Любовная лирика М.Ю. Лермонтова и А.С. Пушкина

42

Введение

Возникшее в Древней Греции понятие "лирика" служило для определения произведений, которые пелись под аккомпанемент лиры. Лирика сама по себе - вид поэзии, в котором с наибольшей полнотой раскрывается внутренний мир человека, сфера душевной жизни поэта. Лирика охватывает множество стихотворных жанров: например, элегия, романс, сонет, песня, стихотворение.

Русская поэзия… Это высокая правда о человеке, о его жизни, о жизни его души; это наше духовное достояние, наша национальная гордость и любовь. Всякое сильное переживание человека ищет выхода в слове - почти все влюбленные пишут стихи, даже те, кто в другое время к ним равнодушен. Это неудивительно, - ведь именно поэзия дает человеку крылья, именно поэзия выражает и все его чувства. Она помогает ему душевно парить в минуту восторга, в прекрасный час самозабвенья. Она обнадеживает его в грусти, она утешает его в горе.

Особенное значение чувству любви придавали поэты, начиная со времени античности. Любовь не только нравственно обогащала их, в ней они черпали вдохновение. На священных чувствах любви и дружбы практически целиком основывалось такое направление в литературе, как сентиментализм, огромное место любовь занимает в творчестве романтиков.

Полюбив, человек как бы внутренне становится сильней; он душевно утончается, углубляется, вырастает духовно. Любовь делает человека достойным всего прекрасного, что есть в жизни, в природе. Он начинает замечать ночные звезды на далеком небосклоне, начинает замечать и «дневные звезды» на дне колодца, его вдруг поражает повисшая над землей семицветная радуга, восхищает яркий диск солнца; неожиданно остро, словно впервые в жизни, он ощущает нежный весенний запах цветущей сирени, видит дивный изумруд молодой зелени вокруг…

О любви написано много. Много, потому что написано сотни, тысячи, десятки тысяч строк (и каких строк!), продиктованных душевным волнением и глубокими раздумьями.

О любви написано мало. Мало, потому что чувство это - любовь - неисчерпаемо. Оно и есть сама жизнь. И сколько бы ни было написано о любви, ее новизна, ее драматизм, многообразие, ее прелесть, обаяние не могут быть исчерпаны, пока жив на земле человек и пока бьется его сердце. Вот почему о любви продолжают писать и сегодня. Верно было сказано философом прошлого, что опыт любви - «самый потрясающий опыт человека». И сколько бы ни писали об этом великом чувстве, все равно оценить и выразить нравственную и эстетическую его непреложность очень трудно. Поэты, великие поэты объясняют возвышающую человека способность любить.

Для понимания любви нужна душевная зрелость; ведь испытать невероятную потребность в близости другого человека можно тогда, когда ты уже готов к духовному единению с этим единственным человеком. Ведь это и означает найти себя, свое место в жизни. Вне чувства любви нет настоящего высокого человеческого существования, Любовь и поэзия зовут человека искать ответы на все тайны и загадки жизни: «Любовь - дочь познания» (Леонардо да Винчи).

Тема любви - одна из вечных тем поэзии. Некоторые поэты (художники, музыканты, да и просто не связанные с творчеством люди) посвящали всю свою жизнь, чтобы воспеть это прекрасное чувство, другие обращались к этой теме лишь в моменты угасания или подъема страсти к своей возлюбленной. Так или иначе, любовная тема затрагивала (и будет затрагивать на протяжении времени, пока жив человек) всех.

1. Любовная лирика Михаила Юрьевича Лермонтова

1.1 Любовь в понимании поэта

«Люблю, люблю» - этими словами пронизана вся лермонтовская лирика. Этой теме он посвятил более трети своих стихотворений, от ранней юности до зрелых лет. Но если для Пушкина любовь - это источник счастья, то для Лермонтова она всегда связана с Печалью.

Лермонтовская любовь - это приговоренность, осужденность на вечность, она превыше всего: «Образ твой всегда повсюду я носить с собою осужден». И пусть любящего ожидают несчастье, жертвы и сама смерть - все равно они не отменяют и не разрушают любви. Любовь, - по Лермонтову, - чувство первичное, рождающееся с человеком, несоотносимое и несоизмеримое. Оно соизмерят все, но его не измерить ничем. Вот почему поэт писал:

Кто жил одной любовью, погубил

Все в жизни для нее, а все любил.

Любовь, способная все существование человека «пересилить» «в единый миг», «в однообразном северном краю все» в «новый блеск одеть», любовь, заключающая в себе весь смысл жизни человека и, как таковая, равная человеческому, противопоставляется Лермонтовым небесному и божественному, - он готов нарушить «все клятвы, кроме клятв любви». И принося свою клятву верности, Лермонтов говорит о ней, как о единственном, чему только и можно верить:

Зови надежду - сновиденьем,

Неправду - истиной зови,

Не верь хвалам и увереньям,

Но верь, о, верь моей любви!

Любовь - абсолютный закон бытия, отвергающий все небесное и противопоставленный ему.

Поэт очень рано отвергает божественное в своих мечтаниях, его идеал родился на земле, и несет земное как истинное свое достояние:

Не для земли ты создана,

И я могу ль тебя любить?

Земля, земное - вот истинное название лермонтовской любви, принимаемое во всем богатстве и во всей бесконечности своих определений. Лермонтовское земное - земное в его огромности, в нем все грани человеческого я, все проявления жизни человека. Эта любовь не изолирует человека от мира, а возвращает мир человеку и человека миру. Здесь нет и не может быть бегства от любви, она везде, она во всем, она - сам человек.

Но, возведя любовь в перл человеческого, поэт очень рано ощутил бесчеловечность (иначе говоря - «безлюбовность») общественных отношений, в которых протекает жизнь человека. Лермонтовская поэзия любви не могла не привести к острому конфликту поэта с окружающим его обществом. Вот почему тема любви у Лермонтова сразу стала и трагической и героической и приняла общественно-политическую форму выражения и направленности. Интимная лирика была лирикой философской, политической.

Философия любви есть философия страдания. Но философия страдания не есть философия любви. В перемене мест членов уравнения равенство рушится. Любовь, пройдя стадию страдания, чтобы сохранить свою деятельную силу, должна превратить в себе - другое, в ненависть. И ненависть была порождена оскорбленной любовью. Романтическая антиномичность порождает противопоставление любви и ненависти, причем если уж это ненависть, то ко всему миру:

И целый мир возненавидел,

Чтобы тебя любить сильней.

Один из современников Лермонтова отметил, что его любовь зла и мстительна:

Страшись любви: она пройдет,

Она мечтой твой ум встревожит,

Тоска по ней тебя убьет,

Ничто воскреснуть не поможет…

В стихотворении «Всевышний произнес свой приговор» изначальные благородные порывы человеческой души до неузнаваемости изуродованы глумлением и насмешками над святостью любви. Лермонтовские стихи - крик поруганной любви о мщении. Но в этом мщении, в этих приговорах свету живет любовь, живет живой жизнью. Она не мирится с насилием над ней. В этом суть лермонтовской философии мщения, порожденного любовью. Ненависть - это активность поруганной любви. В ненависти любовь стремится к своему возрождению, борется за себя. Вне ненависти она смиряется и погибает:

Всевышний произнес свой приговор,

Его ничто не переменит;

Меж нами руку мести он простер

И беспристрастно все оценит.

Он знает, и ему лишь можно знать,

Как нежно, пламенно любил я,

Как безответно все, что мог отдать,

Тебе на жертву приносил я.

Любовные мотивы лирики Лермонтова переплетаются с богоборческими. В отличие от религиозно-философских систем, объявляющих, что бог есть любовь, лейтмотивом поэзии Лермонтова является мысль о том, что божество враждебно любви, а любовь враждебна божеству, она греховна, она наказуема. Бог не прощает любви, и за любовь прощения у бога не просят, ибо прощение можно получить только ценой отказа от любви.

Бог враждебен любви. Поэтому в стихотворении «Покаяние» в любви согрешившая дева не хочет «пред небесным о спасеньи слезы лить». Ее «покаяние» не было раскаянием. Она пришла на исповедь не для раскаяния, а для того, чтобы не умертвить с собою все, что любила в жизни. «Если таешь ты в страданье, если дух твой изнемог, но не молишься в покаянье: не простит великий бог!.» - ответил ей поп, и этим «Не простит» заканчивается стихотворение.

Таким образом, тема любви - одна из главных тем в творчестве М.Ю. Лермонтова. Он обращался к ней на протяжении всей своей жизни: в ранний юношеский период, в более зрелые годы, воспевал это чувство в стихотворениях, поэмах, в прозаических произведениях.

Любовь, по Лермонтову, очень сильное чувство, чувство первичное, рождающееся с человеком, несоотносимое и несоизмеримое. Это приговоренность, осужденность на вечность, она превыше всего. Любовь враждебна божеству, она греховна, она наказуема. Любовь никогда не может существовать без ненависти, эти два противоположные чувства у Лермонтова всегда вместе как одно неразделимое целое; и если одно из них не проявится, то и другое не сможет проявить себя в полной мере и в скором времени исчезнет.

Поэт воспринимает любовь как высокое чувство, помогающее человеку жить по высоким моральным законам. В стихотворении «Первая любовь» он говорит об этом так:

… Этот взор в груди моей живет;

Как совесть, душу он хранит от преступлений…

В этом и есть, по Лермонтову, одно из высоких проявлений любви, помогающее человеку оставаться человеком, жить в гармонии с собой и окружающими людьми.

1.2 Адресаты любовной лирики Михаила Лермонтова

Михаил Лермонтов влюблялся в совей жизни много раз, с ранней юности он узнал «тоску любови знойной». О своем первом чувстве к златокудрой девочке он писал в дневнике: «о, сия минута первого беспокойства страстей до могилы будет терзать мой ум!.»

Самую первую любовь поэт всегда помнил. Воспоминания о ней приходили в минуты одиночества и тревоги, как надежда и поддержка. Об этом пишет и в стихотворении «Первая любовь» по возвращении в Тарханы:

Когда же улетал мой призрак драгоценный,

Я в одиночестве кидал свой взгляд смущенный

На стены желтые, и мнилось, тени с них

Сходили медленно до самых ног моих.

Затем он влюбился в двенадцатилетнем возрасте: «1830 (мне 15 лет). Я однажды (три года назад) украл у одной девушки, которой было 17 лет, и потому безнадежно любимой мною, бисерный синий снурок; теперь он у меня хранится. Кто хочет узнать имя девушки, пускай спросит у двоюродной сестры моей. - Как я был глуп!.»

Первый биограф поэта П.А. Висковатый заметил: «Изучая жизнь Лермонтова, я давно пришел к убеждению, что над ним господствовала глубокая и поэтому возвышенная страсть - источник наслаждения и горя». В своей короткой жизни М.Ю. Лермонтов испытывал сильные чувства к нескольким женщинам. Кто же они - вдохновительницы или мучительницы поэта? Лопухина, Сушкова, Иванова, Щербатова, Быховец…

Варвара Александровна Лопухина - одна из самых глубоких сердечных привязанностей М.Ю. Лермонтов. В 1831 голу поэт встретился в близкой ему семье Лопухиных с младшей сестрой своего друга Алексея - Варенькой. Минувшей зимой шестнадцатилетнюю Вареньку привезли в Москву на «ярмарку невест». Она только одну зиму выезжала и ещё не успела утратить сельской естественности и простоты. Это делало ее не похожей на московских барышень, у которых рассчитаны каждый жест и улыбка. Светловолосая смуглянка с карими глазами покорила сердце Лермонтова на всю жизнь. Троюродный брат Михаила, Аким Шан-Гирей, оставил об этом подробные воспоминания: «Будучи студентом, Лермонтов был страстно влюблен… в молоденькую, милую умную, как день, и в полном смысле восхитительную Лопухину, это была натура пылкая, восторженная, поэтическая и в высшей степени симпатичная…»

Чувства Вареньки и поэта были взаимными, но не смогли развиться. Последний раз они видятся мимолетно в 1838 году, когда Варвара Александровна проездом посетила вместе с мужем Петербург. Лермонтов посвятил Вареньке множество стихов, а в 1832 году писал о том, что они никогда не будут вместе, предчувствуя несчастливую свою судьбу:

Мы случайно сведены судьбою,

Мы себя нашли один в другом,

И душа сдружилася с душою,

Хоть пути не кончить нам вдвоем

С именем Лопуиной связано стихотворение «Нет, не тебя так пылко я люблю», написанное в 1841 голу. Оно адресовано, вероятно, другой женщине, Екатерине Григорьевне Быховец, в которой Лермонтов находил внешнее сходство с Варенькой:

Нет, не тебя так пылко я люблю,

Не для меня красы твоей блистанье:

Люблю в тебе я прошлое страданье

И молодость погибшую мою.

Когда порой я на тебя смотрю,

В твои глаза вникая долгим взором:

Таинственным я занят разговором,

Но не с тобой я сердцем говорю.

Я говорю с подругой юных дней,

В твоих чертах ищу черты другие,

В устах живых уста давно немые,

В глазах огонь угаснувших очей

Сквозь все измены, любовные отношения с другими женщинами и обманы Лермонтов пронес свое чувство к Вареньке через всю свою жизнь:

Я к вам пишу: случайно! Право…

Забыл я шум младых проказ,

Любовь, поэзию - но вас

Забыть мне было невозможно.

И к мысли этой я привык,

Мой крест несу я без роптанья…

Лопухина пережила смерть поэта, но его смерть была для нее сильным потрясением, от которого она так и не смогла оправиться. Всю жизнь она хранила и скромные акварельные портреты, написанные рукой юного Лермонтова…

До знакомства с Варенькой Лопухиной длительные отношения связывали Лермонтова с Екатериной Сушковой. История этих отношений существенно отразилась в личной и литературной биографии поэта.

Пятнадцатилетний мальчик увлекся подругой своей кузины Сашеньки Верещагиной, «петербургской модницей». Их знакомство состоялось весной 1830 года и продолжалось несколько лет. Она была старше его на два года с небольшим, и свысока относилась к нему: «Мне восьмнадцать лет, - говорила Сушкова Лермонтову, - я уж две зимы выезжаю в свет, а Вы стоите на пороге этого света и не так-то скоро его перешагнете».

Юный Мишель посвятил Сушковой множество стихов летом и осенью 1830 года, которые провел в имении Столыпиных Середникове, в тесном общении со своей московской кузиной и ее близкой приятельницей Катей.

Лермонтов шутливо называл Сушкову «miss Black eyes» и посвятил ей стихотворение, которое называлось «Черноокой»:

Много звезд у летней ночи;

Отчего же только две у вас,

Очи юга! черны очи!

Нашей встречи был недобрый час…

Однажды несколько семей, проводящих лето в Середникове, в том числе и Арсеньева с внуком, Столыпины, Верещагины и Сушковы, отправились в Троицко - Сергиевскую лавру. На паперти стоял нищий, в руку которого кем-то был положен камень. В стихотворении «Нищий» Лермонтовым выведен яркий образ этого нищего, хотя речь идет о неразделенной любви и обмане:

У врат обители святой

Стоял просящий подаянья

Бедняк иссохший, чуть живой

От глада, жажды и страданья.

Куска лишь хлеба он просил,

И взор являл живую муку,

И кто-то камень положил

В его протянутую руку.

Так я молил твоей любви

С слезами горькими, с тоскою;

Так чувства лучшие мои

Обмануты навек тобою!

После Сушковой Михаил Лермонтов серьезно увлекся Натальей Федоровной Ивановой, дочерью писателя и драматурга Ф.Ф. Иванова. Поэт скрывает очень сильное чувство к Наташе, но эта любовь тоже не приносит ему счастья. Лермонтов посвящает Н.Ф.И. множество стихотворений, в том числе и «Я не унижусь пред тобой…»:

…Отныне стану наслаждаться

И в страсти стану клясться всем,

Со всеми буду я смеяться,

А плакать не хочу ни с кем…

Не называя имен, Лермонтов рассказывает нам, живущим в двадцать первом веке, всю правду о своих чувствах. Лишь через несколько десятков лет исследователи творчества поэта смогли раскрыть нам эти имена. Мы никогда не узнаем всей правды, но, по мнению Ираклия Андроникова, около двух лет поэта связывало с Натальей Ивановой «глубокое и чистое чувство, отравленное горечью несбывшихся надежд…».

Мария Алексеевна Щербатова - новая возлюбленная Лермонтова, молодая вдова. Это была настоящая светская красавица - высокая. Тонкая, с бронзовым блеском в волосах. Зимой 1839 года поэт был сильно увлечен Щербатовой, но любила ли она его, он не знал. Лермонтов говорил Щербатовой: «Мне грустно, что я вас люблю, и знаю, что за этот легкий день нам придется дорого рассчитаться». Возможно, из - за нее он дрался на дуэли с сыном французского посла Эрнестом де Барантом и имел потом большие неприятности по службе.

Он посвятил ей стихи «В минуту жизни трудною…», «Отчего» и «На светские цепи…», рисующие образ сдержанной, холодной «светской львицы»:

От дерзкого взора

В ней страсти не вспыхнут пожаром,

Полюбит не скоро,

Зато не разлюбит уж даром.

Последней возлюбленной в жизни Лермонтова стала Екатерина Григорьевна Быховец, смуглая красавица с черными очами, так напоминавшая ему Вареньку Лопухину. Екатерина знала все о любви Мишеля, а его самого «любила как родного брата». Быховец вспоминала, что Лермонтов хоть и не любил танцевать, но часто бы очень весел в обществе. Веселился он со всеми, но с ней всегда был грустен, только с ней Лермонтов был настоящим.

Они встретились в последний раз в день дуэли, последней дуэли в его жизни - он несколько раз поцеловал ей руку и сказал: «Cousine, душенька, счастливее этого часа не будет больше в моей жизни». Через несколько часов его не стало. Конечно же, смерть Лермонтова очень расстроила ее.

1.3 Основные мотивы любовной лирики

Любовной лирике М.Ю. Лермонтова характерны тенденции к «заземлению», биографизму и стихийному стремлению к циклизации.

Стихи Лермонтова о любви, если брать их в целом, ближе к подлинной биографии поэта, точнее отражают ее реальные факты, чем его лирические произведения на другие темы. Отсюда широта содержания этих стихов, выходящих за пределы своей главной любовной темы и отражающих всю полноту внутренней жизни героя:

Счастливцы, мнил я, не поймут

Того, что сам не разберу я,

И черных дум не унесут

Ни радость дружеских минут,

Ни страстный пламень поцелуя.

В стихах, адресованных Е. Сушковой, пунктирно намечается ее светский облик: «притворное вниманье», «острота речей», насмешливое отношение с героем, бездушие (стихотворение «Благодарю!»):

Благодарю!. вчера мое признанье

И стих мой ты без смеха приняла;

Хоть ты страстей моих не поняла,

Но за твое притворное вниманье

Благодарю!

В цикле, связанном с Н. Ивановой, - более серьезном и глубоком, - женский образ разработан психологически:

Ты не коварна, как змея,

Лишь часто новым впечатленьям

Душа вверяется твоя.

Она увлечена мгновеньем;

Ей милы многие, вполне

Еще никто; но это мне

Служить не может утешеньем.

Этот образ, так же как и в стихах, обращенных к Е. Сушковой, окружен легкими светскими ассоциациями, но не сопровождается отрицательной характеристикой. Героиня не понимает героя и в конце концов «изменяет» ему. Но герой не мстит ей презреньем, пытается подняться над своей обидой и проанализировать причину своего неуспеха («Всевышний произнес свой приговор»):

Я знал: то не любовь - и перенес;

Но отгадать не мог я тоже,

Что всех моих надежд, и мук, и слез

Веселый миг тебе дороже!

Будь счастлива несчастием моим

И, услыхав, что я страдаю,

Ты не томись раскаяньем пустым.

Прости! - вот все, что я желаю…

Чем заслужил я, чтоб твоих очей

Затмился свежий блеск слезами?

Ко смеху приучать себя нужней:

Ведь жизнь смеется же над нами!

Иную характеристику получает женский образ в стихах, относящихся к В. Лопухиной. В героине этого цикла не только не отмечены черты, обычные для своего светского круга, но, наоборот, она с ее «чудной простотой» и неспособностью лицемерить скорее противопоставлена идеалу светской красавицы («Она не гордой красотою…»):

Она не гордой красотою

Прельщает юношей живых,

Она не водит за собою

Толпу вздыхателей немых.

И стан ее - не стан богини,

И грудь волною не встает,

И в ней никто своей святыни,

Припав к земле, не признает.

Однако все ее движенья,

Улыбки, речи и черты

Так полны жизни, вдохновенья,

Так полны чудной простоты.

Но голос душу проникает,

Как вспоминанье лучших дней,

И сердце любит и страдает,

Почти стыдясь любви своей.

Герой цикла не случайно называет ее своим товарищем, «лучом - путеводителем («Мы случайно сведены судьбою…») и своей мадонной - эпитеты, которые трудно было применить к Е. Сушковой и к Н. Ивановой. В связи с этим и чувство, рассказанное в стихах к Варваре Лопухиной, - разделенное и просветленное, - в корне отличалось от скорбной и бесплотной страсти, окрасившей собой предшествующие любовные циклы Лермонтова.

Количество любовных стихотворений у Лермонтова в зрелый период меньше, чем в предыдущий. Стихотворения о любви не циклизируются уже, как прежде, в любовные «новеллы», но часто содержат в себе - каждое порознь - скрытый новеллистический сюжет («Оправдание», «Договор», «Сон» и другие):

Расстались мы; но твой портрет

Я на груди моей храню:

Как бледный призрак лучших лет,

Он душу радует мою.

И, новым преданный страстям,

Я разлюбить его не мог:

Так храм оставленный - все храм,

Кумир поверженный - все бог!

В этих стихотворениях нет напряжения и подъема большой любви, а только легкие и благоговейные прикосновения к ней. Она не ослепляет поэта своим сверканием, силой и славой. В те годы любовь является у Лермонтова чаще всего как воспоминание о прошлом («1-е января», «Нет, не тебя так пылко я люблю»):

О грезах юности томим воспоминаньем,

С отрадой тайною и тайным содроганьем…

Как мелькнувшая надежда на будущее («Из-под таинственной холодной полумаски…»):

И создал я тогда в моем воображенье

По легким признакам красавицу мою;

И с той поры бесплотное виденье

Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.

И все мне кажется: живые эти речи

В года минувшие слыхал когда-то я;

И кто-то шепчет мне, что после этой встречи

Мы вновь увидимся, как старые друзья.

Или как мечта, которая создает объективные образы, не имеющие прямого отношения к поэтической биографии автора. Нередко Лермонтов как бы останавливается на полдороге к любви, ограничиваясь любезностью («Графиня Эмилия», «К портрету», «А.О. Смирновой»):

Что ж делать?. Речью неискусной

Занять ваш ум мне не дано…

Все это было бы смешно,

Когда бы не было так грустно…

В некоторых лермонтовских стихотворениях затаены намеки на какие-то неотвратимые, коренящиеся в эпохе причины неустроенности любовных отношений. Он находит в любви современных людей господство случая («Дума»):

И ненавидим мы, и любим мы случайно

Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви…

Для новой стадии развития лирики Лермонтова, так или иначе связанной с темой любви, характерно также появление женских образов, раскрываемых вне прямой зависимости от чувства, которое внушали или могли внушить эти женщины поэту. Лермонтов освобождает здесь образы своих героинь от крепостного гнета любви героя. В лирической группе, о которой идет речь, эти героини уже не объекты страсти или влюбленности, а предмет широкого человеческого интереса и сочувствия. Именно так повернуты портретно-психологические стихотворения Лермонтова «Слепец, страданьем вдохновленный» («А.Г. Хомутовой»), «На светские цепи» (М.А. Щербатовой) и «Как мальчик кудрявый резва» (А.К. Воронцовой-Дашковай).

Таким образом, в любовной лирике М.Ю. Лермонтова можно выделить несколько мотивов. Одним из них является мотив любви к светской женщине. Он, в свою очередь, распадается на две составляющие: любовь к женщине - светской львице и женщине, которая хоть и подвержена влиянию «света», но еще не утратила таких качеств, как душевность, человечность.

Вторым мотивом любовной лирики Лермонтова в силу осложненности и обогащенности философским и политическим содержанием было величайшее уважение к женщине - другу, товарищу.

Последний мотив, который можно выделить, есть проникновенная и горячая любовь к женщине-человеку.

2. «Я вас любил…» (Любовная лирика Александра Сергеевича Пушкина)

2.1 Основные мотивы и любовь в понимании поэта

Один из глубоких ценителей и поклонников творчества Пушкина - М. Горький говорил, что в томике стихов Пушкина он находит «больше мудрости и живой красоты, чем в холодном мерцании звезд или молчании пустыни».

Красота мысли, красота жизни, красота чувства - вот основной смысл и содержание лирики Пушкина. Лирика Пушкина - это чудо русской поэзии. Она сочетает в себе высокую гуманность, глубину мысли, гармоническое совершенство формы. Пушкин в своей лирике создает условный поэтический образ «лирического героя», который не полностью отождествляется с автором, но является носителем его мировоззрения, выражает отношение автора к действительности.

Всю лирику А.С. Пушкина можно представить как бесконечный роман в стихах, главным предметом изображения которого оказывается внутренний мир лирического героя с его чувствами, переживаниями и стремлениями, будь то порыв страсти, предчувствие любви или разочарования в идеале.

В лирических стихах Пушкина с особенной полнотой и вместе с тем со скупой сдержанностью раскрывается личность самого поэта, внутренняя сила и богатство его восприятия жизни. Но Пушкин не замыкался никогда в узкой сфере своих личных впечатлений. Его лирика откликалась на все многообразие действительности, на все голоса окружающего его мира.

Н.В. Гоголь писал, что для восприятия художественного богатства лирики Пушкина нужен тонкий вкус: «Здесь нет красноречия, здесь одна поэзия: никакого наружного блеска, все исполнено внутреннего блеска, который раскрывается не вдруг; все лаконизм, каким бывает чистая поэзия. Слов немного, но они так точны, что обозначают все. В каждом слове бездна пространства; каждое слово необъятно, как поэт».

Все творчество Пушкина можно определить как единое многожанровое произведение, сюжетом которого является судьба поэта.

Поэзия Пушкина отразила все человеческое состояние: от ранней юности до гармонического расцвета всех душевных и интеллектуальных сил взрослого человека.

Сам Пушкин видел основное значение своей поэзии в том, что «чувства добрые… лирой пробуждал».

«Он пел любовь, но был печален глас.

Увы, он знал любви одну лишь муку».

В.А. Жуковский.

В жизни каждого человека любовь играет огромную роль, особенно, если человек этот - такой поэт как А.С. Пушкин.

Любовь в жизни и творчестве Пушкина всегда была страстью, в высшей степени, воплощающей в себе ощущение жизненной полноты.

Когда читаешь его стихи о любви, то возникает ощущение беспредельности этого чувства, которому нет границ, которое не подчиняется ничему, даже собственной воле человека. Любовная лирика Пушкина невольно приводит к мысли о том, что «любви все возрасты покорны». Она околдовывает своими чарами и юношу, только начинающего жить, и зрелого, умудрённого опытом человека.

Для Александра Сергеевича Пушкина любовная тема является одной из основных в его лирике. В лицейский период поэзия Пушкина еще во многом подражательна В это время юный поэт увлекается философией сладострастия. В стихотворении «Гроб Анакреона» поэт призывает «страстью пылкой утомляться» и провозглашает формулу всей своей лирики того периода:

Жизнью дайте ж насладиться;

Жизнь, увы, не вечный дар!

В стихотворениях лицейского периода Пушкин воспевает беспечное наслаждение жизнью, дружеский пир, вино. Любовь для него - это тоже одно из жизненных наслаждений, легкое, приятное чувство, стоящее в одном ряду с пиром и вином.

Очень скоро легкая, жизнеутверждающая поэзия, понимание любви как веселого развлечения сменится гражданскими мотивами, воспеванием гражданских доблестей. Пушкин переосмысливает основные темы своей поэзии, и любовь получает у него совсем иное освещение. В послании «К Чаадаеву» Пушкин как бы пытается примирить два совершенно разных направления: сентиментализм и классицизм. Поэт соединяет гражданские идеалы с интимными чувствами. В центральных строках стихотворения любовные переживания сравниваются с гражданскими стремлениями:

Мы ждем с томленьем упованья

Минуты вольности святой,

Как ждет любовник молодой

Минуты верного свиданья.

Любовь как интимная ценность в гражданской лирике Пушкина соединяется с патриотическими чувствами. Теперь любовь для поэта - это, прежде всего, любовь к Родине. В стихотворении «К Чаадаеву» соединяются несовместимые раньше понятия любви к женщине и любви к родине.

У Пушкина создается новая философия чувства любви. В послании «К Каверину» мы читаем:

Молись и Вакху, и любви

И черни презирай ревнивое роптанье.

Здесь любовь - это способ ухода от окружающего мира, от толпы. Об этом же Пушкин говорит и в стихотворении «К Плюсковой»:

Любовь и тайная свобода

Внушали сердцу гимн простой.

Чувство любви ставится на одну линию с внутренней свободой. Любовь помогает поэту уйти от мира в глубину своих чувств, где он полностью свободен и ни от кого не зависим. В южной ссылке, в романтический период творчества, любовь для Пушкина - это уже не «шалость юных лет», не патриотическое чувство к родине, а глубокая, драматическая страсть. Любовь поэта-романтика часто безответна, всегда несчастна. Она, подобно листку из стихотворения «Сожженное письмо», горит в душе лирическою героя и сгорает за один миг, оставляя после себя лишь пепел и опустошенную душу. Этот горький финал заставляет Пушкина разочароваться в романтической любви. Нужна ли поэту такая свободная, но разрушительная, опустошающая любовь, которая, кроме горя и боли, ничего не оставляет в душе? Такая любовь уничтожает сам источник вдохновения.

Великий поэт отказывается от романтической любви. В Михайловском он еще раз переосмысливает тему любви в своем творчестве, возвращаясь к ранней лирике, к пониманию любви как внутренней свободы и источника вдохновения. В стихотворениях Михайловского периода Пушкин поднимается намного выше трактовки любви как преходящей, земной страсти.

В стихотворениях Пушкина любовь становится идеальным, вечным чувством. Она приобретает оттенок жертвенности и рыцарства. В стихотворении «Я вас любил…» поэт провозглашает бескорыстную любовь:

Я вас любил: любовь еще, быть может,

В душе моей угасла не совсем;

Но пусть она вас больше не тревожит;

Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,

То робостью, то ревностью томим;

Я вас любил так искренно, так нежно,

Как дай вам бог любимой быть другим.

Это одно из самых загадочных и проникновенных произведений пушкинской лирики. Загадочность этих строк - в их простоте, безыскусности, но в тоже время в емкости и глубине выраженного чувства. Любить, пусть безответно, в понимании Пушкина, - уже само по себе великое счастье. Огромную роль играет трехкратное повторение «я вас любил…», а также повторы однотипных словесных конструкций: «безмолвно, безнадежно», «так искренно, так нежно». Эти повторы придают поэтическому монологу элегическое настроение. Последняя строка звучит как бы на выдохе, - как страстное и прощальное пожелание.

В стихотворении «На холмах Грузии…» лирический герой тоскует по своей возлюбленной, но печаль его «светла», потому что она полна любовью. Такая любовь для Пушкина и есть долгожданное умиротворение и успокоение.

Унынья моего

Ничто не мучит, не тревожит,

И сердце вновь горит и любит - оттого,

Что не любить оно не может.

Великий русский поэт показал, что любовь - это источник внутренней свободы и гармонии, источник творческого вдохновения. В стихотворении «Я помню чудное мгновенье…», посвященной Анне Петровне Керн, Пушкин рисует идеальный, небесный образ любви. Этот образ чужд всему земному. В стихотворении нет ни одной конкретной черты возлюбленной лирического героя. Перед нами образ чистого, идеального проявления красоты. Только его явление способно рождать в душе поэта высокие чувства и вдохновение:

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье.

И жизнь, и слезы, и любовь.

Мы видим, что тема любви в лирике Пушкина в разные периоды его творчества раскрывается им по-разному. В лицейский период - это легкое, несерьезное чувство, одно из наслаждений жизни. В петербургский период любовь связана с патриотическими стремлениями поэта: это любовь к Родине. В период южной ссылки Пушкин изображает любовь как романтическую, опустошающую cтpacть. И только в Михайловском Пушкин приходит к пониманию любви как высшей ценности человека. Любовь теперь связана у него с внутренней свободой, способной пробуждать в поэте вдохновение и самые лучшие человеческие чувства.

2.2 Адресаты любовной лирики Александра Пушкина

Его любовная лирика сохранила множество прекрасных женских портретов. В бессмертных стихах никогда не померкнут ангельские глаза Олениной, не отзвучал «голос девственный, невинный» Алины Осиповой и «речи резвые, живые» Е. Ушаковой, не сотрется «белый силуэт на скале над волнами» Марии Раевской и не растает «мимолетное виденье» А. Керн, не смолкнут «горестные песни» поэта, обращенные к Елизавете Воронцовой, не забудутся его «ревнивые мечты» об Амалии Ризнич и не перестанет сиять «во славе и в лучах» образ Мадонны - Гончаровой.

Пушкинские стихи о любви представляют собой своеобразный поэтический дневник, который передает все основные оттенки и этапы развития любовного чувства. Они помогают проследить, как меняется отношение к любви в лирике Пушкина.

Давайте перелистаем некоторые страницы его дневника. Hам предстоит заглянуть в мир чувств А.С. Пушкина.

29 января 1815 года. Лицей.

«Я счастлив был!… нет, я вчера не был счастлив; поутру я мучился ожиданием, с неописуемым волнением, стоя под окошком, смотрел на снежную дорогу - её не было видно!

Наконец, я потерял надежду, вдруг нечаянно встречаюсь с ней на лестнице - сладкая минута!

Итак, я счастлив был, итак, я наслаждался

Отрадой тихою, восторгом упивался…

И где веселья быстрый день?

Промчался лётом сновиденья,

Увяла прелесть наслажденья,

И снова вкруг меня угрюмой скуки тень!

В лицее Александр Сергеевич Пушкин пережил свою первую, трепетно - возвышенную любовь, которая принесла ему много страданий. Катенька Бакунина, сестра лицеиста Бакунина, весной и летом жила с матерью в Царском Селе. В неё были влюблены Пушкин, Пущин, Малиновский. По скромности своей, Екатерина Павловна не стремилась кружить головы своим поклонникам и прошла в жизни Пушкина и его лицейских товарищей лёгкою и светлою тенью. О ней думает Пушкин, когда во второй главе «Евгения Онегина» пишет:

Она поэту подарила младых восторгов первый сон,

И мысль о ней одушевила его цевницы первый стон.

Екатерине Павловне Пушкин посвятил своё стихотворение «Желание».

Медлительно влекутся дни мои,

И каждый миг в унылом сердце множит

Все горести несчастливой любви

И все мечты безумия тревожит.

Но я молчу; не слышен ропот мой;

Я слёзы лью; мне слёзы утешенье;

Моя душа, пленённая тоской,

В них горькое находит наслажденье.

О жизни час! лети, не жаль тебя,

Исчезли в тьме, пустое привиденье;

Мне дорого любви моей мученье, -

Пускай умру, но пусть умру любя!

Это стихотворение передаёт только одну грань любовного чувства - печаль уныния, тоску первой несчастливой любви. Но даже эти страдания и слезы, дороги лирическому герою. Несмотря на то, что любовь причиняет боль, он не хочет избавиться от неё. Значит, даже страдание любви способно одухотворить жизнь человека - в этом смысл стихотворения.

6 сентября. 1823 года.

Пушкин только что приехал из Кишинёва в Одессу. Здесь он впервые познакомился с Елизаветой Ксаверьевной Воронцовой. Она произвела на Пушкина большое впечатление.

Граф Соллогуб писал: «Екатерина Ксаверьевна была одной из самых привлекательных женщин своего времени. Всё её существо было проникнуто такою мягкою, очаровательную, женственною грацией, такою привлекательностью, таким неукоснительным щёгольством, что Пушкин и Раевский и многие другие без памяти влюбились в неё».

Она подарила Пушкину на память свой портрет в золотом медальоне и кольцо с сердоликовым восьмиугольным камнем, с надписью на древнееврейском языке. Он носил почти постоянно этот перстень и подарил его на смертном одре Жуковскому.

Храни меня, мой талисман,

Храни меня во дни гоненья,

Во дни раскаянья, волненья

Ты в день печали был мне дан.

К Елизавете Ксаверьевне обращены шедевры его лирики «Сожжённое письмо».

Прощай, письмо любви! прощай: она велела.

Как долго медлил я! как долго не хотела

Рука предать огню все радости мои!.

Но полно, час настал. Гори, письмо любви.

Готов я; ничему душа моя не внемлет.

Уж пламя жадное листы твои приемлет…

Минуту!. вспыхнули! пылают - лёгкий дым,

Виясь, теряется с молением моим.

Уж перстня верного утратя впечатленье,

Растопленный сургуч кипит… О провиденье!

Свершилось! Тёмные свернулися листы;

На лёгком пепле их заветные черты

Белеют… Грудь моя стеснилась. Пепел милый,

Отрада бедная в судьбе моей унылой,

Останься век со мной на горестной груди…

По требованию графини Воронцовой Пушкин должен был сжигать её письма.

Любовь, как свеча, сгорает за короткий миг, и от нее остается лишь пепел и опустошенная душа. Этот горестный финал, думается, заставляет поэта разочароваться в романтической любви. Нужна ли такая свободная любовь поэту, которая не оставляет ничего в душе, опустошает душу? Ведь в этом случае сгорает и источник вдохновения. Пушкин начинает искать новый источник. Эти поиски побуждают поэта переосмыслить и тему любви, возвращаясь к истокам - именно к сравнению любви со свободой души и свободой чувств. Теперь Пушкин понимает, что романтическая любовь хороша лишь верой человека в нее, хотя эта вера недолговечна. И поэт создает совершенно новую философию любви.

В Михайловском он работал над третьей главой романа «Евгений Онегин». Иногда к нему приходили письма от Воронцовой. Может быть, под впечатлением писем от неё Пушкин пишет знаменитое письмо Татьяны:

Я к вам пишу - чего же боле?

Что я могу ещё сказать?

Теперь, я знаю, в вашей воле

Меня презреньем наказать.

Но вы, к моей несчастной доле

Хоть каплю жалости храня,

Вы не оставите меня.

Сначала я молчать хотела;

Поверьте: моего стыда

Вы не узнали б никогда,

Когда б надежду я имела

Хоть редко, хоть в неделю раз,

В деревне нашей видеть вас,

Чтоб только слышать ваши речи,

Вам слово молвить и потом

Всё думать, думать об одном

И день, и ночь до новой встречи.

Но, говорят, вы нелюдим;

В глуши, в деревне всё вам скучно,

А мы… ничем мы не блестим,

Хоть вам и рады простодушно.

Зачем вы посетили нас?

В глуши забытого селенья

Я никогда не знала б вас,

Не знала б горького мученья.

Души неопытной волненья

Смирив со временем (как знать?),

По сердцу я нашла бы друга,

Была бы верная супруга

И добродетельная мать.

На протяжении многих лет поэт рисовал портреты Воронцовой на полях своих рукописей. Воронцова до конца своей долгой жизни сохраняла о Пушкине тёплое воспоминание и ежедневно читала его сочинения.

Весна 1819 года. Петербург. Дом Олениных.

Двадцатилетний Пушкин впервые встретился с девятнадцатилетней Анной Керн в доме президента Академии художеств Оленина. На Пушкина значительное впечатление произвело уже первое мимолётное знакомство.

Анна Керн была в это время во всём очаровании своей молодости и красоты. Ей шёл девятнадцатый год, хотя уже около двух лет она была замужем за генералом Ермолаем Фёдоровичом Керном, за которого была выдана замуж против своего желания ещё очень юной. Провинциальная красавица, воспитанная на сентиментальных романах, она тяготилась своей семейной жизнью и всячески стремилась приобрести независимость.

«Позволительно ли быть до того прелестною?!» - воскликнул Пушкин, увидев её. Весь вечер он старался привлечь её внимание, заслужить хотя бы улыбку, взгляд. Но ему так и не удалось приблизиться к ней.

И вот прошло шесть лет. Многое переменилось с тех пор. Жизнь даровала Пушкину и мрачные, и светлые минуты, тусклые будни и ослепительные праздники.

Пушкин в Михайловском. В июне 1825 года Анна Керн неожиданно приехала в Тригорское к своей тётке Осиповой.

«Мы сидели за обедом и смеялись, - вспоминала Анна Керн, - вдруг вошёл Пушкин с большою толстою папкой в руках. Он очень низко поклонился, но не сказал ни слова: робость видна была в его движениях. Вскоре мы уселись вокруг него, и он прочитал нам «Цыган». Я никогда не забуду того восторга, который охватил мою душу…»

Как-то вечером, вскоре после приёма Анны Керн, Прасковья Александровна предложила всем отправиться на прогулку из Тригорского в Михайловское. Пушкин очень обрадовался. Заложили экипажи и поехали.

Через много лет Анна Петровна вспоминала: «Погода была чудесная, лунная июльская ночь дышала прохладой и ароматом полей. Ни прежде, ни после я не видела его так добродушно весёлым и любезным''.

На второй день Анна Петровна уезжала. Утром Пушкин пришёл в Тригорское и на прощанье подарил ей отпечатанную главу «Евгения Онегина». В неразрезанных страницах лежал вчетверо сложенный листок почтовой бумаги со стихами.

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной

В тревогах шумной суеты,

Звучал мне долго голос нежный

И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твой небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слезы, и любовь.

Перед нами встаёт образ женщины удивительного обаяния, способной внушить чувство самое чистое и глубокое. И если даже образ этот не столько реальный, сколько идеальный, рождённый фантазией поэта, первоосновой его всё же была женщина вполне реальная - Анна Петровна Керн.

Стихотворение - это целая «поэма» о подлинной любви, о её этапах. Первая встреча с Анной Петровной Керн на балу в Петербурге в 1819 году и кратковременное увлечение ею летом 1825 года в селе Михайловском - вот реальная основа стихотворения. Оно чётко делится на три равные части, по две строфы в каждой. Такая композиция организует восприятие стихотворения и придаёт гармоническое единство в целом.

Любовь воспринята поэтом как светлая непередаваемая радость, подлинно возвышенное чувство. Даны самые общие контуры пленительного женского облика. Их очень немного: «голос нежный», «милые черты'', «небесные черты». Дважды повторенные сравнения «как мимолётное виденье, как гений чистой красоты» также не придают женскому образу конкретного характера - наоборот, они усиливают впечатление чего-то необычно прекрасного, возвышенного, но лишённого живых, определяющих признаков. Здесь любовь - уже не источник страдания, а источник самой жизни, в которой человеку предстоит испытать и радость, и горе, и тревоги, и несвободу.

Что же поможет ему противостоять гонениям судьбы? Конечно, любовь, которая может творить чудеса. Именно таков смысл замечательного пушкинского шедевра.

Что испытала Анна Керн в это поистине «чудное мгновение» своей жизни? Мелькнула ли у неё мысль о бессмертии? Скорее всего, нет. Она была счастлива в этот миг. Бесспорно, сердце её переполнилось грустью и волнением; наверное, она догадывалась о том, какую жемчужину держит в руках. Но сумела ли она понять, в чём гениальность этих стихов? Должно быть, она жадно искала там похвал своей красоте, свидетельств восхищения, ведь для неё это было любовное послание. Разглядела ли она, что стихи не только о любви, но и о поэзии, о судьбе поэта? Что «чудное мгновенье», о котором вспоминает Пушкин, - не только встреча в доме Олениных, но и волнения ранней молодости, блеск петербургских салонов, общение с высокими умами и яркими талантами, с прелестными и благосклонными красавицами - всё то, что ослепило его после лицейского уединения?

Жизнь «без слёз», «без жизни», «без любви» - это существование поэта вне творчества.

«В душе настало пробужденье» - это о поэтическом вдохновении, посетившем его в Михайловском, в одиночестве. И «сердце бьётся в упоенье» не только от неё, Анны Керн, близости, но и от всего, что он пережил в Михайловском, открыв в себе дивную силу, обретя уверенность: «Я могу творить».

«Всё это чертовски похоже на любовь, но это не любовь», - скажет потом Пушкин. Но если это не любовь, то, что же тогда? Дело именно в том, что в этом стихотворении слились в нерасторжимом единстве факты биографии поэта, его чувства и переживания с описанием творческого вдохновения, посетившего поэта. Покоряющая сила послания к Анне Петровне Керн в том, что переживания поэта приобрели общий, объективно значимый характер, сочетаются с глубокой мыслью о творчестве и в то же время сохранили свою биографическую конкретность и эмоциональную взволнованность. Реализм лирики Пушкина не в воспроизведении фактов биографии, не просто в изображении чувств и переживаний поэта, а в их обобщении, в снятии с них случайного, бытового, мелкого.

В стихотворении Пушкина Анна Петровна Керн является не просто близкой ему женщиной, внушившей поэту бурное, хотя и кратковременное чувство, а идеалом женственности, чистоты, волнующей, чарующей красоты, источником вдохновения. Но этот образ не бесплотен. Это не символ некой Красоты с большой буквы: он обладает той конкретностью, той жизненной силой восприятия, которая была продиктована реальным обликом Анны Петровны Керн.

Александр Сергеевич Пушкин написал Анне Керн семь восторженных посланий на французском языке. Он называл её «чудотворной».

«Я имел слабость попросить разрешения Вам писать, а Вы - легкомыслие, кокетство, позволили мне это. Переписка ни к чему не ведёт, но у меня нет сил противиться желанию получить, хоть словечко, написанное Вашей хорошей ручкой…»

Трепет влюблённого сердца, восторг перед женской красотой Пушкин старается излить в своих искренних письмах.

«Снова берусь за перо, чтобы сказать вам, что я у ваших ног, что я по-прежнему люблю вас, что иногда вас ненавижу. Если вы приедете, я обещаю Вам быть любезным до чрезвычайности, в понедельник я буду весел; во вторник восторжен; в среду нежен; в четверг игрив; в пятницу, субботу и воскресенье я буду чем вам угодно, и всю неделю у ваших ног».

На одном из писем Алексея Вульфа к Анне Петровне Керн Пушкин приписал строки из Байрона: «Видение пронеслось мимо нас, мы видели его и никогда больше не увидим».

Прошло 15 лет. Пушкина уже три года как не было в живых. Но удивительная история этого стихотворения продолжалась. Судьбе было угодно, чтобы путь его ещё раз скрестился с жизненным путём Анны Керн.

Красотой стихов Пушкина пленился композитор Михаил Глинка. «Он взял у меня стихи Пушкина, написанные его рукою, - рассказывала потом Анна Петровна, - … чтобы положить их на музыку, да и затерял их, бог ему простит!»

Романс был закончен в 1840 году, а посвящён - тоже Керн, только Екатерине, дочери Анны Петровны, в которую был страстно влюблён композитор.

8

1827 год.

Пушкин возвращается в Москву. Но Москва не та, да и сам поэт не тот, уставший от жизни, от бесконечных скитаний. Ему скоро 30 лет, но нет семьи, друзей. Встреча с Анной Олениной возвращает его к жизни.

Пушкин помнил дочку Олениных, Анечку, ещё девочкой, когда ей едва перевалило за первое десятилетие. А теперь он увидел двадцатилетнюю красавицу, умную и блестящую. И, увидев её, влюбился.

Красавице льстило, что гений припал к её ногам. Пушкин сделал предложение, но получил отказ. Поэт страдал. С его-то гордостью - получить отказ! Пушкин замкнулся, несколько месяцев ничего не писал. И как итог этой неразделённой любви - бессмертные строки…

Я вас любил: любовь ещё, быть может,

В душе моей угасла не совсем;

Но пусть она вас больше не тревожит;

Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадёжно,

То робостью, то ревностью томим;