Проблема народного характера в рассказе А.И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича"

Обо всем этом забывает Шухов во время работы - так увлечен делом: «И как вымело все мысли из головы. Ни о чем Шухов сейчас не вспоминал и не заботился, а только думал, как ему колена трубные составить и вывести, чтоб не дымило». В работе и день проходит быстро. Все бегут к вахте. «Кажется, и бригадир велел - раствору жалеть, за стенку его - и побегли. Но так устроен Шухов, по-дурацки, и никак его отучить не могут: всякую вещь жалеет он, чтоб зря не гинула». В этом - весь Иван Денисович.

В письме Солженицыну В. Шаламов возражал против умилительно-восторженной трактовки критикой сцены труда в повести «Один день Ивана Денисовича». «Если бы Иван Денисович, - писал он, - был героизацией принудительного труда, то автору этой повести перестали бы подавать руку»… «Поэтому те, кто восхваляет лагерный труд, ставятся мною на одну доску с теми, кто повесил на лагерных воротах слова: «Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства»… Нет ничего циничнее надписи». Знамя. - 1990. - №7. - С.85.

В литературной печати многократно повторялось, что это поистине замечательный эпизод повести, наиболее пафосный по своей сути, раскрывающий лучшие стороны крестьянской натуры Ивана Денисовича. В этой сцене видели «символ самоутверждения человека в самых нечеловеческих условиях». Карякин Ю. Эпизод из современной борьбы идей // Новый мир. - 1964. -№ 9. -С.234.

Вся знаменитая сцена кладки стены, эпизод раскрепощения, в котором преображается вся бригада - и подносящие раствор Алешка-баптист с кавторангом, и бригадир Тюрин, и, конечно, Шухов, - это одна из вершин творчества Солженицына. Унижена, оскорблена была даже охрана, которую забыли, перестали страшиться, невольно умалили и превзошли.

Парадоксальность этой сцены в том, что сферой раскрепощения героев, их взлета, становится самое закрепощенное и отчужденное от них - труд и его результаты. К тому же, во всей сцене - ни намека на пробуждение братства, христианизацию сознания, на праведничество и даже на совесть.

Вся повесть и эта сцена труда на ледяном ветру содержат более грозное и непроходящее обвинение несвободе, искажению человеческой энергии, поруганию труда. А.А. Газизова в своей статье Литература в школе. - 1997. - №4. - С.72-79. размышляет над вопросом: «В чем нашел Иван Денисович опору для сохранения нравственности?» Автор статьи обращает внимание на то, что в речевую материю, из которой соткан солженицынский герой, сделаны редчайшие вкрапления ласкательных суффиксов: «одеяльце тонкое, немытенькое» как-никак греет, «иголочка с ниточкой» выручает, да «волчье солнышко» в январскую ночь. Почему сделаны вкрапления?

«Одеяльце тонкое, немытенькое» как-никак греет, «иголочка с ниточкой» выручает, а «волчье солнышко» означает народный нрав: «так у Шухова в краю ино месяц в шутку зовут». Но шутке этой с холодом и смертью (знак месяца) придан особый, зэковский смысл: все терпят волчий голод и холод, но нет свободы волчьей (Шухов так и подумал - «звериное племя»). А шуховский смысл этой шутки означает, что он-то как свободный волк вышел на охоту за добычей.

Ласкательно названы Солженицыным три фольклорных предмета, они и указывают на опору самостоятельную, призрачную и реальную одновременно. Мысли и внутренняя свобода оставались вне пределов досягаемости лагерной машины, ведь этому зэку помогал древний опыт народа, живший в нем.

Таким образом, на страшном лагерном материале, построил А.И. Солженицын свою философию бесконечно маленького и одинокого человека, который мешает отлаженной машине насилия производить одномерных людей тем только, что во всякую минуту жизни остается личностью. Иван Денисович Шухов соответствует идеальным представлениям писателя о качествах народного духа и ума, дающих надежду на его возрождение. В тихом его сопротивлении насилию выразились с огромной впечатляющей силой те народные качества, что не считались столь уж необходимыми в пору громких социальных перемен. А.И. Солженицын вернул в литературу героя, в котором соединились терпение, разумная расчетливая сноровистость, умение приспособиться к нечеловеческим условиям, не потеряв лица, мудрое понимание и правых и виноватых, привычка напряженно думать «о времени и о себе».

Заключение

Обычный день Ивана Денисовича ответил на самый мучительный вопрос нашего тревожного века: что надо сделать, чтобы, выражаясь словами Бориса Пастернака, «ни единой дольки не отступиться от лица», как надо жить, чтобы при любых обстоятельствах, пусть даже самых чрезвычайных, в любом круге ада остаться человеком, самостоятельно мыслящей и ответственно действующей личностью, не потерять достоинство и совесть, не предать и не сподличать, - но и выжить при этом, пройдя через огонь и воду, выстоять, не перекладывая ношу своей собственной судьбы на плечи идущих вслед потомков? И Солженицын в своем произведении «Один день Ивана Денисовича» изобразил человека, который будучи накрыт большевистским колпаком, обрел источник силы и свободы в самом себе, в своей русскости, в теплоте жизнеотношения, в труде, в своей внутренней борьбе против зла, воле к внутренней свободе, в умении жить одновременно наособицу - и со всеми сообща. Вокруг него разные люди: кто выдержал натиск страшной эпохи, кто сломался. Причины поражения у каждого разные, причина победы у всех одна: верность некоммунистической традиции; традиции национальной, которую блюдут эстонцы, весьма одобряемые Иваном Денисовичем; традиции религиозной - ей верен баптист Алешка, которого Иван Денисович уважает, хотя сам далек от церковности.

Повесть Солженицына восстановила прерванную на десятилетия русскую традицию в праведности человека видеть «осуществление нравственного закона» (П.Я. Чаадаев) - и в этом особая роль произведения Солженицына в литературном процессе.

Библиография

1. Архангельский А. 40 лет Ивана Денисовича /А. Архангельский // Известия. - 2002. - 19 ноября. - С.9.

2. Воскресенский, Л. Здравствуйте, Иван Денисович! / Л. Воскресенский // Московские новости. - 1988. - 7 августа. - С.11.

3. Газизова А.А. Конфликт временного и вечного в повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» / А.А. Газизова // Литература в школе. - 1997. - №4. - С.72-79.

4. Голубков М.М. Русский национальный характер в эпосе А. Солженицына / М.М. Голубков // Отечественная история. - 2002. - №1. - С.135-146.

5. Гулак А.Т. О формах повествования в рассказе А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» / А.Т. Гулак, В.Ю. Юровский // Русская речь. - 2006. - №1. - С.39-48.

6. Евсюков В. Люди бездны / В. Евсюков // Дальний восток. - 1990. - №12. - С.144-151.

7. Запевалов В.Н. Научная конференция «Александр Солженицын». К 30-летию выхода в свет повести «Один день Ивана Денисовича» / В.Н. Запевалов // Русская литература. - 1993. - № 2. - С.251-256.

8. Латынина А. Крушение идеократии: От «Одного дня Ивана Денисовича» к «Архипелагу ГУЛАГ» / А. Латынина // Литературное обозрение. - 1990. - №4. - С.3-8.

9. Муромский В.П. Из истории литературной полемики вокруг повести А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» / В.П. Муромский // Литература в школе. - 1994. - №3. - С.26-30.

10. Неверов А. «Один день» и вся жизнь: [40 лет назад была опубликована повесть А.И. Солженицына] /А. Неверов // Труд. - 2002. - 19 ноября. - С.6.

11. Солженицын А.И. Интервью для радио Би-Би-Си к 20-летию выхода «Одного дня Ивана Денисовича» / А.И. Солженицын // Звезда. - 1995. - №11. - С.5-7.

12. Солженицын А.И. Один день Ивана Денисовича: Рассказы 60-х годов. - СПб, 2000. - 340 с.

13. Урманов, А.В. Творчество Александра Солженицына: Учебное пособие / А.В. Урманов. - 2-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2004. - 384 с.

14. Чалмаев В.А. А Солженицын: Жизнь и творчество: книга для учащихся / В.А. Чалмаев. - М.: Просвещение, 1994. - 287 с.

15. Шнейберг Л.Я. От Горького до Солженицына: Пособие для поступающих в вузы / Л.Я. Шнейберг, И.В. Кондаков. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высшая школа, 1997. - 559 с.