Домашний арест как мера пресечения

Домашний арест является второй по строгости мерой пресечения после заключения под стражу. Не случайно законодатель засчитывает время домашнего ареста в срок содержания под стражей.

В.И. Сергеев отмечает, что: «Домашний арест заключается в установленном законом ограничении свободы передвижения подозреваемого (обвиняемого) в период его нахождения в индивидуальном жилом доме с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, т.е. в запрете ему покидать свое домовладение без разрешения лица, производящего расследование».

Домашний арест в качестве меры пресечения избирается в отношении подозреваемого или обвиняемого по решению суда при наличии оснований и в порядке, которые установлены ст. 108 УПК РФ, с учетом его возраста, состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств. Суд, при рассмотрении ходатайства дознавателя, следователя, прокурора о необходимости избрания меры пресечения в виде домашнего ареста, должен убедиться, что эта мера применяется в связи с невозможностью применения любой иной, более мягкой меры пресечения. Решение о применении меры пресечения в виде домашнего ареста принимается в судебном заседании с участием прокурора, следователя, подозреваемого или обвиняемого, его защитника и (или) законного представителя. Ходатайство о применении меры пресечения в виде домашнего ареста должно быть мотивированным и излагать обстоятельства, которые бы подтверждали невозможность избрания более мягкой меры пресечения. Суд на этих стадиях не может применить к подозреваемому или обвиняемому иных мер пресечения, кроме заключения под стражу и домашнего ареста, о чем свидетельствует специальная норма - ч. 7 ст. 108 УПК РФ.

Несколько вне внимания законодателя остались проблемы, связанные с процедурой судебной проверки законности и обоснованности применения домашнего ареста. Не решен также важный вопрос, гарантирующий соблюдение прав и законных интересов граждан, - обжалование применения меры пресечения в виде домашнего ареста.

Поскольку данный вопрос не урегулирован, это позволяет считать, что применение меры пресечения в виде домашнего ареста обжалуется в порядке гл. 16 УПК РФ, предусматривающей общий порядок обжалования действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Думается, имеется основание непосредственно в ст. 107 УПК РФ изложить порядок обжалования постановления судьи (определения суда), соответствующий ст. 108 УПК РФ.

Постановление суда об избрании домашнего ареста в качестве меры пресечения при его обжаловании или опротестовании вступает в законную силу только после утверждения судом апелляционной инстанции. В отношении данной меры пресечения должен быть предусмотрен также специальный кассационный порядок обжалования, по аналогии с обжалованием применения меры пресечения в виде заключения под стражу, которую правомочен избрать исключительно суд.

Ю.И. Стецовский отмечает, что вряд ли следует считать правильным применение ареста лишь потому, что он почти полностью исключает побег обвиняемого, совершение им преступления и устраняет препятствия для установления истины. Требуется более широкое понятие оптимальности мер принуждения, которое включает не только достижение их целей, но и безусловную потребность в избрании именно ареста. По его мнению, опыт подтверждает весьма высокий потенциал мер пресечения, не связанных с лишением свободы. Как правило, они обеспечивают надлежащее поведение обвиняемого и в то же время гораздо меньше, чем арест, ограничивают право человека располагать собой и ущемляют его другие блага.

Кстати, полагаем, что применение к несовершеннолетним меры пресечения в виде домашнего ареста должно стать правилом при наличии оснований и специальных условий, свидетельствующих о необходимости их строгой изоляции от общества.

Согласно ч. 1 ст. 107 УПК РФ, сущность домашнего ареста заключается в том, что по ходатайству следственных органов и (или) решению суда на обвиняемого (подозреваемого) могут быть наложены следующие меры право ограничительного характера: ограничение свободы передвижения; запрет общаться с определенными лицами; запрет получать и отправлять почтово-телеграфную корреспонденцию; запрет вести переговоры с определенными лицами с использованием любых средств связи.

Содержательный анализ названных право ограничений ставит ряд проблемных вопросов. Так, одним из основных ограничений, возлагаемых на обвиняемого, выступает ограничение свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого), который не вправе (без специального разрешения управ омоченных органов) покидать свое место постоянного или временного проживания (квартиру, дом и т.п.). Поскольку данные ограничения установлены судом, возникает вопрос: какой орган или должностное лицо, ведущие процесс, вправе отменить или изменить данное право ограничение при наличии к тому весомых и объективных причин (необходимость служебной командировки, тяжкая болезнь обвиняемого, смерть родственников и т.п.)? Следует ли в данном случае отменять все прав ограничения, установленные судом, или этот вопрос может быть решен в рамках компетенции следователя (органа дознания, дознавателя, прокурора) и он может, по своему усмотрению (при наличии к тому достаточных оснований), отменить отдельные из право ограничений, оставив без изменения другие? Следует ли в данном случае выносить отдельное постановление и какова должна быть его форма?

Ограничения по запрету общаться с определенным кругом лиц, получать и отправлять корреспонденцию, вести переговоры с использованием любых средств связи являются сопутствующими. Они могут и не применяться в отношении лица, которому избрана мера пресечения в виде домашнего ареста. Избрание меры пресечения в виде домашнего ареста допустимо, когда полная изоляция лица не вызвана необходимостью, а также требуется учесть возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие заслуживающие внимание обстоятельства.

К слову, УПК Украины, Киргизской Республики и Республики Узбекистан вовсе не предусматривают меры пресечения в виде домашнего ареста.

Федеральные правила уголовного судопроизводства США также не предусматривают домашнего ареста как меры пресечения, хотя не исключается наличие такой меры пресечения в законодательстве отдельных штатов.

Согласно УПК Республики Азербайджан, следователь или прокурор, осуществляющие процессуальное руководство предварительным расследованием, могут отменить применение избранной судом меры пресечения в виде домашнего ареста в случаях невозможности содержания обвиняемого под домашним арестом в связи с тяжелой болезнью, при наличии медицинского заключения о необходимости госпитализации либо при переквалификации деяния, инкриминируемого обвиняемому, на другие, не представляющие большой общественной опасности.

Наделение следователя и прокурора такими полномочиями обоснованно, и этот опыт необходимо привнести в российское уголовно-процессуальное законодательство, в частности, в ст. 110 («Отмена или изменение меры пресечения») УПК РФ. Например, если обвиняемый, находящийся под домашним арестом, заболел тяжелой болезнью, которая требует госпитализации и поэтому препятствует исполнению домашнего ареста и установленных в связи с ним ограничений, необходимость изменения меры пресечения совершенно очевидна и не требует специальной проверки судом, тем более что суд, решая вопрос о применении, как домашнего ареста, так и заключения под стражу, должен в первую очередь заботиться о строгом соблюдении прав граждан. Право улучшить положение обвиняемого (подозреваемого) при наличии оснований для отмены меры пресечения целесообразней закрепить за лицом или органом, осуществляющим уголовное судопроизводство, в зависимости от того, на каком этапе находится уголовное дело.

Кто и каким образом должен осуществлять надзор за надлежащим выполнением подозреваемым (обвиняемым) меры пресечения в виде домашнего ареста? Закон не дает конкретного ответа на этот вопрос.

Существует мнение, что надзор за надлежащим исполнением домашнего ареста должны осуществлять сотрудники милиции, а именно участковые инспекторы органов МВД РФ. Не умаляя значения органов МВД РФ, мы полагаем, что такой подход не является верным. Домашний арест - это серьезный и ответственный участок работы правоохранительных органов, связанный с осуществлением функции исполнительной системы. Поэтому видится, что для применения и контроля за исполнением данной меры пресечения должны быть созданы специальные подразделения в системе судебных приставов, которые были бы наделены соответствующими надзорными и контрольными функциями и полномочиями, закрепленными в федеральном законодательстве.

Суд, прокурор, следователь не смогут самостоятельно заниматься подобной работой. В то же время необходимо отметить, что органы, в чьем производстве находится уголовное дело, не должны отстраняться от функции контроля за исполнением, подозреваемым и обвиняемым домашнего ареста, и обязаны разъяснять последствия нарушения этой меры пресечения, а также проводить профилактическую работу с арестованными лицами.

В настоящее время решается вопрос о применении в отношении лиц, которым избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, электронных средств слежения, которые достаточно давно и успешно применяются в зарубежных странах. Так, в Швеции осуществляется интенсивный надзор с применением электронного мониторинга, который заключается в том, что на лодыжке лица, за которым установлен надзор, закрепляется манжета со специальным передатчиком, направляющим радиосигналы на компьютер в офисе управления исполнения наказания. В компьютер заложен режим для каждого поднадзорного: учеба, работа, дом, маршруты передвижения и т.д. Если последний нарушает свое расписание, срабатывает сигнализация.

В Швейцарии домашний арест применятся в качестве меры наказания в отношении лиц, которые осуждены не более чем на три месяца лишения свободы. И здесь осуществляется электронное слежение за передвижениями осужденного.

Применение меры в виде домашнего ареста положительно сказалось на динамике преступности. Согласно шведской статистике, вновь совершают преступления после отбытия наказания в обычной тюрьме 24% осужденных, а после домашнего ареста - 13%.

Электронные методы слежения, возможно, использовать и в российской правоприменительной практике, поскольку домашний арест как мера пресечения заключается в ограничениях, связанных со свободным передвижением обвиняемого (подозреваемого), что не исключает его передвижения вне места, к которому он прикреплен под домашний арест.

Не единственным, но одним из основных препятствий применения подобного рода слежения является высокая стоимость этой системы. Так, в Швейцарии внедрение системы наблюдения обошлось казне в 20 млн. долларов. Значительное количество средств потребуется также на дальнейшее обслуживание электронных «браслетов».

Очевидно, что работа электронных средств слежения должна обслуживаться непосредственно лицом, к которому она применена (самим осужденным?).

В порядке эксперимента на территории России целесообразно ввести электронную «браслетизацию» в отдельном регионе и только затем, на основе полученных данных, решить вопрос о повсеместном введении такого контроля в отношении лиц, к которым применен домашний арест.

В связи с этим ведомства, на которые законодателем будет возложена обязанность исполнения и контроля за исполнением меры пресечения в виде домашнего ареста, должны будут в короткие сроки разработать и утвердить инструкции о порядке исполнения данной меры пресечения.

Что касается порядка реализации тех или иных право ограничений, установленных в отношении обвиняемого, контроля за их соблюдением, конкретных прав и свобод обвиняемого (подозреваемого) в рамках их реализации и т.п., то весь комплекс этих вопросов объективно не может быть урегулирован посредством только лишь внесения соответствующих дополнений и изменений в УПК РФ.

Вопросы применения домашнего ареста необходимо решать на законодательном уровне и по аналогии с заключением под стражу, порядок которого определяется Федеральным законом от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Иными словами, требуется разработать и принять федеральный закон о домашнем аресте, устанавливающий правила и порядок исполнения данной меры пресечения.

Такой закон должен содержать четкие инструкции, когда, как, при каких обстоятельствах, на какой период времени подозреваемый, обвиняемый или подсудимый могут покидать место постоянного или временного жительства, по которому исполняется домашний арест, и могут ли делать это вообще; возможно ли посещение работы, больницы, поликлиники, детских воспитательных учреждений (если, например, человек один воспитывает нуждающегося в уходе ребенка или ухаживает за больным родственником); в какой период времени возможно покинуть квартиру, дом, дачу и т.п. и на какой срок (например, от одного до шести часов) и т.д. Критерии запретов не могут быть тождественны хотя бы только потому, что не могут быть одинаковыми характеристики личностей граждан, к которым применен домашний арест, обстоятельства, при которых совершено вменяемое преступление, отношение к совершенному преступлению, данные о семейном положении и др. Необходимо регламентировать порядок соблюдения всех запретов, изложенных в законе, и вопросы контроля за их соблюдением.

Судья, одновременно с применением домашнего ареста, должен решить вопрос о контроле получаемой корреспонденции и ведении переговоров с использованием средств связи, поскольку лишь в компетенцию суда входят вопросы перлюстрации почтовых отправлений и прослушивания переговоров.

Для достижения цели единообразия судебной практики применения в качестве меры пресечения домашнего ареста Верховному Суду РФ необходимо провести пленум, на котором следует принять постановление о применении судами РФ в качестве меры пресечения домашнего ареста.

Необходимо отметить, что в случае введения системы электронного наблюдения она могла бы быть использована и для контроля за иными категориями лиц - освобожденными условно-досрочно, осужденными условно, взятыми под административный надзор и т.п.

Когда у органа расследования возникает необходимость изменения обвинения одновременно с вынесением постановления о предъявлении обвинения в новой редакции, вопрос о применении меры пресечения должен быть пересмотрен. Она может быть отменена, изменена или оставлена прежней, с учетом фактических и процессуальных оснований, которыми располагает следствие на момент изменения обвинения. При изменении обвинения в сторону ужесточения, мера пресечения не должна быть изменена, если только подозреваемый или обвиняемый не совершили действий, связанных с уклонением от органов следствия и суда, не продолжили занятие преступной деятельностью, не угрожали свидетелям, потерпевшему, эксперту и другим участникам процесса, не уничтожали доказательства или не пытались воспрепятствовать исполнению приговора. Если же обвинение изменено в сторону смягчения, то дознаватель, следователь и прокурор могут рассмотреть вопрос о возможности обращения в суд с целью отмены меры пресечения в виде домашнего ареста и применения более мягкой меры процессуального принуждения.

УПК РФ не предусматривает порядок продления срока домашнего ареста, т.е. он, как и иные меры пресечения (за исключением заключения под стражу), является бессрочным. Поскольку домашний арест засчитывается в срок содержания под стражей, это свидетельствует о некоторой их сходности не только в реальном осуществлении, но и в порядке применения, изменения и отмены. По нашему мнению, сроки домашнего ареста, а также порядок их продления, изменения и отмены должны быть обязательно установлены.

Не урегулирован в УПК РФ (ст. 107) и вопрос о возможной ответственности обвиняемого (подозреваемого) за нарушение установленных судом ограничений. К примеру, обвиняемый совершил преступление, наказание за которое не предусматривает лишения свободы. Установленные в отношения него ограничения он нарушает: несмотря на запрет, отправляет корреспонденцию или ведет переговоры средствами мобильной связи. Основание для избрания в отношении него в качестве меры пресечения заключения под стражу отсутствует, как и ответственность за нарушение указанных право ограничений, что объективно снижает эффективность их реализации.

Нет необходимой ясности и в запрете отправлять почтово-телеграфную корреспонденцию. Формулируя данный запрет, законодатель, как представляется, не до конца учел ведомственные нормативные акты, регулирующие порядок оказания услуг в отделениях связи. Правила оказания услуг почтовой связи, действующие в РФ с 01.05.2005, понятие «письменная корреспонденция» не раскрывают. В то же время более общее понятие - «почтовые отправления» (п. 2) подразделяют на внутренние и международные (п. 11), а в зависимости от категории и способа обработки на простые и регистрируемые (п. 12). В данной связи именно это понятие более полно и точно отражало бы сущность запрета, возлагаемого на обвиняемого (подозреваемого) судом в рамках реализации положений ст. 107 УПК РФ. Необходимо указать на запрет получать и отправлять сообщения по электронным, мобильным каналам связи, предусмотреть для этого технические возможности, фиксирующие эти нарушения, и сделать изменения в соответствующие нормативные акты.

Не до конца ясно и то, как, в каком процессуальном порядке и насколько вообще судья вправе, решая вопрос об установлении ограничений, связанных с избранием меры пресечения в виде домашнего ареста, одновременно решить вопрос: о наложении ареста на почтово-телеграфные отправления обвиняемого (подозреваемого) (ст. 185 УПК РФ); о контроле его телефонных и иных переговоров (ст. 186 УПК РФ). Достаточно ли в этом случае постановления судьи о применении указанной меры, в котором одновременно решен вопрос и о каждом из ограничений, или же ограничение права на почтово-телеграфные отправления и контроль переговоров требуют дополнительных решений суда и, соответственно, дополнительных усилий и аргументов со стороны уголовного преследования?

Таким образом, как таковая мера пресечения в виде домашнего ареста уже существует и может применяться судами по ходатайству дознавателя, следователя, прокурора на досудебной стадии производства по уголовному делу и самостоятельно судом - на судебной стадии. Однако при отсутствии четкой регламентации ее применения, исполнения, контроля и иных положений, требующих дополнительной проработки, данная мера пресечения фактически не применяется. Полагаем, что временно, до разработки специального закона и определения органа, осуществляющего контроль за подозреваемым, обвиняемым и подсудимым, к которому применен домашний арест, функции по его исполнению следует возложить на органы милиции (районные ОВД).

Сказанное позволяет определиться в исходных моментах по оптимизации процессуальной формы применения названной меры пресечения. Прежде всего, следует внести ясность в п. 2 ч. 1 ст. 107 УПК РФ, заменив термин «корреспонденция» более обобщающим термином «почтовые отправления" и изложив его в следующей редакции:

«2) получать и отправлять почтовые отправления».

Часть 3 ст. 107 УПК РФ целесообразно дополнить следующими абзацами:

«Прокурор, а также следователь и дознаватель незамедлительно уведомляют подозреваемого или обвиняемого, а также орган или должностное лицо, на которое возлагается осуществление контроля за соблюдением установленных ограничений, о применении в отношении подозреваемого или обвиняемого домашнего ареста.

Постановление судьи об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста или об отказе в этом может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через 3 суток со дня их поступления».

В целях повышения эффективности применения названной меры пресечения следует также предусмотреть ответственность за ее нарушение, определить порядок отмены всех или отдельных назначенных судом ограничений, процессуальный порядок ограничения конституционного права обвиняемого на получение и отправление корреспонденции (ст. 185 УПК РФ) и тайну телефонных и иных переговоров (ст. 186 УПК РФ). В данной связи есть основание дополнить ст. 107 УПК РФ частью четвертой в следующей редакции:

«4. При необходимости установления в отношении обвиняемого, подозреваемого ограничений, связанных с получением и отправлением почтово-телеграфных отправлений или с запретом вести переговоры с использованием любых средств связи, суд по ходатайству следственных органов или по собственной инициативе обязан проверить наличие законных и обоснованных оснований для этого, предусмотренных соответственно статьями 185 и 186 настоящего Кодекса, и лишь при их подтверждении ограничить обвиняемого, подозреваемого в названных мерах. Копия решения суда при этом направляется в соответствующие органы в порядке статьи 185 и (или) 186 настоящего Кодекса».

При отсутствии необходимости дальнейшего применения названных ограничений или объективной невозможности их выполнения обвиняемым, подозреваемым, суд, по соответствующему ходатайству прокурора, а также следователя и дознавателя, отменяет своим постановлением все или отдельные из названных мер с уведомлением об этом указанных участников уголовного судопроизводства.

При нарушении обвиняемым, подозреваемым установленных в отношении него ограничений орган, предварительного расследования, суд вправе подвергнуть его денежному взысканию в порядке, предусмотренном статьями 117, 118 настоящего Кодекса, а при наличии оснований, предусмотренных статьями 97, 99 и 108 настоящего Кодекса, прокурор, а также следователь и дознаватель вправе возбудить перед судом ходатайство об избрании меры пресечения - заключение под стражу.

2.2 Правовое регулирование заключения под стражу

С 1 июля 2002 г. в России вступил в силу новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ.

Его практическое применение показало, что некоторые из норм уголовно-процессуального законодательства действуют недостаточно эффективно.

В первую очередь речь идет о сложившейся практике применения норм, регулирующих порядок и процедуру избрания мер пресечения, и в частности заключения под стражу.

В соответствии со ст. 98 УПК РФ в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, могут применяться следующие меры пресечения:

а) подписка о невыезде;

б) личное поручительство;

в) наблюдение командования воинской части;

г) присмотр за несовершеннолетним;

д) залог;

е) домашний арест;

ж) заключение под стражу.

При этом заключение под стражу является лишь одной из нескольких мер пресечения и никоим образом не превалирует над остальными. Очевидно, что законодатель, устанавливая вышеприведенный перечень, исходил из принципа дифференцированного подхода при выборе меры пресечения, в зависимости от тяжести совершенного преступления, с учетом личности подозреваемого (обвиняемого), а также других обстоятельств.

Особенность заключения под стражу состоит лишь в том, что его применение связано с правом на личную неприкосновенность гражданина, гарантированным ст. 22 Конституции Российской Федерации, и влечет за собой существенное ограничение свобод арестованного.

Поэтому в отличие от остальных мер пресечения заключение под стражу (наряду с домашним арестом) может осуществляться только по судебному решению. Этим подчеркивается особый характер данного вида процессуального воздействия.

Более того, согласно УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения допускается в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

При этом под невозможностью применения более мягкой меры пресечения понимаются крайне негативные для уголовного судопроизводства последствия, к которым может привести отказ от избрания меры пресечения в виде заключения под стражу (например, подозреваемый или обвиняемый скроется от следственных, или судебных органов, может продолжать свою противоправную деятельность, терроризировать потерпевших и свидетелей и т.д.).

В исключительных случаях заключение под стражу может быть избрано в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок менее двух лет при наличии одного из следующих обстоятельств: отсутствие постоянного места жительства на территории Российской Федерации, не установление личности заключаемого под стражу, нарушение подозреваемым (обвиняемым) ранее избранной меры пресечения, а равно уклонение его от уголовного преследования.

Вот, собственно, и все основания для избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу.

Разработчики нового Уголовно-процессуального кодекса (и это неоднократно подчеркивалось ими в процессе обсуждения и прохождения проекта УПК РФ в Федеральном Собрании Российской Федерации) рассчитывали, что введение именно судебной процедуры заключения под стражу, а также существенное сужение сферы его применения позволят значительно сократить численность лиц, содержащихся под стражей в следственных изоляторах, в первую очередь несовершеннолетних, и практически исключить ее в отношении лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении малозначительных преступлений.

Следует отметить, что на первоначальном этапе действия нового УПК эти расчеты действительно оправдывались. Если до июля 2002 г. в следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы поступало ежемесячно 28 - 30 тыс. вновь арестованных, то в первый же месяц после вступления УПК в силу их число сократилось практически вдвое - до 16 тыс. человек.

Однако начиная с ноября 2002 г. численность вновь арестованных только возрастает, и эта тенденция сохраняется до настоящего времени.

Динамика роста численности вновь арестованных характеризуется следующим образом:

2003 г. - 311,5 тыс. человек;

2004 г. - 328,4 тыс. человек;

2005 г. - 380,5 тыс. человек.

Всего же за четыре года действия нового УПК РФ в следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы поступило более одного миллиона четырехсот тысяч человек, в отношении которых судами была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, или в среднем около 30 тыс. человек в месяц. Таким образом, сколько-нибудь значительного снижения числа вновь арестованных в связи с введением судебной процедуры заключения под стражу не произошло.

Аналогичная ситуация сложилась и с заключением под стражу женщин и несовершеннолетних. Если в июле 2002 г. в следственные изоляторы поступило 1106 женщин и 1101 несовершеннолетний, то в июле 2006 г. - соответственно 2789 и 1553 человека.

Рост числа вновь арестованных ведет к переполнению следственных изоляторов, сокращению средних размеров камерной площади, приходящейся на одного арестованного, серьезно ухудшает условия содержания подозреваемых и обвиняемых.

Таким образом, цели, продекларированные разработчиками УПК, по крайней мере касающиеся вопросов заключения под стражу, за прошедшие четыре года достигнуты не были.

На сегодняшний день переполнение следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы сохраняется и составляет более 15 тыс. человек.

Около половины всех следственных изоляторов размещены в переоборудованных зданиях, которые не соответствуют установленным требованиям, не обеспечивают выполнение санитарной нормы жилой площади и нуждаются в проведении реконструкции и модернизации.

В настоящее время средний размер камерной площади, приходящейся на одного содержащегося под стражей в следственных изоляторах уголовно-исполнительной системы, составляет 3,6 кв. метра. Это в полтора раза больше, чем было в начале 2000-х гг., но пока еще не дотягивает до установленной законодательством нормы (4 кв. метра на человека).

Лишь в 34 из 78 субъектов Российской Федерации, имеющих в своем составе следственные изоляторы, средний размер камерной площади на одного содержащегося под стражей сегодня соответствует норме и составляет от 4,0 кв. метров (Мурманская, Архангельская, Кемеровская, Тамбовская, Ивановская области) до 7,0 кв. метров и более (Республики Адыгея, Калмыкия, Камчатская, Липецкая области).

В 11 регионах средний размер камерной площади на одного подозреваемого и обвиняемого близок к норме. Он составляет от 3,6 до 3,9 кв. метра (Республики Татарстан, Башкортостан, Коми, Приморский край, Челябинская, Оренбургская, Амурская, Ульяновская, Саратовская, Тюменская области, Ханты-Мансийский автономный округ).

Наиболее проблемными по размещению подозреваемых, обвиняемых и осужденных являются 33 субъекта Российской Федерации, которые, в свою очередь, можно разделить на три группы:

- в первую группу входят 22 региона, в которых переполнение следственных изоляторов составляет от 15 до 30%, а средний размер фактической камерной площади на одного содержащегося под стражей не превышает 3,5 кв. метра.

Это: Чувашская Республика, Республика Алтай, Чеченская Республика, Пермский, Алтайский, Ставропольский, Хабаровский края, Москва, Ленинградская, Тульская, Московская, Тверская, Рязанская, Калужская, Ростовская, Смоленская, Иркутская, Пензенская, Ярославская, Воронежская, Нижегородская, Волгоградская области;

- во вторую группу входят 8 регионов. В них следственные изоляторы переполнены почти в полтора раза, а средний размер фактической камерной площади на одного содержащегося под стражей составляет до 3 кв. метров.

Это: Республика Тыва, Удмуртская Республика, Краснодарский край, Свердловская, Новосибирская, Курганская, Костромская, Томская области;

- в третью группу входят 3 региона. Это: Читинская область (превышение лимита мест в следственных изоляторах примерно в 3 раза, средний размер камерной площади - 1,3 кв. метра на человека);

Астраханская область (превышение лимита мест в 2,3 раза, средний размер камерной площади - 1,7 кв. метра);

Республика Саха (Якутия) (превышение лимита мест в 1,8 раза, средний размер камерной площади - 2,2 кв. метра).

Для размещения подозреваемых и обвиняемых в соответствии с санитарной нормой жилой площади в следственных изоляторах вышеуказанных 33 регионов сегодня не хватает 21,5 тыс. мест, в том числе: 2,6 тыс. мест в Свердловской области, 1,8 тыс. мест в Новосибирской области, 1,6 тыс. мест в Московской области, 1,4 тыс. мест - в Ленинградской области, 1,3 тыс. мест в Читинской области, по 1,2 тыс. мест - в г. Москве и Астраханской области, 1 тыс. мест - в Ростовской области.

Невозможно обеспечить соблюдение законных прав и интересов человека, находящегося под стражей, если его коммунально-бытовые условия остаются, мягко говоря, неудовлетворительными.

Поэтому вопросы разгрузки следственных изоляторов и снижения их переполнения для ФСИН России сегодня являются приоритетными.

На протяжении всех последних лет Федеральной службой исполнения наказаний проводится последовательная и планомерная работа по наращиванию площадей в следственных изоляторах.

Эта работа осуществляется по четырем основным направлениям.

1. Строительство и реконструкция следственных изоляторов в рамках Федеральной целевой программы "Реформирование уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации на 2002 - 2006 годы".

2. Открытие новых следственных изоляторов на неиспользуемых площадях исправительных учреждений.

3. Расширение площадей в действующих следственных изоляторах.

4. Создание помещений в исправительных учреждениях, функционирующих в режиме следственных изоляторов (так называемые ПФРСИ), а также расширение площадей в уже действующих ПФРСИ.

Только за 2002 - 2006 гг. в следственных изоляторах введено дополнительно более 20 тыс. мест для содержания подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений.

Кроме того, в этот период времени в значительных объемах выделялись финансовые средства, как из федерального бюджета, так и из других источников, на капитальные и текущие ремонты зданий и сооружений СИЗО, замену коммуникаций.

Все это впервые за многие годы дало возможность существенно улучшить условия содержания подозреваемых и обвиняемых, организовать планомерную работу по их приведению в соответствие с требованиями законодательства и международными нормами.

Совершенно очевидно, что темпы введения новых мест в СИЗО не позволяют рассчитывать на решение этой проблемы, если применение судами меры пресечения в виде заключения под стражу не будет ограничено в разумных пределах.

Очевидно, что действующее законодательство в этой части требует серьезной корректировки.

Например, было бы целесообразно в качестве временной меры внести в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации норму, предусматривающую, что суды при избрании в качестве меры пресечения содержания под стражей должны в числе прочих обстоятельств учитывать и наличие свободных мест в следственных изоляторах соответствующего субъекта Российской Федерации.

На наш взгляд, судье, принимающему решение об аресте подозреваемого, эта норма дала бы возможность выбора: кого отправить за решетку - матерого преступника или человека, впервые преступившего закон?

Статью 99 УПК РФ «Обстоятельства, учитываемые при избрании меры пресечения» в таком случае можно было бы сформулировать следующим образом:

«При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения ее вида при наличии оснований, предусмотренных статьей 97 настоящего Кодекса, должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий, сведения, представляемые территориальным органом уголовно-исполнительной системы соответствующего субъекта Российской Федерации, касающиеся возможности обеспечения надлежащих условий содержания под стражей подозреваемого или обвиняемого, и другие обстоятельства.

Если в местах содержания под стражей субъекта Российской Федерации соответствующие условия отсутствуют, решение об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления меры пресечения в виде заключения под стражу принимается в исключительных случаях, когда тяжесть совершенного преступления и личность подозреваемого или обвиняемого не позволяют применить к нему иную меру пресечения».

Кроме того, было бы целесообразно внести в Уголовно-процессуальный кодекс изменения, которые позволят ограничить применение заключения под стражу в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет, и в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений средней тяжести.

Статью 108 УПК РФ предлагается изложить в следующей редакции:

«1. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение. Мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет, при наличии одного из следующих обстоятельств.

2. К несовершеннолетнему, подозреваемому или обвиняемому заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести при наличии одного из обстоятельств, указанных в пунктах 1 - 4 части первой настоящей статьи».

Самые приблизительные расчеты показывают, что внесение этих изменений в УПК позволит сократить численность лиц, содержащихся под стражей в следственных изоляторах, не менее чем на 5%, или на 5 - 6 тыс. человек. Именно такое количество вновь арестованных согласно статистическим данным освобождается из-под стражи еще до истечения одного месяца со дня ареста. Причины освобождения самые разные: это и изменение меры пресечения на подписку о невыезде, и вынесение приговора, не связанного с лишением свободы, и прекращение уголовного преследования. Однако в каждом конкретном случае очевидно одно - арестованный изначально не представлял значительной общественной опасности, поэтому в отношении его такая мера пресечения, как заключение под стражу, была явно излишней и несоразмерной тяжести совершенного преступления и его личности. Поэтому, руководствуясь предлагаемой нормой УПК, судья мог бы на законных основаниях отказать органам следствия в аресте подозреваемого.

На наш взгляд, действующее законодательство требует серьезной корректировки и в вопросах соблюдения соразмерности тяжести совершенного преступления и условий содержания в следственных изоляторах.

Сегодня в соответствии с Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» степень изоляции в следственных изоляторах соответствует самым строгим условиям, примерно таким, как на тюремном виде режима. В следственных изоляторах и помещениях, функционирующих в режиме следственных изоляторов, подозреваемые и обвиняемые размещаются в закрытых камерах и практически не имеют возможности для занятий каким-либо видом деятельности. В течение дня им представляется только часовая прогулка в прогулочном дворе.

В то же время большая часть подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых применялась мера пресечения в виде заключения под стражу, впоследствии по приговору суда направляются для отбывания наказания в исправительные учреждения, условия содержания в которых значительно гуманнее.

Осужденные к лишению свободы в исправительных колониях строгого и общего режима, как правило, проживают в помещениях казарменного типа, имеют возможность длительное время находиться на свежем воздухе, заниматься трудом, получать образование или профессиональную подготовку, участвовать в спортивных и культурно-массовых мероприятиях.

В отношении несовершеннолетних осужденных, отбывающих наказание в воспитательных колониях, действуют еще более мягкие нормы уголовно-исполнительного законодательства. Для них предусмотрены улучшенные жилищно-бытовые условия, нормы материально-бытового обеспечения, устанавливаются повышенные нормы питания, которое, так же как и одежда, коммунально-бытовые услуги и индивидуальные средства гигиены, предоставляются бесплатно.

Колонии-поселения являются исправительными учреждениями открытого типа со всеми вытекающими из этого последствиями.

Европейский Суд по правам человека при рассмотрении жалоб осужденных исходит из того, что условия содержания под стражей не должны быть строже условий отбывания назначенного судом уголовного наказания.

Поэтому необходимо внести в действующее законодательство изменения, призванные компенсировать издержки, возникающие вследствие отсутствия сегодня в большинстве следственных изоляторов условий содержания, соответствующих европейским, а также реальной возможности в ближайшее время кардинально изменить ситуацию.

Полагаем необходимым внесение изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации, определяющих порядок зачета времени содержания лица под стражей до судебного разбирательства в срок отбывания наказания в виде лишения свободы, предусмотрев применение определенного коэффициента в зависимости от назначаемого судом вида исправительного учреждения.

На наш взгляд, это позволит частично восстановить права и законные интересы лиц, осужденных к лишению свободы, нарушенные во время их содержания под стражей.

Было бы целесообразно в случае назначения судом наказания, не связанного с содержанием осужденного в камере, засчитывать время, проведенное в местах содержания под стражей, в срок отбывания наказания с коэффициентом, большим единицы.

В этом случае в ст. 72 УК РФ могли бы быть внесены следующие изменения:

«В срок лишения свободы засчитывается время содержания лица под стражей в качестве меры пресечения, за исключением времени содержания в карцере, из расчета один день содержания под стражей за:

а) один день отбывания наказания в тюрьме;

б) один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима;

в) полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

г) два дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

д) два дня отбывания наказания в воспитательной колонии;

е) два с половиной дня отбывания наказания в колонии-поселении».

Введение предлагаемой нормы, по нашему мнению, заставит правоохранительные и судебные органы, во-первых, уделять в период до вынесения приговора особое внимание мерам пресечения, не связанным с содержанием под стражей, и во-вторых, принимать меры, способствующие ресоциализации в свободном обществе лиц, которые ранее были лишены свободы.

Когда речь идет о существенных ограничениях прав и законных интересов личности, нормативные правовые акты, регламентирующие процедуру избрания и механизм исполнения заключения под стражу, должны исключать любую возможность их двоякого толкования. На наш взгляд, предлагаемые изменения и дополнения в УПК РФ и УК РФ позволят добиться этого.

Заключение

Анализ и практика применения норм УПК РФ в отношении избрании мер пресечения: домашний арест и заключения под стражей позволил выделить следующие проблемы и пути их решения:

Несколько вне внимания законодателя остались проблемы, связанные с процедурой судебной проверки законности и обоснованности применения домашнего ареста. Не решен также важный вопрос, гарантирующий соблюдение прав и законных интересов граждан, - обжалование применения меры пресечения в виде домашнего ареста.

Поскольку данный вопрос не урегулирован, это позволяет считать, что применение меры пресечения в виде домашнего ареста обжалуется в порядке гл. 16 УПК РФ, предусматривающей общий порядок обжалования действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Думается, имеется основание непосредственно в ст. 107 УПК РФ изложить порядок обжалования постановления судьи (определения суда), соответствующий ст. 108 УПК РФ.

Содержательный анализ названных право ограничений ставит ряд проблемных вопросов. Так, одним из основных ограничений, возлагаемых на обвиняемого, выступает ограничение свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого), который не вправе (без специального разрешения управомоченных органов) покидать свое место постоянного или временного проживания (квартиру, дом и т.п.). Поскольку данные ограничения установлены судом, возникает вопрос: какой орган или должностное лицо, ведущие процесс, вправе отменить или изменить данное право ограничение при наличии к тому весомых и объективных причин (необходимость служебной командировки, тяжкая болезнь обвиняемого, смерть родственников и т.п.)? Следует ли в данном случае отменять все право ограничения, установленные судом, или этот вопрос может быть решен в рамках компетенции следователя (органа дознания, дознавателя, прокурора) и он может, по своему усмотрению (при наличии к тому достаточных оснований), отменить отдельные из право ограничений, оставив без изменения другие? Следует ли в данном случае выносить отдельное постановление и какова должна быть его форма?

Постановление судьи об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста или об отказе в этом может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через 3 суток со дня их поступления».

В целях повышения эффективности применения названной меры пресечения следует также предусмотреть ответственность за ее нарушение, определить порядок отмены всех или отдельных назначенных судом ограничений, процессуальный порядок ограничения конституционного права обвиняемого на получение и отправление корреспонденции (ст. 185 УПК РФ) и тайну телефонных и иных переговоров (ст. 186 УПК РФ).

Было бы целесообразно внести в Уголовно-процессуальный кодекс изменения, которые позволят ограничить применение заключения под стражу в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет, и в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений средней тяжести.

Статью 108 УПК РФ предлагается изложить в следующей редакции:

«1. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение. Мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет, при наличии одного из следующих обстоятельств.

2. К несовершеннолетнему, подозреваемому или обвиняемому заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести при наличии одного из обстоятельств, указанных в пунктах 1 - 4 части первой настоящей статьи».

Самые приблизительные расчеты показывают, что внесение этих изменений в УПК позволит сократить численность лиц, содержащихся под стражей в следственных изоляторах, не менее чем на 5%, или на 5 - 6 тыс. человек.

Представляется, что внесение подобных изменений и поправок позволит усовершенствовать применение таких мер пресечения как домашний арест и заключение под стражу.

Список используемой литературы

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ

3. Градовский А.Д. Закон и административное распоряжение по русскому праву // Сборник государственных знаний. 1994. Т. 1

4. Гусельникова Е.В. Заключение под стражу в системе мер пресечения: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2001

5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2002

6. Зейдель М. Полиция безопасности. СПб., 1991

7. Михлин А. Пути нормализации ситуации в следственных изоляторах // Российская юстиция. 1997. № 1. С. 46

8. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999

9. Сергеев В.И. Комментарий к формам документов Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. М., 2004

10. Стецовский Ю.И. Право на свободу и личную неприкосновенность: Нормы и действительность. М., 2000

11. Смирнов А.В. Состязательный процесс. М., 2006

12. Трифонов А. О мерах полицейского принуждения по прусскому и нашему праву. СПб., 1996

13. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. II. М., 2005

14. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. М., 2002

15. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.04.1993 г. № 3 «О' практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей»//Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1993.-№7.

16. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 г. № 1 «О применении судами норм Главы 48 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регламентирующих производство в надзорной инстанции»// Российская газета. 2007. - 20 января.

17. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 г. № 7 «Обизменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного

Размещено на Allbest.ru