Судебно-ситуалогическая экспертиза места происшествия

Далее, была смоделирована возможная вещно-следовая обстановка места происшествия, максимально приближенная к реальной. Выбраны два статиста с похожими антропометрическими данными на гр. С. и гр. Р. На одежде вертикально стоящего статиста, изображающего гр. Р., отмечены области входного и выходного повреждений, направление пулевого канала в его одежде (совпадающее с ходом раневого канала в его теле). С помощью визира проведено пространственное моделирование траектории прямого выстрела, после чего на ней, в 80 см от области входного повреждения на одежде статиста, изображавшего гр. Р., был размещен пистолет Ярыгина, который зафиксировали в кисти правой руки вертикально стоящего статиста, изображавшего гр. С. Выявлено, что для получения гражданином Р. ранения в конкретно заданных условиях необходимо следующее:

- гр. Р. должен располагаться вертикально, с опущенными или отведенными кпереди (к пистолету Ярыгина) выпрямленными правой или левой рукой, с невозможностью контакта пальцами руки гр. Р. пистолета Ярыгина, зафиксированного в руке гр. С., быть обращенным левой передне-боковой поверхностью тела к пистолету Ярыгина, зафиксированному в правой руке вертикально расположенного гр. С.;

- пистолет Ярыгина должен быть зафиксирован в правой руке гр. С., приведенной к туловищу, согнутой в локте под прямым углом кпереди или меньшим углом кпереди и немного кверху от гр. С.;

- направление выстрела должно совпадать с направлением пулевого канала в одежде и раневого канала в теле гр. Р., а именно: спереди кзади, слева направо и сверху книзу (по отношению к гр. Р.), под углом около 20° к горизонтальной плоскости и открытым в сторону пистолета Ярыгина.

При моделировании возможности касания пальцами рук гр. Р. пистолета Ярыгина, находящегося в правой руке гр. С. установлено следующее:

- при расположении гр. Р. вертикально, левым боком к гр. С. и отведении выпрямленной левой или правой руки гр. Р. кпереди от его тела (в направлении к оружию), касание выпрямленными кпереди пальцами кисти гр. Р. оружия, расположенного в правой руке гр. С. невозможно расстояние между концами пальцев кисти и дульным концом оружия, составляет около 15 и 32 см соответственно;

- при расположении гр. Р. левым боком к гр. С., туловищем, несколько согнутым кпереди, и отведении выпрямленной левой или правой руки гр. Р. кпереди от его тела (в направлении к пистолету Ярыгина), касание выпрямленными кпереди пальцами кисти гр. Р. оружия, расположенного в правой руке гр. С., возможно. Отмечено, что в данной ситуации происходило сильное смещение вверху и впереди области прогнозируемого огнестрельного пулевого входного повреждения, отмеченного на статисте, изображавшем гр. Р., а также направления раневого канала в его теле, относительно реального направления раневого канала в теле погибшего и направления выстрела.

В процессе моделирования возможности касания пальцами руки, отведенной впереди (от туловища) выпрямленной правой руки гр. Р. пистолета Ярыгина, находящегося на ладони кисти правой руки гр. С. (в соответствии с версией последнего), приведенной к туловищу, согнутой под прямым углом впереди или несколько меньшим углом впереди и несколько кверху от гр. С., установлено следующее. При вертикальном расположении гр. Р. передней поверхностью тела к передней поверхности тела вертикально расположенного гр. С. («лицом друг к другу»), и отведении выпрямленной правой руки гр. Р. впереди от его тела (в направлении к оружию), касание выпрямленными впереди пальцами правой руки гр. Р. оружия, расположенного на ладонной поверхности правой руки (ориентированной горизонтально или под малым углом книзу от горизонтальной плоскости) гр. С., возможно. В то же время, при данной ситуации происходило сильное смещение кверху областей прогнозируемых огнестрельных пулевых входного и выходного повреждений, отмеченных на статисте, изображавшем гр. Р., а также направления раневого канала в его теле - спереди сзади, расстояния выстрела около 40 см, - относительно реального (или близкого к нему - экспериментально установленного) направления раневого канала в теле гр. Р. и направления выстрела.

На основе версий № 1 и № 2 был составлен перечень прогнозируемых признаков повреждений у гр. Р. и вещно-следовой обстановки на месте происшествия, которые - а) могли и б) должны были образоваться в условиях данных версий. В дальнейшем было проведено их сопоставление с реально имеющимися признаками и следами. Результаты сопоставления прогнозируемых по данным версиям и реальных признаков повреждений у гр. Р. и следов на месте происшествия свидетельствовали о том, что между сравниваемыми группами по версиям: № 1 - имеются сильные расхождения; № 2 - расхождений практически нет. По итогам проведенной судебно-ситуалогической экспертизы места происшествия сформулированы следующие выводы:

Экспертный сравнительный анализ имеющихся в деле объективных данных и результатов экспертного баллистического эксперимента с версией № 1 (версия гр. С.) показал ее несоответствие фактической вещно-следовой обстановке места происшествия и особенностям повреждений у гр. Р. Об этом свидетельствуют отличающиеся от реальных прогнозируемые: направление и расстояние выстрела в гр. Р.; расположение гр. Р. по отношению к пистолету Ярыгина в момент выстрела; расположение пистолета Ярыгина в момент выстрела на поверхности ладони правой кисти гр. С.; контакт пальцев кисти правой руки гр. Р. со спусковым крючком пистолета Ярыгина в момент выстрела из него; расположение стреляной гильзы на месте происшествия.

Версия № 2 (версия следствия) о возможности причинения гр. С. огнестрельных повреждений гр. Р., подтвердилась. Об этом свидетельствуют максимально близкие к реальным: доступные направление и расстояние выстрела в гр. Р.; расположение гр. Р. по отношению к оружию и расположение самого оружия в момент произведения выстрела в кисти гр. С.; расположение стреляной гильзы на месте происшествия; невозможность контакта пальцев правой кисти гр. Р. со спусковым крючком пистолета Ярыгина, при его нахождении в момент выстрела в кисти гр. С.

Из двух предложенных к рассмотрению версий, возможной представляется только последняя - гр. С. взял пистолет Ярыгина кистью своей правой руки, направил его в сторону гр. Р., нажал пальцем на спусковой крючок пистолета Ярыгина, произведя выстрел 9-мм патроном «Luger» в гр. Р., причинив ему смертельное огнестрельное ранение живота и таза.

Пример №4. Ночью с 16 на 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге дома у инженера Н.Н. Ипатьева случилось трагическое событие, его обстоятельства на протяжении многих десятилетий находятся под покровом тайны - научным, политическим и историческим. В ту ночь семья императора Николая II, его близкое окружение и он сам были расстреляны. Всех непосредственных участников этой трагедии уже нет в живых. Много десятилетий выдуться научные, политические и исторические споры, но главная тайна осталась нераскрытой - какими были последние минуты жизни этих людей.

Раскрытием тайны екатеринбургской трагедии мы обязаны воспоминаниям и кропотливым трудам многих участников и свидетелей этих и последующих событий - членам дома Романовых, адмиралу А.В. Колчаку, генералу М.К. Дитерихсу, следователям А.П. Наметкину, И.А. Сергееву, Н.А. Соколову и В.Н. Соловьеву, руководителям страны, духовенству, историкам, археологам, сотрудникам музеев, архивов и хранилищ, экспертам, а также многим другим людям, которые не остались равнодушными к произошедшему событию.

Нужная информация была накоплена лишь через 90 лет после той страшной трагедии благодаря тщательному расследованию и сбору материалов уголовного дела старшим следователем по особо важным делам Главного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации В.Н. Соловьевым. Все материалы уголовного дела были переданы экспертам, чтобы исследовать и найти ответ на вопрос - что произошло ночью с 16 на 17 июля 1918 г. на нижнем этаже дома Н.Н. Ипатьева в комнате №2.

На 1 этапе эксперимента была проведена графическая реконструкция комнаты №2, повреждений на ее полу, дверях и стенах. Она была произведена с помощью редактора векторной графики CorelDRAW ХЗ в формате АО (1189x841 мм) и масштабе 1:10 по отношению к реальным размерам комнаты.

В материалах уголовного дела, составленных следователями И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым, находилась порядковая нумерация повреждений, их местоположение, а также размеры комнаты №2 и деталей ее интерьера. Так как в материалах уголовного дела на правой и левой арках отсутствовала условная нумерация повреждений у восточной стены, на южной стене и на обеих дверях, она была осуществлена уже перед непосредственном проведении ситуационной экспертизы.

В материалах дела повреждения на створках двери восточной стены, на левом наличнике (косяке) и левой створке двери западной стены, правой и левой арках у восточной стены были указаны их расстояние от поверхности пола. По этой причине при реконструкции они были определены в нескольких допустимых вариантах с учетом изображений повреждений на восточной и южной стенах, отобразившихся на фотоснимках, выполненных Н.А. Соколовым в апреле 1919 г.

Реконструкция была выполнена в двухмерном пространстве - вид сверху и на восточную стену. Изображения повреждений наносили в редакторе векторной графики с помощью кривых Безье. Точность реконструкции локализации повреждений, размеров помещения и деталей его интерьера на схемах, выполненных в масштабе 1:10, составила до 1,0 мм, что в реальном измерении (в масштабе 1:1) соответствовало точности до 1,0 см. Перед началом реконструкции был осуществлен перевод всех размерных показателей из русской в метрическую систему мер.

По описаниям повреждений в комнате, выполненным И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым, и результатам проведенных в 1918-1919 гг. экспертных исследований изъятых И.А. Сергеевым частей стен и пола с повреждениями было установлено следующее:

В стенах, на полу и обеих дверях комнаты имелось 33 огнестрельных повреждения: 16 на восточной стене, 2 на правой и левой створках двери восточной стены (по одному на каждой створке), 2 на южной стене, 1 на лицевой поверхности правой арки восточной стены, по 2 на лицевой и боковой поверхностях левой арки восточной стены, 2 на левом наличнике (косяке) и левой створке двери западной стены, 6 на полу.

Было выяснено, что в описаниях количества огнестрельных повреждений на лицевой и боковой поверхностях левой арки восточной стены, выполненных И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым, имеется несовпадение. Оба следователя описывали наличие только двух повреждений на арке - 1 на ее лицевой и 1 на боковой поверхностях. Но каждый из них указывает значительно различающееся расстояние данных повреждений от поверхности пола. И.А. Сергеев приводит следующие данные: на лицевой поверхности арки повреждение локализуется в 24 верш. (105, 6 см) от поверхности пола, на боковой поверхности - в 12 верш. (53 см). Н.А. Соколов приводит другие данные: на лицевой поверхности арки повреждение локализуется в 137 см от поверхности пола, на боковой поверхности в 70 см. Так как экспертным путем данные противоречия устранить не представилось возможным, то они были расценены как самостоятельные. Они расценены по 2 повреждения на боковой и лицевой поверхностях арки (итого 4 повреждения).

В материалах уголовного дела И.А. Сергеева было указано, что направление огнестрельных каналов в стенах, дверях и полу комнаты точно не рассчитывалось. Описанные в ходе проведения дальнейших экспертных исследований направления огнестрельных каналов в досках пола и стен с точки зрения экспертов содержат мало информации, так как отсутствует маркировка изъятых фрагментов и не установлено точное направление огнестрельных каналов по отношению к поверхностям пола и стен. В связи с этим экспертным путем не удалось установить, какое точно количество повреждений возникло в результате прямых выстрелов, а какое от воздействия рикошетировавших пуль, и также точно визировать направление произведенных выстрелов. Н.А. Соколов в своих материалах лишь отметил, что выстрел, выполненный в боковую поверхность левой арки у восточной стены, привел к рикошету пули в восточную стену.

Из имеющихся в материалах дела описаний следует, что 2 повреждения на левом наличнике и левой створке двери западной стены могли образоваться как в результате одного прямого выстрела, так и в результате воздействия рикошетировавшей пули. Она летела в направлении преимущественно от восточной стены к западной, т.е. в направлении, противоположном направлению большей части произведенных в комнате выстрелов.

Следовательно, если допустить наличие лишь одного рикошета пули от левой арки в восточную стену и образование остальных повреждений в результате прямых выстрелов, то количество произведенных в комнате выстрелов составило не менее 32. Если допустить, что на левой арке было не 4 огнестрельных повреждения, а только 2, то выстрелов в помещении было произведено не менее 30.

Из описания в уголовном деле Н.А. Соколова огнестрельных повреждений на изъятых из стен и пола досках и находившихся в них пуль, а также заключения эксперта-баллиста генерал-майора Н.В. Копайского (февраль 1919 г.) следует, что выстрелы были произведены из следующих образцов огнестрельного оружия: нескольких трехлинейных (7,62 мм) револьверов системы Нагана, четырехлинейного (10,16 мм) револьвера неустановленной системы, 4.-линейного (11,43 мм, 45') автоматического пистолета системы Кольта, трехлинейного (7,62 мм) изготовленного в Европе (но не в России) автоматического пистолета системы Браунинга, трехлинейного (7,62 мм) автоматического пистолета неустановленной системы американского изготовления.

Выстрелы были произведены преимущественно в направлении левой половины комнаты (по отношению к смотрящему на восточную стену человеку). На это указывает тот факт, что из 31 имевшегося в помещении огнестрельного повреждения (без учета двух повреждений на входной двери западной стены) в левой половине комнаты локализовалось 25 повреждений (80,6%): 16 - на восточной стене, 4 - на левой арке, 5 - на полу.

Описания четырех повреждений на лицевой поверхности правой арки в области восточной стены из материалов дела позволили сделать вывод о том, что данные повреждения могли появиться в результате не менее четырех ударов штыком русской трехлинейной винтовки.

В материалах дела присутствовало описание следов крови в комнате, которые были на досках и обоях. С точки зрения экспертов данное описание было недостаточно полным, а также следы крови должным образом не зафиксировали и на фотоснимках. В связи с этим они являются недостаточно информативными для того чтобы провести экспертную реконструкцию обстоятельств расстрела.

На следующем этапе экспертизы была выполнена графическая реконструкция обстоятельств расстрела в соответствии с версиями его участников и свидетелей. Она была выполнена в двухмерном пространстве по описанной выше методике - вид сверху и на восточную стену. Изображения людей были выполнены в виде геометрических фигур - эллипсов (вид сверху) и прямоугольников (вид на восточную стену). Для наглядности результатов экспертного исследования тела расстрелянных были изображены разными цветами с частично прозрачной заливкой, что точно и наглядно позволило показать их взаимное расположение по отношению друг к другу, а также по отношению к огнестрельным повреждениям в помещении. Если расположение не удавалось выяснить в комнатах №2 и №1, то человек был отмечен вопросительным знаком.

При проведении реконструкции в плоскости «вид сверху» на «телах» расстрелянных стрелками были нанесены направления огнестрельных раневых каналов и «склеены» с ними. Это разрешило свободно перемещать фигуры людей в любом направлении по отношению к помещению, друг к другу и к линиям, показывающим возможные варианты направлений выстрелов.

Чтобы наиболее точно разместить всех находившихся в комнате №2 людей, а также оценить с экспертных позиций достоверность всех существующих версий расстрела, имитирующим людей фигурам были даны условные усредненные антропометрические характеристики.

Размеры геометрических фигур (в масштабе 1:1), имитирующих всех взрослых мужчин, были следующими: длина тела 165-80 см, ширина плеч 50 см, ширина грудной клетки в переднезаднем направлении 28 см. Для женщин эти размеры составили: длина тела 160-75 см, ширина плеч 45 см, ширина грудной клетки 25 см. Размеры геометрической фигуры, имитирующей цесаревича Алексея, составили: длина тела 150-160 см, ширина плеч 40 см, ширина грудной клетки 20 см. Спрогнозированная длина его тела на момент гибели в возрасте около 13,9 года составила около 159,9 см.

Версии участников и свидетелей расстрела были разделены на две группы:

- в первой версии более подробно излагаются сведения о взаимном расположении членов императорской семьи и ее окружения, их действиях и состоянии во время расстрела;

- во второй версии имеются более подробные сведения о том, сколько было стрелявших исполнителей, их взаимном расположении и действиях на всех этапах расстрела - в том числе на втором, при достреливании и докалывании раненных штыком.

Эксперты выполнили 20 графических реконструкций по выдвинутым ими версиям, сделанных на основе архивных документов.

Основываясь на своих воспоминаниях, датированных 1919-1934 гг., Юровский Яков Михайлович выдвинул свою версию тех событий. Она практически идентична версии Медведева А.С., о расположении тел жертв, хотя в ней и имеются отличия, касаемо положения тел Императора, его сына, и княжон. Однако эксперты не сочли данные противоречия существенными. Это могло произойти из-за различного перспективного пространственного видения П.С. Медведевым и Я.М. Юровским места преступления и расположения тел жертв. Медведев находился в проекции входной двери на западной стене, либо ближе к её левому углу, а Юровский, соответственно-к правому.

В этой версии расположение тел жертв, их состояние и действия во время расстрела изложены более детально. Что касается расположения исполнителей и их количестве, сведения об этом менее подробны, но также довольно информативны.

В данной версии эксперты считают малой вероятность того, что выстрелы были произведены из-за спин стрелявших исполнителей, поскольку в данной ситуации, в условиях беспорядочной интенсивной стрельбы, была бы высокая вероятность попадания во впереди стоящих стрелков.

Также существует версия Медведева П.С., выдвинутая им в ходе допроса от 21-22.02.1919 г. В ней нет каких-либо сведений о действиях и расположении стрелков во время первого этапа расстрела, поскольку, согласно его (Медведева П.С.) словам, лично он данный этап не видел и участия в нём не принимал. Эта версия абсолютно идентична версии Юровского.

В мае 1964 года появилась версия, основанная на воспоминаниях Никулина Г.П. В ней не содержится информация о расположении жертв в момент первых выстрелов. Никулин дал подробные показания о том, сколько было исполнителей, также он указал их персональный состав. Однако, сведений о расположении каждого из участников расстрела, их расположении относительно друг друга, им предоставлено не было.

Действия, производимые исполнителями, описаны не так подробно, но чрезвычайно информативно. Эксперты сочли данную версию расположения исполнителей наиболее реалистичной, так как 2 из 8 человек могли безопасно и равномерно встать в одну шеренгу в дверном проёме, а остальные 6 - справа и слева от входной двери вдоль западной стены. Так же, на более высокую степень правдивости данной версии косвенно указывает тот факт, что имена и фамилии двух наиболее вероятно находившихся в дверном проёме исполнителей, Никулин не помнит, так как сам присутствовал в комнате и сосредоточил всё свое внимание на людей, находившихся в ней. Поэтому, как считают эксперты, согласно данной версии исключается возможность получения непреднамеренных огнестрельных ранений от выстрелов из-за спин.

Также имеется версия Медведева (Кудрина) М.А., выдвинутая им в декабре 1963 года. В ней он подробно изложил сведения о взаимном расположении жертв перед расстрелом. И в этой части она почти полностью совпадает с версией Медведева П.С., Кудрин только лишь уточнил, что рядом с комнатной девушкой Демидовой А.С. (стоявшей у левого дверного косяка, находилась великая княжна Анастасия.

Таким образом, в вышеописанных воспоминаниях довольно подробны изложены сведения как о количестве, действиях и персональном составе исполнителей, так и о расположении жертв, их состоянии и действиях на всех этапах расстрела. Также указаны конкретные места, где находились Медведев (Кудрин), Юровский, Никулин и Ермаков в момент начала расстрела. По этой версии, 7 «латышей» стояли за Ермаковым в 2 шеренги, что эксперты считают абсолютно невозможным. Столько людей не могли расположиться таким образом и стрелять с безопасного расстояния по отношению к Ермакову. Указанные сведения об использованном огнестрельном оружии ни в коей мере не противоречат заключению баллистической экспертизы, проведенной экспертом-баллистом Копайским. В ней он указал, что исполнители расстрела использовали револьверы системы Наган, а также автоматические пистолеты систем Кольта и Браунинга.

В 1919 году была опубликована версия Якимова А.А., которую он изложил в протоколах допросов, основанная на показаниях постовых И. Клещёва и Н. Дерябина, видевших расстрел снаружи дома, из разных точек через окно комнаты №2. В ней довольно подробно описано расположение стрелявших, жертв, а также их действия на разных этапах расстрела. Однако, показания Якимова в двух его допросах, касательно расположения жертв, довольно сильно отличаются друг от друга. В аспекте расположения исполнителей относительно друг друга, она не противоречит, и даже дополняет версию Никулина: перед началом расстрела Юровский находился в правом углу комнаты, у западной стены, Никулин находился напротив входной двери, в проеме которой стояли другие исполнители, Медведев располагался позади них. Кроме Юровского и Никулина внутри комнаты также были «латыши», но об их именах и численном составе Якимов не упомянул.

В версии Кабанова А.Г., датированной 1964-1965 гг., достаточно подробно описывается расположение стрелявших и их действия. Однако сведения о расположении жертв на момент начала расстрела, изложены менее подробно, нежели у остальных допрошенных. Действия жертв, их состояние описаны довольно подробно, другим версиям не противоречат. По этой версии, в момент расстрела, исполнители стояли в проеме входной двери, в три шеренги, и стреляли через плечи впереди стоявших с вытянутых рук. Однако эксперты утверждают, что подобное крайне маловероятно, так как указанное количество человек в дверном проёме не поместится, а также появится высокая вероятность случайного поражения впереди стоящих стрелков.

В 1919 году была выдвинута версия Проскурякова Ф.П. Она была основана на показаниях Медведева П.С., непосредственного участника расстрела. Эта версия существенно дополняет остальные. В ней указывается, что к моменту расстрела жертвы стояли в два ряда и под углом вдоль двух стен. Сам Проскуряков о находившихся в комнате, и поврежденных пулями стульях, от Медведева не слышал, и сам он их не видел. Так же он утверждал, что стрелявших было 10, а не 11. Помимо Юровского, Медведева, Никулин и тех самых «латышей», им были названы Белобородов и некий «пузатый». Все они сначала убили императора, и сразу же после этого начали стрелять в остальных.

По воспоминаниям Нетребина В.Н. была изложена версия, дополняющая все остальные. В начале расстрела Николай Второй стоял впереди остальных жертв. У цесаревича, несмотря на множественные огнестрельные раны, еще долго сохранялись признаки жизни. Великая княжна Анастасия еще была жива после первой серии выстрелов, и затем была добита выстрелом в грудь, произведенным Ермаковым П.З. Последней же погибла комнатная девушка Демидова А.С.

Воспоминания Стрекоткина А.А. также дополняют остальные версии. Противоречия видны лишь в расположении Императора и Юровского в момент начала расстрела.

Версия Ермакова П.З., описанная в его воспоминаниях, не содержит никакой значимой для следствия информации, и лишь повторяет остальные версии.

После проведения сравнительного анализа версий и повреждений комнаты № 2 на нижнем этаже дома Ипатьева, были отобраны воспоминания, наиболее близко отражавшие реально произошедшие в тот день события.

На третьем этапе экспертизы была выполнена окончательная реконструкция расстрела, основанная на всех доступных экспертам материалах дела, экспертизах и т.д.

Были отобраны следующие, наиболее реалистичные версии, в части касающейся информации:

- о расположении жертв, их состоянии и действиях в момент расстрела- версии Кудрина М.Л., Медведева П.С. и Юровского Я.М;

- о расположении и количестве стрелявших- Якимова А.А. и Никулина Г.П.;

- о действиях исполнителей на разных этапах расстрела- версия Проскурякова Ф.П.

Проведенный комплексный анализ расстрела позволил реконструировать наиболее вероятную ситуацию, приведшей к гибели царской семьи.

Перед расстрелом императорская семья и её окружение располагались в комнате следующим образом. Вдоль восточной стены находились: комнатная девушка Демидова А.С., старший повар Харитонов И.М., и камер-лакей Трупп А.Е. Одна из великих княжон стояла в проёме левой створки двери восточной стены. Императрица Александра Федоровна находилась в проёме правой створки двери восточной стены, позади неё стояли три великих княжны.

Император находился в левой части комнаты, перед цесаревичем и спиной к двери, закрыв его своим телом. За ними, перед Трупом и Харитоновым, стоял лейб-медик Боткин Е.С.

Расположение исполнителей перед расстрелом, очевидно, было следующим. Юровский находился в правом углу комнаты, ещё 5 человек стояли вдоль западной стены в одну шеренгу. Возможно, среди них были Кудрин, Ермаков и Никулин.

В проеме двери могли быть ещё 2 человека, а именно Медведев и Кабанов. Остальные же участники и свидетели расстрела, скорее всего, стояли вне комнаты - за Медведевым и Кабановым. Также существует версия, по которой в момент расстрела внутри комнаты №2 был только Юровский, остальные же стояли снаружи комнаты и в дверном проёме. После первых выстрелов из дверного проёма, часть исполнителей могла перейти в комнату №2. Никаких стульев, ни смотря на официальную версию, в комнате не было, поскольку ни в чьих показаниях о них упомянуто не было. Не были также обнаружены какие-либо их фрагменты.

Что касается вероятности производства выстрелов из-за спин стрелявших, то эксперты единогласно отвергают такую возможность, по причине высокой вероятности получения ранений впереди стоящими стрелками.

Изначально, большая часть выстрелов была произведена в императора и цесаревича. Это можно отследить по месту наибольшего сосредоточения огнестрельных повреждений стен и пола в левой части комнаты - 25 из 31. Также, это указывает на то, что императрица и великие княжны, вероятно, переместились после первых выстрелов в сторону императора, и попытались закрыть его своими телами, так как в той части комнаты, где они находились в начале расстрела, обнаружено лишь 6 следов от пуль. Также на это косвенно указывают показания всех участников расстрела о том, что к его окончанию цесаревич был жив, и его впоследствии достреляли.

В расстреле использовались следующие виды оружия - револьверы системы Наган, револьвер неустановленной системы, автоматические пистолеты систем Кольта и Браунинга, автоматический пистолет неустановленной системы американского производства.

На конец первого этапа расстрела некоторые из жертв еще были живы. Такой вывод можно сделать как на основе показаний свидетелей, так и на основе того, что огнестрельные повреждения черепа некоторых из жертв характерны для так называемого дострела.

Таким образом, проведенные спустя долгое время исследования дали возможность воссоздать картину гибели императорской семьи, которую следствие в своё время так и не смогло раскрыть.

Анализ выполненных экспертиз позволяет сделать вывод, что только с помощью данного вида экспертизы, возможно, оценить ситуацию в целом по объектам (следам) и наиболее полно установить механизм происшествия. Её объект - это событие происшествия, выраженное в «вещно-следовой» обстановке места происшествия. Главный же компонент этой экспертизы - установление предполагаемых вариантов причинения повреждений и реконструкция событий преступления. Она носит комплексный, всеобъемлющий характер и проводится группой экспертов различного профиля, зачастую под руководством эксперта- криминалиста. Грамотное использования элементов методики, четкое соблюдение правил проведения различных экспертиз, и зачастую неоднократное комплексное исследование представленных объектов позволяет целиком решить поставленные задачи.

Заключение

В завершении рассмотрения данной работы можно сделать следующие выводы:

Структура судебно-ситуалогической экспертизы места происшествия ближе по своему методологическому содержанию к разновидности трасологической экспертизы, которая является криминалистической экспертизой.

Соотносимость структур указанных предметов определяет высокую эффективность судебно-ситуалогической экспертизы места происшествия в качестве средства доказывания, особенно по делам, имеющим значительный дефицит свидетельской базы и иных источников доказательственной информации.

Объектом судебно-ситуалогической экспертизы места происшествия являются сложные многокомпонентные материальные объекты, к числу которых относятся многие целостные системы, материальные комплексы, частным вариантом которых является «вещная обстановка» места происшествия.

В большинстве случаев судебно-ситуалогическая экспертиза места происшествия по организационно-процессуальной форме носит комплексный и комиссионный характер, и производится группой экспертов различных специальностей под руководством эксперта компетентного в оценке полученных результатов. Однако она может рассматриваться и как неотъемлемая часть или метод исследования практически применительно к любому виду судебных экспертиз.

Вопросы, ставящиеся на разрешение судебно-ситуалогической экспертизы места происшествия, могут носить общий характер:

а) каков механизм взаимодействия объектов (предметов), т.е. в трасологическом понимании - каков механизм следообразования?

б) в результате каких действий образована «вещная обстановка» места происшествия?

Кроме того, они могут носить конкретный характер: «Могли ли наступить определённые последствия в результате совершения определённых действий (при определённых условиях)?».

Таким образом, экспертная практика показывает, что данный вид экспертиз должен проводиться комплексно, чаще межведомственно и комиссией экспертов, часть которых имеет подготовку по нескольким экспертным специальностям - допуска на право производства различных (по видам, родам и др.) экспертиз. Особенно следует отметить, что только указанный многоуровневый, многофункциональный подход в подготовке и становлении экспертов позволяет объективнее и качественнее проводить исследования подобного рода.

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации: офиц. текст.- М.: Эксмо, 2017. -32с.

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 19.02.2018). // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52

3. Федеральный закон от 31.05.2001 N 73-ФЗ (ред. от 8.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // «Российская газета», 05.06.2001, № 106

4. Ковалев А.В., Колкутин В.В. Экспертная реконструкция обстоятельств расстрела в Екатеринбурге императора Николая II, членов семьи и ее окружения / А. В. Ковалев, В. В. Колкутин // Судебно-медицинская экспертиза. - 2011. - N 2. С. 4-11.

5. Колкутин В.В. Реконструкция условий производства выстрела путем проведения ситуалогической судебно-медицинской экспертизы / В. В. Колкутин, И. Ю. Макаров, И. А. Евтеева // Судебно-медицинская экспертиза. - 2012. - N 4. С. 22-26.

6. Бондаренко А.А. Правовые и технико-криминалистические особенности применения фотограмметрических методов для фиксации места обстановки дорожно-транспортного происшествия: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.09 / Бондаренко Александр Александрович. - Волгоград, 2008. - 190 с.

7. Неганов С.И. Осуществление защиты по уголовным делам о преступлениях, связанных с криминальными пожарами: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.09 / Неганов Сергей Иванович. - Кемерово, 2009. - 215 с.

8. Туснева К.Е. Правовое обеспечение наркомониторинга, как основы предупреждения техногенных чрезвычайных ситуаций на потенциально опасных объектах: дис.... канд. юрид. наук: 05.26.02 / Туснева Карина Евгеньевна. - СПб., 2006. - 177 с.

9. Белкин А.Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве / А.Р. Белкин. - М.: Норма, 2005. - 528 с.

10. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы / Р.С. Белкин. - Общ. и част. теории. - М.: Юрид. лит., 1987 г. - 270с.

11. Белкин Р.С. Криминалистика: учебник для вузов / Р.С. Белкин. - М.: Норма, 2002. - 990 с.

12. Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия / Р.С. Белкин. - 2-е изд. доп. - М.: Мегатрон XXI, 2000. - 334 с.

13. Владимиров, В. Ю. Ситуалогическая экспертиза места происшествия: учебно-методическое пособие / В. Ю. Владимиров. - СПб, 1995 - 24 с.

14. Исаков В.Д.. Теория и методология ситуалогической экспертизы (для судебных экспертов и юристов) / В.Д. Исаков. - СПб.: Реноме, 2008. - 132 с.

15. Колдин В.Я. Идентификация при расследовании преступлений / В.Я. Колдин. - М., Юрид. лит., 1978. - 144 с.

Размещено на Allbest.ru