Договор поручения в Гражданском кодексе РФ
Понятие и общая гражданско-правовая характеристика договора поручения. Источники правового регулирования осуществления гражданских прав и обязанностей. Содержание, полномочия и порядок заключения договора в Гражданском кодексе Российской Федерации.
| Рубрика | Государство и право |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 06.09.2012 |
| Размер файла | 123,7 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Доверенность, полученная в порядке передоверия, носит субсидиарный характер. В этой связи, несмотря на то, что п. 4 ст. 187 ГК включил указание, относящееся только к сроку действия доверенности (этот срок для доверенности, выданной в порядке передоверия, не может превышать срока действия доверенности, на основании которой она выдана), субсидиарность такой доверенности распространяется и на некоторые другие ее условия. В частности, имеется в виду, что субститут (заместитель) не может быть наделен более широкими правами по сравнению с теми, которыми обладал первоначальный представитель (поверенный). Зависимость одной доверенности от другой выражена и в ст. 188 (п. 3) Кодекса: с прекращением доверенности теряет силу передоверие.
В связи с субституцией возникает вопрос: с кем именно вступает в отношении субститут? Следует сразу же отвергнуть возможность возникновения у него каких-либо отношений с третьими лицами хотя бы потому, что относительно последних он - тот же поверенный. Не возникает у субститута никаких отношений и с самим поверенным (если только поверенный не вышел за пределы полномочий, которыми наделил его доверитель). Наделяя субститута полномочиями, поверенный и в этом случае действует от имени доверителя. Вместе с тем подобно основному поверенному субститут - прямой представитель доверителя, действующий от его имени и в его интересе.
Пункт 2 ст. 187 ГК возлагает на «передавшего полномочия» другому лицу обязанность известить об этом представляемого, сообщив ему одновременно необходимые сведения о субституте. И именно с нарушением указанной обязанности ст. 187 Кодекса связывает определенную санкцию, отсутствующую в ст. 976: тот, кто передал полномочия другому лицу, не сообщив о нем соответствующие данные представляемому, несет ответственность за действия заместителя «как за свои собственные» Нет сомнений, что приведенное правило распространяется и на передоверие, осуществляемое поверенным - контрагентом доверителя.
Статья 976 (п. 2) ГК закрепляет за доверителем право на отвод избранного поверенным заместителя. Это право выражает все тот же основной признак поручения - лично-доверительный характер. Поскольку услуга, составляющая предмет договора поручения, должна быть оказана самим поверенным, соответственно по отношению к субституту доверитель должен проявлять такое же доверие, как и к первоначальному поверенному. Молчание доверителя в ответ на сообщение необходимых сведений о назначенном заместителе означает согласие с выбором субститута, т.е. выражение необходимого доверия.
В п. 3 ст. 976 ГК закреплено положение, когда возможный заместитель прямо назван в договоре поручения. На этот случай установлено, что поверенный не отвечает ни за выбор такого заместителя, ни за ведение им дел. Выделена и ситуация, при которой право поверенного на передоверие вообще не предусмотрено либо по крайней мере субститут не назван. Тогда на поверенного возлагается ответственность за выбор заместителя culpa in eligendo, которое по своей природе составляет один из вариантов ответственности за собственные действия. Приведенная норма не дает ответа на вопрос о том, что следует понимать под «случаем, при котором право на передоверие не предусмотрено». Тогда вступает в силу ст. 187 ГК - адресат содержащейся в ст. 187 ГК отсылки. Эта отсылка допускает, как уже отмечено, возможность замены в двух случаях: при прямом указании на этот счет в доверенности или при наличии предусмотренных в ней обстоятельств. Если законодатель второго случая в ст. 976 ГК не упомянул, он как будто бы уравнивает его с тем, когда представитель (поверенный) права на передоверие вообще не имел. Однако подобный вывод вызывает сомнение. Есть основания полагать, что решение все же должно быть иным. Имеется в виду, что единое начало ответственности установлено лишь для случаев разрешенной замены. Что же касается последствий замены не разрешенной, поверенному придется, очевидно, выступить тогда перед доверителем в качестве гаранта за все действия субститута, которого он избрал в нарушение действующего законодательства.
Приведенные правила, содержащиеся в обеих указанных статьях ГК (976 и 187), позволяют сделать вывод, что в подобных случаях субститут становится контрагентом доверителя, если, разумеется, соблюдены все указанные в законе требования, которые связаны с передоверием.
Еще один из вопросов, относящихся к передоверию, имеет отношение к положению первоначального поверенного: остаются ли в силе его правоотношения с доверителем и, в частности, сохраняет ли он право на представительствование от имени доверителя? Определенный ответ следует из ст. 188 ГК. Главным образом это связано с тем, что п. 1 этой статьи содержит исчерпывающий перечень оснований для прекращения действия доверенности. Следует добавить, что указание в п. 2 данной статьи на то, что с прекращением доверенности прекращается и действие передоверия, подтверждает вторичность полномочий субститута и вместе с тем независимость полномочий поверенного, осуществившего передоверие. При передоверии не происходит ни цессии, ни перевода долга. Это облегчает, в частности, возможность использования субституции для частичной передачи полномочий субституту. Таким образом, в результате оказывается, что благодаря появлению у доверителя двух поверенных расширяются возможности использования представительства доверителем.
В связи с изложенным следует признать некоторую условность самого термина «передоверие», поскольку, строго говоря, поверенный не передает свои права субституту, а лишь наделяет его имеющимся у него правом представительствовать, сохраняя одновременно это право и за собой.
§ 2. Полномочия
В.А. Рясенцев, автор ряда значительных работ по проблемам представительства, обратил внимание на то, что «едва ли есть еще институт гражданского права, который породил бы такую путаную терминологию, как институт представительства. Одни и те же термины имеют разное значение, причем понятия, которым они соответствуют, в науке точно еще не установлены. Особенно неясным является термин «полномочие». Он имеет несколько значений и каждое из них и поныне вызывает разногласия» Рясенцев В.А. Понятие и юридическая природа полномочия представителя в Гражданском праве. Всесоюзный юридический заочный институт. Методические материалы. М., 1948. С. 3..
В подтверждение этого вывода, ссылаясь на обширную литературу, В.А. Рясенцев указал, в частности, на то, что полномочием признавались и наделение лица правом осуществлять деятельность от имени представляемого с непосредственным результатом для последнего, и документ, уполномочивающий другое лицо См. там же. С. 4 и сл.. Устанавливая сферу использования соответствующего понятия, одни авторы связывали полномочия с любыми видами представительства, а другие - только с представительством добровольным. К числу спорных относится, среди прочих, и вопрос о том, являются ли полномочия «властью» или субъективным правом либо вообще правовым явлением иного порядка.
При любом взгляде на сущность полномочия его правовое значение сводится к наделению одного лица возможностью выступления от имени другого.
Однако указанная возможность отлична от той, которая присуща субъективному праву как таковому Признание полномочия субъективным правом содержалось, в частности, в учебниках: Советское гражданское право (Под ред. О.А. Красавчикова. Т. 2. М., 1985. С. 267); Советское гражданское право. Т. 1 (Под ред. В.П. Грибанова и С.М. Корнеева. М., 1979. С. 207) и др.. Следует согласиться с теми аргументами, которые обычно приводятся против отождествления полномочий с субъективным правом. В частности, можно сослаться на убедительные возражения против конструкции «полномочие - субъективное право», которые выдвигал сам В.А. Рясенцев. Имеется в виду его указание на то, что «1) полномочию не соответствует чья-либо обязанность, 2) полномочие нельзя нарушить как субъективное право, 3) полномочия не порождают права на иск» Рясенцев В.А. Указ. соч. С. 5..
В.А. Рясенцев присоединился к позиции тех, кто выступал за то, что полномочия по своей юридической природе могут быть уложены в рамки правоспособности. Соответственно он усматривал в полномочиях «проявление гражданской правоспособности, которая заключается в возможности совершить действия от имени другого лица с непосредственными юридическими последствиями для него» Там же. С. 7..
Думается, однако, что последняя точка зрения отнюдь не менее уязвима для критики, чем признание полномочий субъективным правом. Сделанному В.А. Рясенцевым выводу может быть противопоставлено по крайней мере то, что полномочия, в отличие от правоспособности, во-первых, имеют в виду конкретные обстоятельства и лишены присущей правоспособности абстрактности; во-вторых, создаются волею не законодателя, а самого субъекта гражданского права; в-третьих, допускают их передачу другому (имеется в виду передоверие), что для прав, входящих в правоспособность, безусловно, исключено; в-четвертых, индивидуальны, будучи привязаны к конкретному лицу, что приводит к расхождению с одним из основных признаков правоспособности - равенству предоставленных всем и каждому возможностей.
Таким образом, полномочия представляют собой правовое явление, не укладывающееся в двучленную формулу «правоспособность - субъективное право». Полномочия составляют нечто третье. Подробное обоснование этого третьего в виде «секундарных прав» было приведено, в частности, в одной из работ М.М. Агаркова, где он исследовал эти особые односторонние волеизъявления, в которых «праву одной стороны соответствует не обязанность другой стороны, а только связанность ее этим правом» Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940. С. 69..
Приведенное положение было подвергнуто критике со стороны С.Н. Братуся, полагавшего, что М.М. Агарков трактует субъективное право и субъективную обязанность слишком узко См.: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. С. 10.. Соответственно С.Н. Братусь предлагал признать: то, что М.М. Агарков считал секун-дарным правом, является «обычным субъективным правом, которому противостоит обычная субъективная обязанность» Там же..
Высказанные С.Н. Братусем сомнения по поводу самостоятельности категории «секундарные права» и «связанность» представляются не вполне убедительными. Достаточно обратиться к тому, что служило М.М. Агаркову основой для его вывода. Речь шла главным образом об оферте и о том, что она непосредственно порождает. Если, следуя за С.Н. Братусем, признать, что из сделанного предложения возникает у выступившего с офертой лица обязанность, отпадает надобность в акцепте. Он становится ненужным, поскольку и без него у акцептанта оферта порождает право, а у оферента - обязанность Об оферте, порождающей секундарное право, см., в частности: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Обшие положения. С. 200 и сл..
Все дело, очевидно, в том, что в виде общего принципа правоспособность, как таковая, - достаточная предпосылка для правообладания. Однако в определенных случаях необходим третий, промежуточный этап. Именно с этим связана функциональная роль того, что именуется секундарным правом.
И правоспособность, и секундарное право можно считать в равной мере связанностью. Различие состоит в том, что связанность, выражающаяся в правоспособности, является абстрактной. Как таковая она выражает определенным образом отношения субъекта права с любым и каждым. А секундарное право - это тоже связанность, но только конкретная. Именно по указанной причине В.А. Рясенцев вынужден был использовать и применительно к представительству понятие «особая связанность». Имеется в виду его указание на то, что «правовое положение представляемого можно было бы назвать в противоположность обязанности правовой связанностью. Представляемый связан установленным им полномочием подобно тому, как связан своим предложением оферент, который не может воспрепятствовать вступлению с ним в договор акцептанту, от воли которого зависит принятие предложения. Представляемый не может уклониться от последствий созданных сделкой представителя действий» Рясенцев В.А. Понятие о юридической природе полномочий представителя в гражданском праве. С. 5..
К сожалению, при этом все же не было обращено внимания на имеющееся принципиальное различие между абстрактной и конкретной связанностями. Применительно к представительству, по поводу которого высказаны соответствующие положения, возникает тот же, что и при оферте, вопрос: а нужно ли вообще особое выделение воли в виде наделения полномочием, если связанность, которая имеется в виду, составляет элемент правоспособности?
Интерес в этой связи может представлять позиция О.С. Иоффе. Сопоставив то, что он именовал «теорией С.Н. Братуся», с названной им же «теорией М.М. Агаркова», О.С. Иоффе указал на свое присоединение к первой. При этом ее смысл он усматривал в необходимости «различать два понятия: 1) правоспособность как абстрактное или суммарное выражение способности обладать предусмотренными законом правами и обязанностями; 2) субъективное право как меру возможного или дозволенного поведения, как всякое проявление правоспособности» Иоффе О.С. Гражданское право. Избранные труды. М: Статут, 2000. С. 687.. При всем этом в результате проведенного им анализа соответствующих правовых категорий О.С. Иоффе пришел к выводу о необходимости выделения все же трех понятий: помимо правоспособности и субъективного права также того, что составляет «промежуточное звено между право-субъектностью и субъективным правом» Там же. С. 689.. И здесь уже его взгляды совпали фактически с тем, что утверждал М.М. Агарков.
На примере представительства, пожалуй, легче всего обосновать необходимость существования «третьего». Так, элементом правоспособности является закрепленная за каждым гражданином или юридическим лицом возможность совершать юридически значимые действия лично или через представителей. Действиями представителя у доверителя создаются субъективные права и обязанности по отношению к третьим лицам. Однако для того, чтобы такой результат действительно наступил, как раз и необходимо «промежуточное звено», роль которого выполняет полномочие, создающее столь необходимую связанность.
Хотя, как уже отмечалось, для придания юридической силы действиям представителя необходима в конечном счете двойная воля - и представляемого, и представителя, воля последнего вторична. Она приобретает правовое значение в силу того, что предполагается соответствующей полномочиям, имеющимся у представителя, которые, в свою очередь, порождены исключительно волей представляемого. А это как раз и объясняет, почему отсутствие полномочий у представителя может рассматриваться как порок собственной воли представляемого.
Устранить отмеченный порок представляемое лицо (а в случае, когда представляемого с представителем связывает договор поручения, выступающий в этой роли доверитель) может, прибегнув все к тому же известному со времен римского права ratihabatio, - тому, что является последующим одобрением сделки представляемым. Посвященная этому ст. 183 ГК предусматривает, что такое «последующее одобрение» задним числом создает, изменяет и прекращает для представляемого гражданские права и обязанности по сделке с момента ее совершения.
При этом термин «одобрение сделки» является условным. Представляемый не может считаться одобрившим сделку хотя бы потому, что отнюдь не требуется его ознакомления с ее содержанием. Единственное последствие того, что именуется «одобрением», сводится к созданию тех же последствий в виде возникновения и прав и обязанностей между представляемым и третьим лицом, какие наступили бы, будь у представителя необходимые и достаточные полномочия к моменту совершения сделки. Одобривший сделку представляемый по своему правовому положению все же ничем не отличается от того, кто заблаговременно наделяет представителя такими достаточными полномочиями. Из этого вытекает, что «одобрение» отнюдь не лишает представляемого права оспорить впоследствии сделку по любому, предусмотренному законом основанию, кроме одного - отсутствию полномочий у представителя. И это потому, что указанный порок сделки устранен ее «одобрением».
Статья 183 ГК оставляет открытым вопрос о способе, которым должно осуществляться ratihabitio. На практике, наряду с прямым заявлением представляемого на этот счет, широко применяется придание правовой силы различным, совершенным представляемым конклюдентным действиям Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. №3. С. 33 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. № 2. С. 82 Сарбаш С.В. Арбитражная практика по гражданским делам. Конспективный указатель по тексту Гражданского кодекса. М.: Статут, 2000. С. 192-196
Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2001. № 1. С. 39. Наибольшее распространение имеет подтверждение полномочий уже совершившего сделку представителя тем, что представляемый все же исполняет возникшие из этой сделки обязанности. По своей природе подтверждение полномочий - одностороннее действие, не нуждающееся для порождения соответствующих последствий в выражении согласия со стороны поверенного (представителя). При этом независимо от формы, которую оно принимает, последующее одобрение сделки является безотзывным Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. № 11. С. 33.
Правовое значение ratihabitio , таким образом, состоит в исцелении обнаруженного недостатка сделки - отсутствие необходимых полномочий у заключившего ее представителя. Если представляемый не использует этот способ, сделка не может быть признана способной установить юридическую связь доверителя (представляемого) с третьим лицом. Тем самым подтверждается, что негативные результаты отсутствия полномочий у поверенного (представляемого) падут прежде всего на третье лицо. Чтобы защитить интересы последнего, законодательство во многих странах, о чем свидетельствуют отчасти и приведенные выше соответствующие на этот счет ссылки, предусматривает специальные гарантии.
В РСФСР законодательные акты - предшественники действующего Кодекса - указанного вопроса не решали. Этот явный пробел стремится восполнить новый ГК (имеется в виду его ст. 183). При формулировании соответствующей нормы, естественно, учитывался опыт дореволюционной России, а равно и других стран. Однако, как представляется, есть основания полагать, что избранное Кодексом решение все же не во всем является оптимальным.
По общему правилу законодатель в подобных случаях использует один из двух вариантов. При одном варианте все сводится к возложению на представителя, заключившего сделку (договор) без полномочий, обязанности возместить третьему лицу - потерпевшей стороне возникшие у нее по этой причине убытки. Имеются в виду в подобных случаях прежде всего «негативные убытки» -те, которые произошли от самого факта несовершения сделки.
При другом варианте на представителя, не имеющего полномочий, возлагается обязанность самому исполнить незаключенную сделку. Тем самым речь прежде всего идет снова об определенной фикции: предполагается, хотя это заведомо не так, что представитель, действовавший без полномочий, выразил свою волю совершить сделку с третьим лицом от собственного имени.
Гражданский кодекс РФ избрал именно этот вариант. Соответственно п. 1 ст. 183 предусмотрел, что в подобных случаях - при отсутствии или при превышении полномочий у представителя действовать от имени другого - сделка считается заключенной от имени и в интересах того, кто ее совершил (представителя), если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку.
Приведенное решение вызывает определенные сомнения главным образом по той причине, что соответствующая норма является императивной. Это означает, что предусмотренное ею последствие наступает независимо не только от воли представителя, но и от воли самого третьего лица. Между тем нередко для последнего имеет значение не только содержание заключенного договора, но и то, с кем именно договор заключен, в частности каковы финансовые и иные возможности будущего контрагента (самый простой пример - договор по поводу гастролей, подписанный представителем актера). Таким образом, создана ситуация, при которой буквальное толкование приведенной нормы - договор признается заключенным независимо от воли третьего лица - вступит в противоречие с одним из основных принципов гражданского права - свободой договоров.
К этому можно добавить и сомнения по поводу отсутствия в ст. 183 ГК каких-либо указаний относительно права третьего лица требовать возмещения причиненных убытков.
Не совсем удачной редакцией рассматриваемой нормы можно объяснить то, что она используется исключительно для подтверждения обоснованности требований представляемого - признать сделку, совершенную представителем, недействительной (незаключенной) по причине отсутствия необходимых полномочий у представителя Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. № 11. С. 34.
Между тем более обоснованным кажется иное решение. Речь идет о том, что на случай отсутствия одобрения представляемым сделки, заключенной при отсутствии полномочий, будут предусмотрены два варианта: либо признание сделки не совершенной с одновременным наделением третьего лица правом на предъявление к представителю требований о возмещении убытков, причиненных тем, что сделка оказалась не состоявшейся, либо признание представителя контрагентом третьего лица, что равнозначно существующей редакции ст. 183 ГК (имеется в виду, что сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица). При этом принципиальное значение имело бы предоставление на этот последний случай права выбора между указанными вариантами тому участнику, которого, как уже отмечалось, есть основания считать потерпевшим, т.е. третьему лицу Гражданское уложение. Книга пятая. Т. III. С объяснениями. СПб., 1899. С. 95. Наделение аналогичным правом представителя было бы, следовательно, необоснованным.
Один из тех редких случаев, когда все же возник в арбитражной практике вопрос о применении указанной статьи для возложения последствий совершения сделки без полномочий на представителя, имел место при рассмотрении дела, в котором шла речь о заключении договора купли-продажи, подписанного от имени общества с ограниченной ответственностью (ООО) - покупателя - коммерческим директором. Последний не был указан в качестве органа юридического лица и вместе с тем не имел доверенности от ООО. Арбитражный суд со ссылкой на п. 1 ст. 183 ГК подчеркнул, что в данной ситуации стороной в сделке должен быть признан коммерческий директор. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, однако, не согласился с этим. Он обратил внимание на то, что органы юридического лица не могут рассматриваться как самостоятельные субъекты гражданского права, являясь лишь частью юридического лица. Из этого Президиумом был сделан следующий вывод: в случаях превышения полномочий органом юридического лица при заключении сделки п. 1 ст. 183 применяться не может Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. № 9. С. 52-53..
Приведенные в этом постановлении Президиума соображения вызывают определенные сомнения. Если считать, что указанная статья должна действовать в интересах третьего лица, то для последнего, очевидно, нет никакой разницы, отсутствуют ли необходимые полномочия у органа или у поверенного. Следовательно, при создавшейся ситуации были все основания применить ст. 183 ГК.
Оценивая приведенную норму Кодекса, следует учесть и то, что в определенных случаях содержащееся в ней решение все же может считаться обоснованным. Примером может служить выделенная в Положении о переводном и простом векселе ситуация. В ст. 8 Положения установлено, что каждый, кто подписал переводный вексель в качестве представителя лица, от имени которого он не уполномочен действовать, сам обязан по векселю. И если он уплатил по векселю, то имеет такие же права, которые имел бы тот, кто был указан в качестве представляемого. Аналогичные последствия предусматривает приведенное Положение (имеется в виду та же его статья) на случай, когда представитель превысил имевшиеся у него полномочия. Подобное решение представляется полностью соответствующим особой природе векселя.
С учетом изложенного целесообразно в предлагаемую на случай совершения юридических действий без полномочий или с их превышением редакцию соответствующей нормы включить еще и указание: если иное не предусмотрено законом.
Признавая исходным для уяснения сущности полномочия то, что им создается возможность рассматривать действия представителя как действия самого представляемого, можно было бы, казалось, считать столь же обоснованным вывод а contrario: нет полномочия - нет и заключенной представителем сделки. Однако при этом следует учитывать, что полномочия как таковые адресованы третьим лицам, интересы которых при указанном решении в силу его безусловности могли бы пострадать. По этой причине законодатель, придерживаясь в целом приведенного общего принципа, в отдельных исключительных случаях вынужден принимать во внимание не только действительное наличие полномочий, но и то, как при соответствующих обстоятельствах мог и должен был это понимать адресат - третье лицо, с которым совершается сделка. Имеется в виду, что последнему обстоятельству может быть отдано законом предпочтение по отношению к тому, обладал ли необходимыми полномочиями представитель на самом деле. Указанной ситуации как раз и посвящена ст. 174 ГК. Речь в ней идет о случаях, когда полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица - его учредительными документами, и все это по сравнению с тем, как они определены в доверенности или в законе либо как они могли считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, при том, что совершивший сделку представитель либо орган вышел за пределы соответствующего ограничения. Для признания сделки недействительной (тем самым незаключенной) в описанной ситуации ст. 174 ГК РФ не нужна, Подобный вывод следует из самого легального определения представительства (п. 1 ст. 182 ГК), которое связывает возможность совершения одним лицом действий от имени другого именно с наличием полномочий.
Однако в целях обеспечения устойчивости оборота в Кодекс была включена ст. 174 (п. 1) ГК. Она направлена на сужение негативного для третьего лица действия приведенного правила. Этой статьей признана возможность оспаривания представляемым сделки в описанной ситуации только при непременном условии: третье лицо (другая сторона в сделке) знало или должно было знать о соответствующих ограничениях и тем самым о действительно существовавших у представителя полномочиях.
Специальная ситуация, совпадающая с той, которой посвящена ст. 174 ГК, выделена и в п. 3 ст. 1044 ГК. Соответствующая норма исключает для тех, кого Кодекс именует «товарищами» (речь идет о сторонах в договоре простого товарищества), возможность ссылаться в отношениях с третьими лицами на ограничения прав того из них, кто совершил сделку по ведению общих дел товарищей. Исключение установлено в силу этой нормы для случая, когда товарищи смогут доказать, что «в момент заключения сделки третье лицо знало или должно было знать о наличии таких ограничений».
Предусмотренная ст. 174 ГК возможность оспаривания сделки по тому мотиву, что лицо не только знало, но по крайней мере должно было знать о соответствующих ограничениях, позволяет установить пределы упречного поведения самого третьего лица. Соответственно, в частности, постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 9 от 14 мая 1998 г. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ «О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» (Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (1992-2000 годы). С. 103). вынесло за рамки действия указанной статьи случаи, при которых ограничения полномочий предусмотрены законом. Здесь явно проявляется общий принцип, выражающийся в недопустимости ссылки на незнание законовПри решении вопроса о том, на кого должны возлагаться негативные последствия отсутствия полномочий у представителя, могут приниматься во внимание и иные, кроме указанных выше, обстоятельства. Примером служит дело, возникшее в связи с перечислением банком определенной суммы в виде предварительной оплаты якобы полученных продуктов питания. Оплата была осуществлена на основе переданного неизвестным лицом банку платежного поручения, оказавшегося впоследствии подложным. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил решение нижестоящего суда, освободившего банк от ответственности за произведенную им оплату. Передавая дело на новое рассмотрение нижестоящему суду, Президиум счел необходимым указать не только на то, что банк, списав денежные средства по подложному платежному поручению, исполнил обязательство ненадлежащим образом, чем нарушил закон и договор, но одновременно и на другое: банк, являясь субъектом предпринимательской деятельности, осуществляет ее с определенной степенью риска, следовательно, суду необходимо рассмотреть вопрос о возложении на него ответственности за риск Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 7. С. 47..
Формулируя в общем виде подобную линию в судебной практике, Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в постановлении от 19 апреля 1999 г. № 5 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с заключением, исполнением и расторжением договоров банковского счета» признал: «Если иное не предусмотрено законом или договором, банк несет ответственность за последствия исполнения поручений, выданных неуполномоченными лицами, и в тех случаях, когда с использованием предусмотренных банковскими правилами и договором процедур банк не мог установить факты выдачи распоряжения неуполномоченными лицами» Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (1992-2000 годы). С. 129..
Возложение негативных последствий совершения сделки представителем, при отсутствии превышения полномочий, на третье лицо, не убедившееся в полномочиях представителя, подразумевается и в некоторых других нормах Кодекса. Так, ст. 312 ГК наделила должника правом при исполнении им обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором либо управомоченным им лицом. Не ограничиваясь этим, указанная статья предусмотрела одновременно: должник «несет риск последствий непредъявления такого требования».
Вопросы, связанные с проверкой полномочий представителя, являются весьма актуальными для взаимоотношения между владельцем ценных бумаг и депозитарием, хранящим их на счете депо. Статья 7 ФЗ «О рынке ценных бумаг» устанавливает, что «депозитарий несет гражданско-правовую ответственность за сохранность депонированных у него сертификатов ценных бумаг», а Положение о депозитарной деятельности в Российской Федерации, утвержденное постановлением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг 16 октября 1997 г., предусмотрело обязанность депозитария «возместить клиенту... убытки, причиненные последнему в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения. .. обязанностей по депозитарному договору, если не будет доказано, что убытки возникли вследствие обстоятельств непреодолимой силы, умысла или грубой неосторожности клиента (депонента)». В Положении при этом особо выделена лежащая на депозитарии обязанность «совершать операции с ценными бумагами клиентов (депонентов) только по поручению этих клиентов (депонентов) или уполномоченных ими лиц».
В связи с тем, что списание средств со счета депо производится главным образом по поручению депонента действующими на основе доверенности лицами, возникает вопрос о пределах действия приведенных норм применительно к ситуациям, при которых списание со счета депонента производилось по требованию тех, кого он в действительности не наделил необходимыми полномочиями. При этом во всех случаях учитываются лежащие на депозитарии обязанности «совершать операции с ценными бумагами клиентов (депонентов) только по поручению этих клиентов (депонентов) или уполномоченных ими лиц» (п. 5.1 указанного Положения).
Примером позиции арбитражных судов при разрешении подобных споров могут служить два дела.
В первом из них (№ 3671/97) постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ содержало следующие указания: осуществляя депозитарное обслуживание, банк должен был действовать заботливо и осмотрительно и включать в свой регламент обслуживания такие условия, которые препятствовали бы возможности выполнения поддельного поручения на списание. Одновременно в постановлении было предусмотрено, что банк-депозитарий «является субъектом предпринимательской деятельности» и, следовательно, осуществляет ее с определенной степенью риска. По этой причине он в силу ст. 401 ГК РФ должен нести ответственность за свой риск.
В другом деле держатель реестра на основании передаточного распоряжения, подписанного руководителем брокерской фирмы, произвел списание с ее депозитарного счета, не убедившись в полномочиях лица, подписавшего передаточное распоряжение. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ обратил внимание на то, что в соответствии со ст. 312 ГК «риск последствий непредставления должником доказательств, подтверждающих исполнение обязательства надлежащему лицу, несет должник, исполнивший обязательство» Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 7. С. 45..
§ 3. Порядок заключения договора
Гражданский кодекс не содержит особых требований к порядку заключения договора поручения. Следовательно, договор должен заключаться в соответствии с общими на указанный счет нормами, которые включены в гл. ГК 9 («Сделки») и 28 («Заключение договора»).
В частности, это относится к выделению существенных условий договора. Никаких специальных указаний в гл. 48 ГК нет, если не считать содержащейся в п. 2 ст. 972 ГК отсылки на случай отсутствия в возмездном договоре поручения условия о размере вознаграждения к п. 3 ст. 424 ГК.
К поручению относится предусмотренное в этих статьях правило о возможности заключения договора в определенных случаях с помощью конклюдентных действий, а значит, в частности, о применении п. 3 ст. 434 и п. 3 ст. 438 ГК. Указанные в них способы заключения договора позволяют сделать вывод, что акцептом при письменной форме договора поручения может признаваться выдача доверенности - для доверителя, а равно ее принятие к исполнению - для поверенного. И до, и после вступления в силу нового ГК отмечалась возможность использования доверенности в качестве доказательства, подтверждающего наличие договора поручения. Применительно к действующему ГК это прямо вытекает из ст. 162 (п. 1).
Существует некоторое число специальных, относящихся к договору поручения правил, помещенных в законах или иных нормативных актах. Можно сослаться, в частности, на Порядок заключения и регистрации договоров на представление интересов государства в органах управления акционерных обществ (хозяйственных товариществ), часть акций (доли, вклады) которых закреплена в федеральной собственности, а также на Примерный договор, которым следует руководствоваться в соответствующих случаях Собрание законодательства РФ. 1996. № 22. Ст. 2698..
К договору поручения имеют непосредственное отношение и правила, относящиеся к доверенности.
Доверенность может быть разовой, уполномочивая представителя только на однократное совершение одного или нескольких предусмотренных в ней юридических действий: после их совершения такая доверенность утрачивает силу. На это обстоятельство обратил внимание Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ при рассмотрении дела, в котором шла речь об отказе покупателя от оплаты части полученных его представителем товаров. В постановлении Президиума содержалось указание на то, что «доверенность имела разовый характер, поскольку на ее оборотной стороне указаны наименование и количество товарно-материальных ценностей, подлежащих получению, причем незаполненные графы доверенности перечеркнуты». Из этого был сделан вывод, что на получение, помимо указанной в доверенности, еще и другой партии товаров «покупатель должен был выдать новую доверенность с указанием наименования и количества товара этой партии, что не сделано. Таким образом, истец... отпустил товар не уполномоченному на то лицу. В этом случае, согласно статье 312 Гражданского кодекса Российской Федерации, риск наступивших последствий падает на поставщика». В результате последовал отказ в иске Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 1. С. 48..
Прямо противоположной разовой является генеральная доверенность, предоставляющая представителю возможность совершать от имени доверителя неопределенное число юридических действий. Примером может служить доверенность, которая обычно выдается юридическим лицом руководителю своего филиала или представительства либо лицу, оказывающему правовые услуги.
Промежуточное положение занимают доверенности, с разной степенью конкретности определяющие круг юридических действий, которые вправе совершать представитель. Имеется в виду, что в таких случаях в них содержится точное указание конкретных действий или только их признак. Например, выданная фирмой «доверенность на выступление в судебных органах по делам, рассматриваемым с участием фирмы». Такая доверенность отличается от выдаваемой на участие в конкретном деле.
Доверенность как таковая рассчитана на ее представление третьему лицу, по отношению к которому дается поручение представителю совершить определенные юридические действия. И хотя вручает доверенность третьему лицу обычно представитель, однако п. 1 ст. 185 ГК допускает и такой вариант, при котором доверенность передается представляемым непосредственно третьему лицу.
При представительстве, основанном на договоре поручения, доверенность исходит от определенной стороны - доверителя и должна содержать указания на полномочия, устанавливающие пределы возможности выступления представителя от имени представляемого. При этом закон иногда требует прямого указания в доверенности определенных полномочий, акцентируя внимание на том, что при отсутствии такого указания признается: поверенный ими не обладает. В частности, это относится к некоторым полномочиям представителей в суде (ст. 46 ГПК РСФСР и ст. 50 АПК РФ). Речь идет о полномочиях на передачу дела в третейский суд, полный или частичный отказ от исковых требований, признание иска и др.
В доверенности определяется срок ее действия, который не может превышать трех лет. Отсутствие срока не делает доверенность недействительной: в таких случаях срок ее действия составляет один год со дня выдачи. Уже из этого следует, что непременный реквизит доверенности - дата выдачи; при ее отсутствии доверенность ничтожна (п. 1 ст. 186 ГК). Определенной особенностью обладают нотариально удостоверенные доверенности, предназначенные для совершения действий за границей: если в такой доверенности отсутствует срок, она будет действовать вплоть до того момента, пока лицо, которое ее выдало, не отменит доверенность (п. 2 ст. 186 ГК).
То обстоятельство, что доверенность должна быть письменной, вытекает из самого ее легального определения - «письменного уполномочия». Статья 185 ГК не содержит особых указаний на то, что нарушение приведенного требования влечет за собой недействительность сделки. Однако указания на необходимость письменной формы можно считать достаточным для признания невозможным приводить в подтверждение наличия полномочий у представителя - при отсутствии письменной доверенности - иных письменных доказательств. Следовательно, п. 1 ст. 162 ГК, связывающий несоблюдение простой письменной формы сделки лишь с невозможностью ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, в данном случае применяться не может.
Все же следует иметь в виду, что доверенность не единственный способ подтверждения полномочий представителя. Именно по указанной причине была введена в Кодекс ст. 182 (речь идет об абзаце 2 п. 1 этой статьи), которая признает возможность подтверждения полномочий с помощью конклюдентных действий
Учитывая, что цель представительства составляет главным образом совершение представителем сделок, ГК предусмотрел определенную зависимость между требованиями к форме, которые установлены для сделки, совершаемой представителем на основе доверенности, и для самой доверенности. Имеется в виду, что если доверенность выдана на совершение сделок, требующих нотариальной формы, она также должна быть удостоверена у нотариуса (п. 2 ст. 185 ГК). Исключения из этого правила могут быть предусмотрены в законе. В самом Кодексе (п. 3 ст. 185) выделены определенные случаи, при которых удостоверенные иным, не нотариальным образом доверенности приравниваются к нотариальным.
Налоговый кодекс (ч. 1) содержит в ст. 29 требование обязательной нотариальной формы доверенности, на основании которой действует «уполномоченный представитель налогоплательщика - физическое лицо». При этом особо оговорено, что ее может заменить доверенность, приравненная к нотариально удостоверенным в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации.
Предусмотрены и иные упрощенные способы удостоверения доверенности, в частности по месту работы, учебы, жительства или лечения представляемого (доверителя), банком или организацией связи См. п. 4 ст. 185 ГК, в котором указаны основания для использования каждого из таких способов.. Можно указать также и на то, что ГПК РСФСР (ст. 45), к примеру, предоставляет гражданам возможность наделить представителя полномочиями в процессе путем устного заявления, занесенного в протокол судебного заседания.
В виде общего правила доверенность от имени юридического лица должна иметь подпись руководителя или иного лица, уполномоченного учредительными документами, а также печать (последняя имеет значение прежде всего для подтверждения идентичности подписи).
Приведенные требования в определенных случаях ужесточаются. В Кодексе речь идет, в частности, о специальных правилах, предусмотренных для тех юридических лиц, которые основаны на государственной или муниципальной собственности. Выдаваемая ими доверенность на получение или выдачу денег и других имущественных ценностей должна иметь и еще одну подпись - главного (старшего) бухгалтера организации. Указанная норма (п. 5 ст. 185 ГК) явно рассчитана на защиту интересов собственника соответствующего имущества, поскольку собственник (Российская Федерация, субъект РФ, муниципальное образование) как таковой не участвует в выдаче доверенности (в соответствующих случаях доверенность исходит от самого государственного или муниципального юридического лица, т.е. того, кто обладает имуществом на производном по отношению к собственности праве - оперативного управления или хозяйственного ведения). Таким образом, требования в подобном контрассигновании обоснованы спецификой соответствующего вида собственности.
С изложенных позиций вызывает определенные сомнения возможность применения к доверенностям того общего для всех юридических лиц правила, которое включено в ст. 9 Закона о бухгалтерском учете Собрание законодательства РФ. 1996. № 48. Ст. 5369; 1998. № 36. Ст. 3619.: «Документы, которыми оформляются хозяйственные операции с денежными средствами, подписываются руководителем организации и главным бухгалтером или уполномоченными ими на то лицами». Распространение исключительной нормы, рассчитанной на определенный круг юридических лиц, на все без исключения организации вступает в явное противоречие с той, которая включена в п. 5 ст. 185 ГК Смысл указанного противоречия состоит в том, что и норма Кодекса, и норма Закона носят общий характер, а потому правило о возможном приоритете специальных норм в данном случае не действует.. Эта коллизия должна решаться с учетом действия п. 2 ст. 3 Кодекса. Имеется в виду необходимость при противоречии законов Кодексу руководствоваться соответствующей его статьей: в данном случае приведенной статей 185 (п. 5).
Общим является и правило, в силу которого доверенность - отдельный от договора поручения документ. Следует отметить, что в ряде случаев в законе содержится указание на возможность установления соответствующих полномочий в самом договоре поручения.
В ГК такое решение содержится прежде всего в п. 3 ст. 184. Им предусмотрено применительно к коммерческому представительству, что договор должен быть заключен в письменной форме и содержать указание на полномочия представителя. И только в качестве запасного варианта, на случай отсутствия такого условия в самом договоре, возникает необходимость в представлении третьим лицам доверенности.
Другой пример. Статья 1044 ГК, закрепив возможность ведения общих дел простого товарищества от имени всех товарищей одним из них, предусматривает, что соответствующее полномочие «удостоверяется доверенностью, выданной ему остальными товарищами и/или договором простого товарищества, совершенным в письменной форме».
В числе специальных на этот счет актов можно привести также ст. 3 ФЗ «О рынке ценных бумаг» Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (1992-2000 годы). С. 124.. В ней предусмотрено, что брокерской деятельностью признается, в частности, совершение гражданско-правовых сделок с ценными бумагами в качестве поверенного, действующего на основании договора поручения или комиссии, и лишь при отсутствии в договоре соответствующих полномочий поверенного - на основании доверенности на совершение таких сделок.
Точно так же ст. 135 Транспортного устава железных дорог допускает возможность совершения соответствующих действий лицом, которое не является грузоотправителем (грузополучателем), но действует на основе либо доверенности, либо договора поручения. При этом постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 ноября 1998 г. «О некоторых вопросах судебной практики арбитражных судов в связи с введением в действие Транспортного устава железных дорог РФ» Сборник постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ (1992-1998). С. 124. включило указание на то, что при непредставлении надлежаще оформленного договора поручения или доверенности исковое заявление подлежит возврату. Тем самым ставится в определенном смысле знак равенства между двумя основаниями: положениями договора и доверенностью. Имеются в виду случаи, когда договор поручительства, не конкурируя с доверенностью, вмещает ееСборник постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ (1992-1998). С. 130)..
Между тем такой конкуренции не может быть, поскольку договор поручения, как и любой другой, закрепляет взаимные права и обязанности его сторон, а доверенность исходит от одной из сторон и обращена к третьим лицам, создавая возможность возникновения прав и обязанностей именно между ними - этой стороной и третьими лицами. Следовательно, речь идет лишь об особом приеме юридической техники. Таким образом, и в этом случае продолжает быть справедливым утверждение М.В. Кротова о том, что «договор поручения и доверенность не являются взаимоисключающими документами и для надлежащего соблюдения формы отношений необходимы» Гражданское право. Т. 2/ Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. С. 552.. Значение имеет то, что в договоре поручения должна быть ясно выражена воля доверителя уполномочить именно этим документом вторую сторону - поверенного на совершение определенных действий и, кроме того, соблюдены все иные требования, относящиеся к доверенности, в том числе и о сроке ее действия Советское гражданское право / Под ред. В.А. Рясенцева. Т. 1. М, 1986. С. 330). . Только тогда договор поручения сможет выполнять функцию смешанного правоотношения, т.е. договора поручения и доверенности.
Особый вариант наделения лица необходимыми полномочиями содержит вексельное законодательство. Речь идет о п. 18 Положения о переводном и простом векселе. В нем предусмотрено учинение на векселе различного рода оговорок (в качестве примера указаны такие, как «валюта к получению», «на инкассо», «как доверенному»). Все такие оговорки имеют юридическую силу исходящих от индоссанта поручении индоссату: действуя от имени индоссанта, получить платеж по векселю Крашенинников Е.А. Правовая природа открытого препоручительного индоссамента // Право и экономика. 2000. № 12. С. 3 и сл.. Вексельное законодательство России. М., 1999. С. 146 и сл..
§ 4. Права и обязанности сторон в договоре
Нормы ГК, посвященные содержанию договора поручения, уделяют особое внимание обязанностям поверенного, поскольку данный договор может быть и односторонним, когда есть только один должник - поверенный. В последнем случае, как уже отмечалось, речь идет о том, что обязанности доверителя носят кредиторский характер.
В обязанности поверенного - активной стороны в договоре -- входит совершение порученных ему доверителем юридических действий. Оценка того, как поверенный исполняет эту обязанность, производится путем сопоставления исполненного с содержанием договора. При этом имеется в виду, что содержание договора может быть определенным образом конкретизировано полученными поверенным дополнительными указаниями от доверителя. Пункт 1 ст. 973 ГК особо выделяет требования к такого рода указаниям: необходимо, чтобы они были правомерными, осуществимыми и конкретными. Соответственно доверитель не вправе, требовать от поверенного совершения действий противоправных, неосуществимых или недостаточно конкретных, даже если они и предусмотрены в договоре. Наконец, основное требование к таким указаниям, хотя оно и не упомянуто в ст. 973 ГК, состоит в том, что они не должны противоречить договору.
Установлен особый порядок на случай, если, как полагает поверенный, ему следует отступить от указаний доверителя. Тогда он прежде всего должен попытаться согласовать необходимые изменения с доверителем. И только если ему не удастся это сделать, может возникнуть вопрос об одностороннем отступлении от порученного. Для этого должны быть налицо одновременно три условия. Первое - сложившиеся обстоятельства создали необходимость такого отступления, второе - речь идет об отступлении в интересах доверителя, третье - согласие последнего не было получено лишь по той причине, что поверенный либо не имел возможности обратиться к нему по данному поводу, либо, хотя и обратился, но ответа в «разумный срок» не получил. На поверенном лежит обязанность информировать об уже состоявшемся отступлении доверителя. Например, о том, что он вынужден был продать переданную ему для реализации вещь (товары) по цене ниже указанной в поручении или купить вещь (товары) по цене выше указанной.
Подобные документы
Понятие "договор", "объекты гражданских прав", "объекты гражданских правоотношений" в гражданском праве. Порядок заключения договора. Содержание гражданско–правового договора и особенности его заключения. Договор как основание возникновения обязательства.
курсовая работа [44,2 K], добавлен 10.01.2011Общая характеристика договора поручения в системе гражданско-правовых договоров: история и современность. История развития отечественного законодательства о договоре поручения, его правовая конструкция, порядок заключения, изменения и прекращения.
дипломная работа [2,9 M], добавлен 20.05.2015Понятие и признаки договора поручения, права и обязанности сторон. Прекращение договора поручения, действия в чужом интересе без поручения. Понятие и признаки договора комиссии, особенности его прекращения. Отличие договора комиссии от договора поручения.
контрольная работа [27,7 K], добавлен 26.09.2012Понятие и гражданско-правовая характеристика договора бытового подряда в Гражданском кодексе Российской Федерации. Элементы договора бытового подряда. Права и обязанности сторон договора. Правовые последствия обнаружения недостатков в выполненной работе.
курсовая работа [46,1 K], добавлен 04.12.2015Понятие и значение договоров в гражданском праве. Принцип свободы и правовое регулирование договора. Основные классификации договоров в гражданском праве. Содержание, порядок заключения и расторжения договора. Порядок заключения договора и его толкование.
курсовая работа [91,0 K], добавлен 23.01.2011Договоры, их место в гражданском праве и основные виды. Договор в Гражданском кодексе. Деление договоров на виды. Характеристика отдельных видов договоров, их содержание, порядок заключения, изменения и расторжения. Момент и место заключения договора.
курсовая работа [81,0 K], добавлен 09.06.2014Понятие, характеристика и правовая природа договора поручения. Существеные условия договора. Классификация, содержание, стороны договора, права и обязанности сторон. Специальные случай прекращения договора. Особенности коммерческого представительства.
курсовая работа [39,0 K], добавлен 11.11.2010Понятие, признаки и значение договора поручения. Права и обязанности поверенного и доверителя по договору поручения. Основания для прекращения договора. Действия в чужом интересе без поручения. Отличительные черты поручения от других правоотношений.
курсовая работа [33,4 K], добавлен 25.11.2010Происхождение и содержание термина "договор". Понятие и характеристика гражданско-правового договора. Стадии заключения договора: оферта и акцепт. Защита прав контрагента - кредитора и должника. Особенности одностороннего отказа от исполнения договора.
дипломная работа [99,1 K], добавлен 30.06.2010Договор поручения и его применение в гражданском обороте. Обязанности поверенного и доверителя. Условия и последствия прекращения действия договора поручения. Обязанности наследников поверенного и ликвидатора юридического лица, являющегося поверенным.
контрольная работа [575,0 K], добавлен 11.07.2011
