Свобода и несвобода в романах М.А. Булгакова и Ч. Айтматова

Всего этого нельзя сказать о людях, которые ради строительства подъездных дорог поджигают камыш, где было логово волков с только что родившимися малышами. Откуда было знать бедным животным, что в этих местах найдено ценное сырьё, из-за которого “...можно выпотрошить земной шар, как тыкву...”[1,489], что жизнь не только детёнышей, но “...гибель самого озера, пусть и уникального, никого не остановит...”[1,489]?

Уйдя в горы, руководствуясь природным инстинктом продолжения рода, волки в третий раз обзаводятся потомством. На этот раз родилось четверо волчат. Мне кажется, что Ч. Айтматов, упоминая точное количество родившихся животных и сумму попыток продолжить свой род, использовал число как символ. Число “три” - божественное число, магические свойства которого отмечались ещё П. Флоренским, должно ассоциироваться с божественностью замысла волков, с Природным Разумом, а общее количество родившихся волчат, двенадцать, - с двенадцатью апостолами, то есть волчата - творения Бога и их убийство - самый тяжкий грех. Возможно, это и парадоксально, но расплачиваться за него приходиться одному из лучших героев “маюнкумских” глав - Бостону Уркунчиеву, вынужденно убивающего волчицу, с ней не родившихся в будущем детёнышей, и, как расплату - собственного сына, то есть потенциального продолжателя рода.

Волки, как олицетворение мудрости и разума Природы, наделённые ею свободой, противопоставлены в романе миру человека, где царит хаос, бездуховность, отсутствие нравственных принципов и свободы, что ведёт за собой, по мнению писателя, не только гибель Природы, но и гибель самого человека.

4. Основные выводы

Подводя итог, вначале отмечу элементы сближения двух романов, некую аналогию. Во-первых, писатели сознательно заостряют проблему свободы-несвободы. Во-вторых, в романах “трёхслойная” сюжетно-композиционная основа: миры Воланда, Пилата, Мастера и сюжетные линии Авдия, волков, Бостона, переплетение и взаимопроникновение которых в рамках каждого отдельного произведения, позволяет более полно решить проблему свободы-несвободы. Схожесть этих позиций определило идентичность некоторых художественных средств и приёмов.

Так, оба писателя успешно употребляют антитезу (Иешуа-Пилат, Пилат-Иуда, мастер-Иешуа, Мастер-Маргарита; Иисус-Пилат, Авдий-анашисты, Авдий-Отец Координатор, Авдий-оберкандаловцы, Бостон-Базарбай, Бостон-Кочкорбаев, мир природы-человеческий мир). Удачно используются сравнения(Иешуа-Мастер, Иуда-Алоизий Могарыч, Авдий-образ свободно парящей в небе птицы), приёмы, раскрывающие психологию: диалоги, монологи, сновидения(“...Беда в том,...что ты слишком замкнут, и окончательно потерял веру в людей...Твоя жизнь скудна, игемон...”[5,291]; “А ты бы меня отпустил, игемон,...попросил арестант...”[5,298] и “Ты полагаешь, несчастный, что римский прокуратор отпустит человека, говорившего то, что говорил ты? О, боги, боги! Или ты думаешь, что я готов занять твоё место? Я твоих мыслей не разделяю!..”[5,298]; “И лишь только прокуратор потерял связь с тем, что было вокруг него в действительности, он немедленно тронулся по светящейся дороге и пошёл по ней вверх прямо к луне...Он даже рассмеялся во сне от счастья...”[5,590]; “Зачем же я буду кривить душой и отрекаться...” [1,426] и “Напрасно!...поговорим как свободные люди...” [1,433]; “Оба мы столь различны, что вряд ли поймём друг друга...”[1,426]

В “Мастере и Маргарите” диалоги, монологи и сновидения(в основном это касается героев “евангельских” глав Иешуа Га-Ноцри и Понтия Пилата) несут большую драматическую нагрузку, психологическую напряжённость и силу воздействия, чем в библейской легенде “Плахи”. На мой взгляд, это происходит по следующим причинам:

а) драматичность “евангельских” глав определяется их композиционной особенностью. Они являются отдельной сюжетной линией, переплетающейся с двумя другими, и несут одну из основных смысловых нагрузок, воплощая замысел писателя, который, прежде всего, выступал в романе за свободу творчества, что было связано с его личной судьбой.

б) Главные персонажи этих глав непосредственно связаны с судьбой героя московских глав - Мастером. Они оказывают влияние на его, определяют награду (“покой”)в финале произведения, дают ответ на вопрос: почему Мастер не заслужил “света”, то есть место абсолютно свободной личности.

В “Плахе” же библейская легенда - всего лишь эпизод, позволяющий в дальнейшем решать проблему свободы-несвободы у других героев романа. Если в “евангельских” главах произведения М. Булгакова центральный образ - Понтий Пилат, то у Ч. Айтматова - Иисус Назарянин. Это, опять-таки, определено замыслом писателей. Для Ч. Айтматова важно было показать тот нравственный идеал человека, который в дальнейшем будет воплощаться в образе Авдия Каллистратова. Проблема свободы-несвободы у писателя шире, чем в романе М. Булгакова. Это предопределено самим временем, в которое мы живём, опасностью гибели человечества. Свобода понимается как неотъемлемая часть человека, объединяющая в себе понятия “нравственность”, “духовность”.

В связи с этим обнаруживаются различия в применении художественных средств при решении проблемы свободы-несвободы.

Важно обратить внимание на стилевые различия. Если у Булгакова стиль выдержан в абсолютно художественном варианте, то у Ч. Айтматова я бы выделил и художественное, и публицистическое, и эпистолярное начало.

Одним из существенных отличий романов является использование писателями цветовой символики. Так, М. Булгаков, опираясь на работу П. Флоренского “Столп и утверждение Истины”, в которой дана цветовая соотнесённость с характером человека, использует её в полном объёме при выявлении категорий свободы-несвободы среди героев произведения, а у Ч. Айтматова цветовая символика только косвенно отражает наличие или отсутствие свободы у персонажей.

У М. Булгакова и Ч. Айтматова в романах присутствуют постоянные образы-символы свободы: Луна, в “Мастере и Маргарите”, и птица, в “Плахе” (“...Оголённая луна висела высоко в чистом небе и прокуратор не сводил с неё глаз в течение нескольких часов...”[5,589]; “...взгляд его...упал на ту птицу, царски парящую в поднебесье...Птица была для него (Пилата - В.Д.) недосягаема, была неподвластна ему, - и не отпугнёшь её, равно как не призовёшь и не прогонишь...”[1,428]). Неоднократное обращение к этим образам-символам свидетельствует об их лейтмотивной направленности. (В романе “Мастер и Маргарита” мы встречаем образ ласточки, которая влетает в колоннаду во время допроса Иешуа Пилатом, но это одиночное появление не даёт права считать этот образ лейтмотивом.)

Но, если у М. Булгакова лейтмотив - нечто неодушевлённое, то у Ч. Айтматова - живое существо, что говорит о приближении непосредственно к человеку, к пониманию человеком чувства свободы-несвободы.

Завершая анализ произведений с точки зрения художественного воплощения в них категорий свободы-несвободы можно с уверенностью сказать, что М.А.Булгаков и Ч.Т.Айтматов, продолжая лучшие традиции русской классической литературы, поднимая самые злободневные вопросы современности, доказали важность присутствия у человека свободы, необходимость стремления к ней, ущербность, скудость жизни без свободы, рассматривали наличие этой категории как гаранта существования человеческой цивилизации вообще.

Список использованной литературы

1. Айтматов А.Т. Буранный полустанок. Плаха. - М.: Профиздат, 1989. - 585 с.

2. Бессонова М.И. Отмеченные лунным светом //Відродження. -1991.- №8. - С. 14-18.

3. Библия :Russian bible, 1992. - 1217 с.

4. Бикмухаметов Р. На исходе дней нынешних // Москва. - 1987.- №5.-С.195-200.

5. Булгаков М.А. Романы. - К.: Молодь, 1989. - 670 с.

5. Васильев Б. Повести и рассказы. - М.: Художественная литература, 1988. - 590 с.

6. Виноградов И. Духовные искания русской классики. - М.: Советский писатель, 1987. - 380 с.

7. Вулис А.З. Роман М.Булгакова “Мастер и Маргарита”. - М.: Художественная литература, 1991 -224 с.

8. Иванов А.В. О свободе // Вопросы философии. -1993.- №11. -С. 10-15.

9. Королёв А. Между Христом и Сатаной //Театральная жизнь. -1991.-№13. - С.28-31.

10. Краткая литературная энциклопедия. -М.: Советская энциклопедия, 1971. - 1040 с.

11. Крепс М. Булгаков и Пастернак, как романисты: Анализ романов “Мастер и Маргарита” и “Доктор Живаго” Энн Эрбор: Ардис, 1984 - 284 с.

12. Лермонтов М.Ю. Стихотворения. Собрание сочинений в двух томах. - М.: Правда 1988 -т. 1 -719 С.

13. Литературный энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1987. - 750 с.

14. Пушкин А.С. Избранное. - К.: Радянський письменник, 1974. -237 С.

15. Павловский А.И. О романе Чингиза Айтматова “Плаха” // Русская литература. - 1988. - №1. - С. 92-118.

16. Ренан Э.Ж. Жизнь Иисуса. - М.: Политиздат, 1991. - 397 с.

17. Сахаров В. М. Булгаков: уроки судьбы // Наш современник.- 1991.- №11. -С. 64-76.

18. Свинцов В. Свобода и несвобода: опыт сегодняшнего прочтения Николая Бердяева // Наука и жизнь.- 1992.- №1. -С. 2-12.

19. Соколов Б. “Мастер и Маргарита”: проблема бытия и сознания или разума и судьбы? // Лепта. - 1997. - №36 -С. 205-215.

20. Соколов Б. Энциклопедия Булгаковская. - М.: Локид-Миф, 1997. -584 с.

21. Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, -837 с.

22. Чубинский В. И снова о “Плахе” // Нева. -1987.- №8. -С. 158-164.

23. Шеллинг В.Ф. Собрание сочинений в двух томах - т. 1 -М.: Мысль АН СССР институт философии 1987 -637 с.

24. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. - М.: Республика, 1992. - 447 с.

26. Яновская Л. Треугольник Воланда. К истории романа “Мастер и Маргарита”.- К.: Либідь, 1992.-188 с.