский. Сразу хочется вспомнить, что сам Пелевин редко, почти никогда, не снимает черных очков. Н. Нагорная выделяет несколько двойников Черного Барона: барон Юнгерн фон Штернберг (пототипом которого является историческая личность), инкарнация бога войны, Махакала, «лесник Валгаллы», Император Николай 2-й, гуру Чапаева, нагваль - индейский маг и др. К этому перечню следует добавить самого Чапаева, Абадонну. При слове маг сразу же возникают ассоциации с персонажем «Собачьего сердца», Филипп Филиппович не только маг, но ещё чародей, кудесник, жрец и т.д., т.е. его тоже можно включить в линию персонажей, обладающих сверхестественными знаниями. На груди у Чапаева и Барона висит Орден Октябрьской Звезды, тогда как Мар-гарита разглядела «на раскрытой безволосой груди Воланда искусно из темного камня вырезанного жука на золотой цепочке и с какими-то письменами на спинке» [19,224]. В Египте, совершая таинство мумификации, у человека вынимали сердце из-за того, что оно может выдать Осирису всю правду о его грешных делах на Земле. Сердце заменял жук-скаробей, который был сделан из драгоценных камней. Видно у Воланда сердце «подвешено» на груди. Квартиру №50, где разместился Воланд со свитой, можно сравнить с баней, в которой Петька с Чапаевым пьют водку, покидая которые они поджегают. Воланд выступает в Варьете с сеансом черной магии, Чапаев - перед ткачами. Барон руководит хором, в поезде Чапаева поют ткачи, а в «Мастере и Маргарите» бухгалтер Варьете натыкается на поющее отделение в городском зрелищном филиале, поющем из-за проделок Коровьева.

Заключение

Определили круг понятий, значимый для исследования: интертекст, подтекст, «смерть автора». Согласно тому, что белее поздние тексты впитывают в себя фрагменты и структурные элементы более ранних, подвергая их семантическому преломлению, мы сочли возможным говорить о булгаковском подтексте (subtext) в романе В. Пелевина.

Систематизировали частные исследовательские наблюдения над булгаковским подтекстом в романе Пелевина. Одни исследователи говорят о «вторичности» Пелевинского романа и прозы вообще (П. Басинский, А. Вяльцев, А. Немзер и др.), а другие - о булгаковском подтексте и перекличках с булгаковскими текстами (О. Богданова, И. Скоропанова, Л. Свердлов, В. Руднев и др.). Монографических работ, посвященных Пелевину и Булгакову нет, но нами обнаружено несколько статей, как отечественных, так и зарубежных авторов, отмечающих наличие булгаковского текста у Пелевина.

Источники интереса В. Пелевина к М. Булгакову обнаруживаются через «родство» художественных систем писателей. Не смотря на то, что художественные манеры авторов определяются разными литературными направлениями (модернизм и постмодернизм), и на то, что они (авторы) существуют в разных культурных парадигмах, мы наблюдаем «родство» их художественной манеры, поэтики, возможно, взглядов и убеждений: многослойность сюжета, эффект множащихся изображений, совмещение исторических пластов, тяготение к «пограничности», «переходности», игра с двойниками, мнимость (симулятивный характер) происходящего и т.п. Таким образом, интертекстуальные связи мы можем наблюдать не только на уровне текстовых совпадений, но и на совпадении некоторых аспектов поэтики.

Смысл и функции интертекстуальных отсылок к повести «Собачье сердце» определяются отношением Пелевина к культурной эпохи времен Булгакова. Так называемое время «зомбирования» сознания личности, выражаясь языком Пелевина. Согласно тексту романа, Петр является запрограммированной личностью («зомби по-советски»), что, безусловно, отсылает нас к Булгаковскому Полиграфу, зомбификацию которого осуществляет Швондер. Оба автора четко уловив состояние эпохи, вскрыли все ее казусы и нелепости, в первую очередь абсурдность. Но абсурдность бытия не остается явлением чисто советской эпохи, оно плавно перекочевывает в постсоветскую, о чем нам твердит Пелевин. Состояние обоих эпох можно охарактеризовать как «больное», состояние «на грани», в связи с чем так актуальна «врачебная» тема, которая развивается от врача «тела», Преображенского, до врачей «души», Стравинского и Канашникова.

Характер интертекстуальных взаимодействий романов «Чапаев и Пустота» и «Мастер и Маргарита» можно представить в виде двух линий персонажей: Петра и Чапаева, образы которых можно назвать собирающими. Так, линия Петра распадается на линии Ивана, Мастера, Маргариты и Фанерного, а Чапаева - на линии Барона, профессоров и Воланда / Иешуа. Между линиями устанавливаются отношения взаимосвязи, взаимозависимости, так как линию Чапаева составляют персонажи обладающие сверхъестественными знаниями, а линию Петра - персонажи, стремящиеся эти знания получить.

Список использованной литературы

1. Агеев Б. Цепь молчания, или «черт все устроит». //Москва. - 2004. №11. - С. 192 - 212.

2. Аллюзия, интертекстуальность // Энциклопедия кругосвет. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/articles/76/1007655/1007655al.htm

3. Антоненко С. Пост - постмодерн? //Москва. - 1998. - №8. - С. 176 - 179.

4. Арбитман Р. Барон Юнгерн инспектирует Валгаллу. //Книжное обозрение. 1996. №28.

5. Архангельский А. Обстоятельства места и времени. Связка рецензий. //Дружба народов. - 1997. - №5. - С.190 - 193 .

6. Бавильский Д. Все мы немного… //Независимая газета. 1993. 31 июля.

7. Бавильский Д. Сон во сне: толстые романы в «толстых» журналах. //Октябрь. - 1996. - №12. - С. 176 - 184 .

8. Бавильский Д. Школа нового романа. //Независимая газета. 1996. 7 сентября.

9. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика . - М., 1994.

10. Басинский П. Из жизни отечественных кактусов. //Литературная газета. 1996. №22

11. Басинский П. Новейшие беллетристы: Пелевин и Варламов. //Литературная газета. 1996. №22.

12. Басинский П. Синдром Пелевина. //Литературная газета. 1999. №45.

13. Басинский П. Транс, мета, или Как бишь вас? //Октябрь. - 1998. - №6. - С. 185 - 187.

14. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1975.

15. Белов А. К вопросу о влиянии Кастанеды на В.О. Пелевина. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-kastaneda/1.html

16. Богданов Н. «Пятое измерение» Михаила Булгакова. //Литература в школе. - 2004. - №8. -С. 13 - 16.

17. Богданова О.В. Современный литературный процесс. - Спб., 2001.

18. Богумил Т.А. В.Г. Шершеневич: феномен авторской субьективности: монография. Барнаул, 2007.

19. Борохович Я. Виктор Пелевин как зеркало русской литературной традиции. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-lebed/1.html

20. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. Барнаул, 1989.

21. Булгаков М.А. Собачье сердце: Повесть. Ханский огонь: Рассказ. - М., 1988.

22. Быков Д. ПВО - аббревиатура моего имени. [Электронный ресурс] - Режим доступа: //http://pelevin.nov.ru/stati/.

23. Быков Д. Побег в Монголию. //Литературная газета. 1999. №22.

24. Воробьева Е.П. Мастер, Пушкин и Пустота // Культура и текст - 2005: Сборник научных трудов международной конференции: В 3т. / под ред. Г.П. Козубовской. Т.1. - Спб.; Самара; Барнаул, 2005. - С. 184 - 188.

25. Воскресенская Е. Интертекстуальные включения в произведения И. Во. Автореферат диссертации на соискание кандидата филологических наук. - Барнаул, Омск, 2004.

26. Вяльцев В. Заратустры и мессершмидты. //Независимая газета. 1993. 31 июля.

27. Гаспаров М.Л. Литературный интертекст и языковой интертекст. //Изв. Ан. Сер. лит. и язык. - 2002. - Том 61. - №4. - С. 3 - 9.

28. Генис А. Границы и метаморфозы. //Знамя. - 1995. - №12. - С. 210 - 214.

29. Генис А. Поле чудес. //Генис А. Два: Расследования. - М., 2002. - С. 106 - 124.

30. Голубков М. М.А. Булгаков. //Литературная учёба. - 2003. - №2. - С. 179 - 212.

31. Дао де цзин. - М., 2004.

32. Долин А. Виктор Пелевин: новый роман. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://pelevin.nov.ru/stati/o-dolin/1.htm/

33. Забытая цитата; звуко-смысловая анаграмма; цитата. //Словарь терминологии тартуско-московской семиотической школы / Составитель Я. Левченко. Под руководством И.А. Чернова. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://diction.chat.ru

34. Зеркалов А. Этика Михаила Булгакова. - М., 2004.

35. Иванова Н. Преодолевшие постмодернизм. //Знамя. - 1998. - №4. - С. 193 - 204.

36. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия. Эволюция научного мифа. - М., 1998.

37. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. - М., 1998.

38. Каменецкий А. Поздние человеколюбцы. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-lim/1.html

39. Канныкин С.В. Текст как явление культуры. - Воронеж, 2003.

40. Канунникова О. Художник и окрестности. //Новый мир. - 2002. - №4. - С. 175 -179.

41. Кащеев А. Гурд Пелевин. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-kashv/1.html

41.Керимов Т.Х. Постмодернизм // Социальная философия: Словарь /сост. и ред. В.Е. Кемеров, Т.Х. Керимов. - М., 2006. - С. 353 - 355.

42. Кирпичников А. Об одном неисследованном сюжете в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». //Москва. - 1990. - №12. - С.

43. Княжицкий А. Страница редактора: мастера нехудожественной цитаты. //Русская словесность. - 2003. - №5. - С. 2 - 4.

44. Кононенко О.А. Два взгляда на русский литературный постмодернизм .//Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 2003. - №6. - С. 176 -181.

45. Корнев В. Блюстители дихотомии: тридцать сребреников за рецепт бестселлера. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-krn1/1.html

46. Корнев С. Столкновение пустот: может ли постмодернизм быть русским и классическим? Об одной авантюре Виктора Пелевина. //Новое литературное обозрение. - 1997. - №28. - С. 244 - 259.

47. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман. //Вестник МГУ. Сер. 9. Филологи. - 1995. - №1. - С. 97 - 124.

48. Кристева Ю. Избранные работы: Разрушение поэтики. - М., 2004.

49. Курицин В. Великие мифы и скромные деконструкции. //Октябрь. - 1996. - №8. - С. 171 - 187.

50. Кушнер А. Заметки на полях. //Вопросы литературы. - 1980. - №1. - С. 205 - 210.

51. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература 1950 - 1990-е годы: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений: В 2т. - Т. 2.: 1968 - 1990. - М., 2003.

52. Лесскис Г. Триптих М.А. Булгакова о русской революции. - М., 1999.

53. Липовецкий М. Паралогия русского постмодернизма. //Новое литературное обозрение. - 1998. - №30. - С. 285 - 304.

54. Можейко М.А. Интертекстуальность. //Постмодернизм: Энцикло-педия. - Мн., 2001. - с.333 - 335.

55. Нагорная Н. История и сновидение в творчестве В. Пелевина. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-nagor/1.html

56. Немзер А. Как я упустил карьеру. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-nemz/1.html

57. Нехорошев Г. Настоящий Пелевин Отрывки из биографии культового писателя. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-nehor/1.html

58. Нехорошев М. Фантастика в ожидании прозы. //Звезда. - 1998. - №9. - С. 221 - 229.

59. Новиков В. Литературный пейзаж после нашествия Пелевина. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://pelevin.nov.ru/stati/o-novik/1.html

60. Пелевин В.О. Зомбификация. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/pov/pe-zombi/1.html

61. Пелевин В.О. Чапаев и Пустота. - М., 2004.

62. Пронина Е. Фрактальная логика Виктора Пелевина. //Вопросы литературы. - 2003. - №4. - С.5 - 30.

63. Резников К. Еще раз о Чапаеве и Пустоте. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-rezn/1.html

64. Роднянская И. … и к ней безумная любовь //Новый мир. - 1996. - №9. - С.212 - 216.

65. Ронен О. Лексические и ритмико-синтаксические повторения и «неконтролируемый подтекст». //Изв. Ран. Сер. лит. и языка. - 1997. - №3. - С. 40 - 44.

66. Ронен О. Подражательность, антипародия, интертекстуальность и комментарий. //Новое литературное обозрение. - 2000. - №42. - С.255 - 261.

67. Руднев В. Словарь культуры ХХ века. М., 2001.

68. Руссова Н.Ю. От аллегории до ямба. М., 2004.

69. Свердлов Л. Технология писательской власти (о двух романах В. Пелевина). //Вопросы литературы. - 2003. - №4. - С. 31 - 47.

70. Сергеев С. Чапаев и Простота // Новое литературное обозрение. - 1997. - №28. - С. 260 - 268.

71. Скоропанова И. Русская постмодернистская литература. - М., 1999.

72. Смирнов И. Теория и революция. //Новое литературное обозрение. - 1997. - №23. - С.42 - 49.

73. Снигирев А.В. Интертекст: типология, включения и функционирование в художественном тексте. - Екатеринбург, 2000.

74. Умбрашко Д. Пелевин и Достоевский на уроке литературы. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.pelevin.nov.ru/stati/o-litra/1.html

75. Фатеева Н.А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе. //Изв. Ан. Сер. лит. и языка. - 1997. - Т.56. - №5. - С. 12 - 21.

76. Фатеева Н.А. Типология интертекстуальных элементов и связей в художественной речи. //Изв. Ан. Сер. лит. и языка. - 1998. - Т.57. - №5. - С. 25 - 38.

77. Фоменко И.В. Цитата. //Введение в литературоведение / под. ред. Л.В. Чернец. - М., 1999. - С. 496 - 507.

78. Хализев В.Е. Неавторское слово. Литература в литературе. //Хализев В.Е. Теория литературы. - М., 2005. - С. 261 - 276.

79. Хартунг Ю., Брейдо Е. Гипертекст как объект лингвистического анализа. //Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 1996. - №3. - С. 61 - 70.

80. Шаадат Ш. Новые публикации по интертекстуальности. //Новое литературное обозрение. - 1995. - №12. - С.337 - 344.

81. Шайтанов И. Буккер - 97: Записки «начальника» премии. //Вопросы литературы. - 1998. - №3. - С. 99 - 131.

82. Эпштейн М.Н. Постмодерн в русской литературе. - М., 2005.

83. Яблоков Е.А. Художественный мир Михаила Булгакова. - М., 2001.