Объекты гражданского права

Согласно дефинициям ст. 2 Федерального закона от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ "Об информации, информатизации и защите информации" информация - это "сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления" (абз. 2); информационные ресурсы - это "отдельные документы и отдельные массивы документов, документы и массивы документов в информационных системах (библиотеках, архивах, фондах, банках данных, других информационных системах)" (абз. 7). На первый взгляд здесь информация не отождествляется с информационными ресурсами, которые определяются как документы в составе информационных систем. Однако, вводя в этой же статье Федерального закона понятие "документированная информация", связывающее два предыдущих понятия, законодатель отождествляет его с понятием "документ": "документированная информация (документ) - зафиксированная на материальном носителе информация с реквизитами, позволяющими ее идентифицировать" (абз. 4), - тем самым фактически становясь на позицию отнесения информации (по крайней мере, в той ее части, которая представлена в виде документов) к объектам имущественных прав. Следовательно, определяя собственника информационных ресурсов, информационных систем, технологий и средств их обеспечения как субъекта, в полном объеме реализующего полномочия владения, пользования, распоряжения указанными объектами (абз. 11), законодатель фактически признает за ним право собственности на информацию.

Такая позиция не согласуется не только с концепцией информации как особого объекта гражданских прав, выраженной в ст. 128 ГК РФ, но и с объективными свойствами информации, присущими ей в силу ее природы, а также с обычным словоупотреблением.

Обобщая результаты научных исследований информации, можно выделить следующие сущностные характеристики информации, имеющие универсальный характер и проявляющиеся в любых формах ее существования и функционирования:

- системный характер информации, проявляющийся в том, что информация выступает средством системной организации материи, а, кроме того, и сама предполагает системную организацию;

- субстанциональная несамостоятельность информации, проявляющаяся в невозможности для нее существовать и функционировать без материального носителя;

- преемственность информации, связанная с ее субстанциональной несамостоятельностью и проявляющаяся в том, что всем изменениям информации сопутствуют изменения в материальных системах, носящие поступательный характер, что обеспечивает преемственность состояний, как на физическом, так и на информационном уровне;

- неисчерпаемость информации, проявляющаяся в том, что информация при передаче информации от одного носителя к другому может остаться на первом носителе, иными словами, ее количество не уменьшается в результате использования. Вследствие этого информация может иметь неограниченное число пользователей и при этом оставаться неизменной;

- трансформируемость информации, т.е. возможность передавать одно и то же содержание в разной форме;

- универсальность информации, проявляющаяся в том, что ее содержание может быть связано с любыми явлениями и процессами физической, биологической, социальной реальности;

- релевантность информации, понимаемая как комплексное качество, характеризующее степень соответствия информации потребностям системы.

В социальных системах перечисленные основные свойства информации принимают более сложные формы, чем в физических и биологических системах, что обусловлено принципиально новым уровнем сложности самих социальных систем, к каковым относятся социальные группы, отдельные человеческие индивиды как члены этих групп, а также коллективы, организации и общество в целом.

Будучи одним из субстанциальных свойств, атрибутов материи, наряду с временем и пространством, информация по самой своей природе не может быть отнесена к имуществу и соответственно не может быть объектом имущественных правоотношений.

Смысл включения информации в перечень объектов гражданских прав раскрывает ст. 139 ГК РФ, предусматривающая защиту служебной и коммерческой тайны. Законодатель не определяет содержание сведений, составляющих служебную или коммерческую тайну, и не приводит их перечень, поэтому к коммерческой тайне могут быть отнесены любые знания, включая практический опыт специалистов, применяемые не только в производстве, но также в торговле, маркетинге, менеджменте, иных управленческих услугах. Нормы о коммерческой тайне содержатся и в ряде других законов, в частности Законе РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" (с последующими изм.) (ст. 10, 15), Законе РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-I "О средствах массовой информации" (с последующими изм.) (ст. 40, 47, 58).

В части 1 ст. 139 ГК РФ перечислены условия отнесения информации к служебной или коммерческой тайне: информация составляет служебную или коммерческую тайну в случае, когда она имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на законном основании и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности. По смыслу этой нормы ясно, что первые из двух перечисленных в ней признаков должны быть соединены разделительным союзом "или". Сохранение в тайне служебной информации, как правило, не обусловлено ее коммерческой ценностью (хотя это и не исключено).

Таким образом, гражданско-правовой смысл понятий коммерческой и служебной тайны различен, что не мешает объединить их в родовое понятие конфиденциальной информации, которое помимо них охватывает и некоторые другие виды информации, отличные как от коммерческой, так и от служебной тайны (примером такой информации может служить личная или семейная тайна). Перечень сведений конфиденциального характера утвержден Указом Президента РФ от 6 марта 1997 г. № 188 и включает 6 видов информации, различающейся по своему предметному содержанию. Это: 1) сведения о фактах, событиях и обстоятельствах частной жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность (персональные данные), за исключением сведений, подлежащих распространению в средствах массовой информации в установленных федеральными законами случаях; 2) сведения, составляющие тайну следствия и судопроизводства; 3) служебные сведения, доступ к которым ограничен органами государственной власти в соответствии с Гражданским кодексом РФ и федеральными законами (служебная тайна); 4) сведения, связанные с профессиональной деятельностью, доступ к которым ограничен в соответствии с Конституцией РФ и федеральными законами (врачебная, нотариальная, адвокатская тайна, тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных или иных сообщений и т.д.); 5) сведения, связанные с коммерческой деятельностью, доступ к которым ограничен в соответствии с Гражданским кодексом РФ и федеральными законами (коммерческая тайна); 6) сведения о сущности изобретения, полезной модели или промышленного образца до официальной публикации информации о них.

Исключения из общей нормы ст. 149 ГК РФ устанавливаются законом или иным правовым актом. Так, Постановлением Правительства РСФСР от 5 декабря 1991 г. № 35 "О перечне сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну" к ним, в частности, отнесены: сведения, содержащиеся в учредительных документах хозяйственных обществ; сведения по установленным нормам отчетности о планово-хозяйственной деятельности; сведения, необходимые для проверки исчисления и уплаты налогов, нарушения антимонопольного законодательства, и др. Предприятия и предприниматели обязаны представлять эти сведения по требованию органов власти, управления, контролирующих и правоохранительных органов, других организаций, обладающих таким правом в соответствии с законодательством.

Согласно ч. 3 ст. 10 Закона об информации запрещено относить к информации с ограниченным доступом следующие виды документов:

- законодательные и другие нормативные акты, устанавливающие правовой статус органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений, а также права, свободы и обязанности граждан, порядок их реализации;

- документы, содержащие информацию о чрезвычайных ситуациях, экологическую, метеорологическую, демографическую, санитарно-эпидемиологическую и другую информацию, необходимую для обеспечения безопасного функционирования населенных пунктов, производственных объектов, безопасности граждан и населения в целом;

- документы, содержащие информацию о деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления, об использовании бюджетных средств и других государственных и местных ресурсов, о состоянии экономики и потребностях населения, за исключением сведений, отнесенных к государственной тайне;

- документы, накапливаемые в открытых фондах библиотек и архивов, информационных системах органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, организаций, представляющие общественный интерес или необходимые для реализации прав, свобод и обязанностей граждан.

Согласно ч. 4 ст. 10 Закона об информации отнесение информации к государственной тайне осуществляется в соответствии с Законом РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-1 "О государственной тайне" (с последующими изм.), который в ст. 8 (ч. 2) устанавливает три степени секретности сведений, составляющих государственную тайну, и соответствующие этим степеням грифы секретности для носителей указанных сведений: "особой важности", "совершенно секретно" и "секретно". Основанием определения степени секретности сведений, составляющих государственную тайну, является их соответствие степени тяжести ущерба, который может быть нанесен безопасности Российской Федерации вследствие распространения указанных сведений (ч. 1 ст. 8 Закона о государственной тайне). Порядок определения размеров ущерба и правила отнесения указанных сведений к той или иной степени секретности согласно ч. 3 ст. 8 Закона устанавливаются Правительством РФ в соответствии с Правилами, утвержденными Постановлением от 4 сентября 1995 г. № 870.

Согласно п. 5 ст. 10 Закона об информации отнесение информации к конфиденциальной осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, за исключением предусмотренной ст. 11 данного Закона, касающейся использования персональных данных (т.е. информации о гражданах), перечень которых утвержден Указом Президента РФ № 188. К конфиденциальной информации в соответствии с Законом, кроме информации, содержащей государственную тайну, и информации, содержащей коммерческую и служебную тайну, относятся, в частности, такие виды информации, как: информация, передаваемая путем переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений (ч. 2 ст. 23 Конституции РФ, ст. 138 УК РФ); касающаяся тайны усыновления (ст. 155 УК РФ); банковская тайна (ст. 183 УК РФ); личная и семейная тайна (ст. 137 УК РФ); информация, являющаяся объектом авторских и смежных прав (ст. 146 УК РФ; Закон РФ от 9 июля 1993 г. № 5351-1 "Об авторском праве и смежных правах"); информация, содержащая банковскую тайну (ст. 857 ГК РФ и ст. 26 Закона РФ "О банках и банковской деятельности").

Указанные нормы регулируют правоотношения, возникающие по поводу использования информации и складывающиеся из права на доступ к информации и соответствующей обязанности ее предоставлять, и права на тайну и ее защиту и, с другой стороны, ответственность за ее нарушение. Эти правоотношения вытекают из таких объективных свойств информации, определяемых ее онтологическим статусом как одного из атрибутов материи, как неисчерпаемость информации и ее системный характер, выражающийся на социальном уровне во включенности информации в деятельность социальных субъектов, чем и определяется ее практическая ценность.

Социальные субъекты могут выступать в качестве объекта информации для других субъектов, причем на основании получаемой информации происходят формирование отношения к представленному в ней субъекту, его оценка и принятие решений о взаимодействии с ним или отказе от такого взаимодействия.

С этим свойством информации связан институт защиты чести, достоинства и деловой репутации (ст. 152 ГК РФ). Названная статья корреспондирует с ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, согласно которой каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

Итак, в основе качественных характеристик информации как объекта правоотношений, получающих закрепление в позитивном праве России, лежат объективные свойства информации как одного из атрибутов материи. Будучи связанной с материей в силу свойства системности и выражаясь в материальных носителях, но в то же время не представляя собой материальных предметов, информация является принципиально особым объектом гражданских прав, что получило законодательное закрепление в ст. 128 ГК РФ, представляющей информацию как объект прав, отдельный от имущества, работ и услуг, результатов интеллектуальной деятельности, нематериальных благ.

Как было показано, к правам на информацию, вытекающим из ее объективной природы и определяемых ею интересов социальных субъектов, относятся право на получение информации, право на ограничение получения информации другими субъектами, а также право на опровержение порочащей информации; к обязанностям, вытекающим из собственно информационных правоотношений, вытекают обязанность предоставлять информацию и обязанность опровергать порочащую информацию. В связи с этим точки зрения, согласно которым информация как таковая может выступать в качестве объекта имущественных прав, прав, вытекающих из договора о выполнении работ (оказании услуг), а также исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, представляются неверными (объекты этих прав имеют информационный характер, но их нельзя отождествлять с собственно информацией).

Анализ действующего гражданского законодательства Российской Федерации показывает, что основанием для указанных точек зрения служат некоторые нормы ГК РФ. В частности, ч. 1 ст. 129, раскрывающей понятие оборотоспособности объектов гражданских прав, формулирует это понятие таким образом, что оно приобретает универсальность, распространяясь на все объекты гражданских прав, включая и информацию: "Объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не изъяты из оборота или не ограничены в обороте". Между тем, как известно, информация, в силу своей объективной природы, выражающейся, в частности, в ее неисчерпаемости, не может отчуждаться и переходить от одного лица к другому. Становясь доступной новому субъекту и присваиваясь им, она не отчуждается от субъекта, который обладал ею до этого.

Избежать указанного противоречия можно, лишь толкуя норму ч. 1 ст. 129 в том смысле, что объекты гражданских прав могут участвовать в обороте постольку, поскольку это не противоречит их природе.

Специфика информации как объекта гражданских прав не учтена и в ст. 2 ГК РФ, определяющей отношения, регулируемые гражданским законодательством. Согласно ч. 1 этой статьи гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности), регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников.

Как видно, в статье последовательно перечислены отношения, объектами которых являются все объекты гражданских прав, указанные в ст. 128 ГК РФ, за исключением информации, которая, как мы знаем, не сводима ни к имуществу, ни к работам и услугам, ни к результатам интеллектуальной деятельности, в том числе интеллектуальной собственности, ни к нематериальным благам.

С учетом всего сказанного с целью приведения правового статуса информации как объекта гражданских прав в соответствие с ее объективной природой как субстанциального свойства материи и вытекающих из нее объективных свойств информации, а также с целью устранения обнаруженных противоречий в законодательстве Российской Федерации, регулирующем отношения, складывающиеся по поводу информации как особого объекта гражданских прав, представляется целесообразным предложить некоторые изменения и дополнения в ряд норм.

4.3 Услуги

В последнее время в гражданском законодательстве появились новые виды договоров об оказании услуг, ранее неизвестные отечественной правовой системе. Аналогичная тенденция прослеживается и в зарубежных государствах, где стремительно растет доля услуг в имущественном обороте, вытесняя торговлю материальными вещами и технологией. Вместе с тем понятие "услуга" в российском праве имеет довольно размытые границы, толкуется учеными и практиками по-разному и обладает множеством смысловых оттенков.

Статья 128 ГК РФ закрепляет услуги в качестве объекта гражданских прав. Исходя из лексического толкования статьи, можно прийти к заключению, что работы и услуги составляют самостоятельную группу объектов гражданских прав наравне с имуществом, включающим в себя деньги, ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права, и другими группами объектов. Таким образом, понятие "имущество" не охватывает собой работы и услуги, хотя договоры на оказание услуг относят к имущественным договорам.

В большинстве статей ГК услуга фигурирует в качестве объекта правоотношений, а точнее - как объект обязательства.

Согласно классическому определению обязательство есть правовая связь (правоотношение), в силу которой одно лицо (кредитор) имеет право требования, а другое лицо (должник) обязано совершить определенное действие или воздержаться от определенного поведения. Таким образом, обязательство сводится к правам и обязанностям сторон (содержание) и к тому, на что направлены эти права и обязанности (объект).

Как видно из определения, объект обязательства может выступать в двух формах: активной (собственно действие) и пассивной (воздержание от действий). Услуги относятся только к первой. Однако сказать, что услуга - это действие, значит сказать очень мало. Очевидно, она является специфическим действием. Следовательно, чтобы определить ее сущность, необходимо указать признаки этого действия, отделить его от действий другого вида.

Действие, понимаемое как определенный уровень поведения, есть "серия телодвижений, направленных на один объект". Является ли услуга действием в этом смысле? Конечно, нет, поскольку она представляет собой более сложное явление, в ней есть некая цель и определенный эффект.

Более высокий уровень поведения по отношению к действию - это операция. "Операция представляет собой комплекс действий, ориентированных на решение определенной задачи". Совокупность действий, последовательно сменяющих или дополняющих друг друга, - вот поведенческая характеристика услуги.

В то же время "действие", составляющее объект любого обязательства, совершаемого в активной форме, - операция, исполнения которой вправе требовать кредитор. Процесс систематического выполнения сходных услуг лицом, их оказывающим, образует деятельность исполнителя. Цель - систематическое получение доходов или иного личного удовлетворения. В отдельных случаях услугой может являться не только операция, но и деятельность. Подобная характеристика присуща долговременным и однообразным по содержанию услугам. Однако, по общему правилу, они выступают в имущественном обороте в качестве обособленных во временном отношении операций. Услуга характеризуется также рядом других свойств. Она, будучи объектом гражданских прав, гражданско-правовых сделок, должна отвечать требованиям фактической и юридической осуществимости.

По общему правилу услуга не имеет вещественного результата, как операция обладает свойством неосязаемости и этим кардинально отличается от наиболее распространенных объектов гражданских прав - вещей. Услуга проявляется в ее эффекте, который воспринимается зачастую на уровне чувств. Тут же проявляется другое ее свойство - трудность обособления и неотделимость от источника. Товар же, вещь может существовать отдельно от своего источника, т.е. производителя.

Любая услуга оказывается человеком. Когда определенная часть деятельности выполняется машиной, можно, казалось бы, говорить, что эффект услуги исходит от машины. Однако и в этом случае услуга неотделима от источника, она - определенный этап функционирования механизма, а как можно обособить деятельность от исполнителя? Раз услуга всегда выступает в "привязке" к конкретному человеку, а похожих друг на друга людей не бывает, то свойство неотделимости порождает специфическую черту услуг - их эксклюзивность. Нормы права, регулирующие договоры на оказание тех или иных услуг, содержат обобщенные модели отдельных типов (видов) договоров. Услуга, оказываемая конкретным человеком или сообществом, индивидуализируется, становится в известной мере уникальной, эксклюзивной, хотя и продолжает относиться к конкретному виду деятельности.

Еще одно свойство услуги - синхронность оказания и получения. Получение (принятие) ее заказчиком и процесс оказания услуги исполнителем идут одновременно. При этом только эффект услуги может сохраняться какое-то, возможно непродолжительное, время. Трудно представить ситуацию, при которой услуга будет оказываться в одно время, а приниматься - в другое. Принять услугу до того момента, пока не начат процесс ее оказания, невозможно. Принять услугу после того, как она оказана, также не представляется возможным. Допустимо получение в отдельных случаях эффекта от услуги по истечении некоторого периода времени с момента завершения процесса ее оказания. Из указанного вытекает свойство несохраняемости услуг.

Свойство синхронности оказания и получения услуги в соединении с ее несохраняемостью можно объединить термином "моментальная потребляемость услуг". Такое свойство известно законодателю, иначе как можно объяснить включение в п. 2 ст. 167 ГК, посвященной последствиям недействительности сделок, правила, по которому при двусторонней реституции сторона, которой была оказана услуга по недействительной сделке, обязана возместить другой стороне ее стоимость в деньгах.

Все отмеченное приводит к выявлению одного из главных свойств услуги - неустойчивости ее качества. Качество - это то, что нельзя исчислить. Оно проявляется в особенностях, специфических чертах явления, и уровень качества есть ряд свойств, делающих явление ценным, значимым. Следовательно, уровень качества должен определяться набором признаков выполняемой операции. Здесь возникает сложность - как определить те признаки и требования, которым должна отвечать операция, чтобы быть доброкачественной услугой? Чаще всего определение происходит через сроки, соотношение себестоимости и конечной цены, количество обслуженных предметов, т.е. через количественные показатели.

Качество отдельных видов услуг можно определять методами экспертной и социологической оценки. Приемлема также оценка мастерства исполнителя, технологической дисциплины (соблюдение последовательности), завершенности операции (достигнута ли ее цель), качества обслуживания для потребительских услуг (этика общения, создание комфортной обстановки для потребителей, заказчиков услуг, учет их запросов).

Сложность определения критериев качества связана также с тем, что качество услуг неустойчиво, а потому в гражданском праве обычно устанавливаются нормы о том, что не должен совершать исполнитель услуг, в связи, с чем в подзаконных актах закрепляются либо формальные критерии определения качества, либо употребляются юридические конструкции, в основе которых лежит негативное обязывание.

Вопрос о выделении эффективной, результативной деятельности затрагивает такую проблему: как отделить результат, получаемый от услуги, от результата работы. Вообще как разграничить услуги и работы? Различие между ними зафиксировано еще в римском праве. Работы принято отделять от услуг по критерию предоставления овеществленного результата: подрядчик, лицо, выполняющее работу, обязан не только осуществить предусмотренную соглашением сторон деятельность, но и сдать заказчику материальный результат. В то же время исполнитель услуг выполняет только определенную деятельность и не обязан предоставлять какой-либо вещественный результат. Разграничение по указанному признаку является, пожалуй, единственным бесспорным в цивилистической доктрине, которое нашло отражение в ГК. Лицо, выполняющее работу, обязано произвести результат.

Услуга же сводится к совершению ряда действий или осуществлению определенной деятельности (п. 1 ст. 779 ГК). Безусловно, будет достигнут определенный результат, но не в форме вновь созданной или обработанной вещи. В данном случае, представляется, правильнее говорить об эффекте услуги, который можно воспринимать, в отдельных случаях - наблюдать, но не получать как вещь.

Поскольку для заказчика услуги важна операция, он может вмешиваться в осуществление деятельности исполнителя, чего нет в работах. Потребителю необходим эффект от услуги. Но существует немало договоров по оказанию услуг, в которых недостижение эффекта не влияет на исполнение обязательства. Таковы комиссия, поручение, оказание юридических, образовательных, медицинских услуг. Их стороны могут только желать достижения эффекта, а будет он достигнут или нет - от их воли зачастую не зависит. Исключение составляют услуги по перевозке, исполнение которых связывается с достижением нематериализованного эффекта - перемещением из одной точки пространства в другую предметов или людей.

Обособление услуг по указанному критерию им не исчерпывается. Напротив, требуется дальнейшая разработка, чтобы определить критерии разграничения договоров подряда и договоров по оказанию услуг. Услуги, сгруппированные по признаку отсутствия вещественного результата, можно условно обозначить как "чистые услуги". К ним относятся: перевозки, транспортная экспедиция, договор банковского счета, хранение, поручение, комиссия, агентирование, лечебно-профилактические и многие медицинские услуги, услуги в области культуры и образования, туристские, аудиторские, консультационные, информационные, ветеринарные услуги, услуги связи, доверительное управление имуществом.

С одной стороны, недопустимо причислять какие-либо разновидности работ к услугам, с другой - в практике существует ряд договоров на выполнение таких операций, которые с некоторой оговоркой могут быть отнесены к услугам.

Работа - это, как правило, необратимая либо трудно обратимая спецификация. Другое дело, спецификация обратимая. Работа характеризуется достижением вещественного результата, в обратимой спецификации он фактически есть, т.е. формально это работа. Однако если ее результат может легко (быстро) исчезнуть или тем более объект может вернуться к первоначальному состоянию, существовавшему до переработки или изготовления, то будет ли операция, совершенная для достижения такого результата, полноценной работой? Речь не идет о каких-то случайных исключениях, казуистике, - таковы услуги салонов красоты, парикмахерских и т.п. Результат этих "работ" начинает уничтожаться сразу же после их производства. Поэтому из-за специфической "дефектности" результата данные операции можно отнести к услугам. Основополагающим критерием, позволяющим произвести некоторое обособление названных услуг, является достижение неустойчивого вещественного результата. В силу его слабой сохранности подобная деятельность может быть отнесена к услугам.

Сюда же примыкают договоры по выполнению ремонтных работ. Из двух легальных признаков работы (п. 1 ст. 703 ГК): изготовление и переработка (обработка), к ремонту относится последняя. На ремонт зданий и помещений распространяются положения о строительном подряде (ст.ст. 740-757 ГК).

Однако деятельность по ремонту оборудования, бытовой техники, инструментов, ювелирных изделий можно отнести к оказанию услуг. Аргументация - примерно та же, что в случае с обратимой спецификацией. Фактически производство такого ремонта имеет материальный результат, формально это работа, но результат этот не совместим и не соизмерим с результатом спецификации, он зачастую столь незначителен, что с большим трудом можно говорить о переработке или обработке. В таком случае эти операции могут иметь два режима правового регулирования: один как работы, второй как услуги. Применение того или иного режима зависит от превалирования модели работы или "чистой услуги" в конкретной операции.

Подводя итог, можно сказать, что наряду с "чистыми услугами" выделяются "так называемые услуги", поскольку четкого термина для подобных услуг-полуработ цивилистика не выработала. В "так называемых услугах" можно увидеть, за редким исключением, все свойства, характерные для "чистых услуг". Поскольку при оказании первых вещественный результат неустойчив, для них является типичным отсутствие признака неосязаемости, а в некоторых случаях - моментальной потребляемости.

Договоры по оказанию "так называемых услуг" опосредуют поддержание известного качественного состояния вещей, а также внешнего вида людей или животных. Качественный уровень может изменяться, но данные услуги способствуют сохранению или восстановлению некоего усредненного качества. Оценка его в большинстве случаев субъективна, поэтому о сдаче законченного вещественного результата в соответствии с четкими требованиями нормативных актов говорить не приходится. Договоры на оказание таких услуг распространены в потребительской сфере. Все они возмездные, отличаются указанной выше спецификой, не позволяющей отнести их исключительно к работам, и характеризуются повышенной ответственностью исполнителя.

Вместе с указанными группами операций-услуг можно выделить еще одну. Это услуги из смешанных договоров. Их специфический признак: услуги оказываются на основе договора, включающего элементы различных договоров. Легальное определение смешанного договора приводится в п. 3 ст. 421 ГК.

Смешанный договор, если нет законодательного запрета, допускает применение к нему норм, регулирующих различные виды (типы) договоров. Объем правового регулирования соотносится с величиной влияния элемента или модели "чистого", поименованного договора на смешанный.

Раз объект обязательства из смешанного договора един, то в нем, наряду с операцией-услугой, могут содержаться действия, связанные с передачей имущества в собственность (медицинские услуги по протезированию) или в пользование. Объект подобных обязательств можно назвать комплекс-объектом, а обязательства относительно него могут одновременно относиться как к обязательствам по оказанию услуг, так и к другим группам обязательств.

Специфической особенностью услуг, оказываемых из смешанных договоров, является возможность возникновения устойчивого овеществленного результата, что следует из самой природы смешанного договора, поскольку объект обязательств из подобных договоров может включать в себя действия, направленные на изготовление или переработку вещи. Появление овеществленного результата из смешанного договора, по которому среди прочего оказываются услуги, не приводит к смешению работ и услуг: законченный результат здесь есть следствие работы. Если выполняемые услуги и способствовали его появлению, то он, тем не менее, возникает не напрямую из услуг.

4.4 Нематериальные блага

Особую группу объектов гражданских прав образуют нематериальные блага, под которыми понимают не имеющие экономического содержания и неотделимые от личности их носителей блага и свободы, признанные и охраняемые действующим законодательством. Статья 150 ГК относит к ним следующие:

- жизнь и здоровье;

- достоинство личности;

- честь и доброе имя;

- деловая репутация;

- неприкосновенность частной жизни;

- личная и семейная тайна;

- иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. В частности нельзя продать отдельные органы или части человеческой личности, уступить свою фамилию, авторство и т.п.

Основными характерными чертами нематериальных благ является, во-первых, они лишены материального (имущественного) содержания, их нельзя оценить в денежном выражении и, во-вторых, они неразрывно связаны с личностью их носителя, что означает невозможность их отчуждения или иной передачи другим лицам ни по каким основаниям. Некоторыми особенностями в силу закона обладают лишь отдельные принадлежащие юридическим лицам исключительные права, как, например, право на фирму и на товарный знак, знак обслуживания и др. В определенных случаях они могут быть отчуждены (см., например, ст. 559, 1027 ГК).

Для характеристики нематериальных благ (прав) названные признаки могут использоваться лишь в их совокупности, поскольку такой признак, как не отчуждаемость, присущ и некоторым имущественным правам, например требованиям о взыскании алиментов, о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, и др.

Также новый ГК предусматривает ответственность за причинение морального вреда гражданину. Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина".

Компенсация морального вреда по общему правилу допускается при наличии вины причинителя. Вместе с тем в ст. 1100 ГК предусмотрены три случая, когда моральный вред компенсируется независимо от вины: причинение вреда жизни и здоровью граждан источником повышенной опасности; причинение вреда гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; причинение вреда в связи с посягательствами на честь, достоинство и деловую репутацию гражданина. Допускается установление законом и иных случаев компенсации морального вреда независимо от вины причинителя.

6. Практика ВАС РФ

Как показывает судебная практика, в России довольно часто возникают споры связанные с обращением ценных бумаг и поэтому арбитражные суды вынуждены принимать меры по обеспечению исков данной категории дел. Это очень наглядно можно рассмотреть на нескольких примерах взятых из обзора практики ВАС РФ

1. Поскольку, налагая арест на акции в целях обеспечения иска, арбитражный суд не запретил владельцу акций пользоваться ими и осуществлять удостоверенные ими права участию в управлении акционерным обществом, то арест акций, наложенный арбитражным судом в целях обеспечения иска, означал лишь запрет владельцу акций распоряжаться ими как гражданского оборота.

Акционер в соответствии с частью 2 пункта 7 статьи 55 Федерального закона "Об акционерных обществах" обжаловал в арбитражный суд решение совета директоров закрытого акционерного общества об отказе в созыве внеочередного общего собрания акционеров по требованию этого акционера. Совет директоров, отклоняя требование акционера, сослался на арест принадлежащих ему акций по определению арбитражного суда в порядке принятия мер по обеспечению иска, который был предъявлен к этому акционеру одним из его контрагентов. Следовательно, акционер не мог осуществлять права, удостоверенные этими акциями, включая право требовать созыва общего собрания акционеров. Суд иск удовлетворил по следующим основаниям:

В соответствии с частью 1 статьи 96 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определение арбитражного суда об обеспечении иска приводится в исполнение в порядке, установленном для исполнения судебных актов арбитражного суда. Согласно пункту 2 статьи 51 Федерального закона "Об исполнительном производстве" арест имущества должника означает запрет распоряжаться им, а при необходимости - ограничение права пользования имуществом, его изъятие или передачу на хранение.

В соответствии с пунктом 2 статьи 51 Закона об исполнительном производстве при аресте имущества должника в целях обращения на него взыскания виды, объемы и сроки ограничения права пользования арестованным имуществом определяются судебным приставом исполнителем в каждом конкретном случае с учетом свойств имущества, значимости его для собственника или владельца, хозяйственного, бытового или иного использования и других факторов.

Поскольку арест на акции был наложен арбитражным судом в порядке принятия мер по обеспечению иска на основании статей 90 и 91 АПК РФ, то и ограничение права ответчика-владельца арестованных акций пользоваться правами, ими удостоверенными, (виды, объемы и сроки ограничения) могло быть при необходимости установлено только самим арбитражным судом. Арбитражный суд был вправе установить ограничения либо непосредственно в рамках наложенного на акции ареста либо в качестве отдельной самостоятельной обеспечительной меры. Такие ограничения судом не были введены, поэтому наложенный им на акции арест представлял собой лишь запрет их владельцу распоряжаться ими. Кроме того, при введении судом ограничений на осуществление акционером каких-либо из прав, удостоверенных арестованными акциями, не мог быть установлен запрет на созыв общего собрания акционеров, так как подобная мера препятствовала бы осуществлению деятельности высшего органа управления акционерного общества.

2. Исполняя определение арбитражного суда об аресте принадлежащих ответчику ценных бумаг, судебный пристав-исполнитель был не вправе устанавливать запрет на перечисление ответчику дохода по этим бумагам, поскольку определением арбитражного суда такой запрет не был предусмотрен.

Судебный пристав-исполнитель на основании определения арбитражного суда и соответствующего исполнительного листа о наложении в порядке принятия мер по обеспечению иска ареста на принадлежащие ответчику облигации внутреннего валютного займа осуществил арест указанных облигаций, руководствуясь правилами Порядка наложения ареста на ценные бумаги, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 12.08.98 № 934 .

В соответствии с Порядком копия составленного судебным приставом-исполнителем акта ареста ценных бумаг была передана им банку-депозитарию, осуществлявшему хранение облигаций ответчика и учет его прав по ним. Одновременно на основании пунктов 8 и 10 Порядка судебный пристав потребовал от банка-депозитария перечисления начисляемого по указанным облигациям купонного дохода на депозитный счет соответствующего подразделения службы судебных приставов, а не владельцу облигаций. Ответчик на основании части 1 статьи 329 АПК РФ оспорил действия судебного пристава-исполнителя в арбитражном суде. В заявлении он сослался на пункт 1 Порядка, согласно которому его правила определяют процедуру наложения судебным приставом-исполнителем ареста на ценные бумаги должника при обращении взыскания на его имущество и не могут применяться при наложении ареста на ценные бумаги в целях обеспечения иска.

Арбитражный суд требование заявителя удовлетворил, отметив, что в соответствии с частью 1 статьи 96 АПК РФ определение арбитражного суда об обеспечении иска приводится в исполнение в порядке, установленном для исполнения судебных актов арбитражного суда. Процедура ареста ценных бумаг в целях обеспечения иска проводится судебным приставом-исполнителем по правилам Закона об исполнительном производстве и Порядка в точном соответствии с определением арбитражного суда об аресте ценных бумаг. Поскольку арбитражный суд, налагая арест на принадлежащие ответчику облигации в порядке принятия мер по обеспечению иска, не установил запрета на получение им дохода по облигациям, судебный пристав-исполнитель был не вправе обязывать банк-депозитарий перечислять доход по облигациям на депозитный счет соответствующего подразделения службы судебных приставов.

3. Ходатайствуя о принятии судом обеспечительной меры в виде запрета ответчику голосовать на общем собрании акционеров, истец не обосновал, каким образом непринятие этой меры может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда при удовлетворения иска, а также необходимость принятия данной меры для предотвращения причинения значительного ущерба. Поэтому суд правомерно отказал в удовлетворении ходатайства.

Истец предъявил иск о признании недействительной заключенной между ним и ответчиком сделки купли-продажи акций и применении последствий недействительности этой сделки и заявил ходатайство о применении арбитражным судом мер по обеспечению иска в виде ареста акций и в виде запрещения ответчику голосовать на общих собраниях акционеров соответствующим пакетом акций, а также вносить предложения в повестку дня годового общего собрания акционеров и предлагать кандидатуры в совет директоров. В заявлении об обеспечении иска истец указал, что непринятие этих обеспечительных мер может в последующем сделать невозможным исполнение решения суда. Арбитражный суд удовлетворил ходатайство в части наложения ареста на акции и отклонил его в остальной части. При этом суд сослался на часть 2 статьи 90 АПК РФ, в соответствии с которой обеспечительные меры применяются, если непринятие таких мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, а также в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю. Между сторонами имеется спор о действительности заключенной между ними сделки купли-продажи акций и применении последствий ее недействительности. Если решением арбитражного суда иск будет удовлетворен, то суд в силу пункта 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) в выносимом решении должен будет обязать ответчика вернуть истцу акции, а истца - вернуть ответчику уплаченную за них денежную сумму. Затруднить или сделать невозможным исполнение такого решения может только отсутствие у ответчика соответствующих акций. Для предотвращения этого достаточно меры в виде ареста акций. Непринятие арбитражным судом иных мер, о применении которых ходатайствует истец, не может повлиять на исполнение или неисполнение решения суда по данному делу.

В другом случае один из акционеров общества предъявил к обществу и региональному отделению Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг иск о признании недействительным выпуска обыкновенных акций акционерного общества и заявил ходатайство о применении арбитражным судом меры по обеспечению иска в виде запрещения всем лицам, приобретшим акции этого выпуска, голосовать на общем собрании акционеров в целях предотвращения значительного ущерба, который может быть ему причинен, если общим собрании акционеров будут приняты решения по вопросам, включенным в повестку дня.

Арбитражный суд в удовлетворении ходатайства отказал, так как согласно части 2 статьи 90 АПК РФ меры по обеспечению иска применяются, если непринятие таких мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, а также в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю. В соответствии с пунктом 5 части 2 статьи 92 АПК РФ заявитель должен обосновать причины обращения с заявлением об обеспечении иска. Поскольку истец ходатайствовал о принятии обеспечительной меры в виде запрещения акционерам голосовать на общем собрании акционеров в целях предотвращения причинения ему значительного ущерба, он должен был обосновать не только факт возможного причинения такого ущерба и его значительный размер, но и необходимость, и достаточность применения именно данной обеспечительной меры для его предотвращения.

Как следует из заявления истца об обеспечении иска, он связывает возможность причинения ему ущерба не с осуществлением акционерами права голоса на общем собрании акционеров, а с принятием общим собранием решения по определенным вопросам. Кроме того, истец не обосновал самого факта возможного причинения ему ущерба, если с учетом голосов по акциям, выпуск которых истец просит признать недействительным, общим собранием акционеров будут приняты решения по этим вопросам, а также значительный размер такого ущерба.

4. Голосующие акции, принадлежащие акционеру, которому арбитражный суд запретил голосовать этими акциями на общем собрании акционеров по одному из вопросов повестки дня, должны учитываться при определении кворума для принятия решения по соответствующему вопросу.

Акционер закрытого акционерного общество на основании пункта 7 статьи 49 Закона об акционерных обществах, владеющий 10 процентами обыкновенных акций общества предъявил в арбитражный суд иск об обжаловании решения, принятого общим собранием акционеров по одному из вопросов повестки дня. По мнению истца, решение было принято при отсутствии кворума: в собрании не принимали участие сам истец и акционер, владеющий 41 процентом обыкновенных акций общества.

В ходе судебного разбирательства представитель общества указал на то, что акционеру, владеющему 41 процентом голосующих акций этого общества, арбитражный суд определением о принятии мер по обеспечению иска, предъявленного к этому акционеру, запретил голосовать по вопросу, по которому было принято оспариваемое решение. Таким образом, названные акции не должны были приниматься во внимание при определении кворума для принятия решения по данному вопросу. Арбитражный суд иск удовлетворил. В соответствии с пунктом 1 статьи 58 Закона об акционерных обществах общее собрание акционеров правомочно (имеет кворум), если на момент окончания регистрации для участия в общем собрании акционеров зарегистрировались акционеры (их представители), обладающие в совокупности более чем половиной голосов размещенных голосующих акций общества. Хотя акционеру определением арбитражного суда о принятии мер по обеспечению иска было запрещено голосовать по одному из вопросов повестки дня общего собрания акционеров, однако на момент проведения собрания его акции были голосующими в смысле пункта 1 статьи 49 Закона об акционерных обществах. Следовательно, кворум должен был определяться с учетом этих акций. Поскольку акционеры, владеющие 51 процентом размещенных голосующих акций, не зарегистрировались для участия в общем собрании акционеров, общее собрание акционеров было неправомочно принимать оспариваемое решение.

Заключение

В данной работе мною была сделана попытка затронуть одну из актуальных тем гражданского права, как объекты гражданских прав. Здесь были рассмотрены такие понятия, как имущество (вещи), работы и услуги, интеллектуальная собственность, информация, нематериальные блага. Как было уже отмечено выше понятие объект гражданского права можно назвать "собирательным" термином, в связи с тем, что в него помимо основных объектов, постоянно включаются и новые объекты. Так в частности новым объектом гражданских прав является информация. В заключение стоит констатировать, что в данной работе были рассмотрены и изучены весьма важные и актуальные вопросы правового положения объектов гражданских прав, обобщен значительный правовой и практический материал.

Таким образом, в работе была сделана попытка разобраться в одной из глобальных проблем гражданского законодательства, что позволило прийти к следующим выводам:

1. Объекты гражданских прав - это один из важнейших институтов гражданского права, определяющим моментом, в развитии которого является государственное правовое регулирование.

2. Из всего вышесказанного становится ясно, что объектами гражданских прав являются материальные и духовные блага, по поводу которых субъекты гражданского права вступают между собой в правовые отношения. Так же становится ясно, что с объектами гражданского права нам приходится сталкиваться в нашей повседневной жизни довольно часто.

3. В результате дальнейшего развития гражданского права не исключается возможность появления новых технологий, развития космических исследований не исключается и образование новых объектов гражданских прав. Вместе с этими явлениями будет совершенствоваться и гражданское право по регулированию вновь открывшихся правоотношений.

Библиография

Нормативно - правовые акты

1. Конституция РФ. 12 декабря 1993 г. в редакции 2008г.

2. Гражданский кодекс РФ. Часть первая, вторая, третья, четвертая. Новосибирское Университетское Издательство. Новосибирск , 2008 (от 24 декабря 2008 г.) с. 530

3.Федеральный закон от 8 января 1998 г № 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах"

4.Федеральный закон от 3 февраля 1996 г № 17-ФЗ "О внесений изменений и дополнений в закон РСФСР" , " О банках и банковской деятельности"

Специальная литература

5.Басин,Ю.Г. Совершенствование законодательства о ценных бумагах. //Гражданское законодательство РК , Статьи , комментарии , практика . Выпуск 11. Алматы , 2001. с 35

6.Бачило, И. Л. Информация , как объект правоотношений // НТИ. Сер. 1. М., 2007; Информационные ресурсы , как объект права и отношений, регулируемых ГК РФ // Информационные ресурсы России. 2007. №1; Информация и информационные отношения в праве. с.127

7.Копылов, В.А. Информация, как объект гражданского права; проблемы дополнения Гражданского кодекса РФ// Информационные ресурсы России. № 5. с.154

8.Кудрявцев, В.Н "Право и поведение". Москва., 2006 г. с.12

9.Кудрявцев, В.Н. Указ. Соч. 2006 г. с.13

Размещено на Allbest.ru