Церковное право в системе права Российской империи конца XVIII - начала XX вв.

Автор проанализировал «Штат Святейшего Синода» от 9 июля 1819 г., показал усиление позиций как в самом Святейшем Синоде, так и в системе высшей государственной власти обер-прокурора и его товарища, раскрыл особенности правового статуса и функций вспомогательных органов при Синоде, охарактеризовал епархиальное деление Российской империи. Особое внимание было уделено Инструкциям церковным старостам как низшему звену церковного управления.

Российское государство формировало церковную власть не только Русской Православной Церкви, но и протестантских, католической, армяно-григорианской церквей. Особое положение Русской Православной Церкви как «первенствующей и господствующей» определялось тем, что император обязан был принадлежать к православию, являлся его защитником, а Святейший Синод являлся единственным церковным органом, относящимся к высшей государственной власти. Государственное вмешательство в управление нехристианских религиозных союзов формально отрицалось, но регламентировалась индивидуальное поведение каждого нехристианина как подданного Российской империи.

В § 3 выявляются особенности правового статуса подданных Российской империи в зависимости от их вероисповедной принадлежности.

Еще в петровское время закон провозгласил свободу вероисповеданий в России для иностранцев, старообрядцев (правда, при условии записи в двойной подушный оклад), было разрешено заключение браков между пленными шведами и православными русскими девушками. Однако именно в это время православная церковь окончательно была включена в состав государственной машины и стала неотъемлемой ее частью. В царствование Николая I, когда официальную идеологию стала отражать формула “Православие - Самодержавие - Народность” начался новый нажим на иноверцев в широком смысле слова и даже массовые гонения. Именно этот курс был закреплен в Своде законов Российской империи, который с небольшими изменениями действовал до 1917 г. В нем существовала строгая градация вероисповеданий, которые подразделялись на три основные группы: первенствующая господствующая религия, терпимые, гонимые.

Первенствующей и господствующей в Российской империи признавалась “вера христианская православного кафолического восточного исповедания”. Лишь православным давалось право пропаганды своего учения. Только для Русской Православной Церкви не подлежала никаким ограничениям публичность осуществления религии, религиозных церемоний, процессий.

Ко второй группе - “терпимых” - относилось четыре категории вероисповеданий. Во-первых, инославные, т.е. христианские исповедания, признанные в России: римско- и армяно-католическое, армяно-григорианское, евангелическо-лютеранское и евангелическо-реформатское. Во-вторых, иноверные исповедания или нехристианские: мусульманство, иудаизм, буддизм (ламаизм) и языческие верования. В-третьих, сюда относились некоторые секты, признанные законом: гернгутеры, меннониты, баптисты, шотландские колонисты в Каррасе (Терская область), братские общества аугсбургского исповедания. В-четвертых, на практике было допущено существование еще некоторых сект, но без признания их особым вероисповеданием и с разрешением им лишь производить богомоления по их обрядам.

В связи с тем, что отпадение от православия не признавалось, все они могли рассчитывать только на естественный прирост приверженцев своей веры, тогда как переход в православие сопровождался всевозможными поощрениями и, прежде всего, освобождением от уплаты всех или некоторых податей. Государство, допуская деловые, частные связи приверженцев официальной церкви с представителями других вероисповеданий и учений, полностью отрицало возможность религиозного общения: в обрядах, молитвах и т.д. У нехристиан государство пыталось перевести максимальное количество вопросов в сферу светского регулирования. Представители всех конфессий испытывали на себе ограничения со стороны государственной власти. Их объем зависел от отношения государства к данному религиозному союзу и его взаимоотношений с Русской Православной Церковью. Однако, в целом, российское законодательство дозволяло незапрещенным неправославным исповеданиям соблюдать основные религиозные обычаи.

Совершенно особое место в российском законодательстве занимали раскольники. С одной стороны, еще с Большого московского церковного собора 1666-1667 годов принято было считать, что раскольники - это особая группа православных, несогласная с некоторыми пунктами официальной церкви. Но, с другой стороны, государство в силу своей позиции не могло уравнять их с господствующим православием. Раскольники не преследовались за их мнения о вере; они могли совершать общественные молитвы, богослужения в частных домах и особо предназначенных для этого зданиях, нести впереди похоронной процессии икону и совершать обрядовые действия на специальных участках кладбищ, предназначенных для раскольников. 19 апреля 1874 года получили законную силу браки между старообрядцами-беспоповцами, зарегистрированные в метрических книгах полицейских участков. Но запрещалось “публичное оказательство раскола”.

К гонимым вероисповеданиям относились, главным образом, секты, причем “отпавшие от православия”. Статья 203 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (редакция 1885 г.) относила к таковым секты, учение которых соединяется со свирепым изуверством и фанатическим посягательством на свою жизнь, жизнь других или с противонравственными действиями (федосеевцы, странники, скопцы, хлысты и другие). Этот список не был закрытым и время от времени пополнялся.

Серьезные изменения в данной сфере могли произойти в годы первой российской революции, но, несмотря на огромное количество проектов законов, практически ничего не было сделано.

Третья глава «Взаимодействие церковного права с другими отраслями российского права» состоит из пяти параграфов.

В § 1 выделены основные этапы взаимодействия уголовного и церковного права Российской империи. Автором выделены два этапа.

Первый этап - XVII - конец XIX вв. - характеризовался серьезным влиянием церковных канонов на развитие уголовного права. Именно церковным правом было определено значительное количество преступных деяний. В светском источнике впервые религиозные преступления были помещены в первой главе Соборного уложения 1649 г. "О богохульниках и церковных мятежниках". При составлении Свода законов Российской империи все религиозные преступления были отнесены ко второму разделу первой книги XV тома "О преступлениях против веры". Этот раздел состоял из следующих глав: 1) о богохулении и порицании веры, 2) об отступлении и отвлечении от веры, 3) о наказаниях за ереси и расколы, 4) о подложном проявлении чудес, лжепредсказаниях, колдовстве и чародействе, 5) о нарушении благочиния в церквах, притом учиненное а) мирянами и б) духовными лицами, 6) о святотатстве (похищении церковных вещей и денег, разрытии могил и ограблении мертвых тел). В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. система Свода законов относительно религиозных преступлений была сохранена.

Серьезное влияние церковное право оказало и на систему наказаний. Во-первых, церковное право способствовало постепенной трансформации цели наказания от устрашения к перевоспитанию преступника. Говоря о целях церковных наказаний, исследователи церковного права обычно обращались к главе XVIII Евангелия от Матфея. Именно наличие церковных наказаний позволило не распространять уголовную ответственность на совершивших невиновные деяния. Во-вторых, церковные наказания активно использовались государством. К церковным наказаниям относились: отлучение, церковное покаяние, лишение церковного погребения и другие.

Новый этап взаимодействия церковного и уголовного права начался в 1885 г., когда началась разработка нового Уголовного уложения. Среди специалистов в области уголовного права не было единства относительно существа религиозных преступлений. Это объяснялось тем, что историческая школа права, господствовавшая в первой половине XIX века, постепенно стала вытесняться социологическим направлением в юриспруденции, согласно которому право необходимо было рассматривать только вместе с другими социальными явлениями, в том числе и государством, церковью и т.д. Отличительными чертами нового Уголовного уложения 1903 г. являлись: I. отказ от старого канонического взгляда на существо религиозных преступлений и признание за ними, прежде всего, нарушений общественного характера; II. удаление из числа преступлений этой группы деяний, не затрагивающих непосредственно самой религии (лжеприсяги, святотатства, повреждения предметов как освященных употреблением при богослужении, так даже и почитаемых священными, т.к. нет надругательства над святыней, случаи отклонения от исполнения церковных постановлений). Таким образом, уголовное право освобождалось от непосредственного церковного влияния и, наоборот, навязывало ему юридические конструкции.

В результате сделан вывод о том, что история уголовного и церковного права на протяжении веков была неразрывна. Взаимовлияние церковного и уголовного права было сложным: с одной стороны, церковное право долгое время тормозило развитие уголовного права, с другой стороны, развитие институтов уголовного права расшатывало "наказующую" власть церкви, являющуюся необходимым атрибутом Церкви как государственного органа. Однако было и положительное влияние: если церковные преступления и наказания после 1917 г. в связи с отделением церкви от государства исчезли, то такие принципы, как наличие вины как признак преступления, допущение раскаяния преступника, утверждение различных целей наказания, а не только устрашения, послужили исходной позицией для дальнейшего развития уголовного права.

§ 2 посвящен полицейскому (административному) праву и его роли в реализации церковно-правовых норм. Полицейское (административное) право активно развивалось параллельно с церковным правом во второй половине XVIII - начале XX вв. Уже родоначальники полицейского права признавали его связь с церковным правом, однако специалисты в области церковного права, как правило, обходили этот вопрос молчанием.

Российские исследователи разделились на две группы по вопросу о соотношении полицейского и церковного права.

Представители первой, как и их зарубежные коллеги, подчеркивали взаимосвязь церковного и полицейского права (И.Т. Тарасов, М.М. Шпилевский, В.Ф. Дерюжинский). Они считали, что взаимодействие происходит в сфере социального служения церкви: народное образование, общественное призрение и благотворительность.

Представители второй группы не выявляли взаимосвязь церковного и полицейского права (И.И. Янжул, Н.Х. Бунге, А.Трифонов).

В России полицейское законодательство вошло главным образом в XI -XIV тома Свода Законов Российской империи. Тома XI и XII содержали законы государственного благоустройства, а XIII и XIV тт. - законы государственного благочиния. Том XI содержал Уставы духовных дел иностранных исповеданий, кредитный, торговый, фабричный, заводской и ремесленный уставы. Том XII - уставы путей сообщения, почтовый, телеграфный, строительный, пожарный уставы, а также уставы о городском и сельском хозяйстве, о благоустройстве в казенных и казачьих селениях и о колониях иностранцев в России. В томе XIII содержались уставы о народном продовольствии, общественном призрении и врачебный устав, а в XIV томе - уставы о паспортах, о предупреждении и пресечении преступлений, о цензуре, о содержащихся под стражей и о ссыльных.

Полиция следила за тем, чтобы церковные здания строились в соответствии с Уставом строительным, соблюдались ограничения в отношении представителей неправославных вероисповеданий, благотворительность в отношении бедных духовных лиц не выходила за рамки, установленные законом, соблюдались правила поведения в церквах во время богослужения и совершения церковных обрядов и т.д.

Таким образом, основной задачей полицейского (административного) права Российской империи являлась защита общественной безопасности и благосостояния, которые развивались под воздействием трех основных субъектов - государства, общества и церкви. В связи с этим в функции полиции входила охрана церковных канонов и правил различных конфессий, получивших государственную поддержку. Полицейское право помогало реализации норм церковного права в таких сферах, как отправление богослужения, общественное призрение, благотворительность и образование.

§3 «Церковь и правовое регулирование имущественных отношений» посвящен выявлению и анализу трех основных проблем: 1) канонические основания необходимости церковного имущества, на которые ссылалось государство, 2) определение имущественных прав Церкви и ее учреждений как юридических лиц, 3) особенности гражданской правоспособности духовенства в Российской империи.

Необходимость для церкви иметь свое имущество выводилась из Евангелия от Иоанна, где евангелист говорил о денежном ящике, находившемся у Иуды и предназначенном для удовлетворения насущных потребностей общества Христова и подаяния нищим. Охране и защите церковного имущества государство уделяло большое внимание. Существовали привилегии церковного имущества.

В Своде законов Российской империи признавались следующие способы приобретения церковного имущества: 1) отвод от казны земель и угодий монастырям от 100 до 150 десятин, приходским церквам - от 33 до 99 десятин, 2) получение временных пособий и штатных сумм на содержание церковных установлений из государственного казначейства, 3) пожертвования, 4) покупка, 5) давность владения, 6) наследование по завещанию. Относительно пользования и распоряжения церковным имуществом государство ввело некоторые ограничения. Отчуждение недвижимого церковного имущества было возможно только с разрешения Императора, которое давалось через Комитет министров. Недвижимость, принадлежащая монастырям, церквам или архиерейским домам, могла отдаваться в аренду не более чем на двенадцать лет, при утверждении епархиальным начальством. Земли вокруг монастырей или церковных оград не могли сдаваться в наем под торговые заведения. Дома и другая недвижимость, принадлежащие духовному ведомству, могли закладываться в городские кредитные учреждения только с разрешения Св. Синода. Церковь могла приобретать только государственные кредитные бумаги.

Относительно белого духовенства в российском законодательстве существовали следующие ограничения в правоспособности: 1) духовные лица не могли обязываться и ручаться за других в судах по подрядам и подобным делам, 2) духовные лица не могли быть поверенными в делах за исключением дел, когда они представляют духовное ведомство, своих жен или детей, а также лиц, находящихся на их попечении, 3) запрещались промыслы, налоги с которых могли бы отнести духовное лицо к торговому классу. В отношении монахов существовали дополнительные ограничения.

Русская Православная Церковь являлась субъектом гражданского права дореволюционной России. Она не влияла на развитие основных институтов гражданского права, однако занимала привилегированное положение среди остальных субъектов. Светское законодательство, наоборот, влияло на развитие церковно-имущественного права: Церковь обладала значительным имуществом, являлась активным участников обязательственных отношений, становилась наследницей.

§ 4 «Влияние церковного права на развитие семейного права» посвящен той области права, в которой влияние церковно-правовых норм было максимальным. На Руси, а потом в России вплоть до 1874 г. признавалась только церковная форма брака через венчание, а для большинства поданных Российской империи это правило сохранялось вплоть до 1917 г.

Автор показал, что в XIX веке государство стало активно вмешиваться в церковные нормы, «смягчая» условия вступления в брак.

В XIX веке вопрос о гражданском браке стал актуальным по нескольким причинам. Во-первых, в первой половине XIX в. к Российской империи были присоединены новые территории, населенные представителями различных вероисповеданий и национальностей. Возникал вопрос о смешанных браках. Во-вторых, во многих европейских странах эта проблема уже была решена положительно.

Изменения в семейном законодательстве не могли не коснуться России. 19 апреля 1874 г. были изданы Правила, согласно которым старообрядцам-беспоповцам было разрешено регистрировать браки в полицейских участках. Данные Правила вызвали различную юридическую оценку со стороны специалистов. Несмотря на то, что в годы первой российской революции семейные вопросы нередко поднимались в обществе и даже рассматривались Государственной думой, в целом церковные нормы действовали до 1917 г.

Также остро на повестке дня в XIX - начале XX вв. стоял вопрос о бракоразводных процессах. В российском законодательстве господствовали способы прекращения брака, признаваемые церковью. Только церковь определяла, какие поводы могут привести к разводу. Лишь в годы первой российской революции была предпринята попытка решить данный вопрос законодательно. Одной из главных проблем в бракоразводном процессе стало распределение обязанностей в определении поводов к разводу между государством и церковью, а затем - между Св. Синодом, с одной стороны, и Государственной думой и Государственным советом, с другой. Однако и этот вопрос не нашел своего разрешения до 1917 г. Государство пыталось сохранять старые устои.

§ 5 «Церковные суды в системе судоустройства и участие духовенства в светском судопроизводстве» имеет особую актуальность, т.к. в 2000 г. на Архиерейском соборе было принято решение о воссоздании церковных судов.

В России издавна Православная Церковь получила в свое ведение уголовные дела разного рода: преступления против веры и церкви, против семейного союза, против целомудрия, убийства бесправных лиц, находящихся под покровительством церкви, преступления внутри семьи, против женщин или совершенные особо позорным способом. Духовенство подлежало ведению церковного суда по всем преступлениям, кроме убийств, разбоев, кражи с поличным. Петр I сузил компетенцию церковных судов. По настоянию Св. Синода духовенство было освобождено от подсудности светским учреждениям.

27 марта 1841 г. был принят Устав духовных консисторий, а в 1883 г. - его второе переработанное издание. По статье 1 данного Устава, духовные консистории - это "присутственное место, через которое под непосредственным начальством епархиального архиерея, производится управление и духовный суд в поместном пределе Православной Русской Церкви, именуемом епархией". Судебное разбирательство осуществлялось коллегиально духовными лицами, назначенными архиереем и утвержденными Святейшим Синодом. Важным лицом был секретарь консистории, который отчитывался за ведение дел перед обер-прокурором Святейшего Синода. Архиерей лишь знакомился с итогами и утверждал определения. Согласно Уставу духовных консисторий, светские лица подлежали церковному суду по делам: 1) о браках, заключенных незаконно, 2) о расторжении и прекращении браков, 3) по случаям, когда нужно удостовериться в действительности заключения брака или о рождении от законного брака.

Духовные лица относились к юрисдикции церковных судов по взаимным спорам, возникающим из пользования недвижимой и движимой церковной собственностью, по просьбам о побуждении духовных лиц к исполнению бесспорных обязательств и уплате долгов.

Наличие церковных судов вызывало множество проблем. Прежде всего, к ним относилось обоснование «наказующей» власти Церкви.

Серьезные преобразования в церковно-судебной системе могли произойти при разработке Судебных уставов 1864 г. Однако, несмотря на созданные проекты, изменений не произошло. Единственным серьезным итогом работы в области церковно-процессуального реформирования стала дискуссия о необходимости созыва Поместного собора как высшей судебной инстанции.

Еще одним важным вопросом было участие церкви, духовенства в гражданском судопроизводстве. По Своду законов Российской империи духовные учреждения, архиерейские дома, академии, лавры являлись юридическими лицами, иски к которым предъявлялись по месту центра их хозяйственной деятельности. Церковные учреждения, монастыри могли выступать в качестве стороны в процессе.

Существовали серьезные ограничения для духовенства в праве выступать в качестве судебных представителей. Монахи могли выступать представителями только по делам, в которых они ходатайствовали за свои монастыри и обители или по поручению монастырского начальства. Представители белого духовенства могли представлять только духовное ведомство или своих жен или детей, а также лиц, находящихся на их попечении. Духовные лица не могли выступать свидетелями в отношении признаний, сделанных на исповеди.

Гражданские и церковные суды работали во взаимодействии. Например, производство в гражданском суде по делу об обязанностях супругов приостанавливалось, если в церковном суде возбуждался вопрос о законности данного брака. Без решения церковного суда не могло быть вынесено решение гражданского суда.

В годы первой российской революции был создан проект Церковного судебника, но реформирования церковных судов опять не последовало.

Четвертая глава «Место церковного права в юридической науке и юридическом образовании России в конце XVIII - начале XX вв.» состоит из трех параграфов.

В § 1 раскрыты и охарактеризованы этапы развития науки церковного права. Анализ различных направлений в науке церковного права позволил предложить следующую периодизацию.

Первый этап - конец XVIII в.-50-е гг. XIX века - богословский, когда церковное право развивалось в системе богословских наук. В этот период труды по церковному праву создавались исключительно духовными лицами (архимандрит Гавриил, архимандрит Иоанн, протоиерей И.М.Скворцов и другие). Основным направлением изучения являлись источники церковного права, попытки определения системы церковного права, его задач и методов.

Второй этап - 60-90-е гг. XIX в., когда церковное право активно начинает изучаться юристами. Основными изучаемыми вопросами становятся: место церковного права в системе юридических наук, соотношение светского и церковного законодательства в России, западноевропейская наука церковного права и ее институты (Н.К.Соколов, Н.С.Суворов, М.П.Альбов, П.А.Лашкарев, А.С.Павлов и другие).

Третий этап - с начала ХХ века до 1909-1911 гг. - время наибольшего внимания к вопросам церковного права со стороны общественности и серьезных изменений в законодательстве, когда главными вопросами были положение церквей в России, зависимость правового статуса подданных Империи от их вероисповедания, гражданский брак и развод, возрождение прихода и т.д. (М.Е.Красножен, И.С.Бердников, Н.А.Заозерский и другие).

Четвертый этап - 10-е гг. ХХ века - вплоть до Февральской революции 1917 г., церковное право потеряло свою актуальность, во-первых, в связи с разочарованием в законодательной деятельности III Государственной Думы, а во-вторых, с началом в 1914 г. Первой мировой войны, которая переключила внимание и ученых, и общественности на чисто военные нужды. Изучалось церковное право других стран.

§ 2 «Основные центры развития науки церковного права в дореволюционной России» охватывает собой не только практически все дореволюционные центры развития церковного права, но и материал о специалистах в этой области.

Идея о том, что центры развития церковного права можно разделить на богословские (духовные академии) и светские (университеты и другие высшие учебные заведения) не нашла подтверждения. Взгляды ученых определялись не местом их службы или работы, а их работой с источниками, научными предпочтениями, влияниями на них со стороны других представителей науки.

Изучение центров развития церковного права позволило выделить следующие тенденции:

Наука церковного права, в основном, развивалась в крупных центрах Российской империи, где существовали университеты, духовные академии или другие учебные заведения, специализирующиеся на юриспруденции или богословии.

Развитие науки церковного права во многом обусловливалось личностным фактором, степенью популярности того или иного ученого, его желанием развивать науку церковного права.

Русские ученые-канонисты были хорошо знакомы с работами друг друга, что доказывают их многочисленные рецензии. Как правило, они отличались корректностью и глубоким знанием дела. Русские специалисты в сфере церковного права поддерживали друг друга, т.к. эта сфера науки не была популярной среди коллег-юристов, зачастую студентов, неоднозначной была реакция церковных властей.

Выделить научные школы церковного права по географическому принципу не представляется возможным в связи с тем, что в центре юридического или богословского образования чаще всего было только одно место по кафедре церковного права, что не позволяло создать преемственность. Вследствие этого попытка выделения научных школ может быть основана только на системах церковного права, предлагаемых различными учеными.

§ 3 «Наука церковного права в системе гуманитарных наук» посвящен соотношению науки церковного права с философией, богословием, юриспруденцией и филологией.

Философия являлась наукой, на которой базировались основные научные представления во всех областях знаний. Так, А.Ф. Кистяковский доказал, что в основе демократизации уголовного права в начале ХХ века в сфере религиозных преступлений лежало правило, сформулированное Ш.Л. Монтескье еще в 1748 г. в работе "О духе законов".

Среди богословских наук показана взаимосвязь церковного права с догматическим богословием, нравственным богословием, литургикой, а также вспомогательными богословскими науками - церковной географией, хронологией, статистикой, историей, археологией, пасторским богословием.

Взаимосвязь церковного права с филологическими науками объяснялась тем, что необходимо было изучать древние источники Православной церкви и знакомиться с трудами иностранных ученых, прежде всего, немецких. Подтверждением этого является то, что практически все исследователи детально разбирали источники церковного права Византийской империи на греческом языке, заимствованные на Руси после принятия христианства, обращались к латинским терминам, которые были заимствованы из римского права.

С конца XVIII в. наука церковного права стала выделяться из богословских наук и приобретать свое юридическое содержание. Развитие церковного права было обусловлено господством в юриспруденции конца XVIII - первой половины XIX вв. исторической школы права. Стимулом послужило включение с 1835 г. церковного права в систему юридического образования в качестве обязательной учебной дисциплины. Определение места церковного права в юридической науке и юридическом образовании наталкивалось на политические вопросы о соотношении государственного и церковного правового регулирования, ответы на которые не могли устроить ни представителей богословского направления в церковном праве, ни юридического. Первые не отвечали потребностям жизни, боясь признаться, что в законодательном закреплении многих вопросов церковного права главную роль играет государство. Вторые - зачастую пытались придать юридическую конструкцию нормам, носящим чисто церковно-религиозный характер.

В Заключении подведены итоги проведенного исследования, сделаны обобщения и выводы.

При определении места церковного права в системе права Российской империи конца XVIII - начала XX вв. необходимо учитывать три обстоятельства. Во-первых, то, что дореволюционные специалисты в данной сфере считали церковное право особой правовой системой. Во-вторых, что к таким базовым понятиям, как система права, отрасль права, институт права необходимо подходить исторически, учитывая терминологию рассматриваемого периода. В-третьих, квалификацию современными исследователями церковного права как «корпоративной правовой системы».

Определение церковного права российских ученых-канонистов, как внешнего, необходимого, от личной воли независимого порядка, который должен господствовать в религиозном союзе, установленном для осуществления целей христианства, а также совокупности различных прав и обязанностей, принадлежащих членам церкви, находится в полном соответствии с выводами современных исследователей. В частности, М.Ю. Варьяс считает, что “корпоративное право как социальное явление можно определить как систему правил поведения, разработанных различными корпорациями для регулирования своих внутренних отношений этих корпораций, так и отношений между этими корпорациями и иными внешними субъектами (другими корпорациями, частными лицами, государством), выражающих волю данной корпорации (через ее руководящие органы или иные процедуры волеизъявления членов корпорации), обеспеченных силой корпоративного, а в ряде случаев, государственного принуждения”.

Однако данное определение не совсем подходит для церковного права дореволюционной России. Влияние церковного права на остальные отрасли права было слишком велико. Церковное право Русской Православной Церкви регулировало жизнь не только духовенства, не только православных верующих, но в силу государственного положения православия - жизнь и деятельность абсолютно всех слоев российского населения. Таким образом, в конце XVIII - начале XX вв. вряд ли можно рассматривать церковное право как право одной корпорации.

Церковное право Российской империи являлось отраслью дореволюционного российского права. Оно имело свой объект регулирования - все сферы жизни, прямо или косвенно связанные с интересами Церкви. Предметом церковного права были общественные отношения, возникающие в процессе осуществления прав церковной организации и верующих. К методам церковного права можно отнести как императивный, так и диспозитивный, при преобладании первого. Однако в данном случае мы применили к церковному праву дореволюционной России современные признаки отрасли права, которые еще не настолько четко выделились в XIX веке. Даже Свод законов Российской империи был построен не по отраслевому принципу, а по тематически-отраслевому. В этом смысле дореволюционным исследователям ничего не оставалось, как определить церковное право особой правовой системой.

Дореволюционные специалисты не могли считать церковное право отраслью права, т.к. не были четко определены признаки отраслей права, поэтому ограничивались абстрактным понятием «особая правовая система». Современное церковное право, как справедливо отмечают современные исследователи, можно определить как корпоративное право.

Тогда как остальные отрасли права дореволюционной России продолжали развиваться и в послереволюционный период, развитие церковного права было прервано на несколько десятилетий.

ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ И СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В ПУБЛИКАЦИЯХ:

Монографии:

Дорская А.А. Свобода совести в России: судьба законопроектов начала ХХ века. Монография. СПб., 2001. 9 п.л.

Дорская А.А. Государственное и церковное право Российской империи: проблемы взаимодействия и взаимовлияния. Монография. СПб., 2004. 14,25 п.л.

Дорская А.А. Влияние церковно-правовых норм на развитие отраслей российского права. СПб., 2007. 9,8 п.л.

Статьи в периодических изданиях, рекомендуемых ВАК:

Дорская А.А. История науки церковного права Российской империи конца XVIII- начала XX вв. // Вестник молодых ученых. Серия "История". 2004. № 3. С.12-21 (0,6 п.л.).

Дорская А.А. Церковное и уголовное право Российской империи: проблемы взаимодействия и взаимовлияния // История государства и права. 2005. № 3. С.55-58 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Церковное право в системе юридического образования России конца XVIII - начала XX вв. // Правоведение. 2005. № 3. С.213-227 (0,9 п.л.).

Дорская А.А. Правовой плюрализм в Российской империи: отношение государства к обычаям «инородцев» / Обычное право сегодня. Круглый стол // Этнографическое обозрение. 2005 № 5. С. 32-35 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Взаимодействие уголовного и процессуального права Российской империи с церковным правом // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2005. № 5 (11). С.255-269 (1 п.л.).

Дорская А.А. Место церковного права в системе права Российской империи // Правоведение. 2006. № 4. С.237-247 (0,7 п.л.).

Дорская А.А. Гражданский развод в Российской империи: историко-правовой аспект // История государства и права. 2007. № 6. С.6-8 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Церковные каноны как источник правового регулирования имущественных отношений Церкви в Российской империи // История государства и права. 2007. № 9. C.21-22 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Попытки реформирования церковных судов в Российской империи во второй половине XIX - начале XX вв. // История государства и права. 2007. № 19. С.22-23 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Гражданский брак в Российской империи: историко-правовой аспект // История государства и права. 2008. № 6. С.21-22 (0,2 п.л.).

Другие публикации

Дорская А.А. Российское законодательство XIX - начала ХХ ВВ. о положении иноверцев // Россия в девятнадцатом веке. Политика, экономика, культура. Сборник научных статей. Часть 1. СПб., Третья Россия,1994. С.63-70 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. Религиозная жизнь Петербурга середины XIX в. глазами англиканского духовенства // Проблемы интенсивного обучения неродным языкам. Материалы международной конференции. СПб., Образование,1994. С.138-139 (0,1 п.л.).

Дорская А.А. Законодательство Временного правительства о свободе совести в России в 1917 г. // Революция 1917 г. в России. Сборник научных статей. СПб., Третья Россия, 1995. С.146-152 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. Вопрос о свободе совести в деятельности Государственной думы (I-IV созывов) // История парламентаризма в России (к 90-летию 1 Государственной Думы). Сборник научных статей. Часть 1. СПб., Минерва, 1996. С.51-54 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Планы семинарских занятий по истории отечественного государства и права // С.П.Александрова, А.А.Дорская, И.Ф.Ракитская. Практикум для студентов I курса отделения «юриспруденция». СПб, Издательство РГПУ им. А.И.Герцена, 1997. С. 17-36 (1,25 п.л.).

Дорская А.А. Деятельность комитета министров по подготовке указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» // Герценовские чтения 1997 г. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 1998. С.23-25 (0,3 п.л.).

Дорская А.А. Особое вневедомственное совещание для согласования действующих узаконений по делам веры с указом 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» под председательством графа А.П. Игнатьева // Герценовские чтения 1998. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 1998. С.100-102 (0,3 п.л.).

Дорская А.А. Вопрос о соединении англиканской и православной церквей в XVIII - пер. пол. XIX вв. // Феодальная Россия. Новые исследования. Вып. II. Сборник научных статей / под редакцией М.Б. Свердлова. СПб., Третья Россия, 1998. С.70-75 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. История государственных учреждений России до 1917 г. Учебное пособие. СПб., издательство РГПУ им. А.И.Герцена, 1998. 112 с. (7 п.л.).

Дорская А.А. Российское законотворчество о свободе совести в 1905-1917 гг. // Проблемы социально-экономической и политической истории России XIX-XX века. Сборник научных статей памяти В.С. Дякина и Ю.Б. Соловьева. СПб., Алетея, 1999. С.354-363 (0,7 п.л.).

Дорская А.А. С.Ю. Витте и вероисповедный вопрос // С.Ю.Витте выдающийся государственный деятель. Тезисы докладов и сообщений научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения С.Ю.Витте. СПб., 1999. С.49-53 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Вопрос о свободе совести в программах политических партий в годы первой русской революции // Герценовские чтения 1999 г. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 1999. С.154-156 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Разработка указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» и реакция на него российского общества // Православие в истории России. Материалы научной конференции «Православие в истории России. Прошлое и современность». СПб., 1999. С.131-148 (1,2 п.л.).

Дорская А.А. Вопрос о свободе совести в науке и общественной жизни России в начале ХХ в. // Герценовские чтения 2000. Актуальные проблемы политологии и социологии. СПб., 2000. С.17-21 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Наука церковного права в России в XIX - начале XX вв. // Герценовские чтения 2000. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2000. С.107-109 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Вероисповедные законопроекты правительства П.А. Столыпина // Проблемы социально-экономической и политической модернизации в России. Сборник научных статей. СПб., Центр исторических и гуманитарных исследований "Клио", 2001. С.52-64 (0,75 п.л.).

Дорская А.А. Министерские законопроекты о свободе вероисповеданий (1905-1906 гг.) // Герценовские чтения 2001. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2001. С.132-134 (0,32 п.л.).

Дорская А.А. Законодательное закрепление свободы совести Временным правительством // Герценовские чтения 2001. Актуальные проблемы политологии, права и социологии. Ч.1. СПб., издательство РГПУ им.А.И.Герцена, 2001. С. 170-174 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. Правовой статус подданного Российской империи в начале ХХ века: вероисповедный аспект // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Научный журнал. СПб., 2002. № 2. С.213-224 (0,75 п.л.).

Дорская А.А. Источники церковного права Российской империи // Герценовские чтения 2002. Актуальные проблемы социальных наук. СПб,, 2002. С. 156-158 (0,32 п.л.).

Дорская А.А. Политико-правовые идеи в кальвинизме и пуританизме // Измерение социальной напряженности: теория, методология и методика исследования. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 25-27 сентября 2002 г. СПб., 2002. С.53-57 (0,25 п.л.).

Дорская А.А., Бахарева А.Н. История отечественного государства и права. Программа учебной дисциплины // Гражданско-правовое образование в педагогическом ВУЗе. СПб., 2003. С.69-88 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Проблема взаимодействия государственного и церковного права в дореволюционной России // Герценовские чтения 2003. Актуальные проблемы юриспруденции. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 10-12 апреля 2003 г. СПб., 2003. С.32-36 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Развитие науки церковного права в Российской империи в XIX - начале XX вв. // Стратегии взаимодействия философии, культурологии и общественных коммуникаций. Материалы Всероссийской конференции, посвященной 10-летнему юбилею факультета философии человека РГПУ им. А.И. Герцена 28-29 ноября 2003 г. СПБ., 2003. С.230-236 (0,32 п.л.).

Дорская А.А. "Церковь" и "церковное право": юридическое содержание понятий в XIX - начале XX вв. // Герценовские чтения 2003. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2003. С.256-260 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Проблема реализации свободы совести в образовательных учреждениях (анализ проекта кодекса Российской Федерации об образовании) // Образование и право: статус участников образовательных отношений. СПб., 2003. С.206-211 (0,3 п.л.).

Дорская А.А. Церковное право в системе отечественной историко-правовой науки // Герценовские чтения 2004. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2004. С.310-313 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Основные этапы развития науки церковного права в России в XIX - начале XX вв. // Герценовские чтения 2004. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2004. С.300-310 (0,63 п.л.).

Дорская А.А. Взаимосвязь церковного права Российской империи XIX - начала XX вв. с другими науками (к вопросу о предмете дореволюционного церковного права) // Герценовские чтения 2004. Актуальные проблемы юриспруденции. СПб., 2005. С.26-32 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. Международное право и религия // Международное и зарубежное право. Сборник учебных программ. СПб., 2004. С.72-77 (0,3 п.л.).

Дорская А.А. Церковное судоустройство и судопроизводство в дореволюционной России // Научные труды РАЮН. Выпуск 5. В 3-х тт. М., 2005. Т.1. С.64-66 (0,2 п.л.).

Дорская А.А. Церковное право и права человека в России (теоретический и историко-правовой аспекты) // Права человека в современном обществе. Материалы межвузовской научно-теоретической конференции 27 января 2005 г. СПб., 2005. С.57-61 (0,3 п.л.).

Дорская А.А. Характеристика основных источников православного церковного права // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2005. С.321-329 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. К вопросу о правовом статусе высшей церковной власти в Российской империи // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы юриспруденции. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. СПб., 2006. С.20-29 (0,6 п.л.).

Дорская А.А. Государственный и церковный элементы в семейном праве Российской империи // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы юриспруденции. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. СПб., 2006. С.106-117 (0,75 п.л.).

Дорская А.А. Изучение вероисповедного вопроса в Российской империи в конце XIX - начале XX вв.: научно-педагогическая деятельность Михаила Егоровича Красножена // Отечественная история и историческая мысль в России XIX-XX веков. Сборник статей, посвященных 75-летию А.Н. Цамутали. СПб., 2006. С.296-304 (0,55 п.л.).

Дорская А.А. Проблемы соотношения государственного и церковного регулирования условий вступления в брак в Российской империи // Проблемы права в современной России. Сборник статей городского межвузовского научно-практического семинара. СПб., 2006. С. 53-60 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. Правовое взаимодействие в дореволюционной России (на примере светского и церковного права) // Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ. Материалы VII международной научно-теоретической конференции. (СПб., 1-2 декабря 2006 г.). СПб., 2006. С.373-380 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. Развитие науки церковного права в Санкт-Петербурге в XIX - начале XX вв. // Проблемы права в современной России. Сборник статей Международной межвузовской научно-практической конференции 31 мая-1 июня 2006. СПб., 2006. С. 103-111 (0,55 п.л.).

Дорская А.А. Проблема влияния церковных правил на источники отраслей права // Истоки и источники права. Очерки / под ред. Р.А. Ромашова, Н.С. Нижник. СПб., 2006. С.675-704 (1,9 п.л.).

Дорская А.А. К вопросу об изучении системы права Российской империи // Актуальные проблемы юридической науки. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 1. СПб., 2006. С.5-8 (0,25 п.л.).

Дорская А.А. Европейская интеграция и проблема свободы совести // Проблемы европейской интеграции: правовой и культурологический аспекты / под ред. С.А. Гончарова, А.А. Дорской. CПб., Астерион, 2007. С.92-98 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. Правовой статус и правосубъектность физических лиц в Российской империи в зависимости от их принадлежности к религиозным союзам // Правовой статус и правосубъектность лица: теория, история, компаративистика. Материалы VIII Международной научно-теоретической конференции (Санкт-Петербург, 14-15 декабря 2007 г.)/ под ред. Р.А. Ромашова, Н.С. Нижник. СПб., 2007. Ч.2. С.299-305 (0,4 п.л.).

Дорская А.А. Влияние Первой русской революции на церковно-правовую литературу // Власть и общество в России во время

русско-японской войны и революции 1905-1907 гг.: Материалы

научно-теоретической конференции 29-30 сентября 2005 года. СПб, Олеариус Пресс, 2007. С.146-154 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. Соотношение международного права и религии в трудах юристов-международников второй половины XIX - начала XX вв. // Актуальные проблемы юридической науки. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 2. СПб., 2007. С.11-18 (0,5 п.л.).

Дорская А.А. Правовые и религиозные принципы: противоречия и взаимодействие // Принципы права. Материалы Всероссийской научно-теоретической конференции 30 ноября 2006 г./ под ред. Д.И. Луковской. СПб., 2007. С.232-240 (0,6 п.л.).

Дорская А.А. Образ государства и проблема светскости в современном российском правосознании // Образ государства в современном правосознании. Восьмые Спиридоновские чтения / под ред. И.Л. Честнова. СПб., 2008. С.93-101 (0,6 п.л.).

Дорская А.А. Влияние церковных норм на развитие современных международно-правовых стандартов о свободе совести // XVI Международные Рождественские образовательные чтения «Православные ценности и современное образование». Конференция «Влияние религиозного фактора на жизнь современного общества» 30 января 2008 г. Материалы выступлений. М., Издательство РГСУ, 2008. С.46-54 (0,5 п.л.).

Семашко А.Г., Дорская А.А. Каноническое право. Учебно-методические материалы по направлению подготовки «520200 - теология». М., Издательство РГСУ, 2008. 18 с. (1,2 п.л.)

Дорская А.А. Правовые основы образования человека в поликультурном обществе // Образование человека в поликультурном обществе. Междисциплинарное исследование / под ред. Л.Н. Бережновой. СПб., Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, 2008. С.367-377 (0,7 п.л.).

Размещено на Allbest.ru