Влияние процессов глобализации на развитие прав человека

Унификация права означает не только создание (процесс и результат) полностью аутентичных текстов норм, действующих в разных правопорядках, но и приведение таких норм к той или иной степени единообразия - от сходства в основе (или, напротив, лишь в деталях) до полного словесного совпадения. При этом преследуемая унификацией степень единообразия может предопределяться заранее поставленной целью, в том числе юридически закрепленной.

Один из них (существующий, вероятно, столько лет, сколько существуют на земле сами государства) представляет собой создание в разных государствах единообразных правовых норм в результате влияния различных национальных правопорядков друг на друга. Это влияние, выражающееся в заимствовании, переносе, копировании, рецепции чужого права, может быть вызвано глубокими политическими или экономическими причинами, может быть многолетним или кратковременным, благотворным или вредным для государства, воспринимающего чужое право. Но для такой унификации, являющейся процессом создания права одного государства (государства-реципиента) под влиянием права другого государства (государства-донора), характерно, что межгосударственная унификация как таковая, как правило, не является первой и главной целью благодарного заимствования чужого правового опыта или его принудительного насаждения. На первый план обычно выступают другие задачи - сделать свое право лучше, сделать его более современным или даже задачи более крупные и значительные - изменить в "государстве-восприемнике" экономический строй, подчинить его влиянию права "государства-донора" и т.п. Цель достижения тех преимуществ, которые дает единообразие права разных государств, в этих случаях чаще всего существует на втором плане либо вообще не преследуется.

В отличие от "унификации-влияния", "унификации-заимствования" и т.п., унификация другого типа характеризуется совершенно определенно поставленной целью (часто юридически закрепленной) сделать право двух, нескольких или даже всех государств (либо внутригосударственных образований - штатов, земель, провинций и т.п.) в той или иной степени единообразным, сгладив или устранив существующие в их праве различия. Стремление к взаимности единообразия норм в правопорядках совместно участвующих в унификации субъектов наполняет понятие "унификация" применительно к этому ее типу наиболее полным и точным смыслом.

Правовая глобализация также рассматривается как процесс, связанный с правовой аккультурацией, "стиранием" правокультурных различий, под которой понимается процесс непрерывного влияния одной правовой системы на другие, менее развитые. При анализе процессов правовой аккультурации недостаточно рассматривать только законодательство страны-реципиента, но самое пристальное внимание необходимо уделять содержанию, скрывающемуся за внешней формой права, - реальному правопорядку. При этом очень часто оказывается, что переносится одна форма (название) правового института, а его содержание наполняется другим, порой противоположным, смыслом. Это связано с тем, что инновация не может быть "принципиально новой" - иначе она не будет принята современниками. Поэтому новый институт (повторяющиеся общественные отношения) облекается, как правило, в старые формы.

Сам механизм правовой аккультурации представляет собой превращение "незнакомого в знакомое". В результате этих операций новое правило поведения номинируется, фиксируется в знаково-символической форме и приобретает более или менее отчетливый образ в общественном сознании. Тем самым оно (правило поведения, имеющее юридическое значение) типизируется и входит в массовую правовую культуру, в том числе в правопорядок. Этот механизм представляет собой не что иное, как источник права в социолого-правовом смысле, т.е. механизм воспроизводства правовой реальности, и может быть конкретизирован на примере истории института административных правонарушений в нашей стране. В дореволюционной России доминировало представление об административном правонарушении как о проступке администрации (государственной службы), как о споре между администрацией и гражданином (или другим субъектом права), для разрешения которого образован институт административной юстиции. Однако в силу загруженности судов уголовными делами в 20-х годах XX в. за административными проступками достаточно быстро утвердился другой, прямо противоположный, смысл - это деяния, нарушающие постановления административной власти, или деяния, за которые наказание назначалось в административном порядке, т.е. речь шла об уголовных, по сути, деяниях. Так старая форма наполнилась новым содержанием с помощью законодательной и правоприменительной практики.

Усиливается взаимозависимость, взаимовлияние правовых систем разных государств. В самом общем виде рецепция может быть определена как заимствование правом того или иного государства положений прошлых либо современных ему правовых систем. Такой подход позволяет рассматривать ее в двух аспектах: по вертикали (внутренняя рецепция) и по горизонтали (внешняя рецепция).

При внутренней рецепции используется собственный исторический опыт, который выражается, как правило, в действующих нормативных правовых актах либо в правовых ценностях предшествующей государственно-правовой действительности. Это есть не что иное, как выбор новым поколением законодателей не только будущей модели правового поведения, но и выбор прошлых правовых моделей, подходов к конструированию источников права, которые показали свою эффективность, полезность и надежность.

При внешней рецепции происходит восприятие национальным правом не столько прошлых правовых систем, сколько в первую очередь существующего и действующего права современных зарубежных государств, аккумулированного опыта других стран и положительного международного опыта.

Глобализация - явление неоднозначное. Наряду с присущими ей негативными аспектами (например, проблемами национального суверенитета, неравномерностью экономического развития разных стран, усилением транснациональной организованной преступности) она позволяет двигаться по пути гармонизации и унификации национальных правовых систем. Рецепция при этом выступает как необходимый юридический инструментарий интеграции страны в мировое сообщество.

Можно утверждать, что в настоящее время творцами права в международной сфере выступают все государства, которые являются признанными участниками международных отношений. Новое универсальное правовое поле может создаваться только на такой основе, но необходимость гармонизации правовых систем при этом совершенно очевидна.

Наиболее глубоким процессом, который происходит в праве, является процесс правовой конвергенции - сближение правовых систем. Особенно данные процессы проявляются в конвергенции источников права: законодательная культура проникает в сферу общего права, а судебные прецеденты- в системе континентально права. Наиболее зримо эта тенденция прослеживается в романо-германской и англо-саксонской правовых системах.

В странах романо-германской правовой семьи, доминирующее положение занимает нормативный правовой акт, в котором правовые нормы научно обоснованы, имеют законодательное происхождение. Однако нормативные правовые акты не в состоянии охватить ряд типичных случаев, которые уложились бы в фактический состав конкретного судебного дела, поэтому в практике судов используют прецедент. В условиях правовой глобализации судебный прецедент широко внедряется в правовую систему романо-германских семей, равно как нормативный правовой акт расширяет сферу своего действия в англосаксонской правовой семье.

По своим юридическим классификационным признакам российское право нужно отнести к романо-германской правовой системе. Об этом свидетельствуют принципы верховенства закона и соответствующая иерархия источников права, кодификационный характер российского права, структура правовой нормы.

Однако, ситуация принципиально изменилась 5 мая 1998 года. При ратификации Европейской конвенции, правовая система России признает, что положения Конвенции существуют не объективно, а в той форме, как их истолковывает и применяет Европейский суд по правам человека. Большинство положений европейского права не могут быть выведены непосредственно из текста Конвенции. К примеру, толкование понятия "разумный срок" расследования уголовных дел и предварительного заключения дана Европейским судом. Он определил, что нарушением требования разумного срока является отсутствие движения по уголовному делу.

Согласно Федеральному закону "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" постановления Европейского суда, принимаемые в отношении Российской Федерации, являются составной частью правовой системы России. Указанные судебные акты обязательны для всех государственных и муниципальных органов Российской Федерации.

Более того, постановления Суда, вынесенные в отношении России, являются юридическим фактом для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных решений, принятых национальными судебными органами.

Государственные и муниципальные органы Российской Федерации, включая судебные органы, обязаны следовать практике Суда, принимать во внимание постановления Суда, принятые им не только в отношении России, но и иных государств.

Как считает Председатель Европейского суда по правам человека Л. Вильдхабер, существует множество причин следовать прецедентам, одной из которых является необходимость обеспечить правовую определенность и регулярное развитие прецедентного права. Так, Европейский суд по правам человека не только применяет Европейскую конвенцию, но и сам формулирует общеобязательные требования. Сейчас уже не возникает споров об их легитимности.

Существующей тенденцией является повышение роли судебного прецедента в континентальной Европе, что, прежде всего, связано с деятельностью Европейского Суда. Так, о необходимости применения правовых позиций Европейского суда говорится в п. п. 10-15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. №5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации". Конституционный Суд РФ неоднократно ссылался на правовые позиции ЕСПЧ в обоснование собственных выводов. Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17 марта 2009 г. №5-П имеется прямая ссылка на позицию ЕСПЧ, изложенную в Постановлении от 19 апреля 1994 г. по делу "Ван де Хук против Нидерландов": право на справедливое судебное разбирательство дела (ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) предполагает, что полномочие вынести обязывающее решение, которое не может быть изменено несудебной властью в ущерб стороне по делу, присуще самому понятию "суд".

Необходимым элементом обеспечения преемственности по горизонтали, его интернационализации выступает имплементация международного права.

Следование позитивным свойствам уже проверенных и адаптированных международно-правовых норм не только упрощает нормотворческий процесс, но и одновременно повышает его эффективность. В этом случае сокращается путь поиска верных, наиболее оптимальных правовых решений. Одновременно становится возможным также избежать многих ошибок, просчетов и заблуждений, которые могли иметь место в национальном законодательстве.

В этой связи использование прогрессивных правовых идей, наработанных национальным законодательством других стран и мировой практикой, - это не дань традициям как таковым, а социально и юридически обусловленное требование законотворческой деятельности.

Важный фактор роста роли международного права в функционировании национальных правовых систем состоит в том, что инкорпорированные нормы регулируют отношения, которые ранее были изолированы от международного права. Под влиянием международного права происходят важные изменения во внутреннем праве. Наиболее показательны в этом плане нормы о правах человека, образующие сердцевину конституций. Принимаются законы, призванные обеспечить реализацию международных норм. В качестве примера можно назвать следующие российские законы: Федеральный закон от 30.11.1995 №187-ФЗ "О континентальном шельфе Российской Федерации", Федеральный закон от 04.01.1999 №4-ФЗ "О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации", Федеральным законом от 17 декабря 1998 года №191-ФЗ "Об исключительной экономической зоне Российской Федерации", Федеральный закон от 07.02.2011 №3-ФЗ "О полиции" и так далее.

Сближение национальных правовых систем в условиях глобализации - это уже не вопрос, а объективная необходимость унификации национального законодательства. В то же время, несмотря на стремительное развитие международного права, глобализация актуализирует проблемы национального суверенитета и национальных правовых компетенций. Гармонизация не может подменяться прямым распространением правил одного государства на территорию другого, то есть становиться механическим копированием норм. Более того, попытка распространения своей юрисдикции на окружающие государства является недопустимой. Проблемы экстерриториальности и взаимодействия международного и национального права должны решаться только на основе уважения взаимных интересов. Злоупотребление правом в подобных ситуациях недопустимо.

Требование к восприятию в национальном праве Российской Федерации международного опыта реализовано в Основном Законе. Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Безусловно, принципы и нормы международного права оказывают существенное влияние на развитие национального законодательства. Государства при этом не только добровольно берут на себя международные обязательства, но и передают часть своих полномочий. Так, например, в соответствии со ст. 79 Конституции Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.

Подобный подход позволяет государству взамен приобретать новые возможности коллективного и согласованного решения публичных дел, использовать различные международные институты, обеспечивать реализацию своих интересов.

Глобализация - это система открытого культурного обмена, заимствования образцов поведения и адаптации культурных стереотипов, и в этом смысле она является существенным фактором стандартизации правовой жизни. В сфере законодательства - это распространение общемировых стандартов. Значительную модернизацию претерпевает правоприменительная практика. Они играют роль своеобразного масштаба измерения в законодательном регулировании различных сторон. Стандартизируются механизмы и процедуры осуществления унифицированных норм права, регулирующих однопорядковые правовые отношения в разных странах. Особо здесь следует отметить такие международные акты как Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколах к ней. Их положения оказали существенное влияние на содержание многих законодательств.

Когда говорят о глобализации в праве, принято связывать ее также с универсализацией правового регулирования.

Под универсализацией международно-правового регулирования понимается процесс территориального и функционального расширения действия международно-правовых регуляторов, имеющий целью создание единого интегрированного правового поля.

Все нормы международного права являются потенциально универсальными. Даже в случае с так называемыми закрытыми договорами (как и уставами международных организаций) никакое третье государство не ограничено в возможности применять "закрытую" международно-правовую норму. право глобализация международный

Универсальные нормы международного права - один из главных элементов международно-правового механизма, обеспечивающего развитие мировой интеграции. Эти нормы устанавливают общие для большинства государств правила поведения в наиболее важных сферах общественных отношений. Такие нормы "способствуют гармонизации правового регулирования в различных правовых системах мира, а также деятельности множества государств, что позволяет эффективно решать сложные глобальные вопросы".

Международное право универсализирует. Как заметил С.Ю. Марочкин, "роль международного права изменилась в целом: оно служит не только традиционным связующим звеном в отношениях государств на международной арене, но и стало основой создания общего правового поля... в территориальных пределах государств". Оно выступает общим правовым знаменателем для национальных правовых систем, поэтому универсализирует национальные правовые регуляторы, вводя стандартные нормы - экономические, экологические, гуманитарные и др. Например, переход высшего образования в России на двухуровневую систему (бакалавриат - магистратура) - последствие унификации, а значит, универсализации образовательного пространства с помощью международно-правовых средств. Вступление России в Совет Европы и признание европейских гуманитарных стандартов является примером унификации и универсализации основных прав и свобод человека. Правовые регуляторы экономики универсализируются посредством принятия государствами норм и стандартов ВТО. Таких примеров можно привести много.

С учетом правовых реалий в современной ослабленной в финансово-экономическом отношении России и следует решать вопрос о характере взаимоотношений ее внутригосударственного права с новыми международными правовыми стандартами, о примате международного права, о степени интеграции в наднациональный правопорядок, европейские правовые структуры.

Важно при этом прислушаться к мнению тех специалистов в области национальной безопасности, предупреждающие о необходимости защиты национального суверенитета в ходе глобализации, а также международников, которые совершенно справедливо утверждают, что все существующие концепции соотношения международного и внутригосударственного права "возникли не случайно. Каждая из них несет определенную социальную нагрузку. Все они "отражают не только личные позиции тех или иных авторов, но и вполне реальные интересы тех или иных государств". Можно даже проследить сложившуюся в рассматриваемой сфере общую тенденцию, суть которой заключается в том, что сторонники верховенства норм международного права чаще всего выступали со стороны США и Евросоюза, которые в течение длительного времени оказывают значительное влияние на развитие международного права.

Данная тенденция в определенной степени сохраняется и в современном международном праве, в период существования однополюсного мира и неизбежного при этом финансово-экономического и иного давления одних "ведущих мировых держав" на все другие, включая Россию. Как показывает современная международно-правовая, политическая и финансово-экономическая практика взаимоотношений различных государств, в том числе и России, это отнюдь не аномалии в мировом сообществе.

Таким образом, во избежание нарушения суверенных прав России важным в плане признания необходимости правовой глобализации является следующее.

Во-первых, чтобы трактовка примата международного права заключалась не в понимании "главенствующей роли норм международного права" и, в частности, договора и возможности их прямого действия во внутреннем законодательстве, а в необходимости приведения национальных правовых норм в соответствие с международными соглашениями, обязательными для каждого государства, и согласовании внутригосударственного права с общепризнанными принципами международного права.

Во-вторых, чтобы отнесение общепризнанных принципов и норм международного права, равно как и международных договоров России, к его внутреннему праву, а, следовательно, и к его правовой системе в обязательном порядке сопровождалось их трансформацией. На современном этапе развития Российского государства и общества обязательная трансформация - это не просто пожелание, субъективно воспринимаемая необходимость, а обусловленная весьма непростыми для современной России внешнеэкономическими, внешнеполитическими и иными факторами объективная целесообразность, суть которой сводится к обеспечению национальной безопасности государства.

Стоит отметить выступление А.А. Иванова - Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ "Речь о прецеденте" на Третьих Сенатских Чтениях в Конституционном Суде РФ, которое вызвало многочисленные отклики и комментарии в российском парламенте и в кругу ученых-юристов.

В постановлении ВАС РФ от 14.02 2008 г. №14 "О внесении дополнений в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.03.2007 №17 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре вступивших в законную силу судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам", установил, что толкование правовых норм может содержаться как в постановлениях Пленумов ВАС РФ, обобщающих судебную практику, так и в постановлениях Президиума ВАС РФ по конкретным делам. Помимо этого зафиксировал, что правовые позиции ВАС РФ являются обязательными для всех арбитражных судов, а дела, которые к моменту создания по сути прецедента были решены иначе, должны быть пересмотрены.

Конституционный Суд РФ не стал признавать неконституционными положения АПК РФ и их толкование Пленумом ВАС РФ. Однако сам своим постановлением установил жесткие рамки для действий ВАС РФ.

Председатель КС РФ Валерий Зорькин сразу после принятия данного постановления отметил, что оно "открыло дорогу к легитимированию прецедента в России и в исключительных, оговоренных в постановлении, случаях - с обратной силой". Зорькин считает, что постановление ВАС РФ дает возможность модернизировать российскую правовую систему.

Анализ роли в правовой глобализации Конституционного Суда РФ показывает, что международно-правовые предписания не только используются Судом в рамках системы аргументации, но и оказывают непосредственное влияние на формирование отдельных правовых позиций. Решения Конституционного Суда с использованием норм международного права можно подразделить на две большие группы.

Первую составляют решения, в которых правовая позиция была сформулирована преимущественно на основе международно-правовых положений, т.е. они составили правовую основу позиции Суда. Во второй группе решений правовые позиции сформулированы Конституционным Судом РФ с учетом международных норм, т.е. международно-правовые предписания использовались в качестве "вспомогательного инструмента", а решающее значение имели нормы национального права. Правовые позиции, сформулированные с использованием международного опыта, на наш взгляд, в значительной степени определяют развитие российского законодательства в русле общемировых тенденций и выступают показателем гармонизации российского и международного права. Такой подход полностью отвечает приверженности России к основополагающему принципу международного права - принципу добросовестного выполнения международных обязательств.

Судебный прецедент в первую очередь представляет собой более гибкий механизм преодоления пробелов в законодательстве. При наличии пробелов в праве, его отставании от жизни высшие судебные органы фактически издают нормы, вносящие изменения и дополнения в действующую систему нормативного регулирования общественных отношений.

При этом судебный прецедент следует рассматривать в двух плоскостях:

1) судебный прецедент создает правоположение, которое отсутствует в нормативном акте, и тем самым преодолевает пробелы в законодательстве;

2) судебный прецедент дает разъяснения и толкование нормативного правового акта.

Рассуждая о возможности официального признания судебной практики в качестве источника права, необходимо иметь в виду еще одно немаловажное качество, характеризующее источник права как таковой. В данном случае речь идет о допустимости ссылаться на соответствующий судебный акт в процессе правоприменительной деятельности.

Совершенно очевидным представляется тот факт, что современное отечественное право применение не только не исключает, но и предполагает активное использование ссылок на решения судебных органов государственной власти, прежде всего Конституционного Суда как в правоприменительных актах нижестоящих судебных органов иных юрисдикций, так и, что наиболее существенно, в нормативных правовых актах исполнительных органов государственной власти. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации активно кладутся в обоснование законодательных актов, принимаемых федеральным парламентом и региональными представительными, законодательными органами государственной власти.

Правовая глобализация, являясь противоречивым процессом, влечет как позитивные, так и негативные последствия. Среди основных позитивных правовых последствий особо следует выделить интенсификацию и упрощение обмена государственно-правовым опытом между странами, объединение государств в правовом решении общих, в том числе глобальных, проблем, повышение эффективности контроля за соблюдением на национальном уровне норм в области прав и свобод человека, экологических и других норм со стороны мирового сообщества.

К числу же основных негативных последствий необходимо отнести чрезмерную зависимость национального законодательства от западных правовых систем, а также обострение ряда экономических, социальных, политических проблем, связанных с преуменьшением национальной самобытности и неполной готовностью государств в кратчайшие сроки воспринять глобализационные тенденции. Кроме этого, к негативным последствиям глобализации современного права следует отнести внутреннюю дисгармонизацию национальных систем права и систем законодательства на начальном этапе включения их в глобализационные процессы. Однако, особо отметим, что эти негативные последствия ни в коем случае не являются свидетельством того, что глобализация ведет к одностороннему политико-правовому диктату со стороны наиболее развитых государств, направляющих ее, а лишь показывают, что мир переходит в новую стадию своего развития, характеризующуюся усилением международно-правового взаимодействия и консолидацией мирового сообщества.

Таким образом, применительно к глобальной правовой сфере наиболее распространен термин "интернационализация", который обозначает сближение политических и правовых систем государств, углубление их взаимовлияния и взаимодействия. В частности, интеграционные процессы, обусловливающие сближение англосаксонской и европейской правовых систем, приводят к универсализации источников права. Проявляется процесс глобализации и в ходе правотворчества и правоприменения, поскольку динамизм правовой системы обеспечивается, с одной стороны, механизмом социальной обусловленности правотворческой деятельности, а с другой - социальными факторами правореализации.

Глава 3. Влияние процессов глобализации на развитие прав человека

3.1 Современные концепции прав человека в условиях глобализации

В условиях глобализации угроз и вызовов человечеству со всей очевидностью обнаружился кризис либерально-демократической концепции прав человека, основные идеи которой сформировались во второй половине XVIII столетия и достигли своего апогея к середине XX столетия. В современную эпоху в развитие и даже в какой-то мере на смену либерально-демократической концепции, со всей очевидностью приходят новые концепции, особенностями которых являются: во-первых, поиск компромисса между правами, свободами человека и другими высшими ценностями (безопасность, мир, устойчивое развитие, общая обязанность, коллективная солидарность и др.); во-вторых, они носят ярко выраженный правозащитный характер и нацелены на противодействие вызовам и угрозам человечеству; в-третьих, для них характерны расширение круга субъектов права (наряду с индивидами - коллективные субъекты) и выдвижение нетрадиционных правопользователей (человечество, будущие поколения); в-четвертых, обусловливают необходимость выдвижения принципиально новых критериев определения и оценки благ и ценностей человека.

Одной из наиболее распространенных концепций, получивших признание в международном и национальном праве, является концепция трех поколений прав человека (поколенческая, генерационная), выдвинутая в 1970-х годах директором Комиссии ЮНЕСКО по правам человека и мира Карелом Васаком (Karel Vasak). Чешский ученый выделял три поколения прав человека, которые, по его мнению, соотносятся с тремя идеалами Французской революции: свободой, равенством и братством.

Считается, что первое поколение прав человека обозначено в Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., второе - в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г., а третье обозначено в различных международных договорах универсального и регионального характера. К третьему поколению были отнесены такие права, как право на развитие, право на здоровую (благоприятную) окружающую среду, право на мир, право народов на самоопределение и ряд других, которые еще только начинают получать международно-правовое признание. К. Васак назвал их правами солидарности. Поэтому наряду с общей генерационной концепцией стала развиваться более частная солидарная концепция прав человека.

Основы солидарной концепции, развивающей идеи третьего поколения прав человека, были провозглашены ЮНЕСКО под влиянием необходимости более широкого распространения концепции международных прав человека во всем мире. К. Васак акцентировал внимание на том, что в международных институтах третье поколение прав ассоциируется с понятием о правах как о "единой общемировой ценности", которая является критерием, объединяющим людей, принадлежащих к различным цивилизациям, религиям и культурным сообществам.

Данная особенность впоследствии была более глубоко раскрыта учеными, изучающими как систему, так и отдельные права человека третьего поколения. В их исследованиях подчеркивается, что проблемы, с которыми сталкивается современное общество, не могут быть разрешены усилиями одного государства. Поддержание мира, защита окружающей среды и обеспечение непрерывного развития экономики всех стран требуют совместных действий на национальном и особенно на международном уровне. Действий одного государства оказывается уже недостаточно для выполнения обязательств, налагаемых на него правами первого и второго поколений. Таким образом, права третьего поколения призваны обеспечить скоординированный во всемирном масштабе ответ на угрозы правам человека, вызванные глобальной взаимозависимостью стран и народов.

За длительный период становления взглядов, развивающих идеи К. Васака, были предложены разные подходы к толкованию генерационной и солидарной концепций прав человека. При этом перечень прав человека третьего поколения был в дальнейшем расширен учеными.

Среди отечественных ученых, к примеру, С.В. Золотухин помимо перечисленных прав правами третьего поколения называет право на общее наследие человечества и право на коммуникацию. К третьему поколению относят также права, конкретизирующие вышеназванные права. Отдельно выделяются право на разоружение, право на защиту природной среды от различных конфликтов, право на защиту от международного терроризма, организованной преступности и коррупции, право на пользование общим культурным наследием и техническими достижениями человечества, равное право доступа к информационным достижениям цивилизации и другие.

Сегодня некоторые ученые считают, что пришло время говорить о правах человека четвертого и последующих поколений, соединяющих в себе как разработку новых приоритетных тем в этой области, так и их реализацию с помощью международного контроля, мониторинга за соблюдением прав и свобод. Считая, что четвертое поколение прав начало формироваться в 1990-х гг., они предлагают отнести к этому поколению право на защиту человека от угроз, связанных с экспериментами в сфере генетики человека и открытиями в области биологии; информационные права и технологии и права человечества (право на мир, на ядерную безопасность, космос, экологические и др.).

Анализ выдвигаемых прав человека третьего и четвертого поколений дает основание говорить об их особом предназначении. Как реакция на угрозы и вызовы человечеству сущность этих прав фактически основана на концепции выживания человека, человечества и цивилизации в целом. Эта концепция, связанная с цивилизационным подходом понимания типов государства и общества, раскрытым, в частности, английским историком и социологом А.Д. Тойнби, обозначила причинно-следственную закономерность появления нового типа прав человека. Иначе говоря, сегодня важно говорить не о поколениях, подчеркивая их временной период появления и развития, а о смысле возникновения тех или иных прав. Данный смысл, как представляется, заключается в том, что через соблюдение и обеспечение прав третьего и последующих поколений человечество обеспечивает самозащиту и выживание как своих отдельных представителей, так и самого себя в целом. На инструментальном уровне данная концепция тесно связана с концепцией общей, солидарной ответственности, формирующей представление о современном механизме обеспечения и защиты прав человека.

Началом универсального внедрения данных концепций можно назвать принятие Декларации тысячелетия ООН 8 сентября 2000 г. Резолюцией 55/2 на пленарном заседании 55-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. В ней было отмечено, что важное значение для международных отношений в XXI в. будут иметь не только свобода и равенство, но и солидарность, терпимость, уважение к природе, общая обязанность. В отношении последней ценности - общей обязанности - было разъяснено, что обязанность по управлению глобальным экономическим и социальным развитием, а также устранению угроз международному миру и безопасности должна разделяться между народами мира и осуществляться на многосторонней основе.

Одной из названных особенностей новых концепций прав человека является выделение в качестве особых субъектов права человечества в целом и будущих поколений. Признание данных субъектов носителями прав есть прямое следствие утверждения концепций выживания и общей, солидарной ответственности.

На международно-правовом уровне об интересах будущих поколений заявлено в таких документах, как преамбула Устава ООН; Декларация Конференции ООН по проблемам окружающей человека среды 1972 г.; Декларация об установлении нового международного экономического порядка 1974 г.; доклад 1987 г. "Наше общее будущее"; Рамочная конвенция ООН по изменению климата 1992 г.; Декларация по окружающей среде и развитию 1992 г.; повестка дня на XXI век, Венская декларация и Программа действий 1993 г.; Орхусская конвенция (Конвенция о доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды) 1998 г.; Декларация и Программа действий в области культуры мира 1999 г.; Декларация тысячелетия ООН 2000 г.; Йоханнесбургская декларация по устойчивому развитию 2002 г.; Конвенция ЮНЕСКО об охране и поощрении разнообразия форм культурного самовыражения 2005 г.; Декларация ООН о правах коренных народов 2007 г. и др.

Конституции многих стран содержат положения об ответственности перед будущими поколениями, например Основной Закон Германии (ст. 20-a), преамбулы Конституций Швейцарской Конфедерации, Российской Федерации, Украины, Таджикистана, Молдовы, Казахстана. В конституциях ряда государств говорится о благе и защите интересов будущих поколений в сфере развития и окружающей среды: Грузии (ч. 4 ст. 37), Армении (п. 10 ст. 48), Албании (ст. 59, 1 "e"), Польши (преамбула, ч. 1 ст. 74), Германии (ст. 20-a). Конституции Исламской Республики Иран и Японии конкретно говорят о правах будущих поколений. В статьях 11 и 97 Конституции Японии 1946 г. закрепляются положения о том, что основные права человека предоставляются не только нынешнему, но и будущим поколениям в качестве нерушимых, вечных прав. Как нынешнее, так и будущие поколения, согласно ст. 50 Конституции Ирана 1979 г., имеют право на существование и процветание в окружающей среде, сохранение которой рассматривается как обязанность государства.

Наряду с выявлением новых концепций прав человека современная наука ставит вопрос о будущем прав человека как таковых. В частности, А. Бэкси в своей книге "Будущее прав человека", анализируя последствия возникновения научно-технических конструкций власти, пишет, что в эпоху цифрового капитализма изменилось само понятие человеческого. Человек представляется киборгом, помещенным в сети информации, полностью принадлежащим корпорации. Различные проекты человеческого генома и современные оправдания технологий клонирования человека как спасающие человека от страданий являют собой знаменательный, если не окончательный, вызов, по мнению А. Бэкси, полувековой принадлежности к веку прав человека (носитель прав человека переделывается в киборга либо в информационное генетическое хранилище). В этом отношении права человека оказываются еще более чувствительными к режимам научно-технической власти, нежели к государственному насилию и другим формам насилия, утверждающим миропорядок, основанный на языке оружия и дене Таким образом, необходимо отметить, что утверждение и развитие новых концепций прав человека имеют принципиальное значение для человека и перспектив гуманитарного развития общества.

3.2 Международно-правовые стандарты в сфере прав человека как фактор глобализации правового пространства

В Российской Федерации соотношение международно-правовых и внутригосударственных норм в первую очередь определяется ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. В связи с этим следует полагать, что на основе Конституции РФ произведена общая инкорпорация определенных международно-правовых норм в российскую правовую систему. Это означает возможность прямого действия определенных международно-правовых норм и непосредственного применения их правоприменителем, что, однако, не исключает потребности в имплементации норм, т.е. осуществления государством необходимых законодательных, организационных и иных мер в сфере обеспечения условий для реализации принятого международного обязательства.

Среди инкорпорированных в российскую правовую систему норм находятся нормы, которые нередко обозначают термином "международно-правовые стандарты". Именно на их основе международное право как система норм оказывает существенное воздействие на развитие внутригосударственных правовых систем и на выравнивание "минимального содержания" определенных нормативных правил, действующих в различных государствах. Международно-правовые стандарты, таким образом, играют роль своеобразного масштаба измерения в законодательном регулировании различных сторон.

Международно-правовые стандарты в первую очередь - это разновидность международных норм. Эти нормы имеют юридический характер, они - составная часть системы норм международного права. Следовательно, речь идет о стандартах, имеющих международно-правовое значение. Однако части международных положений, хотя и имеющих признаки стандартов, еще не придана юридическая сила, они играют роль рекомендаций, и ими широко пользуются те или иные органы государств в одностороннем порядке. Это многие положения тех резолюций международных организаций, таких как Генеральная Ассамблея ООН, органы МОТ, ЮНЕСКО, которые имеют, согласно их Уставам, рекомендательный характер. Такого рода положения оказывают существенное влияние на формирование новых норм международного права посредством заключения в необходимых случаях государствами соответствующих международных договоров, а также признания этих положений в качестве обязательных посредством такой практики государств, которая порождает международно-правовой обычай.

Международно-правовые стандарты могут создаваться как на двусторонней, так и на многосторонней основе. Они создаются и вводятся в силу теми государствами, которые в них заинтересованы. Стандарты, регулирующие сотрудничество государств на двусторонней основе, всегда имеют перспективу получить более широкое признание в силу ценностных качеств этих международно-правовых норм. Для целей сотрудничества по укреплению международной законности и международного правопорядка особое значение имеют стандарты регионального и универсального характера. Среди последних выделяются стандарты в виде определенных общепризнанных принципов и норм международного права. Эти стандарты являются фундаментальными и общими, затрагивающими интересы всего международного сообщества в целом. Таким образом, международно-правовые стандарты - это не всегда общепризнанные нормы международного права, т.е. нормы, имеющие универсальный характер.

Международно-правовые стандарты по своим признакам являются правилами в виде определенной модели поведения. Ее содержание должно быть конкретным, определенным, а элементы содержания модели - согласованными друг с другом. Такая модель поведения касается строго определенного формата действий или воздержания от действия, типового условия, на основе которого приобретается благо. Для стандарта характерны типизация, эталонность правила поведения, не предусматривающие альтернативы в действиях государства. С учетом типизации формулируются соответствующие права и обязанности государства. Международно-правовой стандарт отражает единство содержащихся в нем требований для всех участников соответствующего международного обязательства и имеет целью быть для них типовым ориентиром, обеспечить их равные права и единообразное поведение в рамках данного стандарта. В ряде сфер сотрудничества между государствами принятые ими международно-правовые стандарты призваны обеспечить "минимальный уровень" этих прав. В сферах научно-технического сотрудничества уровень стандартов определяется задачами обеспечения безопасности, эффективности, стабильности определенного положения вещей. Здесь объем стандарта имеет уровень, необходимый для решения этой задачи.

Что касается объема стандартов в сфере защиты прав человека, то его можно оценивать с точки зрения уровня конкретных требований международно-правовых обязательств, большая часть которых представляет собой положения международных договоров. Отклонения от такого нормативно-обязательного "минимума" возможны только с целью превышения или большей конкретизации данного эталона. Участники международного договора в области прав человека ограничены в возможности заявлять оговорки при ратификации или присоединении к такого рода договорам в отношении конкретных прав и свобод. В ряде международных конвенций, регулирующих вопросы прав человека, положения об оговорках отсутствуют. Например, это касается Конвенции против пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания 1987 г., Конвенции о правах ребенка 1989 г. Во многих международных соглашениях по правам человека если оговорки и допускаются, то только при соблюдении определенных условий. Так, Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г. признает допустимость оговорки при условии, что 2/3 государств - участников Конвенции не заявляют против нее возражений.

Минимальность международно-правовых стандартов в сфере прав человека вовсе не означает их ущербности или крайней недостаточности нормативного регулирования определенной сферы международных отношений. Стандарты опираются на опыт государств и служат для них ориентиром. Эти стандарты отражают широкий круг норм, многие из которых принято относить к нормам естественного права. Стандарты оптимальны по содержанию. Они представляют собой рамки, в которых государства оказались способными достичь компромисса. Это не означает, что не может быть их дальнейших шагов по насыщению действующих международно-правовых стандартов новыми элементами, обогащению содержания стандартов. Например, ставится вопрос о совершенствовании, стандартов в области защиты прав национальных меньшинств применительно к укреплению межэтнического обустройства и к регулированию более эффективного участия меньшинств в общественной жизни. Действующие международно-правовые стандарты в сфере прав человека в своей "минимальности" оптимальны, и это позволяет признавать их для себя в качестве обязательных широкому кругу государств. Оптимальность указанных стандартов обусловлена потребностями современной цивилизации, существование и развитие которой неотделимо от признания в качестве основополагающих начал принципов уважения прав человека и основных свобод, верховенства права и господства закона, приверженности демократии. Исследователи, характеризуя положения о защите прав человека в рамках Совета Европы, порой определяют их как "тиранию прав человека", отражающую "воинствующий универсализм правозащитного режима", основанного на "высоких стандартах СЕ". "Развитие Совета Европы является определяющим, конститутивным для развивающейся панъевропейской цивилизационной целостности".

Европейские международно-правовые стандарты, представляющие собой региональные нормы, составляют вместе с существующими универсальными нормами в сфере прав человека общую систему норм. Она свидетельствует о широкой поддержке государствами этих норм, рассматривающих их как общечеловеческую ценность - основу единых для всех членов международного сообщества правил и ориентиров. Трактовка основных, фундаментальных прав и свобод "практически идентична как в конвенциях, принятых в рамках ООН, так и в рамках региональных международных организаций, что позволяет квалифицировать нормы таких конвенций как международные стандарты прав и свобод личности, подлежащие обязательной реализации государством путем имплементации в законодательство". Универсальное применение прав и основных свобод совместимо с национальной спецификой и традициями государств, культурой и религией их народов.

Использование Конституционным Судом РФ международно-правовых стандартов, в том числе в области защиты прав человека, в конечном счете связано с принятием Судом определенного решения в форме постановления или определения. По сути, Конституционный Суд, используя в мотивировочной части своего решения международно-правовые нормы, участвует в процессе имплементации этих норм, т.е. в их своеобразном осуществлении путем принятия итогового решения. Данный процесс основан на требованиях Конституции РФ, Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", на принципах правовой системы России и на иных нормах. Содержание имплементационной деятельности Конституционного Суда связано в первую очередь с разрешением им дел о соответствии обжалуемых законов и других нормативных актов Конституции РФ.

Обращение Суда к международно-правовым нормам нередко требует их исследования (хотя иногда возникает потребность привлечь международную или международно-правовую норму лишь в качестве вспомогательного материала). Как это вытекает из ст. 74 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", решения Конституционного Суда должны основываться на материалах, исследованных Конституционным Судом. Суд принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным или иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из места этого акта в системе правовых актов.

Использование Судом норм международного права, включая международно-правовые стандарты, помогает в ряде случаев сформулировать, обогатить или усилить правовую позицию по рассматриваемому делу, позволяющую обосновать решение Суда. Использование Судом международно-правовых норм, нашедших отражение в его правовых позициях и повлиявших на окончательное решение Суда, по сути можно рассматривать как применение этих норм. Следует иметь в виду, что не только резолютивная, но и мотивировочная часть решения Суда как составные части решения имеют обязательную силу. Решение Суда в целом действует непосредственно. Оно обязательно на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений. Из этого, в частности, вытекает, что представительные органы государственной власти обязаны внести необходимые изменения в действующее законодательство, принять соответствующие нормативные акты. В таких актах на основе доводов и правовых позиций Конституционного Суда РФ, сформулированных в его решении с учетом требований международно-правовых норм, находят отражение и требования международно-правовых стандартов.

Таким образом, в эпоху на смену либерально-демократической концепции, со всей очевидностью приходят новые концепции, особенностями которых являются: во-первых, поиск компромисса между правами, свободами человека и другими высшими ценностями (безопасность, мир, устойчивое развитие, общая обязанность, коллективная солидарность и др.); во-вторых, они носят ярко выраженный правозащитный характер и нацелены на противодействие вызовам и угрозам человечеству; в-третьих, для них характерны расширение круга субъектов права (наряду с индивидами - коллективные субъекты) и выдвижение нетрадиционных правопользователей (человечество, будущие поколения); в-четвертых, обусловливают необходимость выдвижения принципиально новых критериев определения и оценки благ и ценностей человека. Сегодня некоторые ученые считают, что пришло время говорить о правах человека четвертого и последующих поколений, соединяющих в себе как разработку новых приоритетных тем в этой области, так и их реализацию с помощью международного контроля, мониторинга за соблюдением прав и свобод.

Международно-правовые стандарты оказывают существенное воздействие на развитие внутригосударственных правовых систем и на выравнивание "минимального содержания" определенных нормативных правил, действующих в различных государствах.

Они играют роль своеобразного масштаба измерения в законодательном регулировании различных сторон.

Заключение

Глобализация как явление, будучи универсальным по своей природе и характеру, охватывает собой не только мировую экономику, финансы и средства массовой информации, где она проявляется в наиболее развитом виде, но и другие сферы общественной жизни, включая право.