Пересмотр дел по вновь открывшимся обстоятельствам

день вступления в силу решения Конституционного Суда РФ о несоответствии закона, примененного в данном уголовном деле, Конституции Российской Федерации - в случае, указанном в п. 1ч. 4 ст. 413 УПК РФ;

день вступления в силу решения Европейского Суда по правам человека о наличии нарушения положений Конвенции по защите прав человека и основных свобод - в случае, указанном в п. 2ч. 4 ст. 413 УПК РФ;

день подписания прокурором заключения о необходимости возобновления производства ввиду новых обстоятельств - в случае, указанном в п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК.

В результате рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам суд может принять одно из следующих решений:

- об отмене приговора, определения или постановления суда и передаче дела для производства нового судебного разбирательства;

- об отмене приговора, определения, постановления и о прекращении дела;

- об отклонении заключения прокурора.

Пересмотр приговора или иного судебного решения в связи с признанием неконституционным примененного судом закона или нарушением Конвенции о защите прав человека (п.п. 1 и 2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ) осуществляется Президиумом Верховного Суда РФ по представлению Председателя Верховного Суда РФ не позднее одного месяца со дня поступления данного представления. По результатам рассмотрения представления суд отменяет или изменяет судебные решения по уголовному делу в соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации или постановлением Европейского Суда по правам человека. Копия постановления Президиума Верховного Суда РФ в течение 3 суток направляются лицу, в отношении которого оно принято, в Конституционный Суд РФ, прокурору и Уполномоченному Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

После отмены судебных решений ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств судебное разбирательство, а также обжалование вновь вынесенных решений производятся в общем порядке.

Производство ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств состоит из следующих этапов:

- получение информации о новых или вновь открывшихся обстоятельствах;

- возбуждение производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств;

- принятие решения по результатам проверки или расследования;

- составление заключения и направление дела в суд;

- рассмотрение дела судом по вновь открывшимся обстоятельствам;

- производство по делу после отмены приговора по вновь открывшимся обстоятельствам.

Если получена информация о преступных действиях со стороны участников уголовного процесса и должностных лиц, осуществлявших расследование или рассмотрение дела (пп. 1-3 ч. 3 ст. 414 УПК РФ), то прокурор возбуждает производство ввиду вновь открывшихся обстоятельств и проводит соответствующую проверку, которая в основном сводится к истребованию копии приговора, справки о вступлении его в законную силу, а также к установлению наличия или отсутствия причинной связи между вновь открывшимися обстоятельствами и принятым ранее решением. Уголовный процесс Российской Федерации, учебное пособие. / И.А. Пикалов. - М., 2005. С. 96.

Если в сообщении имеется информация о наличии иных новых обстоятельств (п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК РФ), то прокурор выносит постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств и производит (или поручает следователю) расследование этих обстоятельств. При расследовании новых обстоятельств могут производиться любые следственные и иные процессуальные действия в общем порядке.

По окончании проверки или расследования, в случае установления оснований для возобновления производства, прокурор составляет заключение о необходимости возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств и направляет его вместе с уголовным делом, копией приговора и материалами проверки или расследования в соответствующий суд.

При отсутствии оснований возобновления производства по уголовному делу прокурор прекращает возбужденное им производство.

Соблюдение данной процедуры крайне важно, так, Постановлением судьи Красноуральского городского суда отказано в принятии жалобы К., поданной в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконными действий заместителя прокурора г. Красноуральска по отказу в возбуждении уголовного дела ввиду новых обстоятельств, поскольку основания и мотивы отказа изложены прокурором в письменном ответе на заявление К. о возбуждении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

В кассационной жалобе К. просил постановление судьи отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд. Жалобу мотивировал тем, что выводы суда, изложенные в постановлении, не основаны на нормах закона. Он имеет право на судебную защиту, следовательно, суд должен был рассмотреть его жалобу по существу и принять обоснованное и законное решение.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, подлежат рассмотрению в судебном порядке жалобы на постановления дознавателя и следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.Борзенков Г.Н. Уголовный процесс: Учебник для вузов. / Г.Н. Борзенков. М.: Зерцало. М, 2006. С. 321.

Как видно из постановления суда, обжалованию подлежал письменный ответ прокурора г. Красноуральска на письменное обращение К. с заявлением о возбуждении производства по уголовному делу ввиду новых либо вновь открывшихся обстоятельств. В данном ответе прокурором приведены доводы, свидетельствующие об отсутствии оснований для возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, поскольку все обстоятельства, указанные в заявлении К., были предметом исследования в суде при рассмотрении уголовного дела в отношении К., по которому Красноуральским городским судом вынесен обвинительный приговор.

Судебная коллегия сочла, что в указанном письменном ответе прокурор фактически сформулировал решение об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

В соответствии с ч. 2 ст. 415 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации поводами для возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств могут быть сообщения граждан, должностных лиц, а также данные, полученные в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения других уголовных дел.

Статьи 416 и 417 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации регламентируют действия прокурора при решении вопросов о возбуждении такого производства и порядок разрешения судом вопроса о возобновлении производства по уголовному делу.

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 04 декабря 2007 года № 962-О-О указано, что процедура пересмотра вступивших в законную силу судебных решений ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств образует самостоятельную стадию уголовного судопроизводства, в которой сочетаются элементы как досудебного производства, а именно возбуждение прокурором производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, их расследование или проверка, предполагающие, в том числе возможность проведения допросов, осмотров, экспертиз, выемок и иных необходимых следственных действий и последующее направление материалов в суд, так и рассмотрения дела судом, с учетом, установленных в результате проведенных расследования или проверки фактических обстоятельств. Уголовный процесс Российской Федерации, учебное пособие. / И.А. Пикалов. - М., 2005. С. 46.

Досудебное производство ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств предполагает, что прокурор на основании сообщений граждан, должностных лиц государственных органов и органов местного самоуправления, а также данных, полученных в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения других уголовных дел, либо отказывает в возбуждении производства по этим основаниям, либо возбуждает производство и проводит проверку или расследование соответствующих обстоятельств, по результатам которых либо направляет уголовное дело со своим заключением, а также с копией приговора и материалами проверки или расследования в суд, либо прекращает возбужденное им производство. С учетом особенностей каждого из названных этапов, а также различий в характере вопросов, разрешаемых в принимаемых в ходе этого производства процессуальных актах, в объеме исследованной фактической информации и степени обоснования выводов, формулируемых, в частности, в постановлениях прокурора об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств и о прекращении такого производства, законодателем установлен различный порядок проверки и обеспечения законности и обоснованности действий и решений в данной стадии уголовного судопроизводства.

Постановление прокурора об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств может быть обжаловано согласно процедуре, установленной ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в районный суд. Постановление о прекращении такого производства в соответствии с ч. 3 ст. 416 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обжалуется в суд, который правомочен решать вопрос о возобновлении производства по уголовному делу.

Как видно из материалов дела, суд отказал К. в приеме жалобы на письменный ответ прокурора г. Красноуральска, мотивируя свое решение тем, что К. обратился с жалобой к прокурору, в компетенцию которого не входит рассмотрение указанных вопросов.

Однако, как видно из письменного ответа прокурора, он рассмотрел обращение К. по существу, провел проверку обстоятельств, изложенных в жалобе, и не нашел оснований для возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

В связи с этим судебная коллегия сочла, что жалоба К. должна быть принята к производству и рассмотрена в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку указанное письменное сообщение прокурора затрагивает конституционные права осужденного К. как участника уголовного судопроизводства.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 30 января 2009 года № 22-701/2009

О принятом решении сообщается заинтересованным лицам, которые могут его обжаловать в суд. В результате рассмотрения дела президиум суда выносит постановление, а судебная коллегия - определение:

а) об отмене приговора, определения или постановления суда и передаче дела для производства нового расследования или нового судебного разбирательства:

б) об отмене приговора, определения или постановления суда и прекращении дела:

в) об отклонении заключения прокурора (ст. 389 УПК).

Внести изменения в приговор, определение или постановление суд не вправе, т. к. новые обстоятельства не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции. Отменяя приговор с направлением дела на новое рассмотрение, суд должен определить стадию, с которой необходимо начать производство, и указать, какие обстоятельства подлежат исследованию, и какие нарушения закона должны быть устранены.

При наличии обстоятельств, исключающих производство по делу, приговор отменяется, а дело прекращается. В тех случаях, когда обстоятельства, указанные в заключение прокурора, суд не находит установленными, он отклоняет заключение прокурора. Такое же решение суд принимает, когда обстоятельства, указанные в заключение прокурора как основания для возобновления дела, подтверждаются, но не свидетельствуют о незаконности и необоснованности приговора, постановления или определения суда первой инстанции.

Предварительное расследование и судебное разбирательство после возобновления дела в связи с отменой приговора по вновь открывшимся обстоятельствам, а также обжалование вновь вынесенного приговора производится на общих основаниях (ст. 390 УПК). Как суд, так и орган предварительного расследования не связаны выводами, содержащимися в отмененном приговоре, ни в части квалификации преступления, ни в части размера наказания. Они принимают решение на основе или с учетом новых обстоятельств. При этом не имеет значения, от кого исходила инициатива возбуждении производства по вновь открывшимся обстоятельствам и каким по содержанию было заключение прокурора.

Глава 3. Участие защитника на стадии возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам

3.1 Принцип состязательности в возобновлении уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам

Принципы - это основные, наиболее общие и руководящие положения какого-либо процесса, явления, они невыводимы из других понятий, первичны. Существует несколько точек зрения относительно некоторых признаков (свойств), присущих принципам уголовного процесса, что в конечном итоге сказывается на их теоретическом определении. Относительно таких признаков как всеобщность, первичность, обязательность к исполнению, объективность наблюдается, в целом, единство взглядов, но такой признак как закрепление в законе наблюдается не у всех учёных.

Принципами уголовного процесса называются теоретически обоснованные основные правовые положения, идеи, нормы общего и руководящего значения, определяющие построение всех форм, институтов, стадий уголовного судопроизводства и обеспечивающие выполнение стоящих перед ним задач. Принципы выражают сущность, и содержание уголовного процесса характеризуют самые важные его свойства и качественные черты, предмет и метод процессуального регулирования. Принципы всегда представляют собой первичные нормы права, не выводимые друг из друга и обнимающие более частные нормы, в которых конкретизируется содержание принципов и которые подчинены этим принципам.¹³

Уголовный процесс в нашей стране носит состязательный характер. Принцип состязательности означает равные возможности для осужденного, потерпевшего, прокурора, защитника, гражданского истца, гражданского ответчика доказывать перед судом свои утверждения и добиваться справедливого решения.

Основными элементами состязательности являются:

отделение функций обвинения и защиты (поддержания гражданского иска и ответа на него) от функции правосудия и их размежевание между собой,

наделение сторон равными процессуальными правами для осуществления своих функций, а также руководящее положение суда в процессе и предоставление только суду права принимать по делу решение. Хотя и в ограниченных пределах, этот принцип также действует и в стадии возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам и означает состязание сторон, пользующихся равными правами для отстаивания своих интересов, а суд, возобновляющий дело по вновь открывшимся обстоятельствам, занимает руководящее положение, сохраняя объективность и беспристрастность, являясь арбитром в процессуальном споре, создает необходимые условия для всестороннего, полного и объективного исследования вновь открывшихся обстоятельств. Принятие тактического решения защитником в судебном заседании, где ему противостоит государственный обвинитель и потерпевший - происходит всегда в типично конфликтной ситуации, в которой стороны не только стремятся к противоположным целям, но и при составлении своих планов стараются учитывать действия противостоящей стороны, взаимно создавая трудности и помехи, чтобы обеспечить наиболее выгодную позицию для себя, и расшатать позицию противоположной стороны. Внешняя сторона конфликта может характеризоваться как строгое соперничество двух групп - группы обвинения с одной стороны, и группы защиты с другой стороны, осуществляющие противодействие друг другу. Правовой формой конфликта в данной ситуации является принцип состязательности судебного разбирательства. Накопленный массив эмпирических данных позволяет прийти к выводу о том, что проблема конфликтов и конфликтных ситуаций в ходе судебного разбирательства имеет свои специфические черты, и занимает самостоятельное место в структуре юридической конфликтологии. Зачастую в конфликтных ситуациях в ходе судебного разбирательства невозможно применять разработанные юридической конфликтологией способы разрешения конфликтов путем ухода от них; поиска компромиссов, сближение позиций конфликтующих сторон и т.п. Причина этого очевидна: защитник и подзащитный не могут идти на компромиссы, если считают, что виновность подсудимого не доказана, предъявленное обвинение основано на предположениях, которых не могут быть положены в основу обвинения, от кого бы они не исходили; государственный обвинитель не имеет права идти на компромиссы, если на его взгляд виновность подсудимого установлена, предъявленное подсудимому обвинение подтверждается доказательствами, соответствующим требованиям относимости и допустимости.

Принцип состязательности в стадии возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам характеризует такое ее построение, при котором происходит строгое размежевание основных процессуальных функций:

1) осуществление прокурором надзора за соблюдением законности в этой процессуальной стадии;

2) защита;

3) равенство прав субъектов упомянутой стадии -- носителей данных функций

4) их реализация под контролем суда, возобновляющего дело.

Состязательное построение на стадии возобновления представляет собой органическое единство противоположных функций, каждая из которых -- часть такого важного процессуального метода, как принцип состязательности. Полемика, спор, борьба мнений -- эти непременные атрибуты подлинно истинного познания присутствуют в любой сфере человеческой практики, в том числе и в стадии возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам уголовного и гражданского судопроизводства, где приобретают специфическую правовую окраску и трансформируются в процессуальную категорию состязательности, наилучшим образом способствующую установлению истины в уголовном процессе. Состязательное построение стадии возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам в уголовном судопроизводстве совершенно исключает возможность соединения в одном лице прокурора, защитника и судьи, ибо такое соединение противоречит всем законам психологии, устраняет состязательность, лишает суд, возобновляющий дело, возможности объективно исследовать вновь открывшиеся обстоятельства и принять в этой стадии правильное решение. Там же, где функция прокурорского надзора за законностью и обоснованностью судебных актов, вступивших в законную силу, функция защиты и функция осуществления правосудия в данной стадии размежеваны, судебная деятельность по возобновлению дел по вновь открывшимся обстоятельствам ограждается от субъективизма, предвзятости, односторонности и обретает свое собственное лицо. Здравый смысл подсказывает: тот, кто ставит вопрос о возобновлении дела, не может входить в состав суда, возобновляющего дело. Суд должен отправлять правосудие в этой стадии, прокурор -- осуществлять надзор за соблюдением законов при пересмотре приговоров, определений и постановлений ввиду открытия новых обстоятельств, защитник, как бы ни были тяжки эти обстоятельства, ухудшающие положение осужденного (оправданного), обязан защищать. В четком размежевании процессуальных функций и отделении функций правосудия по возобновлению дел от таких самостоятельных функций, как надзор прокурора за законностью и обоснованностью судебных актов в этой стадии, а также защита, находит свое выражение состязательное начало правосудия.

Отделение возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам и их расследование от процедуры возобновления дела означают, что все вопросы, которые возникли в суде, возобновляющем дело, должны решаться только этим судом, действующим как орган правосудия, но не выполняющим функцию надзора за законностью рассмотрения дел в судах. Эту функцию выполняет прокурор при возбуждении им данного производства, а также при участии в судебном заседании, решая вопросы о возобновлении дела.

Наличие функции защиты (второй структурный элемент принципа состязательности) неизбежно, ибо возобновление дела по вновь открывшимся обстоятельствам осуществляется с целью оправдания или смягчения участи осужденного, в связи с необходимостью усиления наказания при применении закона о более тяжком преступлении, ввиду наличия фактических данных о виновности оправданного или лица, в отношении которого дело было прекращено.

Функция защиты в данной стадии производна от основания возобновления дела, поскольку оно всегда существенным образом затрагивает кровные интересы названных лиц и ухудшает их положение. Противоположность интересов прокурора, который в соответствии с функцией надзора за законностью при наличии законного повода и достаточного основания возбудил производство по вновь открывшимся обстоятельствам, с одной стороны, и у осужденного, оправданного -- с другой, обусловливает состязательный характер их деятельности, создающей процессуальное равноправие каждому участнику для защиты своих прав и законных интересов.

Об отказе в возбуждении производства по вновь открывшимся обстоятельствам должно быть сообщено заявителю. Нам представляется, что это -- полумера, ибо возбуждение производства по вновь открывшимся обстоятельствам, так же как и принятие решения об отказе в возбуждении такого производства, существенно затрагивает права и законные интересы отдельных участников данной стадии процесса, о чем свидетельствуют обращения к прокурорам граждан, сообщивших об основаниях для возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам и не получивших на них ответы. Кроме того, как правильно отмечается в юридической литературе, нельзя признать совершенной процессуальную форму допущения осужденного, оправданного или их защитников, а также других участников процесса при рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Судейское усмотрение ограничивает действие принципа состязательности, так как оно служит препятствием к безусловному процессуальному равенству прокурора с осужденным, оправданным, лицом, в отношении которого дело было прекращено, защитником и другими названными лицами в стадии возобновления уголовных дел.

Суд при рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам не связан теми основаниями, которые указаны в заключение прокурора. Он обязан в ревизионном порядке самостоятельно исследовать все материалы, которые содержатся в производстве по делу, и с этих позиций в рамках предоставленных ему прав проверить приговор полностью, а не часть его, как может быть предположено в заключение прокурора, и на основе такого порядка принять решение, отличное от предложенного в заключении.

Суд, возобновляющий дело, -- не пассивный созерцатель противоборства прокурора по осуществлению им надзора за исполнением законов, с одной стороны, и защиты -- с другой. Вместе с тем активность суда, возобновляющего дело, не является элементом состязательности, поскольку суд не участвует в споре сторон, а его активность обусловлена публичным характером судебной деятельности.

Показания подсудимого, возможно, представить до предоставления доказательств стороной обвинения. Определение подсудимым времени дачи показаний является еще одним примером процессуального преимущества защиты, которое позволяет влиять на действия стороны обвинения и на формирование оценки доказательств судом. Особое значение приобретает момент дачи подсудимым показаний в судебном следствии с участием присяжных (имеется в виду стремление защиты максимально воздействовать на их сознание в своих интересах).

Возникает вопрос: может ли суд ограничить защиту в реализации этого права, а следовательно, в выборе тактики в исследовании доказательств защиты? С учетом буквального толкования положения закона о том, что подсудимый вправе давать показания в любой момент с разрешения председательствующего, ответ на этот вопрос должен быть положительным.

Вместе с тем, прогнозируя ситуацию, когда председательствующий не дал такого разрешения во время, выбранное защитой, можно предположить, что в иной период, кроме избранного им, подсудимый вообще не будет давать показаний, что явно негативно скажется на окончательном решении по делу (без показаний подсудимого труднее проверить версии, обстоятельства совершенного преступления, дать оценку показаниям потерпевшего и другим доказательствам). Поэтому председательствующий заинтересован разрешить подсудимому дать показания в выбранное им время в рамках судебного следствия. Правовое регулирование данной ситуации в большей степени имеет значение для соблюдения порядка судебного заседания, нежели как средство влияния на порядок исследования доказательств защиты, и дает широкие возможности для планирования ею независимой от стороны обвинения и суда тактической деятельности.

Сложность реализации функции защиты в судебном заседании обусловлена тем, что государственный обвинитель представляет суду собранные следствием в установленном законом порядке доказательства, полученные с использованием в некоторых случаях властных полномочий, содержание которых уже установлено, и поэтому, как правило, предопределена их оценка. Такому статусу противостоит лишь право обвиняемого и его защитника заявлять, как правило, необязательное для органов расследования ходатайство о получении доказательства и право на приложение к обвинительному заключению списка подлежащих вызову в судебное заседание лиц. При этом о содержании информации, которой располагают такие лица, защитник осведомлен в лучшем случае из их же объяснений, и в силу этого степень ее надежности гораздо ниже, чем у показаний, полученных органами расследования, которые ко времени судебного разбирательства уже являются доказательствами.

В таких условиях представляется неоправданным ограничение прав защиты в процессе доказывания путем излишней детальной регламентации средств и способов реализации ею своих функций, поскольку это может привести к нарушению равновесия положения сторон. Принцип состязательности в некоторых случаях может применяться судом при разрешении проблемных ситуаций в качестве общего регулятора процессуальных правоотношений. Детальная же регламентация полномочий участников процесса способна породить трудноразрешимые правовые коллизии в его реализации. В связи с этим каждый такой случай, тем более связанный с ущемлением положения стороны защиты, требует осмысления и исследования для предотвращения вероятных негативных последствий. Такая правовая регламентация правомочий участников процесса со стороны защиты сужала и процессуальное, и криминалистическое содержание функции данной стороны. Закон допускал возможность предъявления доказательства защиты лишь в определенный момент судопроизводства, а не тогда, когда, по мнению стороны, его представление полезнее для достижения целей. С одной стороны, обеспечилось право выбора способа защиты, в том числе такого, как отказ от дачи показаний, с другой -- реализация этого права на досудебных стадиях могла обернуться отказом в проверке заявления об алиби в судебном разбирательстве. Имелся и некоторый элемент нехарактерного для состязательного процесса формального подхода со стороны законодателя к оценке доказательства, подтверждающего алиби. Это касалось его относимости и допустимости: если доказательство алиби заявлено, по мнению законодателя, своевременно, оно относимо и допустимо, если позднее указанной стадии -- его оценка должна быть противоположной. Оценка доказательств алиби как важнейших для решения вопроса о виновности не может зависеть от времени его представления.

По общему правилу, для состязательности характерен такой элемент, как активная деятельность сторон в процессе доказывания, и именно их целеустремленная позиция является основой движения процесса. Можно согласиться с мнением В.Г. Ульянова, что интенсивность защиты зависит от интенсивности обвинения, а тактика сторон взаимосвязана. Вместе с тем особенностью реализации деятельности является то, что степень ее активности определяется не только степенью активности обвинения, но и тем, действительно ли подсудимым совершено инкриминируемое деяние. Если это так, то защита независимо от активности обвинения может по тактическим соображениям вестись пассивным способом, что является средством, не запрещенным законом. В некоторых ситуациях выгоднее избирать именно такие способы осуществления защиты, как отказ от дачи показаний, который закреплен легально, и неиспользование защитником предоставленных ему для осуществления функции средств (например, отказ от права допроса свидетелей), что допустимо в рамках действующего законодательства. Оба способа являются пассивными и имеют особое значение с позиции интересов защиты в уголовном процессе. Полномочия суда в исследовании и получении доказательств ограничены рамками закона, лишающего его возможности оказать помощь государственному обвинителю в случае некачественного поддержания им обвинения, что позволяет защите в условиях состязательности, используя этот тактический прием, добиваться необходимого ей результата по делу -- неполноты судебного следствия, влекущей уменьшение степени доказанности обвинения, что, в свою очередь, влияет на окончательное решение суда, вплоть до постановления оправдательного приговора. При оценке пассивности защиты с позиции интересов суда (под интересом понимается его обязанность вынести законное и обоснованное решение) данный тактический прием лишь на первый взгляд кажется удобным для судебного следствия: защита не «заставляет» принимать процессуальные решения, направленные на получение дополнительных доказательств, не «усложняет» процесс их оценки. В то же время, как свидетельствует практика, при глубоком осознании существа этого приема, особенно по объемным делам, он оказывается чрезвычайно коварным, ибо лишает сторону обвинения необходимости активно работать, а у суда может сформировать ошибочную оценку доказательств. Суд в условиях состязательности и ограничения законом его полномочий в исследовании обстоятельств заинтересован в максимальном проявлении активности обеими сторонами, что для него является гарантией объективного приговора, вынесенного на основе всесторонне исследованных обстоятельств. Но с позиции защиты в условиях состязательности тезис об активности сторон не является обязательным элементом деятельности, а выбор пассивного поведения обязывает обвинение максимально восполнять данную пассивность, в ином случае суд лишается возможности постановить приговор на полно и всесторонне исследованных обстоятельствах дела. Изложенное позволяет сделать вывод о том, что для отечественного уголовного процесса является неприемлемой позиция исследователей статуса защитника в немецком уголовном процессе о его роли как органа уголовного судопроизводства, действующего сообща с прокуратурой и судом в целях достижения истины по делу. Прав М.А. Козлов в том, что «обязанность участвовать в отыскании истины может означать также обязанность в отыскании истины во вред своему подзащитному».

Закон не устанавливает ответственности за неквалифицированную юридическую помощь. Суд по своей инициативе при отсутствии ходатайства об этом подсудимого, как правило, не вправе произвести замену защитника (кроме как в случае нарушения им порядка судебного заседания), выбор и назначение которого определяются с учетом желания подсудимого, равно как и не может не согласиться с отказом подсудимого от защитника (кроме случаев, указанных в законе). Также суд не вправе отказать в допуске в качестве защитника близкого родственника или иного лица, за исключением случая, когда такому лицу по его моральным качествам невозможно доверить выполнение данной функции. По мнению автора, не может являться достаточной гарантией права на качественную защиту и такая предлагаемая А.М. Козловым мера, как разъяснение судьей подсудимому перед принятием решения о допуске в качестве защитника близкого родственника или иного лица, не имеющего достаточных навыков ведения защиты, последствий, которые могут наступить в случае осуществления защиты таким лицо. Во-первых, непонятно, какие последствия необходимо разъяснять в данной ситуации; во-вторых, это не решит проблемы возможной некачественной защиты. Поэтому в условиях существующего правового регулирования остается лишь один способ выполнения назначения уголовного процесса -- это совершение судом (по своей инициативе или государственного обвинителя) действий в интересах подсудимого. Окончательной оценкой достаточности восполнения реализации функции будет являться решение по делу: постановлен обвинительный приговор, следовательно, право на защиту обеспечено надлежаще; вынесение решения с отрицательными выводами о виновности может означать, что восполнение некачественной защиты не произошло.

Аналогичный подход к разрешению данной ситуации существует и в традиционно состязательном английском судопроизводстве. Королевский барристер Д.Л. Панк писал, что судья не должен вмешиваться в процесс доказывания сторонами виновности или невиновности подсудимого, но когда речь заходит о ситуациях, когда у подсудимого нет защитника или он профессионально слаб, то подсудимый проводит защиту сам с должной помощью судьи. Это свидетельствует о том, что при любом типе процесса судье никогда не зазорно оказать содействие слабой стороне [10].

3.2 Роль адвоката в производстве по уголовному делу ввиду или вновь открывшихся обстоятельств

При новом судебном рассмотрении дела адвокат участвует на общих основаниях. В практике любого защитника бывают такие ситуации, когда трудно не только объяснить, почему совершено преступление, но даже найти какие-либо смягчающие виновность подзащитного обстоятельства. В таких ситуациях эффективен следующий тактический прием: в своей речи защитник обращает внимание на несовершенство законодательства, выводит прямую связь между совершенным деянием и недостатками правового воспитания, криминализацией общества, которая выражается в массовой безработице, резком контрасте между роскошью бизнес-элиты и бедностью значительной части населения, засилии на экранах телевидения и в кинотеатрах фильмов низкого качества с большим количеством сцен насилия и т.д. Полагаем, что применение данного тактического приема не вызовет негативного восприятия речи защитника и поможет установить контакт с аудиторией. Возможно использование тактического приема, основанного на парадоксе: свою речь защитник начинает с того, что он заявляет о своем согласии с мнением государственного обвинителя о юридической квалификации и даже с его требованием сурового наказания для виновных. Но на этом совпадение заканчивается, так как защитник считает, что наказаны должны быть действительно виновные, а не те, кого виновными назначило следствие, немало не смущаясь тем, что представленные и исследованные судом доказательства этого не подтверждают. В данном приеме используется парадокс: - от защитника ожидали одно, услышали другое. Бесспорность же обоих тезисов - преступники должны быть наказаны; наказаны должны быть только виновные - обеспечит с самого начала внутреннее согласие слушателей с защитником Следующий тактический прием, эффективный для судебных прений, заключается в выражении "Одна картинка стоит тысячи слов". Адвокат в своей речи, анализируя собранные следователем, и представленные прокурором доказательства, опровергает их с помощью демонстрации схем, графиков, фотографий, иных вещественных доказательств.

Речь защитника, произнесенная в ходе судебных прений, будет сведена на нет, если не будет достойного финала. Необходимо, чтобы заключительная часть речи была наиболее эффективной частью выступления защитника в прениях. Проблема воздействия адвокатом на своего клиента с целью дачи им определенных показаний является одной из самых острых на практике. Такое воздействие, в его неправомерных и неэтичных формах, является одним из самых распространенных нарушений со стороны недобросовестных адвокатов. Ничего так не опасаются представители стороны обвинения, ничто так часто не вызывает у них бурную реакцию негодования, возмущения, как действия адвокатов, направленные на изменение показаний участников процесса с правдивых - на заведомо ложные, с признательных - на "отказные", с позиции содействия расследованию - на позицию недобросовестного и противоправного противодействия и т.п. Между тем в законодательстве прямо не оговорены критерии, ограничения для поведения адвоката в части его влияния на показания доверителя. Любопытно, что и в научных работах этой проблеме уделено явно недостаточное внимание. Опрос практических работников: адвокатов, следователей, прокуроров и дознавателей - показал, что они имеют самые разные, противоречивые представления о том, в какой степени адвокат вправе влиять на показания своего подзащитного и иного доверителя. При этом большинство респондентов отметили, что они сомневаются в любых своих мнениях и уж, во всяком случае, затрудняются найти правовые критерии тех или иных предполагаемых ими ограничений. Вот одна из типичных оценок со стороны следователей о степени распространенности "воздействий на показания": "В последнее время у обвиняемых стало правилом отказываться в суде от показаний, данных во время предварительного следствия. Особенно эта тенденция проявилась после допуска адвокатов на первом этапе расследования. Уже после первой встречи, с адвокатом подозреваемые приходят на допрос с "домашней заготовкой": "Ничего у вас не выйдет. Те свидетели, что дали показания, откажутся, а других показаний не будет".

Каждый следователь, оперуполномоченный, дознаватель, прокурор уже с первых дней своей работы выявляет закономерность: в ходе первоначальных следственных действий по уголовному делу подозреваемые часто признают свою вину и дают правдивые показания. Но сразу же после вступления в дело защитника, уже после их первой конфиденциальной беседы, подозреваемые очень часто меняют показания с признательных "на отказные", с позиции содействия следствию на позицию противодействия. Особенно часто меняют показания те подозреваемые, обвиняемые, интересы которых защищают "вовлеченные" и "скандальные" защитники. Следователи в таких ситуациях обычно не сомневаются, что именно "под диктовку адвоката" подозреваемый изменил свои показания. Реакция стороны обвинения всегда бывает резко отрицательной. Но у молодых, неопытных либо недобросовестных следователей она часто бывает неадекватной, неправомерной. Часто у них возникает желание "отомстить" адвокату за попытку сломать дело нечестными, непорядочными методами. Возникает стремление ответить "нарушением на нарушение", собрать на адвоката компромат, "вышвырнуть его из дела" т.п. Именно из желания предотвратить изменение подследственным показаний недобросовестные следователи до вступления в силу нового УПК РФ с его п. 1 ч. 2 ст. 75 часто препятствовали своевременному вступлению в дело защитника. Более опытные следователи реже опускаются до таких методов, но всячески "страхуются" от прогнозируемого изменения показаний подозреваемым. Для этого используется аудио- и видеозапись, участие в допросе понятых, прокурора, медицинские освидетельствования до и после следственного действия, к участию в первом допросе приглашается "контактный" адвокат и т.п.

Именно в ситуациях изменения показаний подозреваемым под воздействием защитника, как правило, и берет свое начало острый, непримиримый конфликт между сторонами обвинения и защиты. Нарушения закона с обоих сторон становятся неизбежными. Как уже неоднократно отмечалось, бесспорным является право (а чаще обязанность) адвоката поддерживать и отстаивать любую собственную позицию клиента, в том числе и ту, что связана с дачей им заведомо ложных показаний. Если адвокату известно, что подзащитный говорит неправду, он вправе лишь высказать ему свое мнение. Но если тот настаивает на своем, защитник обязан поддержать его, за исключением случаев самооговора. Это положение не вызывает особых споров. Но как быть с правовой оценкой других и весьма распространенных ситуаций, модель которых вкратце можно обозначить так:

"Адвокат воздействует на своего клиента с целью дачи им показаний, заведомо для обеих не соответствующих действительности".

Другая, схожая и весьма распространенная модель поведения адвоката может выглядеть так:

"Адвокат полностью манипулирует показаниями клиента, "зомбирует" его. Клиент говорит только под диктовку адвоката, полностью отказываясь от самостоятельного волеизъявления, либо молчит, когда тот этого требует".

Вдумываясь в сущность этих моделей, листая материалы уголовных дел, прокручивая в памяти сотни подобных примеров на практике, начинаешь понимать, что где-то должна лежать правовая граница между дозволенным и недозволенным. Но только где она? Как законными средствами поставить заслон нечестной, недобросовестной, аморальной деятельности некоторых адвокатов, не посягая при этом на гарантируемое Конституцией право на защиту? Мнения по данному поводу ученых, а также действующих адвокатов, единодушны. Так, М.Ю. Барщевский в разработанном им проекте Кодекса адвокатской этики предлагает установить следующие правила:

"Адвокат не должен, например:

- осознанно содействовать или разрешать клиенту делать что-либо, что сам адвокат считает нечестным и недостойным;

- осознанно пытаться обмануть, либо участвовать в обмане суда, либо влиять на ход правосудия, давая фальсифицированные показания, фальсифицировать факты..."

В качестве иллюстрации одного из запретов М.Ю. Барщевский приводит достаточно распространенный пример, когда обвиняемый признался в совершении преступления. Если адвокат уверен, что признания правдивы и добровольны, то он может возражать только по поводу: юрисдикции данного суда; по квалификации предъявленного обвинения; по поводу допущенных процессуальных нарушений; достаточности и достоверности, собранных по делу доказательств, но он не должен выдвигать предположения о том, что какое-либо другое лицо совершило данное преступление, либо использовать какое-либо доказательство, которое по причине сделанных обвиняемым признаний адвокат обязан рассматривать как ложное или недостоверное. Адвокат не может пытаться создать систему доказательств, не соответствующую таковым признаниям обвиняемого, например, путем привлечения доказательств в поддержку алиби своего подзащитного, того, что обвиняемый не мог фактически совершить инкриминируемого ему деяния.

Такая позиция, на наш взгляд, полностью обоснованна, поскольку соответствует критериям честности, добросовестности. Адвокат, вступив в дело и видя, что его подзащитный раскаивается, дает следствию правдивые показания, обязан лишь убедиться, не имеет ли здесь место самооговор. Если нет, то никаких действий, направленных на изменение клиентом своего отношения к содеянному, на изменение им своих показаний, адвокат предпринимать не вправе. Даже если такие изменения явно были бы полезны для защиты, позволили бы смягчить ответственность, изменить вид, уменьшить размер наказания, пусть даже одно измененное слово могло бы полностью освободить преступника от уголовной ответственности.

Так, известный адвокат Е.Ю. Львова приводит пример беседы с подозреваемым непосредственно после задержания: "Когда вы будете говорить с клиентом, будьте готовы к тому, что он вам скажет: "Я все равно ничего не понимаю. Как вы скажете, так я и сделаю". Однако как ни велико искушение, адвокат не имеет права принимать за клиента решение о том, признавать ему свою вину или нет". Вы можете только показать все плюсы и минусы "признания", а окончательное решение должно быть оставлено за клиентом". В мировой практике нормы профессиональной этики адвокатов и юристов в отношении "воздействия на показания" также придерживаются тех же принципиальных позиций. Например, в Типовых правилах профессиональной этики американских адвокатов сказано, что адвокат не должен представлять клиента в случае, если тот настаивает на такой линии поведения с привлечением услуг адвоката, которая, как резонно считает адвокат, является преступной или обманной. Адвокат не должен делать заведомо ложные заявления, касающиеся существенного обстоятельства или законов в трибунале. Он не должен представлять доказательства, которые, как известно адвокату, являются ложными.

Изложенные мнения многим могут показаться спорными, противоречивыми. Во многом эта противоречивость исходит из сложного, неоднозначного характера самой адвокатской деятельности, правового и нравственного статуса адвоката. "Ведь с одной стороны, он - защитник по уголовному делу с соответствующими обязанностями. С другой - гражданин государства, которое не может мириться с преступностью, с третьей, он - обычный человек, живущий среди людей, знающий их беды и несущий все тяготы современной жизни". Опытные следователи, прокуроры, судьи, другие участники процесса хорошо понимают эти противоречия, осознают, насколько тяжело они даются каждому честному и порядочному адвокату. Но, тем не менее, не только представители стороны обвинения, но и все законопослушные граждане надеются, что адвокат в своей нелегкой работе всегда будет выбирать законную и этичную линию поведения и, как предостерегал А.Ф. Кони, защищая своего клиента, не станет его слугой, пособником в желании уйти от заслуженной кары правосудия.

В ходе судебного следствия, защитник, участвуя в допросе свидетеля, потерпевшего, эксперта, будучи осведомленным, о показаниях, данных этими участниками процесса ранее, в ходе предварительного следствия, путем постановки тщательно продуманных, и согласованных с подзащитным вопросов, стремится выявить неубедительность в показаниях допрашиваемого, противоречия с ранее данными показаниями, а также установить факты, опровергающие обвинение, или смягчающие ответственность подзащитного. В ходе исследования материалов уголовного дела, тактика защитника направлена на выяснение новых обстоятельств, свидетельствующих в пользу подзащитного, которые не исследовались на предварительном следствии. Это может быть как дополнительные показания ранее допрошенных участников процесса, так и представление доказательств, о существовании которых стало известно после окончания предварительного следствия, и направления уголовного дела в суд. При этом защитник должен стараться предвидеть возможную реакцию суда и государственного обвинителя, и заранее выработать возможные варианты своего реагирования.

Участвуя в допросе участников уголовного процесса, защитник должен учитывать интеллектуальный уровень допрашиваемого, его осведомленность, эмоциональное состояние, характер взаимоотношений допрашиваемого с подсудимым. При допросе рекомендуется использование следующих приемов: напоминание, детализация, активизация ассоциативных связей. В зависимости от психофизиологических свойств допрашиваемого, избирается темп, в котором лучше всего задавать вопросы, повторение и уточнение ранее заданных вопросов. В случае необходимости, защитник должен применить приемы, позволяющие допрашиваемому преодолеть неуверенность, стеснительность, замкнутость, установку на конфликт. Применяемые защитником тактические приемы зачастую неразрывно связаны с тактическим риском. Обусловленность тактического риска сложившейся следственной, а также судебной ситуацией выражается в объективной неизбежности проведения тех или иных рискованных действий. При этом в качестве одного из основных условий тактического риска можно назвать состязательность, выражающееся в противоборстве стороны защиты и стороны обвинения в ходе всего процесса. Полагаем, что в состязательном процессе главной движущей силой является спор сторон по поводу доказанности либо недоказанности предъявленного подсудимому обвинения. Состязательность в споре сторон включает в себя противодействие тактике оппонента. В структуре тактики защиты, на наш взгляд, можно вычленить следующие основные положения, относящиеся к деятельности защитника в судебном следствии:

а) определение закономерности поведения лиц, участвующих в судебном следствии, и взаимодействие этих лиц с защитником и подсудимым;

б) выработка наиболее рациональных способов осуществления защитительной деятельности адвокатом в типовых судебных ситуациях.

Представляется, что прежде чем принять решение о применении того или иного тактического приема, защитник должен представлять, для достижения какой цели служит применение данного приема, и оценить возможный тактический риск. Для этого необходимо смоделировать возможные варианты развития ситуации посредством выполнения следующих операций:

а) определение цели тактического воздействия;

б) учет сил и средств информационных ресурсов каждой из сторон; в) соотношение цели и средств;

г) исчерпывающая разработка всех возможных способов действий - множества типовых программ, составленных с учетом особенностей дела и степени противодействия со стороны обвиняемого;

д) "проигрывание" их на модели, прогнозирование исходов решений;

е) анализ полученных результатов, выбор действий с наименьшим риском.

Таким образом, истинное назначение защитника (адвоката) в уголовном процессе состоит, в оказании необходимой квалифицированной юридической помощи обвиняемому (подозреваемому) и защита его интересов. Кроме этого защитник может оказывать юридическую помощь тем участникам процесса и участвующим в процессе лицам, которые нуждаются в ней и на которых не распространяется такая помощь, оказываемая защитником. Так, участие защитника (адвоката) в уголовном процессе преследует цель обеспечить защиту прав иных участвующих в процессе лиц, оказывая им квалифицированную юридическую помощь. Результатом этой помощи может быть в некоторых случаях предотвращение еще на «подступах» к обвинению поставления одних лиц в положение обвиняемых, подозреваемых либо, напротив, признание других лиц потерпевшими. Но при всех условиях деятельность защитника (адвоката), осуществляемая уже не в рамках решения основного вопроса по уголовному делу, носит частный, «локальный» характер.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, подводя итог всему вышесказанному можно отметить, что решения или определения, вступившие в законную силу, по разным причинам могут оказаться и неправильными. Демократическое правовое государство не может быть безучастным к вынесению незаконных и необоснованных судебных приговоров. Оно стремится к тому, чтобы каждый неправосудный судебный акт был бы своевременно исправлен и чтобы по каждому уголовному делу устанавливалась истина. Для исправления таких решений существует институт возобновления производства по уголовному делу в виду новых ли вновь открывшихся обстоятельств. Институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений суда, вступивших в законную силу, является одним из старейших процессуальных институтов, который сочетает в себе такие элементы стадии, как возбуждение уголовного дела, подготовка к его рассмотрению и судебное разбирательство. Оригинальность процессуальной регламентации предоставляют широкую возможность исправления судебных ошибок, действенного использования закона для установления истины по уголовному делу и вынесения законного и обоснованного решения по нему. Данный институт позволяет исправить допущенную судом ошибку по вступившему в законную силу (в некоторых случаях даже по исполненному) решению, определению, постановлению, восстановить нарушенные права и законные интересы граждан, установить истину по делу, пересмотреть приговоры или отказать в их пересмотре. Анализ практики свидетельствует, что существование данного института пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, оправдано. Возможность пересмотра вынесенного решения суда является одной из гарантий доступа к правосудию, установленного Конституцией РФ. Данный институт позволяет выявить и устранить нарушения закона, допущенные при производстве по делу, которые не могут быть обнаружены в надзорном производстве.